Молитва о самовольно ушедших из жизни
Дорогая о Господе Т.!
Сколько людей сейчас как дети: ищут дорогу к Истине и милостью Божией приходят в Храм - дом Божий. Т., это самое настоящее и реальное чудо. Чаще к Богу приводит сейчас беда, когда сердце будто умирает от горя; приходят и такие, которые начали познание духовного мира с близкого касания к темной, все убивающей силе.
Так случилось и с Вашим сыном, он познал врага - тьму, но не успел через этот ужас обратиться на поиски Света. Искать виновных бессмысленно, но ведь в то время, когда Вы жили без Бога, рядом с Вами жили же и люди, верующие в Него и живущие Им. Бог-то был, и есть, и будет всегда, ибо Он - Бог, творец создания, творец миров. И со времени падения прародителей, благодаря богодарованной свободе, люди сами делают выбор. А Бог только всегда ждет, помогает, оставляет в жизни общества и в жизни каждого свои следы. Людям только увидеть и сделать выбор: или света, тепла, добра, - а значит путь за Богом, или упоиться самостью во грехе. Это о главном. Свободу человека никто отнять не может, даже и Творец его.
А вот о сыне молиться в церкви действительно нельзя - таково определение Священных Соборов св. Отцов, такова каноника. Молиться же дома, всей душой скорбящей и израненной предстоя Богу, надо непременно. А ответ - дело Божие, мы его предугадать не можем и решить за Бога не можем. Сохранив послушание Церкви, оставьте в душе надежду на милость Божию к своей материнской молитве.
|
|
|
Читайте канон за самовольно жизнь свою прервавшего по возможности и с желанием. Первый раз постарайтесь читать 40 дней ежедневно. А молитовка, которая есть в каноне, пусть утешает Вас ежедневно, и она же поможет сыну. Хорошо подавать за сына милостыню нуждающимся. Надежда с верой - светильники в жизни нашей. А Господь - милость и любовь. На это и надеемся.
Только не забывайте, что первая заповедь, данная людям от Бога в раю, была - послушание.
И именно поэтому Вы и в данной ситуации не можете преступить эту спасительную заповедь. И обретете милость Божию к себе и к чаду за скорбь свою, и за послушание слову Божию - в церкви не поминать, но только дома.
Милость Божия буди с Вами!
Дорогая о Господе А.!
Поминать и молиться в церкви о маме нельзя Вам, ибо есть каноны, которые преслушать нельзя.
Преслушание повлечет за собой страшные для непокорного последствия. Он сам отдаст себя во власть врагу. А вот что возможно - об этом пишет владыка Вениамин. И мы посылаем Вам канон о самовольно живот свой скончавшем. Почитайте дома 40 дней ежедневно этот канон, а молитву старца Льва Оптинского читайте о маме всю жизнь.
Еще подавайте о маме милостыню нуждающимся. Больше ничего сделать нельзя. Если даже кто-то и даст Вам разрешение на молитву в церкви, то это будет во вред и маме, и Вам самой, ибо каноны Церкви никто отменить не может.
|
|
|
А послушание им преклонит Господа па милость к Вам и к маме.
Храни Вас Господь!
Раба Божия В.!
Нельзя безнаказанно нарушать каноны церковные. О своем брате молиться в церкви Вы не можете.
Зря хлопотали Вы о его отпевании, теперь хоть прекратите собирать себе на голову гнев Божий. О самоубийцах молиться можно только дома, и никак нельзя подавать о них в церкви ни на литургию, ни на панихиду. Господь им судья, а Вы страдаете за непослушание.
Дорогая П. Я.!
Чтобы не погрешить нам пред Богом и не стать самочинниками, надо молиться Вам о Е, только дома, постоянно читая молитву о ней старца оптинского Льва, а также канон за самовольно ушедших из жизни.
У Господа нет мертвых, и тайну смерти Е. знает Господь.
Если она стала жертвой злоумышленников, то Церковь о таких молится, и Господь вменяет им их кончину в мученичество.
У Господа неправды и несправедливости не будет, нам же надо оставаться пред завесой тайны и исполнить волю Божию в тех пределах тайны, что доступна нам. Подавайте за Е. милостыню и читайте канон, преклонив главу пред Божиим велением.
|
|
|
Божие благословение Вам!
Дорогая о Господе С.!
Ин суд человеческий, и ин Суд Божий.
Закон Божий требует от всякого человека исполнения воли Божией, и только это спасительно для человека. Не будем брать на себя миссию судей над другими, в частности над Вашим братом, но судить о своих поступках мы обязаны еще до суда Божия. Оставьте брата воле Божией о нем, сами же исполните то, что повелено нам.
О самовольно ушедших из жизни в церкви молиться нельзя, и это однозначно. Только психическое заболевание, засвидетельствованное врачами, позволяет нам поминать самоубийц.
У Вас о брате этого свидетельства нет. А потому покоритесь беде и не преступайте канонов Церкви.
Молитесь о нем только в домашней молитве и подавайте милостыню.
Правосудие Божие ошибки не совершит, и этим успокойте себя, елико это возможно.
Монашество
Монахиня N
Вам необходимо знать, что монах, изменивший своим обетам, вменяется в самоубийцу и даже лишается христианского погребения.
Дорогая Л.!
Письмо твое я получил и молюсь о тебе. Лечись, детка, набирайся сил, а после больницы все решишь со своим духовником. Много надо претерпеть, чтобы научиться жить в воле Божией. Настроение внутреннее у тебя хорошее — все для Бога и ради Бога.
|
|
|
Вот подлечишься, отдохнешь и напишешь матушке игумений письмо, как она благословит тебя. Ничем не смущайся, и в миру не все погибают, и в монастыре не все спасаются. Будем молиться и спасемся.
Со своим батюшкой связи не теряй. Уже многое пережито, и через многое ты прошла, а для монаха это важнее всего. Наш старец монастырский говорил о себе: "Я не ученый, а толченый". Из таких вот толченых Господь созидает народ Божий.
Господь с тобою!
Раба Божия Н.!
Отец иеродиакон жив и здоров и продолжает нести свое послушание на Святой горке. А чего Вам бояться в монастыре — слушайтесь матушку игуменью и спасетесь. Богу отдавайте Богово, а кесарю — кесарево.
Христос, войдя в мир, сразу прошел перепись, а Вы смущаетесь.
Дорогой о. Г.!
Исход у нас один, и всем нам он известен — вратами смертными войти в Вечность. Болезни же — уведомительные телеграммы о том, чтобы мы не забывали о главном в жизни. Вот и Вас милость Божия извещает о необходимости построже
себя держать, где бы Вы ни были, — в больнице ли, в монастыре ли, на подворье ли. И это не значит ходить с чувством обреченности завтрашнего своего дня. Это велит живо и ответственно относиться ко времени. Вам же сейчас надо исповедаться, пособороваться, причаститься и с Богом, не вдаваясь в умствования, и домыслы, и человеческие расчеты, предать себя воле Божией и в руки врачей. Дорогой мой, у Господа тоже бывает планы меняются, но это зависит и от нас непременно. Идите на операцию с молитвой: "Господи! Тебе все ведомо; сотвори со мной, как изволишь. Аминь!"
Для нас, монахов, должно быть так: и жизнь — Христос, и смерть — приобретение. Живу ли я, умираю ли, всегда Господень. Вот что для нас главное.
Будем молиться о Вас.
Дорогой В.!
Желание твое благое, но с осуществлением спешить не надо. Приезжай сначала в отпуск в монастырь и поживи в нем паломником, не нарушая ничего пока дома и на работе своей. Поживешь в монастыре и посмотришь на монашескую жизнь наяву, а не на книжную. Ведь все меняется: и люди, и нравы. И так несколько раз. Монастырь посмотрит на тебя, а ты — на монастырь. И годам к 25 будешь уж определяться с выбором жизненного пути. А пока молись, и мы о тебе помолимся, и еще обязательно и на монашескую, и на семейную жизнь благословение родительское надо иметь. Поэтому молись о своих близких, чтобы Господь умудрил их. Божие благословение тебе!
Дорогая о Господе И.!
Возраст твой таков, что уже пора делать выбор жизненной стези. Но делать это должна ты сама — продуманно и ответственно, да еще с учетом возможностей своих, ведь если ты связана какими-то обязанностями по отношению к близким, то и это нельзя не учитывать. Вот рассуждение и поможет тебе определить, что ты можешь и что должна делать в настоящий момент. Ты ведь и так поешь Богу в монастыре, но если внутри нет монашеского духа, то мир предъявляет свои права.
Загляни в себя!
Выбор должно делать не в парении духа и отдавая себе отчет, к какому кресту протягиваешь руки.
Дорогая о Господе А.!
Родительское благословение созидает дома детей, таков дар дан родителям от Бога, а потому ни замуж, ни в монастырь идти без благословения мамы Вам нельзя. Но прежде, чем брать благословение у нее, надо все хорошо продумать.
Вот Вы упоминаете о здоровье — и это немаловажно. Ведь монастыри теперь пока еще восстанавливаются, и сил и здоровья там надо много. И никто не будет считаться с тем, что ты больна. Вот и начнется ропот и уныние, а это не спасение, а гибель.
Поживи-ка ты, детка, с мамой и постарайся получить полезную специальность. Вот медик — это и в миру полезно, и в монастыре хорошо.
Так что, А., не спеши. Никакого подвешенного состояния нет — никто тебя замуж не гонит, и монастырь от тебя не убежит. А повзрослеешь, и сама сознательно сделаешь выбор и пойдешь на посильный подвиг, а спасаются и в миру, и в монастыре, но и погибель не дремлет и там и тут.
Поучись, А.! А дальше Господь укажет. Да с мамой поживи.
Дорогая о Господе Е.!
Вы хотите принести в монастырь монархически-патриотический дух.
А это — заведомое разрушение монашеского духа, и потому совет мой Вам один — живите дома и делайте то дело, которое благословил Вам Господь в настоящий момент, — преподавайте.
Лучше по крохам участвовать в созидании, чем одним махом — да еще по неведению своему и недопониманию — разорять.
Вспомните себя нецерковную, сравните с теперешней. Разница ведь существенная. И думаю, что Вы не остановитесь в своем развитии. Помните, что всё бывает вовремя для тех, кто умеет ждать (с умом, конечно). Умудри Вас Бог!
Дорогой о Господе Г.!
Качественность твоего желания нетрудно проверить. Возьми благословение у священника, которому исповедуешься, и у родителей своих, и поезжай на Соловки в качестве трудника.
Поработай, присмотрись к себе и к монастырскому укладу жизни.
Умудри тебя Бог!
Раба Божия Н.!
Душевный покой обретается только после борьбы со своими страстями. В Вашем случае это удобнее делать не в монастыре, а дома. А потому и живите с мамой, и постарайтесь быть истинно дочерью-христианкой. Будущее же — в руке Божией. Господь увидит, что во времени вызреет в сердце Вашем.
Монашество — это ведь не только черные одежды, но в первую очередь — сокровенный в сердце человек. А одежды — это внешнее и не всегда выражают суть. Живите с мамой.
Умудри Вас Бог!
Дорогой о. Т.!
Бог бережет нас даже и от происков чад неразумных. Они еще только помыслили недоброе, а я уже поставлен о том в известность. Дорогие мои, пока еще я вас так называю, монашеский юбилей — это день кончины, а все, что ранее, — это будни монашеской жизни: скорбь, поношение и крест. И все, что замыслили Вы, это для меня сугубая скорбь и отягчение моих земных уз.
Как же мы еще с Вами далеки, если могли Вы думать о пустом, о внешнем. Сотрите в сознании своем и помысел об альбомах юбилейных, о фейерверке словесной шелухи.
Помолитесь и вернитесь ко мне в единении духа.
Проповеди, если они благословлены высшим священноначалием, имеют право на жизнь, — это дело священническое, но все, что задумываете Вы, явно вражье подстрекательство, который не терпит нашего союза любви в Боге.
Да не будет того, о. Т... Всегда помните, что мы стоим пред Господом, а труды жизни — это только послушание, и мы в любом случае рабы неключимые есть. Вот и давайте жить, как рабы Божии: все в глубине сердца и ничего напоказ, на толпу. Надеюсь, Вы поняли мою скорбь в связи с Вашими выдумками.
И как могло такое родиться в голове Вашей?
Дорогой о Господе М.!
Озирающийся вспять неблагонадежен для Царствия Небесного.
А тебя борет враг, и все надо пережить, через все пройти, терпением побеждая его козни.
Почаще вспоминай свою первую любовь, ведь она была Божий зов, теперь же труды, болезни, скорбь, которые побеждаются терпением и твердой верой в Промысел Божий. Придет время, и ты будешь благодарить Бога от всего сердца, что Он благословил тебя пройти школу монашества.
Дорогой А. А.!
Милость Божию призываю на Вас и испрашиваю от Вас великодушного прощения моей немощи.
Видно, кончилось время, когда ничто не препятствовало мне откликнуться вполне на любое желание приходящих. Трудно входить во все те ограничения нынешние, что диктует мне возраст, но ради того, чтобы продолжать пастырское общение с многими духовными чадами, приходится строго соблюдать их.
Чаще общаюсь письменно, как теперь с Вами, и нахожу в этом определенную пользу и удобство на будущее для вопрошающих. Время такое настало, что у многих память коротка, да и личные интересы легко заслоняют истину. Но это общее, это не о Вас.
Вот для Вас и для меня кончился год напряженной жизни, который должен был определить Ваше будущее.
Ваш личный отчет об этом годе у меня перед глазами, но у меня же в глазах, и в уме, и в тайниках души другое определение о жизни Вашей, не нами проанализированное и осмысленное. И по нему, по этому другому, сроки изменения в Вашей жизни отодвинуты до особого определения. Почему? Мне ответить на этот вопрос трудно. На мое недоумение один ответ: "Так надо!"
Так надо, чтобы А. остался музыкантом, так надо, чтобы он продолжал дело, начатое в союзе с К., так надо, чтобы его христианское мировоззрение и жизнь целительным примером жило в специфической среде музыкантов, и сам он есть и был музыкантом, которого любил и почитал большой Дедушка (Патриарх Пимен). Поэтому я не возражаю, и ничесоже вопреки глаголю пред решением о Вас Свыше.
К этому призываю и Вас. Уберите подальше рясу, и дешевую, и дорогую, ограничьтесь церковным подрясничком, оставаясь всеми любимым: и в церковной среде, и в музыкальном мире А. А. Не связывайте себя обетами, которые ни Вам сейчас, ни другим не принесут предполагаемой пользы.
И вот это время будет для Вас искусом послушническим, который нельзя миновать на пути к монашеству.
Конечно, если говорить о монашестве по духу, а не по одеждам.
Исповедь принята, подробную ее лишь повторите в те будущие времена, когда придет пора говорить о постриге. А пока будете исповедоваться за те краткие периоды от исповеди до исповеди. И это тоже для Вас великое благо — это период, когда заглянете внутрь сердца своего. Грубое, плотяное все отошло — кануло в небытие, а за духовные, тонкие недуги души еще не было возможности взяться.
Так что, дорогой А. А., Божие благословение Вам — ничего не менять в жизни, пока Вас о том не известят Свыше.
Сам Господь да научит Вас молиться, надеяться, верить, терпеть, прощать и любить всех.
"Радуйся, Владычице, Знамение милости Твоея нам являющая".
Будьте здоровы и Богом хранимы.
Ваш доброжелатель и убогий богомолец
Ишь ты какой, инок В.!
Взять-то можно, но вот как и с чем придем? Ты скажешь, что сбежал от жизни, не начав жить и еще ничего не поняв в ней, — пришел, чтобы спрятаться от несения спасительного жизненного креста в Царство Небесное.
И думаешь, с таким ответом нас туда пустят? А не спросят ли в ответ, что мы сделали в жизни для Бога, для Церкви, для людей?
Так-то, инок В. Вот тебе и программа, чтобы продолжать жить не по своему хотению, но по Божьему велению.
А Отец нам — Бог, и судья нам — Бог. У вас на Валааме рай, и у нас в монастыре рай, а в душе у нас и в сердце пока еще больше на ад похоже.
О. Максим, о. Максим!
И что же ты наделал?
Какие слова говоришь ты о Боге и какие дела делаешь, укоряя при этом всех и вся в том, что никто не открыл тебе отеческих объятий, не научил жить? Каких же человеческих объятий хочешь ты, если уже объятия Отчий приняли тебя и три таких ясных и простых обета принес ты Отцу своему — Богу: послушание, нестяжание, целомудрие.
Обеты простые, но они — дело всей монашеской жизни. И каждый день ты этому учишься, и не бывает в этом деле выходных дней. Наш настоящий старец Божий схиигумен Лука Валаамский часто говаривал: "Я вот неученый, но толченый", считая это толчение нас в ступе жизни самой лучшей академией, где учитель — Сам Господь.
Но ты-то веришь ли Богу, веришь ли, что без Промысла Божия ничего в жизни не совершается, и тем более в Церкви? И обеты свои ты дал не духовнику, не мне, но Самому Господу. И не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понимать смысл произносимых слов, но исполнение их жизнью — труд монашеский — долгий, и ты стоял в самом начале этого пути.
А я вот обязан засвидетельствовать тебе, что мои ответы тебе и твой уход в монастырь были по воле Божией.
Та школа, которую ты проходил под водительством духовника и из которой сбежал, была школа монашеской жизни, где полагалось начало стяжанию терпения, и смирения, и послушания.
Ты оказался нерадивым учеником, и твое своеволие вывело тебя из монастыря. Ты отказался от Божьего, от верности обетам, заменив их пустыми обещаниями людям, водительство которых тебе никто не поручал и в жизнь которых ты вторгся разорителем, а не помощником. За примером не нужно далеко ходить:
— твои обеты сотоварищу по работе, чего они стоят? Твоих забот об увечном хватило надолго ли?
— твои беззаконные деяния по "помощи" К. для удаления ее из-под родительского крова? И чем все это кончилось? Какое бесчестие ты нанес ей и ее родителям, а ведь дать ей ты не можешь ничего. И не можешь этого не знать. Монах, и тем более иеромонах, жениться не может. И кем она становится с тобой — блудницей, жертвой ада.
Ты же по канонам, если не прекратишь своих беззаконных отношений и не успеешь покаяться в этих своих деяниях и умрешь, то вменяешься в самоубийцу и лишаешься православного погребения. Это финал твоих нынешних дел, а что в Вечности ждет — о том умолчим.
Так что не медли. Поклонись Светлане, испрашивая у нее прощения, проси прощения у друзей, которые по неведению последовали за тобой, и возвратись с покаянием в свой монастырь.
Но предварительно припади в покаянии ко Христу через своего правящего Архиерея. И полагай начало в спасении своем.
Ты перечитал столько книг святоотеческих, и очень странно звучат сейчас твои признания о полном неведении азов монашеского делания.
Ты ведь совсем недаром был направлен на два года пономарить в храм, чтобы изучить службу и приглядеться к священническим трудам. И твой духовник не ошибся, рекомендуя тебя к рукоположению. Все было бы хорошо, если бы не... И должен я тебе, дорогой отец Максим, открыть причину твоего падения — это твое "Я". Этот грех произвел в тебе ослепление ума.
За ним последовало и развращение воли, которое исказило совесть. И последнее, чем всегда замыкается эта цепочка, — это растление тела.
Проанализируй все глубоко и начинай искоренять из жизни своей смертоносные терния, низложившие тебя.
Начни с последнего — восстанови чистоту тела. И опять же потребуются на все это время и труд и терпеливость к боли и скорбям. И не от людей они будут, но через людей от Бога.
Пожалей себя в первую очередь сам. Без твоего участия Господь не сможет тебя спасти.
Осуждение
Дорогая о Господе С.!
Вспомните, как учились Вы в школе и как неприметным для себя образом научились читать и писать; и в духовной жизни есть нечто подобное.
Наше дело — трудиться, делать то, что мы осмыслили и поняли.
Остальное — дело Божие; не видим, как в земле сердца прорастает брошенное туда слово жизни.
Не мните увидеть себя праведницей, а всегда просите: «Даруй ми, Господи, зре-ти моя согрешения и не осуждати брата моего».
О сестре молитесь, если она была крещена. Ведь сердце знает только Господь, не нам судить других.
И еще просьба — пожалейте меня. Мне 88 лет, и взять Вас под свое окормление я не могу, а помолиться обещаю.
Дорогая Ю.!
А ты попробуй, сама поживи внимательно хоть один день, понаблюдай за собой. Кто ты-то есть по отношению к людям?
Сначала узнай себя, потом попробуй хоть день прожить, сопротивляясь греху. Узнаешь, как это трудно; а, узнав, научишься снисходить к немощам человеческим и не будешь никого осуждать.
Два греха самых страшных для спасения в человеке — осуждение и соблазн. И ведь оба они тебе портят жизнь, да и другим. Бог тебе какие грехи простит непрощаемые, а мы с тобой малость другим простить не можем.
Умудри тебя Бог!
Раба Божия Н.!
«Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Мф.18,7). Думаю, что по неведению Вы зовете меня рассуждать о приходских делах в вашей церкви и о священнике в ней. Ни Вас я не знаю, ни о. Н. А судить с чьих-то слов или по чьму-то навету, даже и печатному, воздержусь.
Да и кто я такой, чтобы судить? Мне и в монастыре такой власти не дано, а тут милости просим в чужую епархию со своим суждением.
Нет, дорогие мои. Простите, но просьбы Ваши для меня невозможны. В вашей епархии есть владыка, под омофором которого находитесь все вы: и священник, и прихожане - к нему и обращайтесь в своих недоумениях.
Дорогая Н, когда вашу церковь только начинали восстанавливать, я задыхался от потока писем из вашего прихода о том, какой у вас необыкновенный батюшка и какая необыкновенная община, через некоторое время поток писем остался прежним, но с иным содержанием.
А породили нынешнюю скорбную ситуацию Ваши своеволие и самоумие.
Пастырство
Дорогая о Господе О.!
В церковь мы ходим не к священнику, а к Господу. И в любой церкви все Божие. Иди к тому священнику на исповедь, который стоит у аналоя с крестом и Евангелием, и исповедуйся Господу, а священник только свидетель твоей исповеди.
Помоги тебе Господь!
Дорогой отец И!
Братское приветствие Вам и поздравление с праздниками Казанской Матери Божией и Всех скорбящих радости. Да укрепит Владычица наша Богородица Ваши силы, Ваши разумение и решимость и ревность в трудах о славе дома Божия. По-человечески страшат объемы работ и связанные с ними затраты, но по-Божьи все возможно для горящего духом веры и надежды на Бога. В этом отношении все три письма, которые я получил от Вас, меня очень порадовали. Сам пророк Божий усмотрел Вас в строителя своего храма и вдунул в Вас свою пламенную ревность. Да не угаснет его молитвами и помощь во всем. И за храм Иверской Матери Божией радуется мое сердце. Так всё живо в моей памяти.
Служил в этом храме маститый старец отец Аркадий Оболенский, глубоко любимый и почитаемый орловчанами. Время не стерло из памяти почти всех, служащих в то время в орловских храмах, так они были все значительны и богомудры Божий служители.
А то, что Вы были воссоздателем Иверского храма, тоже свидетельствует о многих Ваших дарованиях, о Вашей Любви к Богу и о Божией любви к Вам. Поэтому фотографии, полученные от Вас, хоть и прожгли скорбью сердце, но они же и засвидетельствовали, что мерзость запустения храма попала в крепкие руки мудрого строителя. Ежедневно возносим теперь молитвы о Вас.
Самое главное, что храм ожил сразу, как Вы в него вошли. Я в связи с этим вспоминаю опыт отца Г. К. из Спасова Чекряка около Волхова, у которого был паломником в отрочестве. Он получил для служения полуразрушенный храм и совсем умирающий, запущенный приход и стал молиться.
Сначала один, и сегодня, и завтра один, и неделю один, и месяц. И не заметил, как за его спиной его молитва собрала паству. А благословение оптинского старца Амвросия открыло в семейном приходском батюшке — старца-целителя, изгоняющего бесов из страждущих.
Только молитва и горение духа могут восстановить и стены храма и, главное, нерукотворные храмы души заблудших и вернуть их Богу ожившими. Буди, Господи, буди!
Спасибо Вам и за приглашение посетить Орел и поклониться дорогим святыням, поклониться далекому детству. Но для меня это теперь уже вряд ли возможно, ибо стар и слаб. Бог весть, сколько еще предстоит мне обременять землю любимую, ведь душа уже начинает тосковать по небу и его любить больше, чем землю. Но народная мудрость говорит: «умирать собираешься, а пшеничку-то сей». Вот нынешние мои посевы едва ли не последние. Очень-очень хочется уж теперь не видеть, а только знать, что ожили дорогие сердцу святыни.
Простите, дорогой батюшка.
Молимся о Вас и о трудах Ваших.
С любовью о Господе, Ваш убогий богомолец
Дорогой о Господе о. А.!
О временах и сроках не знают ни люди, ни ангелы - - это положил в Своей власти только Отец наш небесный.
А потому живите ежедневно в Боге, и естественный конец нашей земной жизни придет к нам раньше всеобщего конца, — и этот конец станет началом бесконечной Вечности.
Живите так, чтобы эта бесконечность была радостью жизни в присутствии Господа. А если врачи опасаются за здоровье Вашей матушки, то и Вы не менее их должны беречь ее. Для этого надо соблюдать Божий повеления и в близких отношениях и учитывать те ограничения, которые налагает на Вас служение у престола Божия. Тогда все будет хорошо. А всякое предохранение — грех и для мирянина, не говоря уже о священнике.
Очищайте сердце, тогда и служение будет благоприятно Богу. А пение профессиональное редко несет в себе живой, до Господа доходящий глас. Сердце надо иметь обращенным к Богу. Только тогда никто на пение и внимания не обратит, но все устремятся за Вами к Богу.
О переводе на другой приход раньше времени не помышляйте.
Предайте себя воле Божией и от Его руки принимайте все на каждый день, не заглядывая в далекое завтра.
А отцом А. Вас будут называть, когда Вы, действительно, станете для этих людей Отцом, и Ваши духовные советы им победят их прежние о Вас представления.
Дорогой о Господе А.!
А ведь нужна решимость твоя при выборе жизненного пути.
Вот твое сердце склоняется к семейной жизни — и это подвиг, как и монашество, если еще не сложнее. Ведь ответственность здесь не только за себя, но и за супругу, за чад. Но надо решаться. Без подвига жизни нет спасения.
И выбирать надо подругу по сердцу своему и хорошо зная, на какой подвиг жизни берешь помощницу. А если женишься, и она будет помехой, то это гибель для священника.
Молись Господу и проси даровать для жизни, для служения Церкви помощницу. И благословение Владыки надо выполнить.
Умудри тебя Бог!
Дорогой Р.!
Вот тебе и первое серьезное испытание и выбор — или, или.
Вот тебе и проверка, насколько серьезны твои намерения служить Богу и людям в священном сане, выбор придется тебе делать самому. Я только обязан засвидетельствовать тебе, что Богу нужна жертва чистая, и невеста будущего священнослужителя должна быть девой, как и тот, кто собирается принять сан, должен быть девственником.
Теперь наблюдаю много катастроф, когда преступают существующие Каноны Церковные. В конечном счете это получается служение не во спасение, но в погибель.
Вот и подумай, и взвесь все: или служение Богу в сане, или женитьба на Н., и тогда уж речи о сане быть не может.
Дорогой отец Г.!
Плохой из меня утешитель в Вашей ситуации. Насколько велико мое сочувствие К., настолько полно недоумения о Вас.
Батюшка, дорогой, с нее спроса нет, она пребывает по сию пору в неведении об основах духовной жизни, из которых ткется и все остальное, ибо дух — основа жизни. То, что знаете Вы, для нее сокрыто. Как дыма без огня не бывает, так не бывает и болезни без греха. А для нее, безусловно, эта болезнь — путь ко спасению, если возобладают в ней чувства, что для Бога и в Боге все предстоит перетерпеть ей.
А вот то, что Вы планируете сделать по отношению к ней, есть опять Ваше вмешательство в Промысел Божий, да еще сопряженное с грехом соблазна для многих. И ваше близкое присутствие для К. никак не спасительно.
Как было бы хорошо, если бы Вы смогли все по-духовному оценить и рассудить и в отношении к Церкви, и в отношении К. и людей, окружающих Вас.
«Кто соблазнит одного из малых сих...»
Мы ведь священнослужители, и если соблазн будет исходить от нас, то как ответим пред Богом за израненные нашим неразумением души, как ответим за отпавших от Церкви по нашей вине?
И вот Ваша фраза в письме о том, что Вы думаете все же о спасении души К., дает мне надежду думать, что Вы прислушаетесь к моему совету, потому что я сейчас в первую очередь думаю о душе К. и о Вашей душе. Что можете сделать для нее в Москве, сделайте; но ни в коем случае не отягощайте ее состояние переездом в Б.
Молюсь о Вас и о ней.
Да управи Господь во благое пути нашей жизни.
Дорогой отец Д.!
Вы опять мудрствуете, опять беретесь за то, что Вам Господь не поручал. Мы с Вами только священники и должны делать свое дело пастырское в той обстановке и в той среде, которую благословил Господь на данный период времени.
«Нам не было поручено сделать так, чтобы истина восторжествовала. Нам было поручено всего лишь свидетельствовать о ней», — сказал один мудрый человек. И я повторяю Вам его слова. Нам самим надо жить во спасение и делать все, что зависит от нас. А Вы сами отбиваете себе вкус к духовным трудам, мысленно обрекая их на поражение. А мысли-то не в духе Христовом, не по Богу, а по человеческим суждениям. А все это потому, что, действительно, мало места в жизни нашей отдано Спасителю. Уже в третьем веке св. муч. Иустин говорил, что не во власти христиан прекратить гонения на Церковь, на веру: «Гонения будут продолжаться до тех пор, пока приидет Господь и освободит всех». А нам, верующим, надо оказаться с Ним в тот момент, когда Господь придет. «Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды. Все у вас да будет с любовью» (1 Кор. 16, 13-14).
Дорогой отец А.!
Вопросы, которые Вы задаете мне, не решаются формально. Надо всегда помнить сказанное нам: «Буква убивает, а дух животворит», а с формальным подходом можно убить в человеке начатки духа, которые только, только в нем проклюнулись и которые можно угасить одним словом. Чтобы человек перестал краситься, надо священнику терпеливо потрудиться, чтобы не его волевым приказам последовал человек, но, осознав совершаемое как грех, мешающий приблизиться к Богу, сам, непременно сам, пришел к заключению, что краситься ему не надо. Вы, дорогой отец А., взяли меч в свои руки. Но ответьте сами себе, опытный ли Вы хирург, не зарежете ли Вы насмерть многих, за которых Вам же придется отвечать, ибо они шли к Богу, но на их пути оказались Вы с мечом. Ведь многие еще не осознают как должно основы веры, и не мы ли призваны их учить, наставлять, вразумлять, врачевать, а хирургическая операция делается в крайних случаях, когда исчерпаны все другие средства.
В отношении невенчаных браков — почитайте 1-ое послание к Коринф., гл. 7: «Если неверующий муж согласен жить с верующей женой, да не разводится». Жене, может, всю жизнь придется нести крест, молясь о неверующем муже и терпеть его выходки, — но это ее крест и Вы утяжелите ей его, отгоняя ее от Источника жизни — от Господа. У великого Вселенского учителя Григория Богослова мать была христианка, а отец — язычник. И это не помешало им иметь святых чад и самим впоследствии стать святыми. Батюшка, батюшка, поостерегитесь!
Господь пришел грешников спасать, и горе, если священник встанет на пути его.
И какое Вам дело до сберкнижки того, кто к Вам подходит каяться. Бабульки собирают по грошам себе на похороны и хранят на сберкнижке, чтобы лихой молодец не отобрал ее сбережений, чтобы ее могли по-христиански похоронить и помянуть в Церкви. Ведь и Вы, наверное, бесплатно их поминать не будете. Вам тоже надо хлеб есть, а священникам семейным надо еще детей кормить.
Вот и говорит Вам, дорогой отец А., великий святитель и учитель Церкви: «Делайте все с рассуждением и с пользой». И еще не забывайте: «Милости хочу, а не жертвы».
Дорогой отец А.!
Получил я Ваше отчаянное письмо и поскорбел о том, кто благословил Вас на принятие сана. Канонические препятствия, которые Вас связали, человеческим решением не развязать. Вот и мучаетесь Вы, а пораженная Ваша воля ни гласу ума, ни боли сердца повиноваться не навыкла. А страха Божия — этого сокровища теперь днем с огнем не сыщешь, ибо вера больше в уме, чем в сердце. Скорблю о Вас, и это моя молитва, а большего сделать не в силах. Без Вашей решимости стоять против греха даже до смерти улучшения ждать трудно. Да не только против алкогольного дурмана (оно, конечно, в первую очередь), но и все, что провоцирует к этому, — всякие видео и прочие развлечения. Да Вы сами все понимаете, и присовокупите к пониманию усилия к делу.
Одержимость бесовскую Вы получили, когда еще рок- музыкой увлекались. А что делать теперь? Если нисколько не находите сил противостоять насилию вражию, то хоть временно отойдите от служения у престола. Займитесь строительством, помогайте в церкви, но только отойдите от престола, иначе враг Вас погубит и в этой жизни, и для вечности. Пожалейте себя. Пособоруйтесь и поверьте Богу так, чтобы почувствовать реальную Его помощь Вам. А мы о Вас молиться будем. Вот и еще один страшный пример Вашей жизни подтверждает то, что нельзя попирать Каноны. Гибель начинает преследовать человека. Надо духовно сначала ожить и полностью окрепнуть, и только тогда можно возвращаться к служению.
С искренней любовью и заботой о Вашем спасении.
Дорогой отец С.!
Задайте себе вопросы стали ли Вы священником Божиим, приняв сан, изменилось ли что в жизни Вашей, стали ли Вы для своих односельчан духовным отцом???
То, что пишете Вы мне, страшно. До принятия сана Вы уже были связаны врагом, и ведь есть грехи, которые навсегда лишают человека возможности стоять у престола Божия. Совокупность всего этого создает в душе Вашей пустоту, и вопрос: «зачем и для чего это все?» — становится реальностью жизни.
Даже о своем спасении не стоит у Вас вопрос, не говорю о пасомых. Страшно это все, очень страшно, и если не опомнитесь, то ад наступит уже здесь, на земле. А исповедоваться Вам надо у архиерея, ведь те грехи, о которых Вы упоминаете между строк, священник разрешить не может, но только архиерей.
Дорогой отец П.!
В Почаеве Вам поставили точный диагноз Вашего заболевания. А причина Вам и самому ясна. Бог поругаем не бывает.
Вам совершенно необходимо исповедаться своему правящему архиерею, ибо те грехи, о которых упоминаете Вы, начиная от утаивания их перед хиротонией, являются каноническим препятствием для Вашего служения у престола. Вам придется выбирать, ведь если Вы не исповедуетесь архиерею и продолжите служение, то последствия могут быть страшными и в отношении Вашей болезни, и в отношении Вашей будущей участи. Иерей Вашу проблему решить не может, у него нет такой власти.
Умудри Вас Бог и помоги осознать, что Вы во власти темных сил.
Подвиг
Дорогие М. и П.!
Я не могу выполнить вашу просьбу, не во власти суть. А если бы вы спросили моего совета по задуманному вами делу, то я бы не посоветовал вам сейчас это делать.
Монашество - это ведь не только одежды, но и сугубый подвиг жизни. По состоянию своего здоровья М. уже не может связать себя монашеским подвигом. Вам обоим сейчас Господь дал путь ясный и краткий ко спасению — М. без ропота нести тяготу болезни, а Вам, ее супругу, также без ропота ходить за больной женой.
Донесите до конца подвиг своей супружеской жизни, а будущее, когда один из вас уйдет, определит Господь.
Православие
Дорогая о Господе 3.!
Если там, где живет Ваш сын, нет церкви нашей юрисдикции, то молиться и быть в общении с Зарубежной Православной Церковью можно. У нас нет с ними никаких канонических расхождений, кроме недоразумений политического характера, которые разжигают известные силы, восстающие вообще на Православие. Но когда сын Ваш бывает в России, то общаться с ними здесь, где Богом благословлен свой Патриарх, нельзя. В России они грешат тяжело расколом. Молимся, чтобы Господь разрушил средостения вражды в наших отношениях с Зарубежной Церковью.
Дорогой о. А.!
Борьба с Церковью и Православием продолжается от времени ее зарождения иvбудет до последнего дня земной жизни мира. И все верующие церковные люди -от мирянина и священника до иерарха — участвуют в этой борьбе за чистоту Православия, но каждый на своем месте и своими средствами.
Святейший Патриарх Тихон принял Патриарший жезл в самый трагический момент борьбы и сжимал его в руке до последнего вздоха, жертвуя всем до последнего. «Пусть имя мое погибнет в Истории, только бы Церкви была польза» — его слова.
Владыка Григорий (Лебедев) ушел за штат и, сидя на курятнике, богословство-вал и молился, и его труды и подвиги приняло Православие и народ Божий во время благопотребное.
Владыка Варнава (Беляев) принял подвиг юродства и с ним прошел тюрьмы, ссылки, затвор, и его подвиг принят.
Братья епископы Варлаам и Герман (Ряшенцевы) трудились на благословленном Богом поприще до изъятия их, а 18 лет шли этапами, сквозь тюрьмы и ссылки, к мученическому концу. 18 лет это целая жизнь мученичества.
Вот, дорогой о.А., и выбирай! Тем, кто оставался в строю и сохранял с трудом и мукой и сердечной болью Православие, обязаны мы. Ведь и Вы не были бы священником, если бы не их подвиг.
И тем, кто был отстранен не по своей воле, мы обязаны, их кровью крепилась сила служащих.
От подвига, дорогой мой, нам не уйти. Только о личном спасении священник помышлять не может.
«Се, аз и дети, яже ми дал... Бог» (Евр. 2, 13).
Если Господь пошлет Вас в затвор для вящего делания и подвига, уходить нужно, но своеволие как бы не обернулось для Вас катастрофой.
И не будем ли все мы ответственны пред Господом, если, удалившись, отдадим Православие на расхищение инакомыслящим? Можно не вступать в открытый бой, но противопоставить свое стояние в Истине мы обязаны. Умудри Вас Господь!
Промысел Божий
Дорогой о. К.!
У Вас болит душа!
И хорошо, что болит! У Вас сердце обливается слезами и кровью, -- и это тоже сильнейшее средство пред Богом, которое для Отчизны нашей и Церкви целебнее всех обществ, всех речей и лозунгов.
Вот если бы Вы еще к этому действенному средству, исходящему из сердца Вашего и души, присоединили любовь и неосуждение, и несомненную веру в Промысл Божий, то Ваша боль не была бы напрасной.
А сейчас враг именно этим окрадывает Вас, сбивая с единственно истинного христианского спасительного пути к мятежным политическим страстям, ничего общего не имеющим с тем, о чем Вы плачете.
Суд над Патриархом нам с Вами, дорогой о. К., не принадлежит. Он стоит пред судом Божиим и разве что пред судом Собора архиереев. А нам заповедана от Бога лишь молитва о том, кому Господь вручил власть, — молитва до тех пор, пока Господь же эту власть у него не отнимет.
А все, что ранит душу и сердце, опять же покрывать до Суда Божия молитвой и болью.
А правители государства: «демократы» ли, коммунисты ли, всякие прочие — имеют ли силу и власть?
Ведь нет власти не от Бога. Святитель Нонн в свою бытность на кафедре пережил две смены власти.
И правителя язычника, и православного правителя он одинаково встречал с крестом и приветственным словом. Но язычника он приветствовал как бич в руке Божией, а православного как милость и благословение Божие.
Не забывайте же об этом.
Миром во все времена правит Промысел Божий, и на него ли произнесем мы суд?
А терпение, спасительное терпение во все времена обещает спасение. Претерпевый (верный Богу до конца) той спасется. Простите, Христа ради, говорю от сердца к сердцу.
А из своей жизни должен привести на память Патриаршее благословение мне, данное в момент глубокого смущения в душе моей.
Святейший Патриарх Алексий I на мой вопрос, как поступать, когда внешние и внутренние смутьяны требуют хождения во след их, ответил:
— Дорогой батюшка! Что дал я Вам, когда рукополагал?
— Служебник.
— Так вот, все, что там написано, исполняйте, а все, что затем находит, терпите.
Вот Вам и ответ.
Родительское благословение
Дорогая Г.!
У тебя такие мудрые советники, которых Господь умудряет за их родительский подвиг. Вот и последуй и совету мамы, и совету папы одновременно. Получи специальность врача. Я ведь тоже врач, но духовный.
Как без духовного, так и без телесного врача людям обойтись невозможно. Вот и будем мы с тобой врачами.
А если будешь в Боге, то и врач из тебя получится милостью Божией. Увидишь страдания людей и увидишь помощь Божию людям.
А петь будешь всегда и будучи врачом, и петь будешь лучше не в смысле профессионализма, но души. Узнаешь, как бывает, что душа поет Богу. На время уступи первое место врачу, ибо институт медицинский, действительно, требует полной отдачи. Но ведь, что Богом дано тебе, как певчей птахе, никто от тебя не отнимет.
Божие благословение тебе, детка!
Господь с тобою!
Дорогая о Господе Л.!
Получил твое письмо. Знай, что ни замуж, ни в монастырь без родительского благословения уходить нельзя. Родительское благословение созидает дома детей. И ведь мама не запрещает тебе идти в монастырь, но просит окончить дело, начатое и уже благословленное тебе Богом. Попроси-ка ты прощения у мамочки и осознай, что виновата пред ней.
И помни, что все бывает вовремя для тех, кто умеет ждать. Окончишь учебу, а потом и будешь решать, куда направить свой жизненный путь, да за время учебы ты еще и повзрослеешь.
Не забывай, что духовный отец не должен думать за тебя, но только благословляет тобой приносимое на благословение. И прежде, чем спрашивать у духовного отца, надо спросить маму.
Дорогая о Господе Е.!
Не без Божьего благословения оказалась ты, детка, студенткой.
И теперь на время учебы твой жизненный путь определен необходимостью, как можно добросовестнее и с полной отдачей учиться, а по окончании Господь посмотрит на твое сердце и душу и в соответствии с этим определит твой дальнейший путь.
Сейчас ты страдаешь парением духа, а тебе надо не парить, а учиться по-христиански ходить по земле.
Музыка классическая тебе в этом не помешает. Не мни о себе много. Это ложь лживого духа — твое «понимание» духовной сути.
Стряхни с себя самость и исполни благословение мамы и духовника, да не насильственно, а с радостью и желанием подчинись, как воле Божией, их благословению. Да еще запомни, что ни замуж, ни в монастырь нельзя идти без родительского благословения.
Дорогая о Господе К.!
Ты не пишешь о главном, о том, кто ты и сколько тебе лет, и есть у тебя какая-либо специальность или дело в руках, чтобы можно было не мечтательно, а реально говорить о выборе жизненного пути.И, упомянув о пропасти, в которую попал Д., ты ни словом не обмолвилась, что это за пропасть.
Поэтому обсуждать твою заботу с тобой не могу. А вот то, о чем предупреждает закон Божий, я тебе скажу, детка. Без родительского благословения ни в монастырь, ни замуж, ни дружить нельзя. Так повелел Господь.
Родительское благословение созидает дома детей. А ты, детка, с папой не ругайся. Не подобает это делать ни по человеческим законам, ни по Божьему. Ты лучше обдумай, отчего его опыт житейский предостерегает тебя.
Да помолись, чтобы было не так, как ты хочешь, но как Господь повелит. И родительское слово для тебя будет словом от Бога. Мой ответ тебе не понравится, но так повелел отписать тебе Господь.
В., В.!
Вот Вы в церкви и работаете уже, и молитесь, а дела-то творите не Божий. Без благословения родительского ни замуж, ни в монастырь идти нельзя.
Благословение родительское созидает дома чад.
А Вы уже до того дошли, что забрались жить в квартиру к чужому мужчине, преобидев своеволием своих близких.
Одумайтесь! Ничего хорошего из этого не будет!
Умудри Вас Господь!
Самость
Т., Т., а ведь Вы капризничаете. Разве в Церковь к священнику ходят, а не к Богу?
Отец А. за Вас жить не может и не должен. А Вам еще долго-долго надо учиться христианскому восприятию жизни. Сейчас же враг истязает Вас, и надо быть очень внимательной к своему внутреннему человеку, ведь дело не в юбке и в платочке, а в душе ясной и светлой или омраченной и озлобленной. Начните свое восстание с благодарности Богу за все: за жизнь, за приход в Церковь, ведь всё это — дар Божий не за наши заслуги, а просто за то, что Господь любит и Т., и о. А., и Л.
Своеволие
Дорогая о Господе Валентина!
Вы сделали как большинство людей: сначала своеволие, а когда беда на порог — выручайте, отцы! Мы ничем, кроме молитвы, Вам помочь не можем, а помолиться обещаем, да и Вам советуем молиться святителю Спиридону о жилье, а о работе св. муч. Трифону. И уж коли дело уже сделано, живите там, куда приехали, да помолитесь и о своих родственниках, с которыми не складываются отношения. Помоги Вам Господь!
Дорогая о Господе М.!
У Вас нет терпения, и Вы, настаивая на исполнении своего желания, противитесь воле Божией.
Нет Вам благословения брать чужого ребенка, молитесь усердно, чтобы милость Божия даровала Вам своего.
Еще раз повторю — не тянитесь к самодельному Кресту. Он будет Вам не по силам.
Дорогая Н.!
Вторая часть Вашего письма как раз и есть то, чего Вы так боитесь.
Наше хромание духовное на оба колена: по-Божьи жить не могу, а часто и не хочу, — дает простор той печати, которой так все боятся. Но печать эта не внешняя, а ум, сердце, душа грехом печатается, так что ничто Божье уже не войдет в душу. А паспорта, карточки — это все кесарево. И по слову Господа Богу Богово дайте, а кесарю кесарево.
Храни и умудри Вас Господь!
Дорогая матушка С.!
Спаси Вас Господь и укрепи на труды во славу Божию. Но у Вас свое послушание, а у меня свое.Поэтому не будем своеволием вторгаться в порученное нам. Я с радостью приму Ваш труд, когда он будет завершен, но рецензентом Вашим быть не могу. Это сделает тот, кому благословлено Вам помогать. А вот молиться за Вас — это мое дело, и я это делаю с радостью и без воздыханий.
Свобода
Дорогой N!
Ты обетами не связан, и в моем ответе тебе была дана свобода, которая и определит твой жизненный путь. Присмотрись к себе, чтобы твой выбор не был то «да», то «нет». Семь раз примерь и один отрежь.
Духовной свободой, дарованной Богом, дорожи сам и учись дорожить этим даром и в других.
Умудри тебя Бог!
Дорогая о Господе Н. М.!
Никто за нас не может решать наших жизненно важных вопросов, и даже в прежние времена старцы не командовали наследием Божиим. Обдумывать, на что брать благословение, должен сам человек. Вот недавно было письмо мне, залитое слезами. Некто распорядился двум солид-
ным супругам жить как брату и сестре, через весьма короткое время потребовал развестись, и на все согласился с болью в сердце любящий супруг. Ну а финал такой, что у него на старости лет все же появилась другая утешительница. Дети взрослые осудили материнский «подвиг» и ушли с отцом. А духовник в конце концов изгнал ее от себя. И после всего этого мне она написала подробное письмо обо всем с вопросом: «что же делать?»
Дорогая моя, бездумно ныне жить нельзя. Бог правит миром, а не люди. Приказов в духовной жизни быть не может. Господь даровал человеку духовную свободу, и Он, Он сам, ни в коем случае и никогда не лишает человека ее — этой свободы.
Вот и подумайте, стоит ли Вам при Ваших возможностях брать на себя невозможное?
О., дорогая!
Ну сколько раз я говорил тебе о том, как тебе быть, а ты все не знаешь. Нет, детка, все ты знаешь — и по слову нашему, и опытно; но вот делать как надо бы — не по душе тебе. Хочется огульной свободы, чтобы как все. Но "как все" — это по стихиям мира сего, а не по Богу. Как все — это страшная болезнь в будущем и горе, которого не избежать.
Вот хотя бы о делах сердечных твоих. Разве трудно в самом начале, когда только зарождается искушение, отстранить его? А ты попускаешь чувствам дойти до такой глубины, за которой следуют слезы и разочарование.
Скажу и не ошибусь: дружить нынешние молодые люди не умеют. Дружба не успевает созреть, как все обрывается близостью, за которой нет ни дружбы, ни тем более любви.
А дальше следует ад. Ад извращений, растоптанной жизни. Хорошо еще, если одной, а то ведь в фундамент будущего ложатся младенческие гробики. Вот все, что я хочу сказать тебе, О...
У Господа ошибок не бывает. И если человек Ему верен, то эта верность вознаграждается счастьем жить с ясной душой и миром совести. Вот и выбирай. Выбирать-то только самому человеку предстоит. И когда успеваешь ты страдать глупостями, когда занята так основательно и дома, и в институте?
Давай и о предпринимателе поговорим. Одной он уже обещал золотые горы... Да полно, не одной, а без счета!
Там ловят на мираж, кто клюнет — сам виноват. Но поставь себя на место его жены, на место его детей, ведь ты не намного старше его детей.
Их изуродованная жизнь войдет и в "счастливое" будущее его очередной жены и его будущих детей. Чем ты лучше всех тех, кого он уже бросил? А ведь и им всем он рисовал воздушные замки, которые разрушились после первой же близости.
Всё, О., умудри тебя Бог. Умудряйся сама. Молюсь о тебе всегда, как и обещал, но жить надо самой. И ответственность за свои поступки понесешь ты сама.Божие благословение тебе.
Святая вода
Дорогая о Господе П.!
Вы огорчили меня, сравнивая лекарственную серебряную воду со Святой водой, которая целительна не своими химическими и физическими свойствами, но единственно силой Божией благодати. А Вы, пожилой и церковный человек, умудрились сказать хулу на Божию благодать. Спасибо Вам за желание помочь мне, но, дорогая П., от нашей с Вами болезни нет лекарств, и именуется она — «старость» — эта болезнь. Вспомните слова в Псалтири: Аще в силах семьдесят, восемьдесят, "и множае их труд и болезнь». Так что не выйти нам за пределы велений Божиих и дань возраста платить приходится. Умудри Вас Бог и укрепи духом, чтобы твердо стоять в вере, неся свой жизненный спасительный крест. Божие благословение Вам.
Вашей серебряной воды мне не надо.
Сектантство
Дорогая матушка!
Письмо Ваше получил. А вот отвечать проповедью Вам нет ни сил, ни времени. Я ведь, несмотря на свои 86 лет, живу еще в том же ритме, что и Ваш супруг. Насчет сектантов не обольщайтесь — все прекрасно, кроме спасения души, да и так ли прекрасно?
А для священника все важно и, в первую очередь, большая церковная семья, где он для всех отец.
И безусловно, матушка, быть супругой священника — это подвиг, ведь матушке надо стать не просто женой и матерью семье своей, но и помощницей батюшке и по делам душепопечительным.
Я знаю семью, где матушка принимает приходящих, предваряя прием батюшкой. И часто, очень часто, поговорив с матушкой, посетительница уходит удовлетворенная и без батюшки. Время сейчас, безусловно, трудное, ведь непосредственное дело священника — душепопечительство — отодвинуто на дальний план, а священник стал и строителем, и снабженцем, и добытчиком денег.
Вот и Вы, разделяя с супругом тяготы забот о семье своей, помогаете его трудам в церкви.
А сектанты, дорогая моя, все сейчас на дотацию с Запада живут и не бедствуют, как православные, и это одно из тех искушений, которые непременно переживает каждый человек.
Почитайте об искушении Господа в пустыне — «... всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне» (Мф. 4, 9).
А нам, православным христианам, до конца дней предлежит нести крест и вражьих нападений, и своей немощи, и несовершенств, чтобы просить и молить о помощи Господа.
Спасемся мы, дорогая моя, не своими подвигами добродетели и даже не доброделанием, а подвигом Спасителя нашего Иисуса Христа, который оставил нам в наследие Свой Спасительный Крест, а наши малые кресты — подобие Его великого.
Грустно было мне читать письмо Ваше, ибо в нем полнейшее непонимание христианского подвига и борьбы с темными силами и со своей греховностью.
А с кем бороться сектантам, если враг их не борет и не нападает совсем, считая своим достоянием, и только убаюкивает довольством и мнимой хорошестью?
Дата добавления: 2015-12-19; просмотров: 14; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!