Конец последней египетской империи
Посланники от Оха появились в главных греческих государствах и запросили наемников. Афины и Спарта, полководцы которых уже находились в Египте, отказались оказать помощь, хотя Афины смягчили свой отказ, заявив, что желают сохранить мир с царем — при условии, что он не нападет на греческие города. Однако Фивы послали тысячу солдат под командованием Лакрата, а аргивяне — три тысячи под командованием Никострата, в то время как еще шесть тысяч прибыли из греческих городов в Азии, и их должен был возглавить предатель Ментор (344 до н. э.). Персами командовал Росакес, потомок одного из «Семи» и на тот момент сатрап Ионии и Лидии, и Аристазан. Главный евнух Багоас был главнокомандующим, в то время как всем огромным войском руководил лично сам Ох.
Потеряв значительную часть армии в Баратрах (согласно Диодору и Страбону, так назывались обширные болота недалеко от современного города Порт-Саида в Египте. — Пер. ), царь достиг крепости Пелусий, которую защищал Филофон, стоявший во главе пятнадцати тысяч греков. Не сумев взять цитадель в первый день сражения, Ох разделил войска: одна часть под командованием Лакрата и Росакеса была оставлена для ведения осады пограничной крепости; Никострат и Аристазан были поставлены во главе второй части, в то время как основные силы продолжали оставаться под командованием Ментора и Багоаса. Чтобы противостоять им, Некхт-хар-хеби собрал под свои знамена двадцать тысяч греков, почти такое же количество ливийцев и шестьдесят тысяч египтян. У него также был большой флот кораблей на Ниле, аравийский берег которого удерживала цепочка крепостей.
|
|
|
Оборона была крепкой и, как это было в прошлом, должна была сдержать агрессоров. Но все оказалось бесполезным, потому что командующие наемниками афинянин Диофант и спартанец Ламий не смогли заставить царя согласиться с предложенной ими тактикой. В пику их совету немедленно атаковать противника Некхт-хар-хеби решил подождать близкого паводка на Ниле, уверенный в том, что поднявшийся уровень воды снова вынудит врага отступить из разлившейся дельты реки.
На причину этой его уверенности — обещание бога войны Онуриса спасти Египет от надвигающейся угрозы — есть намек в народной сказке, которая дошла до нас только в греческом переводе на папирусе более позднего периода. В ней говорится, что в ночь с 21-го на 22-е число месяца Фармутхи, в полнолуние, на шестнадцатый год правления Нектанебо царь, проживавший в Мемфисе, совершил жертвоприношение и попросил богов открыть ему будущее. Современные астрономические таблицы доказывают, что в этот год правления Некхт-хар-хеби полную луну в месяц Фармутхи можно было наблюдать 5 июля 343 г. до н. э. Таким образом мы получили не только дату этих конкретных событий, но, фактически, ключ ко всей хронологии независимого Египта на протяжении IV в. н. э.
|
|
|
В ответном сне, ниспосланном ему, как говорится в сказке, Нектанебо увидел плывущий папирусный плот — по-египетски он называется «ромпс» (как поясняет переводчик), — который встал на якоре в Мемфисе. На нем стоял большой трон, на котором восседала Исида, богиня плодов и возлюбленная богов; все боги стояли вокруг нее по правую и левую руку. Один из них, ростом 20 локтей (1 локоть = 45 см. — Пер. ), вышел на середину; его имя на египетском языке дано как Онурис, а на греческом — Марс (это еще одно пояснение). Упав лицом вниз, он заговорил так: «Приди ко мне, богиня богов, ты, обладающая величайшей властью, правящая всеми во Вселенной и дающая жизнь всем богам. Смилуйся надо мной, Исида, и услышь меня! По твоему приказу я безустанно наблюдал за этой страной и делал все, что нужно, для Нектанебо, царя Самауса, которого ты сделала правителем. Но он обходит вниманием мой храм и не слушает моих предписаний. Нет у меня храма, а работы в святая святых под названием Ферсо [Першу — «дом Шу»] закончены наполовину из-за нечестности вождя». Богиня ничего не ответила.
|
|
|
Нектанебо проснулся и поспешно призвал к себе верховного жреца и пророка Онуриса из Себеннита в глубине страны, который все еще оставался под властью Египта 6 июля 343 г. до н. э. Они сообщили, что ситуация не такая безнадежная, как намекает этот сон; все было завершено, за исключением священных букв, которые должны были быть вырезаны на каменных стенах, — иероглифов.
Пока это было, очевидно, воспоминание о реальном сне или пророчестве, посредством которого Онурис пообещал свою помощь Египту, хотя в этой версии надвигающаяся катастрофа уже предвосхищена. Теперь же мы входим в царство чисто народной сказки. Царь поспешно повелел созвать людей, искусных в резьбе священных слов. Когда они прибыли ко двору, их спросили, кто из них может быстрее всех закончить работу. Встал Петесий, сын Эргака из Афродитополя, и скромно сказал, что он может закончить работу за несколько дней. И его товарищи единогласно согласились с тем, что он говорит правду, так как ни один человек в этой стране не мог равняться с ним в мастерстве. И Нектанебо дал Петесию много денег, и тот отправился в Себеннит.
Будучи по натуре пьяницей, Петесий решил, что ему следует немного повеселиться, прежде чем приступать к работе. И случилось так, что, когда он прохаживался по храму, он встретил дочь изготовителя благовоний, самую прекрасную девушку, которую он когда-либо видел, — и здесь ученик писца, получивший задание, устал и вместо того, чтобы удовлетворить наше проснувшееся любопытство развитием любовного романа резчика, удовольствовался тем, что нарисовал карикатуру на нашего героя.
|
|
|
Приписала ли народная сказка недовольство местного бога войны и его последующий отказ защитить Египет исключительно несвоевременному любовному роману резчика и его неспособности закончить иероглифы вовремя? Этого мы сказать не можем, но не может быть сомнений в том, что ожидание Некхт-хар-хеби разлива Нила было роковым. Прежде чем его спасительные потоки достигли дельты, Никострат с восьмьюдесятью триремами нашел дорогу в тыл Египта. Клейниас напал на эту атакующую с фланга армию, но был убит, а с ним и пять тысяч греков. Оставив дельту, Некхт-хар-хеби отступил в Мемфис. Ментор пообещал брошенному гарнизону Пелусия почетную капитуляцию, если они откажутся сражаться, и угрожал судьбой Сидона, если они продолжат сопротивление. Египтяне не сошлись с греками во мнении по вопросу о капитуляции, но наемники не признали никаких обязательств перед отступающим работодателем и вскоре приняли щедрые условия.
Персы и греки сражались за добычу. При разграблении Бубастиса наемники зашли так далеко, что пленили самого Багоаса, которого спасло только личное вмешательство Ментора. Но один за другим отдельные города приходили к соглашению. Захватив с собой все движимое имущество, Некхт-хар-хеби бежал к верховьям Нила в поисках убежища в Эфиопии. Последняя египетская империя рухнула, и Нилом в его нижнем течении стал править уже не египтянин.
Греческие наемники, состоящие на жалованье в Египте, получили прощение и были отправлены домой, а те, что находились на службе у персов, были щедро вознаграждены. Багоас стал визирем, а Ментору был поручен надзор за эгейским побережьем. Египет понес суровое наказание за свой бунт, который длился почти столетие. Стены городов были разрушены, а их храмы разграблены. Своей собственной рукой Ох заколол священного быка Аписа и на его место в качестве насмешки определил осла, которому повелел поклоняться местному населению. Был убит также и такой же священный баран Мендеса. Среди награбленного в храмах оказались священные свитки, которые Багоас позднее продал назад жрецам за непомерную цену. В конце 343 г. до н. э. Ох возвратился в Персию, где он поселил в качестве изгнанников видных деятелей Египта, которых он увез с собой, оставив сатрапом Ферендата.
Местное население по-прежнему отказывалось признавать Оха законным царем. Из своего убежища в Эфиопии Некхт-хар-хеби продолжал контролировать Верхний Египет. На восемнадцатый год царствования (341 до н. э.) его еще считали царем в Эдфу, где он подарил местному Гору земли, законность чего была позднее признана Птолемеями. При этих самых Птолемеях была написана так называемая Демотическая летопись, которая также приписывает Некхт-хар-хеби царствование в течение восемнадцати лет.
Однако были такие представители местной аристократии, которые не стыдились служить ненавистным всем чужеземцам. Например, Семту-тефнакхт из Гераклеополя Магны получил разрешение от своего местного бога Геришефа войти во дворец. Там он служил Некхт-хар-хеби, и сердце доброго бога — царя — было удовлетворено его словами. Но когда Геришеф лишил Египет своей защиты — о чем свидетельствует победа Оха над Некхт-хар-хеби, — Самту-тефнакхт заключил мир с новым монархом. Геришеф возвысил его над толпой, заставив любовь к нему появиться в сердце правителя Сетета (древнее название Азии), а царственные друзья его делали изменнику льстивые комплименты. Его возвысили до должности, которую занимал его дядя по отцовской линии Некхт-хенеб, до сана верховного жреца Секхмета на всей территории Верхнего и Нижнего Египта.
В 339 г. до н. э. Петосирис встал во главе самой влиятельной семьи в Гермополе — прошло меньше чем четыре года после персидского завоевания. Он тоже замирился с властями, но, делая записи в течение правления македонского Филиппа Арридея, он пишет о плохом правлении персов: «Я провел семь лет в качестве распорядителя бога Тота, управляя его имуществом без каких-либо промахов, хотя в Египте властвовал иноземный царь. И не было никого на его прежнем месте, потому что в центре Египта продолжалась борьба; на юге были беспорядки, а север восстал. Люди со страхом ездили куда-либо, в храме не было ничего, чем распоряжались бы те, кто заслуживал этого. Жрецы были далеко и не знали, что произошло. Я осуществлял функции распорядителя бога Тота, владыки Кхмуну, в течение семи лет; люди другой страны правили Египтом. Я все делал хорошо в его храме, пока чужеземцы управляли Египтом. Никакая работа не делалась (в храме) с тех пор, как пришли чужеземцы и вторглись в Египет».
Место минейцев в истории
Эта война между мидийцами и Египтом упомянута в надписи из Юго-Западной Аравии, и она решает, наконец, спорный вопрос о древности минейских записей. Приблизительно в начале IV в. до н. э., когда еврейский автор Хроник заменяет в своей пересмотренной истории Мейним на более ранние названия племен из Северной Аравии; алфавит местных арабов, возникший на Синае, впервые появляется в Юго-Западной Аравии. Еще в начале VIII в. до н. э. в клинописных документах рассказывалось о царях Сабы (царская династия, правившая в Южной Аравии на территории нынешнего Йемена в VIII–I вв. до н. э. — Пер. ), которые платили «дань» ассирийским монархам; но когда за себя начинают говорить местные памятники, выясняется, что этим уголком полуострова правили минейцы. На их родном языке эта земля называлась Майн, а народ — майнум. Их столицей была Карнаву, а Ятхиль занимала после нее второе место. Занимая положение к северу от Сабы, они контролировали Великий северный торговый путь к Средиземноморью. Дальше на восток вдоль побережья располагался Хадхрамаут, в котором уже использовались другой диалект и немного другая письменность. Их буквы имеют такое красивое начертание, что, вероятно, прошло какое-то время с тех пор, как грубые североарабские граффити были адаптированы к языку Юго-Западной Аравии, который так сильно отличается от языка ее северной части, что его следует считать скорее отдельным языком, чем просто другим диалектом.
В равной степени великим является другой уровень культуры, так как минейцы — это не просто кочевники, а высококультурные люди. Основой их жизни было сельское хозяйство. В Юго-Западной Аравии есть чрезвычайно плодородные районы, но их население было бы малочисленным, если бы не чрезвычайно продуманная система орошения. Там уже есть приличного размера города с внушительными постройками, защищенные крепкими стенами, архитектуру которых мы можем подробно описать. Нам известно кое-что о храмах, еще больше — об их богах и обрядах. Там также существовала продуманная система землевладения, основанная на рабском труде, как в пустынных оазисах.
Их кочевнические корни ясно прослеживаются в их пристальном внимании к генеалогии, родословной, семье и отношениям в племени. При помощи их генеалогических записей и приведенных перечислений лиц и исторических событий в хронологическом порядке можно передать удивительно подробно хитросплетения политических отношений начиная с IV в. до н. э.
Приблизительно в 400 г. до н. э. или, возможно, немного раньше мы узнаем о первом царе страны Майн Ильяфе Ятхи, который, согласно принятому обычаю, затем появляется вместе со своим сыном Абиядой Ятхи. При их совместном правлении Ядхкарил построил город Яфуш из дерева и рубленого камня и сделал надписи-посвящения богам. Маадкариб и его сын Хаматхат сделали подобную надпись в Ятхиле. Алтарь был посвящен Матабнатьяну через владыку Маадкариба Райдана и Хавтаратхата, царя Харимуна.
Когда Абияда правил один, он побратался с Маадкарибом, который теперь оказывается царем Хадхрамаута. То, что это побратимство было на самом деле не равноправным союзом, а союзом, в котором один подчинен другому, доказывает тот факт, что Маадкариб оставил надпись в минейской столице, хотя он сохранил письменность и диалект, свойственные его Хадхрамауту. В ней он также рассказал, как он посвятил оракулу Атхтару дху Кабдиму башню, построенную его дядей Шаххарумом Алланом, сыном Садикиля — царя Хадхрамаута, в ком мы можем увидеть независимого современника Ильяфы Ятхи, который был старше его по возрасту.
Другая надпись Абияды дает нам возможность понять систему минейского управления. Алман, сын Аммикариба, из семьи Хадхар и племени Габсан был «другом» Абияды Ятхи, царя Майна. Он построил по обету и посвятил Атхтару дху Кабдиму и Вадду и Никархуму шесть башен и шесть соединяющих земляных валов в системе укреплений городской стены Карнаву. Их местонахождение дается точно: рядом с каналом квартала Рамсаву, от башни, возведенной «сыновьями исследователей душ» (какой-то совет), до «места пересечения трех дорог» в черте города. Алман построил укрепление, покрыл его деревом и рубленым камнем и закончил прикрывающую стену откоса. Это было сделано на доходы от податей, которые установил Атхтар дху Кабдим, а также на те деньги, которые Алман добавил от себя.
Ладан воскуряли для Вадда, и жертвоприношения делались в честь Вадда и Атхтара дху Кабдима во дворе перед храмом. Причина состояла в том, что Абияда Ятхи подарил Алману на большом совете Майна бразды управления и контроль над тем, что было предписано во время войны и мира его богу, покровителю его племени, его царю и его племени. Более того, царь передал ему для управления землю, полученную с доходов от царских прядилен, протяженностью 47 × 14 локтей и полномочия распоряжаться продовольствием, согласно закону Майна.
Затем подробно описаны границы как по сторонам света, так и по водным ирригационным каналам; и все это изложено поверх ранее написанного документа. Клятву дают приобретающий вес Атхтар, троица, состоящая из Атхтара дху Кабдима, Вадда и Накархума, все боги Майна и Ятхиля, царь, племена Майна и Ятхиля, которая направлена против всякого, кто захочет изменить толкование и подтверждающие надписи, во все дни на земле все отдается под защиту богов.
Гораздо более важную надпись о своем правлении оставил Аммисадик, сын Хаматхата, член семьи Яфан, и Саад, сын Валига из семьи Дхафган. Оба они были чиновниками kabir в Мусране и Маан-Мусране — «египетском районе» в окрестностях Дедана и северного города, названного так для минейцев, неуклонно продвигающихся на север, влияние которых уже было показано в Дедане, где в некоторых лихианийских граффити проявились черты минейских букв; вскоре минейская письменность уже главенствовала в оазисе.
Аммисадик и Саад посвятили Атхтару дху Кабдиму коридор, названный Танум, который соединял две башни городской стены. По фасаду он был украшен деревом и рубленым камнем, а контрэскарп был сделан из грубого камня. И что для нас более интересно, авторы дают объяснение: путешествуя в Миср, Ашур и Ибр-Нахаран — в которых мы без труда узнаем Египет, Ассирию и Заречье, — их боги Атхтар дху Кабдим, Вадд и Накархум спасли их богов и повели их в борьбе против Сабы и Кхаулана, которые стремились захватить их добро и верблюдов. Это произошло во время путешествия между Майном и Рагматумом, когда шла война между мидийцами (Мадхай) и Египтом. Это одно из нападений, совершенных Артаксерксом II или Артаксерксом III. Его дата — не позднее 343 г. до н. э., хотя, может быть, и значительно раньше; но, по крайней мере, сейчас мы с точностью до полувека установили время появления самой первой династии Майна.
Их боги вернули их в целости и сохранности на землю города Карнаву. Атхтар дал понять, что он доволен их приношениями, и два чиновника-кабира из Маан-Мусрана отдали свои товары и деловую документацию под защиту богов и царя. И снова Аммисадик предпринял такое же путешествие и спокойно возвратился. И опять два кабира помогли в строительстве городской стены; они также построили себе дома и города и выкопали колодцы и свой собственный личный водоем.
Следуя обычаю, Абияда Ятхи в конце своего царствования стал править вместе со своим сыном Вакахилом Риямом. Саад, спутник Аммисадика в его путешествиях, дважды занимал должность кабира в Маан-Мусране. Когда цари и совет Майна на Большом совете доверили ему собирать взносы, предназначенные для богов, покровителей племен и царей, он и его сын Хавфатхат на свои средства построили коридор и посвятили его Атхтару дху Кабдиму. Два царя сами освятили коридор, когда построили свой дворец Ягур в городе Ятхиле.
Если известная авантюра произошла в последний год независимости Египта, то к этому времени Александр уже совершал вторжение в Персию. Вероятнее всего, до его прихода мы должны распределить оставшихся монархов, место которых в династии установлено точной генеалогией. В свое время Вакахил стал править один, затем вместе со своим сыном Хуфнсадиком; Хуфнсадик также правил один, а затем вместе с Ильяфой Яфушем, одиночное правление которого завершает нашу связную историю. Можно установить царей более позднего периода этой династии, но Египет, который посетили их купцы, находился под властью Птолеемеев.
Глава 31
НАУКА ИСТИННАЯ И ЛОЖНАЯ
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 221; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!