ТЕХНИКА ПРОПАГАНДЫ В МИРОВОЙ ВОЙНЕ 17 страница

Другим блестящим ходом союзнической пропаганды было поощрение сионизма. В ноябре 1917 года Бальфур приглашал британское правительство к учреждению в Па­лестине «еврейского национального убежища» (Jewish Na­tional Home). Это дало материал для подходящего воззвания к германским евреям и в то же время усилило интерес к войне со стороны американских евреев. Генерал Люден-дорф считал декларацию Бальфура самым ловким поступ­ком союзников в деле военной пропаганды и сожалел о том, что это не пришло раньше в голову Германии.

151

Усилия, употребленные центральными державами на то, чтобы внушить мысль о прекращении войны, пропали даром. Еще весной 1915 года австрийцы старались содей­ствовать разложению России. Горемыкин, председатель совета министров, говорил французскому посланнику в апреле 1915 года, что

Австрия много прилагает стараний к тому, чтобы создать нацио­нальное движение среди украинцев. Вам вероятно известно, что в Вене существует общество освобождения Украины' Оно печатает в Швейцарии брошюры и карты. Я их получаю, и конечно они свиде­тельствуют об очень интенсивной пропагандной деятельности.¹

Германия старалась поднять против Англии Ирландию и возбудить волнения в Северной Африке, Египте и Индии. Немцы пытались внести раскол в Бельгию, поощряя «ва-лонское движение», но безуспешно.

Во время войны получили свое начало некоторые дви­жения, которые в сущности были не чем иным, как reductio ad absurdum ² принципа самоопределения. Одно из таковых зародилось в изобретательном мозгу агента австрийской прессы. Случайно он находился на занятой итальянской территории и услышал разговор, из которого ничего не понял. Он открыл, что это местный язык, известный под названием «фрайуль» (Friul), что на нем говорят в несколь­ких селениях провинции Удино. Он написал статью, тре­буя самоопределения для тех, кто говорит на этом языке, чем возбудил возмущение всей итальянской прессы.

Важным вопросом пропаганды против неприятеля яв­ляется изобретение путей и способов передачи неприятелю разного рода внушений. Предлагаем сейчас же ознако­миться с некоторыми наиболее специальными приемами, к которым прибегали для этой цели в последнюю войну, вместо того, чтобы возвращаться к ним в отделе, посвящен­ном общему разбору тактических приемов.

Прежде всего воюющими сторонами прилагались ста­рания к тому, чтобы проникнуть за передовые линии своих противников путем помещения соответствующих статей в нейтральной печати. Для этого приобретались газеты в Швейцарии и других нейтральных странах. Но одновре-

¹ Палеолог, Мемуары посла, I, р. 327,

² Т. е, доведением до абсурда.

152

менно воюющие стороны стали также изобретать пути и способы непосредственной связи с войсками противника.

Уже в октябре 191^е) года французы начали издавать для распространения среди неприятельских солдат регулярный периодический орган «Полевая почта». ("^ Он был изве­стен также под названием «Свободное германское слово». (¹⁴⁹) Кроме того широко пользовались книгами и случайными брошюрами.

Для проповеди германской ответственности за войну широко распространялось небольшое издание под заглавием «Я обвиняю» («.('accuse»). Для этой же цели было' выпущено много разнообразных книг, написанных, д-ром Германом Фернау, д-ром Мюлен, князем Лихновским и другими. Раздавались пламенные брошюры, изготовленные д-ром Германом Розмейром, который до сентября 1914 года был издателем берлинской газеты «Моргенпост». (^ш)

Для разбора вопроса о том, кто виновен в войне, выпу­скалось специальное издание «Kriegsfakel». Также выпуска­лись, хотя и не столь регулярно, «Письма из Германии» и «Привет родине». В первом из этих изданий помещались письма и статьи, касавшиеся внутренних условий герман­ской жизни; во втором — письма от германцев, находив­шихся в плену во Франции и свидетельствовавшие об от­личном с ними обращении. 29 августа 1916 года и 16 октября 1917 года французы подделали номера газеты «Страссбургская почта», известного органа германизации. Это было сделано главным образом для поощрения франко­фильских элементов в Эльзас-Лотарингии, и номера эти были блестящей сатирой на германскую администрацию. Знаменитая сказка о намерении англичан занять Кале рассказывается так:

Мы можем подтвердить это почти невероятное сообщение (что французы сдали Кале в аренду англичанам на 99 лет). Наш корреспон­дент интервьюировал в Швейцарии французского офицера высокого ранга (адъютанта), родом из окрестностей Бокэра, который с большим сокрушением и слезами на глазах признался, что сам видел, как город Кале заключал контракт с английским правительством. Рента была определена в 255 000 фунтов стерлингов в месяц, с платежей вперед каждое первое число. Получив сумму, мэр города Кале должен рас­пределить ее между жителями города. Все расходы по освещению и по очистке улиц, вместе с обязанностью посыпки песком в случае мороза боковых улиц, лежат на арендаторе. Владелец оплачивает ремонт. Обе стороны имеют право по желанию расторгнуть контракт,

153

предупредив об этом за девять месяцев.. Подумать только, как низко пала Франция, унижаясь таким образом перед вероломным Альби­оном!.. Если граждане Кале воображают, что бесстрашный герман­ский Микель намеревается освободить их от английских когтей, от этой нации торгашей, то они заблуждаются .. Мы уже пробовали это раз и конечно не захотим больше браться за это. (^ш)

Подобным же образом французы подделали один из июльских номеров 1917 года газеты «Frankfurter Zeitung». Они также перепечатали и сделали пародию на листовки, которыми пользовались в Германии для пропаганды воен­ного займа. На фронт посылалась республиканская пропа­ганда, изготовлявшаяся Зигфридом Болдером и многими другими. Особые брошюры посвящались тому, чтобы разъ­яснить и оправдать французские претензии на Эльзас и Лотарингию.

В добавление к такого рода деятельности французы издавали газету «Голос страны» («La Voix du pays») для распространения ее среди войск на занятой германцами территории, а также в Эльзасе и Лотарингии. Особые воз­звания были обращены к баварцам в надежде восстановить юг против севера. Французы старались переслать в Гер­манию возможно большее количество пропагандного мате­риала через швейцарскую службу почт. Они пользовались одной швейцарской конторой объявлений для подготовки Материала, который они контрабандным способом пере­правляли через границу. Один ловкий агент продал Гер­мании консервы, а ящики набил вместо этого материалом союзной пропаганды.

В 1916 году британское военное министерство (¹⁶²) со­здало военно-осведомительный отдел, обозначавшийся «М. I. 7. Ь.»; этот отдел стал издавать «Воздушный вестник» («Le Courrier de 1'air») с целью успокоения жителей занятых территорий в том смысле, что дело не потеряно. Отдельные номера этой газеты попадали даже в Германию, где вызы­вали ярость германских властей. Эта газета выходила не­прерывно с 6 апреля 1917 года до 25 января 1918 года. Издание ее было затем временно прекращено вследствие приказа германского военного командования о предании полевому суду тех летчиков, у которых будет найдена «бунтовщическая литература», и наложения на них строгих взысканий. За этой угрозой последовал пример приведения ее в исполнение, и «Le Courrier» был приостановлен до

154

изобретения лучшего способа его распространения. Издание возобновилось 7 марта 1918 года.

Развитие лучших способов распространения подобного рода литературы намечается майором Стадом в нижесле­дующих строках:

В разбрасывании кусочков бумаги в сущности не больше труд­ности, чем в разбрасывании кусочков стали, но по назначению эти две формы метательных снарядов отличаются одна от другой так же, как и ожидаемые от них эффекты. Для того, чтобы действие гранаты было максимальным, нужно, чтобы она попадала в центр группы лю­дей; наоборот, пропагандные листовки должны разлетаться возможно шире, должны избегать высоко дисциплинированных групп и попа­дать в руки одиноких часовых, свободных от влияния своих соотече­ственников и для развлечения которых в данный момент не имеется ничего другого. Группа людей отнесется вероятно к листовке как к шутке, — одинокий же человек прочитает ее хотя бы от скуки и бььь может придет к заключению, что в ее рассуждениях есть кое-что заслуживающее внимания. И если пропаганде удастся возбудить хотя бы малейшее недоверие к тем положениям, против которых она бо­рется, ее дело сделано более чем наполовину.

И союзные державы, и центральные империи прибегала к способу разбрасывания пропагандного материала метательными снарядами, пользуясь для этой цели траншейными мортирами. В большинстве случаев идея заключалась в том, чтобы построить бомбу небольшой разрывной силы, которая должна, долетев до расположенных впереди неприятельских укреплений, выпустить на головы изумленного про­тивника дождь листовок. Но эта система имеет свои очевидные ми­нусы. Траншейная бомба никогда не пользовалась популярностью, так как можно было ожидать, что более восприимчивые люди будут раздражены потоком слов, направленных в них столь непосредствен­ным способом, — если же нет, то будут сметься над ним, как над слишком очевидною «военною хитростью». Чувствуется что-то не­устойчивое в армии, которая или делает ¹жизнь невыносимой от «че­моданов», или же посылает из жерл тех же орудий поток литературы, возвещающей, 4f о все люди — братья или еще какие-нибудь доктрины пацифистского характера. Поэтому траншейная мортира в качестве метательного снаряда, рассылающего пропагандную литературу, была оставлена и заменена аэропланом.

Сначала казалось, что последний обладает всеми свойствами, нужными для этой цели. Он может сбрасывать бесконечное количество листовок с любой высоты, — и так как требуется известное время на то, чтобы они долетели, то падение их не имеет видимой связи с по­летом аэроплана. Конечно гораздо больший эффект может быть до­стигнут, когда листок влетает ^ окоп неизвестно откуда, чем когда его вихрем приносит смертельный снаряд. Далее, — аэроплан может проникнуть много дальше и раскинуть свою пропаганду не только над самими окопами, но также над тыловыми резервами и над железно­дорожными путями. Преимущество получалось двоякое: листки могли быть найдены и подняты на гораздо более широком пространстве,

155

а люди, находившиеся позади передовой линии, имели больше сво­бодного времени и охоты задуматься над их содержанием. Но с дру­гой стороны аэропланы предназначались и для многого другого. Не без основания рассуждали, что если аэроплан может быть послан для полета над вражеской территорией, то пусть лучше он сбрасывает бомбы, чем пропаганду. Многие доходили до того, что уверяли, будто бы лучшая пропаганда, какую только можно сбросить на неприятеля, это — бомбы, и чем больше, тем лучше, — причем подобные дея­ния казались правильными по отношению к Рейну, но неправильными по отношению к Лондону. Во всяком случае чувствовалось, что аэро­план — слишком ценное орудие борьбы, чтобы им пользоваться как сеятелем Листовок.

Следующей идеей было применение наблюдательных воздушных шаров, которые должны были поднимать партию листовок, чтобы сбра­сывать их, когда ветер будет дуть в направлении неприятеля. Не го­воря уже о том, что люди, поднятые аэростатами, обыкновенно бы­вают слишком заняты собственным делом наблюдения, и им нет вре­мени заниматься еще бросанием в воздух пакетов с бумажками, — наблюдательный аэростат вообще представляет много неудобства. Более остроумным и разработанным развитием этой системы было использование для указанной цели воздушного змея. При благо­приятном ветре с какого-нибудь удобного места пускался змей, а вместе с ним и приспособление («спутник» — follower), _яс пакетом листовок, которое должно было подниматься по веревке, на которой был змей. Это приспособление было снабжено автоматическим кла­паном, который, функционируя на заранее определенной высоте, выпускал листочки и затем содействовал падению «спутника» на землю, где последний мог опять принять новый груз. Если механизм не заедал, то это являлось очень забавной игрушкой.

И только в конце 1916 года стали серьезно смотреть на свободный воздушный шар как н# подходящее средство для распространения пропагандистской литературы. Идея всегда была ясна: нагрузите воздушный шар листочками, которые он должен будет рассыпать, и пустите его при благоприятном ветре, — вот и все. Трудность заклю­чается в предсказании, где именно, •— в каком месте в окружности тысячи или около этого миль, — может шар спуститься. И только после того, как метеорология под давлением потребностей артилле­рийской стрельбы так чудесно развилась за время войны, явилась возможность пользоваться воздушными шарами на научных основа­ниях. «Метеоры» —в лице прикомандированных к войскам метеороло­гов-экспертов — научились определять скорость и направление ветра на всякой высоте и во всякой местности. А раз только найден простой и надежный способ выпуска листовок, то остальное просто. Вы подаете шар на определенное место, — скажем, на десять миль за линию фронта, — причем вам известно, что ваш шар может под­няться, скажем, на шесть тысяч футов и пойдет на этой высоте, пока не выбросит своего груза. Для этой высоты и места «метеор» дает ско­рость юго-западного ветра в двадцать миль в час. В сорока милях от места нахождения шара, на северо-восток от него, находится неприя­тельский концентрационный лаЛрь. Нагрузите ваш шар нужным сортом пропагандных листовок, урегулируйте приспособление для

156

выпуска их так, чтобы оно начало функционировать менее чем через два часа, с целью дать возможность листочкам спуститься, плани­руя,— и дело сделано.

... Воздушные шары изготовлялись из бумаги, пропитанной составом, делавшим ее непроницаемой для водорода.

Организованная во Франции секция пропаганды при помощи воздушных шаров состояла из нескольких 3-тонных грузовиков, перевозивших цилиндры с водородом, шары и листовки, а также не­обходимый персонал, состоявший из офицера и нескольких солдат. Станции были выбраны так, чтобы с них можно было достигнуть той или иной желаемой цели при направлении ветра с севера, запада и юга...

Задачи применения воздушного шара была полностью разрешена «способом привязывания», который был так же прост, как и остро­умен. Брался довольно длинный шнур тканого трута, который упо­требляется для закуривания и продается в любом табачном магазине. Один конец этого трута прикреплялся к шару. Затем листки нанизы­вались на нитки, употребляемые обыкновенно для сшивания бумаг в канцеляриях, и кончик каждой нитки пропускался через фитиль на определенном расстоянии от его свободного конца. Время горения фитиля заранее проверялось на опыте; оно равнялось, скажем, одному дюйму в пять минут. Если шар окажется над местом назначения через сорок минут, то нитки должны быть пропущены через фитиль, на небольших промежутках одна от другой, в расстоянии 6 — 10 дюймов от конца фитиля.

При пуске шара конец фитиля зажигался о закуренную папи­роску.

Летом и осенью 1918 года ветер дул большей частью в спину союзников, благодаря чему пропаганда их достигла наибольших размеров. Материал распространялся над зоной в 200 километров глубиной за линией герман­ского фронта. К августу расход листовок достиг свыше 10 000 штук в день, так что в месяц их выпускалось от четырех до пяти миллионов.

Союзники разрешили вопрос распространения пропа­гандистской литературы гораздо лучше, чем это удалось немцам. Одним из наиболее блестящих успехов германской пропаганды был выпуск «Gasette des Ardennes», что давало возможность обитателям занятой территории читать на законном основании явно германофильскую газету.

Для снабжения бельгийцев известиями, касавшимися Антанты, была учреждена подпольная служба прессы, имевшая большое значение как в смысле воздействия на

¹ См. рассказ «Свободная Бельгия» («La hbre Belgique») в книге Жана Массарта Тайная пресса Бельгии,

157

настроение самих бельгийцев, так и в смысле просачивания сообщаемых известий в ближайшее германское население.

Из рассмотрения вопроса о деморализации неприятеля можно повидимому заключить, что при этой работе главной темой должна быть невозможность победы и что обескура­женное население может обратиться как против союзника, так и против собственного правящего класса, а равно про­играть дело и вследствие отпадения от государства мелких народностей.

УСЛОВИЯ И МЕТОДЫ ПРОПАГАНДЫ

, (Краткий очерк)

Л УСПЕШНОСТЬ пропаганды зависит от искусного при-,У менения средств при благоприятных условиях. Сред­ства— это то, чем пропагандист может располагать; условия—это то, к чему он должен приспособляться. Пропа­гандист может видоизменять организацию своей деятельно­сти, менять течение внушаемых им мыслей и заменять один способ распространения этих мыслей другим,—но он непре­менно должен считаться с определенными объективными фактами международной жизни и с общим настроением. В настоящем исследовании уже говорилось прямо или кос­венно об условиях и методах пропаганды. Теперь настало время придать им более систематический вид.

На успех пропаганды влияют известные традиции как всего народа, так и каждой из составляющих его групп. У французов было преимущество великой исторической дружбы с Америкой, — наследие той благодарности, которую боровшиеся колонисты чувствовали к французам за оказанную им во время революции помощь. Германцы рассчитывали на симпатии своих прежних граждан, а так­же ирландо-еврейского блока. Англичане могли опереться на глубоко проникающую общность чувств, которая ка­залась чем-то таким обычным, что часто, при наличии внеш­них более поверхностных отношений, совершенно игнориро­валась. Пропагандисту всегда грозит опасностьнатолкнуться на какое-нибудь глубоко укоренившееся предубеждение. Так, германцы ухватились за эксцессы бельгийских «воль­ных стрелков», чтобы оправдать перед миром и перед гер­манским обществом свои собственные поступки. Но когда немцы стали распространять слухи, будто бы католические священники подстрекают своих прихожан к убийству за­воевателей всеми имеющимися у них под руками средствами, то дома, в Германии, это вызвало обратное действие. Ка-

/     УСЛОВИЯ И МЕТОДЫ ПРОПАГАНДЫ    159

толики восстали, чтобы опровергнуть эти слухи. В 1900 году католики основали «Центральное бюро католической прессы». О⁵³) В 1913 году этот орган был переформирован во франкфуртское «Бюро правовой защиты католического духовенства». (¹⁵⁴> В 1906 году в Кельне был основан другой орган, объединявший католическое духовенство Герма­нии. Р⁵) Оба эти органа разразились возгласами возмуще­ния и опровержениями прусских версий о зверствах ка­толиков в Бельгии. Эти опровержения были¹ подхвачены за границей, и союзники воспользовались ими, чтобы дис­кредитировать германские росказни о Бельгии. ^^se)

Такого рода предубеждения всегда являются барьером для пропагандиста. Затем его свобода ограничивается переплетающимися взаимоотношениями между нациями. В руках англичан находился кабель, соединяющий Америку с Европой, и это сыграло очень большую роль. Напрасно немцы старались уравнять такое преимущество примене­нием беспроволочного телеграфа, — успех был средний. Всякий, кто был знаком с историей отношений Америки к другим странам, мог еще в 1914 году предсказать, что британцы имели много шансов привить Америке свою точку зрения, так как американское общественное мнение часто являлось чем-то в роде утлого суденышка, беспомощно и безвольно болтавшегося в кильватере* британского воен­ного корабля. После гражданской войны Америка стала искренним другом России за оказанную царем моральную поддержку во время конфликта. В последующие годы у Аме­рики было мало прямых сношеиий с Россией, но тем не менее американская дружба перешла в активную вражду. Объясняется это очень просто: Америка питалась британ­ской прессой, а Британия находилась в конфликте с Россией.

---

Дата добавления: 2018-06-27; просмотров: 248; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!