КОНЦЕПТ «СТРАННИЧЕСТВО» В НЕМЕЦКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ХХ века
Лисицына И.Ю.,
магистрант УО «ВГУ им. П.М. Машерова», г. Витебск, Республика Беларусь
Научный руководитель – Маслова В.А., доктор филол. наук, профессор
Современные ученые, работающие в сфере гуманитарных наук, все чаще дают разные дефиниции терминам «значение» и «смысл». Это стало предпосылкой появления термина «концепт», который был впервые введен С.А.Аскольдовым. Ученый, в первую очередь, видел в концепте функцию заместительства. Концепт представляет разные предметы в одном понятии. Как полагает А.А.Григорьев, «Концепты – схематические представления, «заместительная способность которых основана на потенции совмещать то или иное» [2, с. 63]. Концепты «слоисты» в своей структуре и максимально отражают связь языка, культуры и сознания. Д.С.Лихачев писал: «Концепт не только подменяет собой значение слова и тем самым снимает разногласия, различия в понимании значения слова, чем облегчается общение, он в известной мере и расширяет значение, оставляя возможности для сотворчества, домысливания, «дофантазирования» эмоциональной ауры слова» [1, с. 5].
Методы и материал. Основными методами исследования явились общенаучные методы – наблюдение и описание. Материалом исследования – произведенияЭРИХА МАРИИ РЕМАРКА, ТОМАСА МАННА, ЭРИХА КЕСНЕРА, БЕРТОЛЬДА БРЕХТА, ПАТРИКА ЗЮСКИНДА.
Исследуя, концепт «Странничество» в немецкой литературе, мы сталкиваемся, в первую очередь, с проблемой перевода. Дело в том, что «странничество» переводится на немецкий язык как «die Wanderung», что также обозначает «путешествие». Немецкий толковый словарь „Duden Deutsches Universal Wörterbuch“ дает нам его значение как „langerer Weg durch die Natur, der zu Fuß zurückgelegt wird“ (долгая дорога пешком на природу). В толковом словаре Ушакова «Странничество» объясняется как «Странствование пешком с целью богомолья как бытовое явление». В русском языке, в отличие от немецкого, слово «странничество» вбирает в себя некий тайный дух свободы, меланхолию, стремление идти вдаль, не находя цели («его тень будет странствовать из города в город… как долго она будет мыкаться по свету»). Исходя из этих трудностей перевода, внутренняя форма концепта может представить собой совокупность лексем странствие, странствовать, странник, странствующий, а также путешественник.
|
|
|
Целью нашего исследования становится раскрытие семантический классов данного концепта с учетом его многослойной, противоречивой сущности. На материалах произведений немецких писателей (Эриха Марии Ремарка, Томаса Манна, Эриха Кеснера, Бертольда Брехта, Патрика Зюскинда) были реконструированы когнитивные сегменты концепта в немецкой литературе ХХ века:
|
|
|
· «странничество-путешествие» («привезенными из странствий по Южной Америке», «чаще всего странствие это оказывалось первым и последним путешествием», «после многодневного странствия по Саксонской Швейцарии);
· «странничество-ремесло» («странствующий подмастерье», «Годы учения и голода, годы голода и странствий, три года самостоятельной работы и лишений пошли насмарку»);
· «странничество-поиск свободы» («как рак, который вылез из своего панциря и нагишом странствует по морю»);
· «странничество-скитание» («Сестра пришла больная от странствий», «странствующий отшельник», «Но куда же вели его странствия», «и спал ли он вообще по ночам или днем и ночью странствовал по округе»);
· «странничество-бегство» («Странствие через пустыню… бегство от варваров»).
В немецкой литературе концепт формируется на основе семантических категорий «Бегство», «Скитание», «Ремесло», «Свобода», «Путешествие». Они же становятся контекстуальными синонимами в произведениях (Но чаще всего странствие это оказывалось первым и последним путешествием в их жизни.).
Выводы. Таким образом, анализ взаимосвязей данных семантических категорий в структуре концепта «Странничество» позволяет нам выделить следующие семантические классы в соответствии с его интерпретацией как:
|
|
|
1) приятное времяпрепровождение в далеких странах с целью отдыха;
2) освобождение духовной сущности героя от оков повседневности;
3) единственным способом существования, единственной возможностью заработка. Эрих Кеснер посвящает этому явлению целый роман «Когда я был маленьким», описывая свое ремесло;
4) бесцельное скитание, больное и одинокое;
5) бегство, превратившееся в долгие странствия и блуждания.
Литература:
1. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С.Лихачев // Известия АН Серия литературы и языка. – Москва : Наука, 1993. – Т. 52. – №1. – С. 3-9
2. Григорьев, А.А. Концепт и его лингвокультурологические составляющие /А.А.Григорьев // Вопросы философии. – 2006. – №3. – С. 64-76
НЕОФИЦИАЛЬНЫЕ АНТРОПОНИМЫ В ЧАСТУШКЕ ВИТЕБЩИНЫ
Лисова И.А.,
магистрант УО «ВГУ им. П.М. Машерова», г. Витебск, Республика Беларусь
Научный руководитель – Мезенко А.М., доктор филол. наук, профессор
Неофициальный антропоним (далее НА) – это модификат личного имени, образованный от полной либо усеченной основы, обладающей определенным семантическим приращением (коннотацией), употребляющийся в неофициальной ситуации общения или любом дискурсе, моделирующем подобную ситуацию (например, художественном произведении). Семантическая горизонталь антропонимного поля художественного текста предполагает наличие связей и каналов взаимодействия антропонимного кода с системой иных кодов трансляции культуры [1, с. 48]. НА передает особенности внешности, характера, действий, поведения, мировоззрения, социального окружения героя произведения. Частушка – особый, злободневный жанр фольклора, вскрывающий проблемы общества, с юмором обращающийся ко всем реалиям жизни. С целью выявления семантических и структурных особенностей НА были рассмотрены 28 частушек, в текстах которых зафиксировано 129 НА. Неофициальные имена занимают в данных фольклорных текстах особую позицию. Благодаря типизации образов возникают константные для жанра имена. Наиболее популярными НА в текстах частушек являются: Николай (10%), Сергей (7,7%), Григорий (7,7%), Александр (6,9%). Имя Никита встречается в большинстве частушек, однако в полной, немодифицированной форме, в неофициальных вариантах оно отмечено среди редких (Никитушка, Толик, Верка, Юрик и др.). В образовании форм превалирует формантный способ (48 форм). Наиболее частотные форманты: -к-, -еньк-, -ик-, -очк- (бел. -ачк-); редкие: -ут-, -ок-, -уш- / -юш- и др. Было отмечено преобладание антропоформантов, содержащих шипящие согласные: -аш-, -уш-, -юш-, -ш-, -ёж-, -очк- (На Любашу я сердит / А она не ведает: / На меня и не глядит, / Все по рынкам бегает [2, с. 17]. Активны при модификации уменьшительно-ласкательные суффиксы -еньк- / -оньк, типичные для всех фольклорных текстов (Ах, зачем мне подарила / Ты, подружка, желтый цвет? / Идет Гришенька навстречу – / Никакой измены нет [2, с. 32]). Роль антропоформанта -к-, самого частотного, определяется текстом: 1) отражает отрицательное отношение к упомянутому лицу (Мишка мой ушел к другой, / Стала сиротиночкой. / Он теперь не дорогой – / Пусть гуляет с Зиночкой [2, с. 63]) преимущественно за счет семантического окружения, 2) передает нейтральное отношение к именуемому, сообщает о близком личном знакомстве с ним (Ах, Наташка, я снялася / В красной кофте под ремень. / Не в такой, в какой мечтала / В какой Сашенька велел [2, с. 45]), 3) служит для рифмовки и придания комического эффекта тексту, который и наполняет неофициальный антропоним различными созначениями (Моя Ирка, как пробирка / От недоедания, / Зато всех спешит уверить: / Это голодание [2, с. 18]). Усеченные НА зачастую говорят о возрасте именуемого, что не всегда фиксировано контекстом (Закоптелую кастрюлю / Юля чистила песком. / Целый день в корыте Юлю / Мыла бабушка потом [2, с. 95]). В функции представления усеченное имя может сообщать о низком социальном статусе именуемого (Палюбiла мальца я, / Звалi яго Сцёпаю. / Ён басы i я басая, / Так за iм i шлёпаю [2, с. 109]), что фиксируется текстом. Полные антропоосновы модифицируются значительно реже, чем усеченные (Николка, Федорка). В основном НА выступает в роли второстепенного члена предложения (59 вариантов), обозначающего объект действия, так как частушка – сообщение о каком-либо событии, общественном недостатке и т.п. Обращение, содержащее НА, превращает частушку в своеобразную бытовую сценку, мини-диалог, рассчитанный на участвующего в действии реципиента. Подобная частушка сопровождается невербальными действиями: яркой мимикой, танцем и пр. Зачастую НА передает отношения панибратства к тому, к кому обращается исполнитель с юмором (Ты открой, Серёга, глазки: / Нет ни водки, ни колбаски. / Нет ни мяса, ни вина – / Радиация одна [2, с. 10]). НА часто употребляется с целью иронии (Милый Вовик похудел, / Аппетиту нету: / Три горшка он каши съел, / Сто одну котлету [2, с. 128]). Повторы НА не только организуют ритмическую сторону текста, но и создают эффект причитания (частушки-страдания): «Коля, Коля, твае конi / За гарою ваду п’ юць; / Коля, Коля, твае вочкi / Мне спакою не даюць» [2, с. 67].
|
|
|
Таким образом, НА занимают одну из центральных позиций в тексте частушки, взаимозаменяемость имен обусловлена вариантами их исполнения, а точнее мотивацией исполнителя (ср.: «Дима – парень ничего, / Только он лягается. / Все девчонки от него / Наутек бросаются» [2, с. 117] и «Юрик – парень ничего, / Плохо, что кусается. / Все девчата от него / Наутек бросаются» [2, с. 135]).
Литература:
1. Деревяго, А.Н. Имя собственное в художественном тексте: учебно-методическое пособие / авт. сост. А.Н.Деревяго. – Витебск: УО “ВГУ им.П.М.Машерова”, 2008. – 195с.
2. Поклонская, В.Н. Витебская частушка / В.Н.Поклонская, И.Л.Лапин. – Витебск, 1994. – 138с.
Дата добавления: 2018-05-09; просмотров: 269; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!