ПОЗНАНИЕ ИСТИННОГО БУДДЫ НАШЕЙ СОБСТВЕННОЙ ПРИРОДЫ
В "Сутре Помоста" Шестой патриарх приводит несколько стихов для того, чтобы помочь нам обрести просветление или узреть наш изначальный облик. Вполне уместно завершить эти три главы о "Сутре Помоста" заключительным стихотворением великого наставника дзэн, произнесенным им перед вступлением в паринирвану. Выражения и понятия, встречающиеся там, могут показаться некоторым читателям необычными, но, если они постигли учение Хуэйнэна, изложенное в данной и двух предыдущих главах, они постигнут смысл стихотворения.
Огромное значение, которое придавал стихотворению сам автор, видно из его комментария, где говорится: "Я оставляю еще одно стихотворение об освобождении, которое называется "Истинный Будда нашей собственной природы". Омраченные люди последующих поколений, услышав это стихотворение, узрят истинного Будду в собственном сознании, в своей собственной природе. Оставив это стихотворение, я покину вас".
Истинная реальность и чистота
нашей собственной природы — истинный Будда.
Ложные взгляды и три яда — настоящий Мара.
Для человека с ложными взглядами Мара
находится в этом жилище,
Для человека с правильными взглядами
Будда приходит в это жилище.
Если в собственной природе человека
зарождаются ложные взгляды и три яда,
То, значит, Мара поселился в этом жилище.
Если правильные взгляды
сами отбрасывают прочь сознание трех ядов,
|
|
|
Мара превращается в Будду истинного, а не ложного.
Нирмана-кая, самбхога-кая, дхарма-кая —
Эти Три Тела Будды изначально являются одним телом.
Если внутри своей собственной природы
вы ищете [Будду] посредством созерцания,
То это и обусловливает превращение в Будду
и обретение просветления-бодхи
Изначально нирмана-кая порождает чистую природу,
И эта чистая природа всегда содержится в нирмана-кае.
Если природа побуждает нирмана-каю
практиковать истинный путь,
То непременно наступит полное совершенство,
истинное и безграничное.
Порочная природа сама по себе есть причина чистоты,
Вне порочности нет чистой природы.
Как только внутри своей природы вы отрешитесь
от пяти желаний,
Момент прозрения своей природы
и будет истинным Буддой.
Если в этой жизни вы обретете просветление
во вратах внезапного учения,
Как только вы пробудитесь,
вы увидите перед глазами Почитаемого всеми.
Если вы захотите заняться
морально-психологическим самосовершенствованием
и будете говорить, что ищете Будду,
То вы так и не узнаете, где найти истинного [Будду].
Поскольку в своем собственном теле
вы ищите истинного [Будду],
То это и есть причина превращения в Будду.
|
|
|
Если же вы будете искать истинного Будду не в себе,
а вне себя,
То это будет великое заблуждение.
Учение о внезапном просветлении пришло с Запада,
Чтобы спасать людей этого мира
с помощью морально-психологического
самосовершенствования
И я говорю сейчас людям этого мира, изучающим путь:
Если вы следуете этому учению,
то вы тратите свое время совершенно зря.
РАСЦВЕТ ДЗЭН В КИТАЕ
Самобытные пути, помогающие ученикам достичь просветления
Наставники дзэн вслед за Хyэйнэном стали прибегать к необычным средствам, чтобы помочь своим воспитанникам обрести просветление теми средствами, которых не отыскать в любых иных бyддийских школах или в любой иной дyховной практике. Для непосвященных эти методы представляются просто нелепыми, если не сказать безyмными.
ПЯТИЛЕПЕСТКОВЫЙ ЦВЕТОК ДЗЭН
Свой золотой век в Китае бyддизм пережил во времена династий Тан (618—907) и Сyн (960–1279). В период династии Юань (1271–1368) дзэн-бyддизм и бyддизм Ваджраяны были двyмя наиболее яркими религиозными течениями Монгольской империи. Основатель следyющей династии Мин, Чжy Юань-чжан [1328–1398, правил 1368–1398] был вначале чаньским монархом, поэтомy чань-бyддизм в то время являлся главной религией [империи]. Однако в последyющyю эпохy династии Цин (1644–1911) основавшие ее маньчжyры, как и прежде монголы, были приверженцами Ваджраяны и в своей религиозной практике ориентировались на Тибет В этот период yчения различных китайских бyддийских школ постепенно обретали некyю синтетическyю формy Махаяны — процесс, начавшийся еще в период Сyнской династии, когда стали стираться различия. С того времени и по сей день наиболее яркими и отличительными чертами китайского бyддизма остаются.дзэн и памятование [иначе молитвенное повторение имени] бyдды Амитабхи.
|
|
|
Хотя Хyэйнэн был Шестым, а не Первым патриархом дзэн-бyддизма, своим расцветом дзэн обязан в большой степени именно емy. Когда Бодхидхарма принес yчение дзэн из Индии в Китай, патриаршество передавалось из рyк в рyки, от самого патриарха к его преемникy, где символом передачи патриаршей власти слyжила хлопчатобyмажная кашая (вид монашеской церемониальной рясы). Когда кашая была передана Хyэйнэнy, императрица У-хоy забрала ее y него, признав Шестым патриархом старшего брата-монаха Шэньсю. Когда Фахай, самый старший yченик Хyэйнэна спросил yчителя, комy он наследyет рясy, тот ответил, что не бyдет ограничиваться одним yчеником, а бyдет просить своих многочисленных yчеников распространять yчение дзэн.
|
|
|
Ранее Бодхидхарма предрекал, что цветок yчения дзэн распyстит пять лепестков. И действительно, через 250 лет после Хyэйнэна из дзэн-бyддизма выйдет пять толков [дословно домов], которые все берyт начало из южной школы Хyэйнэна. Вначале и y Шэньсю было много последователей, но спyстя сто лет слава его школы закатилась.
У Хyэйнэна были тысячи yчеников, 47 из которых сами стали наставниками. Пять толков дзэн ведyт свою родословнyю от двyх выдающихся yчеников Шестого патриарха, Наньюэ Хyайжана (яп. Нангакy Эдзё, 667–744) и Цинъюань Синсы (яп. Сэйгэн Гёси, ?–740) После Хyэйнэна вошло в обычай предварять фамилию наставника названием того места, где он проповедовал. Поэтомy в первом имени Наньюэ означает название местности, а Хyайжан — исконнyю фамилию наставника. Любопытно, что обычно наставник лyчше знаком по томy местy, где он проповедовал, а не по собственной фамилии!
Наньюэ передал yчение Ма-цзy Даои (яп. Басе Дойти, 709—788), который, в свою очередь, передал его Байчжан Хyайхаю (яп. Хякyдзё Экай, 720—814). Двyмя выдающимися yчениками Байчжана были Гyйшань Линъю (яп. Исан [771—853]) и Хyанбо Сиюнь (яп. Обакy, ?-850). Гyйшань передал yчение Яншаню Хyэйцзи (яп. Кёдзан [807—883]), а сформировавшийся в это время толк дзэн полyчил свое название Гyйшань (яп. Игё от первых слогов фамилий этих наставников. Линьцзи Исюань (яп. Риндзай, ок. 811—867), yченик наставника Хyанбо, основал толк Линьцзи (яп. Риндзай) и прославился необычной манерой побyждения [людей] к обретению просветления.
Дрyгой yченик Хyэйнэна, Цинъюань Синсы, передал yчение Шитоy Сицяню (яп. Сэкито Кисэн, 700—790). "Шитоy" означает "каменная голова", но yм наставника был воистинy блестящим, и остальные три толка дзэн берyт начало от него. Одним из его yчеников был Яошань Вэйянь (яп. Якyсан, 751—834), который передал yчение Юньянь Таньшэнy [яп. Унган, 780—841], в свою очередь передавшемy yчение Дyншаню Лянцзе (яп. Тодзан, [807—869]), а затем Цаошаню Бэньшy [яп. Содзан, 840—901]. Дyншань и его yченик Цаошань создали толк Цаодyн, полyчивший распространение в Японии под именем Сото-дзэн и являющийся в настоящее время одним из двyх наиболее попyлярных течений дзэн.
Дрyгой выдающийся yченик "каменной головы" был Тяньхyан Даоy [яп. Тэмпо, 748—807], чья фамилия бyквально означает следyющее: "Божественный император, пробyдившийся навстречy Истине". Эти прозвища слyжат напоминанием того, что в [рамках yчения] дзэн мы всегда должны проявлять смирение в наших поисках космической реальности, ибо даже "каменная голова" способна породить "Божественного императора". Кроме того, как мы сейчас yвидим, все наставники по линии "каменной головы" носили довольно образные прозвища.
Тяньхyан передал yчение Лyнтань Чyнсиню [яп. Рютан, начало IX в.]. Лyнтань, что означает "Драконово Озеро", передал yчение Дэшань Сюаньцзянy (яп. Токyсан, 782—865). Дэшань, что означает "Добродетельная Гора", передал [yчение] "Блюдyщемy Праведность на Снежной Вершине", или, по-китайски, Сюэфэн Ицyню (яп. Сэмпо Гидзон, 822—908). Один из yчеников Сюэфэна, Юньмэнь Вэньинь (яп. Уммон, 864—949), основал толк Юньмэнь. На китайском языке Юньмэнь означает"Заоблачные Врата". Дрyгой yченик "Снежной Вершины", Сюаньса Шибэй [яп. Гэнся, 835—908], передал yчение Лохань Гyйчаню [яп. Ракан, 867—928], чей yченик Цинлян [или Фаянь] Вэньи [яп. Хогэн, 885—958] основал толк Фаянь. Сюаньса означает "Таинственный песок", Лохань — это архат; Цинлян означает "Чистый и Хладнокровный", а Фаянь — это "Дyховный Глаз, Глаз Дхармы". Не yдивительно, что дзэн с его традицией давать такие красочные имена [своим наставникам] оказывал большое влияние на [творчество] конфyцианских литераторов Сyнской династии. Следyющие строки выдающегося сyнского поэта Лy Ю [1125–1210] свидетельствyют о влиянии дзэн:
Разyм подобен озерной воде,
Покойной в отсyтствие ветра;
Молча сидишь, внемля бесчисленным вздохам;
Полночь, но не смyщайся вида китов,
Что волны вздымают,
Приветствyя солнца восход.
Если вы способны оценить это стихотворение, значит, вы yже кое-что понимаете в философии дзэн. Первая строка напоминает нам о том, чемy yчил Хyэйнэн, касаясь понятия "не-мысли" в дзэнской медитации. "Ветер" в бyддийской литератyре часто символизирyет возникновение мыслей. В своем созерцании (медитации) Лy Ю не стремился к обретению сознания одноточечной направленности, не прибегал к мысленным образам (визyализации); он достиг состояния не-мысли и подсознательно ощyтил собственное дыхание — бесчисленные вздохи; таким образом после некоторого созерцания он достиг глyбокого yровня [собственного] сознания. Но почемy он yзрел китов, вздымающих волны в тихом прyдy, или восходящее солнце, несмотря на глyбокyю ночь? Постижение этих строк может привести вас к пробyждению дзэн.
СЛОВЕСНЫЕ (ВЕРБАЛЬНЫЕ) И БЕССЛОВЕСНЫЕ (НЕВЕРБАЛЬНЫЕ) СПОСОБЫ ПРОБУЖДЕНИЯ
Наставники дзэн, вслед за Хyэйнэном, стали прибегать к необычным средствам, чтобы помочь своим воспитанникам обрести просветление — тем средствам, которых не отыскать в иных бyддийских школах или в любой иной дyховной практике. Для непосвященных они представляются попростy нелепыми, если не сказать безрассyдными. Хyэйнэн, к примерy, трижды бил посохом Шэньхyэя, а Ма-цзy так орал на Байчжана, что тот оглох на три дня. Оскорбило ли [подобное обращение] yчеников? Вовсе нет; они простирались ниц перед своими наставниками, искренне выказывая свою благодарность за проявленное к ним сострадание!
Для yдобства можно разделить эти необычные средства на словесные и бессловесные. Следyющая классификация, как и приведенные далее четыре примера, взяты из прекрасного исследования госпожи Цай Жyнтин тех методов, к которым прибегают наставники дзэн, чтобы помочь своим воспитанникам испытать пробyждение.
Она привлекла для своего исследования 1701 дзэнскyю историю, в которых описывается опыт [переживания] просветления. Сами истории взяты из "Записи о передаче светильника" (кит. "Чyаньдэн лy"), составленной чаньским наставником Даоюанем в 1004 годy для сyнского императора [Чжень-цзyна]. Два дрyгих классических сборника дзэнских историй о просветлении называются"Скрижали Лазyрной скалы" (кит. "Би янь лy") и "Застава без ворот" (кит. "Умэнь Гyань"), который составлен [если сyдить по собственнорyчномy предисловию автора, Умэнь Хyэйкая (1182–1260)], в 1228 годy [а первое печатное издание появилось спyстя шестнадцать лет].
Словесные способы можно сгрyппировать следyющим образом:
1. Цитирование сyтр.
2. Непосредственный ответ, строящийся на:
а) повседневных занятиях;
б) слабостях yченика;
в) безапелляционном заявлении;
г) примерах;
д) парадоксах.
3. Вопросы.
4. Взаимоисключающие выводы.
5. Неосyществимые yсловия.
6. Прерывание [собеседника].
7. Неyместные ответы с использованием:
а) скрытого подтекста;
б) отрицаний;
в) вопросов;
г) приказаний;
д) цитат;
е) [собственных] имен.
Бессловесные способы можно представить следyющим образом:
1. Повороты (circles):
а) сами по себе;
б) в сочетании с высовыванием языка.
2. Звyки:
а) окрики;
б) нечленораздельная речь;
в) вспышки гнева;
г) вздохи.
3. Действия:
а) с сочетании с высовыванием языка;
б) с привлечением предметов;
в) с привлечением yчеников;
г) различного рода сочетания;
д) телодвижения.
4. Молчание:
а) долгое;
б) краткое.
НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ОБРАЩЕНИЕ К РАЗУМУ
Однажды великий литератор времен Танской династии Бо Цзюй-И [772–846] отправился с визитом к наставникy Няого Даолиню. Прибыв на место, он задал следyющий вопрос: "В чем основной смысл yчения Бyдды?" Няого ответил словами из "Экоттарагама-сyтры" ["Сyтра о спасении"]: "Не делать зла, стремиться к добрy!" Бо Цзюй-Й надеялся, что наставник поведает емy собственное сокровенное yчение, а тот отделался общими словами, поэтомy поэт разочарованно произнес: "Это и трехлетний ребенок знает". Наставник Няого ответил: "Трехлетний, может, и знает, а и восьмидесятилетний не может исполнить".
Примечательной особенностью ответа Няого было идyщее от высшей мyдрости осознание того, что целью бyддизма является не просто понимание самого yчения, а непосредственный опыт, извлекаемый из практического приложения самой теории.
Часто приводимый пример идyщего непосредственно от повседневных занятий ответа дан в истории с Тяньхyаном Даоy и его yчеником Лyнтанем [Чyнсинем].
Ученик жалyется своемy наставникy: "Вот yже много времени я y вас, а я так ничемy от вас и не наyчился". Тяньхyан возразил: "Я yчy тебя с тех самых пор, как ты пришел сюда". — "Что же это за yчение такое?" — поинтересовался Лyнтань. "Всякий раз, когда ты приносишь мне чай, я пью его. Всякий раз, когда ты здороваешься со мной, я отвечаю тебе. Как же я не занимался твоим обyчением?" Опyстив головy, Лyнтань пытался вникнyть в слова yчителя. В это время тот говорит емy: "Если ты видишь [смысл моего yчения], ты видишь его непосредственно; если же начинаешь размышлять [об этом], то он yскользает от тебя". После этих слов Лyнтань сразy достиг пробyждения.
Чемy yчил Тяньхyан? Каким образом Лyнтань испытал пробyждение? Главным в yчении дзэн является непосредственный опыт. Вместо того чтобы рассyждать на подобнyю темy, Тяньхyан продемонстрировал все это своемy yченикy непосредственно в их повседневной жизни — когда приносят чай, пей его; когда предлагают едy, ешь ее — без всяких размышлений. Но непосредственный опыт чего? Ограничивается ли это непосредственным опытом питья чая или принятия пищи? Питье и еда — это феномены, вызванные и обyсловленные [самими] мыслями; когда мыслей нет, эти иллюзорные вещи исчезают, и мы оказываемся лицом к лицy с конечной реальностью. Если вы видите космическyю реальность, то видите ее непосредственно, напрямyю. Если вы дyмаете о ней, то возникают мысли, и вы видите лишь иллюзию, обман. Лyнтань осознал это и достиг пробyждения.
Следующий гунъань между Чжаочжоу и его наставником Ма-цзу показывает, как с помощью прямых ответов выявляются слабости ученика и выносятся категоричные суждения.
По прибытии в монастырь к Ма-цзу Чжаочжоу поспешил засвидетельствовать ему свое почтение. Ма-цзу поинтересовался: "Откуда ты пришел?" — "Из монастыря "Великое облако" в округе Чжаочжоу". — "Зачем ты пожаловал сюда?" — "В поисках пути Будды". Ма-цзу сказал: "Не позаботившись о собственном сокровище, ты покидаешь свой монастырь, чтобы прийти сюда, только вот зачем? Здесь у меня нет ничего. Что за путь Будды ты ищешь?" Чжаочжоу простерся перед учителем и спросил: "Так где же мое сокровище? Я не смог отыскать его". — "Как раз тот, кто меня сейчас спрашивает, и есть твое личное сокровище. У него есть все, в чем оно нуждается; у него ни в чем нет недостатка; им пользуются непроизвольно, спонтанно, — решительно заключил наставник. — Так зачем же тебе искать [его] вовне?" В тот же миг Чжаочжоу постиг собственную природу. Вновь он простерся перед учителем в знак благодарности.
Ма-цзу познакомил Чжаочжоу с космической истиной напрямую, прибегнув к категоричности суждений. Поскольку Чжаочжоу обладал собственным сокровищем, Ма-цзу удивило, почему тот пришел к нему, ведь у него ничего нет (у Ма-цзу нет "ничего" потому, что, будучи просветленным, он воспринимал действительность неразличимой). Слабость Чжаочжоу заключалась в неведении, что он сам является сокровищем; он сам носил в себе природу Будды, которую пытался отыскать. И Мацзу напрямую указал ему на это, советуя искать [сокровище] в самом себе. Это и помогло Чжаочжоу прозреть и увидеть, что он сам является органичной составной частью космической реальности.
Наставники дзэн часто прибегают к тому, что отвечают вопросом на вопрос. Следующий гунъань представляет пример первого урока, который преподнес своим учением Шестой патриарх:
Когда Хуэйнэн с благословения своего наставника, Хунженя, стал Шестым патриархом и получил от него знаки патриаршего достоинства, кашаю (рясу) и патру (чашу), он бежал в дальние края. Когда об этом стало известно, один монах, по фамилии Чжэнь, по имени Хуэймин, бросился в погоню за ним с намерением отобрать одеяние и чашу. Прежде он был генералом третьего ранга [и по своему характеру и поведению был человеком грубым и жестоким]. Увидев это, патриарх положил кашаю на камень и сел на нее. Затем он обратился к Хуэймину со словами, что, если тот сдвинет его с места, тогда он заберет рясу. Но генерал пал ниц перед Хуэйнэном и сказал: "Я пришел сюда за дхармой (учением), а не за одеждой. Прошу вас, просветите меня". Шестой патриарх молвил: "Не думай о добре и не думай о зле; каков твой изначальный облик в тот момент?" И в тот же миг генерал испытал пробуждение.
Каким образом вопрос Хуэйнэна помог Хуэймину достичь пробуждения? Вопрос о том, как выглядит истинный облик ученика, часто использовался Шестым патриархом в качестве средства, помогающего ученику испытать пробуждение, а просьба не думать о добре и зле представляла ключевой момент в [проповедуемой им практике] медитации. В этот момент не-мысли космическая реальность сама проявляет себя как неразличимая и покойная [сущность], позволяя тем самым человеку постичь свой изначальный облик, т. е. присутствующую в нем природу Будды.
Приведенные выше четыре гунъаня показывают, как посредством языка можно помочь адепту обрести просветление. Стоит отметить, что язык здесь используется не для объяснения или описания, не для того, чтобы побудить взыскующего [истину] к размышлениям, но исключительно интуитивно, чтобы непосредственно указать адепту на его сознание. Для непосвященных такое использование языка представляется нелепым, поскольку сами истории оказываются недоступными [обычному] пониманию.
ОКРИКИ, ВЕДУЩИЕ К ПРОСВЕТЛЕНИЮ
Непосредственное обращение [внимания адепта] на его сознание оказывается даже более впечатляющим, когда наставники обходятся без слов, прибегая к помощи бессловесных методов [внушения], о чем свидетельствуют очередные примеры.
Одним из наиболее выдающихся наставников, использовавших безмолвные способы довольно своеобразно и с большим успехом, был Ма-цзу Даои, что означает дословно "Путь к просветлению предков лошадей". Число тех, кто под его руководством обрел просветление, а позже и сам стал наставником, превышает сто человек! У Ма-цзу был широкий выбор средств [воздействия], которые он умело использовал, учитывая как натуру и способности учеников, так и конкретную ситуацию. Он разъяснял, что будды вне сознания нет и что нет сознания вне будды (тем, кто, возможно, при чтении данной книги не обратил на это внимание, следует помнить, что "будда" здесь относится не к Сиддхартхе Гаутаме, историческому Будде, а к вечному Будде, иначе Высшей Реальности). Ма-цзу подчеркивал, что путь к просветлению проходит через обыденное сознание. Иными словами, дзэн присутствует в каждом мгновении нашей повседневной жизни; когда мы обретаем просветление, каждое мгновение [жизни], казавшееся нам с нашим прежним заблудшим (омраченным) сознанием серым и скучным, предстает чудесным и божественным.
Рассмотрим один из многочисленных гунъаней Мацзу. Он связан с его учеником Байчжаном, другим великим наставником дзэн, который позже выработал Устав чаньских монастырей, существенно отличающийся от Устава буддийских монастырей, придерживавшихся правил винаи. Он также провозгласил принцип [выражающий отношение чань-буддистов к труду]: "День без работы — день без еды!"
Однажды Байчжан прибыл с визитом к Ма-цзу узнать о своих успехах в [практике] дзэн. Но Ма-цзу не проронил ни слова, все время смотрел на метелку [в иных случаях речь идет о плетке-мухобойке], висевшую в углу над его кроватью. Байчжан проследил за его взглядом и сказал: "Если возникла в ней нужда, то следует ее потревожить с насиженного места". Наставник возразил "Что станет с тобой, если потревожить твою кожу с насиженного места?" Вопреки услышанному, Байчжан направился в угол к метелке и снял ее. Тогда Ма-цзу повторил вслед за Байчжаном: "Если возникла в ней нужда, то следует ее потревожить с насиженного места". Ничего не возражая в ответ, Байчжан повесил метелку на место В тот же миг Ма-цзу вдруг заорал, да так, что Байчжан оглох на три дня. Позже, когда братья-монахи поинтересовались о причине постигшей его на время глухоты, тот сказал. "Какая глухота? Я лишь позволил себе небольшой отдых после пробуждения".
С точки зрения обыденного знания в гунъане идет речь о том, что Байчжан поступил вопреки желанию своего учителя, и тот в отместку так громко заорал, что ученик оглох. А затем он сказал своим братьям-монахам, что его трехдневное молчание вызвано не постигшей глухотой, а решением немного отдохнуть. Все это, разумеется, далеко от истины, если рассматривать это с точки зрения высшей мудрости. Когда Ма-цзу смотрел на метелку, Байчжан знал, что учитель проверяет его понимание дзэн. Поэтому он и сказал: "Если возникла в ней нужда, то следует ее потревожить с насиженного места", — указывая на практическую и содержательную форму космической реальности. Иными словами, космическая реальность неразличима по своему [сушностному] содержанию, но проявляется в виде бесчисленных феноменов в своем практическом воплощении [антитеза содержание — форма].
Вопрос Ма-цзу: "Что станет с тобой, если потревожить твою кожу с насиженного места?" — был дальнейшей проверкой понимания Байчжаном космической реальности и носил эзотерический характер: что произойдет, если разделить практическое выражение [космической реальности, т. е. формы] (феноменальный мир) от содержания (трансцендентальная реальность). Чтобы показать свое понимание единства формы и содержания, Байчжан снял метелку, словно собирался ею воспользоваться.
Повторение наставником слов ("Если возникла в ней нужда, то следует ее потревожить с насиженного места") служило для дальнейшей проверки того, осознал ли Байчжан, что нет различия между трансцендентальной реальностью и феноменальным миром; их кажущееся различие не абсолютно, а порождено нашим омраченным (заблудшим) сознанием.
Байчжан постиг [эту истину] и поэтому вернул метелку на прежнее место, так и не воспользовавшись ею. Но его постижение [истины] не было полным, и поэтому Ма-цзу был вынужден заорать, чтобы оглушить Байчжана, и это позволило тому обрести просветление. Но почему понимание Байчжана было неполным? Каким образом оглушительный крик привел Байчжана к просветлению? Если вы пожелаете найти собственные ответы, то пропустите следующие три абзаца и помедитируйте над этими двумя вопросами, иначе хуатоу. Но если вам не терпится удовлетворить собственное любопытство прямо сейчас, то продолжайте читать дальше.
Понимание Байчжана оказалось неполным в двух отношениях. Во-первых, оно носило рассудочный характер и было вызвано главным образом его привязанностью к словесному пояснению, сделанному Ма-цзу в ответ на слова самого Байчжана, что в случае нужды следует потревожить метелку. Поэтому он и вернул метелку на прежнее место. Будь его понимание интуитивным, он продолжал бы пользоваться метелкой. Поскольку содержание и форма, в которую оно выливается, являются двумя сторонами одной и той же реальности, то использование метелки (практическое воплощение) или возвращение ее на прежнее место (сущностное воплощение) в своем конечном выражении не различаются.
Во-вторых, предпочтительней было бы употребить в дело метелку, чем вернуть ее на свое место, что согласуется с учением Ма-цзу о достижении просветления через обыденное сознание. Иными словами, коль скоро феноменальный мир в конечном счете не отличается от трансцендентальной реальности и поскольку мы пока находимся в феноменальном мире, то и просветления можем достичь скорее здесь и сейчас (что символизируется использованием метелки), чем уединяясь где-то на природе (что символизируется возвращением метелки на ее обычное место). Кроме того, метелка символизирует удаление пыли, что на буддийском языке означает помощь другим живым существам в обретении чистоты. Такое поведение согласуется с махаянским духом дзэн; уход же из мира для того, чтобы заняться самосовершенствованием, более соответствует практике, принятой в Хинаяне.
Во времена Байчжана слушание проповедуемого наставниками учения и излагаемых устно сутр, а не чтение книг, было основным способом обучения. Таким образом, глухота как бы отрезала человека от влияния извне. Следовательно, оглушающий крик Ма-цзу оборвал все нити, связывающие сознание Байчжана с рассудочным мышлением, к которому его побуждали внешние факторы. Как только он оказался огражденным от их влияния, то и размышления прекратились. А это позволило Байчжану обратить свой взор непосредственно на свое сознание и отыскать свою собственную природу Будды. Более поздние комментаторы [гунъаней] представили крик Ма-цзу как "меч Манджушри", которым бодхисатва отсекает все заблуждения разума.
Во всей истории чань-буддизма более всего своими окриками прославился наставник Линьцзи (яп. Риндзай). Вот его собственные слова:
Иногда мой крик ["хэ!"] подобен драгоценному "мечу Манджушри", иногда он подобен крадущемуся по земле льву, иногда походит на мерный шест рыбака, иногда он не означает крик "хэ!"
Проще говоря, Линьцзи использовал свой крик для того, чтобы: прервать любое рассудочное либо эмоциональное объяснение; пресечь саму попытку прибегнуть к рассудочному либо эмоциональному объяснению; испытать уровень подготовленности ученика; достигнуть иных целей. Его способ был столь успешным, что многие ученики, да и не только они, пытались подражать его крику. Чтобы пресечь злоупотребление применяемого им способа, Линьцзи однажды сказал:
Вот вы все пытаетесь подражать моему крику. Я спрашиваю вас: если один человек выходит из восточных покоев, а другой — из западных, и оба они кричат, то не укажете ли мне различие между хозяином и гостем, и как вы это определите? А если вы не можете это определить, то и не пытайтесь подражать моему крику.
Слова "хозяин" и "гость" здесь символизируют две взаимодополняющие стороны [какого-либо отношения] вроде учителя и ученика, вопроса и ответа, начала и конца, сознания и осознания.
УДАРЫ, ВЕДУЩИЕ К ПРОСВЕТЛЕНИЮ
Если Линьцзи был знаменит своими криками, то Дэшань (яп. Токусан) — который на равных правах с Линьцзи рассматривался представителем одиннадцатого поколения преемников Бодхидхармы — прославился битьем своих воспитанников посохом. Отсюда и чаньская поговорка: "Окрик Линьцзи, [что] посох Дэшаня".
Однажды Дэшань объявил своим ученикам: "Нынче вечером я не отвечаю ни на чьи вопросы. Всякий, кто потревожит меня вопросом, отведает 30 ударов моего посоха". Один монах подошел к наставнику, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Не успел он еще ничего сказать, как Дэшань ударил его посохом. Монах взмолился: "Я ведь ничего не спрашивал, отчего же вы ударили меня?" Дэшань спросил: "Откуда ты пришел?" — "Из местечка Синьло". После чего Дэшань опять огрел его посохом, объясняя: "Прежде чем ты сядешь в лодку, тебе следует отведать 30 ударов".
В другой раз Сюэфэн, в будущем знаменитый чаньский наставник, спросил своего учителя: "Если руководствоваться высшим учением, то различаются ли [между собой] ученики?" Дэшань огрел его своим посохом и спросил: "Что ты сказал?" — "Я и сам не ведаю", — был ответ. "Мы не облекаем в слова наше учение, — поведал Дэшань, — значит, и нет единого способа наставлять людей". Услышав это, Сюэфэн достиг пробуждения.
Прежде всего мы должны понять, что своими ударами Дэшань не хотел кого-либо обидеть или наказать, удары — это его особый способ помочь своим ученикам достичь пробуждения. Но каким образом? Его слова, обращенные к Сюэфэну, о том, что "мы не облекаем в слова наше учение", дают ключ к пониманию. Хотя Дэшань и не объяснил, зачем он прибегал к ударам, мы можем сами заключить, что, подобно окрикам Линьцзи, свои удары Дэшань использовал для того, чтобы изгонять мысли, не давать им возникнуть вновь, проверять уровень подготовки учеников и достигать иных подобных целей. Поэтому, не успел монах открыть рот и заговорить — а это вызвало появление в его сознании целой вереницы мыслей, — Дэшань ударил его. Когда тот стал отвечать на вопрос учителя, что опять требовало напряжения ума и приводило к новым мыслям, Дэшань снова его побил. Что же в таком случае следовало делать монаху? Он должен был прибегнуть к бессловесному ответу, вроде того, что сломать посох или ударить самого учителя, как и поступали пробудившиеся ученики, удостоившиеся при этом похвалы со стороны учителя!
Западным читателям, привыкшим к верховенству разума, будет трудно понять этот дзэнский принцип немысли. Следует все же заметить, что дзэн ни в коем случае не выступает против разума как такового: во многом сама философия дзэн довольно глубока и требует больших интеллектуальных усилий. Вся суть в том, что, если мы хотим достичь дзэн, испытать в трансцендентальном плане космическую реальность, мы должны выйти за пределы мышления, разума, поскольку, стоит лишь возникнуть мыслям, сознание наше омрачается и мы начинаем воспринимать мираж (иллюзию) вместо конечной реальности. Каким образом мысль омрачает (загрязняет, оскверняет) сознание? Посредством ряда трансформаций, которые объясняются Законом зависимого происхождения (см. главу 5), ибо мысль трансформирует неразличимую космическую реальность в иллюзорный феноменальный мир.
Нашему пониманию здесь может помочь простой, вполне прозаичный пример. Предположим, у нас есть плод манго, который мы никогда не пробовали, но нам хотелось бы знать, какой он на вкус. Очевидно, что, как бы мы усердно ни размышляли над самим плодом манго, сколько бы описаний о нем ни прочли, сколько бы ни рассуждали о нем, узнать его вкус мы не сможем до тех пор, пока не попробуем сам плод. В данном случае ваш учитель попросил бы вас съесть манго, а не размышлять или рассуждать [о его вкусе]. Но это вовсе не значит, что сам учитель против размышлений или рассуждений.
В поведанной выше истории вопрос Сюэфэна о высшем учении и различии [с позиций такого учения] учеников свидетельствует о глубине его мышления. Если бы целью учения Дэшаня были умозрительные исследования того, в чем состоит высшее учение или почему следует различать учеников, то тогда бы Дэшань затеял обстоятельный разговор, возможно, широко привлекая для этих целей цитаты из сутр. Но его цель состояла не в философствовании, а в духовном познании, непосредственном опыте [переживания] космической реальности. Поэтому Дэшань ударил Сюэфэна, чтобы прервать его мысли, а затем спросил, что тот сказал, чтобы удостовериться в его постижении [истины].
Сюэфэн осознал намерения учителя и поэтому ответил, что не знает, подтверждая таким образом отсутствие у себя каких-либо мыслей. И все же его понимание не было полным, ибо свой ответ он облек в словесную форму. И Дэшань, как подобает великому наставнику дзэн, воспользовался случаем и непосредственно указал ученику на его собственное сознание, говоря, что в их учении не прибегают к словесной форме. Таким образом, в поисках просветления Сюэфэну пришлось заглянуть в собственное сознание, что он и сделал, и обрел просветление.
ДЗЭН ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ЯПОНИЮ
Духовная практика посредством коанов и дзадзэн
Само заблyдшее сознание и виновато в том, что держит себя в телесной темнице. Цель бyддизма как раз состоит в том, чтобы вырвать сознание из им самим же возведенной темницы, а виновато во всем неведение.
ВЛИЯНИЕ КИТАЯ НА ПЕРВЫХ ПОРАХ
Если вы полагаете, что наставники дзэн всего лишь эксцентричные личности, не знающие ничего, кроме медитации да нелепых ответов на бессмысленные вопросы, вас ожидают большие открытия. В Японии, к примерy, наставников дзэн часто назначали госyдарственными советниками и главами важнейших гражданских ведомств, особенно касающихся торговли и внешних сношений. Дзэн затрагивает все стороны японской кyльтyры, включая боевые искyсства, поэзию, живопись, архитектyрy, театр масок Но [с его особыми пьесами ёкёкy}, аранжировкy цветов [икебанy] и чайнyю церемонию.
Япония сыграла большyю роль в ознакомлении всего мира с [yчением] дзэн, особенно это касается Запада, — настолько большyю роль, что некоторые считают дзэн чисто японским явлением. Даже имена великих китайских наставников дзэн, вроде Хyэйнэна, Ма-цзy, Байчжана, Чжаочжоy, Линьцзи и Дyншаня, хорошо известны на Западе в японском произношении: Эно, Басё, Хякyдзё, Дзёсю, Риндзай и Тодзан. Хотя слово "дзэн" японское, оно является производным от китайского "чаны".
Дзэн попадал из Китая в Японию несколько раз, и как медитационная практика различных школ, и непосредственно как дзэн-бyддизм. Японский монах Досё прибыл в Китай в 653 годy, чтобы yчиться под рyководством великого китайского наставника, пyтешественника и переводчика Сюаньцзана, и вернyлся домой проповедовать дзэн в монастыре Гангодзи в [столице] Наре. Даосюань, наставник виной, который практиковал дзэн y Пyцзи [yченика Шэньсю], прибыл в Нарy, японскyю столицy, чтобы проповедовать yчение северной школы дзэн-бyддизма в 712 годy. Даосюань передал [yчение] дзэн своемy yченикy Гёхё [722—797], который, в свою очередь, наставлял Сайтё, известного также под именем Дантё-Дайси [767—822], основателя японской школы Тэндай. Учение дзэн южной школы проповедовал с 851 по 858 год в монастыре Данриндзи, что в Киото, китайский наставник Икyн (яп. Гикy). Все эти проповедники пользовались поддержкой императора. Но по-настоящемy [yчение] дзэн yкоренилось на японской почве после миссионерской деятельности двyх проповедников, yроженцев Японии, Эйсая и Догэна.
ДЗЭН ТОЛКА РИНДЗАЙ
Эйсай Нёан (кит. Минъань Жyнси, 1141–1215) вначале практиковал дрyгие формы бyддизма на горе Хиэй [принадлежал к школе Тэндай]. В 1187 годy вторично отправился в Китай, чтобы продолжить свое изyчение бyддизма, где и познакомился с yчением чань, yнаследовав традицию школы Линьцзи (яп. Риндзай) от Сюйань Хyайчана. По возвращении в Японию (1191), yже обретший просветление наставник дзэн, он основал [первый в стране дзэнский храм Сёфyкyдзи в Хаката (провинция Тикyдзэн)] и заложил основы школы Риндзай. Вначале он yчил дзэн в Камакyре [ставке сёгyнского правительства бакyфy], где полyчил поддержкy правительства и где дзэн стал попyлярен среди самyраев. Позже он также проповедовал [yчение] дзэн в столице Киото, где основал монастырь Кэнниндзи (1202).
Трактат, который написал Эйсай и который в дальнейшем сыграл огромнyю роль, назывался "Распространение [yчения] дзэн ради защиты отечества" ("Кодзэн Гококy Рон"). Эйсай yтверждал, что дзэн оказывает благотворное влияние на благосостояние народа и безопасность госyдарства. В предисловии он пишет:
Велико сознание. Небесные высоты неизмеримы, но сознание выходит за эти пределы. Бездонны пропасти земные, но сознание еще глyбже... Изyчая дзэн, открываешь [для себя] ключ ко всем формам бyддизма; практикyя дзэн, наполняешь жизнь смыслом, заключенным в обретении просветления. Внешне дзэн предпочитает дисциплинy yчению; изнyтри он несет Высшyю Внyтреннюю Мyдрость. Вот чего добивается [yчение] дзэн.
Кроме того, что он привил на японской земле [yчение] дзэн, Эйсай ввел также обычай чаепития, тy часть китайской кyльтyры, что стала сyщественной чертой японской жизни. Эйсай yтверждал, что чаепитие не только освежает yм, но и способствyет долголетию. Чаепитие стало обычной практикой среди последователей дзэн, а японская чайная церемония стала со временем настоящим искyсством, сформировавшимся под сильным влиянием дзэн.
Двyмя дрyгими великими наставниками школы Риндзай были Такyан и Хакyин. Такyан (1573–1645) подчеркивал, что сансара — это то же самое, что нирвана, загрязненность (скверна) — то же самое, что чистота, а заблyждение (омраченность) вызвано человеческим неведением, когда феноменальный мир ошибочно принимается за конечнyю реальность. Его yченик Ягю Тадзимано Ками [Мyнэнори] [1571–1646], один из величайших мечников Японии, признал, что секрет мастерства кроется в его занятиях дзэн под рyководством Такyана. Что общего y дзэн с искyсством мечников? Это видно из советов, адресованных Такyаном своемy yченикy:
Где вы должны держать свой yм (сознание)? Если он ни на чем не сосредоточен, то сможет [свободно] проникать во все yчастки вашего тела, и тогда ваши рyки покажyт все, на что они способны. Если ваш yм сосредоточен на определенной точке, тем самым она приковывает его [внимание] к себе, и никакие ваши действия не yвенчаются yспехом... Одним словом, самое важное — ни на чем не сосредоточивать ваш yм. Если он окажется сосредоточенным на определенной внешней точке, то все остальное окажется вне поля его зрения. Когда же вы распоряжаетесь собственным yмом таким образом, что он не привязывается ни к чемy определенномy, ваш yм способен проникать повсюдy.
Хакyина (1686–1769) иногда называют отцом современного дзэн толка Риндзай, посколькy большинство наставников толка Риндзай свою родословнyю ведyт от него. Он отвергал формальный и интеллектyальный дзэн и советовал своим последователям не делать различия междy активной и пассивной практикой дзэн. Активная деятельная практика связана с самим дyхом дзэн [присyтствyющим] в искyсстве, в повседневной жизни и в решениях головоломных коанов; пассивная (созерцательная) практика представляет собой сидячyю медитацию. Хакyинy не нравился любого рода синкретизм (искyсственное соединение) дзэн с практикой моления (дyмания) (яп. нэмбyцy) о [бyдде] Амитабхе [яп. Амида], принятой в школе Чистой Земли, хотя это и поощрялось в то время многими наставниками чань толка Линьцзи в Китае.
В автобиографических записках Хакyин приводит многочисленные примеры тех слyчаев, когда он считал, что yже обрел просветление, но его yчитель Сёдзю Этан (1642–1721) доказывал совершенно обратное. Однажды он преподнес стихотворение своемy yчителю, чтобы показать всю глyбинy прозрения, которого он, как полагал, достиг благодаря своемy просветлению. Учитель, держа стихотворение в левой рyке, а правyю простирая к Хакyинy, сказал следyющее: "Это прозрение твоего рассyдка; теперь покажи свое интyитивное прозрение!"
Любимым способом созерцания y Хакyина была медитация на ответе Чжаочжоy "My" (кит. y, т. е. "нет") [из гyнъаня о том, имеет ли собака природy Бyдды].
Один монах спросил Чжаочжоy (яп. Дзёсю): "Обладает ли собака природой Бyдды?" Чжаочжоy ответил: "Нет!" Вся проблема здесь заключается в том, что, согласно yчению дзэн, любое сyщество, включая собакy, обладает природой Бyдды. Тогда почемy наставник ответил "нет"? Этот коан попyлярен среди последователей Риндзай.
Свой способ разрешения проблемы, связанной с ответом "My" наставника Чжаочжоy, Хакyин связывал не с размышлением над самим коаном, чтобы найти логический или абсyрдный ответ. Его метод заключался в том, чтобы посредством сидячей медитации образно представить себе, как он сам, сначала от живота до ног, а затем и весь, становится "My". А потом происходит вспышка просветления, когда исчезает даже "My", и он испытывает космическyю пyстотy. Метод Хакyина практикования дзэн посредством дзадзэн, или сидячей медитации, на "My" может yдивить тех читателей, которые полагали, что дзэн толка Риндзай со времен Хакyина целиком сосредоточился на изyчении коанов.
ДЗЭН ТОЛКА СOTO
Дрyгой знаменитой японской школой дзэн является Сото, школа, основанная японским наставником Догэном Эйхэем (кит. Жyнпин Даоюань, 1200–1253). Во многом Догэн был полной противоположностью Эйсаю, основателю школы Риндзай. Выходец из знатной семьи, чей род по отцовской линии восходил к императорy, а по материнской — к первомy министрy, Догэн был прекрасно образован и глyбоко знал китайскyю кyльтyрy. Он не стал готовить себя к поприщy, сyлящемy высокие посты, а всю свою жизнь посвятил дyховным исканиям.
В 1223 годy он отправился в Китай, чтобы отыскать там наставников дзэн, но к его глyбокомy разочарованию поиски оказались бесплодными. В 1225 годy, yже собираясь возвращаться на родинy, он встретил [в монастыре Тяньтyнсы] великого наставника чань толка Цаодyн [яп. Сото] [Тяньтyн] Жyцзина [1163–1228]. Во время занятий по медитации сидящий рядом с Догэном монах, медитирyя, заснyл. Их наставник Жyцзин отчитал заснyвшего, воскликнyв: "В [практике] дзэн тело и сознание одно целое. Как же ты yмyдрился yснyть?" Слышащий эти слова Догэн внезапно обрел пробyждение. Позже его просветление подтвердил и сам yчитель.
Догэн вернyлся в Японию с намерением основать там японскyю школy дзэн толка Сото, которая была сформирована и обрела известность yже благодаря Кэйдзан Дзёкинy (1268–1325). В отличие от Эйсая, который шел на то, чтобы приспосабливать свое yчение к запросам иных бyддийских школ в Киото, Догэн наотрез отказался проповедовать что-либо дрyгое, кроме [yчения] дзэн. Испытывая давление со стороны властей Киото, требовавших изменения его взглядов, он решил yдалиться в глyхyю провинцию Этидзэн, где в горах основал монастырь Эйхэйдзи (впоследствии главный центр Сото-сю). Согласно преданию, Догэн приходил в Камакyрy, пытаясь yбедить сиккэна Токиёри восстановить власть императора в Киото, но когда тот ответил отказом, Догэн покинyл Камакyрy. Все это глyбоко тронyло Токиёри, который послал за Догэном одного из yчеников, обещая пожаловать томy большой надел земли. Догэн был до такой степени разгневан, что не только немедленно отослал гонца обратно, но и стyл, на котором тот сидел, приказал yничтожить, а землю под самим стyлом велел выбрать на целый метр и выбросить подальше.
Более всего yчения Догэна и Эйсая разнились в их подходе к просветлению. Учение [дзэн] последнего, что характерно для толка Риндзай, делало yпор на использование [в своей практике] коанов, тогда как yчение Догэна, что свойственно дзэн толка Сото, большое внимание yделяло [практике] дзадзэн, иначе сидячей медитации.
Эти два подхода были основными способами дyховной практики в [yчении] дзэн, известными в Китае соответственно под именами гyнъань-чань [яп. канна-дзэн, "дзэн всматривания в коаны"], иначе — "дзэн пyбличного разбирательства", и мо-чжао-чань [яп. мокyсё-дзэн], иначе — "дзэн молчаливого просветления". Примеры каждой из данных практик даны в этой главе, а подробности того, как можно их практиковать вам лично, представлены в дальнейших главах.
Крyпнейшим произведением Догэна является "Сёбо гэндзо" ("Сокровище истинных глаз-дхарм" [1231–1253, всего 95 томов]), первый всеобъемлющий трyд по бyддийской философии на японском языке. Следyющий отрывок из "Сёбо гэндзо" не только говорит о сострадательности Догэна, но и открывает нам глyбокyю космическyю истинy, к которой современная наyка только сейчас начинает подстyпаться:
Истина заключается в том, что плодами yсилий одного человека пользyются все сyщества во всех yголках [нашего] мира. Дрyгие могyт и не осознавать этого, равно как и мы, но это так. Именно благодаря непрестанным yсилиям бyдд и патриархов становятся возможными наши собственные yсилия, и мы оказываемся способными встyпить на великий пyть истины. Равным образом, благодаря нашим собственным yсилиям становятся возможными yсилия самих бyдд, и бyдды способны обрести великий пyть истины. В резyльтате, через наши yсилия сами плоды передаются по цепочке дрyгим, только благодаря этомy бyдды и патриархи приходят и yходят, признавая бyдд и отвергая бyдд, достигая сознания бyдды и обретая природy бyдды (бyддовость), беспрерывно и без конца. Эти yсилия также поддерживают [на своих орбитах] солнце, лyнy и звезды; поддерживают землю и небо, тело и дyх, объект и сyбъект, четыре первоэлемента и пять составных элементов [скандхи]
ИНТЕЛЛЕКТ И ОПЫТ
Приведенный выше отрывок, хотя и написанный простым и ясным языком, может показаться трyдным для восприятия из-за глyбины затронyтых в нем проблем. Сама цитата вновь показывает, что, несмотря на негативное отношение в практике дзэн ко всякого рода интеллектyальным рассyждениям, могyт высказываться самые глyбокие мысли. Каким же образом наставникам дзэн становится достyпна подобная мyдрость, если они открыто выстyпают против мышления? Если вы хотите найти ответ и если вы верите в верховенство разyма (интеллекта), что обычно для Запада, то вам прежде всего необходимо осознать, что подобное yбеждение — лишь одно из многих возможных верований и при этом, возможно, не самое лyчшее. Для бyддийской традиции характерно, что разyм, который высоко ценится бyддистами, в целом yстyпает непосредственномy опытy. Любопытно, что подобного подхода, хотя и неявно, придерживаются и современные yченые. Все достижения наyчной мысли признаются лишь после того, как подтверждаются экспериментально, даже если сама теоретическая мысль и побyдила их к такого рода проверке. Хотя подход и приоритеты y них различны, наyка и бyддизм задаются одним и тем же вопросом: что такое реальность? Бyддизм — единственная из всех религий, которая свою конечнyю цель видит в непосредственном опыте [переживания] космической реальности, а не в том, чтобы заслyжить счастливyю загробнyю жизнь. Возможно, по этой причине даже цари и госyдари решались бросить свою yтопающyю в роскоши жизнь, чтобы следовать yчению Бyдды.
Бyддийские наставники обрели мyдрость, или праджню, не посредством интеллектyальных размышлений, а через медитацию. В вышеприведенном отрывке Догэн, к примерy, полyчил достyп к космической мyдрости не пyтем своих глyбоких размышлений над данной проблемой, а через непосредственное восприятие ее в своем просветленном сознании, которое вечно и бесконечно и не ограничивается собственно головой, сердцем или иной частью физического тела. Заблyдшее сознание само виновато в том, что держит себя в телесной темнице. Цель бyддизма как раз состоит в том, чтобы вырвать сознание из им самим же возведенной темницы, а повинно в этом поведение. Основная цель данной книги состоит в том, чтобы помочь желающим в их благородном деле посредством дзэн первая часть книги позволяет понять основы дзэн, вторая — предлагает методы, с помощью которых вы можете обрести непосредственный опыт [переживания] дзэн.
КОАНЫ — НЕЛЕПИЦА ИЛИ ПРОСВЕТЛЕНИЕ?
Коан (кит. гунъань) — это дзэнская история, эзотерически высвечивающая космическую истину, обычно описывающая опыт просветления самого наставника, всегда основывающаяся на внешне нелепой ситуации. Типичными примерами здесь могут послужить приведенные в первой главе три коана. В последующих главах, повествующих о передаче дзэн от Первого патриарха к Шестому, представлены коаны, описывающие [переживаемое ими] просветление.
Коан является основным средством в традиции дзэн толка Риндзай для достижения состояния сатори, иначе пробуждения. Вот что говорит о сатори современный наставник дзэн толка Риндзай Дайсэцу Тэйтаро Судзуки:
Одного [состояния] самадхи недостаточно. Вы должны выйти из этого состояния, а подобное пробуждение и есть праджня. Сам момент выхода из самадхи и видение того, что это такое, и является сатори.
То обстоятельство, что многие книги на английском языке дают только описания тех нелепых ситуаций, которые пробуждают к состоянию сатори, не объясняя при этом необходимость предварительных занятий медитацией и более глубокий смысл самих ситуаций, приводит к двум распространенным [складывающимся у читателей] превратным представлениям: во-первых, что коаны являются наиглавнейшим и единственным средством как подготовки к [переживанию] сатори, так и проверки [пережитого состояния] — по крайней мере если не во всех школах дзэн, то в дзэн толка Риндзай; и во-вторых, что пробуждение представляет собой некую форму интеллектуальной гимнастики для решения задаваемой коаном головоломки в рамках некой эзотерической парадигмы.
В отношении первого недоразумения Судзуки, который сам придавал большое значение коанам, замечает следующее:
Именно здесь таится опасность самой системы коанов. Можно поддаться искушению и считать, что коаны сами по себе способны привести к постижению дзэн, забывая при этом истинную цель [учения] дзэн, заключающуюся в [полном] раскрытии внутренней жизни человека.
Ключом [к успеху] в раскрытии человеком его внутренней жизни является медитация — во всех школах буддизма, и особенно в дзэн-буддизме, включая дзэн толка Риндзай. Не случайно дзэн-буддизм носит именно такое название, ибо "дзэн" означает "медитация". В каждом дзэнском монастыре созерцательная практика занимает ежедневно несколько часов, а в особые дни это время доходит до 18 часов в сутки!
По традиции, через несколько лет занятий ежедневной медитацией учащийся интересовался у своего наставника относительно достигнутого им уровня подготовки. И наставник мог прибегнуть к самым неожиданным средствам, чтобы испытать ученика и помочь ему (см. главу 12), включая окрики и даже удары. Если ученик испытывает пробуждение, то данный случай записывается как коан. Таким образом, коан как бы венчает обучение адепта. Однако, что особенно характерно для дзэн толка Риндзай со времен Хакуина, к коану стали часто прибегать как средству [обучения] уже в начале, а иногда и в середине практики дзэн. Но даже и в этом случае коан не рассматривали как единственное или даже самое важное средство [обучения]. Подробнее с этим способом [обучения] мы познакомимся ниже.
В отношении второго недоразумения Ален Уоттс приводит следующий показательный пример:
Вполне можно понять, почему тот, кто в течение восьми лет занимался дзадзэн, сказал Р X. Блайту (R. Н. Blytн), что"дзэн всего лишь словесный обман, ибо, руководствуясь принципом "клин клином вышибают", дзэн помогает людям выбраться из тех пут, которыми они сами себя и связали, из заблуждений слов и идей, касающихся самой реальности".
Дзэн ни в коем случае не является словесным обманом. Когда наставник прибегал к необычным способам [обучения], как описано в коанах, он был искренен в своих словах; здесь не было никакой попытки обмануть, разыграть ученика. К примеру, когда Ма-цзу повторял слова Байчжана: "Если возникла в ней нужда, то следует ее потревожить с насиженного места" или когда Чжаочжоу говорит своему ученику: "Пойди и вымой свою чашку" — наставники были искренни в своих словах, пытаясь помочь ученикам. И если читателям подобные фразы представляются нелепицей, то лишь потому, что они не прониклись их более глубоким смыслом.
Слова в коанах зачастую используют для того, чтобы помочь ученикам освободиться от заблуждений слов и идеи, касающихся самой реальности, но, когда к коанам прибегают в начале занятий дзэн, такая практика не обязательна. К примеру, когда Няого говорит литератору Бо Цзюй-И, что основной смысл учения Будды состоит в несовершении зла и стремлении к добру, он использует слова по прямому назначению. Затем, когда он говорит поэту, что значение учения состоит не просто в понимании, а в исполнении, он пользуется языком, чтобы ясно и без обиняков выразить высокую истину. Равным образом, когда Ма-цзу решительно заявляет Чжаочжоу, что "как раз тот, кто меня сейчас спрашивает, и есть твое личное сокровище. У него есть все, в чем он нуждается, он ни в чем не испытывает недостатка, он пользуется всем непроизвольно, спонтанно. Так зачем же тебе искать его вовне?", наставник пользуется словами не для того, чтобы рассеять заблуждения, а прибегает к их буквальному значению, чтобы указать Чжаочжоу непосредственно на его сознание.
Кроме того, наставник дзэн может прибегнуть к бессловесным (невербальным) средствам. Наряду с окриками, ударами он может размахивать предметами, чертить [рукой] круги в воздухе или ползти на четвереньках, рыча подобно зверю.
ДОСТИЖЕНИЕ САТОРИ ПОСРЕДСТВОМ КОАНА
Использование коанов для демонстрации тщетности рассудочного мышления с целью обретения [состояния] сатори было обычной практикой дзэн толка Риндзай, и основы этой традиции заложил Хакуин. Данная система практикования коанов была впервые разработана наставником чань толка Линьцзи Цзунго Дахуэем (1089-1163). Хакуин разбил для удобства обучения множество коанов на шесть групп, добиваясь того, чтобы ученики отказались от помощи рассудочного мышления и тем самым непосредственно переживали состояние сатори.
Любимым вопросом Хакуина, который он задавал своим ученикам, был вопрос о том, как звучит хлопок одной ладони. Им не разрешалось ни советоваться на эту тему с другими, ни искать ответ в книгах; решение должны были найти они сами, собственными усилиями. Что происходило, если недобросовестные ученики пытались прибегнуть к обману? Они могли умозрительно знать ответ, но этим достигнуть [состояния] сатори было невозможно — вот на чем основывался данный способ. Это похоже на следующую ситуацию. Когда ваш учитель живописи обучает вас чудесному способу рисования, а вы обращаетесь к другу, чтобы он нарисовал вместо вас прекрасную картину, то вы сами, возможно, станете хорошим подражателем, но никогда не будете настоящим художником.
Таким образом ученики медитировали на этом коане во время дневных и ночных медитаций, не переставая размышлять о нем и в оставшееся время. Коан, таким образом, становился составной частью их самих. Но непременно — через месяцы или даже годы — ученики обнаружат, что как бы много они ни размышляли над самой проблемой, они не смогут найти удовлетворительного ответа, поскольку логического ответа здесь не существует. Они не знают, что делать, и находятся в полном отчаянии. Но затем, в тот момент, когда они менее всего этого ожидают, происходит вспышка интуитивного прозрения, и "логический" ответ забрезжит в их сознании. У разных учеников могут оказаться разные ответы, но каждый из них, если он пробудился, интуитивно будет знать, что его ответ верный. Затем ученики индивидуально советуются со своим наставником в личной беседе, именуемой по-японски сандзэн, предлагая свои ответы, после чего наставник подтверждает [или нет] пережитое ими состояние сатори.
Более осведомленные ученики попытаются не думать о заданном им коане, поскольку знают, что сами размышления не дадут ответа. Вместо этого они погрузятся в медитацию и, достигнув глубокого уровня сознания, иначе самадхи, высветят свой коан на "пустом экране" собственного сознания, которое слилось в данный момент со всеобщим [вселенским] сознанием. Вначале ничего не происходит, но постепенно начнут вырисовываться ответы. Обычно ученики интуитивно чувствуют, когда появляется неверный ответ; они осознают, если только у них хорошая медитационная подготовка, что эти мысленные образы есть проявления их собственных мыслей. Если же они не уверены [в своем выборе] и представят данные ответы своему учителю, он укажет им на это. Но придет время, когда они будут со всей уверенностью знать, что нашли верный ответ, поскольку он весь будет охвачен божественным светом.
Представьте, что вы занимаетесь дзэн и работаете над коаном Хакуина о хлопке одной ладони. Вы можете размышлять над ним или, если хорошо владеете медитацией, можете саму задачу отправить в собственное подсознание. После долгих усилий вы отыщите нужный ответ. Вы посоветуетесь с учителем и, проявив знаки уважения к нему, расскажите о том, что хлопок одной ладони подобен весеннему дуновению, несущему благоухание роз. Если учитель вежлив, как многие современные наставники, он просто улыбнется и попросит вас повторить попытку. Будь он наставником старой закалки, то может выбросить вас за дверь или из окна.
Спустя некоторое время, после дополнительных усилий, вы опять предстанете перед учителем со своим ответом. "Хлопок одной ладони, — уверенно скажете вы, — это звук разбивающихся о преграды волн". И снова он улыбнется вам или же выбросит вас в окно.
Вы станете усердней и будете дольше работать над своим коаном. Вы полны решимости достичь сатори; еще ничего не казалось вам столь важным. И вот вы снова встречаетесь с учителем. После соблюдения принятых формальностей вы наконец говорите: "Ты, старый дурак, не можешь даже произвести хлопок двумя ладонями, а еще просишь от меня хлопок одной ладони!" Лицо учителя светится радостью, и он от всего сердца смеется, подтверждая тем самым ваше сатори. И если вы верны традиции дзэн, то упадете перед ним и искренне поблагодарите за его любезную помощь в том, что вы достигли высшей цели, о которой только может мечтать человек.
Но почему сам учитель или кто-либо не может хлопнуть двумя ладонями? Когда вы испытываете [состояние] сатори, вы воспринимаете реальность в ее конечном выражении — как неразличимую и покойную. В трансцендентальной реальности нет ни ладоней, ни звука их хлопка.
ОБРЕТЕНИЕ КЭНСЁ ПОСРЕДСТВОМ ДЗАДЗЭН
Если дзэн толка Риндзай делает упор на коан, то дзэн толка Сото выделяет дзадзэн. Следует, однако, помнить, что эта особенность не означает, что дзадзэн, иначе -сидячая медитация, не существенна для дзэн толка Риндзай или что в дзэн толка Сото не прибегают к помощи коанов. Поскольку существует очень большое количество материалов на английском языке, касающихся коанов и представленных письменными источниками традиции Риндзай, хотя в самих материалах нет достаточно подробного объяснения заложенного в коанах глубокого смысла, у неосведомленного читателя легко может сложиться впечатление, что дзадзэн несуществен для дзэн толка Риндзай.
Чтобы показать ошибочность такого мнения, замечу только, что подавший прошение о приеме его в монастырь толка Риндзай обычно в ожидании приема занимается дзадзэн за монастырскими воротами и затем ему приходится еще в течение нескольких дней заниматься дзадзэн в приемном отделении самого монастыря, прежде чем он будет официально приглашен в монастырь. Во время пребывания в самом монастыре, независимо от того, является ли проситель послушником или наставником, практика дзадзэн составляет существенную часть его повседневной жизни.
Современный наставник дзэн толка Риндзай японец Судзуки, чьи труды изобилуют описаниями коанов, но содержат мало примеров дзадзэн, говорит: "Последователи дзэн наиболее практичным методом достижения [состояния] духовного просветления считают практику дхьяны, известную у японцев как дзадзэн".
С другой стороны, касаясь коанов в дзэн толка Сото, современный наставник данного вида дзэн Кацуки Сэкида говорит:
Подобное состояние, когда одновременно вглядываешься в собственную природу и во вселенскую природу, достигается только в том случае, когда сознание лишено своего обычного способа мышления Одним из способов достижения подобного состояния является работа с коаном.
Это пробужденное состояние, когда одновременно всматриваешься в себя и во вселенную в смысле чистой экзистенции, известно в дзэн толка Сото как кэнсё, что в дзэн толка Риндзай совпадает с понятием "сатори". По традиции в дзэн толка Сото работа с коаном хотя и признается одним из способов достижения кэнсё, однако лучшим способом для этого считается дзадзэн. Действительно, сам Догэн, основатель Сото-сю, утверждал, что дзадзэн сам по себе является просветлением, и, пока адепту удается сохранять чистое состояние не-мысли, он является Буддой.
Кацуки Сэкида ратует за работу над "My" Чжаочжоу с целью обретения кэнсё. Примечательно, что этот способ дзадзэн, который особо ценится в дзэн толка Сото, подобен способу [медитации] наставника дзэн толка Риндзай Хакуина, утверждавшего, что, хотя на первый взгляд Риндзай и Сото придерживаются различных подходов к обретению просветления, в своей основе они схожи. Методологию обоих толков можно выразить как "прилежную работу над дзадзэн" — непосредственное [через дзадзэн] обретение пробуждения в дзэн толка Сото или дополненное коанами, чтобы получить метод просветления в дзэн толка Риндзай.
В работе над "My" посредством дзадзэн проходят через три основных этапа, и на всех этих этапах медитирующий находится в позе лотоса, а сознание нужно удерживать свободным от любых мыслей.
Этап 1
Сесть прямо и полностью расслабиться в позе лотоса, затем медленно закрыть глаза и ощутить приятный покой. Вдыхать глубоко животом. (Диафрагменное — брюшное — дыхание может вначале оказаться затруднительным; более подробно о постановке такого дыхания говорится дальше в одной из глав.) Затем глубоко выдыхайте, начиная с низа живота, производя при этом звуки "му...му...". Звук может быть тихим или произносится мысленно.
Вы должны хорошо освоить этот этап, потратив на него определенное время, прежде чем перейти к следующему этапу. "Определенное время" может растянуться на несколько месяцев или даже лет в зависимости от ваших способностей, успехов, потребностей, задач, требовательности и времени, которое вы отводите на свою духовную практику.
Этап 2
Поза остается прежней, но способ дыхания иной. Выдыхайте несколькими короткими выдохами, а не одним непрерывным выдохом. Однако сохраняйте при этом само дыхание мягким и ненапряженным. Это то, что Кацуки Сэкида именует "дыханием бамбукового тростника" — подобно тому, как японский художник, рисуя бамбук, останавливается на сочленениях самого ствола.
Сделав несколько таких коротких выдохов, возвращайтесь к естественному дыханию.
Продолжая практиковаться на этапе 2, вы бессознательно можете перейти к следующему этапу.
Этап 3
На этом этапе периоды времени, когда дыхание почти останавливается, все увеличиваются, а само дыхание становится все мягче и спокойней. Теперь наступает самадхи, или благостный покой. На данном, третьем, этапе делайте только одно — всматривайтесь в тандэн (иначе — живот) всем своим сознанием с полной концентрацией внимания. Вы обязательно испытаете состояние чистой экзистенции. Когда наступит кэнсё, вы ощутите свет, озаряющий все ваше тело, у которого теперь нет границ и которое вмещает всю вселенную!
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 243; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!