Характеристика социально-психологического конфликта
В вузовских учебных программах, названиях учебников и пособий в настоящее время как синонимы звучат два понятия: «психология конфликта» и «конфликтология». Странно подходить к психологии и ее преподаванию с жесткими формальными требованиями, но по поводу объединения в одно целое этих двух понятий хочется возразить. Исторически и содержательно они имеют совершенно разные корни.
Психология конфликта — это юная, малооформившаяся отрасль научного знания, возникшая на стыке социальной психологии,
203
социологии и психологии личности. Она начала оформляться в 70-х гг. XX в. в СССР самостоятельно и независимо от западных течений в качестве теоретической основы изучения такого эмпирического явления, как человеческие конфликты. Два курсивом выделенных слова важны для ее понимания. Конфликт с помощью имеющегося у этих наук-прародителей понятийного аппарата теоретически моделировался и представал как предмет эмпирического исследования. Конечно, ставился и вопрос о подходах к решению конфликта, но вопрос этот был прикладным. То есть на первом плане — создание теоретической модели и подходов к исследованию, а затем — приложение научных данных к окружающей действительности. И если схема хороша, но реальный конфликт с ее помощью все же не решается, это проблема самой реальности. Однако не хотелось бы, чтобы читатель увидел за этой иронией пренебрежение к имеющимся достижениям данной дисциплины. Работами Л. А. Петровской, Ф. М. Бородкина и Н. М. Коряк бытовой феномен конфликта был переведен на уровень определенного явления, с присущими ему свойствами и закономерностями развития, из которых логически вытекали общие способы и подходы к решению. Другое дело, что прикладное отношение психологии конфликта к практике решения конкретных жизненных противоречий делало такую практику тяжеловесной, громоздкой, хотя и научно продуманной.
|
|
|
Для нашей культуры, в том числе и научной, характерно предаваться раздумьям по поводу «отчего» и «зачем», прежде чем переходить к практическому вопросу «как». По этому принципу построена и психология конфликта.
Конфликтология возникла в 60-х гг. XX в. нашего века в Австралии и стала распространяться благодаря поддержке ЮНЕСКО. Несмотря на серьезное название, конфликтология никогда не была и не стремилась быть наукой. Она представляет собой социальную практику, ориентированную на оказание людям помощи в разрешении возникающих у них конфликтов. Естественно, она оперирует некоторыми обобщенными схемами, но они как научный продукт
204
не выдержали бы и элементарной научной экспертизы. Конфликтология бережно собирает, систематизирует и активно использует методы двух типов: помогающие людям самим или с помощью посредника решать свои конфликты и обучающие их стилю конструктивного поведения в конфликтах. Мы еще поговорим о конфликтологии, а сейчас обратимся к теории социально-психологического конфликта, рассмотрим его структуру, динамику развития и причины возникновения.
|
|
|
Модель социально-психологического конфликта
Социально-психологический конфликт — это особый вид межличностного и межгруппового взаимодействия. Каковы же его основные свойства?
Социально-психологический конфликт (СПК) — это вид отношений — межличностных, личности и группы, межгрупповых, — в основе которых лежит объективное противоречие целей, интересов, мнений участников. На психологическом уровне это противоречие проявляется в сильных негативных переживаниях участников по отношению к ситуации, оппонентам и самим себе.
В этом определении есть три важных для понимания сути СПК момента. Во-первых, конфликт может разворачиваться в различных системах социальных отношений, но не стоит в рамках той модели, которая сейчас будет раскрываться перед читателем, рассматривать внутриличностный конфликт. Несомненно, он тоже построен на объективном противоречии в системе личностных ориентаций человека, но дальнейшие аналогии некорректны. Во-вторых, в научном и собственно конфликтологическом, практическом аспектах далеко не все, что массовое сознание именует конфликтом — ссоры, размолвки, непонимания, разногласия и т. д., — таковым является. СПК — это особый вид взаимоотношений, построенный именно на совместимых, противоположно направленных тенденциях.
|
|
|
205
И в-третьих, далеко не каждое объективное противоречие превращается в конфликт. Оно должно пройти некоторый путь от собственно противоречия до конфликта как психологической реальности, важной составляющей которой являются переживания участников. По своему знаку они в преобладающем большинстве случаев негативны. И этот факт — наличие острых негативных переживаний — очень многое определяет, делает конфликт тем, чем он для каждого из нас является, — испытанием, тяжелым моментом, болезненной перспективой развития отношений. Эмоции многое запутывают, трансформируют в изначальных противоречиях, делают процесс разрешения длительных, «хронических» конфликтов профессиональным искусством.
|
|
|
Противоречие, лежащее в основе социально-психологического конфликта, порождает так называемую «объективную конфликтную ситуацию». Это основа будущей проблемы. Объективная конфликтная ситуация имеет свою обязательную структуру, которая графически может быть изображена следующим образом:
Два основных структурных компонента — это стороны конфликта и его объект. Сторона конфликта представлена конкретными людьми и их целями, которые близки в рамках одной стороны и находятся в противоречии с целями оппонентов — тех, кто составляет другую сторону. Участников в конфликте может быть много, даже очень много, сторон — не менее двух. Каждая сторона занимает в конфликте определенную позицию. Позиция в данном случае — это более или менее точный и соответствующий реальности ответ участников на вопрос, почему я (или мы) участвую в конфликте, чего я
206
(мы) добиваюсь. Внутренняя позиция — это совокупность мотивов, реальных интересов, ценностей, побуждающих человека или группу участвовать в конфликте. Эти побудительные силы далеко не всегда осознаются самими участниками, еще реже предъявляются окружающим. Чаще всего и самому себе, и, естественно, оппонентам и наблюдателям участник предъявляет внешнюю позицию. Она представляет собой мотивировку, звучащую социально и личностно вполне приемлемо, так, что ее не стыдно предъявить миру и в нее нетрудно поверить самому. Сокрытие внутренней позиции далеко не всегда свидетельствует о двуличии человека, вытеснении им непозволительных желаний. Как мы знаем, осознание мотивов — непростая работа души, особый рефлексивный процесс, на который в ходе конфликта может не хватать ни времени, ни душевных сил.
Объект СПК — это реальный или идеальный предмет, к обладанию которым стремятся все участники данного взаимодействия. Объект этот обладает двумя «неприятными» свойствами, которые и превращают его в эпицентр разногласий. Он неделим, по крайней мере на первый взгляд, и, по убеждению оппонентов, может принадлежать только одной стороне, весь целиком. И он обладает разной степенью доступности для участников. Каждый пытается имеющими в его распоряжении средствами сделать объект более доступным для себя и менее доступным для другого. Очень важно, что если для кого-то из участников объект практически недоступен, это ни в коей степени не означает его близкого поражения. Просто его конфликтные шаги будут более острыми, поступки — экстремальными и эскалирующими конфликт.
Взаимодействие, имеющее в своем основании такую структуру, имеет много шансов превратиться в настоящий психологический конфликт. Это возможно, если объективное противоречие пройдет стадии идентификации и формирования субъективного образа конфликтной ситуации.
В данном случае под идентификацией понимается нахождение лиц, препятствующих в достижении цели. Человек, включенный в систему объективно противоречивых отношений с другими людьми
207
или группой, может достаточно долгое время не осознавать этого. Однако в некоторый момент его шаги по достижению значимой для него цели оказываются невозможными или неэффективными. Возникает состояние фрустрации.
Причину происходящего человек может приписать совершенно различным явлениям: себе, обстоятельствам (безличным), конкретным людям. В том случае, если причину своих неудач в достижении нужного объекта человек припишет другим людям, возникнет идентификация, ведущая далее к конфликту. При этом идентификация может быть истинной и ложной. В первом случае, как следует из названия, человек верно приписал другому лицу причину фрустрации. Этот человек (или группа) действительно является его оппонентом и претендует на тот же объект. В случае ложной идентификации оппонент выбирается неверно. Но если по отношению к нему во всем блеске разворачиваются конфликтные действия и ложный оппонент эмоционально втягивается в конфликтные отношения, возникает так называемый ложный конфликт, во всех своих проявлениях имитирующий настоящий. Только решать его гораздо труднее, так как под ним нет никакого объективного основания, кроме выраженного эмоционального неприятия.
208
Итак, психологически конфликт начинается с того, что люди реагируют друг на друга как на препятствие, блокирующее достижение значимых целей. Конфликт является механизмом, который может устранить или уменьшить этот блок, то есть создать условия для достижения цели.
Следующий шаг по превращению объективного противоречия в психологический конфликт — формирование у оппонентов образа конфликтной ситуации. Субъективный образ конфликтной ситуации включает представление о себе в конфликте (цели, ценности, возможности), об оппонентах, о ситуации, в рамках которой развивается конфликтное взаимодействие. Человек не просто реагирует на ситуацию, он определяет ее для себя, тем самым задавая ее свойства. В конфликте люди взаимодействую не друг с другом и не в реальном контексте. Их поведение опосредовано образами конфликтной ситуации, которые могут более или менее совпадать с некоторой объективной реальностью: реальными целями и возможностями оппонентов, реальными собственными позициями, объективными свойствами среды.
Итак, в субъективных образах конфликта происходит творческая переработка человеком изначальной ситуации противоречия. Эта трансформация часто затрудняет успешное разрешение конфликта, что позволило ряду авторов, в частности — А. Я. Анцупову и А. И. Шипилову, говорить об искажении объективной конфликтной ситуации, которое происходит в ее субъективном образе. Они выделяют несколько основных направлений искажения.
Схематизация, упрощение реального конфликта. Конфликтные отношения людей, как и любые другие, многогранны. Они шире любого противоречия, и многие их аспекты даже в самых трудных ситуациях могут оставаться эмоционально привлекательными. Так как конфликтные отношения чрезвычайно экспрессивны, требуют от человека много психических сил и на анализ многообразных аспектов взаимоотношений их не хватает, возникает неосознаваемая тенденция к субъективному сужению отношений. Человек выделяет и концентрируется на одной из линий отношений, той, где ему проще
209
всего развернуть конфликт, и игнорирует прочие линии. Отношения оппонентов как бы уплощаются. Отметим также, что близкая, но еще менее конструктивная тенденция — стереотипизация отношений. Лев Толстой замечал, что если счастливые семьи счастливы очень по-разному, то все несчастные семьи похожи друг на друга. Думается, он имел в виду прежде всего конфликтные семьи. Если посмотреть на причины супружеских конфликтов, то ведь их совсем немного. Хватит пальцев на двух руках. Получается, что в гармоничных отношениях человек свободен и очень индивидуален, а в конфликтном взаимодействии стремится к установлению примитивных, стереотипизированных отношений, которые развиваются по давно известным сценариям. Сценариям, многажды проигранным в этом мире, прописанным и в пьесах и в анекдотах.
Искажение и уменьшение воспринимаемой перспективы развития взаимодействия. В сознании участников конфликтные отношения как бы замирают, теряют свое будущее, хотя во многих случаях их не так-то просто остановить. Основная опасность такого рода искажений в том, что оппоненты, совершая свои действия в отношении друг друга, не просчитывают, игнорируют их последствия, что приводит к эскалации проблемы.
Поляризация оценок и суждений. По отношению к собственному поведению и намерениям партнера начинают действовать черно-белые, категоричные суждения.
Коммуникативные искажения. В коммуникации оппонентов срабатывают разнообразные барьеры, которые фильтруют и корежат информацию, придавая сказанным словам мнимый смысл.
Атрибутивные искажения. Проявляются в приписывании себе и другому мотивов, личностных качеств, намерений, в упрощении отношений. Свои действия объясняют тем, что они единственно возможные в этой ситуации, или вынужденные, или «он сам напросился». Действия оппонента квалифицируются как злонамеренные, изначально ошибочные. В процессе развития конфликта часто гиперболизируются недостатки и отрицательные черты личности оппонента,
210
свой же образ выкристаллизовывается, обрастает благородными чертами: уступчивостью, готовностью к сотрудничеству (11).
В результате описанных выше процессов из объективной ситуации противоречия рождается социально-психологический конфликт. Рождается и начинает жить и развиваться по своим законам. В теоретической модели, разработанной в отечественной психологии Л. А. Петровской, СПК проходит 4 последовательные стадии развития:
возникновения объективной конфликтной ситуации;
инцидента;
конфликтных действий;
исхода (78).
На первой стадии конфликт как психологическая реальность еще не представлен. Однако в деловых и межличностных отношениях уже существует его реальный зародыш. При определенных условиях люди, начав действовать и убедившись в неэффективности или невозможности этих действий, встанут перед необходимостью как-то объяснить для себя эту фрустрацию. Инциденты и есть формы фрустраций. Это различные события, которые демонстрируют участникам взаимодействия существование некоторой проблемы: не поняли друг друга, не разобрались, не поделили и т. д. Суть самой проблемы может быть еще далеко не ясна, но возникают напряженность, размолвки, ссоры. Именно на этой, второй, стадии происходит ложная или истинная идентификация и начинает формироваться образ конфликта.
Х. Корнелиус и Ш. Фейр выделяют 5 сигналов конфликта. Каждый из них может рассматриваться как форма инцидента:
кризис — временный или окончательный разрыв отношений;
напряжение — негативные установки и предвзятые мнения, искажающие восприятие слов и поступков партнера;
недоразумение — ложные выводы, которые возникают при отсутствии взаимопонимания;
дискомфорт — интуитивное ощущение неудобства, часто на физиологическом уровне;
211
стычки и ссоры — действия участников, сигнализирующие о существовании конфликта (46).
Мы видим, что инцидент может существовать как во внешней, открытой форме — ссоры, кризис, — так и во внутренней, психологической. В последнем случае человек или осознает существование конфликта или просто эмоционально переживает его, но никак не проявляет своих чувств и своего знания в реальных отношениях с оппонентом.
Из личного опыта
В начальной школе большинство конфликтов ребенка со взрослыми разворачивается с его стороны в скрытой форме, так как он не готов к открытому противостоянию. Школьник может очень переживать свои отношения с родителями или учителем, мучиться от невозможности что-то предпринять (это пагубно сказывается на его самочувствии, здоровье и учебе), однако не совершать никаких конфликтных действий по отношению к значимым людям. В «смутные годы» младшего подросткового возраста, когда в ребенке причудливо и иногда трагично переплетаются черты «правильного» возраста и поднимающего голову «бунтаря», готовность к открытому конфликту может в какой-то степени рассматриваться как показатель личностной зрелости. И совершенно точно — как условие поддержания эмоциональной стабильности. В своих работах 80-х гг. XX в. Е. В. Новикова убедительно показала, что школьная и в целом личностная тревожность младших школьников и младших подростков являются следствием, условно говоря, интериоризации неразрешимых для детей внешних социально-психологических противоречий. Наиболее пагубны следующие 3 группы таких противоречий:
между системами требований значимых людей (мамы и папы, мамы и бабушки, чуть позже — близких друзей и семьи);
212
между требованиями значимых людей и потребностями, желаниями самого ребенка или подростка;
между требованиями значимых людей и возможностями ребенка.
Подросток в значительно большей степени склонен к открытым социальным конфликтам, быстрому переносу возникающих противоречий в область активных конфликтных действий и отношений. Как этап личностного и социально-психологического развития, такая склонность вполне закономерна и прогрессивна. Другое дело, что способность к рефлексии и планированию своих действий отстают в темпах своего развития. И подросток быстро погружается в экспрессию открытой конфликтной «войны».
Стадия конфликтных действий по многим позициям центральная. На этой стадии отношения оппонентов бурно развиваются, что приводит к изменению практически во всех структурных звеньях конфликтной ситуации, меняет самих участников, их позиции, объект и ситуацию вокруг конфликта.
Объект конфликта имеет тенденцию к разрастанию, охвату объективно не противоречивых зон отношений. Изначально деловое, рабочее по сути противоречие, безо всяких на то объективных оснований вдруг растекается и начинает определять личные отношения людей («Да что там работать — я видеть его не хочу!»). Семейный конфликт из области отношений с родителями мужа или жены плавно распространяется на воспитание детей, проведение свободного времени, интимные отношения (они очень часто страдают первыми). В результате действий участников происходит и изменение уровня доступности объекта. Борьба за доступность — важный момент в поведении участников на этой стадии. Ф. М. Бородкин и Н. М. Коряк охарактеризовали ее суть, используя так называемую теорию рангов.
У каждого человека, находящегося в состоянии конфликта с другими людьми, существует некоторая условная сила — ранг.
213
Ранг — это совокупность личностных, статусных, материальных и прочих ресурсов, которые человек может задействовать для победы. Чем он выше, тем больше шансов разыграть конфликтную ситуацию в свою пользу. Различают 5 рангов:
> первый — участник конфликта говорит от собственного имени: я думаю, считаю, хочу.
> второй — участник конфликта представляет некоторую малую группу: ученики нашего класса, молодые сотрудники нашего отдела, наша семья хочет, считает, думает и т. д.;
> третий — участник конфликта говорит от имени некоторой системы групп, большой группы: мы, взрослые; нам, учителям и т. д.;
> четвертый — участник конфликта имеет возможность говорить от имени социальной системы, всего прогрессивного человечества, олицетворять собой культуру, нравственность, мировой опыт, народную мудрость и т. д.
Есть еще один ранг — «нулевой», о нем чуть ниже.
Как видим, сила нарастает по мере того, какую по размеру и авторитету «группу поддержки» смог собрать тот или иной оппонент. При этом не обязательно, чтобы все эти группы реально скандировали за его спиной, достаточно иметь статусные или другие основания для того, чтобы ссылаться на некоторое идеальное сообщество. Сознательно или неосознанно оппоненты стремятся повысить собственный ранг и снизить ранг оппонента. Наиболее желательный итог такой борьбы — загнать другого в нулевой ранг, почти безнадежный с точки зрения борьбы за победу. Ранг № 0 — это ранг нарушителя каких-то социальных норм. Помните, «последний и решительный» аргумент при стычке в общественном транспорте: «А ты, в очках, вообще молчи». После этого остается только или защищать свое право носить очки, забыв о предмете предыдущего спора, или лезть в драку. Для того чтобы поместить оппонента в позорную нулевую точку, нужно вовремя вспомнить недавнюю историю какой-нибудь его оплошности, найти изъян в его прошлом, настоящем и
214
будущем, внешности и т. д. Нулевой ранг на какое-то время нейтрализует одного из участников конфликта и даст другому иллюзорное ощущение победы (23).
На стадии конфликтных действий сами конфликты начинают разбухать, захватывая все новых людей. Так, межличностный, парный конфликт практически всегда перетекает в межгрупповой (за счет того, что каждая сторона организует себе группу поддержки). Вообще эта стадия многое ставит на свои места, и расширение числа участников происходит не из-за втягивания в него лишних людей, а просто проявляются, наконец, все заинтересованные лица. В конфликте мать — ребенок — отец как важная самостоятельная сторона могут проявиться бабушки и дедушки, в конфликте сотрудников — начальник или соседний отдел.
Будучи драматичной и напряженной, третья стадия не может длиться очень долго, и конфликт выплывает на стадию исхода. В целом, можно говорить о двух больших возможностях решения конфликта: создание условий, не допускающих дальнейших инцидентов, и разрешение самого объективного противоречия.
Снятие инцидента — это попытка притушить конфликт либо переведя его на стадию осознания (без конфликтных действий), либо на стадию неосознаваемой конфликтной ситуации. Возможны следующие способы:
Обеспечение выигрыша одной из сторон. В этом случае конфликт решается полностью, если проигравшая сторона приняла свое поражение, что крайне редко встречается в повседневной практике. Победа одной стороны — всегда временное состояние, сохраняющееся до ближайшего серьезного инцидента.
Снятие конфликта с помощью лжи. Такой способ переводит конфликт в неосознаваемую форму и дает сторонам отсрочку в решении своих проблем.
В этом случае люди действуют по принципу «нет инцидентов — нет конфликта» — глубоко укоренившееся в нашей культуре заблуждение. Отношения, содержащие в своей основе объективное
215
противоречие, подтачивают изнутри личность каждого участника, в чем мы уже могли убедиться на примере детской тревожности, влияют на эффективность деятельности, исподволь разрушают сами отношения.
Изменение целевых установок хотя бы одним из участников. Ситуация, когда одна из сторон в силу обстоятельств или в результате переговоров больше не желает обладать объектом конфликта.
Исчезновение самого объекта конфликта по воле участников или помимо их желания. Один из самых ярких примеров в отечественной истории — конфликт Степана Разина с дружиной из-за княжны (объект — княжна). Способ решения конфликта был выбран быстрый и необратимый: «И за борт ее бросает в набежавшую волну...»
Возможны и другие варианты: изменение в структуре отношений «оппонент — объект» с точки зрения доступности или делимости: «оппонент — оппонент» с точки зрения рангов и др. Наиболее часто встречаются следующие виды исходов на уровне объективной конфликтной ситуации.
Полное физическое или функциональное разведение участников. В этом случае действительно исчезает сама почва для конфликта, но конфликтные отношения между бывшими оппонентами могут сохраняться очень долго, так как они не получили своего отреагирования. Кроме того, такой путь редко удается реализовать в реальной практике
Внутреннее переструктурирование образа ситуации. Смысл данной меры состоит в изменении внутренней системы ценностей и интересов участников взаимодействия, вследствие чего в их глазах блекнет сам объект конфликта или приобретают личностную значимость отношения с оппонентом. Такая работа психологически очень сложна, часто требует помощи со стороны специалиста-психолога, однако именно этот путь может привести к конструктивному разрешению супружеских или семейных конфликтов.
216
Разрешение конфликта через конфронтацию к сотрудничеству. По своему содержанию этот исход близок к предыдущему, но касается, как правило, деловых конфликтов, не затрагивающих глубинные отношения людей, а относящихся к их социальным или материальным интересам. Такие конфликты могут быть разрешены через специально организованную работу по нахождению общих интересов и целей, через сужение зоны разногласий до минимума и заключение договоров о сотрудничестве. Большую роль играет участие посредника, владеющего специальными навыками ведения переговоров и разрешения споров.
На стадии исхода как нельзя лучше видна «двуличность» конфликтных отношений. Каждый конфликт таит в себе две возможности: разрушения и созидания, точку роста и точку падения. В социальной психологии этот факт принято обозначать как конструктивную и деструктивную функции конфликтов. В житейской психологии конфликт чаще всего представлен своей разрушительной стороной, поэтому конфликтов избегают, ценностью считают именно бесконфликтное общение. Но давайте определимся с понятиями. Социальная жизнь сложна. Прожить свою жизнь среди людей, не попадая в ситуации объективного противоречия, возможно только если вообще не преследовать никаких личных целей. Это, к счастью, крайне редкий случай. Следовательно, бесконфликтное общение — это такое общение, в котором все конфликты просто подавляются, загоняются внутрь, подтачивая отношения изнутри. Если отношения не выяснять, они кончаются, часто неожиданно и драматично для участников, которые так хотели мира и покоя. И здесь еще одно заблуждение: будто конфликт — это обязательно война, буйство отрицательных эмоций. Конечно, развивающиеся отношения редко бывают спокойными, их характеризуют взлеты и падения, точки наивысшего сближения и разногласия, но эти отношения живые, так как их подпитывают переживаемые, выявляемые и успешно решаемые людьми психологические конфликты.
217
В целом, конструктивная функция конфликта сводится к тому, что он:
□ является важным источником развития личности, группы, а также межличностных отношений, позволяет им подняться на новую высоту, расширить и изменить сферу и способы взаимодействия;
□ через открытую конфронтацию освобождает группу от подтачивающих ее факторов, снижает вероятность ее застоя и упадка;
□ способствует развитию взаимопонимания между участниками взаимодействия.
Мы видим, что теоретические схемы анализа конфликтов, разработанные в отечественной психологии, дают достаточно полное представление о том, что есть конфликт между людьми. Мы можем также с их помощью сформировать и некоторые общие рекомендации по практической работе с реальными конфликтами: понять, какие конфликтологические возможности таит в себе каждый этап развития конфликта, и разработать схему первичного анализа реального конфликта. Сначала — о возможностях построения работы с конфликтом на различных этапах.
Как уже говорилось, конфликт действителен только там, где люди не могут одновременно реализовать свои цели, так как они, скажем, претендуют на один и тот же объект, или средств хватает только на удовлетворение одной из целей, или достижение целей одним автоматически означает поражение другого. Любую из этих ситуаций нужно обязательно решать, так как увещеваниями, благими намерениями «разобраться по-хорошему» и прочими подобными мерами с конфликтом не совладать. Другое важное обстоятельство: при попадании в ситуацию объективного противоречия многие люди, и это нормально, перестают воспринимать ее отстраненно, они начинают переживать, причем, по преимуществу негативные эмоции: страх, гнев, раздражение, обиду, возмущение, ярость. Эмоциональная нагрузка — наши бурные переживания — превращает объективное противоречие в психологический конфликт, некоторую
218
яркую субъективную реальность для всех, кто в эту ситуацию так или иначе погружен. И вот на этой стадии конфликт уже недостаточно решать (то есть логически, здраво рассуждая, искать пути преодоления противоречия), с ним надо работать: находить возможности эмоционального отреагирования и переработки чувств, мотивировать самого себя и других на индивидуальный и совместный анализ ситуации, искать пути решения и выполнения этих решений...
Конечно, замечательно, если удается «отловить» конфликт на стадии объективного конфликтного противоречия и решить его на уровне переговоров, раутов, дружеских ужинов и т. п. На этой стадии еще сохраняется возможность отстраниться от ситуации: «Коллега, я вас очень уважаю, но нашему общему делу грозит опасность. Видите ли, существует реальное противоречие в наших подходах к...» Но это непросто. Чаще всего нам не хватает специальных знаний из области конфликтологии, научных и житейских представлений о том, какие факторы лежат в основе конфликтов. В большинстве случаев о том, что мы попали в конфликт, нам говорят наши собственные чувства: напряженность, растерянность, раздражение на партнера, неудовлетворенность событиями и отношениями... Это значит, что конфликт вступил в свою вторую стадию — стадию инцидента. Если партнерам посчастливится пережить эмоциональную волну, не начиная «военные» действия, и быстро выйти на первопричину инцидентов, работа с конфликтом может быть продуктивной и короткой. Люди еще не успеют нанести удары по самооценке друг друга. Но и это нелегко. Нам не хватает часто эмоциональной зрелости и простой человеческой мудрости для того, чтобы решить, что важнее: отношения или достижение данной цели, и как их можно совместить.
Будучи не проработанным на стадии инцидента, конфликт легко переходит в стадию конфликтных действий. Суть ее в попытке победить, то есть решить ситуацию в свою пользу. Идея по своей сути непродуктивная и часто утопичная: в конфликте практически
219
нельзя победить навсегда, любая победа временна, долгосрочно только решение.
Если конфликтологическая работа началась на стадии конфликтных действий, первое, что необходимо сделать, — вернуть всех участников в 1-й ранг. Это очень непросто, но только там, где люди говорят от собственного имени, они смогут договориться и понять друг друга.
То, как выглядит исход, зависит от направления усилий, выбранного участниками конфликтного взаимодействия. Конфликт может стать затяжным, вялотекущим, с редкими всплесками «окопной войны» и полной бесперспективностью развития отношений. Он может постепенно истаять, если люди прервали свои партнерские или деловые отношения. Наконец, конфликт может быть проработан и решен. В деловых отношениях это чаще всего достигается за счет переговоров, ведущихся в рамках стратегии «выигрыш — выигрыш», иначе ее еще называют сотрудничеством. Эмоциональные конфликты в близких, партнерских отношениях чаще решаются за счет переструктурирования каждым участником своей личной системы ценностей, выбора в пользу отношений, а не данной конкретной цели в ее конкретном же виде.
Исходя из наших теоретических знаний о структуре и развитии конфликта, мы можем предложить следующую схему первичного анализа конфликта в практической работе:
Участники (стороны) конфликта: кто конфликтует?
Объект притязаний сторон: из-за чего конфликтуют?
Декларируемые цели сторон (внешняя позиция): как объясняют оппоненту, окружающим людям и часто самим себе причины вступления в конфликтные отношения?
Потребности и опасения сторон (внутренняя позиция): какая мотивация, какие личностные смыслы на самом деле стоят за участием в конфликте?
Отношения «оппонент — объект» с точки зрения доступности и делимости.
220
Отношения «оппонент — оппонент» с точки зрения рангов.
Изменения в сторонах и объекте в процессе развития отношений: появились новые участники; возникли конфликты в лагерях бывших единомышленников; изменились формулировки внешней позиции; произошло переструктурирование ценностей и смыслов; средство стало целью; изменился сам объект конфликта и другие.
Выбранный способ разрешения конфликта: чем все закончилось?
Оценка выбранного способа каждой из сторон: что думают и чувствуют по этому поводу сами участники?
На этом, казалось бы, можно поставить точку и перейти собственно к практике решения конфликтов. Однако в этой схеме не хватает одного, последнего пункта. Незнание информации, содержащейся в нем, делает анализ конфликта по схеме низкоэффективным. Очень многое в развитии конфликта и путях его решения зависит от того, каким он был по происхождению. И мы переходим к рассмотрению видов социально-психологических конфликтов и причин их возникновения.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 6298; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!