ЛИДЕР ЭФИОПСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ МЕНГИСТУ ХАЙЛЕ МАРИАМ
Глубокий след в советско-эфиопских отношениях оставляет каждый визит в Советский Союз лидера эфиопской революции, а ныне президента Народной Демократической Республики Эфиопии Менгисту Хайле Мариама. Он, безусловно, выделяется из числа других государственных деятелей Африки, стоящих на антиколониальных позициях.
Взгляды Менгисту претерпели эволюцию. Начав с борьбы за подлинную независимость Эфиопии, он возглавил революцию против монархического режима. Он показал, что видит не только ближайшие задачи развития страны, но и отдаленную перспективу социальных преобразований.
Опыт ряда других государств подсказал Менгисту необходимость того, чтобы независимость страны покоилась не на шаткой основе политических маневров, временного сглаживания противоречий с империалистическими державами, а на прочности внутренней обстановки в стране и на хорошем выборе друзей вовне. Под его руководством силы, возглавившие революцию, смело пошли на осуществление социальных преобразований в интересах народа, на ликвидацию сословных и иных привилегий тех слоев и групп, которые жили за счет эксплуатации трудящихся.
Основательно, без горячности и спешки Менгисту подошел к решению кардинального вопроса эфиопской революции — создания авангардной партии трудящихся Эфиопии, главной движущей силы прогрессивного развития страны. Создание Рабочей партии Эфиопии знаменует собой важное событие в развитии революционного
|
|
|
252
процесса, является подтверждением животворной силы марксистско-ленинских идей.
Первое впечатление от встречи с Менгисту таково, что это человек здравых суждений и реализма. Он коротко, но четко излагает свои планы, подчеркивает трудности, стоящие на пути их реализации. Менгисту покоряет собеседника взвешенностью суждений и убежденностью в том, что действовать необходимо без поспешности, но наверняка.
Такое же впечатление от встреч и бесед с ним складывалось и у других советских представителей, которые встречались с Менгисту.
Находясь с визитом в Москве в октябре 1982 года, Менгисту Хайле Мариам подчеркнул:
— Традиционные отношения дружбы между эфиопским и советским народами приобрели новый характер и размах после того, как в Эфиопии произошла революция. С этого момента наши отношения перестали ограничиваться лишь рамками дружбы, а стали отношениями союзников в борьбе за единые цели. Если выделить главное в общей задаче народов Эфиопии и Советского Союза, то им будет укрепление международного мира и построение свободного от эксплуатации социалистического общества, в котором процветает равенство.
|
|
|
Имеются все основания сказать, что в настоящее время отношения между Советским Союзом и Эфиопией, как никогда ранее, являются дружественными. Эфиопия вышла на качественно новый рубеж — путь социалистической ориентации страны.
ПОДВИГ САЛЬВАДОРА АЛЬЕНДЕ
Кто бросает хотя бы беглый взгляд на карту Латинской Америки, тот понимает, что эта часть света — огромный мир. В нем сейчас тридцать три страны. У каждой — своя история, традиция, культура, герои — прошлого и настоящего, связанные самым тесным образом с родной землей, с жизнью народа, его радостями и горестями. Все они в разное время проливали кровь, чтобы их государства добились независимости и имели возможность развиваться в ее условиях.
Борьба народов Латинской Америки против колонизаторов растянулась на сотни лет. Для некоторых стран эта борьба по существу не завершилась и сегодня. Иноземный гнет — экономический и политический — сковывает развитие государств этого региона.
Ни дальность расстояний, ни различие путей развития не стали
253
преградой, которая смогла бы помешать взаимному стремлению к дружественным связям стран Латинской Америки и Советского Союза. Народы этого района Земли хорошо знают, что советские люди спасли мир от коричневой чумы, угроза которой нависала над всей планетой.
|
|
|
Наш народ с первых дней революции, когда в Питере, далеком от Мехико и Буэнос-Айреса, зажглась заря нового мира, видел в латиноамериканцах своих друзей. Еще во время второй мировой войны и в первые послевоенные годы страны Латинской Америки одна за другой начали устанавливать дипломатические отношения с СССР. И сегодня эти государства являются нашими естественными союзниками в борьбе за мир, против ядерной катастрофы.
Можно не сомневаться, что придет день, когда те отдельные страны, которые пока еще стонут под солдатским сапогом прислужников иностранных монополий, пожмут дружественную руку Страны Советов и станут в один ряд с борцами за мир, за подлинную независимость всех народов.
Весь мир сурово осудил реакционный марионеточный режим Пиночета в Чили. Эта страна вот уже более десятка лет испытывает гнет хунты палачей, которую Вашингтон поставил у власти.
Несмотря на репрессии против демократических сил, беспощадное подавление свобод и прав человека в самом широком смысле слова, чилийский народ постепенно расправляет плечи. Все больше появляется признаков его уверенности в своих силах. Прежде всего этим можно объяснить массовые митинги и демонстрации, которые проходят в городах Чили — больших и малых. Полицейские расправы все явственнее оказываются беспомощными подавить протест масс.
|
|
|
В памяти советских людей живет имя Сальвадора Альенде, который возглавлял руководство Чили сравнительно короткое время, но вписал яркую страницу в борьбу народа за освобождение страны от иностранного засилья, от гнета американских монополий. У нашего народа сохраняется добрая память об Альенде как бесстрашном борце против империализма, стороннике дружбы с Советским Союзом, крупном деятеле, выступавшем за мир между народами.
В декабре 1972 года Альенде побывал в СССР с официальным визитом. Переговоры, состоявшиеся с ним в Москве, остались в памяти как в высшей степени дружественные. Он проявил глубокое понимание международной обстановки, повадок американского империализма, который на протяжении длительного исторического периода рассматривал не только Чили, но и всю Латинскую Америку всего лишь как свою околицу.
254
Альенде не являлся коммунистом. Но его социально-экономическая программа стала для страны программой прогрессивных реформ и освобождения страны от кабалы американского монополистического капитала.
Глубокой тревогой за судьбу Чили была проникнута речь, произнесенная Сальвадором Альенде с трибуны ООН за десять месяцев до фашистского переворота. Он говорил:
— Мы являемся жертвами нового наступления империализма, хитроумного, коварного и опасного, цель которого — воспрепятствовать нашему суверенному государству осуществлять свои права... Нам противодействуют силы, которые действуют в тени, без опознавательных знаков, но располагают мощным оружием и занимают влиятельные позиции в самых различных областях... Мы не только страдаем от финансовой блокады, но и являемся жертвами неприкрытой агрессии.
Сердечными и откровенными можно назвать беседы, которые состоялись в Кремле с Альенде и сопровождавшими его деятелями. Обсуждение вопросов как международного характера, так и двусторонних отношений проходило в атмосфере полного взаимопонимания.
Президент Чили высказал пожелания о предоставлении некоторой экономической помощи стране, которая стремилась встать на ноги. Такую посильную помощь Советский Союз оказал. Не потому, что у Советского государства имелись лишние ресурсы, а потому, что наша страна искренне стремилась к тому, чтобы в какой-то мере помочь чилийскому народу преодолеть трудности в борьбе с военным, экономическим и политическим давлением империализма.
Скромный, благородный человек, президент Чили Альенде не скрывал радости, что находится в Москве среди друзей. Доброе отношение и дружелюбие народа нашей страны не могли не передаваться чилийским гостям и в стенах Кремля на приеме в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца, и вне этих стен. Многие тысячи москвичей, где бы Альенде ни появлялся, восторженно его приветствовали.
Заметной фигурой являлась и супруга президента Ортенсия Бусси де Альенде. Она и ныне остается видной общественной деятельницей, призывы которой в пользу мира, в пользу освобождения чилийского народа от оков режима Пиночета имеют немалый вес.
Каждый из советских участников переговоров имел возможность Побеседовать с ним и министрами его кабинета. Такой случай мне представился во время приема в Кремле в честь чилийских гостей.
255
Естественно, наша беседа вращалась вокруг оценки политики США в отношении Чили и Латинской Америки вообще.
Альенде говорил:
— Я решительно осуждаю вражду и неприязнь, которые Вашингтон питает к Чили с первого дня установления демократического режима в нашей стране.
Тогда еще и сам Альенде не все знал о том, на какие коварства и жестокость готовились пойти его враги внутри и вне страны ради свержения народного режима.
Эти высказывания, взятые в контексте с заявлениями Альенде в ходе переговоров, давали ясное представление о том, что он был деятелем, способным умереть за правое дело. Такое мнение сложилось у всего советского руководства в результате бесед с президентом Чили, посетившим Москву.
Альенде и в личном плане оказался человеком исключительного мужества. Видимо, преданность идее, тому делу, которому он служил, отодвигала у него на задний план соображения личной безопасности.
Когда банды Пиночета окружили президентский дворец, он мог, если бы того пожелал, выбросить белый флаг и, сдавшись, сохранить себе жизнь. Альенде, однако, на это не пошел. На его глазах погибали товарищи, но президент-борец не только не сдался,— он сам принял участие в сражении. Так и пал, сжимая в руках автомат. Разве есть в истории XX века еще такой пример, когда президент демократического государства борется с оружием в руках за свою же идею и погибает? Таких примеров нет.
Можно уверенно сказать, что рано или поздно то дело, за которое боролся и отдал свою жизнь Альенде, победит и народ Чиливновь вздохнет свободно.
СОЛИДАРНОСТЬ С НИКАРАГУА
Вот уже на протяжении нескольких лет вокруг Никарагуа плетутся интриги и заговоры. Более того, из некоторых соседних государств, где правят марионеточные режимы, открыто засылаются на ее территорию тысячи контрреволюционеров, наемников. Непрерывным потоком в эти страны поступает американское оружие для использования его против Никарагуа диверсантами, обученными американскими инструкторами. Можно сказать, демонстративно, с нескрываемой бравадой осуществляется политика государственного терроризма против этой страны.
Фактически весь мир с возмущением относится к проискам
256
империалистической реакции против свободной Никарагуа. Для руководства этой мужественной страны и ее народа не составляет труда видеть, кто является подлинным другом Никарагуа, а кто ее врагом.
Дипломатические отношения между СССР и Никарагуа, официально установленные в годы второй мировой войны, носили формальный характер, и на иное их развитие сомосовцы не имели намерений идти. Да и объективно это было невозможно.
После народной революции 1979 года отношения между двумя странами были нормализованы и получили благоприятное развитие. Советский народ протянул руку помощи Никарагуа и его прогрессивному режиму. Он решительно осуждает агрессивную политику нынешней вашингтонской администрации в отношении страны Сандино. Верный принципу невмешательства во внутренние дела, Советский Союз никогда не использовал и не имеет намерения использовать свою помощь государствам в Латинской Америке или в любой другой части мира в нарушение указанного принципа.
Империалистические обманщики немало поработали над тем, чтобы выдать белое за черное, бросить тень на благородство целей, которые поставил перед собой народ Никарагуа. Ложный тезис, будто Никарагуа то ли уже является, то ли может стать очагом социализма и базой Советского Союза в Центральной Америке, успеха не имел и не имеет. К нему прислушиваются только те, кто заранее поставил перед собой задачу любыми средствами добиться удушения народного режима Никарагуа.
Одним из важных демократических завоеваний никарагуанского народа явились всеобщие выборы в Никарагуа, успешно проведенные в ноябре 1984 года, несмотря на упорное противодействие недругов сандинистской революции. Это были первые в истории страны свободные выборы. Их итоги убедительно подтвердили активную поддержку широкими массами народа курса Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) и правительства Никарагуа на возрождение страны, укрепление национального единства, политической и экономической самостоятельности, достижение справедливого политического урегулирования в Центральной Америке.
На выборах значительным большинством голосов президентом Республики Никарагуа народ избрал Даниэля Ортегу. Его революционный путь начался в 1962 году, когда он вступил в ряды СФНО. Ортега принял активнейшее участие в вооруженной борьбе народа против диктатуры кровавого ставленника США Сомосы. После ареста в 1967 году в течение семи лет он находился в сомосовских застенках.
257
Вырвавшись оттуда, Ортега вновь присоединился к борцам за свободу народа. Вскоре после победы революции он возглавил высший орган законодательной и исполнительной власти новой Никарагуа — Руководящий совет правительства Национального возрождения.
В 1982 году Ортега посетил с визитом Москву. На состоявшихся тогда переговорах он убедительно изложил нужды страны, рассказал о сложностях, которые являются следствием агрессивных действий против Никарагуа со стороны США и их марионеток в Латинской Америке.
Ортега кратко и точно охарактеризовал внешнюю и внутреннюю политику сандинистского правительства.
На встречах в Кремле те товарищи, которые от имени Советского Союза проводили с ним беседы — в их числе находился и я,— прониклись к нему глубоким уважением. Его отличали и сила убежденности в правильности избранного пути, и трезвость суждений, и отсутствие излишней драматизации при изложении трудностей, и уверенность в том, что народ Никарагуа един в борьбе за сохранение своей независимости. Словом, Ортега произвел впечатление самобытной и сильной личности.
Несколько встреч у меня было с министром иностранных дел Никарагуа Мигелем д'Эското. Это в высшей степени образованный политический деятель, преданный своему народу. Тот факт, что он имеет сан католического священника, является неплохой демонстрацией социальной картины никарагуанского общества, где проявляется должное уважение к людям разного мировоззрения. Очень я порадовался за своего старого знакомого видного государственного деятеля, министра иностранных дел Никарагуа, которому 1 мая 1987 года была присуждена международная Ленинская премия «За укрепление мира между народами» за 1985— 1986 годы.
В нашей стране высоко ценят те контакты, которые установились между руководством Никарагуа и руководством Советского Союза. Они позволили еще глубже познакомиться с мыслями и планами народа Никарагуа, жаждущего только мирной жизни и только независимого развития.
СССР является другом Никарагуа, и эта дружба основана на взаимности. Такие же отношения строит Никарагуа и с другими государствами, которые все более активно проявляют себя в антиимпериалистической борьбе за свободу и независимость.
Советский Союз выступал и выступает за то, чтобы в дела стран Центральной Америки и Карибского моря не вмешивался никто. Положение, сложившееся в этом районе, где создан опасный очаг
258
напряженности, должно быть урегулировано мирными средствами, на основе безусловного прекращения вмешательства США во внутренние дела расположенных там стран. Возможность для такого урегулирования открывают конструктивная позиция Никарагуа и Кубы, инициативы государств «Контадорской группы» и «группы поддержки Контадоры».
В оправдание своих действий США прибегают к беспардонному обману, вытаскивая на поверхность вымысел о «происках» Москвы и Гаваны. Но никакой обман не скроет подлинных причин мощного освободительного движения в странах этого района — империалистического гнета и нищеты народных масс.
С ДОЛЕЙ ВЗАИМНОГО МАГНЕТИЗМА
Бесспорно, большой долей какого-то взаимного магнетизма всегда характеризовались советско-мексиканские отношения. Правда, в разное время уровень этих отношений несколько менялся, однако они всегда развивались под знаком дружбы.
Когда в 1924 году между СССР и Мексикой установились дипломатические отношения и в Мехико прибыла в 1926 году в качестве советского посла Александра Михайловна Коллонтай, Советский Союз, верный своей политике мира и дружбы между народами, продемонстрировал свое доброе отношение к этой стране. За время пребывания Коллонтай в Мексике отношения между двумя странами развивались по восходящей линии, которая как бы экстраполировалась и на будущее.
Одним из заметных рубежей в развитии отношений между двумя странами явилась смелая акция, предпринятая в марте 1938 года президентом Ласаро Карденасом, который добился национализации нефтяных богатств и нефтяной промышленности страны. Мексика положила конец засилью американских нефтяных монополий. Народ Мексики и ее руководство правильно поняли, что Советский Союз и его народ в этом важном и остром вопросе сочувствуют Мексике, хотя вся эта акция, разумеется, оставалась ее внутренним делом.
Случилось, однако, так, что еще в 1930 году под давлением местной реакции и американского империализма отношения между нашими странами оказались разорванными. Они вновь были восстановлены в 1942 году, и нашим послом в Мексику в 1943 году назначили К. А. Уманского. Он, к сожалению, погиб в начале 1945 года в авиационной катастрофе в Мексике. Во время второй
259
мировой войны Мексика находилась на стороне антигитлеровской коалиции.
Когда я работал в Вашингтоне, то знал, что у советских дипломатов, не только у послов, но и на всех других уровнях, с давних пор установились дружественные отношения с мексиканскими дипломатами, находившимися в США. Объясняется это тем, что мексиканцы всегда были преданы идеям национально-освободительной борьбы — и наша страна разделяла идеалы такой борьбы.
Часто и я встречался с мексиканскими представителями в Вашингтоне. Это относится также к мексиканскому послу в Москве — Кинтанилье, до назначения в СССР он работал в Вашингтоне советником-посланником в посольстве Мексики.
Должен сказать, что мексиканские дипломаты, которых я знал,— это люди, как правило, с солидным политическим кругозором. А главное, они всегда были «начеку» в отношении политики Соединенных Штатов. Долгий период эксплуатации Соединенными Штатами природных богатств Мексики, их методов «большой дубинки» оставил в сознании этих людей глубокий след.
Помню, однажды посол Мексики затронул вопрос о Троцком, который тогда находился в Мексике на положении эмигранта.
— Этот эмигрант,— заметил посол,— не представляет интереса для мексиканцев. Бывает так, проезжает по дороге, проходящей недалеко от дома, в котором живет Троцкий, мексиканец с кем-нибудь и как бы между прочим дает справку: «А вот там живет эмигрант из России». Иногда называется его имя. Немало людей относится к нему, как к музейному экспонату.
Наши экономические, торговые связи с Мексикой в прошлом нельзя назвать активными, хотя в настоящее время обе стороны занимают обоснованную позицию в пользу развития таких отношений и использования в этих целях всех возможностей. Но тот факт, что Мексика в течение многих десятков лет последовательно проводит политику укрепления своей независимости и дает посильный отпор поползновениям империализма пристегнуть ее внешнюю политику, а по возможности и экономику к планам Вашингтона, уже сам по себе создает благоприятную атмосферу для дружественных советско-мексиканских отношений. Наиболее отчетливо это проявляется в области внешней политики обеих стран.
В мае 1968 года состоялся визит в Советский Союз министра иностранных дел Мексики Антонио Каррильо Флореса, который впоследствии, в начале восьмидесятых годов, стал послом Мексики в Москве. Тот визит памятен тем, что он явился первым офици-
260
альным приездом в СССР представителя буржуазного государства Латинской Америки на таком уровне. Каррильо подчеркивал:
— Со времени возобновления между двумя странами дипломатических отношений они ни разу ничем не были омрачены. Наши интересы в плане двусторонних связей ни в какой области не противоречат друг другу, а поэтому нет никаких причин, которые затрудняли бы их дальнейшее развитие.
Важное значение для укрепления доверия и дружбы между СССР и Мексикой, несомненно, сыграли визиты в Советский Союз президентов Луиса Эчеверрии в июне 1973 года и Хосе Лопеса Портильо в мае 1978 года, их встречи и беседы с советскими руководителями. Эти визиты вновь продемонстрировали взаимную заинтересованность в расширении сотрудничества, общность позиций в борьбе за мир, разоружение, разрядку. Наши переговоры с мексиканскими руководителями носили безоговорочно дружественный характер.
Перед нами за столом переговоров сидели люди, отдававшие себе полностью отчет в том, что для страны, которая желает сохранить свою независимость, не по пути с американским монополистическим капиталом. Этот партнер признает только одну модель отношений со странами Латинской Америки — господина и слуги. Мы понимали эти мысли мексиканского руководства.
С советской стороны подчеркивалось, что страны социализма заинтересованы строить свои отношения с Мексикой, как и с другими странами Латинской Америки, на основе уважения принципов невмешательства во внутренние дела государств, равноправия и взаимной выгоды.
Каждый из этих визитов вызвал большой резонанс во всей Латинской Америке. Их, конечно, не приветствовали в официальном Вашингтоне, но это лишний раз доказывало то, что такие встречи нужны, и они имеют огромную политическую значимость.
В развитие визита президента Лопеса Портильо в Москву в мае 1981 года состоялся официальный приезд в СССР видного политического деятеля Мексики министра иностранных дел Хорхе Кастаньеды. Беседы с ним прошли в дружественной атмосфере. Важное место в переговорах заняли вопросы экономических отношений между двумя странами.
Систематические контакты у меня происходили с главами мексиканских делегаций на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН. Живые впечатления остались от встреч с такими крупными мексиканскими дипломатами, как Луис Кинтанилья, который в годы войны был
261
послом Мексики в Москве, а также Падильо Нерво, умными и яркими деятелями.
И сегодня вполне можно сказать, что для развития советско-мексиканских отношений существует благодатная почва. Внешнеполитический курс двух стран по многим вопросам совпадает, а по ряду вопросов позиции близки. Главное, что само по себе представляет большой простор для сотрудничества,— это взаимная заинтересованность в борьбе за мир и устранение угрозы войны.
О том, что Мексика проявляет активную заинтересованность в борьбе за мир, свидетельствует тот факт, что в августе 1986 года на ее территории встретились руководители шести неприсоединившихся стран — Аргентины, Греции, Индии, Мексики, Танзании и Швеции. Из Мексики раздался их мощный призыв к ликвидации ядерного оружия, к миру.
Глава XIII
БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК
Сделка в Кэмп-Дэвиде. «Чудаки эти фараоны». Богатая палитра ведения дел. Ярче, чем солнечный луч. Миражи и падение Садата. Злая ирония. Пигмей на фоне пирамид. Нет, проблеск не появился. Об Арафате. Тель-Авив не в ладах со здравым смыслом. Актуальность ленинских слов. Упоминание навевает ассоциации.
Учитывая значение и концентрацию событий на Ближнем Востоке, мне представляется естественным проблемы этого региона выделить в отдельную главу книги.
Напряженность, которую создали здесь силы империализма, не раз перерастала в агрессивные войны Израиля против арабских государств.
СДЕЛКА В КЭМП ДЭВИДЕ
Хорошо известны акции Советского Союза, направленные на ближневосточное урегулирование. Множество предложений внесла наша страна для достижения этой цели. Советским руководителям довелось провести сотни встреч с зарубежными деятелями на различных уровнях для обсуждения ближневосточной проблемы и разъяснения позиции СССР по ней.
При самом активном участии СССР осуществляется борьба за то, чтобы отстоять законные требования и права арабов.
Нападение Израиля в 1967 году на Египет, Сирию и Иорданию с новой силой поставило вопрос об отношении к политике агрессии: позволить ли захватчикам превратить оккупированные территории в предмет политического торга и тем самым выдать им
263
премию за совершенное преступление или же потребовать безотлагательного ухода их войск? Обуздание агрессора или потворстве ему — таков выбор, перед которым логикой событий были поставлены государства. Советский Союз исходит из необходимости сделать все, чтобы способствовать ликвидации последствий израильской агрессии.
Советская поддержка, оказанная арабским странам, помешала агрессору добиться многих своих целей. И все же обстановка на Ближнем Востоке и ныне продолжает оставаться тревожной из-за непрекращающихся происков Израиля, его пособников и покровителей.
Серьезным успехом советской дипломатии, усилий других миролюбивых стран явился созыв Женевской мирной конференции по Ближнему Востоку (1973 г.). В заявлении на этой конференции мне было поручено изложить позицию СССР в ближневосточных делах.
— Наша позиция,—- говорил я,— содержит требование о выводе войск Израиля со всех оккупированных арабских территорий и о признании законных прав арабского народа Палестины, включая его право на создание собственного государства. Она предусматривает необходимость эффективного гарантирования права всех стран Ближнего Востока, в том числе Израиля, на независимое существование в условиях мира.
Следуя этой принципиальной линии, СССР, как и многие другие страны мира, осудил и сегодня осуждает агрессивные действия Израиля.
Отход Египта от общеарабского фронта явился чувствительным ударом по интересам всего арабского мира. Случилось то, что казалось наименее вероятным. Египет пошел на сделку с агрессором, а Вашингтон и Тель-Авив потирали руки от удовольствия.
Но это произошло уже после ухода из жизни Гамаля Абдель Насера, преемником которого стал Анвар Садат. Мои воспоминания о встречах с государственными и политическими деятелями разных стран пострадали бы, если бы я не сказал о Насере и встречах с ним, тем более что именно при нем осуществился поворот в сторону развития советско-египетских отношений.
Хорошим символом того периода в отношениях наших стран является свет, который дает Египту Асуанская плотина, построенная при активном содействии Советского Союза.
Люди воочию убеждались, что дружба с нашей страной приносит реальные блага народу, способствует подъему экономики страны и улучшению жизни народа. Египтяне все больше стали прислушиваться к шуму турбин Асуана.
264
Поступательный ход развития советско-египетских отношений стал во многом следствием глубокого знания Насером интересов страны и понимания им миролюбивого курса советской политики. Он отчетливо осознавал, что Египту от империализма не дождаться помощи ни в развитии экономики страны, ни в укреплении ее оборонного потенциала, ни в освобождении захваченных Израилем арабских земель. Осознавал и говорил об этом много раз при встречах с нами.
Много раз я слышал заявления Насера о том, что капитуляции арабов перед Израилем не должно быть. Он всегда повторял:
__ Все арабские территории, находящиеся под израильской
оккупацией, необходимо освободить.
Он умел со знанием дела и характера арабов в доходчивых словах вселять в них уверенность в том, что справедливость одержит верх. Посещения Насером нашей страны, поездки советских деятелей в Египет укрепляли, в свою очередь, и его веру в то, что так оно и будет.
«ЧУДАКИ ЭТИ ФАРАОНЫ»
Каждая беседа с Насером имела свою специфику. Она определялась и характером конкретных вопросов, по которым происходил обмен мнениями. Но всегда присутствовали какие-то общие черты, заслуживающие быть отмеченными. Ведь Насер был человеком устойчивых принципов.
От первой встречи с Насером и до последней я видел его неизменно дружественно настроенным в отношении СССР. Он высоко ценил советскую помощь в сооружении Асуанской плотины, считал содействие СССР благородным. Насер верил в нашу страну.
Он говорил:
—- Советский Союз не раз в трудные, а порой критические для Египта времена становился рядом с ним.
Дружественные отношения поддерживал Египет при Насере с другими социалистическими государствами. Насер стал одним из основателей движения неприсоединения и немало способствовал активизации и расширению его деятельности.
Что касается империалистических стран, не говоря уже об Израиле, то лидер Египта занимал бескомпромиссную позицию. Мысль об уступках в пользу агрессора, в пользу империалистов отметал как чуждую. В беседах он не раз подчеркивал:
265
— Политическим деятелям крупных стран Запада верить нельзя, они обязательно обманут арабов.
Естественно, направленность политики Насера пришпась не по вкусу империалистическим силам.
Если бы кто-то начал утверждать, что Насер сразу же взял линию на изменение социальной структуры общества в Египте посредством расширения прав и власти трудового народа, то такое заявление прозвучало бы как упрощение. Да это и понятно. Революцию 1952 года, которая привела к свержению монархии, совершила армия под руководством группы офицеров.
Какого-либо теоретического обоснования будущего пути развития страны руководство революции не имело. Насер это подчеркивал сам. Главной задачей являлось обеспечение независимости и самостоятельности Египта.
Разумеется, возник вопрос об улучшении положения людей труда, особенно феллахов, составляющих семьдесят процентов населения страны. Объявленная в 1952 году аграрная реформа, предполагалось, в известной мере решит эту проблему. Кстати, Египет стал первой страной на Ближнем Востоке и в Африке, где провозгласили такую реформу. Никто, и сам Насер, не ожидал, что она коренным образом разрушит устои феодализма. Тем не менее ее позитивное воздействие на положение малоземельных феллахов выявилось как неоспоримое.
Насер постепенно, но неуклонно подходил к пониманию того, что успешное развитие страны невозможно без решения социально-экономических проблем. Он стал проявлять все больший интерес к общественно-политическим наукам, в том числе к марксизму-ленинизму, о чем говорил сам. Он изучал опыт построения социализма в нашей стране. В этой связи можно считать закономерным стремление Насера к развитию экономики на основе каких-то плановых программ, признание им существования классовой борьбы в египетском обществе и необходимости создания партии в качестве политической опоры режима.
Насер думал о будущем Египта и своего народа. Он прилагал все усилия к тому, чтобы это будущее стало лучше, светлее.
В беседах с нами Насер всегда окружал гостей вниманием. Не скрою, нравилась мне и манера ведения бесед, которую предпочитал Насер. Он не любил длинных заявлений. Обычно, усевшись в кресло, Насер называл вопрос, по которому хотел обменяться мнениями, а затем излагал по нему свою позицию. При этом Насер не обращал внимания на то, говорить ли ему первым или вторым. Обсуждать порядок ведения беседы он считал делом малополезным, если не лишним.
266
Высказываясь, как правило, кратко, Насер выражал мысли ясно. В историю заглядывать у него особой склонности не ощущалось. Конечно, как и все египтяне, Насер гордился стариной и ее памятниками, которыми изобилует Египет. Но этим он скорее отдавал дань своему патриотическому долгу в разговоре с иностранцами.
А вообще-то он подшучивал, когда кто-либо высказывал восхищение пирамидами. Как-то в беседе со мной сказал:
— Зачем чудаки-фараоны возводили пирамиды? Ведь они бесполезны для людей труда как прежде, так и теперь. Цели их создания были далеки от народа.
Не было случая, чтобы в ходе беседы Насер повысил голос, даже если говорил об Израиле и империализме. Казалось, эмоции у него вовсе отсутствовали. Конечно, это следует отнести исключительно за счет умения контролировать себя.
Не раз я видел и слышал, как Насер выступает на митингах. Он обычно произносил речи по заранее заготовленному тексту. Голос негромкий, даже тихий, звучал убедительно. По всему было видно, что специфической ораторской стороне дела он большого значения не придавал. Несмотря на все это, его слова и фразы ложились метко и воспринимались аудиторией с энтузиазмом.
Когда Насер выступал перед рабочими, служащими или феллахами, то, как правило, говорил на египетском диалекте арабского языка, более доступном и понятном присутствующим. Проблемы трудового народа он знал хорошо и их решение увязывал с общенациональными задачами.
По моим наблюдениям и наблюдениям других советских товарищей Насер и его семья жили в скромных условиях. Особняк в Каире, который они занимали и в котором я был не один раз, ничем не выделялся среди остальных. Признаков роскоши в нем совершенно не было. Королевских чертогов Насер не признавал, и это, судя по всему, людям нравилось.
Никогда не козырял Насер положением и властью президента, хотя пользовался непререкаемым авторитетом.
Напряженность борьбы сказалась, однако, даже на богатырском организме Насера. Здоровье его стало подводить. Несколько улучшилось оно после лечения у нас на Кавказе. Он окреп, посвежел. Но Насер не оставался бы Насером, если бы по возвращении в Каир не окунулся снова в водоворот событий, нарушая при этом рекомендации врачей, в том числе советских.
Отвечая на соответствующий вопрос во время одной из моих поездок в Каир, Насер сказал:
— После возвращения с Кавказа я на семьдесят пять процентов здоров, а на двадцать пять процентов — нездоров.
267
А потом добавил:
— Я и сам в этом виноват. Двадцать пять процентов — это только моя вина.
Мне ничего не оставалось делать, кроме как заявить:
— Настоятельно советуем вам выполнять предписания советских медиков.
Насер ответил:
— Я постараюсь им следовать.
Тем не менее выражение его лица говорило о том, что такой ответ — это больше знак корректности. Да и весь вид его свидетельствовал о том, что его угнетает недуг. Через несколько месяцев, в сентябре 1970 года, этого выдающегося человека не стало.
При всем риске впасть в крайность, подчеркивая роль субъективного фактора в конкретных условиях Ближнего Востока, беру на себя смелость сказать:
— Проживи этот человек еще несколько лет, обстановка в районе могла бы сложиться и по-другому.
Но и то, что он успел сделать, если проанализировать цепь событий, послужило мощным катализатором для утверждения самосознания арабов и их законных прав. А это уже само по себе имеет важное историческое значение.
БОГАТАЯ ПАЛИТРА ВЕДЕНИЯ ДЕЛ
Не могу обойти вниманием и Махмуда Фавзи, сподвижника Насера, внушительную фигуру египетской дипломатической службы. Этот человек выделялся на фоне дипломатов своей страны, а в некоторых отношениях, пожалуй, и в среде дипломатических работников арабских стран в целом.
Как дипломат Фавзи сложился еще задолго до египетской революции, опрокинувшей в 1952 году королевский трон. Успешно прошагав по служебным ступеням, Фавзи до назначения министром иностранных дел являлся с 1947 по 1952 год постоянным представителем Египта при ООН. После революции он прочно утвердился на позициях нового руководства и в области ведения внешних дел стал правой рукой президента Насера.
Знал я Фавзи на протяжении по крайней мере двадцати пяти лет. Мои первые встречи и беседы с ним состоялись в ООН. Хорошо подготовленный, опытный человек, он умело защищал интересы страны, интересы арабов.
Уже в начале пятидесятых годов все больше обнаруживало себя агрессивное направление во внешней политике Израиля. Под кры-
268
шей ООН участились столкновения арабских государств с Израилем. В этих политических схватках сильно доставалось и США, которые, по сути дела, направляли внешнеполитический курс израильского государства.
Советский Союз уже на той стадии занял позицию активной поддержки арабских государств и осуждения агрессивных тенденций в политике Тель-Авива. Он высказался за то, чтобы Израиль и арабские государства строили отношения между собой только на мирной основе. Это конечно же противопоставило советскую позицию позиции США, которые поощряли экспансионистские устремления Израиля в отношении арабов.
Сложность положения усугублялась и тем, что сам арабский мир уже тогда не мог считаться сплоченным в отстаивании своих интересов, особенно когда ему приходилось сталкиваться с Соединенными Штатами. В этих условиях многое, поскольку речь идет об арабах, зависело от политики Египта.
Правда, в деле отстаивания прав арабов и его часто заносило в сторону экстремизма, отрицания вообще права Израиля на существование. Однако Фавзи понимал лучше, чем многие другие, что рано или поздно придется смириться с фактом существования независимого еврейского государства. В его выступлениях, заявлениях всегда присутствовала мысль, что ближневосточные дела следует вести так, чтобы в максимальной степени защищать законные интересы арабов.
Назначение Фавзи министром иностранных дел Египта благоприятно отразилось на развитии советско-египетских отношений. По своему поведению, манере обсуждать проблемы и вести переговоры Фавзи относился к людям европейского склада. Он проявлял способность часами анализировать одну и ту же проблему под разными углами, умел в ходе анализа посмотреть на обсуждавшуюся проблему и глазами собеседника.
В дни визитов в Каир для встреч с Насером я с удовольствием отмечал, что Фавзи присутствовал на наших беседах даже после того, как уже не исполнял функции министра иностранных дел по состоянию здоровья. Он продолжал оставаться близким советником Насера. У его преемников палитра ведения практических дел с СССР была беднее.
ЯРЧЕ, ЧЕМ СОЛНЕЧНЫЙ ЛУЧ
Пожалуй, я сделал бы упущение, если бы не упомянул о поездках в древний египетский город Луксор, от которого рукой подать до Асуана. Здесь находились бывшие одно время столицей
269
древнего Египта «стовратные» Фивы, слава о красоте и богатстве которых достигла Европы еще в античные времена.
Это «отец истории» — древнегреческий ученый Геродот в V веке до нашей эры посетил Фивы и назвал их «стовратными». Более двух тысячелетий Фивы являлись центром великой цивилизации.
А ныне Луксор как бы приветствует советских гостей и говорит им:
— Мы знаем, что вы направляетесь в Асуан, являющийся достойным памятником дружбы египетского и советского народов. Но обязательно посмотрите и памятники седой древности, которые щадит само время.
Дважды мне приходилось посещать Луксор с его грандиозными храмовыми комплексами, устоявшими и перед разрушительным воздействием тысячелетий, и под напором чужеземного вандализма, причинившего огромный ущерб многим египетским святыням.
Следы бессмысленной жажды разрушения нетрудно увидеть и сегодня на каменном теле сфинкса у пирамиды Хефрена. Немало таких следов и у древних храмов в Луксоре. Однако даже полуразрушенные они производят неизгладимое впечатление.
Особенно красив так называемый Южный храм — главная достопримечательность. Его стройные колонны отражаются в спокойных водах Нила. Построенный тысячелетия назад, он стал памятником трудолюбию и творческому гению древних египтян.
Подходишь к уцелевшим колоннам храма и поражаешься монументальности сооружения, вознесшегося на десятки метров. «Рост» каждой из трех статуй фараона Рамзеса II, украшающих главный вход, превышает двадцать метров.
Сохранился и стройный, покрытый иероглифическими надписями обелиск из розового асуанского гранита. Он весит, как мне сказали, более двух с половиной тысяч тонн. Его собрат, некогда стоявший рядом, находится теперь на парижской площади Согласия и служит своеобразным напоминанием о бесславно закончившемся египетском походе Наполеона.
Несомненны художественные достоинства Южного храма. Вызывают восхищение великолепные многофигурные композиции на стенах, запечатлевшие одно из памятных событий в истории Древнего Египта — битву между египтянами и хеттами в XIV веке до нашей эры. Войска Египта вел в бой Рамзес II.
Другой — Карнакский храмовый комплекс находится в северной части Луксора. Здесь тоже лес колонн, расположенных и в хаотическом беспорядке, и группами, в которых просматривается довольно строгая гармония.
270
Стройными рядами высятся более сотни колонн знаменитого большого колонного зала храма. Двенадцать центральных колонн имеют 21 метр в высоту и 10 метров в обхвате каждая. Это даже по современным меркам — весьма внушительное сооружение.
Уже на протяжении столетий люди пытаются разгадать некоторые тайны строительного искусства, связанные с сооружением египетских пирамид и храмов. Однако многое и по сей день остается неясным.
Огромна площадь, на которой возвышаются остатки древних громад Луксора. Чтобы только обойти и бегло осмотреть исполинские статуи и барельефы, величественные колоннады и аллеи бараноголовых сфинксов, понадобился бы не один день. На вопросы, возникающие у тех, кто посещает Луксор, под силу ответить только специалистам.
А кто же из побывавших в Луксоре устоит от соблазна нанести визит в знаменитую Долину царей? Для этого надо только переехать на противоположный, западный берег Нила, где в скалистых отрогах Ливийских гор расположен «город мертвых».
Здесь в разное время были найдены останки и реликвии властелинов Древнего Египта. Эти находки имеют, конечно, неодинаковую ценность для науки и для нашего современника. Но все они приподнимают часть той завесы, которая скрывает от нас мир империи фараонов с ее богатством и нищетой, всесилием знати и бесправием рабов, с победами и поражениями в войнах, с окутанной дымкой времени жизнью простых людей, помпезными церемониями с участием фараонов и жрецов.
Опытный гид доставил нас ко входу в гробницу Тутанхамона (правил в XIV веке до нашей эры). Он был зятем прославленного фараона Эхнатона, который выступил как религиозный реформатор. Не менее знаменитой стала и жена Эхнатона — прекрасная Нефертити, красоту которой и сегодня воспевают в литературе, скульптуре и живописи.
Тутанхамон отменил религиозные реформы тестя, но умер, когда ему едва исполнилось восемнадцать лет. По прихоти случая усыпальница фараона-юноши — единственная из дошедших до нас в неразграбленном, почти первозданном виде. Содержимое остальных гробниц Долины царей стало добычей воров и грабителей. Вполне понятно, что наружный и внутренний облик этой усыпальницы стараются теперь, насколько возможно, сохранить.
С интересом спускались мы по ступеням, высеченным в скале. Миновали узкий коридор и оказались в сравнительно просторном подземном помещении. Площадь его составляла около 20—25 квадратных метров. Справа находилось помещение чуть поменьше.
271
Там — внушительный саркофаг фараона из светлого песчаника. Его углы бережно прикрывают распростертыми крыльями четыре прекрасные скульптуры богинь подземного царства.
Нам говорили, что в гробнице нашли несколько тысяч предметов, предназначение которых состояло в том, чтобы служить фараону в загробной жизни. Ныне все они, как и сама мумия древнего владыки, находятся в Египетском музее Каира, там мы ее и видели. Миллионы людей во многих странах, где экспонировались сокровища гробницы, могли любоваться великолепной золотой маской Тутанхамона, справедливо считающейся одним из шедевров искусства. Выставлялись эти богатства и в музеях нашей страны.
Находясь в подземелье, куда никакие звуки извне не доносятся, все мы испытывали странное ощущение. Мысленно как бы перенеслись в тот мир, в котором юный властелин повелевал подданными и рабами.
Неожиданно Лидия Дмитриевна задала такой вопрос:
— А что будет, если вся эта нависшая над нами скала просто осядет и придавит гробницу? Ведь никаких креплений здесь не видно.
У меня, однако, для ответа не нашлось ничего другого, как сказать:
— А зачем ей обрушиваться именно в тот момент, когда находимся здесь мы?
Развеять такое несколько мрачное настроение помог яркий пучок света, ворвавшийся с той стороны подземного лабиринта, откуда мы пришли. Нам объяснили, что это один из секретов древних. Правда, секрет на поверку раскрывался очень просто. Глубоко под землей стены расписывались художниками древности как бы при естественном солнечном освещении потому, что на всех поворотах — извилинах лабиринта — хода в усыпальницу фараона ставились рабы с начищенными до блеска отполированными металлическими пластинами, которые отражали солнечные «зайчики», как зеркала. Луч, пойманный первой пластиной на поверхности, передавался по всей этой системе глубоко вниз под землю, а там, как будто при естественном свете, шли все работы.
Мне это напомнило другой шедевр древней египетской архитектуры — храм Абу-Симбел, расположенный неподалеку от Асуана. Жрецы сориентировали его таким образом, что в день рождения фараона первый солнечный луч, появлявшийся над линией горизонта, падал на корону, венчавшую голову фараона, статуя которого находилась в глубине храма. Посылая первое пламя дня на землю, солнце как бы освещало избранника.
272
В последнем пристанище Тутанхамона мы провели около часа. Все посетители, и это заметили гостеприимные хозяева, с гораздо большей поспешностью покидали усыпальницу, чем входили в нее. Вдохнув свежий воздух, мы бросили взгляд на в общем невысокую скалу, в которой устроены усыпальницы с останками былых владык Египта.
Свидетельства древней цивилизации в Египте дошли до наших дней благодаря сухому и знойному климату.
Когда мы были в Верхнем Египте, около Асуана, я спросил одного из представителей местных властей:
— Когда у вас в последний раз был дождь? Он, чуть призадумавшись, ответил:
— У нас здесь стык Ливийской, Аравийской и Нубийской пустынь. Очень жаркое место. И дождь в последний раз тут шел только двадцать три года назад.
Да, есть чем гордиться египтянину, какое бы положение он ни занимал в обществе,— прошлым своей страны, которое наука разбирает по крупицам и изучает его. Но сто крат был прав Насер, когда призывал народ:
— Отдавая дань прошлому, Египет обязан строить на собственное благо свое будущее.
Пусть Насеру не все было ясно, на какой основе должно создаваться будущее, но тем не менее он всячески подчеркивал:
— Все должно быть подчинено нуждам народа.
Вот почему, несмотря на попытки людей типа Садата умалить значение деятельности Насера, политика, проводившаяся им, чувство ответственности перед страной и умение выбирать для нее искренних друзей будут освещать египетскому народу путь в будущее, и притом ярче, чем тот солнечный луч, который в определенный час дня врывается в таинственную глубину древнего храма, или тот, который проникает в темное подземелье гробницы.
МИРАЖИ И ПАДЕНИЕ САДАТА
История Египта богата событиями и насыщена неожиданными поворотами, взлетами и падениями в судьбе этой страны. История и распорядилась, чтобы на смену Насеру пришел Анвар Садат. Первый из них показал образец борьбы за безопасность и законные интересы Египта, за права арабов. Второй же продемонстрировал поистине изумительную способность к пренебрежению
273
прежде всего жизненными интересами самого Египта, коренными нуждами арабов.
Удивительнее всего то, что Садат в то время, когда лидером египетского народа оставался Насер, считался преданным ему человеком. Но те, кто действительно хорошо знал Садата, всегда относились к нему с настороженностью.
Люди, осведомленные об обстановке в египетском руководстве того времени, рассказывали, что Насер не вполне доверял Садату как политическому деятелю. По крайней мере известно, что Насер не делился своими особо важными планами с ним даже тогда, когда тот занимал пост первого вице-президента.
Об идейных взглядах и уровне политического мышления Садата можно судить по его политическим увлечениям. Он в свое время занимался террористической деятельностью, сотрудничал с реакционной организацией «Братья-мусульмане», симпатизировал Гитлеру и его звериной философии, восхищался социал-демократическими деятелями крайне правого толка, проявлял себя как ярый противник коммунистической идеологии. А погиб он, по иронии судьбы, от рук религиозных фанатиков из той же самой организации «Братья-мусульмане», с которой одно время находился в тесной связи.
До советского руководства доходили сведения о Садате, характеризовавшие его далеко не с положительной стороны. Надо полагать, что это становилось известно и Насеру. Уже тогда от нашего внимания не ускользало то, что во время советско-египетских встреч на самом высоком уровне Садат почти не высказывался, больше отмалчивался.
Вспоминаю поездку в Александрию. Это имело место в мае 1964 года при посещении Египта советской делегацией во главе с Хрущевым. В основной машине кортежа, отправившегося из Каира, находились Хрущев и Насер. В следующей — я и Садат. Так как путешествие заняло с небольшими остановками что-то около трех часов, то для разговоров времени предоставлялось немало.
Мой собеседник оказался очень словоохотливым человеком. Чувствовалось, что главной его задачей было повторять в разных вариациях одну и ту же мысль:
— Египет и СССР — настоящие друзья. Садат говорил:
— Египет и его руководство всей душой преданы дружбе с Советским Союзом и восхищаются его успехами в строительстве социализма.
Казалось, вот-вот он провозгласит лозунг:
274
— Да здравствует социализм в Египте!
Лозунга такого Садат не произнес, но он не переставал говорить:
— Египетское руководство ведет дело к тому, чтобы хозяином страны, как и в СССР, был народ, а не какая-то узкая группировка в обществе.
В свою очередь я заявил ему:
— Народ каждой страны, конечно, сам избирает тот общественный строй, при котором он желает жить. Но мы, советские люди, естественно, сочувствуем успеху социализма и уверены в том, что будущее мира лежит на путях социалистического преобразования общества.
Садат отвечал на это:
— Такая перспектива нас совсем не пугает. Мы и сами в Египте делаем кое-что из того, что можно расценить как зародыш социальных преобразований, которые обычно проводятся в странах, встающих на путь социалистического развития.
На мой вопрос Садат уточнил:
— Я имею в виду появление в египетской деревне хозяйств, которых земля и средства производства находятся, по существу, собственности государства, а не в частной собственности.
Кстати сказать, в этой поездке наша делегация посетила в северной части Египта одно такое хозяйство, которому передали советскую технику. Но из того, что мы увидели и узнали, трудно было понять, какое социальное лицо у этого и подобных ему хозяйств. Да, видимо, происходившее оставалось не более чем на стадии какого-то эксперимента.
Мы так увлеклись разговором с Садатом на тему о советско-египетской дружбе, что чуть не проглядели мираж, который возник перед нами, когда автомашины находились уже сравнительно недалеко от Александрии. Перед глазами вдруг предстал берег Средиземного моря, и я сказал вице-президенту:
— Смотрите, вот уже и берег Средиземного моря. Садат спокойно ответил:
— До моря нам предстоит проехать еще более десятка километров.
— Так вот же впереди виден его берег,— настойчиво повторил я.
Собеседник пояснил:
— Это не берег, а самый настоящий мираж, который в этих широтах наблюдается нередко.
Это был первый и единственный случай в моей жизни, когда видел подобное явление.
275
Вспоминая сейчас об этом, хочется сравнить его с тем миражем, который затуманивал политическое видение Садата позже, в ту пору, когда он стал президентом Египта. Садат в конечном счете пал жертвой своей неспособности видеть пропасть между реальной действительностью, подлинными нуждами египетского народа, с одной стороны, и политическим миражем — с другой.
В Александрии после непродолжительного отдыха у нас состоялась беседа с египетской делегацией, которая прошла в атмосфере, отвечавшей духу добрых отношений, существовавших в то время между Советским Союзом и Египтом.
В перерыве между двумя раундами беседы мы по предложению Насера покатались на катерах по морю. Дорогу к морю, находившемуся примерно в 150—200 метрах от особняка, где проходила беседа, нам пришлось проходить с трудом, так как прибой вынес на берег массу мазута. На обратном пути мы тоже еле дошли до дома, ибо мазут облепил обувь, брюки, носки и освободиться от него иначе, как сбросив ботинки и переодевшись, оказалось просто невозможным. Мы даже шутили:
— А не устроил ли кто-то специальную мазутную диверсию против советской делегации?
Насер рассказал:
— Мы пока не в состоянии справиться с этим бедствием. Дело в том, что нефтепродукты, которые выносятся на берег, сбрасываются с судов далеко в открытом море. И поэтому нельзя даже назвать конкретных виновников этого загрязнения. В результате — побережье испорчено на протяжении десятков километров.
Тогда я еще раз воочию увидел конкретную иллюстрацию на тему загрязнения окружающей среды и еще лучше понял, насколько важна задача борьбы за ее чистоту.
После осмотра города и его достопримечательностей официальная часть поездки закончилась. Как говорят, «под занавес» мы спросили у хозяев:
— А где же то место в районе Александрии, на котором находилось одно из семи чудес света — знаменитый Фаросский маяк?
Мы знали, что его построили почти за три века до нашей эры, еще в те времена, когда не родилась царица Клеопатра. Он приветливо светил мореплавателям на протяжении многих столетий.
Хозяева не могли показать точно, где когда-то стоял этот маяк, хотя примерное место его расположения они знали. История этого маяка, так же как и имена Клеопатры, Цезаря и Антония, дышавших некогда воздухом Александрии, окутана множеством преданий и легенд.
276
От пребывания в Александрии у всех нас остались живые впечатления. Мы как бы физически соприкоснулись с глубокой древностью.
Однако еще большее удовлетворение мы получили, разумеется, от бесед с Насером и его заявления:
— Мы — за дальнейшее углубление советско-египетских отношений! Это является постоянной политикой Египта.
Возвратилась наша делегация в Москву с солидным политическим багажом относительно перспектив этих отношений и с достаточной уверенностью в том, что Насер слов на ветер не бросает. И он действительно слово свое сдержал — наши отношения при нем не давали трещин. Они крепли.
ЗЛАЯ ИРОНИЯ
Прошло несколько лет. Во время очередного отпуска, когда я находился на отдыхе под Москвой, пришло сообщение о том, что Насер скончался.
Президентом Египта стал Садат. Как бы по инерции в течение ряда лет советско-египетские отношения в общем не отбрасывались назад, хотя и не получали развития. Затем, однако, стали все чаще появляться признаки того, что политическое руководство Египта все меньше следует линии Насера. Да и ссылаться на него Садат почти перестал, по крайней мере так было во время встреч и бесед, которые имели с ним советские представители, даже на самом высоком уровне в Кремле.
Бросалось в глаза, что Садат, обращаясь за экономической и военной помощью, систематически увеличивает заявки, особенно в отношении вооружений. С советской стороны с фактами и цифрами в руках неоднократно доказывалось, что и объем вооружений, поставленных нами Египту, и качество этих вооружений обеспечивают не только равенство с Израилем, но даже превосходство над ним, во всяком случае по ряду их видов.
Но Садат обращал на это мало внимания. Любой участник переговоров замечал, что он ищет предлог для выражения недовольства. Попытки с советской стороны перевести обсуждение этих вопросов в разумное русло успехов не давали.
Шаг за шагом все более отчетливо выявлялась линия Садата на то, чтобы внести изменения в египетско-советские отношения в направлении их свертывания. А когда до нас начала доходить информация о том, что Вашингтон прибегает к разного рода приманкам и посулам в отношениях с Садатом, то стало ясно, что
277
назревает какой-то сговор Египта и США. Апогеем этого сговора стал визит Садата в Иерусалим и последующая антиарабская кэмп-дэвидская сделка.
Садат знал, что делает. Эти действия — не просчет и не ошибка. Они совершались по убеждению, являлись выражением его взглядов по существу.
Разве не выглядит злой иронией то, что Садату и премьер-министру Израиля Бегину присудили Нобелевскую премию как «борцам за мир»? Бегину, чьи руки всегда были обагрены арабской кровью и который после того, как стал «нобелевским лауреатом за мир», продолжал политику агрессии и кровавых расправ с мирным арабским населением, как это имело место в Ливане; Садату, который предал интересы арабского народа Палестины и всех арабов, а египетскую территорию предоставил Соединенным Штатам Америки, стремящимся навязать свой военно-политический диктат народам Ближнего Востока, и не только им.
О Садате как о политической личности можно судить и по его отношению к наследию, к памяти Насера. В своих последних публичных выступлениях, особенно в книге «В поисках себя», он стал открыто принижать руководящую роль Насера в организации июльской революции 1952 года и, естественно, выпячивать себя.
Во время неоднократных поездок в Египет, встреч с Насером, Садатом и другими политическими деятелями приходилось встречаться с некоторыми видными египетскими военными. Не берусь характеризовать их с точки зрения профессиональной. Но во времена Насера, когда проводилась четко выраженная линия на укрепление безопасности страны, нетрудно было заметить в глазах офицеров и генералов огонек, если можно так выразиться, отражавший гордость за справедливость того дела, которое отстаивал Египет.
В последующем этот огонек потускнел, но не думаю, что уменьшился потенциал для того, чтобы такой огонек разгорелся с новой силой в будущем-. Военные неудачи, которые постигли Египет, не должны поколебать решимость страны, ее вооруженных сил в отстаивании своего правого дела.
Масштабы политического банкротства Садата и его курса огромны.
Про Садата еще говорили, что он «тьма египетская». Выражение это зародилось в глубокой древности. Из истории известно, что около 3500 лет назад в Египте на некоторое время наступила кромешная тьма. Только недавно ученые Смитсоновского института в Вашингтоне выяснили, что в то время на острове Тир в Эгейском море произошло извержение вулкана Санторин. Это извер-
278
жение было крупнейшим за всю известную историю человечества. При взрыве в воздухе образовались огромные тучи пепла, перенесенные ветрами в Египет. Политика Садата, таким образом, ассоциировалась в народе со стихийным бедствием, в результате которого за 1400 лет до нашей эры тучи пепла покрыли огромную территорию древней страны. «Тьма египетская» и Садат — понятия, невраждебные одно другому.
ПИГМЕЙ НА ФОНЕ ПИРАМИД
Иногда ко мне обращаются и наши советские товарищи, и иностранные деятели со следующим вопросом:
— Вот вы много раз встречались с Садатом. Политика его более или менее известна, хотя разные страны и разные политические круги ее оценивают по-своему. А что представлял собой Садат как человек?
Отвечаю на этот вопрос так. В общении, особенно когда Садат имел дело с представителем крупного государства, он внешне являл собой воплощение предупредительности. Приказывает слугам:
— Принесите несколько видов фруктового сока.
— Что вы предпочитаете — кофе или чай? — вопрошает гостя или гостей. Переспрашивает чуть ли не каждого.
Это — Садат дома. Сама учтивость и обходительность. Поводит по помещениям, покажет комнаты, продемонстрирует памятные фотографии, чтобы собеседник знал, что встречался он со многими видными людьми.
Беседуя, Садат обычно не расставался с улыбкой. Складывалось впечатление, что на лице у него явный излишек материала, из которого делается эта улыбка. Говорил он, как правило, мягким, вкрадчивым голосом, который, казалось, предназначен только для добрых слов. Но в зависимости от ситуации этим голосом Садат мог излагать мысли, от которых веяло холодом и даже пронизывало морозом.
В разное время и при разных обстоятельствах мне доводилось наблюдать этого деятеля — и за столом переговоров, и на митингах. Оратором он считался посредственным. Его импровизированных, без заготовленного текста, выступлений на митингах мне не приходилось слышать. Но в беседах за столом переговоров, разложив перед собой справки, он мог говорить часами. Когда же Садат начинал нервничать и выражать беспокойство по тому или иному поводу, то речь его становилась сбивчивой. Так случалось, например.
279
на переговорах во время двух последних визитов Садата в Москву.
Сейчас в политическом лексиконе стало модным слово «риторика». Мы вкладываем в него определенный негативный смысл.
Однако даже это слово не применимо к Садату, оно не полностью отражало его качество как приспособленца к событиям. Он обладал какой-то удивительной способностью заниматься фальсификацией фактов. Примечательно, что ни политики, ни журналисты, ни историки, как правило, не любили ссылаться на Садата и цитировать его, дабы не оказаться в неловком положении.
Всю жизнь Садат страдал манией величия, а в годы его президентства она приняла, можно сказать, патологические формы, определявшие его поведение и как политика и как человека. Он не побоялся даже оказаться в смешном положении, когда попытался сопоставить значение своей личности с величием знаменитых египетских пирамид. Многие в Египте не сразу сумели понять, почему Садат построил одну из своих многочисленных резиденций вблизи пирамид, в районе Гизы. Очевидно, это делалось не в поисках чистого, свежего воздуха, поскольку Садат там никогда не отдыхал. Он навещал свою резиденцию в Гизе преимущественно с иностранными гостями.
Разгадать эту тайну помог нам сам Садат. Он дал указание личному фотографу снять себя стоящим у дома на фоне пирамид. Этот снимок широко распространялся. Да и во время пребывания в этом здании со своими иностранными гостями Садат садился и перемещался таким образом, чтобы в поле зрения собеседника всегда находились президент и величественные пирамиды.
В Египте широко известно изречение Геродота: «Люди боятся времени, а время боится пирамид». Слова не лишены смысла. Их повторяют всегда, когда у пирамид для гостей устраивают представление, основанное на игре света, музыки, и слов, записанных на пленку и доносящихся из динамика. Актер Садат пытался по-своему войти в историю и сопоставить свою особу с величавостью пирамид.
Когда в марте 1974 года я прибыл в Каир, Садат пригласил и меня в эту резиденцию для переговоров по Ближнему Востоку. Я тоже смотрел на все эти приемы позера и думал: «Странно, пигмей на фоне пирамид».
Мы провели с ним несколько часов. Уже тогда было видно, что этот деятель дрейфовал в сторону врагов арабского мира.
Садат часто говорил:
— Посмотрите, какие многотысячные демонстрации проходят в мою поддержку.
280
О том, как организовывались эти демонстрации и что участие в них оплачивалось властями, знали многие.
Примечательно, когда Садата хоронили, то улицы Каира были безлюдны. За гробом следовали лишь лица из ближайшего окружения Садата, три бывших президента США, тогдашний премьер-министр Израиля Бегин, несколько иностранных делегаций. На похоронах не присутствовал ни один видный арабский государственный или политический деятель.
Разве это не приговор Садату со стороны арабов?
Как не вспомнить тут всенародный траур в Египте в связи с кончиной президента Насера в сентябре 1970 года. Миллионы египтян прибыли в Каир. Они отдали долг признательности своему президенту и с глубокой скорбью проводили его в последний путь. Каир рыдал. Сотни полицейских пытались сдерживать людей, которые устремились к орудийному лафету, на котором везли гроб в усыпальницу. Тысячи людей разорвали на мелкие кусочки-сувениры белый саван, которым покрыли гроб с телом покойного.
В последний путь Насера провожали многие делегации и видные государственные деятели из десятков стран, в том числе и правительственная делегация нашей страны во главе с Председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным.
ПРОБЛЕСК НЕ ПОЯВИЛСЯ
Очаг напряженности и военной опасности на Ближнем Востоке существует вот уже более четырех десятилетий. Время от времени этот очаг дает грозные вспышки. Одна за другой накатываются волны израильской агрессии на соседние арабские государства. Империалистическое вмешательство во внутренние дела народов этого района продолжается.
Политика Вашингтона, объявившего Ближний Восток «сферой жизненных интересов» США, и поощряемые им экспансионистские устремления Тель-Авива являются главной причиной того, что здесь и поныне сохраняется взрывоопасная обстановка, а урегулирование все еще остается за горизонтом.
В политике США четко выражена линия на поддержание острой конфликтной ситуации на Ближнем Востоке. Для достижения этой цели они не останавливаются и перед прямым применением силы, о чем свидетельствуют интервенционистские действия американской военщины в Ливане.
Главный упор тем не менее по-прежнему делается на использование Израиля, его захватнических амбиций. Мог бы сам Израиль
281
с его ограниченными людскими и материальными ресурсами идти столь длительное время по пути агрессии и войны? Разумеется нет. Его политику питали и питают США, ставшие сообщником израильского экспансионизма на Ближнем Востоке.
Арабам упорно навязываются разного рода сепаратные сделки с Израилем. Известно, какими политическими издержками обернулось для Египта подписание мирного договора с Израилем. А разве не бесцеремонны притязания Израиля в отношении Ливана и Сирии?
Египет и Сирия — две наиболее влиятельные арабские страны, но в течение многих лет в ближневосточных делах они шли не по одной и той же дороге.
Сирия с начала израильской агрессии заняла принципиальные позиции. Она решительно осудила сделку в Кэмп-Дэвиде. После 1967 года, в самые сложные моменты положения на Ближнем Востоке, сирийское руководство во главе с президентом Хафезом Асадом придерживалось принципиальных позиций: Израиль должен освободить оккупированные арабские территории, в том числе и Голанские высоты, которые были захвачены силой; он должен уважать национальные права арабского палестинского народа, его законное стремление иметь свою государственность.
Уже в течение десятков лет древнее сирийское государство возглавляет крупный и дальновидный деятель — президент Хафез Асад, снискавший глубокое уважение не только в арабском мире, но и далеко за его пределами. Он хорошо понимал и понимает значение советско-арабской дружбы.
Принципиальные позиции Сирии находили выражение в наших деловых встречах с президентом Асадом. С ним я встречался и во время его визитов в Советский Союз, и моих — в Дамаск. Он неизменно демонстрировал глубокое знание проблем, серьезность к их подходу, трезвость в оценках политики Израиля.
Не могу не сказать, хотя бы кратко, о впечатлении, которое сложилось у меня об Асаде как человеке.
Сидит на диване собеседник — глава государства, предупредительный к гостям, подтянутый. Часто еле заметно улыбается. Но никакой нарочитости в этом нет! Весь внутренне собранный и, можно сказать, пружинистый. Он представляет собой как бы сгусток незаурядной воли. Внимательно следит за ходом мыслей партнера по беседе. Но можно быть уверенным, что ничего не пропустит важного, относящегося к политике и положению на Ближнем Востоке.
Он не любит просто повторять проклятия по адресу агрессора и его союзников. Но то, что говорит, по смыслу в его устах являет-
282
ся точным и емким. Всегда видишь, что Асад хорошо продумал предмет разговора и что стратегическим направлением его мышления является дружба с Советским Союзом, который был и остается надежной опорой и Сирии, и в целом арабского мира в борьбе за его законные права.
Что касается палестинского вопроса, то «решение» его, по мнению Израиля, сводится лишь к согласию на предоставление палестинцам на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа куцей «административной автономии». Тем самым отрицается право четырехмиллионного арабского народа Палестины на образование собственного независимого государства.
Организация освобождения Палестины (ООП) не признается ни США, ни Израилем. Более того, Вашингтон взял перед Тель-Авивом обязательство не вести с ней никаких переговоров, не поддерживать контактов, хотя ООП получила широкое международное признание, представлена в ООН и ее учреждениях.
Все это говорит о том, что проблеск решения проблем Ближнего Востока в соответствии с законными интересами народов этого района пока не появился.
ОБ АРАФАТЕ
Председателем Исполкома ООП является известный в арабском мире политический деятель Ясир Арафат. Руководство этой организацией — дело сложное ввиду множества разных в ней течений и проявляющихся, порой в резкой форме, разногласий вокруг ее политической линии.
Арафат не только колоритная фигура как политик, но и как человек. Его легко узнать еще издалека, на нем всегда национальная палестинская одежда, скромная, но привлекающая внимание своей типичностью. Мне приходилось неоднократно встречаться с Арафатом, и я просто не могу себе представить его в ином виде.
Палестинский лидер обладает незаурядным характером и убежден в правоте дела, за которое борется. Это — сильная черта. Заставить его изменить точку зрения — дело нелегкое. Арафат улыбнется, даже несколько раз и, словно смущаясь, будет приводить доводы в пользу взглядов, на которые он полагается. Но от своего не отступит. Голоса он обычно не повышает. Тем не менее, когда Арафат говорит о своем народе, в его глазах появляется блеск под напором эмоций. Он начинает убеждать собеседника с фразы:
283
— Мы, палестинцы,— это народ, лишенный национального очага. Нам негде преклонить голову.
Стремление США и Израиля воспрепятствовать реализации права палестинского народа на образование собственного государства находится в резком противоречии с решением ООН 1947 года, в котором предусматривается создание на базе Палестины арабского и еврейского государств. Этого решения никто не отменял. Советский Союз выступает за то, чтобы оно выполнялось. Пока же создано только государство Израиль.
Будущее покажет, сможет ли Арафат устоять против влияния тех сил, которые уже достаточно продемонстрировали свою неприязнь к подлинным национальным чаяниям палестинцев, которые упорно сопротивляются законному требованию палестинского народа о создании собственного независимого государства. Арафат выдвинулся в качестве руководителя не на уступках в пользу недругов палестинского народа, а как борец за правое дело палестинцев.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 351; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!