СОВРЕМЕННОЕ ЗВУЧАНИЕ РОМАНА М. А. БУЛГАКОВА 3 страница
По стройкам таскавшись с толпою тряпичниц И клад этот где-то на стройках сыскав, Он вешает облако бури кирпичной, Как робу на вешалку на лето в шкаф.
Известно, что поэт в дальнейшем еще стремился усложнить свою поэтику. Например, когда писал поэмы «Девятьсот пятый
19
год» и «Лейтенант Шмидт», он делал попытку написать эпос. Но он понял, что эпос более свойствен древним культурам и мало что говорит душе простого человека. Поэт много над этим думал и во «Втором рождении» провозгласил для себя задачу:
Есть в опыте больших поэтов Черты естественности той, Что невозможно, их изведав, Не кончить полной немотой.
В родстве со всем, что есть, уверясь И знаясь в будущем быту, Нельзя не впасть к концу, как в ересь, В неслыханную простоту.
И добавлял к этому:
Но мы пощажены не будем, Когда ее не утаим. Она всегда нужнее людям, Но сложное понятней им.
История его последующих «простых» вещей в стихах, а главное, «Доктора Живаго» подтвердила его мысли. Именно то, что он просто и ясно написал о полувековой истории России, внесло трагизм в его последние годы жизни. Даже будучи лауреатом Нобелевской премии, Пастернак находился в своей стране словно под домашним арестом.
Итак, изучая творчество Б. Л. Пастернака, я пришел к выводу, что, для того чтобы выявить эволюцию поэта, надо обращаться не к форме, а лишь к внутреннему содержанию его стихотворений.
ТЕМА РЕВОЛЮЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
|
|
В РОМАНЕ Б. Л. ПАСТЕРНАКА «ДОКТОР ЖИВАГО»
Необычно начало романа: «Шли и шли и пели «Вечную па мять»... Кого хоронят?.. «Живаго». Так, на противопоставлении живого и мертвого, строится все произведение Пастернака.
Основной вопрос, вокруг которого вращается «внешняя и внутренняя» жизнь главных героев, — отношения с революцией, отношение к революции. Меньше всего и Юрий Живаго, и сам автор были ее противниками, меньше всего они спорили с ходом событий, сопротивлялись революции. Их отношение к исторической действительности совсем иное. Оно в том, чтобы воспринимать историю, какая она есть, не вмешиваясь в нее, не пытаясь изменить ее. Такая позиция позволяет увидеть события революции объективно. «Доктор вспомнил недавно минувшую осень, расстрел мятежников, детоубийство и женоубийство Палых, кровавую колошмати-ну и человеко-убоину, которой не привиделось конца. Изуверства белых и красных соперничали по жестокости, попеременно возрастая одно в ответ на другое, точно их перемножили».
История доктора Живаго и его близких — это история людей, чья жизнь сначала выбита из колеи, а затем разрушена стихией ре волюции. Лишения и разруха гонят семью Живаго из обжитого мо-
|
|
20
сковского дома на Урал. Самого Юрия захватывают красные партизаны, он вынужден против воли участвовать в вооруженной борьбе. Возлюбленная Живаго Лара живет в полной зависимости от произвола сменяющих друг друга властей, готовая к тому, что ее в любой момент могут призвать к ответу за мужа, давно уже оставившего их с дочерью.
Жизненные и творческие силы Живаго угасают, так как он не может смириться с неправдой, которую ощущает вокруг себя. Безвозвратно уходят окружавшие доктора люди — кто в небытие, кто за границу, кто в иную, новую жизнь.
Сцена смерти Живаго — кульминационная в романе. В трамвайном вагоне у доктора начинается сердечный приступ. «Юрию Андреевичу не повезло. Он попал в неисправный вагон, на который все время сыпались несчастья...» Перед нами воплощение задохнувшейся жизни, задохнувшейся оттого, что попала в ту полосу исторических испытаний и катастроф, которая вошла в жизнь России с 1917 года. Эта кульминация подготовлена всем развитием романа. На его протяжении и герой, и автор все острее воспринимали события как насилие над жизнью.
Отношение к революции выражалось как соединение несовместимого: правота возмездия, мечта о справедливости — и разрушения, ограниченность, неизбежность жертв.
|
|
На последних страницах романа уже через пятнадцать лет после смерти героя появляется дочь Живаго Татьяна. Она переняла черты Юрия Андреевича, но ничего не знает о нем: «...ну, конечно, я девушка неученая, без папи, без мами, росла сиротой». Еще летом 1917 года Живаго предсказал: «...очнувшись, мы уже больше не вернем утраченной памяти. Мы забудем часть прошлого и не будем искать небывалому объяснения... »
Но роман заканчивается авторским монологом, приемлющим этот мир, какой бы он в данный момент ни был. Жизнь в самой себе несет начало вечного обновления, свободу и гармонию. «Счастливое, умиленное спокойствие за этот святой город и за всю землю, за доживших до этого вечера участников этой истории и их детей тиранило их и охватывало неслышимой музыкой счастья, разлившейся далеко кругом». Это итог любви к жизни, к России, к данной нам действительности, какой бы она ни была. «Как сладко жить на свете и любить жизнь! О, как всегда тянет сказать спасибо самой жизни, самому существованию, сказать это... на исходе тягчайшей зимы 1920 года».
Эти философские раздумья выражаются и в цикле стихов, завершающих роман.
РОМАН О РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
|
|
(Б. Л. Пастернак. «Доктор Живаго»)
«Доктор Живаго» стал итогом многолетней работы Бориса Пастернака, исполнением пожизненно лелеемой мечты. С 1918 года он неоднократно начинал писать большую прозу о судьбах своего поколения и был вынужден по разным причинам оставлять эту работу неоконченной. За это время во всем мире, а в России особенно,
21
все неузнаваемо изменилось. В ответ менялись замысел, герои и их судьбы, стиль автора и сам язык, на котором он считал возможным говорить с современниками. Совершенствуясь от опыта к опыту, текст следовал душевному состоянию своего творца, его ощущению времени.
Роман «Доктор Живаго» вначале несколько пугал меня. Два раза, запасшись терпением, я начинала его читать. Дважды откладывала, не справившись с обилием имен и эпизодов в его начале. Книга манила как невзятая высота. Наконец, в третий раз, когда я лучше запомнила героев, вчиталась. Книга увлекла, взволновала, покорила меня. Каждый рази внимательно вчитываясь в какое-то произведение, я живу созданным автором миром. Так и теперь, я до сих пор нахожусь под впечатлением от «Доктора Живаго».
В романе революция открылась мне с новой, очень важной сторо ны, с позиции прав личности, прав каждого человека. Б. Пастернак показывает революцию и Гражданскую войну не из стана красных, как в «Разгроме», «Чапаеве» и десятках других произведений. Это и не изображение из стана белых, как в «Тихом Доне», «Хождении по мукам» и других. Повествование Пастернака — это повествование глазами человека, который не хочет вмешиваться в братоубийственную войну, которому чужда жестокость, который хочет жить с семьей, любить и быть любимым, лечить людей, писать стихи.
Роман назван по фамилии главного героя, Юрия Андреевича Живаго. Он сын разорившегося миллионера, покончившего с собой. Воспитывался у дяди, который был человеком «свободным, лишенным предубеждения против чего бы то ни было непривычного... У него было дворянское чувство равенства со всеми живущими». Окончив с блеском университет, Юрий женится на любимой девушке Тоне. Затем любимая работа. Живаго становится прекрасным врачом. Еще в университете у него проснулась любовь к поэзии и философии. Рождается сын, и кажется, что жизнь прекрасна. Но неотвратимо в эту идиллию врывается война. Юрий едет на фронт врачом.
Итак, мы видим, как творчески одаренный герой романа стремится к занятию своим делом и его взгляд становится, силою обстоятельств, мерой и трагической оценкой событий века, а стихотворения — поддержкой и подтверждением надежд и веры в долгожданное просветление и освобождение.
Юрию Живаго в первую очередь с детства ненавистны те, кто себялюбиво вносит в жизнь соблазн, пошлость, разврат, кому не претит власть сильного над слабым, унижение человеческого достоинства. Эти отвратительные черты воплощены в адвокате Комаров-ском, сыгравшем трагическую роль в его судьбе.
Живаго, как мне кажется, склонен сочувствовать нравственным идеалам революции, восхищаться ее героями, людьми прямых действий, как Антипов-Стрельников. Но он ясно видит и то, к чему неизменно приводят эти действия. Насилие, по его наблюдениям, ни к чему, кроме насилия, не ведет. Общий ход жизни нарушается, уступая место разрухе и бессмысленным, повторяющим прежние, призывам и приказам. Он видит, как власть идеологической схемы губит всех, оборачиваясь и трагедией для того, кто ее исповедует и применяет.
22
Мне кажется, что именно эта убежденность и отличает «Доктора Живаго» от прозы, над которой Пастернак работал до войны.
Автор показывает все ужасы войны, но вместе с тем отмечает, что Первая мировая война — преддверие событий еще более кровавых, страшных, переломных. Героиня романа Лариса считает, что война «была виною всего, всех последующих, доныне постигающих наше поколение несчастий».
Пастернак умело показывает нам, как война губит, калечит судьбы людей. Очень характерна, как мне кажется, судьба одного красного партизана, Памфила Пялых, который открыто признается Юрию Андреевичу: «Много я вашего брата в расход пустил, много на мне крови господской, офицерской, и хоть бы что. Числа, имени не помню, все водой растеклось».
По, видно, жестокость не проходит даром. Страшна и судьба Памфила Палых, который, чувствуя возмездие за сделанное, начинает сходить с ума в тревоге за жену и детей. Наконец, помешавшись, убивает всю семью, которую любил безмерно.
Этот и многие другие примеры Пастернак приводит нам с целью доказать, насколько дикой является идея переделать жизнь, поскольку жизнь не материал, а действующее начало, по своей активности намного превосходящее возможности человека. Результат его действий лишь в меру внимания и подчинения ей соответствует его благим намерениям. Фанатизм, говорит нам Пастернак, губителен.
Всего несколько лет прожил после Гражданской войны главный герой. Знаменательно, что Пастернак относит смерть главного героя к 1929 году, времени слома образа жизни страны, времени перемен.
Юрий Андреевич никак не мог приспособиться к новым условиям, которые прекрасно подошли, например, его бывшему дворнику. Он не может служить, потому что от него требуют не своих мыслей и инициативы, а лишь «словесный гарнир к возвеличиванию революции и власть предержащих*.
Но до окончания войны еще много невзгод пришлось перенести Живаго. Роман Б. Пастернака, мне думается, прежде всего о высокой, о великой любви. Но любовь эта горит на фоне таких страшных событий, подвергается таким жестоким испытаниям, что не выдерживает. Сначала насильно разлучают Живаго с семьей. Его силой мобилизуют, их отправляют за границу. Позже угроза трибунала заставляет его расстаться с другой любовью — Ларой.
Описания любви Юрия и Ларисы — это, по моему мнению, гимн отношениям между мужчиной и женщиной. Это именно та любовь, именно та «зарница счастья», о которой мечтает каждый из нас: любовь чистая, непорочная, всепобеждающая.
Читая и перечитывая роман, приходишь к мысли, что главное в нем скорее показано читателю, чем сказано ему в жесткой, настоятельной форме. Любовь к жизни, чуткость к ее голосу, доверие к ее неискаженным проявлениям — первейшая забота автора. Это проявляется всего сильнее в речи главного героя. Он ценит чувство меры и знает, к каким гибельным последствиям приводит насильственное вмешательство человека в природу и историю.
Работая над романом, Пастернак понимал, что пишет о прошлом. Для того чтобы его текст преобразил полузабытые события в
23
слово, необходимое современникам и рассчитанное на участие в духовной жизни последующих поколений, приходилось серьезно думать о языке, освобождать его от устаревших частностей, острота и выразительность которых по опыту и в предвидении не были долговечны. Пастернак говорил, что намеренно упрощает стиль, стараясь передать хоть некоторую часть того неразделенного мира, хоть самое дорогое — издали, из веков отмеченное евангельской темой «тепловое, цветовое, органическое восприятие жизни».
Размышление и рассуждения о революции в романе доказывают, что это не «праздник угнетенных, а тяжкая и кровавая полоса в истории нашей страны. Сегодня, спустя- многие десятилетия, трудно уже сказать, что же дала она, во имя чего лилась кровь, разделилась страна, возникло огромное русское зарубежье. Вероятно, она была неизбежна,'иного стране не было дано. Не потому ли в день Октябрьского переворота многие интеллигенты восприняли ее восторженно, как выход из мира лжи и тунеядства, разврата и лицемерия. Тесть Живаго говорит ему: «Помнишь ночь, когда ты принес листок с первыми декларациями... это было неслыханно безоговорочно. Но такие вещи живут в первоначальной чистоте только в головах создателей и только в первый день провозглашения. Иезуитство политики на другой же день выворачивает их наизнанку. Эта философия чужда мне; эта власть против нас. У меня не спрашивали согласия на эту ломку».
Борис Пастернак хотел показать нам, что всякая власть должна стремиться к тому, чтобы люди были счастливы. Но счастье нельзя навязать силой. Счастье каждый человек ищет сам, нет его готового. И нельзя ради даже самых высоких идей жертвовать человеческими жизнями, радостями, правами, которыми человек наделен от рождения силой, стоящей выше всех земных властей, и эта сила — Бог.
Выразить атмосферу бытия, жизнь в слове — одна из самых древних, насущных задач человеческого сознания. Тысячелетиями повторяется, что не хлебом единым жив человек, но и всяким словом Божьим. Речь идет о живом слове, выражающем я несущем жизнь.
В русской литературе это положение приобрело новый животрепещущий интерес, главным образом благодаря художественному гению Льва Толстого. В дополнение к этому Достоевский многократно утверждал, что если миру суждено спастись, то его спасет красота.
«Я думаю, — говорит в романе Н. Н. Веденякин, — что если бы дремлющего в человеке зверя можно было остановить угрозою, высшею эмблемою человечества был бы цирковой укротитель с хлыстом, а не жертвующий собой проповедник. Но в том-то и дело, что человека столетиями поднимала над животным и уносила ввысь не палка, а музыка: неотразимость безоружной истины, притягательность ее примера».
Роман «Доктор Живаго» занимает центральное место в творчестве Бориса Пастернака.
Этим романом автор показывает нам, что один человек не имеет права ограничивать свободу другого, насильно навязывать некие
24
рамки поведения, идеологию, так как все мы созданы одним Творцом, а стало быть, имеем равные права на свободу.
Остается лишь надеяться, что нынешние перемены принесут как можно меньше бед нашей стране.
ЧЕЛОВЕК И РЕВОЛЮЦИЯ В РОМАНЕ Б. Л. ПАСТЕРНАКА «ДОКТОР ЖИВАГО»
Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку, Я ловлю в далеком отголоске Что случится на моем веку.
Б. Пастернак
Борис Пастернак — величайший русский писатель и поэт XX века. Двадцать третьего октября 1958 года ему была присуждена Нобелевская премия по литературе «За выдающиеся достижения в современной лирической поэзии и на традиционном поприще великой русской прозы».
Роман «Доктор Живаго» занимает, пожалуй, центральное место в творчестве Бориса Леонидовича. Этому произведению Пастернак посвятил свои лучшие годы литературной жизни и действительно создал шедевр, равного которому нет.
Этот роман — лучшая, гениальнейшая и незабвенная страница русской и мировой литературы. Да, по гениальности и мастерству написания с этим романом мало какие произведения могут сравниться.
Во-первых, роман многогранен: в нем поставлено огромное количество проблем: человек и совесть, человек и человек, человек и любовь, человек и власть, вечное и мимолетное, человек и революция, революция и любовь, интеллигенция и революция, и это еще не все. Но я бы хотел остановиться на проблеме взаимоотношения интеллигенции и революции.
Во-вторых, это произведение потрясает своим художественным своеобразием; а между тем «Доктор Живаго» даже не роман. Перед нами род автобиографии, в которой удивительным образом отсутствуют внешние факты, совпадающие с реальной жизнью автора. Пастернак пишет о самом себе, но пишет как о постороннем человеке, он придумывает себе судьбу, в которой можно было бы наиболее полно раскрыть перед читателем свою внутреннюю жизнь.
Как уже было сказано выше, я бы хотел остановиться на проблеме интеллигенции и революции, ибо, как мне кажется, именно в ней наиболее полно раскрываются интереснейшие моменты романа.
В романе главная действующая сила — стихия революции. Сам же главный герой никак не влияет и не пытается влиять на нее, не вмешивается в ход событий.
«Какая великая хирургия! Взять и разом артистически вырезать старые вонючие язвы! Простой, без обиняков, приговор вековой несправедливости, привыкшей, чтобы ей кланялись, расшаркивались перед ней и приседали».
В том, что это так без страха доведено до конца, есть что-то на-
25
ционально близкое, издавна знакомое. Что-то от безоговорочной светоносности Пушкина, от невиляющей верности фактам Толстого... Главное, это гениально! Если бы перед кем-нибудь поставили задачу создать новый мир, начать новое летосчисление, он бы обязательно нуждался в том, чтобы ему сперва очистили соответствующее место. Он бы ждал, чтобы сначала кончились старые века, прежде чем он приступил к постройке новых, ему нужно было бы круглое число, красная строка, неисписанная страница.
«А тут нате, пожалуйста. Это небывалое, это чудо истории, это откровение ахнуто в самую гущу продолжающейся обыденщины, без наперед подобранных сроков, в первые подвернувшиеся будни, в самый разгар курсирующих по городу трамваев. Это всего гениальнее. Так неуместно и несвоевременно только самое великое».
Эти слова в романе едва ли не самые важные для понимания Пастернаком революции. Во-первых, они принадлежат Живаго, им произносятся, а следовательно, выражают мысль самого Пастернака. Во-вторых, они прямо посвящены только что совершившимся и еще не вполне закончившимся событиям Октябрьской революции. И в-третьих, объясняют отношения передовой интеллигенции и ре волюции: «...откровение ахнуто в самую гущу продолжающейся обыденщины...»
Революция — это и есть откровение («ахнутое», данное», и она, как и всякая данность, не подлежит обычной оценке, оценке с точки зрения сиюминутных человеческих интересов. Революции нельзя избежать, в ее события нельзя вмешаться. То есть вмешаться можно, но нельзя поворотить. Неизбежность их, неотвратимость делает каждого человека, вовлеченного в их водоворот, как бы безвольным. И в этом случае откровенно безвольный человек, однако обладающий умом и сложно развитым чувством, — лучший герой романа! Он видит, он воспринимает, он даже участвует в революционных событиях, но участвует только как песчинка, захваченная бурей, вихрем, метелью. Примечательно, что у Пастернака, как и у Блока в «Двенадцати», основным образом — символом революционной стихии — является метель. Не просто ветер и вихрь, а именно метель с ее бесчисленными снежинками и пронизывающим холодом как бы из межзвездного пространства.
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 186; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!