РЕВОЛЮЦИОННАЯ ГРОЗА НАД РОССИЕЙ 17 страница

После этих длительных и, к сожалению, бесплодных перегово­ров марксисты продолжили свою издательскую деятельность в оди­ночку, благо Кулябко-Корецкий, несмотря на провал своих объеди­нительных попыток, согласился финансировать группу «Освобож­дение труда». В августе 1888 г. ей удалось издать первый выпуск

¹ Из архива П. Б. Аксельрода. Берлин, 1924. С. 36 — 40.

² Переписка Г. В. Плеханова и П. Б. Аксельрода. Т. 1. С. 44.

³ Там же. С. 241.

117

сборника «Социал-демократ», названного так в честь одноименной газеты германской социал-демократической партии, издававшейся тогда в Швейцарии. Сборник состоял из статей Плеханова, Засу­лич, Аксельрода и Поля Лафарга. Внимание читателей, несомнен­но, привлек воображаемый диалог либерала-конституционалиста с социал-демократом «Как добиваться конституции?», автором кото­рого был Плеханов. Здесь впервые было высказано ставшее затем очень известным положение о том, что политическая свобода в России будет завоевана рабочим классом или ее не будет вовсе.

Кроме того, Плеханов опубликовал в «Социал-демократе» ста­тью о писателе-народнике Г. И. Успенском, две статьи с критикой Льва Тихомирова, несколько рецензий. В работе над ними ему помогала В. И. Засулич, выступавшая в роли секретаря. Сама она предложила для «Социал-демократа» первые три главы своего очерка истории I Интернационала. Плеханов по этому поводу писал: «"Интернационал" Веры написан так хорошо, что я не знаю другой подобной работы в европейской литературе...» ¹

Зиму 1888— 1889 гг. Плеханов вновь проводил вдали от семьи, в Божи близ Кларана. Он был еще очень слаб («Писание утомляет меня чересчур сильно», — признавался Георгий Валентинович в письме Аксельроду ²), но работал довольно интенсивно: собирал материалы о славянофилах и западниках, писал статью о творчест­ве писателя-народника С. Каронина (Н. Е. Петропавловского) и, главное, брошюру с разбором последних «откровений» бывшего идеолога народовольцев Льва Тихомирова. Называлась она «Новый защитник самодержавия, или горе Л. Тихомирова» и была законче­на 3 марта 1889 г.

Скандальное политическое грехопадение Тихомирова, публично раскаявшегося в старых революционных грехах и решившего стать, по его собственному выражению, «работником мирного прогресса» (предварительно верноподданически припав в стопам царя), стало для Плеханова поводом для серьезного разговора не только о нрав­ственных качествах, которыми должен обладать настоящий револю­ционер и которые растоптал лидер «Народной воли», но и о таких важных теоретических проблемах, как соотношение эволюции и революции в процессе общественного развития, роль насилия в истории, судьбы России. В результате читатель получил не просто блестящий памфлет на злободневную тему, в который Плеханов вложил все свое презрение к Тихомирову, но и глубокое историко-философское произведение, не потерявшее своего значения и в наши дни.

¹ Литературное наследие Г. В. Плеханова. Сб. 8. Ч. 1. С. 246. Текст работы см.: Засулич В. И. Избр. произв. М., 1983. С. 108-156.

² Переписка Г. В. Плеханова и П. Б. Аксельрода. Т. 1. С. 55.

118

Отрекаясь от революции, Тихомиров выступил в своей брошюре «Почему я перестал быть революционером?» как защитник якобы забытых революционерами эволюционных, мирных форм общест­венного прогресса. Восстанавливая историческую истину, Плеханов напомнил, что именно Маркс — этот горячий сторонник разруше­ния всего реакционного и отжившего — никогда не забывал об эволюции и открыл многие из ее важнейших законов. Больше того, он первым показал, как экономическая эволюция ведет к полити­ческим революциям, которые в свою очередь становятся источником радикальных изменений в экономическом строе общества.

Вслед за Марксом Плеханов убедительно показал, что жизнь природы и общества полна самых разных скачков и периодов раз­рушения, которые так не нравятся Тихомирову, но отнюдь не явля­ются изобретением тех или иных идеологов. «...История постоянно занимается подготовкой скачков и переворотов. Она прилежно и неуклонно делает это дело, она работает медленно, но результаты ее работы (скачки и политические катастрофы) неотвратимы и неиз­бежны» ¹, — писал Плеханов. И как раз сейчас, продолжал он, история готовит в передовых странах Запада новый чрезвычайно важный переворот, причем есть все основания думать, что он про­изойдет именно в насильственных формах. Речь идет о переходе от капитализма к социализму, ибо производство все более приобретает общественный характер, требующий и нового способа распределе­ния продуктов, который, по мнению Плеханова, вряд ли может быть установлен ненасильственным путем.

Насильственные перевороты, «реки крови», топоры и плахи, порох и динамит — все это весьма печальные явления. Но что же прикажете делать, спрашивал Плеханов, если они неизбежны? Сила всегда играла роль повивальной бабки, когда рождалось новое общество. Кстати говоря, так думал не только Маркс. Напри­мер, немецкий либеральный историк Ф. К. Шлоссер (1776—1861) — автор многотомной всемирной истории, использованной Марксом, — тоже считал, что великие перевороты в судьбе человечества совершаются только «огнем и мечом». Впрочем, социалисты могут утешать себя тем, что чем шире будет распространяться их учение, тем сознательнее, организованнее и дисциплинированнее будет ра­бочий класс, а значит, тем меньших жертв потребует социалисти­ческая революция. «Притом же торжество пролетариата, положив конец всякой эксплуатации человека человеком, а следовательно, и разделению общества на класс эксплуататоров и класс эксплуатиру­емых, сделает гражданские войны не только излишними, но даже и прямо невозможными. Тогда человечество будет двигаться одной

¹ Плеханов Г. В. Соч. Т. III. С. 51.

119

«силой правды» и не будет иметь надобности в аргументации с помощью оружия», — писал Плеханов ¹.

Основная часть его брошюры была посвящена русским сюжетам. Плеханов едко и остроумно высмеивает апологетические пассажи Тихомирова о плодотворной «культурной работе» самодержавия, о защите им «национальных интересов» России и т. д. Поистине убий­ственно для Тихомирова звучит приведенный Плехановым мартиро­лог выдающихся деятелей русской культуры, чей талант был загуб­лен хозяевами Зимнего дворца. А чего стоят приказы Павла I и Николая I, которые полагали, что главная национальная задача России состоит в неукоснительном выполнении ею роли европейско­го жандарма? Достаточно назвать хотя бы удушение русскими вой­сками венгерской революции 1849 г. ради спасения режима Габс­бургов, о чем сожалел позже даже сам инициатор этого бесславного для России похода Николай I. И если уж говорить о национальных задачах России, заключал Плеханов, то нужно признать, что важ­нейшая из них состоит в «завоевании свободных политических учреждений, благодаря которым силы нашего отечества перестали бы, наконец, быть игрушкой в руках какого-нибудь коронованного Кита Китыча» ².

Но неужели революционерам действительно не за что благода­рить русских царей? — иронически спрашивал Плеханов и отвечал: нет, за русским деспотизмом есть та заслуга, что он занес в Россию семена своей собственной гибели, начав процесс европеизации стра­ны. Старая Московская Русь, по мнению Плеханова, была своего рода европейским Китаем, и понадобился Петр I, чтобы прорубить окно в Европу и приделать к азиатскому туловищу страны европей­ские руки. Однако делал он эту прогрессивную в целом работу поистине варварскими методами. Вздернув Россию, по образному выражению Пушкина, на дыбы, великий царь раздавил народ под бременем налогов и довел деспотизм до неслыханной степени могу­щества. Что же касается до начатой Петром культурной работы, то нужны были великие потрясения, вроде поражения России в Крым­ской войне, чтобы русские цари вспомнили о необходимости ее продолжения. И когда Александр II отменил крепостное право, то можно было сказать, что «наш абсолютизм совершил в пределах земных все земное» ³. С начала 60-х годов XIX в., писал Плеханов, в России стали назревать на почве развития капитализма новые общественные потребности, которые самодержавие уже не может удовлетворить, не переставая быть самодержавием.

Довести до конца дело, начатое Петром I, суждено в России рабочему классу. Но он придаст процессу европеизации страны, от

¹ Плеханов Г. В. Соч. Т. III. С. 55.

² Там же. С. 69.

³ Там же. С. 75.

120

успеха которого зависит само ее существование как цивилизованно­го государства, совершенно новый характер. «Начатое когда-то сверху, железной волей самого деспотичного из русских деспотов, оно будет закончено снизу, путем освободительного движения само­го революционного из всех классов, какие только знала история. Герцен замечает в своем «Дневнике», что в России, собственно говоря, нет народа, а есть только коленопреклоненная толпа и палач. В лице рабочего класса в России создается теперь народ в европейском смысле этого слова. В его лице трудящееся население нашего отечества впервые встанет во весь рост и позовет к ответу своих палачей. Тогда пробьет час русского самодержавия» ¹.

В марте 1889 г. в жизни Георгия Валентиновича произошел очередной крутой поворот. Ему запретили проживание в Швейца­рии по ложному обвинению в принадлежности к анархистской орга­низации. Дело в то, что два русских народовольца-террориста во время испытаний бомбы в горах в окрестностях Цюриха получили тяжелые ранения, причем один из них вскоре скончался. Это послу­жило поводом для организации настоящей травли русских полити­ческих эмигрантов и студентов, которая умело подогревалась руко­водителем заграничной агентуры царского Департамента полиции П. И. Рачковским. В итоге Плеханова и Засулич выслали из Швей­царии, хотя никакого отношения к террористам они не имели, а беременной Розалии Марковне, продолжавшей в то время слушать лекции по медицине в Женеве, лишь с громадным трудом удалось получить разрешение остаться в Швейцарии.

Плеханову и Засулич пришлось поселиться в той самой погра­ничной французской деревушке Морнэ, где совсем недавно Георгий Валентинович героически боролся со смертью. Чтобы навестить семью, в которой в мае 1889 г. опять произошло пополнение (роди­лась дочь Маша, ставшая любимицей отца), ему приходилось каж­дый раз хлопотать о разовом пропуске для въезда в Швейцарию. И так продолжалось целых пять лет, до июля 1894 г., когда швейцар­ские власти, наконец, сменили гнев на милость и разрешили Плеха­нову вернуться в Женеву.

От горьких раздумий и тревог его спасала только работа. Весной 1889 г. Плеханов написал две статьи для журнала «Социалист», единственный номер которого издал за границей в июне приехав­ший из России Юлий Раппопорт при участии Лаврова. Во время беседы с Георгием Валентиновичем Раппопорт познакомил его с программой журнала: создание социалистической партии, опираю­щейся на рабочих и революционную интеллигенцию; борьба за демократическую конституцию; использование для этого всех средств, начиная с пропаганды и агитации и кончая террористичес­кими актами. Рассказывая об этой беседе в письме Аксельроду,

¹ Плеханов Г. В. Соч. Т. III. С. 78.

121

Плеханов писал, что открыто восставать против террора сейчас просто невозможно. «Мы переживаем теперь кризис. Молодежь может удариться в либерализм. Чтобы удержать ее, нужно быть уступчивым и мягким» ¹. Было решено, что Плеханов напишет одну большую статью и несколько библиографических заметок, а Ак­сельрод — письмо к русским рабочим об освободительном движе­нии пролетариата. Кроме того, в «Социалисте» было опубликовано несколько других материалов, включая обращение к русским рабо­чим Лаврова.

Статья Плеханова «Политические задачи русских социалистов» явилась прямым продолжением его брошюры против Тихомирова. Экономическое освобождение рабочих, подчеркивал он, может быть достигнуто только путем борьбы за политическую свободу, в ходе которой пролетариат быстро растет и умственно, и нравственно, созревая для будущей полной победы над буржуазией. При этом Плеханов предостерегал рабочих от подчинения либералам, ибо в этом случае им пришлось бы надолго распрощаться со всякой меч­той о социализме. «Весь вопрос сводится... к тому, будут ли рабо­чие бороться против абсолютизма в качестве слепых орудий либера­лов, или их борьбе суждено сделаться первым политическим шагом самостоятельной рабочей партии в России. От нашей социалисти­ческой интеллигенции в значительной степени зависит будущее ре­шение этого вопроса», — заканчивал статью Плеханов ².

Но 1889 год принес Плеханову не только большие волнения и неприятности, но и свои радости. Главными из них были выход группы «Освобождение труда» на международную арену и первая личная встреча с Фридрихом Энгельсом.

Летом 1889 г. прогрессивная мировая общественность торжест­венно отмечала знаменательную юбилейную дату — столетие Вели­кой французской революции. Париж широко демонстрировал три­умф буржуазного прогресса на первой в истории человечества Все­мирной выставке. Не могли не откликнуться на такое событие и социалисты: в столице Франции одновременно прошли два рабочих конгресса, организованные марксистами и социалистами-реформис­тами. Первый из них, в котором участвовало около 390 делегатов из 20 стран Европы и Америки, положил начало II Интернационалу.

Еще в 1869 г. была основана социал-демократическая партия Германии, у колыбели которой стояли Маркс, Энгельс, А. Бебель и В. Либкнехт. Затем были созданы социалистические партии в целом ряде других стран — Франции, Англии, Италии, Испании, Голлан­дии, Дании, Бельгии, Венгрии, Чехии, США. Это потребовало организации международного социалистического центра, который

¹ Переписка Г. В. Плеханова и П. Б. Аксельрода. Т. 1. С. 59 — 60.

² Плеханов Г. В. Соч. Т. III. С. 96.

122

развивал бы традиции I Интернационала. Так родилась идея созыва Парижского конгресса социалистов.

Его торжественное открытие состоялось в годовщину штурма Бастилии — 14 июля. Зал Петрелль был украшен красными знаме­нами, транспарантами с лозунгом «Пролетарии всех стран, соеди­няйтесь!» и приветствиями в адрес делегатов. Всеобщее внимание привлекали приехавшие в Париж Август Бебель, Вильгельм Либк­нехт, Поль Лафарг, участник Парижской коммуны Эдуард Вайян, Клара Цеткин. Прошло 13 лет с момента роспуска I Интернациона­ла, во главе которого стоял Маркс. Но все эти годы идея классовой солидарности рабочих разных стран продолжала жить, и Париж­ский конгресс 1889 г. стал тому блестящим подтверждением.

Международное значение российского революционного движе­ния было к тому времени уже настолько очевидно, что естественно встал вопрос о представительстве России на конгрессе, причем по инициативе Энгельса и Лафарга приглашения были направлены П. Л. Лаврову и группе «Освобождение труда». При этом положение Лаврова выглядело предпочтительнее, поскольку он заручился под­держкой общества русских рабочих в Цюрихе, редакции упоминав­шегося уже заграничного журнала «Социалист», группы эмигран­тов-народовольцев и группы социалистов-революционеров в Петер­бурге. Плеханов прекрасно понимал, что его приглашают на кон­гресс как бы авансом. Со свойственным ему юмором он охарактери­зовал позже сложившуюся ситуацию так: «Кого собственно пред­ставляли русские уполномоченные на Парижском конгрессе? Не­большие группы «интеллигентов»; эти группы, не опираясь на существующие в России рабочие организации, были социалистичес­кими только в возможности. Представители возможного социалис­тического движения в России являлись на деловое собрание пред­ставителей действительного — и притом уже принявшего огром­ные размеры — социалистического движения на Западе. Их встре­чали очень сочувственно; но не могли же не видеть они, что поло­жение их по меньшей мере странно. По правде говоря, они напоми­нали собою тех уличных мальчиков, которых всегда много собира­ется на военные смотры и парады. Зачем приходят эти мальчики? Они хорошо знают, что в ряды им не попасть, что не для них играет военная музыка, не для них развертывается знамя; но их привлекает самое зрелище, и они довольствуются тем, что промар­шируют хоть около стройных рядов, стараясь попадать в ногу и придавая себе по возможности воинственный вид» ¹.

Тем не менее после долгих колебаний и сомнений было решено, что Плеханов и Аксельрод поедут в Париж. Сыграли здесь свою роль и уговоры старого товарища по народническому движению Сергея Кравчинского, и убедительные доводы Поля Лафарга, счи-

¹ Плеханов Г. В. Соч. Т. IV. С. 113.

123

тавшего, что появление Плеханова на конгрессе будет лучшим отве­том на предательство Льва Тихомирова, которое произвело в зару­бежных социалистических кругах очень тяжелое впечатление. И хотя Плеханов находился в поистине отчаянном положении (жена после родов была тяжело больна, нужно было ухаживать за тремя дочерьми, в том числе полуторамесячной Машенькой, денег не было, а хозяин грозил выгнать их из квартиры), он счел необходи­мым принять участие в конгрессе.

В июле 1889 г. Плеханов отправил Вере Засулич шутливую просьбу-приказ: «Получивши мое письмо, сейчас же возьмите лист хорошей бумаги и напишите на нем хорошим почерком, чтобы рука Ваша не ходила на пятках (почерк у Засулич был, мягко говоря, неважный. — С. Т.): «Союз русских социал-демократов уполномо­чивает гражданина Георгия Плеханова быть его представителем на интернациональном социалистическом конгрессе в Париже. Секре­тарь союза Вера Засулич» ¹. Правда, «Союз русских социал-демо­кратов», под которым подразумевалась группа «Освобождение труда», состоял всего из трех человек, но Лавров великодушно промолчал об этом, дав возможность Плеханову впервые блеснуть на международном социалистическом форуме.

Сам Лавров был избран в бюро конгресса, а 17 июля прочитал перед его участниками реферат «О положении социализма в Рос­сии», где, в частности, говорилось: «Я утверждаю, что русский социализм не погиб в шестнадцатилетней своей борьбе с врагами. Ему еще не удалось образовать рабочую партию, но помехой этому были лишь политические условия России. Социально-революцион­ная партия, боровшаяся и борющаяся за изменение этих условий, подвергалась тяжким поражениям... Но те, кто примкнули к ней, решились бороться до конца, чтобы создать благоприятные условия для образования рабочей партии» ².

Эту идею поддержал и Плеханов. Он начал свою речь с того, что подчеркнул твердое намерение представителей революционной России идти на сближение с европейским социалистическим движе­нием. Царизм долгое время был жандармом Европы, продолжал Плеханов, и можно не сомневаться, что падение русского абсолю­тизма стало бы победой всего международного революционного движения. Если кому-то хочется видеть в России нечто вроде Китая и считать ее страной, не имеющей ничего общего с Западом, то он глубоко ошибается. Старые основы ее хозяйственной жизни нахо­дятся в процессе полного разложения, происходит бурный рост капитализма и рабочего класса. Именно он и нанесет смертельный удар самодержавию. Силы народников, сказал в заключение Пле-

---

Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 40; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!