С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 53 страница
Карпентер «смелый мыслитель», отмечал Толстой, «он хорошо пишет». Писателю были близки взгляды Карпентера на цивилизацию как социальную болезнь, которая, распространяясь, губит страны и народы, ставшие на путь псевдоразвития, путь, уводящий их от ценностей истинной жизни. По существу, Толстой разделял мысли Карпентера о том, что процесс приобщения к цивилизации хотя и повышает комфортность жизни, но неизбежно приводит к утрате нравственных оснований совместного бытия. Как и английский писатель, он считал, что единственным надёжным средством истинного объединения людей может быть только нравственность, приводящая их отношения к социальной гармонии. Вместе с тем Толстой не одобрял «нерелигиозности» Карпентера. В 1909 г., читая его книгу «Prisons, Police and Punishment» (London, 1905), Толстой отметил в ней некоторые места (книга с его пометами хранится в яснополянской библиотеке). Чтение этой книги вызвало у Толстого желание написать к ней предисловие с критикой понимания Карпентером христианства. Намерение Толстого осталось нереализованным.
М.А. Лукацкий
КАРР Жан-Баптист Альфонс (Karr Jean-Baptiste Alphonse; 1808-1890) – французский писатель, романист и публицист. Родился в Париже в семье немецкого происхождения. Получив образование в Коллеж Бурбон (College Bourbon), Карр там же начал преподавать. В 1832 г. начинающий писатель выпустил свою первую лирическую поэму, затем переработал её в сентиментальный роман «Под липами» («Sous les tilleuls»), сразу получивший читательское признание. Вторая книга, «Часом позже» («Unе heure trop tard»), в 1833 г. имела уже ожидаемый резонанс. И в первом романе, и в последующей прозе писателя много автобиографического; таковы «Вечер пятницы» («Vendredi soir», 1835) и «Самая короткая дорога» («Le chemin le plus court», 1836). Повести и романы Карра, упомянутые выше, и «Фа диез» («Fa diese», 1833), «Женевьева» («Genevieve», 1838), «Гортензия» («Hortense», 1842), «Знающий толк» («Fort en theme»), «Женщины» («Les femmes», 1853) обнаруживают узнаваемую авторскую манеру с обилием остроумных сюжетных поворотов и меткой сатирической деталью. Другой примечательной особенностью прозы писателя был его специфический эскизный стиль, скорее сопоставимый с журналистским.
|
|
|
Начавшееся в 1830-е гг. сотрудничество Карра с газетой «Фигаро» переросло в полноценную журналистскую карьеру и заставило отказаться от дальнейшего преподавания, а уже в 1839 г. писатель стал редактором этого крупного издания. Ему принадлежит заслуга в учреждении и издании ежемесячного сатирического журнала «Осы» («Les Guepes»). Сатирические издания принесли Карру и популярность, и репутацию завидного острослова. Предметом насмешек становились в первую очередь кабинетные интриги, политические распри и реалии буржуазного общества.
|
|
|
Пытался Карр сделать и политическую карьеру, но приход к власти Наполеона III поставил точку на этом его поприще.
Из всего публицистического наследия Карра наиболее выделяются его эпиграммы и афоризмы. Именно на них обратил внимание Толстой. Уже в ранней рукописи будущей трилогии (июль 1851 г.), говоря об отношениях мужа и жены, матери и отца, он ссылался на «одного милого остроумного французского писателя», который сказал, что «в дружбе, как и в любви, две стороны: один подставляет щёку, другой – целует» (в тексте — по-франц.). Тот же афоризм, но уже по-русски, приводил Толстой в «Отрочестве», рассказывая о начале дружбы Николеньки и Дмитрия Нехлюдова. «Карр сказал, что во всякой привязанности есть две стороны: одна любит, другая позволяет любить себя, одна целует, другая подставляет щёку. Это совершенно справедливо...» -- замечал автор.
Об интересе к Карру свидетельствуют и дневниковые записи Толстого 1854 г., где отмечено, что в моменты, когда не мог «приняться за дело», читал то Лермонтова, то Гёте, то A. Karr’а. А 14 июля того же года Толстой писал: «Есть ли нерешительность капитальный недостаток — такой, от которого нужно исправляться? Не есть ли два рода характеров одинаково достойные:
|
|
|
241
одни решительные, другие обдуманные? Не принадлежу ли я к последним? И желание моё исправиться не есть ли желание быть тем, чем я не есмь, как говорит А. Каrr. Мне кажется, что это правда» (47: 13).
Не менее известными афоризмами стали мысли Карра об отношении к женщине. Один из них буквально цитирует Иван Васильевич в рассказе «После бала», высказывая свои наблюдения за современной молодёжью и сетуя на утрату целомудренности: «Вы, кроме тела, ничего не видите. В наше время было не так. Чем сильнее я был влюблён, тем бестелеснее становилась для меня она. Вы теперь видите ноги, щиколки и ещё что-то, вы раздеваете женщин, в которых влюблены, для меня же, как говорил Alphonse Karr, — хороший был писатель, -- на предмете моей любви были всегда бронзовые одежды».
В процессе работы над трактатом «Что такое искусство?» Карр опять оказался востребованным как мастер блестящих афоризмов и показательных острот. В черновиках остались размышления о «провинциализме в искусстве», о реализме, где, сравнивая литературу и живопись, Толстой писал: «Помню остроумное выражение А. Карра, описывающего портрет господина, сидящего на бархатном диване. Портрет очень хорош, пишет он, в особенности портрет дивана, так что нельзя не пожалеть о том, что сидящий на нём вовсе не интересный господин скрывает часть его» (30: 412). В окончательном тексте этот фрагмент не сохранился и имя Карра упоминалось в связи с другим его выражением («чем быстрее это идёт, тем дольше это длится»), которое Толстой относил на счёт неприемлемой для себя технически сложной новой музыки, бездушных «гимнастических упражнений», навевающих скуку.
|
|
|
Ещё одно знаменитое высказывание Карра было связано с дебатами об отмене смертной казни, когда писатель заметил, что «начинать следует тем самым господам, которые сами совершают убийства». Позднее эти же идеи будут развиты Толстым в его труде «Царство Божие внутри вас». Размышления о возможности замены власти общественным мнением Толстой дополняет французской цитатой из Карра. «Французский забытый теперь писатель Alphonse Karr сказал где-то, доказывая невозможность уничтожения смертной казни: “Пусть господа убийцы сначала подадут нам пример”, и много раз я потом слыхал повторение этой шутки людьми, которым казалось, что этими словами выражен убедительный и остроумный довод против уничтожения смертной казни. А между тем нельзя яснее выразить всю ложь довода тех, которые считают, что нельзя правительствам отменить насилие до тех пор, пока люди способны к нему, как именно этой шуткой» (28: 201). Таким образом, отношение Толстого к насилию формировалось не без мнения Карра.
В статье «Не могу молчать» Толстой вновь вернулся к этой идее, вспоминая «шутника француза». Он обличал меры правительства против революционеров, видя глубинные мотивы, отличные от того, что провозглашается публично. «Вы, начиная с низших палачей и до высших распорядителей их, вы все руководимы только самыми подлыми чувствами: властолюбия, тщеславия, корысти, ненависти, мести». Именно в связи с этим жестокость по отношению к революционерам и представлялась Толстому страшной и лицемерной; «так не говорите же, по крайней мере, о Христе и его законе, который будто оправдывает Ваши ужасные преступления», писал Толстой, соглашаясь с мыслями Карра.
Упоминания о Карре встречаются и в переписке Толстого. С.Н. Толстому 10 марта 1903 г. Толстой писал, что получил от Маслова книгу Alphonse Karr’a «Les gaietes romaines» («Римские увеселения») — «о нелепости религии католической — очень хорошо», а затем и переслал брату книгу для прочтения, волнуясь, чтобы она не затерялась («Посылаю тебе на свой страх чужую книгу “Les gaietes romaines”. Когда прочтёшь, возврати»).
Из всего наследия Карра наиболее пристально Толстой исследовал его высказывания по поводу войны. Ссылаясь на Карра, Толстой чётко обозначал и собственную позицию. В 1870-е гг. он буквально цитировал Карра в «Анне Карениной»: «Альфонс Карр прекрасно <...> писал перед войной с Пруссией. “Вы считаете, что война необходима? Прекрасно. Кто проповедует войну, -- в особый, передовой легион и на штурм, в атаку, впереди всех!”» (ч. 8, гл. XVI). Позднее в статье «Одумайтесь!» он намеренно составил своеобразную подборку цитат известных авторов, политиков и т.д., доказывая распространённость неприятия войны как в высшей степени насильственного акта. В число цитируемых авторов (гл. III) входил и Карр: «Наступил возраст военной службы, и всякий молодой человек должен подчиняться не имеющим объяснения приказаниям негодяя или невежды; он должен поверить, что благородство и величие состоят в том, чтобы отказаться от своей воли и сделаться орудием воли другого, рубить и быть рубимым, страдать от голода, жажды, дождя и холода, быть
242
искалеченным, не зная зачем, без другого вознаграждения, как чарка водки в день сражения и обещание неосязаемой и фиктивной вещи - бессмертия после смерти и славы, которую даёт или в которой отказывает газетчик своим пером, сидя в тёплой комнате. Выстрел. Он раненый падает. Товарищи доканчивают его, топча ногами. Его закапывают полуживого, и тогда он может наслаждаться бессмертием. Товарищи, родные забывают его; тот, кому он отдал своё счастие, своё страдание и свою жизнь, никогда не знал его. И после нескольких лет кто-нибудь отыскивает его побелевшие кости и из них делает чёрную краску и английскую ваксу, чтобы чистить сапоги его генерала».
В разные годы жизни Толстого мудрость А.Карра оказалась созвучна и востребована.
Н.Б. Калашникова
КАРУС Пол (1852-1919) – американский религиозный философ, писатель; корреспондент и адресат Толстого.
Родился и учился в Германии. Разделял философские воззрения Э. Маха, причислял себя к его сторонникам, доказывая вслед за ним, что материалистическое и идеалистическое видения должны уступить место монистическому взгляду на мир, основа которого – «нейтральный», т.е. неделимый на объективное и субъективное, познавательный опыт человека. Рассматривал науку как главное средство познания Божественного устройства универсума. Утверждал, что истины, открываемые науками, и естественными и гуманитарными, отображают Божественный порядок космоса. Редактор религиозно-философских журналов «The Open Court» («Открытая трибуна») и «The Monist» («Монист»), Автор трудов «Религия и наука» (1893), «Евангелие от Будды» (1895), «Нирвана» (1896), «История дьявола» (1900), «Священные писания Ветхого Завета» (1901), «Принцип относительности» (1913).
Толстой был хорошо знаком с религиозно-философскими взглядами Каруса, внимательно читал его произведения, напечатанные в журналах «The Monist» и «The Open Court», о чём свидетельствуют многочисленные пометы на страницах ряда номеров последнего: в яснополянской библиотеке сохранилось семь выпусков этого журнала. Особенно много помет Толстого в журнале со статьёй Каруса «Евангелие от Будды».
Осенью 1893 г. Толстой получил от Каруса журнал, прочитал его и в ноябре в письме к Карусу благодарил за присылку этого «чрезвычайно интересного журнала», высказав пожелание и в дальнейшем получать номера понравившегося ему издания. «Издательство ’’Посредник” имеет намерение напечатать при моём участии, – сообщал он, – несколько статей из вашего журнала, сопроводив их критическим разбором» (Л.H. Толстой и США: Переписка. М., 2004. С. 691). Ответ пришёл быстро: «Я буду крайне рад, – писал Карус, – если публикации Open Court будут обсуждаться или переводиться при непосредственном участии такого выдающегося писателя» (там же. С. 692).
План Толстого и издательства «Посредник» познакомить российских читателей с творчеством Каруса не был реализован. Осуществилось другое намерение Толстого. В «Северном вестнике» (1894. № 12) он опубликовал в своём переводе и со своим предисловием сказку Каруса «Карма». Она вышла под заглавием «Карма. Буддийская сказка. Перевод с предисловием гр. Льва Толстого». В предисловии Толстой пояснял, что привлекло его в этой сказке: «Сказочка эта очень понравилась мне и своей наивностью, и своей глубиной. Особенно хорошо в ней разъяснение той часто с разных сторон, особенно в последнее время, затемняемой истины, что избавление от зла и приобретение блага добывается только своим усилием; что нет и не может быть такого приспособления или учреждения, посредством которого, помимо своего личного усердия, достигалось бы своё или общее благо; что нельзя ни спасать других, ни спасаться посредством других. Разъяснение это в особенности хорошо тем, что тут же показывает и то, что благо отдельного человека только тогда истинное благо, когда оно благо общее» (31: 47).
В 1897 г., почти через три года после выхода «Кармы» в «Северном вестнике», возникла неожиданная проблема: Карус обратился к Толстому с просьбой восстановить его, Каруса, в авторских правах. Как оказалось, русский текст сказки «Карма» был переведён на французский, а с него на немецкий и на английский языки с указанием только имени Толстого. Узнав об этом, Толстой в письме к Карусу выразил сожаление по поводу произошедшего и предложил использовать отправленное ему письмо с разоблачением неправды «в качестве предисловия» к переизданиям «Кармы», которая «относится к числу лучших созданий народной мудрости и должна принадлежать всему человечеству, как Одиссея, история Иосифа и Сакья Муни» (Л.Н. Толстой и США: Переписка. С. 695).
243
Это недоразумение никак не сказалось на добрых отношениях Толстого и Каруса: они продолжали переписываться, делиться друг с другом творческими замыслами. Карус, глубоко почитавший Толстого, немало сделал для популяризации его мыслей в Америке. В 1896 г. он поместил в «The Open Court» статью Толстого «Христианство и патриотизм», а в 1900 г. – материалы о взглядах Толстого на сущность денег: главы из его трактата «Так что же нам делать?». В этом же журнале вышла и критическая статья профессора экономики Чикагского университета Лоренса Лафлина о понимании Толстым роли и места денег в жизни людей (The Open Court. 1900. Apr.). Карус уловил идейное сходство размышлений о человеческой жизни Толстого и Лао-цзе и в предисловии к переведённой им на английский язык книге Лао-цзе «Император Тао» «позволил себе обратить на это внимание» (Л.Н. Толстой и США: Переписка. С. 696).
В 1900-е гг. Толстой продолжал читать журналы «Monist» и «The Open Court» и часто в кругу родных и друзей упоминал Каруса и его сочинения (ЯПЗ. 1. С. 242, 421; 2. С. 382, 394, 464; 3. С. 41; 4. С. 359). В частности, о переведённой книге Лао-цзе «Император Тао» (Lao-Tze’s Tao-teh-king: Chinese-English / With introduction, transliteration and notes by Dr. P. Cams, Chicago; London, 1898) говорил: «Это удивительная книга» (ЯПЗ. 2. С. 480). Книга с обилием помет Толстого сохранилась в яснополянской библиотеке.
М.А. Лукацкий
КАСАТКИН Николай Алексеевич (1859-1930) – живописец, передвижник, с 1923 г. — народный художник. Его первым учителем стал отец — прекрасный гравёр, который имел звание учителя рисования. В 14 лет Касаткин поступил в московское Училище живописи, в класс В.Г. Перова; по окончании (1883 г.) получил звание классного художника. Признание Касаткину принесли работы «Шахтёрка», «Сбор угля бедными на выработанной шахте», «Шахтёр-тягольщик», «Углекопы. Смена», в которых со всей силой реализма изображена жизнь пролетариата.
Большое влияние на мировоззрение Касаткина оказало его знакомство с Толстым. В 1889-1899 гг. они переписывались, Касаткин часто бывал в московском доме Толстых в Хамовниках и в Ясной Поляне. Они вместе посещали шахты (Косую гору — подмосковный угольный рудник, в семи верстах от Ясной Поляны). Увидев впервые «Смену», Толстой сказал: «Нельзя в живописи показать то, что в темноте - художник должен иметь дело с тем, что на свету...» В этот день они много спорили о новых темах, сюжетах, задачах живописи, назначении искусства. В беседах с писателем Касаткин пришёл к убеждению, что творчество должно подчиняться высокой идее и мастер в своей художественной деятельности никогда не должен отступать от этого принципа.
В.В. Степанова
КАТКОВ Михаил Никифорович (1818-1887) – журналист, публицист, издатель «Русского вестника». Окончил Московский университет; в 1840-1841 гг. слушал лекции в Берлинском университете. Преподавал философию в Московском университете (1845-1850). В 1851—1855 и 1863-1887 гг. – редактор газеты «Московские ведомости»; с 1856 г. — редактор журнала «Русский вестник». С начала 1860-х гг. Катков занимал откровенно реакционные позиции, был «на правом фланге русской журналистики», выступал против Герцена, Чернышевского.
С Толстым Катков познакомился и был непосредственно связан с конца 1856 г. Весной 1859 г. ему в журнал «Русский вестник» Толстой предложил только что законченное сочинение — роман «Семейное счастие». Условия, на которых Катков принимал роман (желая предварительно ознакомиться с ним), Толстого не устраивали, о чём он писал Е. Тютчевой, замечая, что «решительно невозможно и неприлично» отдавать сочинение «на суд» Каткову. В дневнике в это время Толстой записал: «С Катковым неладно» (9 апреля 1859 г.). Тем не менее удалось найти выход. И «Семейное счастие» было напечатано в «Русском вестнике». Там же, у Каткова, в 1863 г. печатались «Казаки».
С фигурой Каткова было связано печатание романов Толстого «Война и мир» и «Анна Каренина». При публикации последней части «Анны Карениной» между автором и издателем возникли разногласия. Националистически настроенный Катков не принял толстовского осуждения добровольческого движения в пользу сербов. В майской книжке «Русского вестника» за 1877 г. появилось редакционное сообщение, что «со смертью героини роман, собственно, кончился. По плану автора сле-
244
довал бы ещё небольшой эпилог, листа в два, из коего читатели могли бы узнать, что Вронский, в смущении и горе после смерти Анны, отправляется добровольцем в Сербию и что все прочие живы и здоровы. А Левин остаётся в своей деревне и сердится на славянские комитеты и на добровольцев». В результате Толстой порвал отношения с Катковым и последнюю часть «Анны Карениной» издал отдельной книжкой.
Публицистическая активность Каткова вызывала многие споры и касалась даже вопросов этикета: с писателями он ссорился часто. М.М. Ковалевский вспоминал, как в дни открытия памятника А.С. Пушкину в Москве, желая помириться с Тургеневым, «Катков позволил себе протянуть бокал в его направлении, но при всём своём добродушии Иван Сергеевич уклонился от этой дерзкой попытки возобновить старые отношения» (Минувшие годы. 1908. № 8. С. 13).
Г. В. Краснов
КАШКИН Николай Сергеевич (1829 – 1914) — старший сын декабриста С.Н. Кашкина. По окончании Александровского лицея Кашкин служил в Министерстве иностранных дел. В октябре 1848 г. он организовал кружок молодых людей (около 12 человек), интересовавшихся социалистическими идеями и фурьеризмом. 7 апреля 1849 г. состоялся обед в честь дня рождения Фурье, где присутствовал Петрашевский, который назвал присутствующих «социалистами фурьеристского толку». Формально Кашкин не принадлежал к кружку Петрашевского, но был обвинён по этому делу. По заключению следственной комиссии, в кружке Кашкина «рассуждали о возможности применить учение Фурье к быту России» и произносили речи «против религии, семейственного быта и государственного устройства». Военный суд приговорил Кашкина к смертной казни, заменённой ссылкой рядовым на Кавказ. «Летом 1853 года, заболев лихорадкою, Николай Сергеевич ездил лечиться в Железноводск, где познакомился с юнкером графом Л.Н. Толстым, с которым сошёлся “на ты” и с которым до самой смерти великого писателя сохранил добрые отношения» (Кашкин Н.Н. Родословные разведки. СПб., 1913. Т. 2. С. 572). Кашкин стал одним из прототипов Гуськова, героя рассказа Толстого «Разжалованный».
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 207; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!