Основные принципы налогового права 3 страница
Применительно к рассматриваемому требованию, представляет интерес п. 4 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица": добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В связи с этим в случае привлечения юридического лица к публично-правовой ответственности (налоговой, административной и т.п.) по причине недобросовестного и (или) неразумного поведения директора понесенные в результате этого убытки юридического лица могут быть взысканы с директора. При обосновании добросовестности и разумности своих действий (бездействия) директор может представить доказательства того, что квалификация действий (бездействия) юридического лица в качестве правонарушения на момент их совершения не являлась очевидной, в том числе по причине отсутствия единообразия в применении законодательства налоговыми, таможенными и иными органами, вследствие чего невозможно было сделать однозначный вывод о неправомерности соответствующих действий (бездействия) юридического лица. На практике данное разъяснение было применено, например, в постановлении Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. N 10481/13 для квалификации действий арбитражного управляющего.
|
|
|
Говоря о требовании правовой определенности, нельзя не отметить, что оно предполагает не только конкретность и понятность нормативных правовых актов, стабильность судебной практики, но и, вообще говоря, официальное обнародование правовых актов. В силу ч. 3 ст. 15 Конституции РФ законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения. Таким образом, налогоплательщик всегда имеет право ознакомиться с содержанием нормативных актов (изданных органами власти), регламентирующих его права и обязанности в налоговых правоотношениях.
В.В. Михайлов справедливо полагает, что отсутствие информации о тех или иных формах социальных ограничений само по себе является формой социального ограничения. Отсутствие четкой системы ограничений в обществе лишает субъекта социального действия свободы достижения сознательно поставленных целей*(195). В.В. Лунеев обоснованно отмечает, что предоставив российским людям доступ к объективной жизненной информации, власти не смогут манипулировать ими*(196). По этой причине во многих сообществах управляющая элита стремится так или иначе ограничить для иных членов сообщества информацию о реальных социальных ограничениях и возможностях, предпочитая использовать ее в своих целях. И хотя нормативные правовые акты (в совокупности с информацией об их толковании и реальном правоприменении) не являются единственной формой социальных ограничений, очевидно, что они - одна из важнейших форм. В отсутствие у субъектов права возможности подробно и без существенных затрат ознакомится со своими потенциальными правами и обязанностями, нельзя требовать от них законопослушного поведения.
|
|
|
Следует отметить, что во времена СССР имели место существенные проблемы с публикацией нормативных правовых актов. В частности, в заключении Комитета конституционного надзора СССР от 29 ноября 1990 г. N 12 (2-12) "О правилах, допускающих применение неопубликованных нормативных актов о правах, свободах и обязанностях граждан" было констатировано, что имеется множество таких актов с грифами "секретно", "не подлежит опубликованию", "не для печати", "для служебного пользования" и т.п., в том числе: указы и постановления Президиума Верховного Совета СССР по вопросам гражданства, подсудности уголовных дел, амнистии, административной ответственности, трудовых отношений и социального обеспечения, выселения граждан из жилых помещений; постановления и распоряжения Совета Министров СССР по вопросам пенсионного обеспечения, оплаты труда, предоставления жилых помещений, использования труда осужденных и их перевоспитания, условий и оплаты труда советских граждан, работающих за границей. Министерства и ведомства СССР также издают большое число закрытых нормативных актов, касающихся прав, свобод и обязанностей граждан СССР или порядка их осуществления. Распространена практика присвоения грифов "секретно", "не для печати" и т.д. отдельным положениям (статьям, пунктам) нормативного акта, которые при публикации его текста не приводятся.
|
|
|
Примечательно то, что отсутствие официальной публикации важнейших нормативных правовых актов в СССР имело даже теоретическое обоснование. По этому поводу А.А. Тилле писал, что существует принцип - незнание закона не освобождает от ответственности. Но этот принцип действует только в отношении опубликованных законов. В советские же времена уголовная ответственность иногда назначалась по неопубликованным законам, а поскольку ученые-юристы считали правилом оправдывать и восхвалять действия законодателей, были среди них и такие, которые безосновательно доказывали, что сознательные граждане должны были и до издания запретительного уголовного закона понимать общественную опасность своего деяния. Именно такие ученые делали карьеру, получали ордена и звания. Они говорили, что предположение о знании гражданами законов после их опубликования есть фикция, ибо в основном люди не знают большинства опубликованных законов, но сознают общественную опасность тех или иных деяний. А потому должны нести уголовную ответственность и при отсутствии опубликованного закона*(197). Указанные сведения, к сожалению, демонстрируют то, что в праве очень многие идеи (в т.ч. и противоположные) в соответствии с "реалиями времени" вполне могут убедительно обосновываться, с опорой на одни ценности и с игнорированием иных.
|
|
|
В настоящее время, на основании ч. 3 ст. 15 Конституции РФ, в соответствии с ч. 4 ст. 8 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" не может быть ограничен доступ к нормативным правовым актам, затрагивающим права, свободы и обязанности человека и гражданина, а также устанавливающим правовое положение организаций и полномочия государственных органов, органов местного самоуправления. Поскольку судебная практика оказывает значительное влияние на применение норм права, Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" предусматривает обязательность размещения в сети "Интернет" текстов судебных актов (ст. 15). В п. 27 постановления Пленума ВАС РФ от 8 октября 2012 г. N 61 "Об обеспечении гласности в арбитражном процессе" разъяснено, что тексты судебных актов арбитражных судов, вынесенные в открытом судебном заседании, размещаются в сети "Интернет" в полном объеме без изъятий.
Исходя из решения ВАС РФ от 27 января 2010 г. N ВАС-15316/09, является незаконным применение пометки "Для служебного пользования" на приказе ФНС России, регламентирующем порядок рассмотрения жалобы при обращении в вышестоящий налоговый орган, поскольку это ограничивает без законных к тому оснований осведомленность частных субъектов. В частности, в п. 1.3 постановления Правительства РФ от 3 ноября 1994 г. N 1233 "Об утверждении Положения о порядке обращения со служебной информацией ограниченного распространения в федеральных органах исполнительной власти" предусмотрено, что не может быть отнесен к служебной информации ограниченного распространения порядок рассмотрения и разрешения заявлений, а также обращений граждан и юридических лиц.
Требование правовой определенности, вообще говоря, реализуемо только при общем запрете обратной силы правовых актов. В противном случае точное понимание частным субъектом правовых последствий своих деяний было бы невозможным, поскольку субъект не может предвидеть, как именно и для кого законодатель изменит эти правовые последствия нормативным актом "с обратной силой". А. Шайо отмечает, что закон не может иметь обратной силы, в противном случае правовые нормы вообще не имели бы никакой обязательной силы (всегда и все можно было бы задним числом изменить)*(198). По мнению Г.А. Гаджиева, принцип правовой определенности, в частности, ограничивает возможность придания обратной силы актам законодательных и юрисдикционных органов, а также предполагает предсказуемость решений высших судов и стабильность выраженных в них правовых позиций. Это необходимо для обеспечения стабильных условий хозяйствования*(199). В ряде актов КС РФ (постановления от 24 мая 2001 г. N 8-П, от 29 января 2004 г. N 2-П, от 20 апреля 2010 г. N 9-П, от 20 июля 2011 г. N 20-П, от 27 марта 2012 г. N 8-П, определения от 12 мая 2005 г. N 163-О, от 3 марта 2015 г. N 417-О, от 2 апреля 2015 г. N 583-О и др.) упомянут принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает сохранение стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм.
Принцип законности будет декларативным, если не обеспечено требование реальной защиты прав и свобод всех субъектов, а также реальной возможности принуждения к исполнению ими своих обязанностей. Права без возможности их эффективной защиты ничего не значат. В ст. 45 Конституции РФ установлено, что государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Nemo prohibetur pluribus defensionibus uti - никому не запрещается защищаться различными способами*(200).
В соответствии со ст. 137 НК РФ каждое лицо имеет право обжаловать акты налоговых органов ненормативного характера, действия или бездействие их должностных лиц, если, по мнению этого лица, такие акты, действия или бездействие нарушают его права. Нормативные правовые акты налоговых органов могут быть обжалованы в порядке, предусмотренном федеральным законодательством. В подп. 11 п. 1 ст. 21 НК РФ также предусмотрено право налогоплательщика на самозащиту: не выполнять неправомерные акты и требования налоговых органов, иных уполномоченных органов и их должностных лиц, не соответствующие НК РФ или иным федеральным законам.
Кроме того, современное законодательство и сложившаяся судебная практика допускают не только обжалование, но и иные способы защиты прав частных субъектов налоговых правоотношений. Среди них можно отметить: предъявление требований о возврате (зачете) излишне уплаченного (взысканного) налога (ст. 78, 79 НК РФ) или о возмещении косвенного налога (ст. 176, 176.1, 203 НК РФ); предъявление требований о возмещении убытков, причиненных незаконными актами налоговых органов или незаконными действиями (бездействием) их должностных лиц (подп. 14 п. 1 ст. 21, п. 1 ст. 35, п. 2 ст. 103 НК РФ); возражения частного субъекта при судебном взыскании с него обязательных платежей (ч. 1 ст. 41 АПК РФ, ч. 1 ст. 35 ГПК РФ, ч. 1 ст. 45 КАС РФ) и др.
С той же точки зрения, исходя из взаимообусловленности всех прав и обязанностей, юридические обязанности без возможности принуждения к их исполнению ничего не значат. Государство, установившее обязанности для некоторого круга субъектов (в т.ч. публичных), исполнение которых оно не может (не хочет) обеспечить, тем самым теряет свой авторитет, как органа публичной власти и провоцирует неисполнение иных обязанностей.
Требование реальной защиты прав и свобод всех субъектов, а также реальной возможности принуждения к исполнению ими своих обязанностей, как и сам принцип законности, достаточно условно (поскольку с учетом современных подходов относится скорее к элементарной логике, чем к праву). Сложно предположить, что законы могут приниматься без расчета на их выполнение, а установленные ими права невозможно будет защитить. Но выделение указанных положений в отечественной правовой системе в некоторой степени является следствием и того, что в недавнем прошлом нашей страны были проблематичными и свободный доступ субъектов права ко всем текстам нормативных правовых актов, регламентирующих их права (обязанности), и эффективная защита нарушенных прав и свобод.
Интересно то, что принцип законности выделяется и в теории налогового права иных стран (иногда с несколько иным его пониманием). Так, исходя из сведений, приведенных Р. Польссоном применительно к шведской правовой системе, принцип законности - это общеправовой принцип, имеющий особое значение, в частности, для всей системы публичного права. Считается, что конкретное содержание принципа законности заключается в требовании, в силу которого осуществление публичной власти должно основываться на законе или другом общеобязательном предписании, принятом на соответствующем уровне. Именно в этом смысле говорят о законности публичной власти. В сфере налогового права отмеченное, в частности, означает, что конкретная мера обременения налогообложением должна основываться на законе, т.е. имеется в виду так называемое требование "обязательности предписания". Считается также, что подчиненность закону процесса осуществления публичной власти предполагает и требование того, что налог неукоснительно взимается, когда закон это предписывает*(201). Соответственно, в шведском варианте принципа законности основной акцент сделан на том, что публичной власти разрешено только то, что прямо установлено для нее в законе.
Принцип справедливости. Justitia in suo cuique tribuendo cernitur - справедливость проявляется в воздании каждому по его заслугам*(202). Справедливость в общем виде может определяться, как понятие о должном, содержащее требование соответствия между реальной значимостью различных индивидов (социальных групп) и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием и т.п. Несоответствие в этих соотношениях оценивается как несправедливость*(203).
Соответственно, справедливость в праве упрощенно можно определить, как обобщенное требование соответствия между деянием и его правовыми последствиями. Если же речь идет о налоговом праве, то справедливость - обобщенное требование соответствия между деянием и его налогово-правовыми последствиями (между фактом получения дохода и размером налога на этот доход; между фактом владения автомобилем и размером периодически выплачиваемого налога на этот автомобиль и т.д.).
Очевидно то, что для разных видов общественных отношений характерна "своя" справедливость. Так, Ж.-Л. Бержель приводит сведения о том, что существует много интерпретаций понятия справедливости, но анализ, проделанный некогда Аристотелем и Фомой Аквинским, еще и сегодня может оказаться наиболее удачным. В то время выделялись три вида справедливости:
1) коммутативная справедливость имеет место в рамках отношений между независимыми друг от друга субъектами и предполагает арифметическое равенство в обменах между субъектами;
2) дистрибутивная справедливость существует применительно к обязанностям сообщества, в том числе государства, к его членам и имеет целью наилучшее распределение имущества (прав) между людьми, что определяется потребностями каждого члена сообщества, а не долей внесенных им средств;
3) легальная справедливость применима к обязанностям членов сообщества по отношению к самому сообществу, и может быть понята как обязанность всех членов сообщества содействовать общему благу, что имеет место в долге по несению военной службы, содействии жизнедеятельности государства путем выплаты налогов или участия в общественных работах*(204).
Приведенный анализ вполне актуален и в современной отечественной правовой системе, поскольку он в виде логически закрытого перечня описывает возможные виды взаимоотношений между сообществом и членами сообщества.
С этой точки зрения коммутативная справедливость характерна, например, для гражданского права. В соответствии с п. 3 ст. 423 ГК РФ договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.
Дистрибутивная справедливость реализуется, в том числе, в праве социального обеспечения. Применительно к указанному виду справедливости актуально мнение В.Д. Зорькина; содержание закрепленного в ст. 7 Конституции РФ понятия "социальное государство" раскрыто в других статьях таким образом, который отнюдь не обязывает государство удовлетворять жизненные потребности каждого человека. Так, например, право на социальное обеспечение, предусмотренное ч. 1 ст. 39, предназначено для тех, кто болен и стар, утратил кормильца или стал инвалидом, воспитывает детей и т.д.*(205).
Легальная справедливость исходит из того, что объем обязанностей конкретного члена сообщества по отношению к самому сообществу предопределяется возможностями этого члена сообщества (физическими, умственными, имущественными, и т.д.) и актуальна, в частности, в налоговом праве. Чем более значительными возможностями обладает конкретный индивид, тем большими публичными обязанностями его потенциально может обременить сообщество. В п. 9 Рекомендации N R (2005) 1 Комитета министров Совета Европы "О финансовых средствах местных и региональных властей" (принята 19 января 2005 г.) отмечается, что одним из основных принципов установления местного налогообложения должна быть справедливость (налогообложение должно быть соразмерно платежеспособности каждого налогоплательщика).
Интересно то, что в ст. 12 Конституции РСФСР 1937 г. и в ст. 14 Конституции СССР 1977 г. был продекларирован один из принципов социализма: "от каждого - по способностям, каждому - по труду". С точки зрения К. Маркса, на высшей фазе коммунистического общества, господствующим принципом должна быть формула: "каждый - по способностям, каждому - по потребностям"*(206), что фактически представляет собой совокупность легальной и дистрибутивной справедливости, но без коммутативной справедливости. Интересны сведения, приведенные Н.М. Казанцевым: как в Египте и Месопотамии, так и в СССР имело место пользование деньгами, монетами, печатными знаками в качеств средств государственного финансирования и учета задолженностей граждан перед государством по налогам, но при этом не допускался свободный обмен товарами и рынок. Существование денег без рынка и обмена было подчинено задачам налогообложения и фиксации долгов населения перед государством. В порядке распределения и перераспределения граждане получали блага от иерархической системы и, наоборот, отчуждали блага иерархической системе*(207).
Современник А.С. Пушкина, русский юрист А.П. Куницын пришел к выводу, что граждане государства обязаны вспомоществовать цели общества, следовательно, все обязываются к несению податей. Но сия обязанность подает на каждого соответственно его достатку, ибо, во-первых, граждане государства обязываются содействовать цели общества по мере возможности; во-вторых, равное разделение податей было бы противно самой цели общества, поколику оно навлекало бы опасность частным гражданам, лишившись достатка, погибнуть от голода; в-третьих, неравное имущество требует неравных средств к сохранению оного*(208). Отечественный ученый А.А. Исаев считал, что учение о справедливости в политике налогов содержит в себе ответы на два вопроса: 1) кто должен платить налоги? и 2) как достигнуть уравнительности при распределении налогов между плательщиками?*(209).
Адам Смит отмечал, что подданные государства должны по возможности соответственно своей способности и силам участвовать в содержании правительства, т.е. соответственно доходу, каким они пользуются под покровительством и защитой государства*(210). К.Т. ф.-Эеберг, в свою очередь, полагал, что плательщики должны быть обложены налогом в соответствии с их экономической платежеспособностью, то есть так, чтобы жертва, заключающаяся в налоге, для всех была одинаково чувствительна*(211). В ст. 13 Декларации прав человека и гражданина 1789 года указано, что на содержание вооруженной силы и на расходы по управлению необходимы общие взносы; они должны быть равномерно распределены между всеми гражданами сообразно их возможностям.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 199; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!