ВАЦЛАВ ВАЦЛАВОВИЧ БОРОВСКИЙ (1871—1923)



В историю партии и страны В. В. Во-ровский вошел как выдающийся про­фессиональный революционер, один из первых дипломатов молодой Респуб­лики Советов, виднейший публицист и литературный критик. Литературное наследие Воровского богато и много­гранно. Им написаны серии статей, очерков, фельетонов на актуальные общественно-политические и лите­ратурные темы. Лучшие литературно-критические статьи входят в боевой арсенал марксистской критики и эсте­тики.

Один из самых образованных ма­териалистов своего времени, человек, свободно владевший многими языка­ми, Боровский был влюблен в искус­ство, обладал тонким художественным вкусом, безошибочно отделял подлин­ное творчество от ремесленного сочи­нительства, которое всегда отличал н высмеивал. «Настоящее писатель­ство — как любовь, -" писал он. -Его нельзя укрыть, когда оно волнует душу и толкает к перу; его нельзя вызвать искусственно, в нем нельзя фальшивить без того, чтобы вдумчи­вый читатель не почувствовал атой фальши н искусственности».

И в борьбе с реакционными тенден­циями, и в отношении к культурному наследию, и при рассмотрении нового, социалистического искусства Боров­ский последовательно утверждал принцип партийности, определивший главную закономерность развития художественной культуры XX в. Во-

ровский разоблачал продяжность бур­жуазной литературы, занисимость ее от денежного мешка, показывал, как губительно сказываются на искус­стве пошлые вкусы буржуазной пуб­лики. Он отстаивал подлинные цен­ности передовой русской культуры, писал яркие, глубокие статьи о клас­сиках русской литературы, о револю­ционных демократах и о своих совре­менниках писателях критического реализма. Особое внимание как кри­тик он уделил творчеству М. Горько­го.

Оценивая значение творческого на­следия писателей, критик исходил из полноты и правдивости отражения существенных сторон жизни, поста­новки коренных вопросов действи­тельности, последовательно применяя социальный, классовый критерий в подходе к явлениям искусства.

Вороаский выступал против дека­дентской литературы, которая в годы реакции спешила похоронить револю­цию. В статье «О «буржуазности» модернистов» (1908) он писал, что «декадентство доподлинный плод буржуазною общества, его гнилой плод, порожденный им и нужный ему для самоутверждения».

В- И. Ленин высоко ценил Воров­ского как партийного литератора, отмечал его умение писать ярко и об­разно, просто и убедительно, назы­вал его в числе «главных писателей большевиков».

дением в человеческой личности принципов коммунистической морали и поведения и борь­бы за эту мораль (и^и — при изображении отрицательных персонажей — с чувством негодования, вызываемым нарушением ее), сюжеты в конечном счете строятся на столк­новении различных принципов отношения к жизни, утверждающих коммунистическое от­ношение к действительности или противо­стоящих им, в языке раскрываются черты человеческой личности, точно так же рису­ющие тип ее сознания, отношения к миру строящегося коммунизма (например, в «Мо­лодой гвардии» А. А. Фадеева) и всему, что ему противостоит. В каждом жанре по-своему, в зависимости от исторической обстановки, от кругозора и таланта писателя, коммунисти­ческая партийность находит свое эстетическое выражение в критическом анализе, поскольку она неразрывно связана с методом социалис­тического реализма.

После победы Октября ленинский принцип партийности получил дальнейшее развитие в партийных документах по вопросам литера­туры и искусства, обобщивших многолетний опыт партийного руководства и давших глу­боко научный анализ советской литературы на современном этапе. В Резолюции XXVII съезда КПСС отмечается: «Партия поддерживает и будет поддерживать все та­лантливое в литературе и искусстве, про­никнутое духом партийности и народности. Нормой работы партийных организаций с художественной интеллигенцией являются идейная принципиальность и взыскатель­ность, уважение к таланту, такт».

ПЕРЕВОД ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ

Художественный перевод, как поэтический, так и прозаический, – искусство. Искусст­во -- плод творчества. А творчество несовме­стимо с буквализмом. Это уже отчетливо сознавала русская литература XVIII в. Она отграничивала точность буквальную, подстрочную, от точности художественной. Она понимала, что только художественная точность дает возможность читателю войти в круг мыслей и настроений автора, нагляд­но представить себе его стилевую систему но всем ее своеобразии, что только художе­ственная точность не приукрашивает и не уро­дует автора. Этот взгляд на перевод рус­ский восемнадцатый век оставил в наслед­ство девятнадцатому, девятнадцатый --двадцатому. В статье А. С. Пушкина о Мильтоне и о Шатобриановом переводе

«Потерянного рая» читаем: «...русский язык... не способен к переводу подстрочному, к пе­реложению слово в слово...»

А в наш век Б. Л. Пастернак в «Замеча­ниях к переводам Шекспира» выразился так: «...перевод должен производить впечат­ление жизни, а не словесности».

Но раз перевод -- искусство, ничего обще­го не имеющее с буквалистическим ремес­лом, значит, переводчик должен быть наде­лен писательским даром. Искусство перевода имеет свои особенности, и все же у писателей-переводчиков гораздо больше черт сходства с писателями оригинальными, нежели черт ^ различия. Об этом прекрасно сказано в «Юн- ^ керах» А. И. Куприна:

«...для перевода с иное тра иного языка мало знать, хотя бы и отлично, этот язык, а надо еще уметь проникать в глубокое, живое, разнообразное значение каждого сло­ва и в таинственную власть соединения тех или других слов».

Переводчикам, как и писателям, необхо­дим жизненный опыт, необходим неустанно пополняемый запас впечатлений, многосто­ронний жизненный опыт.

Век живи — век учись. Учись у жизни. Вглядывайся цепким и любовным взором в окружающий мир, в причудливые его очерта­ния, в изменчивые оттенки и переливы его красок, в трепетную игру его светотени. Если ты не видишь красок родной земли, не ощупаешь ее запахов, не слышишь и не различаешь ее звуков, ты не воссоздашь пейзажа иноземного. Если не будешь наблю­дать за тем, как люди трудятся, то, перево­дя соответствующие описания, непременно наделаешь ошибок, ибо ясно ты этого себе не представляешь. Если ты не наблюдаешь за переживаниями живых людей, тебе труд­но дастся психологический анализ. Ты на­пустишь туману там, где его нет в подлинни-

206

Энциклопедический словарь юного литературоведа

ке. Ты поставишь между автором и читате­лем мутное стекло.

Язык писателя-переводчика, как и язык писателя оригинального, складывается из наблюдений над языком родного народа и из наблюдений над родным литературным язы­ком в его историческом развитии. Значит, вслушивайся в живую речь, звучащую вокруг тебя, и учись у родных художников слова.

Только те переводчики могут рассчиты­вать на успех, кто приступает к работе с сознанием, что русский язык победит любые трудности, что преград для него нет.

Вспомним слова М. В. Ломоносова из посвящения составленной им «Российской

грамматики»: по его мнению, русский язык заключает в себе «великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того, богат­ство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка...».

Сошлемся и на слова А. И. Герцена из «Былого и дум»: «...главный характер нашего языка состоит в чрезвычайной легкости, с которой все выражается на нем ~ отвлечен­ные мысли, внутренние лирические чувство­вания, «жизни мышья беготня», крик негодо­вания, искрящаяся шалость и потрясающая страсть». Сошлемся и на утверждение Н. В. Гоголя


Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 256; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!