Особенности доиндустриальных обществ
Фердинанд Тённис (1855-1936) для обозначения двух разных типов обществ использовал термины гемайншафт (Gemeinschaft от нем. – община) и гесельшафт (Gesellschaft — общество).
Гемайншафт основан на натуральной экономике, родственных связях и отличается ограниченной специализацией. Основные социальные институты – семья, родственные группы и община. Поведение людей определяется общинными нормами, взаимопомощью. Культура формируется на основе религиозных ценностей, социальный контроль основывается на обычаях и традиционном праве.
В гесельшафт существует развитая дифференциация профессиональных функций, отделенных от семейных ролей, складываются крупные объединения, институты, корпорации и ассоциации. Общество основано на личной выгоде рационально действующих, вычлененных из коллектива индивидов. Культура базируется на системе светских ценностей, поведение граждан опосредуется системой формального права.
Престижная экономика – первая особенность доиндустриальных обществ, к которым неприменимы принципы политэкономии капитализма (минимизация, выгода, конкуренция, рынок, товар и т.д.). В примитивных обществах трудно отделить экономику от политики и генеалогии. Процессы производства, потребления и обмена опосредованы отношениями родства, пола, возраста, разнообразными ритуалами, верованиями и проч.
Учение о дарообмене сформулировал Марсель Мосс (1872-1950), а развито оно было в трудах амер. антропологов К.Поланьи, Дж.Далтона и М.Салинза под названием субстантивистской экономической антропологии.
|
|
|
Различают два вида дарообмена.
Реципрокация (reciprocity) предполагает обмен подарками между людьми, находящимися в одной социальной плоскости, по горизонтали. Например: между двумя женатыми членами рода, между женихом и невестой, между двумя бигменами. В нынешней ситуации оказались очень важны спайка поколений, родственные связи, дружеское участие. Люди отдают недоношенные детские вещи, делятся избыточным урожаем, прощают долги, оказывают друг другу эмоциональную и информационную поддержку и пр. Сообщество устойчиво контактирующих субъектов формирует сеть, служащую мощным социальным амортизатором.
Редистрибуция (redistribution) предполагает наличие неравенства между дарителями. Например: могут выступать отношения между общинниками и вождями, между дружинниками и их предводителем, между подданными, вассалами и королем, между правителем небольшого государства и властителем могущественной империи, между людьми и миром богов. Пример – полюдье в Киевской Руси
Иррациональные обычаи объяснимы тем, что в первобытных и архаических обществах коллективизм доминировал над частной экономической инициативой. В силу того, что способность индивида принести пользу для группы была преобладающим фактором полезности того или иного лица для общества, можно предположить, что именно вклад "в общий котел" должен был стать критерием такого рода.
|
|
|
Подобные обычаи были характерны и для уже сложившихся традиционных цивилизаций. Чтобы продемонстрировать свое пренебрежительное отношение к богатству, европейские феодалы совершали различные сумасбродства. Один из них приказал засеять поле серебром, другой велел спалить конюшню вместе с тридцатью скакунами.
Важное место в престижном дарообмене занимают массовые застолья. Именно на совместных трапезах нередко осуществлялся обмен подарками и устанавливались асимметричные связи между соплеменниками, они могли сопровождаться религиозными церемониями, играли важную роль в выработке чувства коллективизма.
Символический обмен подарками позволял преобразовывать материальные ресурсы в отношения психологической зависимости и престиж, что в свою очередь давало возможность получать новые ресурсы и, раздаривая их, увеличивать престиж еще больше. Таким образом, повышение общественного статуса осуществлялось через механизмы престижной экономики: с одной стороны, через организацию массовых праздников, с другой – через развитие обменных связей и формирование сети зависимых лиц и должников, которые не могли сделать ответный подарок.
|
|
|
Таким образом, если в капиталистическом обществе господствуют товар и вещные связи, то в докапиталистических – личные отношения, престижная экономика и дар.
"Власть-собственность" – вторая важная отличительная особенность докапиталистических, не-западных обществ – феномен, дающий возможности перераспределения и использования человеком собственности (коллективной, государственной, общенародной и т.д.) в силу его должностной власти и статуса (Л.С.Васильев)
На Востоке любой не причастный к власти собственник хорошо знал, что его существование зависит, в первую очередь, от благосклонности власть имущих. Частные собственники верно служили власти, они не знали и не желали знать, что такое свобода, право, гарантии собственности и хотели лишь одного: существовать и процветать под надежным прикрытием сильной власти, любое требование со стороны которой было для них законом. Более того, выяснилось, что иерархическая организация власти возникла до появления частной собственности. Здесь возник феномен перекрывающих друг друга прав на землю: одна и та же земля принадлежит общиннику, общине, вождю, и верховному собственнику: т.е. всем, но в строгом соответствии с той долей власти над ней, которой располагал каждый из владельцев, снизу доверху.
|
|
|
Власть-собственность существует в доиндустриальных, во всех редистрибутивных обществах (т.е. в обществах, где главенствующим является перераспределение продуктов по вертикали), в плановом индустриальном обществе, где причастность к власти, к каналам перераспределения дает человеку право на пользование и обладание вещами или привилегиями.
Важное место в обосновании притязаний власти на собственность занимает идеология. Поскольку люди верили в сверхъестественные способности правителей, они оказывали им разнообразные услуги, не ощущая себя угнетенными. А.Саутхолл считает, момент, когда власть больше использует политические, чем ритуальные санкции свидетельствует о возникновении зачаточных форм государственности. Сначала правители изображали себя распорядителями всех общественных ресурсов в отношениях со сверхъестественными силами. Со временем – стали представлять себя монополистами в отношениях с главами других обществ. Затем они провозгласили себя верховными собственниками в отношениях с простыми общинниками, наконец, монополия на "воображаемые" ресурсы трансформировалась в реальную собственность на средства.
3. Каналы концентрации власти
1. Организационно-управленческие функции объективно являются универсальным средством достижения власти во всех "сложных" обществах, включая современные государства-нации. Это очевидно, поскольку без введения иерархии в управлении любая сложная система не способна адекватно реагировать на внешние возмущения и на внутренние стрессы и в конечном счете обречена на распад.
Перераспределенческие функции важны, поскольку иерархически организованные общества представляют собой системы с централизованной организацией экономики, следовательно, циркуляция производимого прибавочного продукта осуществляется здесь через центр.
3. Контроль над ресурсами в человеческом обществе определен рангом и статусом индивида. Исследования этологов показали, что и у животных доступ к ресурсам опосредован отношениями доминирования – "порядком клевания". Мортон Фрид считает главным критерием завершающего этапа первобытной истории (стратифицированное общество) неравный доступ к основным экономическим ресурсам. Данный тезис хорошо подтверждается многочисленными этнографическими примерами. Как конкретно контроль над ресурсами мог увеличивать власть правителей традиционных обществ?
4. Контроль над обменом и торговлей. Торговля не являлась ведущим фактором политической эволюции и могла способствовать трансформации в ранние государства только с возникновением широкой торгово-обменной сети.
Контроль над ремесленным производством интенсифицируется вместе с развитием торговли. Ремесленное производство в вождествах было развито сравнительно слабо, вожди могли осуществлять контроль только над производством небольшого числа наиболее престижных предметов.
Лекция № 4. ВЛАСТЬ И ЛИДЕРСТВО ПРИ ПЕРЕХОДЕ ОТ ПЕРВОБЫТНОСТИ К ГОСУДАРСТВ У
ПЛАН
1. Эгалитарные и неэгалитарные обществ
2. Ранжированные общества.
3. Вождество.
1. Эгалитарные и неэгалитарные общества
В любом человеческом обществе имеются свои механизмы общественного контроля и власти. В нашей стране было принято делить первобытные общества на раннепервобытные, позднеепервобытные и предклассовые. М.Фрид выделил стадии эволюции доиндустриальных обществ: эгалитарное, ранжированное, стратифицированное, государственное.
Самые простые формы общественной жизни были характерны для охотников-собирателей. Это были группы численностью в несколько десятков человек, которые вели подвижный способ существования в пределах территории вокруг зоны расположения ресурсов. Их основу составляли неустойчивые парные семьи. Вся деятельность осуществлялась в рамках семьи на основе половозрастного разделения труда: мужчины занимались охотой и рыболовством, женщины – собирательством и ведением домашнего хозяйства, старики – обучением детей. Система расселения зависела от характера концентрации ресурсов и внешней опасности. В одних случаях семьи могли проживать отдельно, периодически собираясь для решения совместных вопросов (распределение территорий, совместные обряды и т.д.). В других случаях члены группы могли проживать совместно на общей стоянке. Некоторые формы деятельности предполагали кооперацию семей и временное руководство (например, загонная охота). Ряд дефицитных материалов (соль, обсидиан и т.д.) мог стать объектом торговли на больших расстояниях. Благодаря эпизодической кооперации, бракам, периодически проводимым совместным праздникам и ритуалам, обмену ресурсами, продуктами и изделиями складывались сети взаимных обязательств между семьями и группами.
Никаких органов принуждения не существовало. Во главе группы из некоторого количества семей мог находиться наиболее опытный и умелый. Нередко на предводителя возлагались функции проведения ритуалов. Иногда бремя лидерства могли брать на себя шаманы. Гораздо реже общества могли возглавляться наследственным лидером, но если наследник не обладал необходимыми качествами, главарем группы избирался более подходящий кандидат.
Из обществ с присваивающей экономикой особенное место занимают высокоспециализированные оседлые рыболовы и охотники на морских животных, имеющие стабильные источники существования (например, лососевых рыб) и методы длительного хранения пищи, что это дает им возможность создать сложную неэгалитарную организацию с развитым статусным неравенством, иерархической социальной организацией, наследственной властью вождей (индейцы северо-западного побережья Америки, оседлые рыболовы Флориды, население перуанского побережья, предки остяков Западной Сибири и проч.). Однако повсеместно переход к неэгалитарным обществам дала неолитическая революция.
Ранжированные общества
Британский археолог Вир Гордон Чайлд (1892-1957) ввел термин "неолитическая революция" – переход к оседлости и производящему хозяйству (земледелию и животноводству).
Чайлд пришел к выводу, что в неолите произошел переход к земледельческо-животноводческому хозяйству на древнейшем Ближнем Востоке. Появление производящего хозяйства сопровождалось ростом производительности труда и увеличением производимых продуктов, развитием оседлости и возникновением новых компактных типов поселений, увеличением численности и плотности населения и, следовательно, конфликтов и столкновений, появлением ремесла (гончарство, ткачество), усложнением социальной организации и возникновением более сложной системы управления. Данным процессам сопутствовали изменения в отношениях собственности, идеологических представлениях архаических земледельцев. Имеется несколько основных центров зарождения земледелия – Восточное Средиземноморье (зона благодатного полумесяца), Юго-Восточная Азия, Мезоамерика, Андский регион).
Лидерство в ранних земледельческих обществах имело множество форм. Это лица, которые могли эпизодически влиять на поступки соплеменников, обладали индивидуальным авторитетом, возвысились за счет личных качеств: физической силы, агрессивности, организационных навыков, способности урегулировать конфликты, военных заслуг и т.д.
Крупные общины оседлых земледельцев возглавлялись наиболее авторитетными отцами семейств, главами рода, бигменами и проч. Из данных лиц на уровне всей общины появлялись влиятельные лидеры. Они являлись организаторами общественных работ (коллективные охоты, рыбалки, сельскохозяйственный труд, строительство хозяйственных, общественных и церемониальных сооружений), руководили распределением территории и добычи, представляли свои группы в межобщинных отношениях, выполняли религиозные ритуалы, возглавляли военные походы и занимались урегулированием внутренних споров. Однако, как и у охотников-собирателей, их власть основывалась исключительно на личных качествах и авторитете, умении убедить и подчинить всех членов группы.
Наиболее интересным примером лидерства в раннеземледельческих обществах является институт бигмена (англ, bigman). Американский антрополог Маршалл Салинз в работе "Экономика каменного века" развивает идеи о типах политического лидерства в архаических обществах. Принципиальное отличие власти бигменов от власти вождей – это ненаследуемый характер их общественного статуса. Бигменами становились, как правило, наиболее инициативные люди, которые выделялись разнообразными способностями, обладали физической силой и отличались трудолюбием, являлись хорошими организаторами и могли улаживать конфликты. Они были храбрыми воинами и убедительными ораторами, некоторым приписывали себе особые магические способности, умение колдовать. Благодаря всему этому, непосредственно участвуя в производственном процессе, бигмены увеличивали богатство своих семей и общинных групп. Однако источник высокого статуса бигмена – это его престиж, который он получал за счет организации массовых пиршеств и раздач. Это давало возможность ему создать сеть зависимых лиц, что дополнительно способствовало его преуспеванию. Однако влияние бигмена полностью зависело от его способностей поддерживать клиентные связи с соплеменниками и требовать возвращения долгов, от его умения подчинить амбиции членов группы своим собственным.
Понятие племени является одним из самых неопределенных в антропологической науке. Его можно понимать двояким образом: как тип этнической общности или как первобытную форму социальной организации. Э.Сервис акцентирует внимание на том, что племя – это надобщинная структура, в которой каждая община экономически независима. Лидерство в племенах является личным, основано на индивидуальных способностях. В племенном обществе народное собрание наряду с советом старейшин и институтом вождей является важным инструментом выработки и принятия решений. В вождестве народ отстранен от управления, существует иерархия власти, социальная стратификация, редистрибуция, культ вождей. Племя характеризуется больше декларируемой, чем реальной иерархией, более эгалитарной социальной структурой, отсутствием редистрибутивной системы, институт вождей начинает только складываться. Нередко говорят о двух и более исторических формах племенной организации. Общеплеменных органов управления не существует. Единственная политическая фигура – "вождь в леопардовой шкуре". "Вторичная" форма племени имела зародышевые органы общеплеменной власти: народное собрание, совет старейшин и военных и/или гражданских вождей. Этнографическими примерами "вторичных" племен могут также считаться многие из обществ кочевников-скотоводов Северной Африки и Евразии (арабы, туареги, пуштуны и др.). Эти племена делились на отдельные роды (кланы), которые в свою очередь дробились на более мелкие родственные подразделения, вплоть до домохозяйств. Племенные вожди, как правило, избирались, но из одного и того же рода. В обязанности вождей могли входить задачи: организация военных походов и распределение добычи, руководство перекочевками, разрешение споров по поводу территорий, угону скота, нарушения обычаев, членовредительству и убийствам и проч. В настоящее время большинство исследователей придерживаются точки зрения М.Фрида, согласно которому племена возникали только как следствие внешнего давления развитых государственных обществ на безгосударственные, и такая форма социальной организации имеет исключительно вторичный характер.
3. Вождество
Теория вождества (англ. chiefdom) принадлежит к числу наиболее фундаментальных достижений западной политантропологии. Наиболее фундаментальные стороны теории вождеств были сформулированы в трудах Э.Сервиса и М.Салинза.
Увеличение размеров горизонтально организованной неиерархической надлокальной социальной системы возможно до определенного порога. При чрезмерном увеличении нагрузки уменьшается эффективность существующей организации принятия решений. Чтобы справиться с возникшими перегрузками, необходимо ввести организационную иерархию, т. е. сформировать такую надобщинную структуру управления, как вождество. В этом смысле появление вождеств может быть сопоставимо с такими важными скачками в человеческой истории, как "неолитическая", "городская" и "индустриальная" революции, и данный процесс можно обозначить как управленческую революцию. Р.Карнейро заметил, что появление вождеств стало первым в истории человечества опытом введения политической иерархии и преодоления локальной автономии общин, и последующее возникновение государства и империи явилось лишь количественными изменениями. Возникновение института вождей, а затем и вождеств сопровождалось возведением мегалитических сооружений: гробниц, святилищ, насыпей, статуй, гигантских ворот и т.д. В наиболее распространенном варианте для вождеств социальная стратификация имела троякий вид: вверху располагались наследственные вожди и элиты; в середине – свободные производители; внизу – группы неполноправных и бесправных. Вождества известны: в Африке у банту, волоф, зулу, свази, в Бенине, в Азии, у качинов Бирмы, у номадов Евразии (пуштунов Афганистана, бедуинов Северной Африки, казахов, киргизов, монголов), в Океании, у индейцев северо-западного побережья, у чиба в Андах, инков в Перу и т. д.
Вождество – форма социополитической организации позднепервобытного общества, которая, характеризуется как система, имеющая тенденции к интеграции посредством политической централизации, наличием единой редистрибутивной экономики, идеологического единства и т.д., и, как система, имеющая тенденции к внутренней дифференциации посредством специализации труда (в том числе и управленческого), неравного доступа к ресурсам, отстранению непосредственных производителей от управления обществом, статусной дифференциации культуры.
Наиболее распространено деление вождеств на простые (simple) и сложные, или составные (complex). Для простых вождеств характерен один уровень иерархии. Карнейро полагает, что типичное простое вождество состояло примерно из 12 деревень. Население обычно было невелико, в пределах нескольких тысяч человек. Сложные (или составные) вождества состояли из нескольких простых вождеств. Их численность измерялась уже десятками тысяч человек.
Вождество отличалось от государства тем, что правитель не имел аппарата принуждения, обладал лишь "консенсуальной властью", т.е. авторитетом, а в государстве правительство может осуществлять санкции с помощью легитимизированного насилия.
Лекция №6 ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ И РЕЛИГИЯ
ПЛАН
1. Сакрализация власти.
2. Национально–государственная религия и монархия.
3. Символика власти.
1. Сакрализация власти
Религия появились в до-политических обществах, исторически она «старше» политики, но их оформление в самостоятельные явления из мифологического комплекса, очевидно, хронологически совпадает со становлением цивилизации. Согласно научным представлениям, религия «родилась» и развилась в тесном переплетении с магией. Первобытный человек не мог мыслить абстрактно, только конкретными образами, связанными с личным опытом. Поэтому он не мог дифференцировать и классифицировать явления, правильно устанавливать причинно-следственные связи между событиями. В том случае, если комбинация получалась удачной, человек пытался ее воспроизвести в будущем, «положительный опыт» закреплялся в традиции. Поддержание традиций достигалось через ритуализацию поведения, соблюдение определенных правил, которые согласно обычаям должны обеспечить благоприятный ход событий.
Ритуал – форма регулярно совершаемого символического поведения, предназначенного для поддержания или восстановления магической гармонии.
Жизнь первобытного человека была напряженно мистической, со всех сторон стесненной обычаями, ритуалами, табу. По магическим представлениям, именно совершение людьми магических действий, обеспечивало смену времен года, восход и заход солнца, выпадение дождя и засуху, урожаи и неурожаи, приплод и падеж скота, здоровье или болезнь и смерть человека. Макс Вебер в работе «Социология религии» пишет, что на ранних стадиях религиозные и магические действия были почти неразличимы и ориентированы на посюсторонний мир: умение вызывать дождь, останавливать бурю, делать урожаи более обильными, а скот более плодовитым, насылать страх на врагов. Мало различались магические и практические действия. Несмотря на внешнюю схожесть между магией и религией, религиозный и антропологический подходы отмечают их различные психологические «корни». В магии – это вера в способность колдуна посредством обрядов и действий влиять на окружающий мир. Корни религии – в вере и чувствах, она происходит из сознания ограниченности наших сил, из потребности в помощи и руководстве свыше, из стремления к добру и совершенству.
Джеймс Джордж Фрэзер в книге «Золотая ветвь» утверждает, чтомагия и религия несовместимы друг с другом по трем основаниям:
1. В основе магии, как и науки, лежит вера в одинаковость естественных явлений, которые подчиняются механическим законам. Религия допускает сверхъестественное нарушение естественного порядка вещей и процессов.
2. Религия основывается на вере в одушевленные божественные явления, наделенные сознанием и личностью, магия оперирует бездушными вещами и безликими силами.
3. Религия – просит, магия – заставляет.
В магическом мировоззрении все люди обладают сверхъестественной силой («мана», «оренда», «мага»), но некоторые из них (колдуны, шаманы, маги) одарены исключительной способностью оказывать воздействие на духов, природу, животных и людей. Божества представлялись чем-то вроде колдунов, только невидимых, подобно «силам», ведающими определенным ходом событий. Причем нередко божество могло воплотиться в человека, временно или постоянно, ему поклонялись, приносили жертвы, он становился правителем или управлял как бог, стоя над вождем, а правление носило теократический характер. Колдуны, по мнению Дж. Фрезера, составили древнейшее профессиональное сословие, которое в дальнейшем подверглось специализации, а среди прочих выделились колдуны–правители. Основная их функция заключалась в контроле над погодой, необходимом для создания достаточных запасов пищи. Магические и религиозные представления о мире служили основой сакрализации власти.
Сакрализация (лат. sacrare – посвящать божеству, освящать, объявлять неприкосновенным, ненарушимым, обоготворять) – процесс вовлечения в сферу религии различных сфер общественной и индивидуальной жизни.
Согласно архаическим верованиям, правитель должен был поддерживать ход природных процессов, гармонию общества с природой, божествами, духами и умершими предками. В представлениях многих архаических народов существует четкая связь между благополучием общества и авторитетом его правителя. Правитель должен был поддерживать гармонию самого общества. При отсутствии реальных механизмов интеграции, контроля и принуждения больших масс людей персона правителя выполняла важные консолидирующиефункции. По мнению Петера Скальника, создание религиозной идеологии, которая воспитывала у людей принятие существующего порядка и была направлена на преодоление антагонизма между элитой и простыми общинниками, играло не меньшую роль, чем прямое насилие. Правитель стал не только ключевым психологическим механизмом идеологии зарождающегося государственного общества, но и важным символом, объединяющим социум.
Уход из жизни правителя приводил к нарушению гармонии сакральных процессов. Общество лишалось своего покровителя, заступника перед богами. В стране объявлялся траур. Смерть правителя могла вызвать серьезные последствия: смуту из-за престолонаследия, восстание вчерашних вассалов и данников, наконец, попытку воспользоваться ситуацией со стороны соседних стран.
Передача сакрального статуса осуществлялась посредством инаугурации (коронации), и поскольку магическая сила, как считалось, передавалась по наследству, закрепилось представление о наследовании престола прямыми потомками правителя. С формированием государственной системы появились более действенные механизмы предотвращения раскола в обществе (армия, полиция, суд и проч.), но остались почтение, церемониал и символика власти.
2. Национально–государственная религия и монархия
С развитием психических способностей человека, когда развились его моральные чувства, с ростом уровня материальной и духовной культуры, созрели предпосылки для отделения религии от магии. Эд.Тэйлор выдвинул гипотезу происхождения религии на основе анимизма, возникшего в результате размышлений первобытного человека над своими сновидениями. Другие версии видят первичную религию в форме фетишизма (поклонения материальным предметам) или тотемизма (поклонение родовому сознанию), на которых вырос политеизм, а возникновение монотеизма связывают с установлением царской власти. Религиозный подход оспаривает распространенную в науке версию о постепенном усложнении религии от примитивных верований к монотеизму. Католический священник и этнограф В.Шмидт в 12-ти томном труде «Происхождение идеи Бога», опираясь на этнографический материал, обосновал, что, первобытным народам как раз была присуща вера в единого Бога, так называемый прамонотеизм, а политеизм стал ее позднейшим искажением, оттеснив, но, не устранив личность Творца.
Согласно гипотезе Дж. Фрезера, переход к религии свершился постепенно, вследствие признания ложности магии и бесплодности магических действий, что побудило проницательных людей заняться поисками более истинной теории природных явлений.
По мнению М.Вебера, та или иная концепция божества становилась преобладающей или в силу личной практики колдуна или находящегося под покровительством божества правителя или в силу экономического значения тех или иных событий. Но только после преодоления натуралистических представлений, после появления культа, связанного с постоянным объединением людей божество обрело образ вечного существа. Итогом позднейшего развития были персонификация, классификация и антропоморфизация божеств. Ведущее значение в религиозном ритуале получили молитва и жертвоприношение, которые стали занятием благочестивой и просвещенной части общества, а магия оттесняется на задний план, становится уделом невежественных и суеверных людей. Служители религии безуспешно боролись с магией, так как в магии проявилась воля к власти. Отныне слава и влияние жрецов усиливались или падали вместе со славой и влиянием богов, которых они представляли. А человек освободился от контроля общины, от многочисленных суеверий и табу только благодаря появлению религии.
Древнейший исторически сложившийся принцип верховной государственной власти – монархия («монос-архе» – «едино-властие»). Предпосылки монархической власти были заложены в обществах с патриархальной властью отца, который был начальником, судьей и жрецом семьи или рода. Легитимация власти монарха достигалась путем сакрализации власти и фигуры правителя.
Легитимность традиционного господства основывается на вере в наследственные способности правителей и жрецов взаимодействовать с потусторонними силами и обеспечивать их содействие своему народу. Власть персонифицирована и предполагает личную преданность подданных и слуг правителю. Вследствие представления, что течение природной и социальной жизни подчинены влиянию правителя, его обязанностью стало вести образцовую, с точки зрения религиозно-этических стандартов жизнь и осуществлять государственный церемониал, то есть, быть верховным жрецом, представлять народ перед богами.
В ранних цивилизациях расцветает мифология, которая в аллегорической форме стремится объяснить мироустройство, место в нем человека, дать героические примеры и нормы поведения. Особое внимание мифы уделяют сакральной природе, идее царской власти. В мифах древних народов Шумера, Египта, Ирана, Китая, говорится о первоначальном правлении богов, которые научили людей искусству управления и затем передали власть земным правителям. В официальном богословии Древнего Египта и Вавилона царь был не только земным воплощением бога, но и бог оказывался второй, небесной сущностью царя. Царь считался божественным еще до рождения, сформированным богами в утробе матери. Специфика земледельческих культов выражалась в том, что царь олицетворял собой идею солнечного бога (Ра – в Египте, Мардука – в Вавилоне) и одновременно бога плодородия (соответственно, Гора и Таммуза). На ритуальном празднестве коронации царь символически умирал и возрождался как бог. В Древнем Египте фараон вместе со жрецами и народом делал жертвоприношения перед своей статуей, то есть перед божественной сущностью, идеей высшей государственной власти.
Стоит отметить, что «восточная деспотия», в сравнении с первобытной общиной, с точки зрения повышения специализации, производительности труда и прогресса свободы, была более прогрессивным явлением. Были порабощены сословия и народы, жизнь в городах с более четким социальным расслоением, стала труднее, чем в сельской общине, но часть населения (жрецы, управленцы, люди искусства и пр.) освободилась для интеллектуального и духовного творчества. На всем протяжении истории Востока, если не учитывать его патерналисткую социально-политическую структуру, в восточной государственности можно увидеть только деспотическое подавление свободы. Вместе с тем, очевидно, что свобода играет принципиальную роль в личной жизни человека тогда, когда он стоит перед выбором добра или зла. Если человек желает быть абсолютно свободным, он должен или удалиться от общества или бездействовать (хинаяна в буддизме, даосизм). Вступая в отношения с другими людьми человек, постоянно испытывает на себе власть со стороны других, и сам оказывает властное воздействие. В результате все общество сплетено из взаимодействий господства и подчинения, полно борьбы и конфликтов, так что и при самом демократическом режиме свобода имеет свои ограничения. Устанавливающая строгий порядок, власть, не всегда должна ощущаться как подавление и господство по причине того, что в человеческой душе есть сила нравственного тяготения к религиозному идеалу, соединяющая людей в общество. И когда человек находит во власти и ее представителях воплощение своего идеала, он охотно готов подчиняться ей как высшему началу, то есть, поддержание системы рассматривалось как исполнение религиозного долга.
Примерно в одно время с формированием первых государств сложились национально–государственные религии.
Особенности национально-государственных религий:
§ За некоторым исключением, восторжествовала идея бога, причем появление местных богов стало возможным только на почве города.
§ Национальная религия определила принадлежность человека к конкретному народу и государству.
§ Религия сформировала официальный культ и идеологию государства. Сформировались представления о загробном мире и посмертном воздаянии, в неотъемлемой части содержали идеи служения монарху, религиозной миссии народа (Израиль, Персия). Связующим звеном между религией и политикой стала этика.
Таким образом, обеспечение религиозного благополучия имело большое значение для нормального функционирования традиционного общества. В основу строения государственной власти первоначально была положена присущая семейно-родовым отношениям патерналистская иерархия. Позднее возник образ сотериологического царства, отраженный во множестве преданий и мифов. Интуитивно прозрев общий принцип сакральности власти как преодоление стихии природного инстинкта власти-подчинения, язычество заблудилось в оценке частных проявлений теократического принципа. Деспотизм, в случае отступления правителя от религиозного служения, совершенно не считался со свободой воли человека, что ставило политику в зависимость от прихотей деспота, вело к тайному поклонению государственной мощи.
3. Символика власти
Власти присуща своя символика, которая имеет как прагматическую, так и магико-религиозную стороны. В политантропологической литературе распространена точка зрения, что, символы предназначены для маркировки оппозиционных политических групп, фиксации в культурно-ритуальной форме реальных политических связей и структур. Иными словами, в терминологии М.Вебера,
символы власти – это особая система признаков принадлежности к какой-либо группе в рамках данной системы господства.
Слово символ (греч. “симбалло”) восходит к традиции, которая была у многих древних народов, когда люди при расставании ломали деревянную дощечку, и каждый брал себе половину. Если потом, через много лет, эти люди или их дети встретятся, они, соединив дощечку, поймут, что они были друзьями. Итак, символ - это когда из двух составляется одно целое.
Чтобы изобразить духовный мир человека и духовную реальность Бога, мы всегда прибегаем к изображениям по подобию. У символа есть два уровня. Первый - это символ изобразительный, второй называется явленным (по греч. эпифаническим) символом. Это то, когда некая неизобразимая духовная реальность, изображаясь в неких земных и вещественных сущностях, воспроизводит себя, становится собой, сохраняет свои качества в этой воспроизведенной земными средствами реальности.
Символы могут быть официально утвержденными или признаваемыми неофициально, но они всегда легитимны. Сферы распространения символов очень разнообразны. Одежда, татуировка, украшения, прическа, комплекция (тучность как показатель солидности), язык, манера поведения, – вот неполный перечень маркеров социального положения индивида.
Глубоко в древность уходит традиция связывать власть с хищными животными (лев, тигр, волк, орел и т.д.), которые символизируют агрессивность, силу, твердость, военное превосходство и даже жестокость ее представителей. Власть создает также специальные символы индивидуального статуса, в которых концентрируются ее магические свойства. Колдуны и шаманы обладают священными предметами, позволяющими им вызывать духов и изменять течение природных процессов. Затем появились традиционные атрибуты власти – корона, держава, скипетр, посох, жезл.
Атрибутика власти В советское время была разработана система благ и символов, обладание которыми указывало на ранг того или иного чиновника в номенклатурной иерархии. Знаками причастности к власти стали спецраспределители, спецбольницы и санатории, персональные автомобили, номенклатурные столовые и буфеты, "комнаты депутатов" на вокзалах, спецаэропорт в Москве "Внуково-2", правительственная связь, знаменитые госдачи. На всю страну известны места проживания советской и нынешней российской административно-политической элиты, начиная от Ленинских Горок и заканчивая Барвихой – Ильинское, Николина Гора, Рублевка, Успенское и проч. В постсоветскую эпоху еще одним ключевым символом причастности к власти стала мигалка. Обладание ею стало предметом вожделения многих чиновников самых различных ведомств и иных важных персон. Если в брежневскую эпоху чуть более 100 машин было оснащено спецсигналами, то к концу 1990–х гг. в Москве насчитывалось более 3000 машин с мигалками.
Лекция № 6 ПРОИСХОЖДЕНИЕ ГОСУДАРСТВА
ПЛАН
1. Происхождение, сущность и признаки государства.
2. Раннее государство. Первичные и вторичные государства.
3. Пути становления государства.
1. Происхождение, сущность и признаки государства
Вопрос происхождения государства – один из наиболее дискуссионных в политической антропологии. Существует множество теорий.
1. Теория "общественного договора" возникла в эпоху Нового времени (Т.Гоббс, Дж.Локк, Ж.-Ж.Руссо), согласно которой государство возникает как продукт внутреннего соглашения между людьми, которые передают часть своей свободы и власть государству, чтобы обеспечить общественный порядок и неприкосновенность собственности.
2. "Завоевательная" теория появилась в XIX в. политогенеза (Л.Гумплович, Ф.Оппенгаймер). Ее сторонники полагали, что первые государства возникли в результате завоевания воинственными кочевниками или викингами земледельческих обществ и установления победителями эксплуатации подчиненных. Американский этнолог Роберт Лоуи в книге "Происхождение государства" показал, что в истории были примеры государств, которые были созданы без завоевания. Для того чтобы завоевание привело к государственности, общества покорителей и побежденных должны были обладать некоторой стратификацией. Следовательно, не только война может быть причиной, ответственной за возникновение государства.
3. К.Маркс и Ф.Энгельс выдвинули две модели вызревания государства. К.Маркс в "Экономических рукописях 1857-1861гг." и Ф.Энгельс в "Анти-Дюринге" возникновение государства и классов описали как процесс постепенной узурпации вождями своих управленческих функций.
4. В "Происхождении семьи, частной собственности и государства" Ф.Энгельса развитие экономики приводит к росту прибавочного продукта, появлению имущественного неравенства и классов. Господствующие классы для охраны своей собственности изобретают государство.
5. Ирригационную теорию политогенеза выдвинул известный востоковед и критик советского авторитаризма Карл Виттфогель, согласно которой первоначальная государственность и развитие власти напрямую связаны с необходимостью строительства для общества крупномасштабных оросительных сооружений.
6. Демографическую теорию политогенеза выдвинула Эстер Босерап. Когда осваивается вся территория обитания и население максимально возрастает, возникает необходимость в интенсификации сельского хозяйства. Это предполагает совершенствование организации управления, что сопровождается дифференциацией статусов, увеличением "социокультурной сложности" и генезисом государства.
7. "Ограничительная" теория политогенеза Роберта Карнейро, который показал, что генезис государства связан главным образом с ростом населения и увеличением конкуренции за ресурсы, что в свою очередь приводит к умножению конфликтов и войн. Естественный выход из этого – введение политической иерархии.
8. Грегори Джонсон и Генри Райт пришли к выводу, что увеличение размеров социальной системы возможно до определенного порога. При чрезмерном увеличении нагрузки уменьшается эффективность существующей организации принятия решений. Чтобы справиться с возникшими перегрузками, необходимо ввести организационную иерархию, т.е. государство. Для вождеств была характерна двухуровневая иерархия (локальные общины и центр), тогда как для ранних государств – трехуровневая (деревни, районные центры и столица).
9. Торговая модель возникновения государства предполагает, что торговля на большие расстояния является важным компонентом увеличения власти правителей вождеств и ранних государств.
Важную роль в закреплении государственного механизма играла идеология, которая узаконивала сложившееся статусное неравенство. В целом, на процессы политогенеза оказывали влияние самые разнообразные внутренние и внешние факторы: увеличение прибавочного продукта, совершенствование технологии, рост народонаселения, экология, война и завоевание, внешнее влияние и торговля, идеологический фактор и т.д.
В Политической антрополгии выделяются два основных подхода к пониманию вопроса происхождения государства.
1. Э.Сервис, сторонник "интегративной" версии политогенеза указывает, что архаическое государство возникает вследствие организационных нужд, с которыми вождеская организация власти не может справиться. Власть основана на сакральной (т.е. священной) идеологии, имеет ненасильственный, а консенсуальный характер. Сервис рассматривает создание государства с точки зрения "выгоды", которое оно несет своим гражданам. Он признает, что подданным приходится платить определенную "цену" управителям за то, что они выполняют свои организационные обязанности. Однако Сервис отказывается видеть в этой "цене" эксплуатацию, полагая, что выгоды от объединения усилий очевидны и превышают плату за услуги. Он мотивирует это тем, что ему неизвестны случаи восстаний в ранних государствах. Обычно в число признаков государства включаются высокоразвитое и специализированное ремесло и торговля, крупное монументальное строительство, урбанизация, появление письменности и права.
2. М.Фрид, придерживаясь "конфликтного" подхода, считает, что государственность – это средство стабилизации стратифицированного общества от предотвращения конфликтов в борьбе между различными группами за ключевые ресурсы. Эта версия объясняет происхождение государства, исходя из отношений эксплуатации, классовой борьбы, войны и межэтнического доминирования. Конфликтный подход отличий предполагает рассмотрение государства как политической организации, предназначенной для решения внутренних и внешних конфликтов и упорядочивания структуры на принципиально новом уровне интеграции.
Принято выделить три признака развитого государства: территориальное деление, налоги и аппарат управления. Современные исследователи выделяют различное число критериев, которые могут свидетельствовать об отличии государства от предшествующих форм.
По мнению марксистских авторов, государство отличается от вождества присутствием классовой эксплуатации и специализированных органов принуждения. С точки зрения сторонников интегративного подхода, признаками возникшего государства являются строительство монументальных сооружений (храмов, гробниц, дворцов и т.д.), появление городов и письменности. К ним добавляют такой критерий, как численность и плотность населения, которое в ранних государствах достигло сотен тысяч и миллионов человек. Однако, является ли данное общество вождеством или государством, точно сказать трудно. Понятие "город" неопределенно. Многие ранние государства Африки не знали письменности, но известны безгосударственные общества, имевшие письменность (кельты, иберы). Монументальные сооружения встречаются в вождествах (Стоунхендж). Едва ли можно точно определить по уровню развития ремесла, торговли или числу уровней иерархии. Таким образом, намеченная в общих чертах демаркационная линия между вождеством и государством при более близком рассмотрении становится расплывчатой.
2. Раннее государство. Первичные и вторичные государства
В эволюции доиндустриальных послепервобытных обществ выделяют две стадии. Первая – "архаическое" или "раннее" государство характеризуется отсутствием частной собственности на средства производства, централизованной организацией производства и редистрибуцией. В советской науке их предпочитали именовать "раннеклассовыми обществами". Вторая – "зрелое государство" – характеризуется известным развитием частной собственности, формированием государственного аппарата. Голландский политантрополог Хенри Дж.М.Классен и П.Скальник определили раннее государство как централизованную социополитическую организацию для регулирования социальных отношений в сложном стратифицированном обществе, разделенном, по крайней мере, на два социальных класса, – на управителей и управляемых, отношения между которыми характеризуются политическим господством первых и данническими обязанностями вторых; законность этих отношений освящена единой идеологией, основной принцип которой составляет взаимный обмен услугами. Поскольку ранним государствам не хватало монополии на применение законного насилия, чтобы противостоять сепаратизму, персона са-крализованного правителя являлась фигурой консолидирующей и объединяющей общество.
X.Классен и П.Скальник разработали типологию ранних государств "зачаточное", "типичное" и "переходное", различающихся по степени: доминирования клановых связей; наличия правовой кодификации и судебных органов; развития аппарата управления.
М.Фрид делит ранние государства на: первичные и вторичные.
Первичные государства возникали в результате собственного спонтанного независимого развития в благоприятных для роста производства и численности населения природно-климатических зонах (Месопотамия, Египет, Китай, Индия, Перу и Мезоамерика).
Вторичные государства возникали по соседству с первичными под влиянием уже сформировавшихся центров цивилизации.
3. Пути становления государства
В отечественной литературе наряду с однолинейными представлениями о генезисе государственности (постепенно отмирающая "пятичленная схема") существует развитая многолинейная традиция, истоки которой находятся в идеях К.Маркса и Ф.Энгельса об азиатском способе производства. Первая идея была сформулирована Марксом, который выделил три модели перехода к государственности: азиатскую, античную и германскую. Ф.Энгельс высказал предположение о двух путях – восточном и античном.
Наиболее авторитетно билинейная теория была сформулирована в "Восточной деспотии" К.Виттфогеля. Для западного пути развития характерно формирование общества с частной собственностью, политическим равноправием граждан, ограниченным законами правового государства. Для восточного общества частная собственность имеет подчиненное значение, положение человека определяет его власть, место в иерархии управления. В обществе нет граждан, есть только подданные.
Л.С.Васильев полагает, что генеральной линией социальной эволюции является процесс постепенной трансформации автономных общинных образований в вождества, а из них – в ранние и затем – в зрелые государства. Этот процесс происходил на основе монополизации доступа к управлению и контролю над производством и перераспределением. Так как власть и место в иерархии определяют статус индивида, частная собственность имеет подчиненный характер. В обществе нет граждан, есть подданные. В результате складывался государственный ("азиатский") способ производства. Европейская структура (частнособственнический способ производства) представляет собой "мутацию", прообраз которой восходит к финикийской модели.
Ю.В.Павленко выделил две модели ранних государств.
1). Точечные ранние государства представляли собой нечто вроде городов-государств типа древнеегипетских или древнешумерских номов. Их отличительными чертами являлись большая территория, сравнительно высокая плотность населения, сосредоточение всех сфер жизни в городе-столице. Прибавочный продукт создавался либо на особых государственных (храмовых) участках, либо мог взиматься с общинников в форме ренты-налога. Ведущее место в управлении обществом занимала традиционная знать. В управлении важную роль играл слой "жрецов", являвшийся хранителем общественно-полезных знаний и опыта (Шумер, Египет, Майя).
2). Для территориальных ранних государств характерны: большая территория, экономическая самостоятельность и обособленность отдельных провинций, сравнительно невысокая плотность населения. Территориальное государство представляло собой центральную политию ("великое княжество") с городом-столицей и зависимыми от него другими политиями ("племенными", "удельными княжествами"). Прибавочный труд изымался на основе редистрибутивно-даннической эксплуатации, отчуждаемой от удельных политий. Со временем территориальные мультиполитии могли перерастать в "ранние империи" (держава Каролингов, Киевская Русь). Контроль над зависимыми политиями мог осуществляться в виде периодических объездов подвластных территорий – полюдья. В некоторых случаях власть могла создать несколько столичных городов (так было у дальневосточных народов с их системой "пяти столиц" – бохайцы, чжурчжэни и др.). Еще один вариант – постоянное перемещение власти по зависимым владениям. Карл Великий разъезжал со своим двором по принадлежащим ему поместьям, и только в конце царствования он избрал столицей г.Ахен.
Л.Е.Куббель выделил три варианта политогенеза:
1) военный, когда захват власти осуществляется военными лидерами при поддержке военной иерархии и дружины (древние германцы, индейцы Северной Америки, банту Южной Африки).
2) аристократический, при котором вожди сосредотачивали в своих руках руководство обществом и ограничивали доступ к управлению и ресурсам (Полинезия, Гавайи).
3) плутократический, когда во главе общества находились отдельные богатые индивиды (бигмены), которые постепенно преобразовывали свой авторитет в политическую власть (Меланезия).
Альтернативы государству существовали в истории. Израильский антрополог Моше Берент считает, что классический полис был "безгосударственным обществом", где не существовало готового государственного аппарата, а контроль над управлением обществом осуществлялся всеми его гражданами.
Римский полис периода республики, по мнению Е.М. Штаерман, тоже не может считаться государством. Аппарат исполнительной власти был ничтожно мал. Не было прокуратуры и полиции. Не было ни налогов, ни аппарата для их сбора. Подати с провинций и рента за общественные земли собирались откупщиками. Истец сам обеспечивал явку ответчика в суд и сам же должен был заботиться об исполнении приговора. Только при Августе был завершен процесс создания государства (административный аппарат, преторианская гвардия, когорты стражи, профессиональная армия). Если полис не является государством, то следует признать, что совсем необязательно безгосударственное общество должно быть первобытным и, следовательно, цивилизация необязательно предполагает существование государства.
Альтернативой государству также являются сложные общества кочевников-скотоводов. Экстенсивная пастушеская экономика, низкая плотность населения, отсутствие оседлости не предполагают необходимости развития институализированной иерархии. Сложная иерархическая организация власти в форме "кочевых империй" и подобных им политических образований развивалась у номадов только в тех регионах, где они были вынуждены иметь длительные и активные контакты с более высокоорганизованными земледельческо-городскими обществами (скифы и древневосточные и античные государства, кочевники Центральной Азии и Китай, гунны и Римская империя, арабы, хазары, турки и Византия и проч.). Снаружи империи номадов выглядели как деспотические завоевательные государства, но изнутри они оставались основанными на племенных связях без установления налогообложения и эксплуатации скотоводов. Сила власти правителя основывалась на его умении организовывать военные походы и перераспределять доходы от торговли, дани и набегов.
Лекция №7. ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ ТРАДИЦИОННЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ СИСТЕМ В СТРАНАХ АЗИИ И АФРИКИ
ПЛАН
1. Концепции модернизации.
2. Проблемы модернизации постколониальных политических систем.
1. Концепции модернизации
Трансформация политической культуры постколониальных обществ осмысливалась западными учеными в рамках концепции модернизации.
Модернизация – это процесс социально-экономического, культурного и политического преобразования традиционного общества в индустриальное, формирования либерально-демократических институтов, правового государства и гражданского общества.
Экономическая модернизация предполагает существенную интенсификацию сельского хозяйства (при значительном сокращении доли занятых в этой сфере), масштабную индустриализацию, развитие транспортных средств, связи и коммуникаций. В несколько раз повышается рост ВНП на душу населения, формируется рыночная экономика, которая выходит за рамки отдельных стран и приводит к созданию капиталистической мир-системы.
Социальная модернизация характеризуются развитием урабанизационных процессов (ростом городского населения, формированием индустриальных форм культуры), появлением и дифференциацией новых социальных групп и классов (пролетариата, мелкого и среднего бизнеса, занятых в сфере услуг и т.д.), сокращением разницы в доходах между элитой и массами, ростом социальной мобильности, развитием системы образования, медицинского и социального обеспечения. Происходит рост средней продолжительности жизни (с 30-50 до 70-75 лет), увеличивается численность населения, уменьшается численность семьи.
Культурная модернизация предполагает создание человека иного типа, ориентированного не на традиционные ценности, а на рационализм. Человек с рациональным типом сознания выделяет себя из внешнего мира. Его сознание способно к логическому аналитическому мышлению. Последнее приводит к созданию наук и новых технологий. Формируется модель поведения, ориентированная на рыночную экономику, динамические процессы, индивидуализм и персональные достижения.
Политическая модернизация предполагает, что в капиталистическом мире ослабевает зависимость от власти, государство начинает восприниматься в рамках теории "общественного договора" как институт, выполняющий организационные функции в обществе, существующий за счет доли налогов. Создается законодательная база, защищающая частную собственность и предпринимательство, закрепляющая демократические свободы, избирательное право и процедуры периодической смены власти. Происходит разделение властей, появляются партии, независимые от власти организации граждан (профсоюзы и проч.), органы местного самоуправления, механизмы неформального воздействия масс на институты власти.
Принято выделять три волны модернизации:
1). Западная Европа XVI- XIX вв.
2). государства Восточной и Южной Европы, Россия, Япония и Турция. 3). страны Азии, Африки и Латинской Америки.
В применении к неевропейским обществам познавательная ценность концепций модернизации имеет серьезные методологические ограничения, поскольку большинство из них основаны на абсолютизации экономических и политических принципов капитализма. Процессы модернизации часто искажаются цивилизационными (китайское или исламское общество) или архаическими и традиционными особенностями трансформирующегося общества. Следует осторожно относиться к одному из основных постулатов, согласно которому экономическая модернизация обязательно должна сопровождаться политической демократизацией. Наконец, теории модернизации рассматривают все изменения только в линейной плоскости, тогда как исторический процесс часто оказывается сложнее прогрессивистской модели, и нередко подвержен определенным циклическим флуктуациям.
2. Проблемы модернизации постколониальных политических систем
С середины 70-х годов начался этап, который открыл начало постколониальному периоду развития освободившихся стран. На выборе путей развития сказалось противоборство двух общественно-политических систем и склонность правящих элит к различным политическим блокам и политическим идеям. Во многих восточных государствах лидеры проявляли склонность к разработке своих, утопических, «независимых доктрин» – от идей «чучхе» до «тоухидной экономики». В 70-х г. появились новые индустриальные страны (НИС): Ю. Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур. Вторая волна – Индонезия, Таиланд, Малайзия, Турция.
Власть и политика в постколониальных странах. Колониализм в восточных странах способствовал развитию капитализма и в значительной степени взломал традиционные структуры восточных государств, но, вместе с тем, принес новые проблемы. Одна из наиболее сложных задач любой колониальной и постколониальной администрации – комплектование низших звеньев аппарата управления. Практически в каждой стране колонизаторы столкнулись с дилеммой: ограничиться ли "косвенными" методами, оставив на местах традиционных местных вождей и старейшин, или перейти к более жесткому "прямому" управлению завоеванными территориями. Политика отмены традиционных институтов власти (что было характерно в том числе для стран социалистической ориентации) и формирование мелких чиновников из местного населения, получившего европейское образование, чаще всего не приносило желаемого результата.
С точки зрения рационального поведения, ориентированного прежде всего на результат, значительный административный эффект позволило бы дать привлечение к управлению местной молодежи, которая всегда и везде инициативна, наиболее активно стоит за преобразования. Однако в реальности результаты могли оказываться как раз противоположными. В условиях доминирования системы возрастных статусов (особенно в Африке) молодежь, даже если и получала современное образование, не приобретала необходимого влияния в общине и, следовательно, без применения дополнительного насилия не могла успешно выполнять административные функции. Бывшие вожди сохраняли высокий статус, а "назначенцы" из непривилегированных групп, и тем более из чужаков, как правило, не пользовались авторитетом. Бывшие вожди сохраняли высокий статус, а "назначенцы" из непривилегированных групп, и тем более из чужаков, как правило, не пользовались авторитетом. С точки зрения общинников, носитель власти, во-первых, должен обладать ею "по праву"; во-вторых, законная власть должна действовать в соответствии с принятыми "испокон века" нормами и не нарушать привычного течения жизни; в-третьих, не учитывающий такие нормы поступок, и тем более просчет, представителя новой власти мог восприниматься общинниками как кара небес за нарушение заветов предков и как черная магия.
Статус политического деятеля, по обычаю, во многом опосредован его положением в системе традиционной иерархии данного сообщества. Во многих постколониальных государствах административно-управленческая роль традиционной племенной аристократии остается очень значительной. Даже если традиционные статусы и ранги отменялись декретами сверху и устраивались выборы, то в органах власти оказывались либо те же самые представители племенной верхушки, либо их ставленники. При этом продвижение вверх по иерархии в одной системе, как правило, сопровождается повышением статуса в другой; лидеры традиционной системы иерархии, прямо не представленные в официальной политической власти, нередко оказывают сильное влияние на принятие важнейших политических решений. Более того, поскольку параллельные структуры часто обладают более сильным влиянием на своих сторонников, чем государство, они оказывают прямое воздействие на характер, формы и темп демократической эволюции. Поэтому перспективы стабильной демократизации зависят от того, смогут ли правительства посттрадиционных стран договориться с этими влиятельными социальными силами о приемлемом для обеих сторон механизме раздела сфер влияния и распределении материальных ресурсов.
Искажение изначальных целей модернизации демонстрируют и результаты прямого внедрения в традиционные общества западных либерально-демократических институтов. Многопартийная система, парламентаризм, разделение различных ветвей власти и т. п. – все это нередко вызывает обратные результаты, весьма нежелательные с точки зрения задач демократизации. Поскольку колониальные в недавнем прошлом общества сохраняют свою традиционную социальную ткань, партийные организации часто формируются на родоплеменной или конфессиональной основе. Выборы в представительные органы власти в таких условиях основываются не на политических программах, а на их принадлежности к тем или иным традиционным структурам. Нередко в электоральную борьбу вовлекаются большие массы людей, не имеющих элементарного демократического опыта. Она выливается в крупномасштабные межплеменные, межэтнические или межрелигиозные столкновения. Все это ведет к внутренней политической нестабильности, кризисам и политическим переворотам.
Военно-бюрократические режимы в освободившихся странах пришли к власти в период отсталой социальной структуры и неспособности существовавших классов, прежде всего слабой национальной буржуазии, обеспечить капиталистическую эволюцию. Безусловно, деятельность этих режимов приводила к авторитаризму, нарушению прав человека и была далекой от принципов парламентской демократии.
В развивающихся странах в процессе модернизации «сверху» почти повсюду продолжали укрепляться бюрократические системы, в которых происходило тесное переплетение экономической и политической власти. Вот почему в постколониальный период в странах третьего мира продолжало идти усиление роли государства в обществе. Дело в том, что страны Востока пережили мучительную ломку социальных порядков, экономики и культуры в эпоху колониализма, но освобождение было не менее тяжелым. Обретенная дорогой ценой политическая независимость требовала еще большей консолидации, сплоченности, дисциплины. В азиатских условиях это могло решить только государство. Наконец, обеспечение экономической независимости, выбор путей экономического и политического развития, необходимость скорейшего выхода освободившихся стран из экономической и научно-технической отсталости также требовали дальнейшей концентрации усилий экономических, финансовых, социальных ресурсов страны. В этом случае гарантом суверенитета страны могло также выступить государство. Наконец, невозможно было для получения экономической независимости и достижения высоких темпов в сфере производства полагаться на влияние рыночного механизма или на стихийный процесс «снизу». В целях формирования новых социальных процессов и развития экономики приходилось воздействовать только «сверху». Тут демократизация сталкивается с коррупцией.
Взятка восходит к институтам перераспределения и дарообмена в доиндустриальных обществах. Она выступает не только и не столько как "вознаграждение за совершение определенных действий в интересах взяткодателя" – в современной юридической трактовке, но и как определенный обязательный (обусловленный обычаем, традицией) символическо-коммуникативный акт поведения. Без него последующее установление и поддержание отношений сторон не представляется возможным. Известны случаи, когда чиновники местного уровня в государствах третьего мира, пытаясь следовать либеральным нормам западной цивилизации, отказывались брать подношения просителей, не оказывали предпочтения родственникам в перераспределении статусов, ресурсов или каких-либо иных услуг. Это вызывало осуждение не только у их сородичей, но и у других лиц, так как нарушало обычные нормы. Из этнографических описаний известно, что во многих традиционных обществах Африки, Азии и Океании существовали обычаи одаривания вождей и старейшин за посреднические функции в улаживании конфликтов. Согласно одному из них в Нигерии: Так же как вождь при определенных обстоятельствах приносит жертву предкам, а его свита или члены большой семьи делают подарки вождю, так и внутри правительственной бюрократии клиент должен преподносить "напитки", "орех кола", "чаевые" и т. д. гражданскому служащему. Клиент демонстрирует в данном случае признание им высшего статуса бюрократии. Высшая власть в новых независимых государствах Африки нередко пыталась отменить данную практику, полагая, что чиновники "служат народу" и не должны преследовать личной выгоды. Однако простые общинники настаивали на сохранении прежних обычаев (вплоть до обращения в высшие органы власти), мотивируя это тем, что успех миротворческой акции прямо зависел от принятия дара посредником. Танзанийские политические лидеры пошли, например, в такой ситуации на своеобразный компромисс. Они разрешили делать посредникам символические подношения: канцтовары, национальные флаги и т.д.
Кумовство и местничество–это практика протекционистского привлечения к управлению ближних и дальних родственников, земляков, которая сопровождается вытеснением с ключевых постов лиц, не состоящих с иерархом в родственных отношениях.
Это широко распространенное в истории явление, основанное на глубоких биологических корнях – противопоставлении "свой – чужой", реальном предпочтении общения с родственниками. Для традиционных неевропейских обществ лояльность человека по отношению к коллективу являлась базисом отношений власти. Каждый индивид представляет собой не самостоятельную личность, а выступает только как представитель той или иной группы. Даже в современной политической культуре политик может быть признан как авторитетная фигура, только когда за ним стоит коллектив – партия, община, ассоциация или этнос. Однако в обществе с сильными клановыми (родовыми) и племенными связями данное явление принимает поистине масштабный характер.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 1115; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!