Анализ стихотворения Пушкина «Пророк»
А. С. Пушкин написал стихотворение «Пророк» в 1826 году. Как раз в то время были наказаны участники декабристского восстания, многие из которых были пушкинскими
друзьями. Это стихотворение было как бы ответом на такой неожиданный поворот событий.
В начале стихотворения описывается одинокий полумёртвый путник, с трудом
перемещающийся по пустыне: «…В пустыне мрачной я влачился…». Затем показывается контрастное, противопоставленное, спасающее явление серафима, как бы нарушающего
предшествовавший покой: «И шестикрылый серафим на перепутье мне явился». Серафим
преображает путника, убирает всё человеческое, грешное: открывает ему глаза («Моих зениц коснулся он: / Отверзлись вещие зеницы…»), уши («Моих ушей коснулся он: / И их наполнил шум и звон…»), даёт мудрый язык («И вырвал грешный мой язык… / И жало мудрыя змеи… / В уста… мои / Вложил»), объективно обо все думающее сердце («И сердце трепетное вынул, / И уголь… / Во грудь отверстую водвинул»). Так как это был обычный смертный, то такие
страдания не могли окончиться бесследно: «…Как труп в пустыне я лежал…». Стихотворение заканчивается воззванием Бога к новому пророку наказать людей за их грехи: «Восстань,
пророк… / И, обходя моря и земли, / Глаголом жги сердца людей».
Тем у стихотворения две: жестокое преображение человека и горькая миссия пророка. Поэт верил, что когда-нибудь на землю придёт пророк и накажет людей за их грехи, в частности,
|
|
|
правительство за неоправданное, по его мнению, наказание декабристов. Пушкина настолько переполняют эмоции по поводу убитых или сосланных в Сибирь друзей, что в прямой форме он их сразу вылить не может, к тому же сделать это ему мешает возможность разоблачения его стихов и наказания за сообщничество с декабристами, он использует косвенную форму, описанную выше.
В стихотворении используется много контрастности: «…В пустыне мрачной я влачился, / И шестикрылый серафим / На перепутье мне явился…», «…Как труп в пустыне я лежал, / И Бога глас ко мне воззвал…», «И вырвал грешный мой язык… / И жало мудрыя змеи / В уста мои
вложил». Автор использует много повторов союза И в началах строк, чтобы показать единство, одну цель всего происходящего.
Чтобы яснее изобразить различные образы в стихотворении, Пушкин использует сравнения:
«…Перстами, лёгкими, как сон…», «Отверзлись вещие зеницы, как у испуганной орлицы…»,
«…Как труп в пустыне я лежал…». Автор использует много церковнославянизмов, что говорит о том, что при написании им этого стихотворения он опирался на библейскую легенду.
В стихотворении встречается очень много шипящих звуков – создаётся атмосфера
|
|
|
длительного и мучительного страдания героя. Стихотворный размер – четырёхстопный ямб с многочисленными пиррихиями – тоже делает стихотворение медлительно-мучительным. В стихотворении используются все виды рифмовки – это говорит о том, что автор не особо
обращал на это внимание, его больше занимало содержание его стихотворения.
Анализ стихотворения Пушкина А.С. «Пророк»
«Пророк» считается шедевром пушкинской духовной лирики.
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился.
Метафорой «пустыня мрачная» поэт точно определил свое восприятие земной жизни, но духовная жажда - это предчувствие Иного
знания. Духовная жажда вызвала посланника Божьего. Смысл его появления - в духовном преображении поэта:
И шестикрылый серафим На перепутье мне явился.
Перстами, легкими как сон, Моих зениц коснулся он, Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы.
Поэт говорит о том действии, которое производит серафим для
пробуждения духовного зрения, духовного слуха. Перед нами вертикальная картина мироздания: от горнего (высшего) до дольнего
(низшего), от ангелов до немой природы (лозы). Весь мир открылся перед поэтом, все мироздание целиком. Поэт-пророк все видит
|
|
|
и все слышит:
Моих ушей коснулся он, - И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье.
Есть особое состояние, при котором, образно говоря, слышно,
как «в поле трава растет». - «Дольней лозы прозябанье» похоже на него. Но это еще не все, недостаточно иметь иное знание, нужно что-то еще:
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык, И празднословный, и лукавый, И жало мудрыя змеи
В уста замерзшие мои
Вложил десницею кровавой.
Да, речь поэта не должна быть празднословной и лукавой, поэт выбирает очень точный символ для обозначения качества языка поэта:
«жало мудрыя змеи» как символ мудрости. «Будьте мудры, как змии...» (такие слова Христа есть в Евангелии от Матфея).
И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул
262
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Внутреннее знание дается не просто, человек должен заслужить
его, выстрадать. Страдание очищает, дает другой взгляд на мир. «И само пылающее сердце вряд ли когда-нибудь даст покой своему обладателю».
Исследователи отмечали, что Пушкин заимствовал сюжет «Пророка
» из Ветхого Завета, из книги пророка Исайи. Вот это место:
|
|
|
«И тогда прилетел ко мне один из серафимов, и в руке у него горящий угль, который он взял клещами с жертвенника, и коснулся уст
моих, и сказал: вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие удалено от тебя, и грех твой очищен. И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать? и кто пойдет для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня (Исайя, 6, 6-8)». Нельзя сказать, что Пушкин полностью
использовал этот эпизод, точнее, он взял всего одну деталь, но дал ей в своем стихотворении совсем другое звучание.
«Пророк» - это модель измененного сознания, в котором открывается высшее предназначение творческой личности. Но узреть
пророческое служение - это еще не все; сколько людей, испытав подобный опыт, прославляли свою гордыню, а Пушкин находит очень
точный образ, чтобы передать свое смирение перед Высшим знанием: Как труп в пустыне я лежал...
Только глас Бога превращает человека в истинного творца, пророка, избранного для служения людям самим Вседержителем:
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей.
Здесь Пушкин использует старославянизмы (восстань, виждь, внемли), попробуем заменить их синонимами (вставай, пророк, смотри и слушай) - разница огромная. Высокие слова, использованные поэтом, должны были подчеркнуть, утвердить идею пророческого служения
поэта. «Исполнись волею моей», - услышал Пушкин глас свыше
и оставил как завет всей русской литературе: «Веленью Божьему, о муза, будь послушна».
(По М.М. Дунаеву.)
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 359; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!