НОВЫЙ ГОД В ЭКВАТОРИАЛЬНОЙ ГВИНЕЕ 11 страница
И это пожилые врачи, заметьте. А сестрички такие хорошенькие, вежливые. Просто загляденье! Но это я так, к слову!
Лежу как-то я, значит, как порядочный в нейрохирургии. В палате женщина. Она пришла навестить мужа, поражённого инсультом, но находящегося в полном сознании. Вот молодой невролог и говорит ей:
– Вашего мужа лечить бесполезно. Он всё равно умрет.
Женщина в слёзы.
45
Я потом говорю врачу: зачем же так при больном, где же, мол, ваша врачебная этика и гуманность.
– А мы, – отвечает, – теперь работаем по американской системе.
Боже праведный, упаси от молодых! Лично мне, которого раньше называли пролетарием, а теперь кличут гегемоном капитализма, всегда в жизни были почёт и уважение, потому как мы завсегда в первых рядах были. Подумалось: если нас так прозрачно при всех лечат по американской системе советскими лекарствами, то как же тогда лечат чиновников разных, отщепенцев общества, в закрытых привилегированных больницах и поликлиниках? Наверняка по советской системе и американскими лекарствами. Бедняги, как их жалко!
Товарищи! Достопочтенные мои граждане и гражданочки! Это не совсем так! И медицина у нас ещё жива! У нас ещё много хороших, опытных и добрых врачей. И больниц у нас в провинции много осталось. Поэтому надежда на выздоровление должна быть у каждого. Как и в прошлом году, так и в текущем, и в наступающем! Чтобы на вопрос врача «Как вы себя чувствуете?» каждый мог с уверенностью сказать: «Лучше, чем вчера, но хуже, чем завтра».
|
|
|
ВСЯКОЕ ЛЫКО – В СТРОКУ
– Липа! Настоящая! Живая! – я обламываю ветку и продавливаю палочкой пробки в бутылки. – Здесь от магазина всего-то ничего. А ведь шумели, что не дойдём. Дошли! Ну что, здесь хряпнем или дальше в лес потопаем?
– Давай тут. Из леса ещё назад надо будет выбираться. Чем дальше в лес, тем больше здеся выпить хочется! – откликнулся Федосеич по прозвищу Папа Карло за любовь к древесине и внешнее сходство с киянкой.
Глядя на лежащие вокруг гниющие стволы деревьев, он горестно вздохнул и задумчиво добавил:
– Я ведь когда был директором мебельного магазина, тоже много дров наломал. Теперь вот здесь приходится отсиживаться.
– А я, мужики, как-то в дубовую рощу попал. Беловежскую или в другую какую, не помню. Красотища! Должен вам сказать, что дуб – это тоже вещь! – зажмурив и закатив от восторга глаза, сказал Игорёк, невзрачный старичок лет 40, и забулькал портвейном. – Много было дубов. Сначала штук 10, потом – 20, затем – 40. И всё больше и больше!
46
Я потом говорю врачу: зачем же так при больном, где же, мол, ваша врачебная этика и гуманность.
– А мы, – отвечает, – теперь работаем по американской системе.
|
|
|
Боже праведный, упаси от молодых! Лично мне, которого раньше называли пролетарием, а теперь кличут гегемоном капитализма, всегда в жизни были почёт и уважение, потому как мы завсегда в первых рядах были. Подумалось: если нас так прозрачно при всех лечат по американской системе советскими лекарствами, то как же тогда лечат чиновников разных, отщепенцев общества, в закрытых привилегированных больницах и поликлиниках? Наверняка по советской системе и американскими лекарствами. Бедняги, как их жалко!
Товарищи! Достопочтенные мои граждане и гражданочки! Это не совсем так! И медицина у нас ещё жива! У нас ещё много хороших, опытных и добрых врачей. И больниц у нас в провинции много осталось. Поэтому надежда на выздоровление должна быть у каждого. Как и в прошлом году, так и в текущем, и в наступающем! Чтобы на вопрос врача «Как вы себя чувствуете?» каждый мог с уверенностью сказать: «Лучше, чем вчера, но хуже, чем завтра».
ВСЯКОЕ ЛЫКО – В СТРОКУ
– Липа! Настоящая! Живая! – я обламываю ветку и продавливаю палочкой пробки в бутылки. – Здесь от магазина всего-то ничего. А ведь шумели, что не дойдём. Дошли! Ну что, здесь хряпнем или дальше в лес потопаем?
|
|
|
– Давай тут. Из леса ещё назад надо будет выбираться. Чем дальше в лес, тем больше здеся выпить хочется! – откликнулся Федосеич по прозвищу Папа Карло за любовь к древесине и внешнее сходство с киянкой.
Глядя на лежащие вокруг гниющие стволы деревьев, он горестно вздохнул и задумчиво добавил:
– Я ведь когда был директором мебельного магазина, тоже много дров наломал. Теперь вот здесь приходится отсиживаться.
– А я, мужики, как-то в дубовую рощу попал. Беловежскую или в другую какую, не помню. Красотища! Должен вам сказать, что дуб – это тоже вещь! – зажмурив и закатив от восторга глаза, сказал Игорёк, невзрачный старичок лет 40, и забулькал портвейном. – Много было дубов. Сначала штук 10, потом – 20, затем – 40. И всё больше и больше!
46
– Сам ты дуб стоеросовый, а вы все остальные – пеньки. Это всё проза, а на такой природе поэтически выражаться тянет. Я вам, лапотники, сейчас стихи почитаю, а вы проникнитесь духом. Слушайте. Экспромт. Все деревья хороши, наберёмся ж от души! – с пафосом продекламировал уже солидно осоловевший Федосеич.
– Ёлка, ёлка, повернись! Ёлка стройная, зажгись! – запрыгал вдруг, хлопая в ладоши, вокруг ёлки Игорёк, а потом достал зажигалку и стал пытаться поджечь ёлку.
|
|
|
Я отнял у него зажигалку.
– Какая, жопа, это тебе ёлка? Опупел, что ли, с литра-то? Липа это! А липа – это далеко не ёлка. Это совсем наоборот. Если у ёлки всегда иголки, то у липы – цветочки. И то лишь летом, – загоготал Филя, укладываясь в густую траву, подложив под голову лапотник для комфорта.
– Да, каждому фрукту свой овощ, – философски заметил Федосеич, тоже планомерно вырубаясь.
– Вставайте! В своих койках будете отлёживаться. Скоро обед. Нас могут врачи хватиться! Пошли в больницу быстренько! Побежали! Обнимемся, друзья, чтобы не грохнуться.
Я поставил точку в конце своего рассказа и сказал соседу по палате:
– Никак не ожидал, что в нашей палате № 6 так легко пишутся мемуары о друзьях, приключениях, о былом, о птичках и о липе, которая расцветает летом.
– И меня обещали выписать, – отозвался, позёвывая от снотворного, сосед. – Сразу, как только подпишу им бумагу, что я не император.
ПОБЕГ ИЗ ФИРМЫ
Валентин Михайлович подходит к офису фирмы, куда его пригласили на собеседование. Внимательно всё осматривает натренированным взглядом. Вот несколько крутых тачек. Среди них 300-й «мeрседес» – редкость ещё по тем временам. Домофон с видеокамерой, дверь открывается электросигналом, большие затемнённые окна, облицовка офиса недешёвая. В общем, солидное впечатление. Мужчина нажимает на звонок, называет свою фамилию и цель визита.
Дверь открывается. В приёмной – три охранника. В бронежилетах, с пистолетами и рациями. Кругом – кинокамеры. И все помещения офиса – в зеркалах, как будто это не офис, а клиника глазных болезней.
47
– Сам ты дуб стоеросовый, а вы все остальные – пеньки. Это всё проза, а на такой природе поэтически выражаться тянет. Я вам, лапотники, сейчас стихи почитаю, а вы проникнитесь духом. Слушайте. Экспромт. Все деревья хороши, наберёмся ж от души! – с пафосом продекламировал уже солидно осоловевший Федосеич.
– Ёлка, ёлка, повернись! Ёлка стройная, зажгись! – запрыгал вдруг, хлопая в ладоши, вокруг ёлки Игорёк, а потом достал зажигалку и стал пытаться поджечь ёлку.
Я отнял у него зажигалку.
– Какая, жопа, это тебе ёлка? Опупел, что ли, с литра-то? Липа это! А липа – это далеко не ёлка. Это совсем наоборот. Если у ёлки всегда иголки, то у липы – цветочки. И то лишь летом, – загоготал Филя, укладываясь в густую траву, подложив под голову лапотник для комфорта.
– Да, каждому фрукту свой овощ, – философски заметил Федосеич, тоже планомерно вырубаясь.
– Вставайте! В своих койках будете отлёживаться. Скоро обед. Нас могут врачи хватиться! Пошли в больницу быстренько! Побежали! Обнимемся, друзья, чтобы не грохнуться.
Я поставил точку в конце своего рассказа и сказал соседу по палате:
– Никак не ожидал, что в нашей палате № 6 так легко пишутся мемуары о друзьях, приключениях, о былом, о птичках и о липе, которая расцветает летом.
– И меня обещали выписать, – отозвался, позёвывая от снотворного, сосед. – Сразу, как только подпишу им бумагу, что я не император.
ПОБЕГ ИЗ ФИРМЫ
Валентин Михайлович подходит к офису фирмы, куда его пригласили на собеседование. Внимательно всё осматривает натренированным взглядом. Вот несколько крутых тачек. Среди них 300-й «мeрседес» – редкость ещё по тем временам. Домофон с видеокамерой, дверь открывается электросигналом, большие затемнённые окна, облицовка офиса недешёвая. В общем, солидное впечатление. Мужчина нажимает на звонок, называет свою фамилию и цель визита.
Дверь открывается. В приёмной – три охранника. В бронежилетах, с пистолетами и рациями. Кругом – кинокамеры. И все помещения офиса – в зеркалах, как будто это не офис, а клиника глазных болезней.
47
Мужчина раздевается, и охранник провожает его к генеральному директору.
В обставленном чёрной мебелью кабинете за столом, на котором стоят разного типа качающиеся в разные стороны шары-маятники, сидит симпатичный 33-летний мужчина, от которого исходит аромат крутого парфюма.
Он показывает на стул 45-летнему уже седому Валентину Михайловичу, который предлагает свои услуги фирме, и начинает доброжелательно с ним беседовать. Генеральный директор листает личный Curriculum vitae кандидата на должность менеджера по продаже товаров. Внимательно смотрит на него:
– Опыт у вас, Валентин Михайлович, есть. А возраст… На возраст я не смотрю. Главное, чтобы у человека было желание работать, чтобы отдача была. И нормальные отношения в хорошем коллективе. Люди у нас работают давно. Сработались. Пото- и соковыжимающей системы я у себя на фирме не приемлю. Это не мой стиль. Если и приходится иногда перерабатывать, я доплачиваю. Я принимаю вас на работу. Оклад у вас для начала будет 45 тысяч рублей. Плюс премиальные от сделок и продаж. Так что стимул имеется. А дальше – посмотрим. У нас есть своя собственная столовая в офисе. Обед для вас будет бесплатный. Устраивает, Валентин Михайлович?
– Устраивает.
– Вот и хорошо.
Директор по селектору говорит секретарше:
– Инна Михайловна, пригласите, пожалуйста, ко мне Александра Егоровича.
Затем обращается к Валентину Михайловичу:
– Сейчас придёт мой заместитель. Он введёт вас в курс дела. И приступайте. Желаю вам успехов.
– Спасибо. Постараюсь быть вам полезным.
– Ну и отлично.
Валентин Михайлович и Александр Егорович идут по коридору мимо столовой. С ними здороваются два работника фирмы, идущие навстречу:
–Здравствуйте. Здравствуйте, Александр Егорович.
– Здравствуйте. Вот знакомьтесь. Наш новый работник Валентин Михайлович Ермаков. Прошу любить и жаловать.
– Есть любить и жаловать!
48
Мужчина раздевается, и охранник провожает его к генеральному директору.
В обставленном чёрной мебелью кабинете за столом, на котором стоят разного типа качающиеся в разные стороны шары-маятники, сидит симпатичный 33-летний мужчина, от которого исходит аромат крутого парфюма.
Он показывает на стул 45-летнему уже седому Валентину Михайловичу, который предлагает свои услуги фирме, и начинает доброжелательно с ним беседовать. Генеральный директор листает личный Curriculum vitae кандидата на должность менеджера по продаже товаров. Внимательно смотрит на него:
– Опыт у вас, Валентин Михайлович, есть. А возраст… На возраст я не смотрю. Главное, чтобы у человека было желание работать, чтобы отдача была. И нормальные отношения в хорошем коллективе. Люди у нас работают давно. Сработались. Пото- и соковыжимающей системы я у себя на фирме не приемлю. Это не мой стиль. Если и приходится иногда перерабатывать, я доплачиваю. Я принимаю вас на работу. Оклад у вас для начала будет 45 тысяч рублей. Плюс премиальные от сделок и продаж. Так что стимул имеется. А дальше – посмотрим. У нас есть своя собственная столовая в офисе. Обед для вас будет бесплатный. Устраивает, Валентин Михайлович?
– Устраивает.
– Вот и хорошо.
Директор по селектору говорит секретарше:
– Инна Михайловна, пригласите, пожалуйста, ко мне Александра Егоровича.
Затем обращается к Валентину Михайловичу:
– Сейчас придёт мой заместитель. Он введёт вас в курс дела. И приступайте. Желаю вам успехов.
– Спасибо. Постараюсь быть вам полезным.
– Ну и отлично.
Валентин Михайлович и Александр Егорович идут по коридору мимо столовой. С ними здороваются два работника фирмы, идущие навстречу:
–Здравствуйте. Здравствуйте, Александр Егорович.
– Здравствуйте. Вот знакомьтесь. Наш новый работник Валентин Михайлович Ермаков. Прошу любить и жаловать.
– Есть любить и жаловать!
48
Работники проходят мимо столовой.
– Может, зайдём в столовую? Кофейку выпьем.
– С утра кофе не пью, а то на работе не засну.
(Оба смеются.)
Вечером в столовой, являющейся одновременно и спальней, и кабинетом, в кресле сидит с большим мобильным телефоном в руке седой 70 с лишним лет старик, отец старшего Валентина и младшего Стаса. Его жена лет 55 нервно ходит в халате по комнате, заламывая руки.
Старик звонит Стасу по мобильнику:
– Ты где?
– С ребятами в баре.
– Срочно иди домой! Сколько можно шляться по барам?! Тебе же завтра в институт!
– Папаня, я взрослый человек! Сколько можно говорить одно и то же! Не надо меня грузить! Занимайся своими делами!
– И мать за тебя переживает! Её бы пожалел!
– Я всё сказал! Покедова.
В раздевалке стриптиз-бара перед зеркалом стоит в чёрных плавках мускулистый Стас и напрягает мышцы. Любуется собой. В приоткрывшуюся дверь просовывается гнусная рожа:
– Стас, скоро твой выход. Готов?
– Готов, готов!
Стас берёт флакон с ароматизирующим маслом, выдавливает немного на ладонь и растирает грудь, руки, ноги. Гладит рукой плавки. Звонит мобильный телефон. Стас берёт со стола аппарат:
– На проводе. А, это опять ты, папаня.
Стас выключает мобильник и бросает его на диван:
– Достал! И так жбан раскалывается!
Он трогает рукой голову, строит улыбку в зеркале и выходит из раздевалки.
– Что он сказал? – спрашивает мать Стаса, – Он приедет? Когда? Дай я с ним поговорю!
– Отключил телефон.
– Я тебе сто раз говорила, не давай ему много карманных денег!
– Я ему очень мало даю.
– Тогда на какие шиши он гуляет? Два-три раза в неделю.
– Не знаю. Может, приятели у него богатенькие. Не знаю.
49
Работники проходят мимо столовой.
– Может, зайдём в столовую? Кофейку выпьем.
– С утра кофе не пью, а то на работе не засну.
(Оба смеются.)
Вечером в столовой, являющейся одновременно и спальней, и кабинетом, в кресле сидит с большим мобильным телефоном в руке седой 70 с лишним лет старик, отец старшего Валентина и младшего Стаса. Его жена лет 55 нервно ходит в халате по комнате, заламывая руки.
Старик звонит Стасу по мобильнику:
– Ты где?
– С ребятами в баре.
– Срочно иди домой! Сколько можно шляться по барам?! Тебе же завтра в институт!
– Папаня, я взрослый человек! Сколько можно говорить одно и то же! Не надо меня грузить! Занимайся своими делами!
– И мать за тебя переживает! Её бы пожалел!
– Я всё сказал! Покедова.
В раздевалке стриптиз-бара перед зеркалом стоит в чёрных плавках мускулистый Стас и напрягает мышцы. Любуется собой. В приоткрывшуюся дверь просовывается гнусная рожа:
– Стас, скоро твой выход. Готов?
– Готов, готов!
Стас берёт флакон с ароматизирующим маслом, выдавливает немного на ладонь и растирает грудь, руки, ноги. Гладит рукой плавки. Звонит мобильный телефон. Стас берёт со стола аппарат:
– На проводе. А, это опять ты, папаня.
Стас выключает мобильник и бросает его на диван:
– Достал! И так жбан раскалывается!
Он трогает рукой голову, строит улыбку в зеркале и выходит из раздевалки.
– Что он сказал? – спрашивает мать Стаса, – Он приедет? Когда? Дай я с ним поговорю!
– Отключил телефон.
– Я тебе сто раз говорила, не давай ему много карманных денег!
– Я ему очень мало даю.
– Тогда на какие шиши он гуляет? Два-три раза в неделю.
– Не знаю. Может, приятели у него богатенькие. Не знаю.
49
– А я знаю, что наш младший стал неуправляемым. И грубым. И вообще, мы о нём ничего не знаем. Он хотя бы ещё учится? Надо в институт позвонить, узнать. Вылетит же с первого курса! А сколько сил стоило, чтобы он туда попал! Ты же отец! Повлияй на сына! Или Вальку попроси повлиять на брата!
– Как?! Как?! Что я могу?! Он не слушает. Игнорирует и тебя, и меня! У Валентина семья. Своих дел по горло. Ему тоже несладко. Пятую работу меняет из-за нашей перестройки. Ох уж эти лихие 90-е! Будь она проклята, эта перестройка!
– Я очень за него беспокоюсь. Как бы он не попал в дурную компанию, – стонет женщина. – Вот моя подружка во дворе что рассказывает. Есть у неё знакомая – бухгалтер. Так у неё за эти несколько лет два сына пошли в бандиты. И обоих убили. Только младшего спасла. И так по всей стране. Не один миллион! Целый пласт молодых людей погибли в разборках, в гражданской войне за собственность. Будь прокляты эти люди, приведшие страну к такому!
Или вот ещё рассказывали. У одной сын нанялся в турагентство. А там ведь живой нал и валюта. «Крыша» – реальные пацаны высшей пробы. И пришёл к ним на работу бывший работник «Интуриста». Соблазнил директора организовать детский отдых в Болгарии. По демпинговым ценам за тур отправили 120 детей на море. Практически без охраны, без воспитателей, без спасателей. Кто-то чуть не утонул, кого-то чуть местные не избили и не изнасиловали. Одна деточка сообщила папе, что ей, мол, обед в номер не приносят, как было на Ибице. В общем, отец пришёл к директору жаловаться на плохо организованный отдых. А тот его послал на… Далеко послал. Через час в офис компании вломились восемь человек, обрезали телефоны, избили директора в его кабинете. Приказали всем молчать, иначе размажут по стенкам. Только одна кассирша заперла кассу, выскользнула из офиса и побежала в будку милиционера, охранника иностранного посольства, ища защиты. Так тот её выгнал.
– Иди отсюда, – говорит и выталкивает её из будки. – Не положено! Хочешь, чтобы меня из-за вас ночью в будке расстреляли?!
Директор турагентства позвал свою «крышу». Была, как это у них называется, стрелка, кажется. Да, стрелка. Решили, что директор и его сотрудник поедут в Болгарию и там наведут порядок. И компенсируют ущерб пострадавшим. Директор свою жену с детьми спрятал в деревне, и они полетели.
50
– А я знаю, что наш младший стал неуправляемым. И грубым. И вообще, мы о нём ничего не знаем. Он хотя бы ещё учится? Надо в институт позвонить, узнать. Вылетит же с первого курса! А сколько сил стоило, чтобы он туда попал! Ты же отец! Повлияй на сына! Или Вальку попроси повлиять на брата!
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 56; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!