О каком именно имуществе идет речь? 12 страница
-------------------------------- <1> Анциферов О.Д. Залог денежных средств на банковском счете. С. 28 - 29; Он же. Денежные средства на банковских счетах. С. 85. Стоит обратить внимание, что никакого "необоснованного удвоения" средств на практике не происходит. Так, в случае необоснованного списания средств со счета клиента и их зачисления на счет третьего лица для пострадавшего клиента ситуация видится идентичной случаю, когда банк без всякого повода обнулил его счет и никуда средства не перечислял. Тут следует говорить о нарушении банком своих обязанностей по договору банковского счета и об его ответственности перед клиентом по основанию, предусмотренному ст. 856 ГК РФ. В данном случае требование к банку о восстановлении суммы на счете можно трактовать как требование о признании права (ст. 12 ГК РФ) <1>. В этой связи средства, полученные третьим лицом, - это новые денежные средства, субъектом требования о возврате которых будет банк, неосновательно осуществивший банковскую проводку. Таким образом, основанием кондикционного иска будет не необоснованное списание средств со счета плательщика, а неосновательное зачисление средств на счет получателя, т.е. отсутствие основания не для списания, а для зачисления средств, самостоятельного юридического действия. При этом нельзя сказать, что в данной ситуации получатель платежа обогатился за счет такого случайного плательщика, поскольку данный платеж представляет собой всего лишь произвольное действие банка, риск действий которого не может возлагаться на владельца счета, с которого были списаны суммы <2>. -------------------------------- <1> Казалось бы, в ситуации, когда банк отказывается исполнить поручение клиента надлежащим образом, обнулив часть суммы на его счете и сделав невозможным перечисление средств в желательном для клиента объеме, следовало бы говорить о требовании надлежащего исполнения банком своих обязательств, т.е. по сути об исполнении обязательства в натуре. Однако действующая редакция нормы ст. 398 ГК РФ недвусмысленно говорит о том, что допустимо требовать исполнения в натуре только обязательства по передаче индивидуально-определенной вещи. Косвенным доказательством того, что это видит и судебная практика, является подход, занятый в п. 22 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" (ред. от 4 декабря 2000 г.) (СПС "КонсультантПлюс"), согласно которому неправомерное удержание средств имеет место во всех случаях просрочки перечисления банком денежных средств по поручению плательщика. Таким образом, если нарушение прав клиента произошло в результате ненадлежащего исполнения платежного поручения (что может быть описано как "перечислил не тому"), вероятно, следует говорить о возможности для него дополнительного применения компенсационной меры, предусмотренной ст. 395 ГК РФ или же ее специальным составом п. 3 ст. 866 ГК РФ. Однако в том же пункте своего разъяснения суды, в русле общего подхода к ст. 395 как к мере ответственности, заняли более компромиссную позицию, отметив, что в данном случае клиент должен выбрать между двумя средствами защиты. Об иных проблемах, связанных с исполнением в натуре обязательств по договору банковского счета, см.: Карапетов А.Г. Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре. М.: Статут, 2003. С. 168 - 175. <2> Именно такой подход преобладает в современной германской догматике (см.: Martinek M. Unjust Enrichment Issues in Triangular Situations of Defective Cashless Payments - the German Approach in Comparative Perspective (http:// archiv.jura.uni-saarland.de/ projekte/ Bibliothek/ text.php?id=219)). Все вышесказанное позволяет заключить, что "вещная" теория безналичных денег - даже в ее только что изложенной интерпретации, несколько обновленной по сравнению с подходом, ранее встречавшимся в литературе, - неспособна предложить ничего полезного для юридического объяснения отношений, складывающихся при безналичных платежах. Как представляется, основной причиной постоянного внимания исследователей к этой концепции, давно и заслуженно забытой в западной литературе, является их попытка наделить безналичные деньги юридическими свойствами, исторически и догматически присущими только наличным денежным средствам. А поскольку последние являются вещами, обоснование вещной природы безналичных денег позволяет исподволь атрибутировать эти свойства деньгам в юридическом смысле и стандартному объекту денежного обязательства. Это, в свою очередь, приводит к объявлению безналичных денежных средств законным платежным средством, обязательным к приему кредитором, что может негативно сказаться на защите прав физических лиц. Резонно заметить, что отсутствие в тексте кодификационного акта гражданского законодательства четкого и недвусмысленного юридического определения денег как объекта прав не является чем-то необычным, поскольку во многих странах ответ на этот вопрос традиционно отдается на откуп доктрине. Однако этот факт не означает, что гражданское законодательство не содержит критериев, которые неизбежно следует учитывать при подобном изыскании <1>. -------------------------------- <1> Лунц Л.А. Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран // Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. М.: Статут, 1999. С. 152; Vardi N. The Integration of European Financial Markets: The Regulation of Monetary Obligations. Routledge-Cavendish, 2011. P. 2. Одним из примечательных исключений, пожалуй, является Единообразный торговый кодекс США (Uniform Commercial Code), согласно которому (§ 1-201 (2.4)) деньги определяются как "средство обращения (medium of exchange), которое в настоящее время установлено или допущено национальным или иностранным правительством. Термин включает в себя также денежную единицу (unit of account), установленную межправительственной организацией или по соглашению между двумя или более странами". Несмотря на то что данное определение давно подвергается критике, оно дает один из недвусмысленных критериев определения денег в обороте - акт государства, называющий конкретное благо деньгами. Так, например, право Германии не содержит определения денег как объекта гражданских прав. Этот вопрос является в германской догматике вопросом теории, а не нормативного акта. С одной стороны, частично это объясняется тем обстоятельством, что система германского права уделяет основное внимание доктрине для определения смысла нормативных положений. С другой же стороны, в германской литературе давно устоялось мнение о том, что категория денег имеет смысл лишь как элемент, квалифицирующий предмет исполнения специфических долгов. Что же является предметом денежного предоставления (Geldleistungsgegenstand), решается исходя из ранжирования различных объектов, способных погасить денежное обязательство <1>. -------------------------------- <1> Dorn F. Geldschuld // Historisch-kritischer Kommentar zum BGB / R. Zimmermann (Hg.); Bearb. von F. Dorn. Tubingen: Mohr Siebeck, 2007. Bd. 2. Teilband 1, Allgemeiner Teil. S. 433 ff. В литературе и практике допускается, что денежное обязательство может погашаться различными способами, допускаемыми законом, однако признано, что оригинальным предметом денежных обязательств в правовом смысле является такое благо, которое согласно действующему правопорядку должно быть предоставлено должником кредитору во исполнение своего обязательства тогда, когда наступает время исполнения, если только он не желает допустить просрочку в исполнении (Leistungsverzug), и которое кредитор должен принять в качестве предмета предоставления, если только он не желает допустить просрочку в принятии исполнения (Annahmeverzug) <1>. Таким образом, речь идет о том, что деньгами как предметом обязательства является то, что названо законодательством в качестве законного платежного средства (gesetzliches Zahlungsmittel), которое и является деньгами в юридическом смысле <2>. -------------------------------- <1> Dorn F. Op. cit. S. 434 ff. <2> Heermann P.W. Geld und Geldgeschafte. Tubingen.: Mohr Siebeck, 2003. S. 16 ff.; Dorn F. Op. cit. S. 434. При этом считается, что германский правопорядок принимает в качестве предмета исполнения денежных обязательств и безналичный платеж, однако господствующее мнение исходит из того, что безналичный платеж лишь тогда оказывает влияние на исполнение (Erfullungwirkung haben kann), когда он сперва гласно или негласно согласован сторонами или кредитор принимает его в качестве исполнения <1>. В этом контексте является спорным, идет ли речь собственно об исполнении (Erfullung) (§ 362 BGB) или о предоставлении вместо исполнения (Leistung an Erfullung Statt) <2>. Следовательно, согласно праву Германии, пока нет договоренности об ином, должник должен предоставить кредитору во исполнение своего денежного обязательства наличные деньги в установленной законом для осуществления платежей форме денежных средств (в настоящее время это монеты и банкноты евро), если только он не желает допустить просрочку, а кредитор - принять платеж (Zahlung) в этой форме (в противном случае он допустит просрочку в принятии исполнения). -------------------------------- <1> Dorn F. Op. cit.; Larenz K. Lehrbuch des Schuldrechts. Munchen.: Beck, 1987. Bd. I: Allgemeiner Teil. S. 165 ff. <2> См., например: Schmidt K. Geld und Geldschuld im Privatrecht. Eine Einfuhrung in ihre Grundlagen // Jurustische Schulung. 1984. Oct. Heft 10. S. 743 ff. Таким образом, критерием денег как объекта прав в германской догматике является конструкция законного средства платежа, позволяющая квалифицировать объект денежного обязательства. При этом безналичные деньги (Buchgeld, Giralgeld) ни в коей мере не трактуются как вещи, а только как обязательственные права требования <1>. Соответственно, общепризнанной точкой зрения является то, что они законным средством платежа не являются <2>. В литературе отмечается, что наличные и безналичные платежи имеют целый ряд различий. Так, при наличном платеже должник передает кредитору право собственности на денежный знак, в то время как при безналичных платежах он особым способом передает ему денежное требование к так называемому платежному посреднику (чаще всего - кредитному учреждению). В этой ситуации гарантия неограниченной распорядительной власти (Verfugungsmacht) заменяется предоставлением субъективного права, что делает позицию кредитора по денежному обязательству более слабой, чем при наличном платеже. Соответственно, кредиторы вынуждены искать дополнительные способы переложения рисков безналичного платежа на должников. Кроме того, передача актива при безналичном платеже неизбежно требует участия еще одного участника отношений, а не только должника и кредитора. -------------------------------- <1> Dorn F. Op. cit. S. 433; Heermann P.W. Op. cit. S. 166 - 168. <2> Heermann P.W. Op. cit. S. 18 - 19. Любопытно, что схожая ситуация имеет место и в праве Великобритании. Так, согласно английскому праву безналичные денежные средства являются правами требования (a claim) и не являются законным средством платежа <1>. Последним являются лишь монеты и банкноты, эмитируемые Банком Англии <2>. В силу этого, аналогично праву Германии, безналичные деньги чаще всего не считаются деньгами в юридическом смысле <3>. Данный подход имеет в своей основе известное юридическое определение денег, данное профессором Фредериком Александром Манном (Frederick Alexander Mann): "С точки зрения права качество денег должно быть придано всем движимым вещам (chattels), которые, будучи выпущенными в оборот в порядке, установленном правом, и обозначенными с помощью единицы счета, предназначены для того, чтобы служить в качестве универсального средства обмена в государстве эмиссии" <4>. Это определение рассматривают как хрестоматийную юридическую аксиому, а признаки, ее составляющие, - как критерии квалификации денег в юридическом смысле <5>. -------------------------------- <1> Данный тезис принято считать общепризнанным в английской юридической литературе (см., например: Proctor Ch. Goode on Payment Obligations in Commercial and Financial Transactions. Sweet & Maxwell, 2009. P. 1 - 6; Fox D. Property Rights in Money. OUP, 2008. P. 11 - 12, 28 - 29. <2> Fox D. Op. cit. P. 28 - 29. <3> См., например, авторитетную монографию проф. Роя Гуда: Goode R. Commercial Law. Penguin Books, 2004. P. 450. Справедливости ради стоит отметить, что в последние годы в англо-американской литературе стали все чаще встречаться идеи о том, что безналичные деньги должны трактоваться пусть и не как законное средство платежа, но как деньги в юридическом смысле (см., например, об этом: Proctor Ch. Mann on the Legal Aspect of Money. OUP, 2005. P. 35 - 44). <4> Mann F.A. The Legal Aspect of Money: With Special Reference to Comparative Private and Public International Law. OUP, 1992. P. 8 ff. <5> Ср., например: Vardi N. Op. cit. P. 3; Kwaw E.M.A. Towards the Creation of an International Legal Regime for the Operation of Eurocurrence Deposites // Int'l & Comp. L.Q., 1994. Vol. 43. P. 325; Samuel M. Non-Cash Alternatives and Money Laundering: An American Model for Canadian Consumer's Protection // American Business Law Journal. 1992. September. Vol. 30/2. P. 171 - 173; Geva B. The Concept of Payment Mechanism // Osgoode Hall L.J., 1986. Vol. 24. P. 1, 6 - 7. В контексте вышесказанного любопытен следующий момент: хотя безналичные деньги и трактуются в английском праве как разновидность так называемого бестелесного имущества (intangible or incorporeal property), их режим как объектов собственности кардинально отличается от режима денег наличных. Так, получатель безналичного платежа получает свой титул на безналичные деньги в результате особого "производного" способа приобретения права (derivative mean of acquiring title), отличного от наличного платежа. Специфика этого способа заключается в том, что в уплату денежного долга кредитор получает актив, по сути только что созданный для него банком, принявшим на себя дополнительный долг в результате расчетной проводки <1>. -------------------------------- <1> Fox D. Op. cit. P. 33. Таким образом, следует отметить, что западное право избрало для юридической характеристики денег статус законного платежного средства. В этой связи подход, избранный в Проекте, мог бы быть дополнен в лучшую сторону, а именно путем указания на то, что только наличные деньги являются законным средством платежа <1>. Такое решение позволило бы развести юридический статус наличных и безналичных денег, а также установило бы критерий объекта денежного обязательства. Как указывалось в начале данной работы, новая формулировка ст. 128 уже не будет указывать на "вещный" признак денег в юридическом смысле, а потому будет открыта возможность для обоснования самостоятельного значения безналичных денег как объекта денежного обязательства. Как было показано на примере анализа идей О.Д. Анциферова, такой тезис способен привести к заблуждениям относительно структуры отношений по безналичному перечислению средств и прав их участников, в частности к тому, что безналичные деньги будут восприниматься как самостоятельный объект, права на который переходят от должника к кредитору в порядке прямого правопреемства. -------------------------------- <1> О конструкции законного платежного средства и аргументах против наделения этой характеристикой безналичных денег см.: Башкатов М.Л. Догматическая конструкция законного средства платежа // Вестник гражданского права. 2006. Т. 6. N 2. Более того, "содержательная" характеристика законного платежного средства (атрибутирующая его конкретному объекту гражданских прав) настоятельна не только для квалификации объекта денежного обязательства и формализации его структуры (в части закрепления обязанности кредитора принять его при отсутствии договоренности об ином), но и для отделения денег от денежных суррогатов. Выпуск последних, как известно, запрещается ст. 27 Федерального закона от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" (ред. от 7 февраля 2011 г.). Однако ответ на вопрос, какой конкретно объект стоит относить к денежному суррогату, ни законодательство, ни подзаконные акты не дают, что тем более странно, поскольку от ответа на него зависит применение или неприменение нормативного запрета <1>. -------------------------------- <1> В настоящее время едва ли не единственным источником информации о денежных суррогатах является краткое письмо Банка России от 5 декабря 1996 г. N 369 "О платежных средствах" (СПС "КонсультантПлюс"), которое не содержит общего критерия денежного суррогата. По сути то, что оно посвящено разъяснению именно вопроса о том, что же такое денежный суррогат, можно понять только из общего смысла письма. Так, после констатации того обстоятельства, что законодательство считает рубль законным платежным средством, в нем указывается на то, что эмиссия иных денег не допускается. Далее говорится: "Выпускаемые расчетно-товарные чеки, квитанции, талоны и т.п. не являются платежным средством, не относятся к формам безналичных расчетов, предусмотренным действующим законодательством, и не могут служить основанием для проведения операций по счетам клиентов в кредитных организациях, в том числе по выдаче наличных, зачислению средств на счета клиентов и другим операциям". Следовательно, определение денежного суррогата дается Банком России только косвенно, через перечисление конкретных объектов и туманную характеристику "платежного средства" (к которому по идее могут относиться векселя, чеки и т.д.). ВОПРОСЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ А.Г. КАРАПЕТОВ ПРАВОВАЯ ПРИРОДА И ПОСЛЕДСТВИЯ НАРУШЕНИЯ КОВЕНАНТОВ В ФИНАНСОВЫХ СДЕЛКАХ <1> -------------------------------- <1> Приносим благодарность Ю.Е. Туктарову за ценные замечания, сделанные к ранней версии статьи. При этом любые возможные ошибки и неточности принимаем на свой счет. Предварительные замечания Определение гражданско-правового обязательства, данное в п. 1 ст. 307 ГК РФ, на удивление просто и лаконично. Здесь указывается, что в силу обязательства должник обязан совершить в пользу кредитора определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п. либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности. В то же время анализ реальной договорной практики показывает множество разнообразных обязанностей, которые возлагаются на одну из сторон договора законом или договорными условиями. Среди них и достаточно типичные основные обязательства - по оплате, передаче товаров, оказанию услуг и выполнению работ, и дополнительные имущественные обязательства, такие как осуществление гарантийного ремонта в случае поломок купленного имущества, и дополнительные организационные обязанности, такие как обязанность поставщика по отправке уведомления об отгрузке или направлению отчета комиссионера, и обязанности по осуществлению приемки исполнения и иные кредиторские обязанности, предусмотренные в ст. 406 ГК РФ, и такие странные, скорее похожие на отлагательные потестативные условия обязанности, как сообщение страховщику о наступлении страхового случая, и обязанности по выплате установленной в договоре неустойки или процентов годовых, и множество иных более или менее типичных обязанностей. В нашей еле живой гражданско-правовой науке фундаментальные вопросы классификации подобных обязанностей и отнесения (или неотнесения) их к общей категории гражданско-правового обязательства практически не изучаются. В то же время вполне очевидно, что многие нормы ГК РФ об исполнении, обеспечении, прекращении обязательств, уступке прав требования и ответственности за нарушение обязательств писались в расчете на архетипические обязанности по осуществлению основного имущественного предоставления и не всегда применимы к иным договорным обязанностям. Что уж говорить о степени научной проработки менее традиционных, но все чаще проникающих в российскую деловую практику договорных условий, таких, например, как гарантии (warranties) и заверения (representations), условие об эксклюзивности (exclusivity agreement) или обязательство ограничить свободу своей экономической деятельности (restraint of trade clause)!
Дата добавления: 2018-10-25; просмотров: 138; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!