К вопросам китайской революции



Ответ т. Марчулину

 

Ваше письмо в редакцию “Деревенского Коммуниста”[57] по вопросу о Советах в Китае переслали мне из редакции для ответа. Полагая, что Вы не будете иметь возражений, я посылаю Вам краткий ответ на Ваше письмо.

Я думаю, т. Марчулин, что Ваше письмо вызвано недоразумением. И вот почему.

1) В тезисах Сталина для пропагандистов говорится против немедленного образования Советов рабочих , крестьянских и солдатских депутатов в нынешнем Китае. Вы же, возражая против Сталина, ссылаетесь на тезисы и речь Ленина на II конгрессе Коминтерна,[58] где говорится лишь о крестьянских Советах, о Советах трудящихся , о Советах трудящегося народа , но ни единого слова не сказано об образовании Советов рабочих депутатов.

Почему Ленин не говорит об образовании Советов рабочих депутатов ни в своих тезисах, ни в своей речи? Потому, что Ленин имеет в виду и в своей речи, и в своих тезисах такие страны, где “не может быть и речи о чисто пролетарском движении”, где “почти нет промышленного пролетариата” (см. т. XXV, стр. 353). Ленин прямо говорит в своей речи, что он имеет в виду такие страны, как Средняя Азия, Персия, где “нет почти промышленного пролетариата” (см. там же).

Можно ли отнести к числу таких стран Китай с его промышленными центрами вроде Шанхая, Ханькоу, Нанкина, Чанша и т. д., где имеется уже около трех миллионов организованных в профсоюзы рабочих? Ясно, что нельзя.

Ясно, что, когда говорят о современном Китае, где имеется известный минимум промышленного пролетариата, надо иметь в виду создание не просто крестьянских Советов или Советов трудящихся, а образование Советов рабочих и крестьянских депутатов.

Другое дело, если бы речь шла о Персии, Афганистане и т. д. Но в тезисах Сталина речь идет, как известно, о Китае, а не о Персии, Афганистане и т. д.

Поэтому Ваше возражение против Сталина и Ваша ссылка на речь и тезисы Ленина на II конгрессе Коминтерна являются неправильными, беспредметными.

2) Вы приводите в Вашем письме цитату из “Дополнительных тезисов” II конгресса Коминтерна по национальному и колониальному вопросу, где говорится о том, что на Востоке “пролетарские партии должны вести усиленную пропаганду коммунистических идей и учреждать при первой возможности рабочие и крестьянские Советы”. При этом Вы изображаете дело так, что эти “Дополнительные тезисы” и цитата из них принадлежат будто бы Ленину. Это неверно, т. Марчулин. Здесь Вы просто ошиблись. “Дополнительные тезисы” принадлежат Рою. Они так и прошли на II конгрессе, как тезисы Роя, принятые в “дополнение” к тезисам Ленина (см. II конгресс Коминтерна, стеногр. отчет, стр. 122–126).

Для чего понадобились “Дополнительные тезисы”? Для того, чтобы выделить особо из отсталых колониальных стран, не имеющих промышленного пролетариата, такие страны, как Китай и Индия, относительно которых нельзя утверждать, что там “нет почти промышленного пролетариата”. Прочтите эти “Дополнительные тезисы” и поймете, что речь идет там, главным образом, о Китае и Индии (см. II конгресс Коминтерна, стеногр. отчет, стр. 122).

Как могло случиться, что понадобились особые тезисы Роя, “дополняющие” тезисы Ленина? Дело в том, что тезисы Ленина были написаны и опубликованы задолго до открытия II конгресса, задолго до приезда представителей колониальных стран и до дискуссии в специальной комиссии II конгресса. И так как дискуссия в комиссии конгресса обнаружила необходимость выделения из числа отсталых колоний Востока таких стран, как Китай, Индия, то появилась необходимость в “Дополнительных тезисах”.

Поэтому нельзя смешивать речь и тезисы Ленина с “Дополнительными тезисами” Роя, так же как нельзя забывать того, что, когда речь идет о таких странах, как Китай и Индия, надо иметь в виду образование рабочих и крестьянских Советов, а не просто крестьянских Советов.

3) Придется ли образовать в Китае рабочие и крестьянские Советы? Да, обязательно придется. Об этом прямо говорится в тезисах Сталина для пропагандистов, где сказано:

 

“Основным источником силы революционного Гоминдана является дальнейшее развертывание революционного движения рабочих и крестьян и укрепление их массовых организаций– революционных крестьянских комитетов, профсоюзов рабочих и других массовых революционных организаций, как подготовительных элементов Советов в будущем ”… (см. настоящий том, стр. 227. – Ред. )

 

Весь вопрос в том, когда их создавать, при каких условиях, при какой обстановке?

Советы рабочих депутатов есть всеобъемлющая и потому лучшая революционная организация рабочего класса. Но это еще не значит, что их можно создавать всегда и при всяких условиях. Когда Хрусталев, первый председатель Совета рабочих депутатов в Питере, поставил вопрос летом 1906 года после отлива революции об образовании Советов рабочих депутатов, то Ленин ему возражал, сказав, что в данный момент, когда арьергард (крестьянство) не подоспел еще к авангарду (к пролетариату), – нецелесообразно создавать Советы рабочих депутатов. И Ленин был совершенно прав. Почему? Потому, что Советы рабочих депутатов не есть простая организация рабочих. Советы рабочих депутатов есть органы борьбы рабочего класса против существующей власти, органы восстания, органы новой революционной власти, и только как таковые они могут развиваться и крепнуть. И если нет условий для непосредственной массовой борьбы против существующей власти, для массового восстания против данной власти, для организации новой революционной власти, то создание рабочих Советов нецелесообразно, так как они, без таких условий, рискуют сгнить и превратиться в пустую говорильню.

Вот что говорил Ленин о Советах рабочих депутатов;

 

“Советы рабочих депутатов – органы массовой непосредственной борьбы ”… “Не теория какая‑нибудь, не призывы чьи бы то ни было, не тактика, кем‑либо придуманная, не партийная доктрина, а сила вещей привела эти беспартийные, массовые органы к необходимости восстания и сделала их органами восстания. И в настоящее время учреждать такие органы – значит создавать органы восстания (курсив мой. – И. Ст. ), призывать к их учреждению – значит призывать к восстанию (курсив мой. – И. Ст. ). Забывать об этом или затушевывать это перед широкими массами народа было бы самой непростительной близорукостью и самой худшей политикой” (см. т. X, стр. 15).

 

Или еще:

 

“Весь опыт обеих революций, как 1905 г., так и 1917 г., а равно все решения партии большевиков, все ее политические заявления за много лет сводятся к тому, что Совет Рабочих и Солдатских Депутатов реален лишь как орган восстания (курсив мой. – И. Ст. ), лишь как орган революционной власти (курсив мой. – И. Ст. ). Вне этой задачи Советы пустая игрушка, неминуемо приводящая к апатии, равнодушию, разочарованию масс, коим вполне законно опротивели повторения без конца резолюций и протестов” (см. т. XXI, стр. 288).

 

Что значит при таком положении вещей призывать к немедленному образованию Советов рабочих , крестьянских и солдатских депутатов в нынешнем южном Китае, в районе, скажем, уханского правительства, где сейчас стоит у власти революционный Гоминдан, – где сейчас развивается движение под лозунгом “вся власть революционному Гоминдану”? Призывать теперь к созданию Советов рабочих и крестьянских депутатов в этом районе, – это значит призывать к восстанию против власти революционного Гоминдана. Целесообразно ли это? Ясно, что нецелесообразно. Ясно, что, кто призывает теперь к немедленному созданию Советов рабочих депутатов в этом районе, тот пытается перепрыгнуть через гоминдановскую фазу китайской революции, тот рискует поставить революцию в Китае в затруднительнейшее положение.

Вот как обстоит дело, т. Марчулин, с вопросом о немедленном образовании Советов рабочих , крестьянских и солдатских депутатов в Китае.

На II конгрессе Коминтерна была принята специальная резолюция под заглавием: “Когда и при каких условиях можно создавать Советы рабочих депутатов”. Эта резолюция была принята при Ленине. Советовал бы Вам прочесть эту резолюцию. Она не лишена интереса (см. II конгресс Коминтерна, стеногр. отчет, стр. 580–583).

4) Когда нужно будет образовать в Китае Советы рабочих и крестьянских депутатов? Советы рабочих и крестьянских депутатов придется обязательно создавать в Китае в такой момент, когда победоносная аграрная революция разрастется вовсю, когда Гоминдан, как блок революционных народников Китая (левый Гоминдан) и компартии , начнет себя изживать, когда буржуазно‑демократическая революция, которая еще не победила и которая не скоро еще победит, начнет проявлять свои отрицательные черты, когда от нынешнего гоминдановского типа государственной организации придется шаг за шагом переходить к новому пролетарскому типу организации государства.

Так именно и надо понимать известное место о рабочих и крестьянских Советах в “Дополнительных тезисах” Роя, принятых на II конгрессе Коминтерна.

Наступил ли уже этот момент?

Нет нужды доказывать, что такой момент еще не наступил.

А что делать сейчас? Нужно расширять и углублять аграрную революцию в Китае. Нужно создавать и укреплять все и всякие массовые организации рабочих и крестьян, от советов профсоюзов и стачечных комитетов до крестьянских союзов и крестьянских революционных комитетов, для того, чтобы превращать их по мере роста революционного движения и по мере его успехов в организационные и политические базы для Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов в будущем.

В этом теперь задача.

 

9 мая 1927 г.

 

Журнал “Деревенский Коммунист” № 10, 15 мая 1927 г.

Подпись: И. Сталин

 

Беседа со студентами Университета имени Сун Ят‑сена 13 мая 1927 г

 

Товарищи! К сожалению, я могу располагать сегодня лишь двумя‑тремя часами для беседы. Может быть, в следующий раз мы устроим более длительное собеседование. А сегодня, я думаю, мы могли бы ограничиться разбором тех вопросов, которые формулированы вами в письменном виде. Я получил всего десять вопросов. Я на них и отвечу в сегодняшней беседе. Если имеются дополнительные вопросы – а они, как говорят, имеются, – я постараюсь ответить на них на следующем собеседовании. Итак, приступим к делу.

 

Первый вопрос

 

“Почему неправильно утверждение Радека, что в китайской деревне борьба крестьянства направлена не столько против остатков феодализма, сколько против буржуазии?

Можно ли утверждать, что в Китае господствует торговый капитализм, или остатки феодализма?

Почему китайские милитаристы, являясь владельцами крупных промышленных предприятий, в то же время являются представителями феодализма?”

 

Радек, действительно, утверждает нечто вроде того, о чем говорится в этом вопросе. Насколько я помню, Радек в своем выступлении на активе московской организации либо отрицал вовсе наличие пережитков феодализма, либо не признавал серьезного значения пережитков феодализма в китайской деревне.

Это, конечно, большая ошибка у Радека.

Если бы не было пережитков феодализма в Китае, если бы эти пережитки не имели серьезнейшего значения для китайской деревни, то не было бы тогда почвы для аграрной революции, тогда нечего было бы говорить об аграрной революции как одной из главных задач компартии на нынешнем этапе китайской революции.

Существует ли торговый капитал в китайской деревне? Да, существует, и не только существует, но он сосет из крестьянина соки не хуже всякого феодала. Но этот торговый капитал типа первоначального накопления своеобразно сочетается в китайской деревне с господством феодала, с господством помещика, заимствуя у этого последнего средневековые методы эксплуатации и угнетения крестьян. Вот в чем вопрос, товарищи.

Ошибка Радека состоит в том, что он не понял этого своеобразия, этого сочетания господства феодальных пережитков с существованием купеческого капитала в китайской деревне при сохранении феодально‑средневековых методов эксплуатации и угнетения крестьянства.

Милитаризм, дзюдзюны, губернаторы всякие и вся нынешняя черствая, грабительская, военная и невоенная бюрократия являются надстройкой над этим своеобразием в Китае.

Империализм поддерживает и укрепляет всю эту феодально‑бюрократическую машину.

То, что некоторые милитаристы, владея поместьями, являются вместе с тем владельцами промышленных предприятий, – это обстоятельство не меняет в основном дела. Многие русские помещики тоже имели в свое время фабрики и прочие промышленные предприятия, что, однако, не мешало им оставаться представителями феодальных пережитков.

Если 70% дохода крестьянина в ряде районов идет джентри, помещику; если помещик пользуется фактической властью и в области экономической, и в области административной и судебной; если до сих пор еще имеется в ряде провинций купля и продажа женщин и детей, – то надо признать, что господствующей силой в этой средневековой обстановке является сила феодальных пережитков, сила помещиков, сила помещичьей бюрократии, военной и невоенной, своеобразно сочетающаяся с силой торгового капитала.

Эти своеобразные условия и создают почву для того аграрного движения крестьянства, которое растет и будет еще расти в Китае.

Без этих условий, без феодальных пережитков и феодального гнета, не было бы в Китае вопроса об аграрной революции, о конфискации помещичьих земель и т. п.

Без этих условий аграрная революция в Китае была бы непонятна.

 

Второй вопрос

 

“В чем не прав Радек, утверждая, что так как марксисты не признают партии нескольких классов, то Гоминдан является мелкобуржуазной партией?”

 

Необходимо дать несколько замечаний по этому вопросу.

Во‑первых. Вопрос поставлен тут неправильно. Мы вовсе не говорили и не говорим, что Гоминдан есть партия нескольких классов. Это неверно. Мы говорили и говорим, что Гоминдан есть партия блока нескольких угнетенных классов. Это не одно и то же, товарищи. Если бы Гоминдан был партией нескольких классов, то дело свелось бы к тому, что ни один из классов, примыкающих к Гоминдану, не имел бы своей собственной партии вне Гоминдана, а сам Гоминдан представлял бы одну общую и единственную партию для всех этих классов. Но разве так обстоит дело в действительности? Разве китайский пролетариат, примыкающий к Гоминдану, не имеет вместе с тем своей особой партии, партии коммунистической, отличной от Гоминдана и имеющей свою особую программу, свою особую организацию? Ясно, что Гоминдан есть не партия нескольких угнетенных классов, а партия блока нескольких угнетенных классов, имеющих свои собственные партийные организации. Следовательно, вопрос поставлен тут неправильно. На самом деле, в современном Китае речь может идти лишь о Гоминдане как о партии блока угнетенных классов.

Во‑вторых. Неверно, что марксизм принципиально не приемлет партии блока угнетенных, революционных классов, что для марксистов принципиально недопустимо вхождение в состав такой партии. Это, товарищи, абсолютно неверно. На самом деле марксизм не только признавал (и продолжает признавать) принципиальную допустимость вхождения марксистов в состав такой партии, но и осуществлял на деле такое вхождение при известных исторических условиях. Я мог бы сослаться на такой пример, как пример с самим Марксом в 1848 году, во время германской революции, когда Маркс и его единомышленники входили в состав известного буржуазно‑демократического союза в Германии[59] и сотрудничали там с представителями революционной буржуазии. Известно, что в этот буржуазно‑демократический союз, в эту буржуазно‑революционную партию кроме марксистов входили еще представители революционной буржуазии. “Новая Рейнская Газета”,[60] которую редактировал тогда Маркс, была органом этого буржуазно‑демократического союза. Только весной 1849 года, когда революция в Германии стала идти на убыль, выступили из этого буржуазно‑демократического союза Маркс и его единомышленники, решив поставить совершенно самостоятельную организацию рабочего класса с самостоятельной классовой политикой.

Как видите, Маркс шел даже дальше, чем китайские коммунисты нашего времени, которые входят в состав Гоминдана именно как самостоятельная пролетарская партия со своей особой организацией.

Можно спорить или не спорить о целесообразности вхождения Маркса и его единомышленников в состав буржуазно‑демократического союза Германии в 1848 году, когда дело шло о революционной борьбе против абсолютизма совместно с революционной буржуазией. Это вопрос тактики . Но что Маркс признавал принципиально допустимость такого вхождения, – в этом не может быть никакого сомнения.

В‑третьих. Было бы в корне неправильно сказать, что Гоминдан в Ухане есть мелкобуржуазная партия, и поставить на этом точку. Так могут характеризовать Гоминдан лишь люди, не понявшие ни империализма в Китае, ни характера китайской революции. Гоминдан не есть “обычная” мелкобуржуазная партия. Мелкобуржуазные партии бывают разные. Меньшевики и эсеры в России были тоже мелкобуржуазными партиями, но они были вместе с тем партиями империалистическими , ибо они состояли в боевом союзе с французскими и английскими империалистами и вместе с ними завоевывали и угнетали другие страны – Турцию, Персию, Месопотамию, Галицию.

Можно ли сказать, что Гоминдан является империалистической партией? Ясно, что нельзя. Гоминдан есть партия антиимпериалистическая , так же как и революция в Китае является антиимпериалистической. Разница тут коренная. Не видеть этой разницы и смешивать антиимпериалистический Гоминдан с эсеро‑меньшевистскими империалистическими партиями – значит ничего не понять в национально‑революционном движении Китая.

Конечно, если бы Гоминдан был империалистической мелкобуржуазной партией, то китайские коммунисты не блокировались бы с ним, а послали бы его ко всем архангелам. Но в том‑то и дело, что Гоминдан есть партия антиимпериалистическая , ведущая революционную борьбу с империалистами и их агентами в Китае. В этом смысле Гоминдан стоит тремя головами выше всех и всяких империалистических “социалистов” типа Керенского и Церетели.

Даже Чан Кай‑ши, правый гоминдановец, Чан Кай‑ши до совершенного им переворота, строивший все и всякие козни против левых гоминдановцев и коммунистов, – даже Чан Кай‑ши стоял тогда выше Керенских и Церетели, ибо Керенские и Церетели вели войну за порабощение Турции, Персии, Месопотамии, Галиции, укрепляя тем самым империализм, а Чан Кай‑ши вел войну – плохо ли, хорошо ли – против порабощения Китая, ослабляя тем самым империализм.

Ошибка Радека, и вообще оппозиции, состоит в том, что он отвлекается от полуколониального положения Китая, не видит антиимпериалистического характера китайской революции и не замечает того, что Гоминдан в Ухане, Гоминдан без правых гоминдановцев, является центром борьбы китайских трудящихся масс против империализма.

 

Третий вопрос

 

“Нет ли противоречия между оценкой Вами Гоминдана (речь на собрании студентов КУТВ от 18 мая 1925 г.), как блока двух сил – компартии и мелкой буржуазии – и оценкой, данной в резолюции Коминтерна о Гоминдане, как блоке четырех классов, в том числе и крупной буржуазии?

Возможно ли вхождение китайской компартии в Гоминдан при диктатуре пролетариата в Китае?”

 

Во‑первых, необходимо заметить, что определение фактического положения в Гоминдане, данное Коминтерном в декабре 1926 года (VII расширенный пленум), передано в вашем “вопросе” неправильно, не вполне точно. В “вопросе” сказано: “в том числе и крупной буржуазии”. Но компрадоры являются тоже крупной буржуазией. Значит ли это, что в декабре 1926 года Коминтерн считал компрадорскую буржуазию членом блока в Гоминдане? Ясно, что не значит, ибо компрадорская буржуазия была и остается заклятым врагом Гоминдана. В резолюции Коминтерна говорится не о крупной буржуазии вообще, а о “части капиталистической буржуазии”. Стало быть, речь может тут идти не о всякой крупной буржуазии, а о национальной буржуазии не компрадорского типа.

Во‑вторых, должен заявить, что я не усматриваю противоречия между этими двумя определениями Гоминдана. Не усматриваю, так как мы имеем тут дело с определением Гоминдана с двух различных точек зрения, из коих ни одна не может быть названа неправильной, ибо обе они правильны.

Когда я говорил в 1925 году о Гоминдане, как о партии блока рабочих и крестьян, я вовсе не имел в виду характеристику фактического положения дел в Гоминдане, характеристику того, какие классы примыкали к Гоминдану на деле в 1925 году. Когда я говорил о Гоминдане, я имел тогда в виду Гоминдан лишь как тип построения своеобразной народно‑революционной партии в угнетенных странах Востока, особенно в таких странах, как Китай и Индия, как тип построения такой народно‑революционной партии, которая должна опираться на революционный блок рабочих и мелкой буржуазии города и деревни. Я прямо говорил тогда, что “от политики единого национального фронта коммунисты должны перейти в таких странах к политике революционного блока рабочих и мелкой буржуазии” (см. Сталин, “О политических задачах Университета народов Востока”, – “Вопросы ленинизма”, стр. 264[61]).

Я имел в виду, стало быть, не настоящее, а будущее народно‑революционных партий вообще, Гоминдана в частности. И я был тут совершенно прав. Ибо организации, вроде Гоминдана, могут иметь будущность лишь в том случае, если они стремятся опереться на блок рабочих и мелкой буржуазии, причем, говоря о мелкой буржуазии, надо иметь в виду, главным образом, крестьянство , представляющее основную силу мелкой буржуазии в капиталистически отсталых странах.

Коминтерн же интересовала другая сторона дела. На своем VII расширенном пленуме он рассматривал Гоминдан не с точки зрения его будущего, не с точки зрения того, чем он должен стать, а с точки зрения настоящего , с точки зрения того, каково фактическое положение внутри Гоминдана и какие именно классы примыкали к Гоминдану на деле в 1926 году. И Коминтерн был совершенно прав, когда он сказал, что к этому моменту, к моменту, когда не было еще раскола в Гоминдане , Гоминдан составлял на деле блок рабочих, мелкой буржуазии (города и деревни) и национальной буржуазии. Тут можно было бы добавить, что не только в 1926 году, но и в 1925 году Гоминдан опирался на блок именно этих классов. В резолюции Коминтерна, в выработке которой я принимал активнейшее участие, прямо говорится, что “пролетариат образует блок с крестьянством, активно выступающим на борьбу за свои интересы, с мелкой городской буржуазией и частью капиталистической буржуазии”, что “это сочетание сил нашло свое политическое выражение в соответствующей группировке в партии Гоминдана и кантонском правительстве” (см. резолюцию[62]).

Но, поскольку Коминтерн не ограничился фактическим положением вещей в 1926 году и коснулся также будущего Гоминдана, он не мог не сказать, что этот блок является лишь временным блоком, что в ближайшее время этот блок должен быть заменен блоком пролетариата и мелкой буржуазии. Именно поэтому и говорится дальше в резолюции Коминтерна, что “в настоящий момент движение находится на пороге к третьей стадии, накануне новой перегруппировки классов”, что “на этой стадии развития основной силой движения явится блок еще более революционного характера – блок пролетариата, крестьянства и городской мелкой буржуазии, при устранении (курсив мой. – И. Ст. ) большей части крупной капиталистической буржуазии” (см. там же).

Это и есть тот самый блок рабочих и мелкой буржуазии (крестьянства), на который должен был опереться Гоминдан, который начинает уже складываться в Ухане после раскола Гоминдана и отхода национальной буржуазии и о котором говорил я в своем докладе в КУТВ в 1925 году (см. выше).

Итак, мы имеем, стало быть, характеристику Гоминдана с двух различных сторон:

а) со стороны его настоящего , со стороны фактического положения дел в Гоминдане в 1926 году, и

б) со стороны его будущего , со стороны того, чем Гоминдан должен быть как тип построения народно‑революционной партии в странах Востока.

Обе эти характеристики правомерны и правильны, ибо, охватывая Гоминдан с двух различных сторон, они дают, в конечном счете, исчерпывающую картину.

Спрашивается – где же тут противоречие?

Возьмем для большей ясности “Рабочую партию” в Англии (“Лейбор парти”). Известно, что в Англии существует особая партия рабочих, опирающаяся на профессиональные организации рабочих и служащих. Никто не усомнится назвать эту партию рабочей партией. Она так и называется не только в английской, но и во всякой другой марксистской литературе.

Но можно ли сказать, что эта партия является действительно рабочей партией, классовой партией рабочих, противопоставляющей себя буржуазии? Можно ли сказать, что она является на деле партией одного класса, класса рабочих, а не партией, скажем, двух классов? Нет, нельзя сказать. На деле Рабочая партия в Англии является партией блока рабочих и мелкой городской буржуазии. На деле эта партия есть партия блока двух классов, причем, если говорить о том, чье влияние сильнее в этой партии, влияние рабочих, противопоставляющих себя буржуазии, или влияние мелкой буржуазии, то надо сказать, что влияние мелкой буржуазии является преобладающим в этой партии.

Этим, собственно, и объясняется, что Рабочая партия в Англии является на деле придатком либерально‑буржуазной партии. А между тем ее называют в марксистской литературе рабочей партией. Чем объяснить это “противоречие”? Объясняется это тем, что при определении этой партии как партии рабочих обычно имеют в виду не фактическое положение дел в этой партии в настоящем , а тот тип построения рабочей партии, в силу которого, при известных условиях, она должна превратиться в будущем в действительную классовую партию рабочих, противопоставляющую себя буржуазному миру. Это не исключает, а, наоборот, предполагает тот факт, что на деле эта партия является, пока что, партией блока рабочих и мелкой городской буржуазии.

Тут так же нет противоречия, как нет противоречия во всем том, о чем я говорил только что насчет Гоминдана.

Возможно ли вхождение китайской компартии в Гоминдан при диктатуре пролетариата в Китае?

Я думаю, что нецелесообразно и потому – невозможно. Нецелесообразно вхождение не только при диктатуре пролетариата, но и при образовании Советов рабочих и крестьянских депутатов. Ибо что такое образование Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае? Это есть создание двоевластия. Это есть борьба за власть между Гоминданом и Советами. Образование рабочих и крестьянских Советов есть подготовка к переходу от революции буржуазно‑демократической к революции пролетарской, к революции социалистической. Можно ли такую подготовку вести под руководством двух партий, входящих в одну общую революционно‑демократическую партию? Нет, нельзя. История революции говорит, что подготовка диктатуры пролетариата и переход к социалистической революции может быть проделан лишь под руководством одной партии, партии коммунистов, если, конечно, речь идет о настоящей пролетарской революции. История революции говорит, что диктатура пролетариата может быть завоевана и развита лишь под руководством одной партии, партии коммунистов. Без этого нет и не может быть настоящей и полной диктатуры пролетариата в условиях империализма.

Поэтому не только при диктатуре пролетариата, но и до такой диктатуры, при образовании Советов рабочих и крестьянских депутатов, компартии придется выйти из Гоминдана для того, чтобы вести подготовку китайского Октября под своим исключительным руководством.

Я думаю, что в период образования Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае и подготовки китайского Октября китайской коммунистической партии придется заменить нынешний блок внутри Гоминдана блоком вне Гоминдана на манер того блока, который был у нас, скажем, в период перехода к Октябрю с левыми эсерами.

 

Четвертый вопрос

 

“Является ли уханское правительство демократической диктатурой пролетариата и крестьянства, а если нет, то каковы дальнейшие пути борьбы за завоевание демократической диктатуры?

Правильно ли утверждение Мартынова, что переход в диктатуре пролетариата возможен без “второй” революции, а если да, то где грань между демократической диктатурой и диктатурой пролетариата в Китае?”

 

Уханское правительство не есть еще демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. Оно может стать таковой. Оно наверняка станет демократической диктатурой, если аграрная революция развернется вовсю, но оно еще не есть орган такой диктатуры.

Что нужно для того, чтобы уханское правительство превратилось в орган демократической диктатуры пролетариата и крестьянства? Для этого необходимы, по крайней мере, две вещи:

Во‑первых, необходимо, чтобы уханское правительство стало правительством аграрно‑крестьянской революции в Китае, правительством, всемерно поддерживающим эту революцию.

Во‑вторых, необходимо, чтобы Гоминдан пополнил свою руководящую верхушку новыми лидерами аграрного движения из крестьян и рабочих и расширил свои низовые организации, включив туда крестьянские союзы, советы рабочих профсоюзов и прочие революционные организации города и деревни.

Сейчас Гоминдан объединяет каких‑нибудь 500 тысяч членов. Этого мало, страшно мало для Китая. Необходимо, чтобы Гоминдан включил в свой состав миллионы революционных крестьян и рабочих и превратился, таким образом, в многомиллионную революционно‑демократическую организацию.

Только при этих условиях Гоминдан получит возможность выделить такое революционное правительство, которое превратится в орган революционно‑демократической диктатуры пролетариата и крестьянства.

Говорил ли действительно т. Мартынов о мирном переходе к диктатуре пролетариата, – я этого не знаю. Я не читал статьи т. Мартынова, не читал, так как не имею возможности объять всю нашу повседневную литературу. Но если он действительно говорил о возможности мирного перехода в Китае от революции буржуазно‑демократической к революции пролетарской, – то это ошибка.

Меня как‑то спрашивал Чугунов: “Ну, как, тов. Сталин, нельзя ли устроить так, чтобы через Гоминдан сразу, без всяких околичностей, перейти к диктатуре пролетариата мирным путем?” Я его, в свою очередь, спросил: “А как у вас, т. Чугунов, в Китае, – есть у вас правые гоминдановцы, капиталистическая буржуазия, империалисты?” Он ответил утвердительно. “Ну, тогда без драки не обойтись”, – сказал я ему.

Это было еще до переворота Чан Кай‑ши. Принципиально, конечно, можно поставить вопрос о возможности мирного развития революции в Китае. Ленин, например, находил одно время возможным мирное развитие революции в России через Советы. Это было в период от апреля до июля 1917 года. Но после июльского поражения Ленин признал, что мирный переход к пролетарской революции надо считать исключенным. Я думаю, что в Китае тем более следовало бы считать исключенным мирный переход к пролетарской революции.

Почему?

Потому, во‑первых, что слишком многочисленны и сильны враги китайской революции, как внутренние (Чжан Цзо‑лин, Чан Кай‑ши, крупная буржуазия, джентри, помещики и т. д.), так и внешние (империалисты), чтобы можно было думать, что дело может обойтись без серьезных классовых битв и без серьезных отколов и перебежек при дальнейшем развитии революции.

Потому, во‑вторых, что гоминдановскую форму государственной организации нет оснований считать целесообразной формой для перехода от революции буржуазно‑демократической к революции пролетарской.

Потому, наконец, что ежели, например, в России не удался мирный переход к пролетарской революции через Советы, являющиеся классической формой пролетарской революции, то какое имеется основание предполагать, что такой переход может удаться через Гоминдан?

Я думаю поэтому, что мирный переход к пролетарской революции надо считать в Китае исключенным.

 

Пятый вопрос

 

“Почему уханское правительство не ведет наступления против Чаи Кай‑ши, а наступает против Чжан Цзо‑лина?

Не является ли одновременное наступление уханского правительства и Чаи Кай‑ши на север замазыванием фронта борьбы с китайской буржуазией?”

 

Ну, товарищи, вы слитком многого требуете от уханского правительства. Конечно, было бы очень хорошо побить одновременно и Чжан Цзо‑лина, и Чан Кай‑ши, и Ли Ти‑сина, и Ян Сена. Но сейчас положение уханского правительства такое, что оно не позволяет ему идти в наступление сразу на всех четырех фронтах. Уханское правительство предприняло выступление против мукденцев, по крайней мере, по двум причинам.

Во‑первых, потому, что мукденцы лезут на Ухан и хотят его ликвидировать, ввиду чего выступление против мукденцев является совершенно безотлагательной мерой обороны.

Во‑вторых, потому, что уханцы хотят соединиться с войсками Фын Юй‑сяна и двинуться дальше для расширения базы революции, что, опять‑таки, представляет важнейшее военно‑политическое дело для Ухана в настоящий момент.

Одновременное наступление на двух таких важных фронтах, как фронты против Чан Кай‑ши и Чжан Цзо‑лина, представляется в настоящее время делом непосильным для уханского правительства. Я уже не говорю о наступлении на запад против Ян Сена и на юг против Ли Ти‑сина.

Во время гражданской войны мы, большевики, были сильнее, и тем не менее нам не удавалось развивать успешные наступательные операции на всех фронтах. Какое имеется основание требовать большего от уханского правительства в данный момент?

И, затем, что значит теперь наступать на Шанхай, когда с севера идут на Ухан мукденцы и сторонники У Пей‑фу? Это значит облегчить дело мукденцев и отложить на неопределенное время соединение с войсками Фына, ничего не выиграв на востоке. Пусть уж лучше пока что барахтается Чан Кай‑ши в районе Шанхая, путаясь там с империалистами.

За Шанхай будут еще бои, и не такие, какие ведутся теперь за Чанчжоу и т. д. Нет, там будут более серьезные бои. Империализм не уступит так легко Шанхая, являющегося мировым узлом скрещивания важнейших интересов империалистических групп.

Не целесообразнее ли будет сначала соединиться с Фьшом, окрепнуть в достаточной степени в военном отношении, развить вовсю аграрную революцию, вести усиленную работу по разложению тыла и фронта Чан Кай‑ши и потом, после этого, поставить вопрос о Шанхае во всем его объеме? Я думаю, что так будет целесообразнее.

Поэтому дело тут вовсе не в “замазывании” фронта борьбы с китайской буржуазией, ибо его все равно не замажешь, если аграрная революция будет развиваться, а что она развивается и будет еще развиваться, – в этом едва ли может быть теперь сомнение. Дело, повторяю, не в “замазывании”, а в том, чтобы построить целесообразную тактику борьбы.

Некоторые товарищи думают, что наступление на всех фронтах является теперь основным признаком революционности. Нет, товарищи, это неверно. Наступление на всех фронтах в данный момент есть глупость, а не революционность. Нельзя смешивать глупость с революционностью.

 

Шестой вопрос

 

“Возможна ли кемалистская революция в Китае?”

 

Я считаю ее невероятной и потому невозможной в Китае.

Кемалистская революция возможна лишь в таких странах, как Турция, Персия, Афганистан, где нет или почти нет промышленного пролетариата и где не имеется могучей аграрно‑крестьянской революции. Кемалистская революция есть верхушечная революция национальной торговой буржуазии, возникшая в борьбе с чужеземными империалистами и направленная в своем дальнейшем развитии, по сути дела, против крестьян и рабочих, против самих возможностей аграрной революции.

Кемалистская революция невозможна в Китае потому, что:

а) там, в Китае, имеется известный минимум боевого и активного промышленного пролетариата, пользующегося громадным авторитетом среди крестьян;

б) там имеется развернутая аграрная революция, сметающая на своем пути пережитки феодализма.

Многомиллионное крестьянство, дорвавшееся уже до земли в целом ряде провинций и руководимое в своей борьбе революционным пролетариатом Китая, – вот где противоядие против возможности так называемой кемалистской революции.

Нельзя ставить на одну доску партию кемалистов и партию левого Гоминдана в Ухане, так же как нельзя ставить на одну доску Турцию и Китай. В Турции нет таких центров, как Шанхай, Ухан, Нанкин, Тяньцзин и т. д. Ангоре далеко до Ухана, так же как партии кемалистов далеко до левого Гоминдана.

Следует также иметь в виду разницу между Китаем и Турцией с точки зрения международного положения. В отношении Турции империализм уже добился целого ряда своих основных требований, отобрав у Турции Сирию, Палестину, Месопотамию и другие важные для империалистов пункты. Турция теперь низведена до размеров небольшого государства с населением в 10–12 миллионов. Она не представляет ни серьезного рынка, ни решающих точек приложения для империализма. Это могло случиться, между прочим, потому, что старая Турция представляла конгломерат национальностей, и компактное турецкое население имелось лишь в Анатолии.

Не то с Китаем. Китай представляет компактную в национальном отношении страну в несколько сот миллионов населения, составляющую важнейший рынок сбыта и вывоза капитала во всем мире. Если там, в Турции, империализм мог удовлетвориться отрывом ряда важнейших областей на Востоке, используя национальные антагонизмы внутри старой Турции между турками и арабами, то здесь, в Китае, империализм должен бить по живому телу национального Китая, разрезая его на куски и отбирая у него целые провинции для того, чтобы сохранить свои старые позиции или, по крайней мере, удержать часть из этих позиций.

Поэтому, если там, в Турции, борьба с империализмом могла кончиться куцей антиимпериалистической революцией со стороны кемалистов, то здесь, в Китае, борьба с империализмом должна принять глубоко‑народный и ярко‑национальный характер и должна углубляться шаг за шагом, доходя до отчаянных схваток с империализмом и потрясая самые основы империализма во всем мире.

Глубочайшая ошибка оппозиции (Зиновьев, Радек, Троцкий) состоит в том, что она не видит всей этой разницы между Турцией и Китаем, смешивает революцию кемалистскую с революцией аграрной и валит все, без разбора, в одну кучу.

Я знаю, что среди китайских националистов имеются люди, лелеющие идею кемализма. Претендентов на роль Кемаля имеется там теперь немало. Среди них первый – Чан Кай‑ши. Я знаю, что некоторые японские журналисты склонны считать Чан Кай‑ши китайским Кемалем. Но это все мечты, иллюзии перепуганных буржуа. В Китае должны победить либо китайские Муссолини, вроде Чжан Цзо‑лина и Чжан Цзун‑чана, для того, чтобы быть потом свергнутыми размахом аграрной революции, либо Ухан.

Чан Кай‑ши и его сподвижники, старающиеся удержаться посередке между этими двумя лагерями, должны пасть неминуемо, разделив судьбу Чжан Цзо‑лина и Чжан Цаун‑чана.

 

Седьмой вопрос

 

“Нужно ли сейчас выдвинуть лозунг немедленного захвата земли крестьянством в Китае и как расценивать факты захвата земли в Хунани?”

 

Я думаю, что нужно. Фактически лозунг конфискации земли в некоторых районах уже проводится. В целом ряде районов, вроде Хунани, Хубэя и т. д., крестьяне уже захватывают землю снизу, строят свой суд, свою расправу, свою самооборону. Я думаю, что к лозунгу конфискации земли в ближайшее время перейдет все крестьянство Китая. В этом сила китайской революции.

Если Ухан хочет победить, если он хочет создать действительную силу и против Чжан Цзо‑лина, и против Чан Кай‑ши, и против империалистов, – он должен всемерно поддержать аграрно‑крестьянскую революцию за захват помещичьих земель.

Глупо думать, что феодализм и империализм можно свалить в Китае одними лишь военными силами. Без аграрной революции и без активной поддержки уханских войск со стороны многомиллионных масс крестьян и рабочих свалить такие силы невозможно.

Переворот Чан Кай‑ши часто оценивается оппозицией, как упадок китайской революции. Это ошибка. Люди, оценивающие переворот Чан Кай‑ши, как упадок китайской революции, стоят на деле за Чан Кай‑ши, стоят на деле за то, чтобы Чан Кай‑ши был возвращен в уханский Гоминдан. Они, видимо, думают, что если бы Чан Кай‑ши не откололся, то дело революции шло бы лучше. Это глупо и нереволюционно. Переворот Чан Кай‑ши на деле привел к очищению Гоминдана от скверны и к передвижке ядра Гоминдана влево. Конечно, переворот Чан Кай‑ши не мог обойтись без частичного поражения рабочих в ряде районов. Но это есть лишь частичное и временное поражение. На самом деле, с переворотом Чан Кай‑ши революция в целом вступила в высшую фазу своего развития, в фазу аграрного движения.

В этом сила и могущество китайской революции. Движение революции нельзя рассматривать, как движение по сплошной восходящей линии. Это книжное, не реальное представление о революции. Революция движется всегда зигзагами, наступая и громя старые порядки в одних районах, терпя частичные поражения и отступая в других районах. Переворот Чан Кай‑ши есть один из тех зигзагов в ходе китайской революции, который понадобился для того, чтобы очистить революцию от скверны и двинуть ее вперед по пути мощного аграрного движения.

Но чтобы оно, это аграрное движение, могло оформиться, оно должно иметь свой обобщающий лозунг. Этим лозунгом является конфискация помещичьих земель.

 

Восьмой вопрос

 

“Почему лозунг организации Советов в настоящий момент является неправильным?

Не угрожает ли китайской компартии опасность остаться в хвосте движения в связи с фактами организации рабочих Советов в Хэнани?”

 

О каких Советах идет речь, о Советах пролетарских или о Советах непролетарских , о Советах “крестьянских”, Советах “трудящихся”, Советах “народных”? Ленин в своих тезисах на II конгрессе Коминтерна говорил о создании “крестьянских Советов”, “Советов трудящихся” в отсталых странах Востока. Он имел в виду такие страны, как Среднюю Азию, где “нет или почти нет промышленного пролетариата”. Он имел в виду такие страны, как Персия, Афганистан и т. д. Этим, собственно, и объясняется, что в тезисах Ленина нет ни одного слова об организации рабочих Советов в таких странах.

Но из этого видно, что тезисы Ленина имели в виду не Китай, относительно которого нельзя сказать, что там “нет или почти нет промышленного пролетариата”, а другие страны Востока, более отсталые.

Стало быть, речь идет о немедленном создании Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае. Стало быть, при решении этого вопроса надо иметь в виду не тезисы Ленина, а тезисы Роя, принятые тем же II конгрессом Коминтерна, где говорится о создании рабочих и крестьянских Советов в таких странах, как Китай и Индия. Но там говорится о том, что рабочие и крестьянские Советы в этих странах следует создавать при переходе от революции буржуазно‑демократической к революции пролетарской.

Что такое Советы рабочих и крестьянских депутатов? Советы рабочих и крестьянских депутатов есть, главным образом, органы восстания против существующей власти, органы борьбы за новую революционную власть, органы новой революционной власти. Советы рабочих и крестьянских депутатов есть, вместе с тем, центры организации революции.

Но Советы рабочих и крестьянских депутатов могут быть центрами организации революции лишь в том случае, если они являются органами свержения существующей власти, если они являются органами новой революционной власти. Не будучи органами новой революционной власти, они не могут быть и центрами организации революционного движения. Этого не хочет понять оппозиция, воюя против ленинского понимания Советов рабочих и крестьянских депутатов.

Что значит теперь создание Советов рабочих и крестьянских депутатов в районе действия, скажем, уханского правительства? Это значит создание двоевластия, создание органов восстания против уханского правительства. Должны ли китайские коммунисты свергать теперь уханское правительство? Ясно, что не должны. Наоборот, они должны его поддерживать, превращая его в орган борьбы против Чжан Цзо‑лина, против Чан Кай‑ши, против помещиков и джентри, против империализма.

Но если компартия не должна теперь свергать уханское правительство, то для чего же создавать теперь Советы рабочих и крестьянских депутатов?

Одно из двух:

либо теперь же создаются Советы рабочих и крестьянских депутатов для того, чтобы свергнуть уханское правительство, что неправильно и недопустимо в данный момент;

либо , создавая теперь же Советы рабочих и крестьянских депутатов, коммунисты не ведут линию на свержение уханского правительства, Советы не превращаются в органы новой революционной власти, – и тогда они, Советы, умирают, превращаясь в пародию Советов.

Против этого и предостерегал всегда Ленин, когда говорил он о создании Советов рабочих и крестьянских депутатов.

В вашем “вопросе” говорится о появлении рабочих Советов в Хэнани и о том, что компартия рискует остаться в хвосте движения, если она не пойдет в массы с лозунгом о создании Советов. Это пустяки, товарищи. Никаких Советов рабочих депутатов сейчас нет в Хэнани. Это утка, пущенная английской прессой. Там есть “красные пики”,[63] там есть крестьянские союзы, но о Советах рабочих депутатов нет пока и помину.

Конечно, можно создать рабочие Советы. Это дело не очень трудное. Но дело не в создании рабочих Советов, а в том, чтобы превратить их в органы новой революционной власти. Без этого Советы – пустышка, пародия на Советы. Создать преждевременно рабочие Советы для того, чтобы потом провалить их и превратить в пустышку, – это именно и значит облегчить превращение китайской компартии из вождя буржуазно‑демократической революции в придаток всех и всяких “ультралевых” упражнений с Советами.

Хрусталев, первый председатель Совета рабочих депутатов в Питере в 1905 году, тоже требовал восстановления, а значит, и создания Советов рабочих депутатов летом 1906 года, полагая, что Советы сами по себе способны перевернуть соотношение классовых сил, независимо от обстановки. Ленин высказался тогда против Хрусталева, сказав, что создавать летом 1906 года Советы рабочих депутатов не следует, так как арьергард (крестьянство) еще не подошел к авангарду (пролетариату), а при таких условиях создавать Советы и давать тем самым лозунг восстания – рискованно и нецелесообразно.

Но из этого следует, что, во‑первых, нельзя преувеличивать роль Советов самих по себе и, во‑вторых, при создании Советов рабочих и крестьянских депутатов нельзя не считаться с окружающей обстановкой.

Нужно ли вообще создавать Советы рабочих и крестьянских депутатов в Китае?

Да, нужно создавать. Создавать их придется после укрепления уханского революционного правительства, после развертывания аграрной революции, при переходе от революции аграрной, от революции буржуазно‑демократической к революции пролетарской.

Создавать Советы рабочих и крестьянских депутатов – значит заложить основы Советской власти в Китае. Но заложить основы Советской власти – это значит заложить основы двоевластия и держать курс на замену нынешней уханской гоминдановской власти властью Советской.

Я думаю, что для этого еще не пришло время.

В вашем “вопросе” говорится о гегемонии пролетариата и компартии в Китае.

А что требуется для того, чтобы облегчить китайскому пролетариату роль вождя, роль гегемона в нынешней буржуазно‑демократической революции?

Для этого требуется, прежде всего, чтобы китайская компартия представляла сплоченную организацию рабочего класса со своей программой, со своей платформой, со своей собственной организацией, со своей собственной линией.

Для этого требуется, во‑вторых, чтобы китайские коммунисты стояли в первых рядах аграрно‑крестьянского движения, чтобы они учили крестьян, особенно бедноту из крестьян, организовываться в революционные союзы и комитеты и вести дело к конфискации помещичьих земель.

Для этого требуется, в‑третьих, чтобы китайские коммунисты укреплялись в армии, революционизировали ее, преобразовывали ее и превращали ее из орудия отдельных авантюристов в орудие революции.

Для этого требуется, наконец, чтобы китайские коммунисты участвовали в местных и центральных органах уханского правительства, в местных и центральных органах уханского Гоминдана и вели там решительную политику за дальнейшее развязывание революции как против помещиков, так и против империализма.

Оппозиция думает сохранить самостоятельность китайской компартии путем отрыва от революционно‑демократических сил и выхода ее из Гоминдана и уханского правительства. Но это была бы такая довольно сомнительная “самостоятельность”, о которой говорили у нас меньшевики в 1905 году. Известно, что меньшевики, выступая тогда против Ленина, говорили: “нам нужна не гегемония, а самостоятельность рабочей партии”. Ленин правильно отвечал тогда, что это есть отрицание самостоятельности, ибо противопоставление самостоятельности гегемонии есть превращение пролетариата в придаток либеральной буржуазии.

Я думаю, что оппозиция, говорящая теперь о самостоятельности китайской компартии и вместе с тем требующая или намекающая на выход китайской компартии из Гоминдана и уханского правительства, скатывается на путь меньшевистской “самостоятельности” периода 1905 года. Действительную самостоятельность и действительную гегемонию компартия может сохранить лишь в том случае, если она станет руководящей силой как внутри Гоминдана, так и вне его, в широких массах трудящихся.

Не выход из Гоминдана, а обеспечение руководящей роли компартии, как в Гоминдане, так и вне его, – вот что требуется теперь от китайской компартии, если она хочет быть действительно самостоятельной.

 

Девятый вопрос

 

“Можно ли в настоящий момент поставить вопрос об образовании регулярной Красной Армии в Китае?”

 

Я думаю, что в перспективе этот вопрос надо обязательно иметь в виду. Но если вопрос стоит практически, то сейчас, в данную минуту, заменить нынешнюю армию новой армией, Красной Армией, не представляется возможным просто потому, что заменить ее пока нечем.

Главное сейчас состоит в том, чтобы, улучшая существующую армию и революционизируя ее всеми доступными средствами, заложить теперь же основы новых революционных полков и дивизий из революционных крестьян, прошедших школу аграрной революции, и из революционных рабочих, создать ряд новых, действительно надежных корпусов с надежным комсоставом и сделать их оплотом революционного правительства в Ухане.

Эти корпуса и будут ядром той новой армии, которая развернется потом в Красную Армию.

Это необходимо как для борьбы на фронтах, так и, особенно, для борьбы в тылу против всех и всяких контрреволюционных выскочек.

Без этого нет гарантии от провалов в тылу и на фронте, от перебежек и измен.

Я думаю, что этот путь является, пока что, единственно возможным и целесообразным путем.

 

Десятый вопрос

 

“Возможен ли сейчас, в момент борьбы с буржуазией, лозунг захвата китайских предприятий?

При каких условиях возможен захват иностранных фабрик в Китае и приведет ли это к одновременному захвату китайских предприятий?”

 

Я думаю, что, вообще говоря, дело еще не созрело для того, чтобы перейти к захвату китайских предприятий. Но не исключено, что упорный саботаж китайских предпринимателей, закрытие целого ряда таких предприятий и искусственное создание безработицы – может вынудить уханское правительство к тому, чтобы уже теперь начать национализацию некоторых таких предприятий и приведение их в движение силами уханского правительства.

Возможно, что уже теперь уханское правительство будет вынуждено осуществить в отдельных случаях такую меру, как меру предупредительную, против особо злостных и контрреволюционных китайских предпринимателей.

Что касается иностранных предприятий, то дело национализации этих предприятий является вопросом будущего. Национализация этих предприятий есть объявление прямой войны империалистам. Но чтобы объявить такую войну, нужна несколько иная обстановка, более благоприятная, чем теперь.

Я думаю, что на данной стадии революции, когда революция еще не окрепла, такая мера является преждевременной и потому нецелесообразной.

Задача состоит теперь не в этом, а в том, чтобы раздуть вовсю пламя аграрной революции, обеспечить гегемонию пролетариата в этой революции, укрепить Ухан и превратить его в центр борьбы против всех и всяческих врагов китайской революции.

Нельзя взваливать на себя сразу все задачи, рискуя надорваться. Тем более, что Гоминдан и его правительство не приспособлены для разрешения таких кардинальных задач, как задача экспроприации буржуазии, китайской и иностранной.

Для разрешения таких задач нужна другая обстановка, другая фаза революции, другие органы революционной власти.

 

И. Сталин. Революция в Китае и ошибки оппозиции. М.‑Л., 1927

 


Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 227; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!