Попытка реконструкции политической ментальности дальневосточников 13 страница

А 30 декабря того же года "красная" Москва декларировала образование Советского Союза, собранного из нескольких (пока не всех) осколков бывшей Российской империи. Это был не просто формальный акт рождения новой империи. Принципиально изменилось также и содержание: возникла новая геополитическая данность. Отныне любая "континентальная политика", будь то японская, американская или какая-то ещё, могла базироваться или на признании и сотрудничестве, или на соперничестве и конфронтации с СССР. Иначе говоря, более просто игнорировать фактор новой России как очевидную реальность, а не некий прежний пространственно неопределённый идеологический "фантом" становилось просто невозможно.

Тем не менее, рождение СССР адекватно восприняли далеко не сразу и не все мировые державы. Решая задачу восстановления своих геополитических позиций, большевистский режим нуждался в формализации своего нового статуса, форсируя процесс своего официального признания со стороны как США, так и Японии.

Что касается Японии, то это знаменательное событие произошло 20 января 1925 г., когда после трудных и долгих переговоров две державы подписали в Пекине Конвенцию об основных принципах взаимоотношений СССР и Японии, закладывавшей базу долгосрочных связей между двумя странами, в том числе последующего соглашения о японских концессиях на территории советского Дальнего Востока. Японцы хотели быть и стали в первыми, кто в полном смысле "прорвался" в регион. Они рассуждали вполне прагматично: если захватить российский Дальний Восток силой не удалось, можно и нужно сделать его доступным другим, мирным путём, через экономическую активность японского капитала. Тем более, что в эти же годы США активно и напористо вытесняли Японию с китайского экономического пространства, тем самым вольно или невольно "подталкивая" её в советские "объятия" (Занимательная история о деталях переговоров, их формальных и неформальных участниках, а также реализованных и так и не сбывшихся перспективах советско-японских отношений приведена в обстоятельно фундированной монографии блестящего российского японоведа В.Э. Молодякова)¹²⁸.

Совсем иначе дело обстояло с США. Решения Вашингтонской конференции, нацеленные на сохранение статус-кво в регионе, фактически игнорировали большевистскую Россию (а затем и СССР) как региональную державу, равноправного участника "вашингтонского порядка", превращали её (вместе с тогда действительно "фантомным" геополитическим пространством – Китаем) в "изгоя" дальневосточной политики, поскольку исключали эту же геополитическую реальность и

^{__________________________________________}

¹²⁸  Молодяков В.Э. Россия и Япония: поверх барьеров… С. 197-269.

её набиравшую ускорение динамику.

Очевидно неестественная и временная для "разорванного" продолжительной русской революционной смутой евразийского пространства ситуация, согласно замыслу вашингтонских "архитекторов", должна была "законсервироваться" как минимум на целое десятилетие¹²⁹. "Уход" Японии с российской территории значительно снизил интерес Америки к русским делам, и оптимистичные надежды Москвы на динамику в отношениях двух стран и скорое признание "де-юре" своего нового регионального статуса со стороны США не оправдались. Администрации республиканцев, изолируя СССР, предпочли "не замечать" его интересы на Дальнем Востоке, по сути "замораживая" его потенциальные возможности как самостоятельного игрока и "исключая" их из геополитического баланса сил в регионе. Подобная политика, как бы её не называли американские политики Дж. Ф. Кеннан ("умеренность и терпение"), Р. Лэнсинг ("наблюдение и выжидание"), Б. Колби ("непризнание"), пожалуй, всё же слишком долго конструировала искусственную реальность, чтобы оставаться реалистичной¹³⁰. К тому же, создав "вашингтонский порядок", США обратились к внешнеполитическому изоляционизму: их интерес к региону оказался узконаправленным, утилитарным и пассивным¹³¹. 

_____________________

¹²⁹ Подробнее о Вашингтонской конференции и последствиях создания "вашингтонского порядка" в регионе см.: Системная история международных отношений … С. 143-150.

¹³⁰ Дэвис Д.Э., Трани Ю.П. Первая холодная война… С.394.

¹³¹ Детальный обзор американских интерпретаций политики изоляционизма в 1920-е годы, её причин и последствий см.: Соколов Н.Н. Американские буржуазные авторы о влиянии изоляционизма на дальневосточную политику США в 20-е гг. // Истори-

 

Столь вопиющая геополитическая близорукость Америки в отношении СССР превратилась в одну из основных причин, обусловивших изначальную хрупкость, последовавший на рубеже 1920–1930-х годов кризис, а в последующие несколько лет и развал "вашингтонского порядка". Не столько запоздалой попыткой наверстать упущенное, сколько принятием произошедшего распада как свершившегося факта стало признание "де-юре" и установление дипломатических отношений СССР и США в ноябре 1933 г. Влияние военных на американскую политику снова возросло с завершением эпохи процветания в США, начавшейся экономической депрессией и вызванным ею упадком американской внешней торговли, а также растущими опасениями Америки, связанными с активизацией японской экспансии в Китае.

И США, и СССР рассчитывали взаимно заручиться поддержкой друг друга теперь уже не просто в сдерживании амбиций Японии: противоречия между Японией и США, с одной стороны, и между Японией и СССР – с другой были столь острыми, что могли разрешиться в конечном итоге только военным столкновением. Понимание неизбежности войны объективно включало задачу борьбы с японской агрессией в сферу актуальной внешней политики как Москвы, так и Вашингтона, делая Токио их общим противником, а их самих постепенно подталкивало к поиску путей формирования антияпонского военного союза. Неудивительно, что в данном случае именно военные, а не дипломаты (как бывает обычно) инициировали процесс сближения двух стран, включая решение об установлении официальных отношений. Причём это были военные именно обеих стран¹³². 

^{________________________________________}

ческие и историографические вопросы внешней политики империалистических государств. Сб. ст. / Под ред. С.С. Григорцевича. Томск, 1987. С. 113-131.  

Официальное признание Советского Союза сначала Японией, а затем и США закрепляло за ним статус третьего регионального лидера, с которым как с равным партнёром соглашались считаться две другие региональные державы. Вялый и статичный "вашингтонский порядок", уже испытавший удары от японской агрессии в сентябре 1931 г. и в начале 1932 г., провозглашения "буферного" государства "Маньчжоу-го" в марте 1932 г. и, наконец, полной аннексии Маньчжурии к концу того же года, показал свою полную несостоятельность¹³³. Следующий, 1933 год можно с полным на то основанием считать рубежом окончательного восстановления утраченных Россией полутора десятилетиями ранее геополитических позиций в дальневосточном регионе.

 

^{___________________________________}

¹³² Фукс М. Планы сине-оранжевой войны… // Электронный ресурс: http://www.zaimka.ru/soviet/fuchs2_p1–4.shtml.

См. также: Севостьянов Г.Н. Послы вручают верительные грамоты. Установление советско-американских дипломатических отношений в свете новых документов // Новая и новейшая история. 1993. № 6. С. 16-35; Севостьянов Г.Н. Миссия М.М. Литвинова в Вашингтон в 1933 году. Новые материалы // Новая и новейшая история. 1994. № 3. С. 148-175; Почтарёв А.Н. О советско-американских военных контактах перед Второй мировой войной // США: экономика, политика, идеология. 1994. № 6. С. 35-43.

¹³³ Подробнее об отношениях СССР и США и влиянии на их динамику японской экспансии в Восточной Азии см. монографию: Сафронов В.П. СССР, США и японская агрессия на Дальнем Востоке и Тихом океане. 1931–1945 гг. М., 2001.

 

ГЛАВА VI

---

Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 260; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!