С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 26 страница
121
Л.И. Волконская
десять лет друг дома» Апыхтиных – в имени явное созвучие с именем Луизы Трузсон. Есть версия, что Волконская послужила и одним из прототипов «маленькой княгини» Лизы Болконской в «Войне и мире». В кабинете Толстого в Ясной Поляне висит портрет Волконской, на обороте рукой С.А. Толстой написано: «Маленькая княгиня из “Войны и мира”». Когда «Война и мир» вышла в свет и читатели по созвучным фамилиям пытались определить, с кого писан тот или иной персонаж, Волконская написала Толстому письмо, в котором спрашивала, не её ли муж послужил прототипом князя Андрея Болконского? Толстой отвечал в письме к ней 3 мая 1865 г.: «Андрей Болконский — никто, как и всякое лицо романиста, а не писателя личностей или мемуаров. Я бы стыдился печататься, ежели бы весь мой труд состоял в том, чтобы списать портрет, разузнать, запомнить». И далее рассказывал, как в книге появился «блестящий молодой человек» князь Андрей Болконский, какая роль ему назначалась и как в процессе писания менялись образ и судьба этого героя.
Н.И. Бурнашёва
ВОЛКОНСКАЯ Мария Николаевна (рожд. Раевская; 1805—1863) — дочь генерала Н.Н. Раевского, героя кампании 1812—1814 гг., с 11 января 1825 г. — жена декабриста С.Г. Волконского. Одна из замечательных женщин России, близко знакомая с А.С. Пушкиным, который посвятил ей поэму «Полтава», стихотворения «Ты видел деву на скале…», «Не пой, красавица, при мне...», «На холмах Грузии...» и др. Поэт-декабрист А.И. Одоевский посвятил ей стихотворение «Кн. М.Н. Волконской», в котором описал её приезд в 1826 г. к мужу в Сибирь, где она провела почти 30 лет. Н.А. Некрасов посвятил ей главу поэмы «Русские женщины».
|
|
|
М.Н. Волконская осознавала важное историческое значение событий 1825 г. Стремление рассказать о них стало для неё основным мотивом создания «Записок княгини М.Н. Волконской», которые в числе других мемуаров перечитывал Толстой, обратившись к эпохе декабристов. Не исключено, что писатель был знаком с Волконской: вернувшись из Сибири, она с дочерью подолгу жила в Москве, и, задумав роман о декабристах, Толстой мог заинтересоваться ею как живым свидетелем тех событий. Для Толстого Волконская отчасти послужила прототипом Кринской, жены декабриста Лабазова в романе «Декабристы»: «И тут-то он за несколько месяцев до бунта женился на Кринской. “Дочь Николая Кринского, тот, что при Бородино... ну, известный”, — перебил кто-то» (гл. П). В книге «Вблизи Толстого» А.Б. Гольденвейзер приводил воспоминания Толстого о Волконской: «И вот в Сибири, уже после каторги... у жены его было нечто вроде салона». Он же сообщал, что Толстой не верил рассказам про роман между Поджио и Волконской: «Он сказал: — Я не хочу верить, - так часто выдумывают такие легенды и чернят память людей... Тем более что Подокно так любил Волконского, что, когда впоследствии (она уже тогда умерла) почувствовал близость смерти, приехал к Волконскому, чтобы у него умереть».
|
|
|
Лит.: Волконская М.Н. Записки. - Чита, 1960.
О. С. Карандашова
ВОЛКОНСКИЙ Александр Алексеевич (1818-1865), князь — родственник Толстого (троюродный брат со стороны матери); в 1850-1851 гг. Толстой был очень близок с семьёй Волконского, живя в Москве, часто, почти ежедневно виделся с ним: бывал у него в доме, принимал у себя. 24 марта 1851 г. «у Волконских был неестествен и рассеян и засиделся до часу (рассеянность, желание выказать и слабость характера)», — эта запись появилась в дневнике и здесь же, чуть ниже, в тот же день: «Написать нынешний день со всеми впечатлениями и мыслями, которые он породит». Замысел написать «историю дня», возникший ещё в январе, стал определённее и теперь связывался с домом Волконского: именно этот свой визит к Волконским Толстой опишет в самом раннем из дошедших до нас художественных сочинений «Истории вчерашнего дня». Произведение не было завершено, Толстой написал всего три главы. В первой главе рассказывалось о том, что же происходило в тот вечер в доме Волконских, где Толстой «засиделся до часу»; главное внимание было уделено хозяйке дома, прототипом которой послужила жена Волконского — Л.И. Волконская.
|
|
|
Н.И. Бурнашева
ВОЛКОНСКИЙ Сергей Григорьевич (1788-1865), князь — генерал-майор, участник Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов 1813-1814 гг., декабрист. Был женат на Марии Николаевне Раевской (с 11 января 1825 г.), которая последовала за ним в Сибирь, разделив с ним тяготы ссылки и каторги. С 1820 г. близко общался с А.С. Пушкиным (сохранилось письмо Волконского к Пушкину от 18 октября 1824 г.). Тогда же Волконский вступил
122
С.Г. Волконский
в Союз благоденствия, с 1821 г. стал членом Южного общества декабристов. Вместе с В.Л. Давыдовым руководил Каменской управой Южного общества. Устанавливал связи с Северным обществом декабристов. В 1825 г. участвовал в переговорах с представителями Польского тайного общества. Сторонник программы Южного общества, изложенной в «Русской правде» П.И. Пестеля. По делу декабристов был приговорён к смертной казни, заменённой каторгой. Вернулся из Сибири в 1856 г. До конца жизни сохранял верность революционным воззрениям. Резко критиковал реформы 1860-х гг. за их половинчатость.
|
|
|
Толстой был знаком с Волконским. Рассказы Волконского послужили ему одним из источников сведений о движении декабристов. В архиве Толстого сохранилась краткая опись переписки декабриста князя Е.П. Оболенского, из которой видно, что среди писем, читанных писателем, были два письма князя Волконского. Известно также, что в октябре 1901 г. Толстой читал «Записки декабриста», написанные Волконским.
Личное знакомство Толстого с Волконским произошло по возвращении декабриста из ссылки. В декабре 1860 г., во время второго заграничного путешествия Толстого, Волконский жил уже во Флоренции, где на обеде у князя Н.А. Долгорукого и познакомился с Толстым. Общение продолжалось до января 1861 г. Много лет спустя, 1 января 1905 г., Д.П. Маковицкий записал слова Толстого о Волконском: «Декабристы были религиозные, самоотверженные люди. Всё более и более я их уважаю. Волконский, генерал-адъютант, богатый человек, и он шёл на это дело, зная, что завтра его закуют».
А.Б. Гольденвейзер в книге «Вблизи Толстого» приводит воспоминания Толстого о Волконском: «Его наружность, с длинными седыми волосами, была совсем как у ветхозаветного пророка <...>. Это был удивительный старик, цвет петербургской аристократии, родовитой и придворной. И вот в Сибири, уже после каторги... он работал с мужиками, и в его комнате валялись всякие принадлежности крестьянской работы». Волконского принято считать прототипом Петра Ивановича Лабазова в незавершённом романе «Декабристы». На это указывает сходство портрета литературного персонажа и внешности Волконского, одинаковые факты биографии. Хотя есть и отдельные расхождения: в частности, в романе Лабазов «прямо из Сибири приехал со всем семейством», а Волконский по манифесту 26 августа 1856 г. приехал в октябре этого года с сыном в Москву, где уже с осени 1855 г. жила жена его с дочерью, вышедшей замуж в 1850 г. за Д.В. Молчанова. Позволяют соотнести Лабазова с Волконским и слова Толстого о том, что декабрист, «бывший князь», носил «одну из тех русских фамилий, которую всякий знает и всякий произносит с некоторым уважением и удовольствием, ежели говорит о лице, носящем эту фамилию, как о лице близком и знакомом».
Лит.: Волконский С. О декабристах: По семейным воспоминаниям. — Пг., 1922.
О. С. Карандашова
ВОЛЫНСКИЙ Аким Львович (наст, имя: Флексер Хаим Лейбович; 1861-1926) – литературный и театральный критик, искусствовед, философ идеалистического направления. С 1889 г. постоянный сотрудник и фактический редактор журнала «Северный вестник». Философские и общественные взгляды Толстого были близки духу этого издания, и критик старался привлечь писателя к сотрудничеству.
Волынский посвятил Толстому три статьи, две рецензии, а в книге о Ф.М. Достоевском уделил особое внимание сопоставлению творчества двух писателей. Лично Волынский познакомился с Толстым в Ясной Поляне в августе 1894 г. В письмах Толстой подчас оказывал моральную поддержку Волынскому, прозревая будущий успех его книги «Русские критики» и заметив однажды, что его «когда-нибудь будут обожать».
Защищая Толстого от многочисленных оппонентов, Волынский писал, что он не был понят современниками в большей степени из-за того, что беспощадно выявлял «житейских идолов», которые продавались на «умственном базаре» под видом красоты, науки или искусства (Волынский А.Л. Книга великого гнева. СПб., 1904. С. 169). Критик утверждал, что Толстой, этот голос эпохи, искренне стремился «найти объединяющие основы для всякой человеческой деятельности» (Волынский А.Л. Борьба за идеализм: Критические статьи. СПб., 1900. С. 434).
Сравнивая Толстого и Достоевского, философ видел в Достоевском вестника
123
будущего, но Толстой превосходил его как художник и был глашатаем настоящего. Волынский подчёркивал живописность и богатство таланта художника, который «даёт массу форм и красок именно в области <...> русской телесности и душевности», отмечал подлинную народность и национальность его творчества: «Тут вся русская жизнь, неторопливая, тихо зреющая, тихо колеблющаяся, как широкое русское поле под прохладным ветерком. <...> Кроме чисто художественного очарования, подпадаешь под обаяние какой-то высокой нравственной честности, здравого и светлого ума, не изрекающего никаких вдохновенно приподнятых глаголов, а говорящего простыми словами и простыми образами» (Волынский А.Л. Книга великого гнева. С. LХVІІІ-LХІХ). Одним из первых Волынский заявил об истинно русской, «мужицкой» составляющей творчества и философии Толстого.
С другой стороны, критик считал Толстого слишком рационалистом и моралистом, смотрящим на душу как на «нечто простое, цельное, не раздвоенное коренным образом в своём земном и небесном начале»: он, «как истинный Илья Муромец, думает, что всё зло жизни есть какой-то Соловей-Разбойник, которого можно схватить за горло и разбить об землю» (там же. С. 169). В целом Волынский всегда преклонялся перед Толстым, называя его «богатырской фигурой в мировой литературе», «самой центральной, самой привлекательной» (там же. С. LХVШ).
Лит.: Молоствов Н.Г. Волынский и новейшие идеалисты. — СПб., 1905.
И.В. Гречаник
ВОРОБЬЁВ Пётр Евстратович (1785—?) – яснополянский крестьянин Волконских. По письмам и записям в дневнике Толстого видно, что в 50-х гг. он фактически был управляющим имением в Ясной Поляне и одновременно много занимался делами в имении Толстых Никольском.
7 декабря 1850 г. Толстой сообщал «тётеньке» Т.А. Ёргольской из Москвы, что «поручил дела» «Петру, которого застал в большом горе. А может быть, он прикидывается. Вчера утром, -- писал Толстой, -- он явился в отчаянии, с перекошенным лицом, бросился мне в ноги и стал просить прощения, что у него, пьяного, стащили 500 р. сер., которые он должен был внести в банк. Рассказ об этом несчастье из уст такого великого оратора, как вы легко себе представляете, был очень трогателен и очень длинен <...>. Он подал заявление в полицию, в результате 350 р. сер. уже разыскали, остальные же 150 р., вероятно, пропали бесследно».
В 1860-е гг., переведённый в Никольское управляющим имением, Воробьёв продолжал вести многие дела и по Ясной Поляне.
Н.И. Шинкарюк
ВОРОНЦОВ Михаил Семёнович (1782-1856), граф – генерал-лейтенант (1813), светлейший князь (1852), военачальник и гос. деятель. Воспитание получил в Англии, где на дипломатической должности служил его отец. Службу начал офицером лейб-гвардии Преображенского полка. Отличился в боях с горцами на Кавказе, в войнах с Наполеоном, в Русско- турецкой войне 1806-1812 гг. Герой Отечественной войны 1812 года, участник Бородинского сражения, где был ранен. В 1812 г., находясь на излечении, учредил в своём имении в селе Андреевском Владимирской губ. госпиталь, в котором за счёт Воронцова лечились до 300 нижних чинов и 50 офицеров и генералов.
Участвовал в Заграничных походах русской армии 1813-1814 гг. За храбрость был неоднократно награждён Георгиевским крестом. В 1815-1818 гг. командир оккупационного корпуса во Франции. Отправляясь в Россию, из собственных средств заплатил все долги, сделанные его офицерами. За гуманное обращение с жителями был награждён памятными медалями двух округов французского города Мобёжа, где располагалась его штаб-квартира. Воронцов имел репутацию одного из гуманнейших военачальников и либерала, человека рыцарственного, просвещённого и корректного. По его инициативе в оккупационном корпусе были запрещены телесные наказания солдат. В 1820 г. пытался основать дворянское общество для постепенного освобождения крепостных крестьян.
С 1823 г. Воронцов занимал пост генерал-губернатора Новороссии и полномочного наместника (затем генерал-губернатора) Бессарабии (к этому времени относится его столкновение с А.С. Пушкиным, служившим чиновником в канцелярии Воронцова, что отразилось в эпиграмме «Полу-милорд, полу-купец...»). В 1844-1854 гг. Воронцов был наместником и главнокомандующим войсками на Кавказе, где проводил политику слияния областей Кавказа с империей. В Кавказской войне следовал жёсткой тактике генерала А.П. Ермолова. В управляемых нм областях осуществлял мероприятия, способствовавшие развитию промышленности, земледелия, торговли и судоходства.
124
Учредил русский театр в Тифлисе, газету «Кавказ», кавказский музей, организовал Кавказский учебный округ; играл активную роль в застройке и благоустройстве Одессы. В 1854 г. по болезни вышел в отставку, сохранив звание генерал-адъютанта и члена Гос. совета. Во время коронации Александра II был возведён в чин генерал-фельдмаршала.
Толстой лично знал Воронцова и упоминал его в записных книжках и в рассказе «Из кавказских воспоминаний. Разжалованный» (1856). Работая над повестью «Хаджи-Мурат», писатель основательно изучил относящиеся к Воронцову документы: его переписку с Николаем I, А.И. Чернышёвым, А.П. Ермоловым, официальные бумаги и др. – и вывел Воронцова в числе действующих лиц. На фоне других николаевских сановников он выглядит гуманным, «честолюбивый, мягкий и ласковый в обращении с низшими и тонкий придворный в обращении с высшими», патриот и герой Наполеоновских войн («считался <...> даже победителем Наполеона под Красным»). Но причастность к власти тоже развратила его: «Он не понимал жизни без власти и без покорности».
В.М. Бокова
ВОРОНЦОВ Семён Михайлович (1823-1882), светлейший князь – сын М.С. Воронцова, флигель-адъютант (1851), полковник, командир Куринского егерского полка.
Толстой был лично знаком с С.М. Воронцовым. В письме к великому князю Николаю Михайловичу 15 ноября 1903 г. он писал: «Очень жаль, что кончилась их <Воронцовых> прекрасная порода. Я видал Михаила Семёновича, знал Simon <т.е. Семёна Михайловича>, который был тоже честный, хороший человек».
С.М. Воронцов выведен в повести «Хаджи-Мурат». Здесь отмечен его английский акцент и барственность: он живёт в роскоши, но считает, что живёт очень скромно (англоман и аристократ, как и его отец). Для него история с Хаджи-Муратом — «счастливый оборот в Кавказской войне или просто интересный случай».
В.М. Бокова
ВОРОНЦОВА Мария Васильевна (рожд. кн. Трубецкая; 1819-1895) – в первом браке за подполковником А.Г. Столыпиным, светлейшая княгиня. Четвероюродная тётка Толстого, жена светлейшего князя С.М. Воронцова.
В юности фрейлина двора, близкая подруга великой княгини Марии Николаевны, по некоторым сведениям, возлюбленная великого князя Александра Николаевича (будущего Александра II). Играла видную роль в свете и, по отзывам современников, была «олицетворением того, что в те времена называлось львицей» (Соллогуб В.А. Повести. Воспоминания. Л., 1988. С. 509). После смерти первого мужа намеревалась вступить в брак с известным военачальником, генералом (позднее генерал-фельдмаршалом) кн. А.И. Барятинским, с которым у Трубецкой был длительный и хорошо известный свету роман, но Барятинский не пожелал жениться (Толстой в повести «Хаджи-Мурат» упоминает «отношения Барятинского с Марьей Васильевной»), и в итоге Мария Васильевна вышла за кн. С.М. Воронцова.
Среди всех персонажей «Хаджи-Мурата», воплощений гос. машины, Воронцова, «крупная, большеглазая, чернобровая красавица», наиболее симпатична. Хаджи-Мурат для неё не просто фигура в гос. шахматах, а живой и интересный человек (ему она тоже нравится). Её реакции естественны и человечны, и вообще она наиболее живой человек из всего «петербургского света».
В.М. Бокова
ВРЕВСКИЙ Павел Александрович (1808-1855), барон – генерал-адъютант; в середине июня 1855 г. прибыл из Петербурга в Севастополь с миссией побудить М.Д. Горчакова к активным наступательным действиям. Едва ознакомившись на месте с положением дел, генерал Вревский стал настаивать на необходимости предпринять решительные шаги, о чём он в письмах доносил военному министру В.А. Долгорукову. В севастопольской песне Толстого «Как четвёртого числа...» отражена эта «миссия»:
Барон Вревский-генерал
К Горчакову приставал,
Когда под-шафе: (bis)
«Князь, возьми ты эти горы.
Не входи со мною в ссору,
Не то донесу». (bis)
Во время сражения на речке Чёрной 4 августа 1855 г. убит ядром в голову.
Толстой был знаком с Вревским. 18 июня 1855 г. он в дневнике записал: «Получил от В. Перфильева письмо через Вревского, который, верно, хочет познакомиться со мною». 27 июня в дневнике снова о Вревском: «Хорош Вревской! Он, говорят, пьяница». 30 июня знакомство состоялось; в дневнике Толстой заметил: «Вревской, у
125
которого был уже нынче, 30 июня, кажется, пустой человек».
Н.И. Бурнашёва
ВЯЗЕМСКИЙ Константин Александрович (1852-1903) – учёный-математик, знакомый, адресат и корреспондент Толстого. Воспитанник Пажеского корпуса, путешественник, в 1883-1884 гг. совершил путешествие верхом по Африке, а в 1891-1893 гг. — по Азии. С 1897 г. Вяземский — схимонах Киприан на Афоне (библиотекарь Пантелеймоновского монастыря), в 1901 г. инок (схимонах) Ксенофонт.
«Вяземский путешественник, математик, микрокефал, но серьёзный», — записал Толстой в дневнике 11 июля 1890 г. Учёный дважды приезжал в Ясную Поляну (в 1890 и 1891 гг.), состоял в переписке с Толстым с 1890 г. В своих письмах он ставил вопросы о нравственности, о религии. «Письмо ваше мне было приятно. На все вопросы ваши буду отвечать», — писал ему Толстой 28 января 1901 г. В своём ответе Вяземский сообщал «всей душой любимому» писателю, что «с великой радостью» получил его письмо, и высказывал предположение, что Лев Николаевич «не вполне сознаёт его суждения», так как пишет, что взгляды их разнятся. «В главном, в существенном», по его мнению, он придерживается вполне мнений Толстого, в частности «абсолютно» разделяет его взгляды в «вопросах нравственных». Вяземский относил Толстого «к тем редким и драгоценным исключениям, кои способны распознавать правду и кои всегда готовы искренно её возвещать людям, невзирая ни на что».
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 145; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!