Здесь заканчивается с Божьей помощью пятая книга церковной истории народа англов. 12 страница



 

X

 

Рассказывают, что в то время некий бритт[511] проезжал мимо того места, где перед этим была битва, и вдруг заметил место, которое выглядело более зеленым и красивым, чем прочее поле. Он справедливо рассудил, что необычная красота этого места происходит оттого, что там пал муж, выделявшийся среди прочих своей святостью. Поэтому он завернул в тряпицу немного земли с того места, думая, что она может оказаться полезной для исцеления больных, как впоследствии и случилось. Продолжив путь, он к вечеру достиг деревни и вошел в дом, где селяне отмечали праздник. Хозяева впустили его и усадили за стол, а тряпицу с землей он повесил на один из столбов[512]. Постепенно гости опьянели и забыли про очаг, горевший посреди дома. Одна из искр залетела на крышу, сплетенную из прутьев и покрытую соломой, и крыша тут же загорелась. Увидев это, гости вскочили и в страхе и смятении выбежали вон, не в силах сдержать огонь, который грозил полной гибелью зданию. Сгорел весь дом, и лишь тот столб, на котором висела тряпица с землей, остался целым и нетронутым огнем. Все, кто видел это, были поражены таким чудом и после тщательных поисков узнали, что эта земля была взята с того самого места, на которое пролилась кровь короля Освальда. Слава об этих чудесах распространилась далеко, и по прошествии времени многие стали посещать то место и получать там милость исцеления для себя и своих близких.

 

XI

 

Среди всех историй я не могу обойти молчанием чудеса и знамения, случившиеся, когда кости короля были найдены и перенесены в тот храм, где они хранятся и сейчас. Это было сделано усилиями Осфриды, королевы Мерсии[513], которая была дочерью Освиу, брата Освальда, правившего после него, как мы поведаем в надлежащем месте.

В провинции Линдсей есть славный монастырь, называемый Барденей, который был весьма любим и почитаем королевой и ее мужем Эдильредом[514]; там она пожелала упокоить блаженные кости своего дяди. Повозка, на которой везли кости, достигла монастыря к вечеру, однако его обитатели не были рады этому. Они знали, что Освальд был святым, но преследовали его своей ненавистью даже после смерти, поскольку он был родом из другой провинции и некогда завоевал их. Поэтому они оставили мощи на ночь за стенами, поставив шатер над повозкой, в которой они лежали. В ту же ночь небесное знамение показало им, как все верующие должны относиться к мощам: от повозки прямо в небо поднялся столп света и оставался там всю ночь, видимый почти во всей Линдсейской провинции. Утром братия монастыря, отказавшаяся накануне принять мощи возлюбленного Богом святого, возблагодарила Господа за то, что эти мощи прибыли к ним[515]. Кости были омыты, помещены в специально изготовленную раку и с надлежащими почестями захоронены в храме. Чтобы сохранить память о царственном святом, они поместили над гробницей его знамя, украшенное золотом и пурпуром[516], а воду, в которой омыли кости, вылили в угол сакрария[517]. Еще долго земля, впитавшая эту святую воду, славилась способностью изгонять демонов из тел одержимых.

Некоторое время спустя, когда в монастыре останавливалась королева Осфрида, к ней приехала преподобная аббатисса Эдильхильда, которая жива до сих пор. Эта аббатисса была сестрой двух святых мужей, Эдильвина и Элдвина; первый из них был епископом в Линдсейской провинции, а второй аббатом в монастыре Партеней недалеко от места, где стоял монастырь Эдильхильды[518]. Когда аббатисса беседовала с королевой, разговор среди прочего зашел об Освальде, и Эдильхильда поведала, как в ту памятную ночь она сама видела свет над мощами, уходивший к самому небу. Королева в свою очередь рассказала о том, что множество больных исцелились землей, на которую вылили воду после омовения костей святого. Аббатисса, выпросив горсточку этой целительной земли, завернула ее в ткань, положила в шкатулку[519] и отправилась домой. В скором времени, когда она находилась у себя в монастыре, туда явился гость, которого по ночам весьма часто и без всякого предупреждения одолевал нечистый дух. Гостя приняли милостиво и после ужина уложили спать; тут в него внезапно вселился дьявол, и он начал скрежетать зубами и пускать изо рта пену, в то время как все его члены конвульсивно содрогались. Поскольку его нельзя было ни успокоить, ни сдержать, слуга побежал к аббатиссе, постучал в ворота и все ей рассказал. Она тут же вышла из монастыря, отправилась с одной из монахинь в мужское помещение[520] и попросила священника пойти с ней к больному. Там они застали целую толпу людей, которые тщетно пытались усмирить одержимого и остановить его конвульсии. Священник произносил изгоняющие молитвы и делал все, чтобы смирить безумие несчастного, но все его старания были безуспешны. Когда уже казалось, что нет средств против охватившего его безумия, аббатисса вдруг вспомнила про эту землю и тотчас послала служанку за шкатулкой, в которой она хранилась. Едва служанка с землей ступила на порог дома, где бился в конвульсиях одержимый, как он внезапно замолчал и уронил голову, словно заснув, в то время как члены его перестали содрогаться. Смолкли все, со вниманьем обратившись к нему лицом[521] и в тревоге ожидая, чем все закончится. Примерно через час человек, который был одержим, сел и сказал, глубоко вздохнув: «Теперь я чувствую, что ко мне полностью вернулся рассудок». Тогда у него спросили, что с ним случилось, и он ответил: «Как только эта дева со шкатулкой ступила на порог дома, все мучившие меня злые духи сгинули и больше не возвращались». После этого аббатисса дала ему немного этой земли, и он после молитвы священника мирно провел ночь. И с этого времени он не испытывал больше ни ночных кошмаров[522], ни других напастей от древнего врага.

 

XII

 

Некоторое время спустя в том же монастыре жил маленький мальчик, который жестоко страдал от приступов лихорадки. Однажды, когда он в страхе ждал очередного приступа, кто‑то из братии подошел к нему и сказал: «Сын мой, я скажу тебе, как избавиться от этой мучительной болезни. Вставай, войди в храм и подойди к гробнице Освальда. Сядь возле нее, не двигайся и не уходи, пока не пройдет время твоего приступа. Потом я приду и заберу тебя». Мальчик сделал, как было сказано; пока он сидел у гробницы святого, болезнь не смела приблизиться к нему, а, напротив, бежала прочь в таком страхе, что не осмелилась коснуться его ни на второй, ни на третий день. Брат из того монастыря, рассказавший мне об этом случае, добавил, что мальчик, с которым случилось чудо исцеления, до сих пор остается в монастыре, хотя давно вырос. Поистине, неудивительно, что король, соцарствующий ныне с Господом, исцелил столь многих – ведь в своем временном земном царстве он непрестанно приуготовлялся трудом и молитвой к другому, вечному Царству.

Известно, например, что часто он молился с рассвета до наступления дня; из‑за постоянной привычки к молитве и благодарению он всегда, когда садился, помещал руки на колени, обращая ладони вверх. Многим известно и даже вошло в поговорку и то, что умер он с молитвой на устах. Когда он был повергнут оружием врагов и увидел, что смерть близка, он начал молиться за души своих воинов. Вот эта поговорка: «Да помилует Бог души их, как сказал Освальд, падая наземь».

Итак, кости Освальда были перенесены в упомянутый нами монастырь и там захоронены. Убивший его король велел отрубить его голову и руки от тела и насадить на колья. Год спустя его наследник Освиу пришел с войском, забрал останки и похоронил голову в Линдисфарнской церкви. Руки же были похоронены в королевской столице[523].

 

XIII

 

Слава этого знаменитого короля распространилась не только во всех частях Британии; лучи ее исцеляющего света простерлись также за океан, в области Германии и Ибернии[524]. Например, преподобнейший епископ Акка[525] рассказывал, что по пути в Рим он и предстоятель Вилфрид останавливались у святейшего Виллиброрда, архиепископа народа фризов[526], и не раз слышали, как тот описывал чудеса, совершенные в его королевстве мощами преподобнейшего короля. Он говорил также, что в юности из любви к небесному отечеству вел жизнь паломника в Ибернии и что на том острове также разнеслись вести о святости Освальда. Один из его рассказов об этих чудесах я счел полезным включить в нашу историю.

«Во время чумы, – поведал он, – что принесла опустошение в Британию и Ибернию, одной из многих жертв стал некий ученый муж из народа скоттов, сведущий в письменной науке, но не заботившийся о вечном своем спасении. Поняв, что умирает, он вострепетал, боясь после смерти быть навеки заточенным в ад за свои прегрешения. Поскольку я оказался поблизости, он послал за мной и с дрожью и слезами поведал мне о своей беде. «Видишь, – сказал он, – что мне становится хуже, и я уже близок к смерти; теперь я не сомневаюсь, что после смерти телесной и душа моя претерпит вечную смерть в адских муках, так как при всей моей учености я давно уже пребываю во грехе и не слушаю Божьих велений. Но если вышней милостью моя жизнь продлится еще, я клянусь сойти с пути греха и всю свою душу и жизнь подчинить божественной воле. Я знаю, что все мои заслуги не помогут мне снискать дар новой жизни, но, может быть, Бог дарует мне, недостойному грешнику, прощение по заступничеству кого‑либо из своих верных. Слышал я об исполненном святости короле вашего народа по имени Освальд, вера и добродетель которого были подтверждены многими чудесами, случившимися после его смерти. Поэтому молю: если есть у тебя с собой его реликвии, принеси их, дабы Господь мог через них явить милость ко мне». Я же ответил: «У меня есть частица кола, на который язычники насадили голову Освальда после его гибели. Если ты твердо уверуешь всем сердцем, Господь в Его милости может увеличить срок твоей жизни заслугами этого мужа и вознести также и тебя к вечной жизни». Он тотчас ответил, что верует в это. Тогда я благословил воду, бросил в нее щепку от упомянутого дуба и дал выпить больному. Ему тут же стало лучше, он выздоровел и жил еще много лет. Сердцем и делами он обратился к Богу и повсюду, куда бы ни приходил, возглашал доброту милосердного Творца и славу Его верного слуги».

 

XIV

 

Когда Освальд был вознесен в Небесное Царство, его земную власть унаследовал его брат Освиу, молодой человек тридцати лет, который правил двадцать восемь нелегких лет[527]. На него ополчились не только язычники из народа мерсийцев, убившие его брата, но и собственный его сын Альфрид и его племянник Эдильвальд, сын его брата и предшественника[528].

На втором году его правления или в год от воплощения Господа 644‑й, в шестой день до октябрьских ид[529] отошел к Господу преподобнейший отец Паулин, епископ Эборака, а затем Хрофа; он был епископом девятнадцать лет, два месяца и двадцать один день. Его похоронили в секретарии храма блаженного апостола Андрея, который построил в Хрофе король Эдильберт. В том же месте архиепископ Гонорий посвятил Итамара, который хоть и происходил из Кента, но по учености и святости жизни не уступал своим предшественникам[530].

В начале своего правления Освиу делил королевское достоинство с родичем короля Эдвина Освином, сыном упомянутого нами Осрика[531]. Он был мужем великого смирения и благочестия и семь лет правил провинцией Дейра, любимый всеми. Однако Освиу, правивший северной частью земель за Хумбером, то есть Берницийской провинцией, не сумел жить с ним в мире. Их ссоры стали весьма частыми и закончились печально. Каждый из них собрал войско, но Освин понял, что не может сражаться с намного более сильным врагом, и решил оставить мысль о войне до лучших времен. Поэтому он распустил войско, собранное им в месте под названием Вилфаресдун, или Гора Вилфара, в десяти милях к северо‑западу от селения Катаракт[532]. С одним лишь верным воином по имени Тондхер он укрылся в доме комита Хунвольда, которого считал своим другом. Но, увы, он ошибался. Комит предал его Освиу, который велел префекту по имени Эдильвин предать его жестокой смерти вместе с упомянутым воином. Случилось это за десятый день до сентябрьских календ[533], в девятом году его царствования, в месте под названием Ингетлинг[534]. Позже там во искупление этого злодеяния был построен монастырь, где ежедневно возносятся молитвы Господу за упокой души обоих королей, убитого и того, кто приказал его убить[535].

Король Освин был высок и красив, приятен в обхождении и щедр ко всем, знатным и простым. Все любили его за королевское достоинство, которое проявлялось и в обличье его, и в речах, и в делах, и знатные люди почти из всех провинций приходили, чтобы служить ему[536]. Среди всех добродетелей, которыми, если можно так сказать, он был одарен в особой степени, особенно выделялось смирение, что можно доказать хотя бы одним примером.

Он подарил предстоятелю Айдану превосходного коня, на котором тот, обычно ходивший пешком, мог преодолеть реку или быстро добраться куда‑то в случае необходимости. Через некоторое время Айдан встретил нищего, который попросил у него подаяния. Он тотчас отдал нищему коня вместе с богатой попоной[537], поскольку был чрезвычайно сострадателен как друг бедных и отец всем убогим. Король узнал об этом и, встретившись с епископом за обедом, сказал ему: «Господин предстоятель, зачем ты отдал нищему королевского коня, предназначенного для тебя? Разве нет у нас менее ценных коней или других вещей, которые можно отдать бедным вместо того, чтобы отдавать королевского коня, которого я специально для тебя выбрал?» Епископ же ответил: «Что ты говоришь, король? Разве сын кобылы для тебя дороже сына Божьего?» После этих слов они направились к столу. Епископ сел на свое место, а король, только что вернувшийся с охоты, отошел погреться к очагу вместе со своими приближенными. Вдруг он вспомнил слова епископа; тут же он вытащил меч, отдал слуге и, подойдя к епископу, преклонил перед ним колени и попросил прощения. «Никогда впредь, – сказал он, – не заговорю я о том и не озабочусь тем, что из моего имущества и в каком количестве отдано будет детям Божьим». Увидев это, епископ исполнился тревоги; он встал, поднял короля с колен и сказал, что будет доволен, только если король оставит скорбь и сядет за трапезу. Король подчинился настоянию епископа, однако тот сам делался все печальнее и наконец начал плакать. Бывший с ним священник спросил его на его родном языке[538], которого король и его слуги не понимали, почему он плачет, и Айдан ответил: «Я знаю, что король не проживет долго, поскольку никогда еще я не видел столь смиренного государя. Этот народ недостоин такого правителя, поэтому скоро он будет похищен у этой жизни». Вскоре печальное пророчество предстоятеля подтвердилось смертью короля, о которой мы уже сказали. Предстоятель Айдан после смерти любимого им короля прожил всего двенадцать дней; он покинул этот мир накануне сентябрьских календ[539] и получил от Господа вечное воздаяние за свои труды.

 

XV

 

Всякий может судить о заслугах Айдана по чудесам и знамениям, из которых здесь достаточно упомянуть только три. Был некий священник именем Утта[540], муж великой благости и праведности, высоко ценимый всеми, включая светских правителей; его послали в Кент за Энфледой, которая должна была стать женой Освиу. Она была дочерью Эдвина, увезенной после убийства ее отца. Утта намеревался отправиться в Кент по суше, а вернуться морем вместе с девушкой; поэтому он пошел к епископу Айдану и попросил помолиться за него и всех тех, кто вместе с ним отправляется в долгое путешествие. Айдан помолился за них, препоручил их Господу и дал немного освященного масла, сказав: «Я знаю, что в плавании вы столкнетесь с бурями и встречным ветром; не забудьте пролить в море масло, что я вам дал. Тогда море станет тихим и спокойным, и вы скоро попадете домой». Все случилось так, как предрек епископ: сперва на море разразилась буря, и моряки тщетно пытались удержать корабль, сбросив якорь. Волны накатывались на корабль со всех сторон; судно начало наполняться водой, и все уже решили, что смерть неминуема, когда священник вспомнил слова епископа, вытащил фляжку и пролил масло в море. Тотчас же, как Айдан и предсказывал, море успокоилось. Так случилось, что человек Божий предсказал бурю силою пророческого духа и тою же силою смирил ее, когда она разыгралась, хотя самого его там не было. Историю об этом чуде я узнал не из какого‑либо сомнительного источника, но от достойнейшего священника нашей церкви по имени Кинемунд[541], который сам слышал ее от священника Утты, непосредственного свидетеля чуда.

 

XVI

 

О другом достопамятном чуде Айдана сообщают многие его свидетели. Когда он был епископом, вражеское войско мерсийцев под водительством Пенды жестоко опустошало Нортумбрию и достигло королевской столицы, названной в честь королевы Беббы[542]. Поскольку Пенда не мог взять город приступом или осадой, он решил предать его огню. Он разорил все дома в окрестностях города, привез оттуда балки, стропила, плетни и соломенные крыши и сложил все это в огромную кучу перед городом; дождавшись нужного ветра, он зажег огонь. В то время преподобнейший предстоятель Айдан находился на острове Фарне, менее чем в двух милях от города[543]. Он часто удалялся туда для одинокой молчаливой молитвы, и место его пребывания видно там по сей день. Когда он увидел языки пламени и дым, которые ветер нес прямо на городские стены, он воздел, как говорят, руки к небу и со слезами промолвил: «О Господи, ты видишь, сколько зла приносит Пенда». И едва он вымолвил эти слова, ветер повернул прочь от города и отнес пламя в сторону тех, кто его зажег. Некоторые из них были обожжены, другие напуганы, и все они оставили попытки захватить город, поняв, что его охраняет Бог.

 

XVII

 

Когда смерть пришла к нему после семнадцати лет епископского служения, Айдан находился в королевском поместье[544] недалеко от города, о котором мы говорили. Там у него были церковь и келья, где он часто останавливался, когда путешествовал по округе с проповедями. Тем же он располагал в других королевских имениях; собственных владений у него не было, кроме церкви и клочка земли вокруг нее[545]. Во время болезни над ним у западного крыла церкви раскинули шатер, прикрепленный к стене церкви. Случилось так, что он испустил последний вздох, прислонившись к внешней опоре церкви[546]. Умер он накануне сентябрьских календ, на семнадцатом году своего епископства[547]; в скором времени его тело было перенесено на остров Линдисфарн и похоронено на монастырском кладбище. Когда там воздвигли новый храм, посвященный блаженнейшему предводителю апостолов, его кости были перемещены туда и захоронены справа от алтаря с почестями, подобающими столь великому понтифику.

Епископом после него стал Финан, также прибывший из монастыря скоттов на острове Ии; он управлял епископством долгое время[548]. Через несколько лет после этого король мерсийцев Пенда пришел в эти края с вражеской армией, предавая все на своем пути огню и мечу; селение, в котором скончался предстоятель, также было сожжено вместе с упомянутой церковью. Однако, что удивительно, опора, до которой дотронулся умирающий, осталась нетронутой пламенем, которое уничтожило все вокруг нее. Когда слава об этом чуде распространилась, церковь была быстро восстановлена в том же месте, и та опора так же поддерживала ее стену. Вскоре случилось так, что деревня и церковь опять сгорели, на этот раз по небрежению, и огонь вновь не тронул опору. Чудо было таким, что огонь добрался даже до гвоздей, которыми опора крепилась к стене, но сама опора осталась невредимой. Поэтому когда церковь отстроили в третий раз, опору поместили уже не снаружи, как раньше, а внутри, в память о чуде, чтобы входящие в церковь могли преклонять перед ней колена и просить о небесной милости. С тех пор многие, как говорят, сподобились в том месте благодати исцеления; помещая отрезанные от опоры щепки в воду, они нашли способ исцелить недуги, как свои, так и своих близких.


Дата добавления: 2018-10-25; просмотров: 118; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!