Поэтика декабристской лирики, жанровое разнообразие.
Декабризм – огромное и неоднородное мировоззренческое и художественное явление. Исследователи говорят о двух основных течениях в рамках декабристской литературы. Одно из них связано с именами Катенина, Кюхельбекера, Грибоедова, другое – с Бестужевым и Рылеевым. Представители обеих ветвей декабристской литературы одинаково понимали задачи поэзии, разрабатывали героическую тематику, солидарны были и в национально-освободительном пафосе своих произведений. Отличались они только тем, что по-разному трактовали понятие народности и проблему личности, а также расходились во взглядах на некоторые черты поэтики.
Лирика декабристов – подчёркнуто гражданская. В основе убеждений декабристов лежит стремление к общему благу, вера в возможность справедливого переустройства мира. Декабристы считали, что поэзия должна внушать гражданские идеи. Для декабристов было характерно коллективное творчество: они дарили друг другу строчки, образы, слова, а иногда создавали совместные тексты.
От остальной поэзии лирика декабристов отличалась тем, что содержала своеобразные слова-сигналы. Не являясь символами, они обозначали конкретные понятия: цепи (рабства), ярмо (крепостное право), кинжал (борьба с тиранией), гражданин (кто исповедует гражданские добродетели). Такой секретный язык, понятный только определённому кругу людей, сближал декабристов, создавал особое чувство товарищества. Словом «товарищ» теперь обозначались не просто друзья, но единомышленники.
|
|
|
В поэзии декабристов появляется образ одиночки – человека, который будет бороться за светлые идеалы, даже когда у него не останется соратников.
Декабристы будут пытаться изображать положительного героя, яркую личность, которой людям хотелось бы подражать. За основу они будут брать исторических персонажей, при этом не боясь исказить историческую правду.
В рамках античного стиля декабристы развивали тираноборческие сюжеты.
Очень востребованы были баллады и думы, соответствующие древнерусскому стилю. Жанр думы в лирике декабристов появляется, благодаря Рылееву. Все его думы (всего их – порядка тридцати) – во-первых, называются именами личностей, подвиги которых описаны Рылеевым, во-вторых, обязательно содержат экспозицию.
Благодаря декабристам, становятся популярны произведения, написанные в фольклорном стиле. В них декабристы используют приём параллелизма, одухотворения природы (как в «Слове о полку Игореве»), используют полиморфические синтаксические конструкции; впервые в русской литературе появляется образ русской тройки.
Принципы изображения характера в «Мёртвых душах».
|
|
|
Гоголь создавал не характеры, а типы. Они статичны и одноструйны. Вместе эти типы составляют некрополь русской души. Качества каждого типа, когда их становится в избытке, переходят в свою противоположность.
Так, добрые черты Манилова – радушие и гостеприимство, мечтательность, Коробочки – домовитость и хозяйственность, Ноздрёва – удаль, Собакевича – практичность, Плюшкина – бережливость.
Но все эти положительные, добрые черты доведены до логического предела, до абсурда. Манилов так гостеприимен, что его радость при встрече с гостем становится чрезмерной: он, прощаясь с Чичиковым, «никак не хотел выпустить руки нашего героя и продолжал жать её так горячо, что тот уже не знал, как её выручить», а во время встречи с Павлом Ивановичем, передавая список мёртвых душ, Манилов целует его так крепко, «что у обоих почти весь день болели передние зубы». Мечтательность Манилова перешла в чистое прожектёрство. Чрезмерная домовитость Коробочки не позволяет ей видеть то, что находится за пределами её поместья. На вопрос Чичикова о Манилове Настасья Петровна уверенно отвечает: «Нет, не слыхивала, нет такого помещика». Энергия и удаль Ноздрёва не приносит счастья ни ему, ни окружающим его людям. Будучи «историческим человеком», т. е. человеком, с которым постоянно происходят нелепые и странные истории, Ноздрёв постоянно оказывается участником всевозможных драк, попадает из-за устроенного им дебоша в руки жандармов, проигрывается на ярмарке так, что в итоге остаётся в одном «коротеньком сюртучке или архалуке» и не знает, как без экипажа добраться до дома. Практичность Михаила Семёновича Собакевича приводит к тому, что все вещи, его окружающие, оказываются прочными, но уродливыми. Таков дом, где проживает Собакевич с женой Феодулией Ивановной: «Было заметно, что при постройке его зодчий беспрестанно боролся со вкусом хозяина. Зодчий был педант и хотел симметрии, хозяин – удобства и, как видно, вследствие того заколотил на одной стороне все отвечающие окна и провертел на место их одно маленькое <…> Фронтон тоже никак не пришёлся посреди дома, как ни бился архитектор, потому что хозяин приказал одну колонну сбоку выкинуть, и оттого очутилось не четыре колонны, как было назначено, а только три». Хозяйственность Собакевича перешла в кулацкую жадность. Бережливость Степана Плюшкина оказывается чрезмерной, доведённой до абсурда. «У этого помещика была тысяча с лишком душ, и попробовал бы кто найти у кого другого столько хлеба, зерном, мукою и просто в кладях, у кого бы кладовые, амбары и сушилы загромождены были таким множеством холстов, сукон, овчин выделанных и сыромятных, высушенными рыбами и всякой овощью….». Однако помещик не пользовался этим богатством, берёг, экономил, хранил, в результате чего продукты начинали гнить, портиться, дорогая одежда приходила в негодность. Плюшкин же, «не довольствуясь» тем, что он имел, «ходил ещё каждый день по улицам своей деревни, заглядывал под мостики, под перекладины и всё, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глиняный черепок, - всё тащил к себе и складывал в ту кучу <…> после него незачем было мести улицу: случилось проезжавшему офицеру потерять шпору, шпора эта мигом отправилась в известную кучу; если баба, как-нибудь зазевавшись у колодца, позабывала ведро, он утаскивал и ведро».
|
|
|
|
|
|
Переход хороших качеств в их противоположность происходит из-за того, что души персонажей мертвы.
4.
Цикл Боратынского «Сумерки».
Евгений Абрамович Боратынский (псевдоним — Баратынский) 1800-44гг.
Его называют «поэтом мысли». Он стоит у истоков русской философской лирики, поскольку ставит коренные вопросы бытия: что есть человек и в чем сущность его психологических состояний, что есть истина, что такое мысль и как она «живет».
Периодизация:
1) 1820-30гг. - эстетика «арзамасцев», школы «гармонической точности»
2) 1830-35гг. - шеллингианство, переход к философской тематике
3) 1835-44гг.- расцвет философской лирики
Боратынский «не умел уравняться с современностью». Когда наступила эпоха николаевского безвременья, поэт выбрал позицию сознательного молчания: «...Будем писать, не печатая. Может быть, придет благопоспешное время.» В таких обстоятельствах создавался цикл «Сумерки», увидевший свет в 1842г.
Это подчеркнуто интеллектуальный цикл. Это необычное явление на фоне иных циклов того времени. Как правило, в них объединялись произведения по единству темы или наличию общего героя. Камертоном же цикла Баратынского является его название. Боратынский реализует различные смыслы слова «сумерки»: «Сумерки» - название беседки в Муранове, где поэт любил работать; но прежде всего, «сумерки» - символика заката: закат собственной жизни, закат цивилизации.
Открывает цикл «Послание князю Петру Андреевичу Вяземскому». В нем отчетливо проступает тема поэта и времени (он тоскует по миру, но осознает невозможность преодоления существующего разрыва).
Три основных мотива цикла:
1. античность и «железный» век
2. земное и небесное в человеке
3. существование художника
Стихотворения так расположены, что происходит постоянная смена интонаций и настроений. «Ударные» стихотворения («Последний поэт», «Приметы», «Недоносок», «Осень» и др.) окружены миниатюрами (посвящения, эпиграммы, «антологические пьесы»). Так, например, «Ропот» несколько разряжает атмосферу «Сумерек» благодаря банальной бытовой детали: о назойливости мухи говорится в стиле антологической пьесы.
Кульминация — стихотворение «Осень».
В нем сходятся два смысловых обертона цикла: осень — сумерки природы («вечер года») и осень — сумерки в жизни художника («осень дней»). Контрастно соотнесены труд земледельна и художника, природное и духовное. Если труд земледельца гармоничен и результаты его ощутимы, слово поэта не находит отзыва. Возникает ощущение трагической безысходности.
«История государства российского» как художественное явление.
Любой литератор, писавший об эпохе Ивана Грозного или эпохе Смутного времени, так или иначе апеллировал к «Истории государства Российского» – следовал Карамзину или спорил с ним.
Как литературное произведение «ИГР» рассматривается потому, что в этом труде Карамзин даёт психологические мотивировки, создаёт психологические портреты правителей в те моменты, когда они должны принять какое-то решение.
Публикация первых томов «Истории» произвела ошеломляющее действие на современников. Пушкинское поколение читало его сочинение взахлёб. Запомнившиеся им сюжеты писатели и поэты развивали в художественные произведения. Например, Пушкин почерпнул в «Истории» материал для своей трагедии «Борис Годунов», которую и посвятил памяти историографа. Позднее Герцен оценил значение труда жизни Карамзина следующим образом: «Великое творение Карамзина, памятник, воздвигнутый им для потомства, – это двенадцать томов русской истории. Его история, над которой он добросовестно работал полжизни… весьма содействовала обращению умов к изучению отечества».
Возражения вызывали этатистская картина мира и вера автора в действенность самодержавия. Либерально настроенные современники сетовали, что в своём великом произведении Карамзин следил за развитием верховной власти, постепенно принявшей формы современного ему самодержавия, и пренебрёг историей самого русского народа. Известна пушкинская эпиграмма на Карамзина:
В его «Истории» изящность, простота
Доказывают нам без всякого пристрастья
Необходимость самовластья
И прелести кнута.
В пылу полемики журналист Н. А. Полевой даже взялся за написание «Истории русского народа», впрочем, успеха не имевшей. Именно нарисованная Карамзиным картина русской истории надолго стала канонической.
«История, отверзая гробы, поднимая мертвых, влагая им жизнь в сердце и слово в уста, из тления вновь созидая Царства и представляя воображению ряд веков с их отличными страстями, нравами, деяниями, расширяет пределы нашего собственного бытия; ее творческою силою мы живем с людьми всех времен, видим и слышим их, любим и ненавидим; еще не думая о пользе, уже наслаждаемся созерцанием многообразных случаев и характеров, которые занимают ум или питают чувствительность».
«Если исключить из бессмертного творения Фукидидова вымышленные речи, что останется? Голый рассказ о междоусобии Греческих городов: толпы злодействуют, режутся за честь Афин или Спарты, как у нас за честь Мономахова или Олегова дом».
«Мало, что умный человек, окинув глазами памятники веков, скажет нам свои примечания: мы должны сами видеть действия и действующих – тогда знаем Историю».
«Хвастливость Авторского красноречия и нега Читателей осудят ли на вечное забвение дела и судьбу наших предков? Они страдали, и своими бедствиями изготовили наше величие, а мы не захотим и слушать о том, ни знать, кого они любили, кого обвиняли в своих несчастиях? Иноземцы могут пропустить скучное для них в нашей древней Истории; но добрые Россияне не обязаны ли иметь более терпения, следуя правилу государственной нравственности, которая ставит уважение к предкам в достоинство гражданину образованному?.. Так я мыслил, и писал об Игорях, о Всеволодах, как современник, смотря на них в тусклое зеркало древней Летописи с неутомимым вниманием, с искренним почтением; и если, вместо живых, целых образов представлял единственно тени, в отрывках, то не моя вина: я не мог дополнять Летописи!»
«Надлежало или не сказать ничего, или сказать все о таком-то Князе, дабы он жил в нашей памяти не одним сухим именем, но с некоторою нравственною физиогномиею».
5.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 276; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!