Лакова грубовата, - говорит Витя, непостижимым для меня угадыванием то, что хотел сказать я, но не сказал.
- Слушай, а может, это высшее женское искусство? Самый шарм? Знаешь, как поэт Гейне о бабах выразился? Щас, вспомню... "Сударыня, если вы хотите заслужить мою любовь, то должны обращаться со мной как с канальей!"
- Да-а... - неопределённо тянет Витя, и я по этому его "да-а", по вдруг сложившемуся узору морщинок на лице, по опущенным рыжим усам и главное, по глазам, в которых словно в многогранных кристаллах мгновенно промелькнула запись всей их семейной жизни, вижу, как Виктор, здоровый тридцатилетний мужик, будто по злой иронии художника-мультипликатора, неожиданно превращается в прежнего послушного тихого мальчика. Но ему, кажется, надоела роль покорного зятя и подкаблучного мужа? Он на пределе. Надеется спастись в новой отдельной квартире...
Сижу и тихо радуюсь, что я здесь лишь гость, что когда-то мне хватило ума кое-что предвидеть.
Возвращается с покормленной лялькой Наташа. Подходит из кухни Серёга и застолье разгорается с новой силой. Появляется за столом новое лицо второклассник Димка. Серёга с Виктором беседуют на географические темы. Виктор что-то громко сказал и вдруг в наступившей паузе Наташа обрушивает на голову мужа изощрённое нецензурное словечко. При ребёнке.
Серёга в шоке, чуть не подавился. Он, наверное, ещё не общался с переэмансипированными женщинами. Витя не обращает внимания. Мне неприятно и где-то слегка противно, но я давно знаю Лакову... Димка доедает и уходит гулять на улицу.
|
|
|
Виктор делает широкий джентльменский жест - забирает графинчик с водкой и уводит Серёгу в другую комнату, закрыв за собой двери. Лялька спит, мы с Лаковой остаёмся одни и тут же оказываемся на кухне. Я сижу за столиком, она моет в раковине тарелку. Передо мной её длинные-длинные белые породистые ноги, когда-то такие загадочные для меня и недоступные. Не дай бог рассказать в каком-нибудь мужском обществе, что столько лет был знаком с женщиной и ничего не имел... Засмеют!
Но я мужчина. В тридцать пять достаточно опыта, чтобы более или менее талантливо суметь разыграть страсть.
Рука моя медленно поднимается по её белой ноге. Лакова молча моет тарелку. Наконец, когда руке подниматься, в общем-то, уже почти некуда, Наталья спокойно говорит: - Андрей, убери руку.
Я убираю, порывисто встаю и целую её в губы, в щёку...
Что ты, дурачёк, - шепчет она, отталкивая меня., - не здесь же, не дома...
Сидим, курим. - Ты можешь в ближайшее время позвонить? - Спрашивает Лакова, как-то непонятно-пристально вглядываясь мне в глаза.
Конечно.
У меня есть подруга... Она тебе понравится. У неё машина... Мы могли бы куда-нибудь съездить. Возьми товарища какого-нибудь...
|
|
|
Да, можно, разумеется. А Витя? - Говорю я и сам не знаю - сорвался Витя с моего языка по глупости или ехидства ради.
Конечно, и Витю с собой возьмём. В багажник, - язвительно, так же, как в молодости, отвечает Лакова.
Давай телефон, - я иду в прихожую и вытаскиваю из кармана шубы записную книжку. Лакова надиктовывает номер.
Кстати, как звучит твоя фамилия теперь? - Интересуюсь, чтобы в алфавитной книжке найти её заглавную букву фамилии и записать.
Так же, как и раньше - Лакова.
- Хм... - я опять чуть ни ляпнул наивно: "А как же Витя?" - Что ты говорила насчёт подруги? - Спрашиваю, корявыми цифрами вписывая номер телефона. - Она мне понравится? Кто с кем едет? Я с подругой или с тобой?
Там видно будет, - двусмысленно ухмыляется Лакова, выпуская струю дыма из не потерявших ещё свежести и упругости губ.
Я смотрю на неё и во мне где-то ещё далеко и бессознательно начинает что-то разгораться. Вернее, пока тлеть. Непроизвольно сравниваю её с женой и осознаю, что сравнение не в пользу моей жены. Они ровесницы, но моя Наташа выглядит хуже. Морщинки, ранняя седина, худоба. Мы много с ней потрудились. Ничего не падало с неба, всё сами. И квартира, и обстановка - на всё это пришлось затратить много совместных усилий. И вот уже несколько лет, как я пишу, получаю очень мало, гонорары символические, но она мирится с этим, верит в меня. Невольно ставлю себя на Витино место здесь, в этой квартире и думаю: "Через сколько дней меня вытурили бы отсюда с моей манией писательства и теперешней зарплатой?" Лакова - из неработающих жён. Семейный воз тянет один Виктор.
|
|
|
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 108; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!