ТЕХНИКА ПРОПАГАНДЫ В МИРОВОЙ ВОЙНЕ 7 страница

¹ Baschwitz, Der Massenwahn, * «Я обвиняю»,

61

сфабрикованных немцами, которые заставили сына Грел-линга, Курта, опубликовать в Цюрихе в 1916 г. «Anti-j'accuse». По мере развития войны он выискивает новый материал, как это делали немцы, когда они обыскивали бель­гийские архивы в поисках документов, могущих служить обвинением для Антанты, и широко распространяли все, что казалось им подходящим для этой цели.

Когда пропагандист укрепит за неприятелем вину стре­мления к войне, тогда только начнется его настоящая дея­тельность. Едва лишь неприятель определился, немедленнб все народы обнаруживают запас энергии, накопившийся у них в часы и дни неопределенности, и проявляют его мгно­венно в актах обороны и контратаки. В самом акте нанесе­ния ударов народы призывают к сплоченности и победе. Дело пропагандиста дополнить и повторить этот призыв.

Уже 29 июля 1914 года лондонский «Тайме» призывал все партии «сплотить ряды». Кайзер объединил за собой весь народ, когда объявил, что для него не существует более партий. В Италии появился фашизм, а французский парламент объявил «union sacree». ^x Сенсационный призыв Густава Эрве к рабочим разошелся широко и далеко. Эрве ' был известным «sans-patrie»,² не признававшим патриотизма и считавшим его орудием капитализма. В самом начале войны он изменил название своей газеты «La Guerre So-ciale», ³ назвав ее «La Victoire», * и вместе с другими, со всем жаром своего пламенного сердца призывал к сплочен­ности:

Amis socialistes, amis syndicalistes, amis anarchistes, qui n'etes pas seulemejit 1'avant-garde idealiste de I'humanite; mais qui etes encore le nerf et la conscience de 1'armee franchise, la patrie est en dan­ger! La patrie de la Revolution est en danger. (⁹)

«Друзья социалисты, друзья синдикалисты, друзья анархисты, — вы, являющиеся не только идеалистическим авангардом человечества, но также нервом и совестью французской армии: Отечество в опасно­сти! Родина Революции в опасности!»

В британской империи лозунг «король и страна призы­вают вас» похоронил замыслы Ирландии и дал доброволь-

¹ «Священное единение».

² «Человеком без отечества»,
⁸ «Социальная война»,

* «Победа»,

62

цев со всех концов английских владений. В целях прославле­ния сплоченности Великобритании- было издано большое количество богато иллюстрированных книг, изображавших историю британской • благотворительности и помощь, ока­зываемую ею на фронте. Такой была например книга «Индия и война», с предисловием, написанным лордом Сэй-денгэмом (1915г.);книга эта восхваляла бр'итанское влады­чество над Индией и была наполнена раскрашенными иллю­страциями, изображавшими индийские войска в националь­ных формах.

Призыв к единению является главным образом призывом вспомнить историю, — а такое напоминание об общем прошлом имеет большую сантиментальную ценность. 2 ав­густа 1914 г. французская газета «La Libre Parole»¹ обра­тилась к своим читателям так:

Haut les coeurs¹ La France de Jeanne d'Arc, de Louis XIV et de Napoleon, la France de Bouvmes, de Valmi, de Jena et de Montmirails n'a nen perdu des ses anticfues vertus.

Будем отважны' Франция Жанны д'Арк, Людовика XIV и Напо­леона, Франция Бувиня, Вальми, Иены и Монмирайя не утратила ничего из своей прежней доблести.

Для того чтобы оправдать — несмотря на убийства и ненависть, — воинствующий идеализм, нельзя пренебре­гать ни одним из чувств, глубоко врезавшихся в обще­ственные традиции. К историческому словарю может быть добавлен религиозный. Эти струны не были никем затронуты с большим драматизмом, чем кайзером Вильгельмом II, когда он, глядя в тот создававший эпоху июльский вечер на волновавшуюся в Люстгартене толпу, сказал:

— Роковой час настал для Германии.

Всюду завидующие нам народы принуждают нас к справедливой
з'ащите.                                                                                       t

Меч вложен в наши руки насильно. Я надеюсь, что если моим усилиям не удастся в последний 'iac образумить противника и сохра­нить мир, то с божьей помощью мы сумеем так действовать мечом, что с честью вернем его потом обратно в ножны.

Война потребует от нас огромных жертв и имуществом и жизнью, но мы покажем нашим врагам, что значит бросить вызов Германии.

Теперь я поручаю вас богу. Идите в церковь и коленопреклоненно молите его о помощи ^нашей доблестной армии.

¹ «Свободное слово».

63

Уместным может оказаться даже такое излишество чувств, как в «символе веры», изготовленном для Франции Анри Лаведаном:

Верую в храбрость наших солдат и в искусство и преданность (.наших вождей. Верую в силу справедливости и в крестовый поход цивилизации. Верую во Францию, вечную непоколебимую, необхо­димую. Верую в награду страждущим я в ценность надежды. Верую в доверие, в спокойную мысль, в скромный ежедневный труд и дис­циплину, в милосердие воюющих. Верую в кровавые раны и в благо­дать святой ьоды, в огонь артиллерии и в пламя поставленных по обету свечей; в шарики четок. Верую в благоговейные обеты старцев и истинную непорочность детей. Верую в молитвы женщин, в неусып­ный героизм жен, в спокойное благочестие матерей, в святость нашего дела, в незапятнанную славу нашего знамени Верую в наше великое прошлое, в наше великое настоящее и в наше еще более великое буду­щее. Верую в наших сограждан, живых и умерших. Верую в руки, сжатые в кулак для борьбы, и в руки, сложенные для молитвы. Верую в нас самих, верую в бога. Верую, верую. (¹⁰)

Такой вид словесного бреда способен на многое, — как мы это видим, например, когда Альберт де-Мюн, почтенный вождь католиков, торжественно умоляет бога «помочь сы­нам Хлодвига», намекая на одного из варварских тевтонских вождей древней истории Франции. ("-¹) А на изящных фра­зеров вроде Мориса Барреса, считавшего, что во Франции царит дух «серьезного энтузиазма, дисциплинированной экзальтации», можно положиться, что они снабдят нас ле­тучими словами, приемлемыми для умов, менее религиозно настроенных.

Для подавляющего большинства населения каждого го­сударства достаточно бывает цели разбить неприятеля во имя своей безопасности и обеспечения будущего мира. Такова великая цель войны, и в единодушном стремлении к ее достижению находят то «миролюбие в войне», о котором писал однажды Принципал Джеке. * В 1915 году он огля­нулся назад на первые 12 месяцев войны и заметил, что «жизнь Великобритании приобрела единую цель; сама цель воинственна, но достигается она усилением миролюбивого настроения». Он бросил желчный взгляд на довоенный мир и написал.; «С точки зрения нравственности он был аре­ной неописуемого беспорядка. Это был фактически нрав­ственный хаос. Вследствие этого наше внутреннее состоя-

¹ «New republic» II сентября 1915 г.

64

ние отличалось отсутствием спокойствия». Раньше не знали, что делать, теперь нашлась цель. Пропагандист действи­тельно может всегда рассчитывать на состояние умов, так хорошо здесь описанное. Мужья, имеющие неподходящих жен; жены, страдающие от несходства характеров с му­жьями; юноши с обманутыми надеждами; люди зрелого возраста со своими заботами и робким стремлением к при­ключениям; бездетные женщины и некоторые не имеющие, жен мужчины; люди опозоренные и стремящиеся начать жизнь сызнова, — все они и многие другие находят умиро­творение От нравственной борьбы в упоении жизнью в та­кой исторический час и для такой исторической цели.

Однако, простого призыва к единению и победе (с по­следующим затем миром) недостаточно. Ведь, неизвестно еще, какую форму примет победа. Есть пытливые умы, которые торопят с формулой победы и пытаются ее подска­зать. А так как военная задача пропаганды заключается в том, чтобы возбуждать честолюбие и укреплять стремле­ние к окончательному преодолению всякого сопротивления, то нужно представить неприятеля в таком виде, чтобы он казался более чем угрозой социальному наследию; неприя­тель — это препятствие к реализации новых национальных ценностей. Для людей дипломатического склада ума эта война Может стать войной за распространение националь­ного влияния в отношении земель, концессий и портов. Секция руководства общественным мнением в Германии была более чем насыщена видениями униженной Англии с ограниченным флотом и мечтаниями о разделах Франции и России. В Англии в этих кругах наиболее популярной целью войны являлся разгром германского флота. Для Франции победа обещала возврат Эльзаса и Лотарингии и раздел Германии.

Впрочем встречаются люди, для которых война — отвра­тительная гнусность и которые упрямо отказываются ве­рить, что стремление уничтожить личного врага стоит продолжения всех связанных с войною передряг.

Пропагандист, имеющий дело с таким образом мыслей, должен действовать тоньше, чем в том случае, когда он имеет дело с «карательным» направлением умов. Если хотят, чтобы люди, мыслящие подобным образом, присоединились к остальным в де,ле осуждения неприятеля, то нужно,

65

•чтобы они, увидели в противнике величайшее препятствие К осуществлению новых мировых условий. Если хотят сделать из них сторонников войны, то представленные им цели войны должны быть в высшей степени рациональны и идеальны.

Такого сорта пропаганда играла в последней борьбе за мировую гегемонию решающую роль, — и понятно, почему. Если мы проследим за проявлениями обществен­ного настроения в Англии в недели, непосредственна пред­шествовавшие кризису 1914 года, то должны будем заме­тить многочисленные признаки особого антивоенного воз­буждения. В лондонском органе «Daily News» от 15 июля была напечатана передовая статья под заглавием «Гидра милитаризма», заявлявпгая, что действия воинствующей клики:

космополитичны в своих проявлениях и низменны по своим мо­тивам; они рассчитаны на страх и ненависть людей невежественных; для достижения своих целей эта клика использует прессу, а также дипломатов и государственных деятелей, многие из которых мате­риально заинтересованы в успехе этого дела.

Несколько дней спустя названная газета опять вернулась к этому предмету, спрашивая:

почему одно (дуэль) было упразднено, а другое (война) оставлено? На это имеется только один ответ, а именно — тот, что при вооружен­ных столкновениях играют роль деньги, чего не бывает при дуэлях.

В течение этих же недель во всех обозрениях говорилось о новой книге Брэльсфорда под заглавием «Война стали и зо­лота». ¹ Не утихала полемика по поводу тезисов Нормана Анджелла в «Великой иллюзии».² Спокойное влияние Джона Гобсона и многих других публицистов либеральных и рабочих кругов помогло притти к экономическим толкова­ниям войны. Их писания менее отзывались доктринерством, чем подобные же статьи на континенте.

Во всяком случае социалисты Франции и Германии во­пили громче английских, понося войну и ее «поджигателей». Но когда настал решительный момент, то доказательства

¹ The War of Steel and Gold.

² См. его письмо против вмешательства Англии в конфликт,
помещенное 1 августа 1914 г. в «Тайме» и написанное в сильных
выражениях.

66

виновности неприятеля были для них так подавляющи, что и они присоединились к войне. Это решение раскололо социал-демократов в Германии и образовало фракцию недовольных во Франции. Однако, по мере течения войны связанные с нею лишения способствовали возникновению прежнего непримиримого к ней отношения. Социалисти­ческие и демократические газеты Германии стали шипами на теле императорского правительства. Такой же пово­рот наблюдался и во Франции. К рабочим, жестоко каяв­шимся в том обороте, какой приняло дело, присоединились и либеральные элементы, объединяемые такими лицами, как Леон Буржуа и Этурнель де-Констан; а после того, как были пережиты первые удары войны, стало до некоторой степени наблюдаться, как и в Германии, обратное дви­жение.

Хотя во Франции и в Германии и делались такого рода уступки настроениям,"но более всего внимания на них было обращено в Англии и Америке. В обеих этих странах войне предшествовал период колебаний. За образец пацифисти-чески настроенного либерала можно считать Дж. Уэльса, — однако более умеренного, чем большинство; он дошел до сознания необходимости поддерживать войну ценою вну­тренней борьбы, и его исполненный энтузиазма призыв к длительной борьбе основывался на тщательно разрабо­танных и сгруппированных рассуждениях о целях войны. Он писал 20 августа 1914 г. в лондонском «Daily Chronicle» следующее:

Не стоит начинать войну, которая только счегка пощиплет Гер­манию, а потом опять восстановит ненавистное напряжение последних сорока лет. Такой конец всех наших усилий равнялся бы почти не­выносимому поражению. Но все же это может случиться, если не будут установлены и объявлены во всеобщее сведение основные, цели войны.

Уэльс видел конечно в «германском милитаризме» одно из колоссальнейших препятствий к осуществлению лучшего мирового порядка. Его образ мыслей как раз таков, что им легко может воспользоваться изобретатель целей войны: стоит только установить идеал, могущий возбудить энту­зиазм тех национальных элементов, которые нуждаются в поддержке, и выяснить им, что главным задерживающим препятствием к этому идеалу является воинствующий не­приятель. Это позволяет совестливым людям убивать

67

с чистой совестью или по крайней мере подстрекать к этому молодежь.

Когда большевики опубликовали дипломатическую пере­писку, которую они нашли после второй революции в ар­хивах царского правительства, государственные деятели союзников были поставлены в чрезвычайно зотруднитель-ное положение, так как большевики разоблачили впервые, что союзные правительства раскраивали весь свет на боль­шие куски и бросали жребий, кому что достанется. Это возбудило вопросы, очень смещавшие тех, кто толковал об этой войне как не йохожей ни ра какую другую войну, так как будто бы целью ее было прекращение войн и сохра­нение вселенной для демократии. Договорами, помеченными 1915 годом и позднейшимиу владения неприятельских дер­жав были распределены между их будущими владельцами даже без намека на плебисцит или на международный кон­троль. Несмотря на усилия союзных правительств воспре­пятствовать распространению сведений об этих инкрими­нирующих документах в Великобритании, слух о них скоро дошел до британских рабочих лидеров, и они встрепенулись, чтобы потребовать объяснений у правительства. Ллойд-Джордж произнес 5 января 1918 года сенсационную речь, в которой он блестяще вышел из положения, обнародовав условия мира, приемлемые для миролюбиво настроенных элементов общества. Тайна истории этой речи вообще не была известна до опубликования после войны записок Вудро Вильсона. В этих записках была приведена секретная кабло­грамма Бальфура, английского министра иностранных дел, американскому государственному департаменту. Вот ее со­держание:

Последующее — для сведения президента, частно и секретно. Уже несколько времени ведутся переговоры между премьер-министром и тред-юнионами. Главный пункт заключается в желании освободиться от обещаний, данных рабочим лидерам в начале войны. Это совер­шенно необходимо с военной точки зрения для увеличения военных сил на Западном фронте. В конце концов переговоры дошли до такой точки, когда их успешный исход оказался главным образом завися­щим от немедленного опубликования британским правительством объяснения, излагающего его взгляды на цели войны. Теперь премьер-министром было дано тайое объяснение. Оно явилось результатом совещания с рабочими лидерами, равно как и с лидерами парламент­ской оппозиции.

При таких обстоятельствах не оказалось времени для обмена

68

мнений с союзниками по поводу условий, на которых пришчи к согла­шению премьер-министр и вышеупомянутые лица При рассмотрении их выяснится, что они согласуются с теми заявлениями, которые до сего времени были сделаны на этот предмет президентом.

Если бы самому президенту пришлось давать объяснение своих собственных намерений, что, в виду воззвания большевиков ко всем народам 'мира, могло оказаться желательным, то премьер-министр уверен, что такое объяснение было бы согласовано с общим направле­нием предыдущих речей президента, которые были так горячо встре­чены общественным мнением как в Англии, так и в других странах. Такое же заявление, сделанное вновь, встретило бы конечно прежний горячий прием. *

Активному пропагандисту следует помнить, что либ^-ралы и средний класс населения окажутся вероятно склон­ными одобрить политические и юридические цели войны. Рабочая идеология покоится бойее или менее на суждениях экономического характера, оскорбляющих чувство собствен­ности имущих классов. Если проблема реконструкции мира должна быть освобождена от видимого классового перевеса, то она должна быть понимаема как проблема политико-экономического хорактера, так как толки о мировом законо­дательстве и судопроизводстве благосклонно принимаются там, где с подозрением относятся к предложениям о распре­делении сырых материалов мировыми актами и о приме­нении мирового обложения для уравнения существующего неравенства. Фразы в роде: «Мировая организация», «Со­единенные штаты мира», (¹²) «Мировая конференция»,(^1а) «Мировой союз свободных народов», «Лига наций» и т. п., легко сползают с языка.

Таким образом война, которая ведется с целью поддер­жать международные законы, будет иметь санкцию бур­жуазной морали, но последняя избегает всего, что носит классовый оттенок. В мировую войну указанная идея сла­галась медленно. Когда было получено известие, что немцы вступили в Бельгию, то те, кто ратовал за участие Англии в войне, принимая в соображение интересы нации' (см. «Тайме»), выбросили эти соображения за окошко и пре­образовали войну в крестовый поход за «всенародную закон­ность». Французы организовали «Комитет защиты между­народных законов», возглавленный Луи Рено из «Инсти-

¹ R. S. Backer, Woodrow Wilson and the World settlement, p. 40.

69

тута».¹ Германцы были приведены в замешательство та­ким взрывом страсти к международным законам, но скоро нашли возможным «предъявить иск» этим защитникам. «Встречный иск» доказывал, что Бельгия не была на самом деле нейтральной, так как захваченные в ее архивах бу­маги разоблачили тайные военные переговоры ее с Фран­цией и Англией. К тому же англичане не соблюдали зако­нов о контрабанде и посягали на права нейтральных дер­жав в открытом море. Кроме того германцы сделали откры­тие, что в сущности они борются за свободу морей J за право мелких государств вести торговлю без опасения стать жерт­вой разбойничьей тактики английского флота. Союзники уже объявили войну за освобождение угнетенных народов, под которыми они вначале подразумевали только Бельгию и Эльзас-Лотарингию. Позднее смысл >этой фразы был рас­ширен для включения в него народностей Австро-Венгрии и немецкой Польши. В ответ на это немцы заявили, что они тоже воюют за освобождение угнетенных, под которыми подразумевают Ирландию, Египет и Индию.

Пропагандист должен быть всегда на-чеку, чтобы ухва­титься за священную фразу, кристаллизующую вокруг себя общественные стремления, и ни при каких обстоятель­ствах не должен допускать, чтобы ею пользовался исклю­чительно неприятель. Когда члены «Союза демократического контроля в Великобритании» стали говорить, что они хотят, чтобы эта война положила конец тайной дипломатии и де­мократизировала международную политику, то они имели в виду одинаково как условия, существующие в Англии, так и условия других стран. Но фраза была уловлена ловким человеком и обращена в осуждение неприятеля.²