Замечания Шри Ауробиндо к статье Гириджи Шанкара
«В 1904 году махараджа пригласил в Бароду сестру Ниведиту, и Шри Ауробиндо не раз беседовал с ней о Рамакришне и Вивекананде».
Не помню, приглашали ее или нет, но думаю, она приехала в качестве правительственного гостя. Мы с Кхаширао[70] встречали ее на вокзале.
Не помню, чтобы Ниведита беседовала со мной на духовные темы, о Рамакришне или о Вивекананде. Мы говорили о политике и не только. По пути от вокзала в город она громко возмущалась уродливым зданием Университета с его тяжелым куполом и восхищалась монастырем (Дхармашалой). Кхаширао в изумлении взирал на нее и решил, что, наверное, она немного не в своем уме. В то время я был сильно увлечен ее книгой «Мать Кали», и кажется, мы поговорили и о книге; она сказала, что слышала, будто я, так же как и она, сторонник Силы, подразумевая под Силой нелегальную революционную партию; позднее я присутствовал при ее беседе с махараджей, которому она предложила поддержать нелегальную работу для подготовки революции, предложив ему связываться с ней через меня. Сайаджирао был слишком умен, чтобы подвергать себя такой опасности, и впоследствии ни разу со мной об этом не заговаривал. Вот и все, что я помню.
«В апреле 1908 года при обыске в доме Шри Ауробиндо полиция нашла у него в комнате землю из Дакшинешвара [71]».
Землю привез молодой человек, связанный с Миссией Рамакришны, и я хранил ее у себя; когда полиция явилась арестовать меня, земля была у меня в комнате.
|
|
|
«Банде Матарам» начала выходить 7 августа 1906 года. Акционерное общество было создано 18 октября 1906 года. Таким образом, с августа по октябрь 1906 г. Бепин Пал был главным редактором газеты».
Бепин Пал начал издавать «Банде Матарам» сам, имея в кармане всего 500 рупий, которые пожертвовал на это дело Харидас Халдар. Бепин попросил у меня помощи, чтобы я стал у него помощником редактора, и я согласился. Я организовал в Калькутте неофициальную встречу молодых лидеров Националистической партии, где они согласились сделать «Банде Матарам» партийным печатным органом, с тем чтобы основные расходы по финансированию взяли на себя Субодх Маллик и Нирод Маллик. Позднее был разработан проект и была создана компания, а до поры до времени газету финансировал Субодх. Бепин Пал, которого серьезно поддерживали Ч. Р. Дас и другие, оставался главным редактором. Хемендра Прасал Гхош и Шьям Сундар, которых поддерживали Маллики, входили в редакционный совет, но с трудом находили общий язык с Бепином-бабу. В конечном итоге, Бепин Пал вынужден был уйти – в ноябре или в декабре, не помню точно, скорее в декабре. Я в то время лежал в доме своего тестя на Серпентайн-лейн, больной, едва ли не при смерти, и не знал, что происходит в редакции. Мое имя было напечатано как имя главного редактора без моего согласия, после чего я довольно резко поговорил с секретарем и имя было снято. Я также написал по этому поводу жесткое письмо Субодху. С того времени Бепин Пал прервал свои отношения с «Банде Матарам». Кто-то говорил, будто Бепин Пал возвращался в газету, когда шло следствие по алипорскому делу. Мне об этом ничего не известно. Когда меня выпустили из тюрьмы, Беджой Чаттерджи рассказывал мне, что в мое отсутствие они готовили выпуски вместе с Шьямом Сундаром и Хемендрой Прасадом, еще как-то справляясь с подготовкой материалов, но не с финансированием, поэтому Беджой намеренно написал такую статью, за которую власти закрыли газету, так что «Банде Матарам» закончила свои дни с честью, сумев под конец наделать немного шума.
|
|
|
* * *
Утверждения Гириджи Шанкара относительно Шри Ауробиндо нельзя принимать в расчет в таком виде, как они есть; они нередко основаны на ошибочной информации и либо грешат неверной интерпретацией, либо представляют собой его домыслы или догадки.
2
«Шри Ауробиндо уполномочил меня опровергнуть информацию[72] , перепечатанную из «Хиндустан стандарт», которая вышла в 17-м выпуске вашего издания, где утверждается, что Шри Ауробиндо посетил Шри Сарадамани Деви[73] в день своего отъезда в Пондичери (?) и получил от нее нечто вроде дикши (dīk ṣā) . Некоторое время назад в калькуттском ежемесячнике была напечатана история о том, что в ночь отъезда в Чандернагор в феврале 1910 г. Шри Ауробиндо посетил ее в Багбазар Матхе, чтобы получить благословение, что его провожали сестра Ниведита и брахмачарин из Матха и что он решился покинуть Британскую Индию по совету сестры Ниведиты. Все эти утверждения противоречат фактам и были опровергнуты в том же еженедельнике Шри Чаручандрой Даттом по поручению Шри Ауробиндо.
|
|
|
Отъезд Шри Ауробиндо в Чандернагор был результатом мгновенного решения, продиктованного адешей и исполненного в тайне и немедленно, без каких-либо советов и консультаций с кем бы то ни было. Из редакции «Дхармы» он отправился к берегу, Матх он не посещал, никто его не провожал; как только была найдена лодка, он сел в нее с двумя молодыми людьми и отплыл из Калькутты. Его адрес в Чандернагоре сохранялся в тайне, и о нем знали только Сриджут Мотилал Рой, который и организовал его проживание в Чандернагоре, и еще несколько человек. Письмо к сестре Ниведите – где Шри Ауробиндо ставил ее в известность о своем отъезде и просил заменить его на посту главного редактора «Карма-йогина», на что она согласилась, – он написал через день после отъезда. При переезде из Чандернагора в Пондичери Шри Ауробиндо остановился лишь на пару минут у дома на Колледж-сквер, чтобы забрать у двоюродного брата чемодан со своими вещами, и не заходил никуда, кроме британского санитарного инспектора, где получил медицинский сертификат, необходимый для поездки. Затем он отправился прямиком на пароход «Дюплекс» и на следующее утро уже плыл в Пондичери.
|
|
|
Следует добавить, что ни в тот раз, ни когда-либо позднее Шри Ауробиндо не получал инициации не только от Сарады Деви, но вообще никогда и ни от кого. Он принял свою садхану в 1904 г. в Бароде по собственной инициативе, узнав от своего друга самые обычные пранаямы. В дальнейшем единственным человеком, который ему помог, был йог из Махараштры, Вишну Бхаскар Леле, объяснивший, как можно достичь полного безмолвия ума и неподвижности сознания. Этим умением Шри Ауробиндо овладел за три дня, достигнув результатов с таким продолжительным и глубоким воздействием на его духовную реализацию, что это открыло ему новые горизонты йоги. В конце концов Леле посоветовал Шри Ауробиндо полностью отдать себя на волю Божественного в себе и двигаться только туда, куда его зовет внутренний Голос, и тогда отпадет нужда в советах и Леле, и чьих бы то ни было. С того момента и впредь это стало для Шри Ауробиндо основой и главным принципом его cадханы. С начала 1909 г., в течение всех многолетних духовных практик в Пондичери он был свободен от любого духовного влияния со стороны.
Ноябрь, 1945».
3
«В своем ответе на статью Суреша Чакраварти[74] мой старый друг Рамачандра Маджумдар гордится тем, что в своем преклонном возрасте сохранил твердую память. Память его и впрямь до того тверда, что в ней сохраняются – правда, в очень неточном виде – не только реальные события, но и то, чего никогда не было. В его рассказе столько домыслов и ошибок, что он мог бы предоставить богатый материал для художественной, романтической биографии Шри Ауробиндо в духе современной литературы, однако никакой другой ценности он не имеет. Жаль, что я вынужден растоптать этот роскошный цветник, но историческая и биографическая правда предъявляет свои требования. Я исправляю здесь лишь самые вопиющие ошибки.
Прежде всего нужно сказать, что рассказ Суреша Чакраварти представляет собой лишь неточное изложение фактов, касающихся отъезда в Чандернагор, и опровергает версию о посещении Шри Ауробиндо перед отъездом из Калькутты Шри Сарады Деви. С этой историей практически разобрались, и теперь понятно, что приписываемый Шри Ауробиндо визит перепутан с другим, произошедшим несколькими днями ранее. Могу добавить, что рассказ Суреша был представлен для прочтения Шри Ауробиндо, который подтвердил изложенные в нем факты как в целом, так и в деталях.
Но теперь появилась еще одна история, где сплошная путаница и вымысел, которая может послужить хорошим примером того, как рождаются мифы. Шри Ауробиндо никогда не говорил с сестрой Ниведитой о намерении властей возбудить против него дело в связи с убийством Шамсула Алама, поскольку никто и никогда не сообщал ему о подобном намерении. Сестра Ниведита никогда не давала ему ни совета, ни инструкции уехать и скрыться. То, что было на самом деле, не имело отношения к его отъезду в Чандернагор. А было вот что: сестра Ниведита, задолго до отъезда, сообщила Шри Ауробиндо, что власти намерены изгнать его из страны, и посоветовала не «скрыться», а покинуть Британскую Индию и продолжать работу из-за границы; однако Шри Ауробиндо совета не принял. Он ответил, что лучше он напишет открытое письмо, которое, по его замыслу, заставит Правительство отказаться от своей затеи, и письмо появилось в «Карма-йогине» под заголовком «Моя последняя воля и завещание». Впоследствии сестра Ниведита рассказала ему, что письмо на самом деле возымело желаемый эффект и вопрос о депортации более не поднимался.
Во время поездки в Чандернагор Шри Ауробиндо не встречался с сестрой Ниведитой; это лишь реминисценции уже отвергнутой версии рассказа о его визите в Матх в Баранагаре, где шла речь о том, что сестра Ниведита провожала его до пристани. Ей ничего не было известно о его отъезде в Чандернагор до тех пор, пока она не получила от него письмо с просьбой возглавить в его отсутствие редакцию «Карма-йогина». Отъезд был внезапный. Шри Ауробиндо, по его собственным словам, находился в редакции «Карма-йогина», когда узнал о предстоящем обыске и о своем возможном аресте, и вдруг получил адеш, повелевающий ему отправиться в Чандернагор, который он исполнил немедленно, не спрашивая чьего-либо совета и не ставя никого в известность, даже своих коллег и сотрудников. Всё было проделано за 15 минут или около того, в полнейшей тишине и секретности. К гхату[75] он шел следом за Рамом Маджумдаром, а сзади, на небольшом расстоянии, двигались Суреш Чакраварти и Бирен Гхош. Лодку наняли сразу, трое из них быстро в нее сели, и лодка отплыла. Место его пребывания в Чандернагоре, как и затем отъезд в Пондичери, сохранялось в тайне, и обо всем этом знали всего несколько человек. Шри Ауробиндо никогда не просил Рама Маджумдара подыскать место, где бы он мог скрыться; на то, чтобы что-то подыскивать, не было времени. Шри Ауробиндо уехал без предупреждения, положившись на друзей в Чандернагоре. Первым ему дал приют в своем доме Мотилал Рой, а затем он несколько раз устраивал его на квартирах, о которых знали очень немногие. Вот это правдивое изложение тех событий, по собственным словам Шри Ауробиндо.
Еще один миф заключается в том, что Девабрата Бос и Шри Ауробиндо якобы обратились в Миссию Рамакришны с просьбой принять их и что Девабрату приняли, а Шри Ауробиндо получил отказ от Свами Брахмананды. Шри Ауробиндо никогда и не помышлял принимать саньясу или вступать в какой-либо орден саньяси . Следует подчеркнуть, что саньяса никогда не входила в его йогу, что, несмотря на то, что в Пондичери он сам основал ашрам, его члены не саньяси (не носят желтых одеяний и не предаются аскетизму), а садхаки, посвятившие свою йогу и жизнь духовной реализации. Именно так Шри Ауробиндо понимал свою цель и никак иначе. Он виделся со Свами Брахманандой лишь однажды, когда отправился на лодке в Белур; их беседа длилась примерно 15 минут и не касалась духовных предметов. Свами был озабочен сообщением, пришедшим тогда от властей, и советовался со Шри Ауробиндо, нужно ли на него отвечать. Шри Ауробиндо сказал, нет, и Свами с ним согласился. Шри Ауробиндо осмотрел монастырь и уехал, и более ничего там не произошло. Ни до ни после того он не вступал в контакт со Свами Брахманандой ни письменно, ни каким-либо иным путем и никогда ни прямо, ни косвенно не просил ни о принятии в монастырь, ни о саньясе.
Появились намеки и даже утверждения о том, что тогда Шри Ауробиндо якобы принял инициацию или просил инициации у определенных лиц. Те, кто распространяет эти легенды, по-видимому, не знают, что в тот период Шри Ауробиндо уже не был новичком на духовном пути и не нуждался ни в инициации, ни чьём бы то ни было духовном руководстве. В то время Шри Ауробиндо уже получил две из четырех главных реализаций, которые составляют основу всей его йоги и его духовной философии. Первую он получил в Бароде, медитируя вместе с йогом из Махараштры Вишну Бхаскаром Леле, в январе 1908 г., когда научился приводить в состояние полного покоя всё свое сознание. Это была реализация безмолвного, пребывающего вне пространства и времени Брахмана, а ее результатом стало вначале всеобъемлющее ощущение и осознание полной нереальности мира, исчезнувшие позднее, после второй реализации, которая заключалась в обретении космического сознания и познании Божественного, присутствующего во всём и во всех, – что произошло с ним в алипорской тюрьме, о чем он и говорил в своей речи в Уттарпаре. В своих медитациях в алипорской тюрьме он был уже на пути к двум следующим реализациям: к познанию высшей Реальности, двумя аспектами которой является статический и динамический Брахман, и к открытию более высоких уровней сознания, ведущих к Сверхразуму. Более того, он принял от Леле в качестве принципа необходимость полностью полагаться на Божественное руководство как в садхане, так и во внешней деятельности. После принятия внутреннего руководства было невозможно и не нужно вверять себя кому бы то ни было. Так что на самом деле Шри Ауробиндо никогда и ни от кого не получал инициации; он сам начал свою садхану с практики пранаямы и никогда не просил помощи ни у кого, кроме Леле.
Следует отметить еще несколько моментов, менее важных, однако необходимых для понимания недостоверности деталей в рассказе Рамачандры. Автоматическое письмо, о котором он говорит, является лишь плодом его воображения и не имеет под собой никаких оснований. Шри Ауробиндо категорически отрицает, что когда-либо прибегал к автоматическому письму, когда давал нравственные или какие-либо иные рекомендации и наставления, в противном случае это был бы обман или фокус, потому что никакое письмо не может быть автоматическим, поскольку его диктует и направляет сознание пишущего. Он занимался таким письмом ради эксперимента и для развлечения, и ни для чего более. Здесь следует напомнить об обстоятельствах, когда они впервые с этим соприкоснулись. Опытами с автоматическим письмом увлекался Бариндра в Бароде, и у него выходили потрясающие по блеску и стилю тексты на английском языке, с предсказаниями, которые впоследствии сбылись, и с указанием фактов, которые также оказались верными, хотя никто из его окружения на тот момент о них не знал; в частности, удивительное по своей символической значимости предсказание неожиданного отъезда из Индии лорда Керзона, а также предсказание первого поражения революционного движения и замечательного поведения Тилака в это время. Предсказание о Тилаке было сделано в присутствии самого Тилака, который приехал и, по совпадению, вошел в дом Шри Ауробиндо в Бароде именно в тот момент, когда Барин писал о нем. Потрясенный, Шри Ауробиндо заинтересовался и решил сам заняться таким письмом, чтобы выяснить, что за ним стоит. Именно такими экспериментами он и занимался в Калькутте. Однако результаты его не удовлетворили, ни там, ни позднее в Пондичери, когда он снова несколько раз проводил эти эксперименты, поэтому он их оставил. Он не придавал такого значения этим опытам, как, по-видимому, Рамачандра, так как в его текстах в отличие от текстов Барина не было ничего особенного. Окончательный вывод, который сделал Шри Ауробиндо, заключался в том, что, хотя иногда бывают случаи, указывающие на вмешательство существ иных планов, причем не всегда и не часто высшего порядка, но по большей части подобные тексты являются результатом работы активного элемента подсознания; и если задеть в подсознании соответствующую струну, тогда на самом деле можно узнать реальные факты из будущего, а также из настоящего или прошлого, но так или иначе всё это не имеет большого значения. Могу также добавить, что детали, которые здесь приводит Рамачандра, неверны, и никакого наставника по имени Тереза никогда не было, как, впрочем, и никакого другого, хотя время от времени возникал и вмешивался некто, называвший себя Тераминис. Процесс письма происходил спонтанно, без какого бы то ни было духа-наставника, как это бывает у медиумов, если судить по их рассказам.
Менее серьезной, но еще более странной выглядит попытка представить Шри Ауробиндо как поэта, сочинявшего на тамильском языке, причем, кажется, в то время, когда он изучал его всего несколько дней. Шри Ауробиндо не только не сочинял на тамильском стихов, но не написал ни единой строчки прозой и даже не произнес ни единого предложения на этом языке. Несколько дней он провел в обществе наира из касты малабаров (касты воинов), который читал ему и помогал понять статьи из тамильской газеты, это было незадолго до его отъезда из Бенгалии. В Пондичери Шри Ауробиндо немного занимался тамильским языком, но только немного, так как вскоре он принял решение полностью прервать контакты с людьми.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 157; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!