Подготовка текста Л. А. Ольшевской, перевод Л. А. Дмитриева, комментарии Л. А. Дмитриева и Л. А. Ольшевской 50 страница
Иногда же пакы приидоша трие нѣции, хотяще искусити сего блаженнаго. И два от них молиста старца, ложно глаголюще: «Сий другъ нашь есть, и осуженъ есть на смерть. Молимъ же тя, подщися избавить его: дай же ему чимъ искупитися от смерти». Григорий же възплакався жалостию, провѣде бо о немъ, яко приспѣ конець житию его, и рече: «Люте человѣку сему, яко приспѣ день погыбели его!» Они же рѣша: «Ты же, отче, аще даси что, то сий не умреть». Се же глаголаху, хотяще у него взяти что, да разделять себѣ. Григорий же рече: «И азъ дамъ, а сий умреть». И въпроси ихъ: «Коею смертию осуженъ есть?» Они же рѣша: «На дрѣвѣ повѣшенъ хощеть быти». Блаженный же рече имъ: «Добре судисте ему, заутра бо сий повѣсится». И пакы сниде въ погребъ, идѣже молитву творяше, да некако умъ ему слышить земнаго что, ниже очи его видѣта что суетных, и оттуду изнесе оставшаа книгы, дасть имъ, рекъ: «Аще не угодно будеть, възвратите ми». Они же, вземше книгы, начаша смѣатися, глаголюще: «Продавше сиа, и разделимь себѣ». Видѣвши же древеса плодовита, и рѣша к себѣ: «Приидемь в сию нощь и объемлемь плод его».
В другой раз снова пришли трое неизвестных, надеясь обмануть этого блаженного. Двое из них стали молить святого, ложно говоря: «Вот это друг наш, и осужден он на смерть. Молим тебя, помоги спасти его: дай ему, чем откупиться от смерти». Заплакал Григорий от жалости, провидя, что на самом деле приспел конец жизни того, и сказал: «Горе человеку этому, ибо приспел день погибели его!» Они же сказали: «Но если ты, отче, дашь что-нибудь, то он не умрет». Говорили же они это, чтобы получить от него что-нибудь и разделить между собой. Григорий же сказал: «Я дам, но он все равно умрет». И спросил он их: «На какую смерть осужден он?» Они отвечали: «Будет повешен на дереве». Блаженный сказал им: «Точно присудили вы ему, завтра он повесится». После этого сошел он в пещеру, где обыкновенно молился, чтобы не слышать ничего земного и очами не видеть ничего суетного, и, вынесши оттуда оставшиеся книги, отдал им, сказав: «Если это вам не пригодится, то возвратите мне». Они же, взяв книги, стали смеяться, говоря: «Продадим их, а деньги разделим». И увидели они плодовые деревья, и решили: «Придем нынче ночью и оберем плоды его».
|
|
|
Наставши же нощи, приидоша сие трие и запроша мниха в погребе, идѣже бѣ моляся. Единъ же, рѣша его на дрѣвѣ повѣсити, възлѣзъ горѣ и нача торгати яблока, и яся за вѣтвь: оной же отломльшися, а сии два, устрашившися, отбегоша; сий же, летя, ятся ризою за другую вѣтвь и, не имѣя помощи, удавися ожерелиемъ.
Когда настала ночь, пришли эти трое и заперли инока в пещере, где он был на молитве. Один же из них, тот, о котором они говорили, что его на дереве повесят, влез на верхушку дерева и начал обрывать яблоки, и ухватился он за одну ветку, а она обломилась; те двое испугались и побежали, а он, падая вниз, зацепился одеждою за другую ветку и, оставленный без помощи, задушился воротом.
|
|
|
Григорий же бо запренъ бѣ и не обретеся приити к сущей братии въ церковь. Изъшедше же вонъ изъ церьки, и вси видѣвше человѣка, висяща мертва, и ужасошася. Поискавши же Григориа и обретоша его в погребе затворена. Изъшедше же оттуду блаженный, и повелѣ сняти мертваго, и къ другомъ его глаголаше: «Како се убо збысться ваша мысль! “Богъ бо непоругаемь бываеть”.[185] Аще бысте мя не затворили, то азъ, пришед, снялъ быхъ его съ древа, и не бы сей умерлъ. Но понеже врагъ вы научилъ хранити суетнаа лжею, тѣм же милость свою оставили есте». Слышавше же ругателе та събытие словес его, и, пришедше же, падоша на ногу его, просяще прощениа. Григорий же осуди ихъ в работу Печерьскому монастырю, да к тому тружающеся свой хлѣбъ ядять и доволни будут и инехъ напитати от своихъ трудовъ. И тако тии скончаша животъ свой, и с чады своими работающе в Печерьскомъ монастырѣ рабомъ пресвятыа Богородица и ученикомъ святаго отца нашего Феодосиа.
|
|
|
Григорий же был заперт и не смог прийти в церковь, на молитву со всей братией. Когда стали выходить из церкви, то все увидали висящего на дереве мертвого человека, и ужас напал на них. Стали искать Григория и нашли его в пещере запертым. Вышедши же оттуда, блаженный велел снять мертвого, друзьям же его сказал: «Вот и сбылась ваша мысль! “Бога обмануть нельзя”. Если бы вы не заперли меня, я пришел бы и снял его с дерева и он бы не умер. Но так как враг научил вас покрывать суетное ложью, то Бог и не помиловал вас». Обманщики же те, видя, что сбылось слово его, пришли и упали ему в ноги, прося прощенья. И Григорий осудил их на работу Печерскому монастырю, чтобы теперь, трудясь, свой хлеб ели они, и достанет им, чтобы и других питать от своих трудов. И так они и окончили жизнь свою, с детьми своими работая в Печерском монастыре на рабов пресвятой Богородицы и учеников святого отца нашего Феодосия.
Подобно же и се сказати о немъ, юже претерпѣ блаженный страсть смертную. Нѣкаа убо вещь монастырьскаа приключися: от падениа животнаго осквернену быти съсуду, — и сего ради сий преподобный Григорий сниде ко Днепру по воду. В той же час приспѣ князь Ростислав Всеволодичь, хотя ити в Печерьский монастырь молитвы ради и благословениа: бѣ бо идый противу ратнымъ половцемь съ братомъ своимъ Владимеромъ.[186] Вид ѣ въши же отроци его старца сего, начаша ругатися ему, метающе словеса срамнаа. Разумѣв же мних всѣхъ при смерти суща, и нача глаголати: «О чада, егда бѣ трѣбе умиление имѣти и многы молитвы искати от всѣхъ, тогда же вы паче злое творите, яже Богови неугодна суть. Но плачитеся своеа погыбели и кайтеся своихъ съгрѣшений, да поне отраду приимите въ страшный день, уже бо вы и постиже суд, яко вси вы в воде умрете, и съ княземъ вашим». Князь же, страха Божиа не имѣа, ни на сердци себѣ положи сего преподобнаго словесъ, мнѣвъ его пустошь глаголюща, яже пророчествоваше о немь, и рече: «Мнѣ ли повѣдаеши смерть от воды, умѣющему бродити посреди еа?» И тогда разгн ѣ вався князь, повелѣ связати ему руцѣ и нозѣ, и камень на выю его обѣсити, и въврещи въ воду. И тако потопленъ бысть. Искавше же его братиа 2 дьни и не обретоша; въ 3-й день приидоша в кѣлию его, хотяще взяти оставшаа его, и ее мертвый обрется в кѣлии связанъ, и камень на выи его, ризы же его еще мокры, лице же его бѣаше свѣтло, самъ же аки живъ. И не обретеся кто принесый его, но и кѣлии заключеннѣ сущи. Но слава о семъ Господу Богу, творящему дивнаа чюдеса своихъ ради угодникъ! Братиа же изнесше тѣло его и положиша в печерѣ честнѣ, иже и за многа лѣта пребысть цело и нетлѣнно.
|
|
|
Подобает же рассказать и о том, как претерпел блаженный муку смертную. Случилось однажды в монастыре, что осквернился сосуд от падения в него какого-то животного; и по этому случаю преподобный Григорий пошел к Днепру за водой. В то же время проходил здесь князь Ростислав Всеволодович, шедший в Печерский монастырь для молитвы и благословения: он, с братом своим Владимиром, шел в поход против воевавших с Русью половцев. Увидали княжеские слуги старца и стали издеваться над ним, выкрикивая срамные слова. Инок же, провидя, что близок их смертный час, стал говорить им: «О чада! В то время как вам следовало бы быть благочестивыми и призывать всех молиться за вас, вы великое зло творите, — не угодно Богу это. Плачьте о своей погибели и кайтесь в своих согрешениях, чтобы хотя в страшный день принять отраду, ведь вас уже постиг суд: все вы и с князем вашим умрете в воде». Князь же, страха Божия не имея, не внял сердцем словам преподобного, а подумал, что лишь пустые речи — пророчества его, и сказал: «Мне ли предсказываешь смерть от воды, когда я плавать умею?» И, рассердившись, князь велел связать старцу руки и ноги, повесить камень на шею и бросить в воду. Так был он потоплен. Братия же два дня искала его и не находила; на третий же день пришли в келью его, чтобы взять оставшееся после него, и мертвый оказался в келье, связанный, с камнем на шее, одежды же его были еще мокры, лицо же светло и сам как живой. И не нашли того, кто принес его, а келья была заперта. Слава Господу Богу, творящему дивные чудеса ради угодников своих! Братья же, вынесши тело преподобного, честно положили его в пещере, и многие годы пребывает оно там цело и нетленно.
Ростиславъ же не общевавъ вины о грѣсѣ и не иде в монастырь от ярости. Не въсхотѣ благословениа, и удалися от него; възлюби клятву, и прииде ему.[187] Владимерь же прииде в монастырь молитвы ради. И бывшим имъ у Треполя, и полкома снемъшимася, и побегоша князи наши от лица противных. Владимерь же прееха реку молитвъ ради святыхъ и благословениа; Ростиславъ же утопе съ всими своими вои по словеси святаго Григориа.[188] «Имже бо, — рече, — судомъ судите — судиться вамъ, в нюже мѣру мѣрити — възмѣрится вам».[189]
Ростислав же не счел за вину греха своего и не пошел в монастырь от ярости. Не захотел он благословения, и оно удалилось от него; возлюбил проклятие, и проклятие пало на него. Владимир же пришел в монастырь для молитвы. И были они у Треполя, и произошло сражение, и побежали князья наши от лица врагов. Владимир, по молитвам и благословению святых, переехал реку; Ростислав же, по слову святого Григория, утонул со всем своим войском. «Каким, — сказан, — судом судите, таким будете судимы, и какою мерою мерите, такою будут мерить и вам».
Разумѣйте опасно, обидящии, притчу, реченную Господем въ святѣмь Евангелии, судию немилостиваго и вдовицю обидимую, к нему же часто прихождаше и стужаша ему, глаголюще: «Мсти мене от суперника моего».[190] Глаголю бо вамъ, яко сътворит Господь въскорѣ рабомъ своимъ отмщение,[191] той бо рече: «Мнѣ месть, и азъ отмщу».[192] Глаголеть Господь: «И не приобидите единого от сих малыхъ, яко аггели ихъ всегда видят лице Отца моего, иже есть на небесѣхъ».[193] «Яко праведенъ Господь правду възлюби, и праваа видѣ лице его».[194] Еже бо человѣкъ всѣеть, то и пожнеть. Сицева бо гордымъ отмщениа, имже Господь противится, смиреным же даеть благодать.[195] Тому слава съ Отцемь и Святымъ Духомъ нынѣ, и присно, и въ в ѣ кы в ѣ комь. Аминь.
Подумайте как следует, обидчики, над притчей, сказанной Господом в святом Евангелии о судье немилостивом и вдове обиженной, как она часто приходила к нему и докучала ему, говоря: «Защити меня от противника моего». Говорю вам, что вскоре сотворит Господь отмщение рабам своим, ибо он сказал: «Мне отмщение, и я воздам». Говорит Господь: «Не обижайте ни одного из малых сих, ибо ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца моего небесного». Ибо праведен Господь и правду возлюбил, и праведники увидят лицо его. Что человек посеет, то и пожнет. Таково гордым отмщение, которым Господь противится, а смиренным дает благодать. Слава ему с Отцом и Святым Духом ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
О МНОГОТРЪПѢЛИВЕМЬ ИОАННѢ ЗАТВОРНИЦЕ. СЛОВО 29
О МНОГОТЕРПЕЛИВОМ ИОАННЕ ЗАТВОРНИКЕ. СЛОВО 29
Подобообразиа и равнострастие имѣти рожденным на земли пръваго человѣка, ибо, видевь красоту овоща, не удръжашеся и Бога ослушася, и страстно житие приатъ. Ибо егда създанъ бысть, и не имѣ порока на собѣ, яко Божие създание есть: Господь бо Богь нашь, пръсть въсприимъ от земля, рукама пречистыма и непорочныма създавъ человѣка, блага и удобрена, но онъ, акы калъ, земнаа любя, ко сластемъ пополъзеся, и сласти ему приложишася, и обладанъ бысть оттоле родъ человѣчь страстию, и во ины сласти уклонися, и боримы есмы всегда.[196]
Все рожденные на земле первому человеку подобны образом и все равную с ним страсть приняли, ибо, увидев красоту запрещенного плода, не удержался он, и ослушался Бога, и был порабощен страстями. Когда создан он был, то не имел на себе порока, как Божие создание: Господь Бог наш, взяв прах земной своими руками пречистыми и непорочными, создал человека благого и исполненного добром, но он, из грязи созданный, возлюбил земное, за наслаждениями земными погнался, и наслаждения эти овладели им, и с тех пор страсти владеют родом человеческим, и к новым наслаждениям стремятся люди, и побеждаются ими всегда.
И от тѣхъ единъ азъ побежаюся, им же и работаю, смущаемь помыслы душа моеа, и страстнѣ тѣмь касаася и неослабно хотѣние имый къ сътворению грѣха, и тѣмь иже нѣсть мнѣ подобна на земли всѣхъ за многаа съгрѣшениа моа, в нихъже и до сего часа пребываю.
И я один из них — побеждают меня страсти, и порабощен я ими, смущают помыслы душу мою, и покоряюсь я им и неодолимое желание влечет ко греху, и нет мне подобного на земле по множеству грехов моих, в которых я и до сего часа пребываю.
Но той единъ, иже от всѣхъ обрете истину, себе отлучивъ на Божию волю и того заповѣди непорочно съхранивъ, въ чистоте же съблюд тѣло свое и душу, кромѣ всякыа скверьны плотьскиа и душевныа. Сего меню Иоанна преподобнаго, затворившаго себѣ в теснемь мѣсте единомъ отъ печеры. И пребысть въ велицемь въздержании лѣт 30, многымъ же постомъ удручаа и томя тѣло свое и желѣза тяжкаа на всемь телѣ своемь нося.
Но тот один из всех обрел истину, предав себя Божьей воле и заповеди его сохранивши непорочно, в чистоте сохранил он свое тело и душу, чуждый всякой скверны плотской и духовной. Я разумею Иоанна преподобного, затворившегося в тесном месте пещеры. Там пребывал он в великом воздержании тридцать лет, многим постом обуздывая и терзая тело свое и нося на всем теле своем тяжкие вериги.
И к сему нѣкто от братии часто прихождаше, томимъ бѣ от дѣйства диаволя на вожделение плотское, и сей моляше блаженнаго Иоанна молити Бога за нь, да подасть ему ослабу страстемь и утолить похотѣние плотьское. И се, многажды приходя, глаголаше. Блаженный же Иоанъ глаголаше тому: «Брате, мужайся и крѣпися, потръпи Господа, подщися съхранити пути его, и той не оставить тя в руку его и не предасть нас в ловитву зубомъ ихъ».[197] И отвеща брат къ затворнику: «Вѣру ими ми, отче, аще не подаси ми ослабы, то не почию, от мѣста на мѣсто преходя». Блаженный же Иоанъ рече к нему: «Почто хощеши себе предати на снедь врагу? И уподобишися мужу, стоащу близъ пропасти, и егда враг его пришедъ и внезаапу съверъжеть его долу, и бываеть падение таковаго люто, яко не мощи ему въстати. Аще здѣ пребудеши, въ святемь и блаженнемь монастыре семь, — подобенъ еси мужу, стоащу далече пропасти, да врагъ трудится, влекий тя в ню, и не возможеть, дондеже Господь изведеть тя тръпѣниемь твоим от рова страстей, от бръниа тименна и поставить на камени нозѣ твои. Но послушай менѣ, чадо, да ти исповемь случившее ми ся от юности моеа.
Часто приходил к нему один из братии, томимый, по действию дьявола, вожделением плотским, и просил он блаженного Иоанна молить Бога за него, чтобы избавил его от страстей и утолил похоть плотскую. И много раз приходил он с этой просьбой. Блаженный Иоанн говорил ему: «Брат, мужайся и крепись, потерпи Господа ради и старайся сохранить пути его, и он не оставит тебя в руках врагов и не предаст нас на растерзание зубов их». И отвечал брат затворнику: «Поверь мне, отче, если не облегчишь муку мою, то я покоя не найду и стану переходить с места на место». Тогда блаженный Иоанн сказал ему: «Зачем хочешь ты предать себя на съедение врагу? Уподобишься ты человеку, стоящему на краю пропасти, и когда враг подойдет и внезапно столкнет его вниз, люто будет падение его, так что не сможет он уже встать. Если же здесь останешься, в святом и блаженном монастыре сем, — подобен будешь мужу, стоящему далеко от пропасти, и враг будет стараться спихнуть тебя в нее и не сможет, пока Господь не извлечет тебя терпением твоим из рва страстей, грязной тины и утвердит на камне ноги твои. Но выслушай меня, чадо: я расскажу тебе все, что случилось со мной в юности моей.
Много бо пострадах, томимъ на блудъ, и не в ѣ мь, что съдѣахъ своего ради спасениа: два дьни или три пребывах не ядый, и тако три лѣто скончахъ, многажды же и всю недѣлю ничтоже вкушахъ, и без сна пребывахъ по вся нощи, и жаждею многою уморяхся, и желѣза тяшка на себѣ нося, и пребыхъ в такомъ злострадании до трию лѣт, но ни тако покоа обретохъ. И идох убо в печеру, идѣже лежить святый отець нашь Антоний, и ту на молитву обратихся, и пребых день и нощь у гроба его моляся. И слышахъ его, глаголюща ко мнѣ: “Иоаннѣ, Иоаннѣ! Подобаеть ти здѣ затворитися, и невидѣниемь и млъчаниемь брань упразднится, и Господь поможеть ти молитвами преподобных своих”. Аз же, брате, от того часа здѣ вселихся, в тесное и скорбное се мѣсто, и есть ми се 30-тое лѣто, и в мало лѣто покой обретохъ.
Много страдал я, томимый нечистым желанием, и не знаю, чего только не делал я для своего спасения: по два, по три дня оставался без пищи, и так три года провел, часто и по целой неделе ничего не ел, и без сна проводил все ночи, и жаждою многою морил себя, и тяжкие вериги на себе носил, и провел я в таком злострадании года три, но и тут покоя не нашел. И пошел я в пещеру, где лежит святой отец наш Антоний, стал на молитву и молился день и ночь у гроба его. И услышал я голос его ко мне: “Иоанн, Иоанн! Нужно тебе здесь затвориться, и невидением и молчанием борьба прекратится, и Господь поможет тебе молитвами преподобных своих”. С того часа, брат, поселился я здесь, в этом тесном и скорбном месте, и вот уже тридцатый год, как я живу здесь, и только немного лет назад нашел успокоение.
Весь животъ свой страстнѣ брався с помыслы телѣсными. И жестоко пребывах, проводя толико живот своей пищею. И потомъ, не ведый, что сътворити, не могый тръпѣти брани плотьскиа, и умыслих нагъ жити и броня тяжкии възложити на тѣло свое, якоже оттоле и донынѣ на мнѣ, студенью и желѣзомъ истончеваемь. И ину вещь сътворих, еаже ради ползу обретох. Ископавъ убо яму, до раму досяжущу, присп ѣ вшимъ же дьнемь святаго поста, и внидох въ яму и своима рукама осыпався пръстию, яко толико имѣти свободнѣ руцѣ и главу, и тако, угнѣтаемь злѣ, пребых всь постъ, не могый двигнутися ни едином съставом, — но ни тако стремление плоти и ражжение телеси преста. Но и к сему врагъ диаволъ страхованиа ми творя, хотя мя оттуду отгнати, и ошутих его злодѣйство. Нозѣ бо мои, иже въ ямѣ, изодну възгорѣшася, яко и жилам скорчитися и костемъ троскотати, уже пламени досягшю до утробы моеа, и удовѣ мои изгорѣша, — азъ же забыхъ лютую ту болѣзнь и порадовавъся душею, яко да та ми чиста съблюдена есть от таковыа скверны, и се изволих изгорѣти въ огни томъ зѣло Господа ради, нежели изыти ми изъ ямы тоа. И се видѣхъ змиа страшна и люта зѣло, всего мя пожрѣти хотяща и дышюща пламенемь и искрами пожигаа мя. И се въ многы дьни творяше ми, хотя мя прогнати. Приспѣвшю же нощи Въскресениа Христова, внезаапу нападе на мя лютой той змий, и главу мою и руцѣ мои въ уста своа вложи, и опалѣша ми власы на главѣ и на брадѣ, якоже видиши мя нынѣ. Азъ же убо въ грътани быхъ змиа того, и възопих из глубины сердца моего: “Господи Боже, Спасе мой! Въскую мя еси оставилъ? Ущедри мя, Владыко, яко ты еси единъ человѣколюбець. Спаси мя, грѣшнаго, едине безъгрѣшне! Избави мя от сквернаго безакониа моего, да не увязну в сети неприазнены в вѣки вѣкомъ! Избави мя от устъ врага сего! Се бо, яко лев рикаа, ходить, хотя мя поглотити! Въздвигни силу твою и прииди, да мя спасеши! Блесни млъниа твоа и иждени, да исчезнет от лица твоего!” И яко скончах молитву, и абие бысть млъниа, и лютый той змий исчезе от мене, и к тому не видех его и донынѣ.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 189; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!