Красная Армия перед войной: организация и кадры 10 страница
Наступательному характеру задач сухопутных войск соответствовали и активные задачи, которые разрабатывались командованием советского Военно-Морского Флота, о чем свидетельствуют докладные записки командования КБФ наркому ВМФ Н.Г. Кузнецову и в Главный морской штаб. Так, начальник штаба флота контр-адмирал Ю.А. Пантелеев в записке от 5 июля 1940г., анализируя сложившуюся обстановку на Балтике, отмечал, что, несмотря на враждебное отношение к СССР Финляндии и Швеции, "единственным противником... может быть в данной обстановке только Германия, которая для развертывания операций использует Швецию и особенно Финляндию для использования ее фланкирующего и тылового расположения в отношении наших баз в устье Финского залива". Вероятными операциями Германии на Балтийском море могли бы стать действия против Моонзундских островов, Ханко и других баз КБФ, который должен был обеспечить их оборону с моря, создать противолодочный рубеж в устье Финского залива и обеспечить свои коммуникации от Кронштадта до Таллина. Вместе с тем против Финляндии предлагалось осуществить десантные операции для захвата Аландских островов, Котки, шхер Аспэ и оккупацию северного побережья Финского залива. Против Швеции предлагалось осуществить десант на остров Готланд, где следовало создать базу подводных лодок и ВВС флота.
Против Германии предлагались активные минные постановки и действия подводных, лодок на ее коммуникациях, высадка десанта и поддержка фланга сухопутных войск к югу от Лиепаи и подготовка флота к морскому сражению с германскими ВМС, прорывающимися в Финский залив. Первоочередными операциями флота Пантелеев считал "захват Аландских островов во всех случаях обстановки на Балтике и немедленно. Операции по постановке минных заграждений и по их прикрытию в устье Финского залива, Ирбенском проливе и у немецких баз. Наступление наших сухопутных сил на север от базы Гангэ [Ханко] и на запад от Выборга. Развертывание подводных лодок на коммуникациях немцев в Балтике (побережье Германии Киль—Мемель)". По мнению автора доклада, следовало "немедленно в этом же году получить Аландские острова и возможность реального контроля над всеми финскими базами в Финском заливе любыми средствами — вплоть до войны, иначе потом все эти возможности [390] используют немцы и создадут этим для нас большие трудности". Кроме того, было необходимо усилить корабельный состав флота, его ВВС, противолодочную оборону, сосредоточить необходимое количество мин у изменить структуру управления на ТВД{1259}.
|
|
|
Столь же радикальной была и докладная записка командующего эскадрой КБФ контр-адмирала Н.Н.Лесвицкого от 10 июля 1940 г. в Главный морской штаб, в которой он, исходя из анализа неблагоприятной для СССР обстановки на Балтике, предлагал "в целях обеспечения как баз, так и коммуникаций, питающих их, ...решить вопрос самостоятельного, существования Швеции и Финляндии в пользу СССР и сделать Балтийское море внутренним морем". Для обеспечения своих баз предлагалось создать ряд минных позиций в устье Ботнического и Финского заливов и в Ирбенском проливе, подготовиться к активному использованию ВВС и подводных лодок для обеспечения своих коммуникаций. В качестве наступательных операций КБФ должен был поддерживать фланги сухопутных войск на Ханко и на границе с Восточной Пруссией, захватить десантными операциями Готланд и Аландские острова, высадить десант на финском побережье Ботнического залива, "который обеспечит наступление наших сил на полуострове Ханко", в Котке и в Хельсинки, "обеспечивающий наступление со стороны Выборга". Также предлагалось осуществлять операции по нарушению коммуникаций и уничтожению флота Германии{1260}.
|
|
|
Директивами наркома Военно-Морского Флота от 26 февраля 1941 г. были поставлены следующие задачи флотам на западных границах СССР.
|
|
|
Северный флот должен был уничтожить флот противника при появлении его в Баренцевом и Белом морях; совместно с 14-й армией оборонять побережье полуостровов Средний, Рыбачий и Кольский и не допустить высадки десантов противника; содействовать 14-й армии в захвате Петсамо; не допустить прохода судов противника в Белое море, побережье которого следовало оборонять совместно с Архангельским военным округом; вести крейсерские операции подводных лодок на морских сообщениях противника у западного побережья Норвегии и в Скагерраке.
Краснознаменный Балтийский флот должен был не допустить высадку морских десантов немцев на побережье Латвийской и Эстонской ССР, на острова Моонзундского архипелага; совместно с ВВС Красной Армии нанести поражение германскому флоту при его попытках пройти в Финский залив; не допустить корабли противника в Рижский залив; содействовать сухопутным войскам на побережье Финского залива и на полуострове Ханко, обеспечивая их фланги, а также в случае выступления против СССР Финляндии уничтожать береговую оборону финнов; уничтожать боевые флоты Финляндии и Швеции при их выступлении [391] против СССР; обеспечить в первые же дни войны переброску одной стрелковой дивизии с северного побережья Эстонии на полуостров Ханко, а также быть готовым к высадке десанта на Аландские острова; прервать морские коммуникации неприятеля в Балтийском море и Ботническом заливе.
|
|
|
Черноморский флот получил задачу обеспечить господство на море; активными минными постановками и действиями подводных лодок не допустить прохода флотов враждебной коалиции в Черное море; не допустить подвоза по морю войск и боевого снаряжения противником в порты Румынии, Болгарии и Турции; не допустить высадки десантов противника; не допускать действий кораблей противника по советскому побережью; в случае вступления Румынии в войну уничтожить или захватить ее флот и прервать коммуникации, блокировать побережье Румынии, включая устье Дуная; быть готовым к высадке тактических десантов; содействовать левому флангу Красной Армии при форсировании реки Дунай и при дальнейшем продвижении вдоль побережья Черного моря; обеспечить ПВО Главной базы и Керченского сектора береговой обороны. Дунайская военная флотилия Черноморского флота должна была не допускать форсирования противником Дуная от устья р. Прут до устья Килийского гирла; не допустить прохода военных и" других судов на участке Рени — устье Килийского гирла; оказать содействие сухопутным войскам в отражении возможного удара противника с направления Галац на Джурджулешть.
Пинская военная флотилия получила задачу содействовать войскам Красной Армии на реках Западный Буг, Висла и Неман при ведении наступательных операций; огнем кораблей, переправой и перевозкой войск, высадкой тактических десантов, прикрытием флангов войск, упирающихся в реку; бороться с речными силами и переправами противника; обеспечить свои водные коммуникации{1261}.
К 15 апреля 1941 г. флоты разработали оперативные планы и планы прикрытия, которые были утверждены наркомом ВМФ. Во второй половине июня 1941 г. при Балтийском морском пароходстве был создан Отряд особого назначения в составе 19 транспортов, 6 ледоколов, 5 катеров, 5 буксиров и 10 прочих гражданских судов, который был способен за один рейс поднять 14—15 тыс. человек, 300—350 автомашин и 3 тыс. лошадей, то есть одну дивизию для переброски на Ханко. В это же время в северо-западной части Черного моря состоялись общефлотские учения Черноморского флота, которые обычно проводились в конце лета или осенью. Для их проведения 10 июня было мобилизовано в состав флота 6 гражданских судов. В ходе учений под видом противодесантных операций войска ОдВО, как ранее войска Северо-Кавказского и Закавказского военных округов, отрабатывали вопросы высадки десанта. Разработанное накануне войны штабом [392] Черноморского флота "Временное наставление по огневому взаимодействию кораблей ЧФ с сухопутными войсками Одесского военного округа", которое было взято за основу и другими округами, не предусматривало совместных действий при отражений высадки десанта. Лишь в ходе войны были разработаны Указания по противодесантным действиям{1262}.
Так как план стратегического развертывания и замысел первых стратегических операций были рассчитаны на полное отмобилизование Красной Армии, то они были тесно увязаны с мобилизационным планом. С апреля 1940г. началась разработка нового мобилизационного плана, который был 12 февраля 1941 г. утвержден правительством. Мобилизационное развертывание Красной Армии по плану МП-41 (официальное название "Моб-план № 23") должно было привести к созданию армии военного времени. Всего намечалось развернуть 8 фронтовых и 29 армейских управлений, 62 управления стрелковых, 29 механизированных, 4 кавалерийских, 5 воздушно-десантных и 8 авиакорпусов, 177 стрелковых, 19 горнострелковых, 2 мотострелковые, 61 танковую, 31 моторизованную, 13 кавалерийских и 79 авиационных дивизий, 3 стрелковые, 10 противотанковых артиллерийских бригад и 72 артполка РГК, а также соответствующее количество тыловых частей. После мобилизации численность вооруженных сил СССР должна была составить 8,9 млн человек, войска должны были иметь 106,7 тыс. орудий и минометов, до 37 тыс. танков, 22,2 тыс. боевых самолетов, 10,7 тыс. бронеавтомобилей, около 91 тыс. тракторов и 595 тыс. автомашин.
Большая часть этих войск уже была сформирована или заканчивала формирование, поскольку по принятой летом 1939 г. системе мобилизационного развертывания количество частей и соединений доводилось до уровня военного времени, что упрощало процесс мобилизации, сокращало его сроки и должно было способствовать более высокой степени боеспособности отмобилизованных войск. Главная "особенность военного строительства в эти годы состояла в том, что проходило скрытое мобилизационное развертывание вооруженных сил"{1263}. Только во второй половине 1940 — первой половине 1941 г. было сформировано 18 управлений армий, 16 управлений стрелковых корпусов, 29 управлений мехкорпусов, 5 управлений воздушно-десантных корпусов, 86 стрелковых, 61 танковая и 31 моторизованная дивизии, 2 стрелковые, 10 воздушно-десантных и 10 противотанковых артиллерийских бригад.
Согласно плану МП-41, отмобилизование Красной Армии предусматривалось произвести поэшелонно в течение месяца. В зависимости от обстановки мобилизацию планировалось проводить скрытно или открыто. Метод скрытого отмобилизования был разработан в деталях. Войска армий прикрытия планировалось отмобилизовывать в два эшелона. Первый эшелон, в который входили 114 дивизий, укрепрайоны на новой границе, 85% [393] войск ПВО, воздушно-десантные войска, свыше 75% ВВС и 34 артполка РГК, должен был завершить отмобилизование в течение 2—б часов с момента объявления мобилизации. Сокращение срока мобилизации достигалось за счет призыва личного состава и автотранспорта из близлежащих районов. Остальные войска приграничных округов заканчивали отмобилизование на 2—4-е сутки мобилизации, используя приписной состав со всей территории округов и из глубины страны.
Прочие войска завершали отмобилизование на 8—15-е сутки, а запасные части и стационарные госпитали — на 16—30-е сутки. Отмобилизование ВВС завершалось на 3—4-е сутки, причем боевые части и обслуживающие их тылы приводились в боевую готовность уже через 2—4 часа после начала мобилизации. Войска ПВО отмобилизовывались в два эшелона. Первый имел постоянную готовность до 2 часов, а второй развертывался на I—2-å сутки мобилизации. Развертывание вновь формируемых частей предусматривалось завершить на 3—5-е сутки. Таким образом, из 303 дивизий Красной Армии 172 имели сроки полной готовности на 2—4-е сутки, 60 дивизий — на 4—5-е сутки, а остальные— на 6—10-е сутки мобилизации. Все остальные боевые части, фронтовые тылы и военно-учебные заведения отмобилизовывались на 8—15-е сутки. Полное отмобилизование вооруженных сил предусматривалось на 15—30-е сутки, основная же часть войск развертывалась примерно на 10—15-е сутки{1264}.
Важной проблемой вступления Красной Армии в войну был вопрос прикрытия мобилизации, сосредоточения и развертывания войск. В межвоенный период считалось, что прикрытие должно осуществляться вторжением на территорию противника, что полностью исключало бы его активные действия против сосредоточивающихся и развертывающихся войск Красной Армии. Первоначально эти задачи должны были выполняться группами вторжения, однако "опыт стратегических игр и учений 30-х годов показал, что группы вторжения не в состоянии выполнить тех задач, которые на них возлагались на первом стратегическом этапе борьбы. Они были слабы по своему составу и нацеливались на действия по изолированным направлениям, что могло привести к их последовательному разгрому. Вместо групп намечалось вначале создание армий вторжения или ударных армий, а затем выполнение задач армий вторжения признано было необходимым возложить на весь первый стратегический эшелон вооруженных сил"{1265}. В этом смысле проблема специальных операций прикрытия затрагивалась на декабрьском (1940 г.) совещании высшего комсостава в выступлении начальника штаба Прибалтийского особого военного округа генерал-лейтенанта П.С. Кленова{1266}.
К сожалению, документы по планам прикрытия за весь межвоенный период недоступны для изучения в силу их секретности. Лишь в 1996 г. были частично опубликованы планы прикрытия [394] западных приграничных военных округов, разработанные в мае-июне 1941 г. Основой для их разработки послужили директивы наркома обороны, которые, как указывается в литературе, были направлены в ЗапОВО, КОВО и Л ВО 5 мая. в ОдВО — 6 мая, а в ПрибОВО — 14 мая 1941 г. В публикации 1996г. почему-то указано, что директивы были направлены в ОдВО 6 мая, в ПВО, ПрибОВО и ЗапОВО — 14 мая, а в КОВО — 15 мая 1941 г., хотя даже их делопроизводственные номера не соответствуют этому утверждению. Вместе с тем следует отметить, что опубликованные документы по ЛВО требуют прояснения противоречий в дате директивы наркома-обороны. Это тем более любопытно, что все исследователи ссылаются на одни и те же архивные документы{1267}. Во всяком случае сегодня известно, что директивы наркома обороны были направлены в ЗапОВО и КОВО 5 мая, в ОдВО 6 мая. а в ЛВО и ПрибОВО 14 мая 1941 г.{1268}
Кроме того, следует отметить, что данная публикация, при всей своей важности, не избежала определенной тенденциозности. Прежде всего авторы выдают эти документы за оперативные планы округов, хотя это всего лишь "планы прикрытия на период мобилизации, сосредоточения и развертывания". То есть эти документы, хотя и важная, но всего лишь часть оперативного плана{1269}. Поэтому, вопреки утверждению авторов публикации, эти документы не "позволяют определить, как реализовывался стратегический замысел войны, выяснить ее характер на начальном этапе". Вывод авторов публикации, что "анализ директив Генштаба, датированных маем 1941 года, в целом показывает, что никаких задач наступательного порядка войскам западных приграничных военных округов не ставилось", справедлив, но при этом следует учитывать, что эти директивы были посвящены разработке планов прикрытия, а не первых операций войны. Поэтому в них и не может быть подобных указаний. Ведь, как отметил В.Б. Маковский, "оперативное прикрытие являлось составной частью стратегического развертывания вооруженных сил"{1270}. Таким образом, авторы публикации стремятся выдать одно из направлений подготовки Красной Армии к войне за единственное. Поэтому им вряд ли стоило пользоваться заголовком "Конец глобальной лжи".
Сами авторы публикации отмечают, что публикуемые документы "грешат формализмом, отсутствием точной оценки противника, определением соотношения сил и средств. Не были разработаны варианты и способы боевых действий"{1271}. Гораздо более детально были распланированы действия ВВС, которым, согласно директивам наркома обороны, были поставлены задачи "активными действиями... завоевать господство в воздухе и мощными ударами по основным железнодорожным узлам, мостам, перегонам и группировкам войск нарушить и задержать сосредоточение и развертывание войск противника". Господство в [395] воздухе с первых дней войны следовало завоевать "внезапным ударом по авиации противника на его аэродромах и путем нанесения максимальных потерь в воздушных боях". Понятно, что наиболее эффективным для разгрома авиации противника был бы первый удар по местам ее базирования. Поэтому, после того как ВВС округов "сосредоточатся, а аэродромная сеть противника будет вскрыта, необходимо приступить к решительному уничтожению авиации противника" и других объектов в 200-км приграничной полосе{1272}.
Запланированная группировка войск западных приграничных округов на прикрытие (см. таблицу 39) включала 15 армий, в состав которых выделялось 107 дивизий и 2 бригады, в резерве фронтов оставалась 51 дивизия, а в распоряжении Главного Командования — 8 дивизий{1273}. Как отмечают военные историки, "сравнительный анализ последних предвоенных планов с планами лета 1940 г. показывает, что... практически стиралась грань между боевыми действиями по прикрытию и первыми операциями"{1274}, поскольку боевой состав армий прикрытия почти полностью соответствовал плану стратегического сосредоточения и развертывания войск на ТВД. По мнению. В.А. Анфилова, Б.Н. Петрова и В.А. Семидетко, запланированная группировка войск прикрытия была более приспособлена к наступлению, чем к обороне{1275}, что не могло не сказаться в случае нападения противника, поскольку, как справедливо указывает М.А. Гареев, "невыгодное положение советских войск усугублялось тем, что войска пограничных военных округов имели задачи не на оборонительные операции, а лишь на прикрытие развертывания войск"{1276}.
Таблица 39. Планируемая группировка войск округов на прикрытие
| ЛВО | ПрибОВО | ЗапОВО | КОВО | ОдВО | Всего | |
| Армии прикрытия | сд — 14 тд — 3 мд — 1 сбр — 1 | сд — 16 тд — 4 мд — 2 сбр — 1 | сд — 14 тд — 8 мд — 4 кд — 2 | сд — 17 тд — 8 мд — 4 кд — 1 | сд — 7 кд — 2 | сд — 68 тд — 23 мд — 11 кд — 5 сбр — 2 |
| Резервы округов | сд — 3 тд — 1 мд — 1 | сд — 1 | сд — 5 тд — 4 мд — 2 | сд — 15 тд — 8 мд — 4 кд — 1 | сд — 2 тд — 2 мд — 1 кд — 1 | сд — 26 тд — 15 мд — 8 кд — 2 |
| Резерв Главного Командования | — | — | сд — 5 | — | тд — 2 мд — 1 | сд — 5 тд — 2 мд — 1 |
| Итого | сд — 17 тд — 4 мд — 2 сбр — 1 | сд — 17 тд — 4 мд — 2 сбр — 1 | сд — 24 тд — 12 мд — 6 кд — 2 | сд — 32 тд — 16 мд — 8 кд — 2 | сд — 9 тд — 4 мд — 2 кд — 3 | сд — 99 тд — 40 мд — 20 кд — 7 сбр — 2 |
[396]
Ввод этих планов в действие вовсе не совпадал с нападением противника. Так, в них подчеркивается, что "первый перелет и переход границы нашими частями может быть произведен только с разрешения Главного Командования"{1277}. То есть, инициатива этого действия будет исходить от Москвы. В плане прикрытия ПрибОВО отмечалось, что "цель разведки — с первого дня войны вскрыть намерения противника, его группировку и сроки готовности к переходу в наступление"{1278}. Это ёше раз подтверждает, что ввод в действие планов прикрытия зависел не от действий противника, а от решения советского командования. По справедливому мнению М.А. Гареева, "накануне войны в какой-то момент было упущено из виду то важнейшее обстоятельство, что в случае начала военных действий и в политическом и в военном отношении нельзя исходить только из собственных пожеланий и побуждений, не учитывая, что противник будет стремиться делать все так и тогда, когда это удобно и выгодно ему"{1279}, а "идея непременного перенесения войны с самого ее начала на территорию противника... настолько увлекла некоторых руководящих военных работников, что возможность ведения военных действий на своей территории практически исключалась. Конечно, это отрицательно сказалось на подготовке не только обороны, но и в целом театров военных действий в глубине своей территории"{1280}.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 147; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!