Стихам присуща ослабленная предикативность. Глагольные сказуемые либо отсутствуют, либо оказываются взаимозаменяемыми, либо множатся в бесконечных синонимах.
Присутствует переизбыток неопределенных местоимений или мест.прил, которые призваны передать импрессионисткую неуловимость лица, либо его мистическую таинственность.
Сборник Бальмонта «Будем как Солнце» (1903) был признан современниками лучшим его творением.
Новатор стиха. В этом сборнике показал сверхдлинные размеры ритмики. Популяризатор 8-стопного хорея.
Три книги стихов, последовавшие за сборником «Будем как Солнце»,— «Только любовь» (1903); «Литургия красоты» (1905); «Злые чары» (1906) — свидетельствовали о том, что Бальмонт остался в прежней творческой сфере. Круг ценностей и спектр настроений поэта, его пристрастий и антипатий был очерчен; теперь оставалось напоминать о них, всячески «изназвав» заветное (или отрицаемое), находя ему новые образные эквиваленты. Как извест но, вариативность, подобная музыкальной, была свойственна имп рессионистской живописи, нередко фиксировавшей изменения об лика объекта в серии его последовательных изображений (например, циклы полотен К.Моне «Руанский собор», «Кувшинки» и др.). Подобная вариативность присутствовала и в поэзии Бальмонта.
В стихотворении «Пляска атомов» (1905, сб. «Литургия красоты») космическая тема получила очертания в духе «научной поэзии» (ставшей популярной стараниями Брюсова на страницах «Весов»).
Новые краски получила в эти годы и Бальмонтова эротика. «Поэзия Бальмонта славит... все обряды любви, всю ее радугу»,— заметил однажды Брюсов (6, 253). Занявшая у певца «живой жизни» авансцену лирического мира, любовная по эзия Бальмонта, весьма неровная, порой несвободная от банальнос тей (вроде пресловутого «Хочу быть дерзким, хочу быть смелым...»), но всегда своеобразно яркая, дала и в эти зрелые годы множество впечатляющих строф.
|
|
|
В потоке фольклорных стилизаций Бальмонта рядом с мотивами русской устной
поэзии соседствовали переложения мифов и преданий многих народов мира.
Книга 1908 г. «Зовы древности. Гимны, песни и замыслы древних» имела подзаголовок: «Египет — Мексика — Майя — Перу — Халдея — Ассирия — Индия — Иран — Китай — Япония — Скандинавия — Эллада — Бретань» (мифологическая тема у Бальмонта).
2. Д. Мережковский (1865-1941). У истоков творческой деятельности сложился острый интерес Мережковского к несовместимым будто идеям: народничества (знакомство с П. Ф. Якубовичем, Н. К. Михайловским, Глебом Успенским) и мистического учения Вл. Соловьева. Победили, не без содействия Н. Минского, прозрения религиозного мыслителя. Утвердиться в этой позиции помогла жена 3. Н. Гиппиус (известная поэтесса, автор романов).
|
|
|
Сознание безысходного одиночества человека в мире, роковой раздвоенности и бессилия личности, проповедь красоты, "спасающей мир", - развивая эти общие для"старших символистов" мотивы, Мережковский не сумел преодолеть в стихах рассудочности и декларативности.
Издав в 1896 г. "Новые стихотворения. 1891- 1895", выступал как поэт все реже. В 1911 г. для последнего своего "Собрания стихов. 1883-1910" (СПб.) он отобрал те, которым сам "придавал значение", - 49 лирических пьес и 14 "легенд и поэм".
Стих Мережковского изящен, но образности и одушевления в нем мало, и, в общем, его поэзия не согревает читателя. Он часто впадает в ходульность и напыщенность. По содержанию своей поэзии Мережковский сначала всего теснее примыкал к Надсону . Не будучи "гражданским" поэтом в тесном смысле слова, он охотно разрабатывал такие мотивы, как верховное значение любви к ближнему ("Сакья-Муни"), прославлял готовность страдать за убеждения ("Аввакум") и т.п.
На одно из произведений первого периода деятельности Мережковского - поэму "Вера" - выпал самый крупный успех его как поэта; живые картины духовной жизни молодежи начала 1880-х годов заканчивается призывом к работе на благо общества.
|
|
|
В поэзии Д. Мережковского человеческая жизнь оборачивается трагедией, где всё безысходно и необратимо, всюду веет «тёмный ангел одиночества» («Тёмный ангел»). Целая серия стихотворений об одиночестве взаимодополняют друг друга («Тёмный ангел», «Одиночество», «Одиночество в любви», «Голубое небо» и другие).
Лирическому герою тяжко среди людей:
…Сердцу ближе друзей –
Звёзды, небо, холодная синяя даль,
И лесов, и пустыни немая печаль...
(«И хочу, но не в силах любить я людей»)
Одиночество – не только результат отчуждения, горькая людская участь, навязанная «неведомыми силами природы» судьба – это поднявшаяся над землёй гордость посвящённого («Morituri», «Дети ночи»).
Отдельного упоминания требует феномен молчания. Вслед за Ф. Тютчевым, написавшим в 1830 году знаменитое «Silentium», Д. Мережковский пишет своё «Молчание». Тема одиночества встаёт особенно остро, когда поэт пытается выразить бессилие слов в любви:
Как часто выразить любовь мою хочу,
Но ничего сказать я не умею.
(«Молчание»)
Восприятие Д. Мережковским времён года полностью соответствует «смертоносной» философии автора. Конец зимы, весна, приход осени, даже уходящий день поэт истолковывает как напоминание о смерти. Всюду властвует её очарование. Это некое мрачное таинство дано природой в качестве образца смирения, покоя.
|
|
|
Смерть царит в мире природы, как считает Д. Мережковский. Мысль эта страшна сама по себе, но по отношению к кругу бытия она не закончена.
Бог – это всегда жизнь, смерть же – лишь мучительное отхождение от Него.
Д. Мережковский как будто бы не доходит до того момента, где смерть, перейдя через самоё себя, обращается в жизнь, вечное и неизменное существование Бога-Творца. Пессимизм, безысходность, потеря смысла жизни – вот следствие подхода автора к осмыслению мира.
3. Стихотворений у З.Гиппиус немного — всего две книжки. Тема их одна, легко определяемая благородными словами двух «посланий»: «великий грех желать возврата неясной веры детских дней» и «будет тем светлей душа моя, чем ваша огненней дорога».
Молитва - плод долгих ночных и дневных бдений, она аккумулирует в себе духовный опыт личности. Оттого-то в лирике Зинаиды Гиппиус молитва и приобретает большое значение. Она может быть длинной или короткой, всего в несколько строк, но она всегда - диалог и зачастую даже спор с вечностью. И всегда в ней решаются коренные вопросы человеческого бытия.
Глубокие, сильные молитвы Зинаиды Гиппиус - это прорыв в вечности, соединение с сокровенным, но они всегда о человеке, о максимальной наполненности его бытия, о трагических противоречиях личности, о путях приближения к идеалу, немыслимо чистому и нередко - и именно в силу этого - непостижимому, о свободе и совести.
Дуалистическая концепция Гиппиус отражена в ее стихотворениях, в которых мир представлен как хаотическое взаимодействие духа и материи. Этот дуализм проявляется в антонимичности тем и мотивов: богооставленность - и ощущение Бога, прославление смерти - стремление к жизни, сознание греховности - жажда любви, возмущение - смирение.
Особенно следует отметить оппозиционную пару «религиозность - демономания». С темой Бога у Гиппиус была связана тема Дьявола, в котором она видела падшего ангела, падшую тварь - отражение собственного страдания и унижения. Антитетичность тем, мотивов и образов в лирике поэтессы является проявлением ее творческой индивидуальности, как и то, что лирический герой ее поэзии - мужчина. В этом специфическая черта литературной маски Гиппиус. Восприятие ее поэтических образов обуславливается игрой/мистификацией - универсальным средством для создания литературного образа, условием существования ее поэзии.
Элегическому творчеству Гиппиус присуща философская направленность. Ее стихотворения-элегии выражают как умеренные, радостные, меланхолические чувства, так и тоску, негодование и скорбь. В большей части стихотворений возникает образ смерти-утешительницы, появляется тема погруженности в мир красоты и тайн. Основой всех элегических мотивов Гиппиус являются размышления о бытии, мироздании.
Противоречия и диссонансы действительности осознаются поэтессой как следствие пороков и дисгармонии окружающего мира, отражаясь в ее элегиях-раздумьях, элегиях-самоисследованиях.
Новые жанровые формы возникают в результате символистской новаторской модификации Гиппиус балладного жанра. Новаторство заключается в том, что в своих балладах поэтесса затрагивает вопросы философского и общественного характера: истинность чувства, радость жизни, обличение небытия, однообразия в жизни, вопросы духовной и интеллектуальной деградации общества, судьбы, Рока. Ранее эти вопросы не затрагивались балладной жанровой формой. Выбор сюжетов различен: связь с фольклором, с немецким романтизмом, с фантастикой.
23.«Три тома лирики» А.А. Блока. Творческая эволюция поэта. (Большинство по Келдышу)
С 1904 по 1911 г. Блок издал пять стихотворных сборников — «Стихи о Прекрасной Даме», (М.: Гриф, 1905), «Нечаянная Радость» (М.: Скорпион, 1907); «Снежная Маска» (СПб.: Оры, 1907), «Земля в снегу» (М.: Золотое руно, 1908) и «Ночные часы» (М.: Мусагет, 1911). Каждый из этих сборников прочитывался и самим поэтом (если судить по его предисловиям), и его современниками как своего рода художественное целое с самостоятельной сюжетной логикой, характерной стилистикой и внутренней мифопоэтической концепцией. Но в 1911—1912 г. Блок выпускает первое свое собрание стихотворений в трех книгах. Первые две книги в этом издании сохраняют прежние названия — «Стихи о Прекрасной Даме» и «Нечаянная Радость», но значительно меняют свой состав. Название третьей книги соединяет в себе элементы заглавий четвертого и пятого сборников — «Снежная ночь». В 1916 г. Блок выпускает второе издание собрания стихотворений, где состав трех книг подвергается еще более радикальной правке: они утрачивают заглавия, добавляются одни циклы и расформировываются другие, стихотворения переносятся не только из цикла в цикл, но и из тома в том. Сам Блок придавал трехтомной структуре своего собрания стихотворений чрезвычайно важное, не формальное значение – «трилогия вочеловечения». Под «вочеловечением» он понимал спуск с небес на землю, дорогу от поисков неясного высшего идеала через познание реальности (которую он назвал «страшным миром» или «болотистым лесом») к простым земным истинам. Это путь от высоты эстетического идеала – к земле и народу, ещё более упрощённо – от мечты к реальности, вхождение в человечество при помощи стихов.
В 1 том (примерно 1897 – 1904 годы) входят «Ante lucem», «Стихи о Прекрасной Даме», «Распутья». Здесь поиск неясного идеала в образе Прекрасной Дамы – Владычицы Вселенной, Души Мира. Реальные чувства и отношения с Л.Д. Менделеевой – лишь повод к обобщению, взлёту в эфирное пространство, приближению к Деве Света, рыцарскому служению мечте – по всем канонам символизма. Стихи, как записал он в дневнике, — это молитвы, а поэт — апостол, слагающий их в “божественном экстазе”, его вдохновение сродни вере.
Во 2 томе (1904 - 1908) – циклы «Пузыри земли», «Ночная фиалка», «Город», «Снежная маска», «Фаина», «Вольные мысли». Вторгающиеся в сознание поэта события реальной жизни вступают в конфликт с идеальной Душой Мира, происходит конфликт мечты и действительности. Жизнь является в стихиях природы, города и земной любви. Мир предстаёт в дисгармонии, усиливаются гражданские чувства, но сам поэт, принимая веяния новой жизни, себя в неё вписывать не спешит. Стихи начинают строиться на оксюморонах, контрастах, парадоксах, на противоречии прекрасного и отталкивающего. Прекрасная Дама жила в нереальном придуманном мире, а Незнакомка (героиня 2 тома) почти неосязаемо является в мир торжества пошлости. Позиция лирического героя 2 тома – попытка отстоять свою свободу, своё право на мечту и на поэзию в обывательском мире: «В моей душе лежит сокровище / И ключ поручен только мне…» Согласие с «пьяным чудовищем» в конце «Незнакомки» не буквальное («…Я знаю: истина в вине!»), потому что и вино в стакане поэта совсем не то, что в стаканах «пьяниц с глазами кроликов»; это скорее вино мечты, свободы, творчества, которое поможет поэту существовать в этом мире.
В 3 томе (1908 – 1917) – циклы «Страшный мир», «Возмездие», «Ямбы», «Кармен», «Родина». Здесь после идеалов 1 тома и антиидеалов 2 тома происходит попытка синтеза, нахождения своего места в грубом мире. Звучат мотивы омертвения мира городской цивилизации («Ночь, улица…»), ощущения безысходности, торжества зла («Голос из хора», «Два века»), грехопадения («Грешить бесстыдно, беспробудно…»), принятия грядущего Возмездия за измену идеалу. Главной темой становятся Россия и ценности народной жизни. К ним теперь поэт идёт как к спасению от страшного мира, но – «ценой утраты части души»: «…За мученья, за гибель – я знаю, - / Всё равно: принимаю тебя!».
Загадочная и неосязаемая Незнакомка 2 тома теперь превращается в приземлённую женщину из ресторана, привлекательную и порочную одновременно. Подлинная глубина чувств сменяется театральной игрой в чувства, и поэт принимает правила этой игры.
Сам Блок высказался о «трилогии вочеловечения» так: «От мгновения слишком яркого света – через необходимый болотистый лес – к отчаянью, проклятиям, «возмездию» и… - к рождению человека «общественного», художника, мужественно глядящего в лицо миру… - ценой утраты части души».
Эволюция творчества Блока.
Свою раннюю лирику (1898–1900) Блок позднее рассматривал под символическим знаком «Ante Lucem» («Перед рассветом», «Перед Светом»). Это была пора смутных надежд, юношеских мечтаний, поисков Идеала, «неведомого Бога», духовных основ жизни, пора блужданий в «предрассветных сумерках». Подобное восприятие и обозначение раннего периода творчества возникло не сразу, а лишь после того, как в сознании Блока постепенно сложилась его необычная поэтическая мифология, связанная с важнейшим образом-символом Вечной Женственности, Прекрасной Дамы, с идеями преображения мира.
Знакомство с символистской поэзией произошло на первых курсах университета. Блок как представитель молодых символистов воспринял, с одной стороны, от старшего поколения символистов, в том числе от Д. Мережковского и В. Брюсова, поэтику намеков, оттенков, понимание символа как образа, воплощающего безграничную идею, а с другой стороны, от поэта и философа Вл. Соловьева идеалистическое, религиозное отношение к действительности, идеи о порочности мира и о его спасительнице Софии, Мировой Душе, Вечной Женственности — идеале, предшественницей которого был образ Жены, облеченной в солнце из “Откровения святого Иоанна Богослова”. Символистская поэзия Блока представлена циклом “Стихи о Прекрасной Даме”. В него вошли стихотворения 1901—1902 гг. Тогда же в сознании Блока сформировалась эстетическая концепция, отвечающая принципам символизма.
Во второй том вошли стихотворения трагических для России 1904—1908 гг. В этот период отношение Блока к символизму явно критическое. В статье “Литературные итоги 1907 года” некогда рассуждавший об избранности и утонченности поэтической натуры Блок высказал мысль о том, что в пору реакции, когда в России творится ненужное и безобразное, к искусству применим критерий долга, а польза отнюдь не является врагом красоты. Пейзажным образам был придан декоративный характер: месяц — это “небесный Пьеро”, волна онемелая и т.д.; мир символиста как балаган, театральное действо, в котором исполняли свои роли словно сошедшие с полотен художников “Мира искусства” условные образы дам, кавалеров, смерти, Ночи, Дня, истекавшего клюквенным соком паяца с деревянным мечом, разыгрывались условные сюжеты. Неприятие символистского взгляда на мир выразилось и в драмах “Балаганчик” (1906), “Король на площади” (1907), “Незнакомка” (1907). Однако поэтика его произведений сохранила символистские ценности.
В третий том лирики вошли стихотворения 1907—1916 гг. (циклы “Страшный мир”, “Возмездие”, “Ямбы” и др.).
Как писал В.М. Жирмунский в “Поэзии Александра Блока”, поэт был последовательным романтиком, духовным максималистом. Романтически восприняв революцию, увидев в ней отражение природных вселенских процессов, Блок написал о ней поэму “Двенадцать” (1918). Он верил в грядущую общественную гармонию и торжество гуманности в послереволюционной России, в преодоление трагизма человеческого существования. Революционная действительность привлекла Блока динамикой, он противопоставлял ее застою прежней власти.
Однако послереволюционные будни разочаровали поэта своей заидеологизированностью, явной партийной направленностью.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 492; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!