Подготовка текста Д. М. Буланина, перевод М. Ф. Антоновой и Д. М. Буланина, комментарии Д. М. Буланина 22 страница



 

О възлюблении! Въсхотѣх умлъчяти многыа его добродѣтели, якоже преди рекох, но обаче внутрь желание нудит мя глаголати, а недостиньство мое запрещает ми млъчяти. Помыслъ болѣзный предваряет, веля ми глаголати, скудость же ума загражают ми уста, веляще ми умолъкнути. И понеже обдръжимь есмь и побѣждаемь обѣма нуждама, но обаче лучше ми есть глаголати, да прииму помалу нѣкую ослабу и почию от многъ помыслъ, смущающих мя, въсхотѣвъ нѣчто от житиа святого повѣдати, сирѣчь от многа мала. И взем, написах и положих здѣ в худѣм нашемь гранесословии на славу и честь святѣй и живоначалнѣй Троици и пречистѣй Богоматери и на похвалу преподобному отцу нашему Сергию худымь своим разумом и растлѣнным умом. Наипаче же усумнѣхся, дръзаю, надѣяся на молитву блаженаго, понеже житие его добродѣтелно есть и съвръшено, и от Бога прославленъ бысть. Аз же убояхся, яко немощенъ есмь, груб же и умовреденъ сый; но обаче подробну глаголя, невъзможно бо есть постигнути до конечнаго исповѣданиа, якоже бы кто моглъ исповѣдати доволно о преподобнѣм сем и отци, великом старци, иже бысть въ дни наша, и времена, и лѣта, въ странѣ и въ языцѣ нашем, поживе на земли аггельскым житиемь, стяжа тръпѣние кротко и въздръжание твръдо, въ девьствѣ, и чистотѣ, и цѣломудрии, съвръши святыню Божию и сподобленъ бысть божественыа благодати: понеже от юности очистися церкви быти Святого Духа и преуготова себе съсуд святъ избранъ, да вселится Богъ в онь, по апостолу, глаголющу: «Братие, вы есте церкви Бога жива, якоже рече Богъ: “Вселюся в ня”».[207]

О возлюбленные! Хотел я молчанию предать многие его добродетели, как я сказал, но, однако, внутреннее желание заставляет меня говорить, а недостатки мои повелевают мне молчать. Мысль моя убогая идет впереди, повелевая мне говорить, скудость же ума заграждает мне уста, повелевая мне умолкнуть. Но хотя одержим я и побеждаем обоими желаниями, все же лучше мне говорить, чтобы получить понемногу некое облегчение и успокоение от многих помыслов, смущающих меня, и решаюсь я кое-что о жизни святого рассказать, то есть из многого малое. Я взял, написал и запечатлел все здесь, в убогой нашей похвале на славу и честь святой и живоначальной Троице и пречистой Богоматери и на похвалу преподобному отцу нашему Сергию, убогим своим разумом и растленным умом. Хотя и сомневаюсь, но дерзаю писать, надеясь на молитву блаженного, потому что жизнь его была добродетельна и совершенна, и он Богом прославлен. Я же убоялся, потому что немощен я, грубым и злым будучи; но, даже подробно повествуя о Сергии, невозможно понять его до конца, даже если бы кто-нибудь смог изложить все исчерпывающе о преподобном этом отце, великом старце, который жил в дни наши, и времена, и годы, в стране нашей и среди народа нашего, прожил на земле ангельскую жизнь, закалился в терпении кротком и воздержании твердом, в девственности, и в чистоте, и целомудрии, достиг святыни Божьей и удостоен был божественной благодати: потому что с юности он очистился, чтобы церковью стать Святого Духа, и сделал себя сосудом святым избранным, чтобы вселился Бог в него, согласно апостолу, говорящему: «Братья, вы церковь Бога живого, как сказал Бог: “Вселюсь в них”».

 

Сий убо преподобный отець нашь Сергие из дѣтьска възраста, и от уны връсты, и от младых ноготь предасться Богу, и от самых пеленъ Богу освятися, измлада церкви велми пристояше, и чясто в ня входя, поучаяся въ святых книгахь, навыкь божественая писаниа, и сладостно их послушаа, и в них поучаашеся, якоже пророкь Давидъ рече: «Поучится день и нощь и будет яко древо, саждено при исходящих вод, иже плод свой даст въ время свое».[208] Измлада бо възлюби мнишеский чинъ и въ нь облекся, измлада въ всякой добродѣтели прилѣжно постився и всяку добродѣтель иночьскаго житиа исправи, и свѣт благодатный възсиа въ сердци его, и просвѣтися помыслъ его благодатию духовною, еюже приспѣаше в житии добродѣтелном.

Этот преподобный отец наш Сергий с детского возраста, и с юных лет, и с младых ногтей предался Богу, и с самых пелен Богу был посвящен, с молодых лет церковь весьма любил, и, часто в нее ходя, наставляясь по святым книгам, выучил божественные писания, и, радостно их слушая, по ним учился, как пророк Давид сказал: «Будет учиться день и ночь и будет как дерево, посаженное при потоках вод, которое плод свой приносит во время свое». Ибо с молодости он возлюбил монашескую одежду и в нее облекся, с молодости в различных добродетелях прилежно постился и все добродетели иноческой жизни постиг, и свет благодатный воссиял в сердце его, и просветилась мысль его благодатью духовной, благодаря которой он преуспевал в жизни добродетельной.

 

И въздръжание велие стяжа въ себѣ, смиреномудрие, цѣломудрие и къ всѣм любовь нелицемѣрну. Слава же и слышание пронесеся о нем повсюду, и вси слышащеи издалеча притекааху к нему, и великий успѣх, и многу плъзу, и спасение приимаху от него: даст бо ему Господь разум о всем, могый утѣшити печалныя. Сице же бѣ тщание его, да не прилпнет умь его ни кацѣх же вещех земных и житейскыхь печалехь; и ничтоже не стяжа себѣ притяжаниа на земли, ни имѣниа от тлѣннаго богатьства, ни злата или сребра, ни съкровищь, ни храмов свѣтлых и превысокых, ни домовъ, ни селъ красных, ни риз многоцѣнных. Но сице стяжа себѣ паче всѣх истинное настяжание и безимѣнство, и богатство — нищету духовную, смирение безмѣрное и любовь нелицемѣрную равно къ всѣм человеком. И всѣх вкупѣ равно любляаше и равно чтяше, не избираа, ни судя, ни зря на лица человеком, и ни на кого же възносяся, ки осужаа, ни клевеща, ни гнѣвом, ни яростию, ни жестостию, ни лютостию, ниже злобы дръжа на кого; но бяше слово его въ благодати солию растворено съ сладостию и с любовию.[209]

Воздержание великое он хранил, смирение, целомудрие и ко всем любовь нелицемерную. Слава его и слух о нем разнеслись повсюду, и все, слыша о нем, издалека приходили к нему, и великое благо, и многую пользу, и спасение получали от него: ведь дал ему Господь разум всяческий, который мог утешить опечаленных. Все усердие его было направлено на то, чтобы не обратился ум его ни к каким вещам земным и житейским печалям; и никаких он не стяжал себе стяжаний на земле — ни имения от тленного богатства, ни золота или серебра, ни сокровищ, ни храмов светлых и высоких, ни домов, ни сел прекрасных, ни одежды драгоценной. Но он стяжал вместо всего этого истинное нестяжание и бедность, а вместо богатства — нищету духовную, смирение великое и любовь нелицемерную равно ко всем людям. Он всех вместе равно любил и равно почитал, не выбирая, не судя, не взирая на лицо человека, ни над кем не возносясь, не осуждая, не клевеща, ни с гневом, ни с яростью, ни с жестокостью, ни со свирепостью; и зла он не имел против кого-либо; но слово его в благодати солью было растворено с приятностью и с любовью.

 

Кто бо, слыша добрый его сладкий отвѣтъ, не насладися когда от сладости словес его? Или кто, зряй на лице его, не веселяшеся? Или кто, видя свято его житие, и не покаася? Или кто, видя кротость его и незлобие, и не умилися? Или кто сребролюбець бысть, видя его нищету духовную, и не подивися? Или кто похыщникь и гръдостию превъзносяйся, видя его высокое смирение, и не почюдися? Или кто бысть блудникь, видя чистоту его, и не прѣменися от блуда? Или кто гнѣвливъ и напрасен, бесѣдуя с ним, на кротость не преложися? Нѣсмь бо азъ видѣлъ въ дни сиа, и въ нынѣшняа времена, и в наша лѣта сицева мужа свята, и съвръшена въ всяко дѣло благо, и украшена всякою добродѣтелию всячьскы. Якоже от прочихь святых иже кто възлюбленъ есть от Бога, яко сей преподобьный Сергие?

Кто, услышав добрый его сладостный ответ, не насладился когда-либо сладостью слов его? Или кто, взирая на лицо его, не веселился? Или кто, видя святую его жизнь, не покаялся? Или кто, видя кротость его и незлобивость, не умилился? Или какой хищник, в гордости возносящийся, видя его высокое смирение, не поразился? Или какой блудник, видя чистоту его, не прекратил жизнь блудную? Или какой гневливый и несдержанный человек, беседуя с ним, в кроткого не превратился? Ибо я не видел в дни наши, и в нынешние времена, и в наши годы такого мужа святого, и совершенного во всяком деле благом, и украшенного всякими добродетелями всесторонне. Ибо кого из прочих святых столь возлюбил Бог, как этого преподобного Сергия?

 

Съй ми есть и пръвый и послѣдний въ нынѣшняа времена; сего Богъ проявилъ есть в послѣдняа времена на скончание вѣка и послѣднему роду нашему, сего Богъ прославилъ есть в Руской земли и на скончание седмыа тысяща;[210] сьй убо преподобный отець нашь провосиалъ есть въ странѣ Русстѣй, и яко свѣтило пресвѣтлое възсиа посреди тмы и мрака, и яко цвѣт прекрасный посреди тръниа и влъчець, и яко звѣзда незаходимаа, и яко луча, тайно сиающи блистающе, и яко кринъ въ юдолии мирьскых, и яко кадило благоуханно, яко яблоко добровонное, яко шипок благоуханный, яко злато посреди бръниа, яко сребро раждежено, и искушено, и очещенно седморицею, яко камень честный, и яко бисеръ многоцѣнный, и яко измарагдъ и самфиръ пресвѣтлый, и яко финиксъ процвѣте, и яко кипарис при водахь, яко кедръ иже в Ливанѣ, яко маслина плодовита, яко араматы благоуханиа, и яко миро излианное, и яко сад благоцвѣтущь, и ако виноград плодоносенъ, и яко гроздъ многоплоденъ, и яко оград заключенъ, и ако врътоград затворенъ, и яко сладкый запечатлѣнный источникъ, яко съсуд избранъ, яко алавастръ мира[211] многоцѣннаго, и ако град нерушим, и яко стѣна неподвижима, и яко забрала твръда, и ако сынъ крѣпокъ и вѣренъ, и ако основание церковное, яко столпъ непоколѣбимь, яко вѣнець пресвѣтлый, яко корабль, исплъненъ богатства духовнаго, яко земный аггелъ, яко небесный человекь.

Он для меня первый и последний в нынешние времена; его Бог даровал в последние времена перед концом света нам, последним людям, его Бог прославил в Русской земле в конце седьмого тысячелетия; этот преподобный отец наш воссиял в стране Русской, и как светило светлое воссиял посреди тьмы и мрака, и как цветок прекрасный среди терниев и колючек, и как звезда незаходящая, как луч, тайно сияющий и блистающий, и как лилия в ущелье земном, и как кадило благоуханное, как яблоко благовонное, как шиповник благоуханный, как золото посреди пыли, как серебро раскаленное, и испытанное, и очищенное семь раз, как камень прекрасный, и как жемчуг драгоценный, и сапфир светлый, и как финиковая пальма он расцвел, и как кипарис у воды, как кедр в Ливане, как маслина плодовитая, как ароматы благоуханные, как миро излитое, и как сад пышный, как виноградник плодоносный, и как гроздь богатая, и как огород запертый, и как вертоград затворенный, и как сладостный скрытый источник, как сосуд избранный, как алавастр с миром ценным, и как город несокрушимый, и как стена неподвижная, и как крепость твердая, и как сын крепкий и верный, и как основание церкви, как столб неколебимый, как венец славный, как корабль, наполненный богатством духовным, как земной ангел, как небесный человек.

 

Успе же старець о Господѣ въ старости глубоцѣ, добрѣ поживъ, въ преподобии, въ правдѣ и цѣломудрии, въ смиреномудрии, въ всякой чистотѣ и святыни, исплънь дний духовных, преставися от житиа сего лѣт седмидесяти и осми. Чрънечествова же лѣт 55 съ всяким прилежаниемь и въздръжанием, не лѣностию тогда съдръжимь, но с бодростию и съ мнозѣмь трезвѣниемь, и всѣх инокь предуспѣ в родѣ нашемь труды своими и тръпѣниемь, и многых превзыде добродѣтелми и исправлении своими. Что же наше житие или что наше пребывание противу святого подвигом и прочимь добродѣтелем? Ничтоже есть наше чернечьство, и наша молитва яко стѣнь есть. И колико растоание имать востокъ от запада, сице нам неудобь есть постигнути житиа блаженнаго и праведнаго мужа. Сице ти есть житие его и сицевы труды его, и исправлениа, а подвизи, и потове, и мнози болѣзни, еже от многа мало нѣчто понудихомся, аще и не по чину положихом, ни по достоянию написахомь.

Скончался старец ради Господа в старости глубокой, славно прожив, в добродетели, в правде и целомудрии, в смирении, во всякой чистоте и святости, кончив дни духовные, ушел из жизни этой в семьдесят восемь лет со всяким прилежанием и воздержанием, леностью никогда не одолеваем, но с бодростью и в великой трезвости, и всех иноков превзошел во времена наши трудами своими и терпением, и многих превзошел добродетелями и деяниями своими. Что наша жизнь или что наше существование по сравнению с подвигами и другими добродетелями святого? Ничто по сравнению с ним наше иночество, и наша молитва только отблеск его молитвы. И насколько отстоит восток от запада, настолько нам трудно постигнуть жизнь блаженного и праведного мужа. Такова жизнь его и таковы труды его, и деяния, и подвиги, и тяготы, и многие болезни, мы же из множества о малом только постарались рассказать, хотя и не по заслугам сообщили о нем, не по достоинству написали.

 

Егда же приспѣ врѣмя преставлениа его, заповѣда учеником своим и не повелѣ имъ въ церкви положити ся, но внѣ церкви тако просто повелѣ погрести ся с прочими братиами. Братиа же, слышавше сиа от святого, зѣло скръбни быша и о семь въпросиша пресвятѣйшаго архиепископа. Тогда же бѣ въ преславнѣмь и пресловущем въ велицѣм градѣ Москвѣ, украшаай престолъ пресвятыа и преславныя владычица наша Богородица,[212] преосвященный Кипреянъ митрополит.[213] Поразсмотривъ и разсуди въ себѣ, како и гдѣ погребется блаженный, и благослови и повелѣ им положити его въ церкви на правѣй странѣ; еже и бысть. Положено же бысть тѣло преподобнаго въ церкви, юже сам създа, и възъдвиже, и устрои, и съвръши, и украси ю всякою подобною красотою, и нарече сиа быти въ имя святыа, и живоначалныа, и нераздѣлимыя, и единосущныа Троица; въ честнѣмь его монастыри, и пресловущей лаврѣ, и велицѣ оградѣ, и въ славнѣй обители, яже самъ съгради, и съвокупи, и устрои; идѣже братию събра, словесное стадо Христово и спасену паству упасе ю в незлобии сердца своего, и в разумѣ настави; идѣже и самъ одѣянъ бысть въ иночьскый образ, паче же аггельскый, и много тмами тем труды положи, и неизчетныя подвигы показа; идѣже непрестанныя молитвы сътвори; идѣже повседневныя и нощныя пѣниа и благодарениа славословяше и Бога въспѣвааше; идѣже многолѣтное и многострадалное течение свое препроводи и укрѣпи, не исходя от мѣста своего въ иныя предѣлы, развѣ нужда нѣкыя.

Когда пришло время кончины его, он наставление дал ученикам своим и не разрешил им в церкви положить себя, но вне церкви скромно повелел похоронить себя с прочими братьями. Братия же, услышав это от святого, весьма печальна была и об этом спросила пресвятейшего архиепископа. Тогда в славном и знаменитом в великом городе Москве, украшая престол пресвятой и славной владычицы нашей Богородицы, был митрополитом преосвященный Киприан. Подумав и рассудив про себя, как и где должен быть погребен блаженный, он благословил братьев и повелел им положить его в церкви с правой стороны; так и сделали. Положено было тело преподобного в церкви, которую он сам создал, и воздвиг, и устроил, и основал, и украсил ее всякими подобающими украшениями, и назвал в честь святой, и живоначальной, и неразделимой, и единосущной Троицы; в честном его монастыре, и в знаменитой лавре, в великой ограде, и в славной обители, которую он сам воздвиг, и создал, и устроил; где он братию собрал, словесное стадо Христа, и как спасенное стадо пас ее в доброте сердца своего, и разуму наставлял; где и сам он принял иноческий образ, даже ангельский, и многие неисчислимые тысячи трудов совершил, и бесчисленные подвиги творил; где он непрестанные молитвы возносил; где он в повседневном и ночном пении в благодарности славословил и воспевал Бога; где он многолетний и многострадальный путь жизни своей закончил и завершил, не уходя с места своего в другие земли, за исключением особой на то нужды.

 

Не взыска Царьствующаго града, ни Святыа горы[214] или Иерусалима, якоже аз, окаанный и лишеный разума. Увы, лютѣ мнѣ! Полъзаа сѣмо и овамо, и преплаваа суду и овуду, и от мѣста на мѣсто преходя; но не хождааше тако преподобный, но в млъчании и добрѣ сѣдяше и себѣ внимаше: ни по многым мѣстомь, ни по далним странам хождааше, но во едином мѣсте живяше и Бога въспѣвааше. Не искаше бо суетных и стропотных вещий, иже не требѣ ему бысть, но паче всего взыска единаго истиннаго Бога, иже чим есть душа спасти, еже и бысть: «Ищете бо, — рече, — и обрящете, и тлъкущему отвръзается».[215] Кто бо нынѣ тако взыска Бога всѣмь сердцемь и от всеа душа възлюби, якоже съй преподобный отець нашь? Якоже пророкь рече: «Всѣмь сердцемь моим взыска тебе»;[216] и пакы: «Взысках Господа, и услыша мя».[217]

Не стремился он к Царьграду, Святой горе или Иерусалиму, как я, окаянный и лишенный разума. Увы, тяжко мне! Я ползаю здесь и там, и плаваю туда и сюда, и с места на место перехожу; не скитался так преподобный, но в молчании похвальном оставался и к себе прислушивался: ни во многие места, ни в далекие края он не ходил, но на одном месте жил и Бога воспевал. Ибо он не искал суетных и трудных вещей, в которых нужды нет, но более всего стремился к единому истинному Богу, чтобы душу спасти, что и удалось ему: «Ищите, — сказано, — и найдете, и стучащему отворяется». Кто ныне так стремился к Богу всем сердцем и от всей души его любил, как этот преподобный отец наш? Как пророк сказал: «Всем сердцем моим искал тебя»; а также: «Я искал Господа, и он услышал меня».

 

Въ время же преставлениа его събрася множество народа от град и от странъ многых, коиждо желаше съ многым тщанием приближитися и прикоснутися честнѣмь телеси его или что взяти от риз его на благословение себѣ. Поболѣвъ убо старець нѣколико время, и тако преставися къ Господу, къ вѣчным обителем, изсушивъ тѣло свое постом и молитвами, истончивъ плоть и умертвивъ уды сущаа на земли, страсти телесныя покоривъ духови, победивъ вреды душевныа, поправъ сласти житийскиа, отвръгъ земнаа попечениа, одолѣвъ страстным стремлениемь, презрѣвъ мирьскую красоту, злато, и сребро, и прочаа имѣниа прелестнаа свѣта сего яко худаа въмѣнивъ и презрѣ. И легьцѣ преплувъ многомутное житейское море, и без вреда препроводи душевный корабль, исполнь богатства духовнаго, беспакостно доиде въ тихое пристанище, и достиже, и крилома духовныма въскрилися на высоту разумную, и вѣнцем бестрастиа украсися, преставися къ Господу и прииде от смерти в живот, от труда въ покой, от печали в радость, от подвига въ утѣшение, от скръби въ веселие, от суетнаго житиа въ вѣчную жизнь, от маловременнаго вѣка в вѣкы бесконечныа, от тля в нетлѣние, от силы в силу, и от славы въ славу. И вси пришедшеи ту и обрѣтшеися плакахуся его ради.

Во время кончины Сергия собралось множество народа из городов и из мест многих, каждый желал весьма настойчиво приблизиться и прикоснуться к честному телу его или взять что-нибудь из одежды его в качестве благословения себе. Болел старец некоторое время и так ушел к Господу, к вечным обителям, иссушив тело свое постом и молитвами, изнурив плоть и умертвив части тела земного, страсти телесные покорив духу, победив зло душевное, поправ сладости жизни, отвергнув земные заботы, одолев страстные устремления, презрев мирскую красоту, золото, и серебро, и прочее имущество соблазнительное света этого как дурные вещи отверг и презрел. И легко переплыв мутное море жизни, он невредимым провел душевный корабль, наполненный богатством духовным, без ущерба дошел до тихой пристани, и достиг ее, и крыльями духовными вознесся на высоту разумную, и венцом бесстрастия украсился, отошел к Господу и перешел из смерти в жизнь, из труда в покой, из печали в радость, из подвига в утешение, из скорби в веселье, из суетной жизни в вечную жизнь, из быстротекущего мира в мир бесконечный, из тления в нетление, из силы в силу, из славы в славу. И все пришедшие в монастырь и находившиеся там плакали о нем.


Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 251; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!