Право как социальное явление и как практика

 

Право может быть представлено как социальное явление и как определенная практика человека. Как социальное явление пра­во — это совокупность норм (правил) поведения, формулируемых и устанавливаемых в обществе. Как социальная практика право — это определенные виды социального поведения человека в обще­стве.

Право Англии представляет собой прежде всего совокупность правил, предназначенных для регулирования социального поведе­ния людей. Если рассматривать право в широком смысле, то мож­но говорить, что оно состоит из норм трех видов:

 

§ запрещающих — запрещают определенное поведение под стра­хом уголовного наказания;

§ компенсационных — предусматривают основания и обязан­ность возмещать ущерб, причиненный другим лицам;

§ регламентирующих — указывают основания, порядок и усло­вия, необходимые для реализации определенного поведения, например порядок организации юридических лиц, вступления в брак, наследования имущества и т. п.

 

В настоящее время невозможно представить себе, чтобы в Ан­глии суды были каким-то образом отстранены от фактического участия в создании правовых норм. Этим они занимаются наряду с законодательными органами вот уже не одно столетие. Однако считается, что английский Парламент является единственным органом, который обладает полным государственным суверенитетом в стране (parliamentary absolutism). Следовательно, именно Парла­менту, и только ему, принадлежит вся полнота законодательной власти, в том числе власть вводить новые нормы права или отме­нять уже существующие.

Широко известным фактом является то, что в Великобритании отсутствует конституция в виде фундаментального закона страны. Однако с этим нельзя согласиться: конституция есть. Британская Конституция представляет собой совокупность фундаментальных правовых положений, получивших закрепление в ряде статутов, в судебных прецедентах и правовых традициях, относящихся ко времени Генриха I (1060—1100). Определяющее значение для Британской конституции имеют три законодательных акта: Вели­кая хартия вольностей (1215 г.), Билль о правах (1688 г.) и Закон о престолонаследии (1700 г.). Английский исследователь вопросов конституционного права Гоф отметил, что "к числу фундамен­тальных правовых актов относятся такие законы, которые не мо­гут быть изменены или отменены в рамках общей законодатель­ной процедуры"*.

* Gough J.W. Fundamental Law in English Constitutional History. Oxford, 1955. P. 2.

 

Между тем абсолютизм английского Парламента приводит к тому, что он фактически обладает неограниченной законодатель­ной, а следовательно, и правотворческой властью. Теоретически никто и ничто не в состоянии удержать Парламент, например, от того, чтобы он в один прекрасный момент не отменил действие такого основополагающего закона, как Хабеас корпус (Habeas Corpus), или же суд присяжных, даже несмотря на то что эти ин­ституты английского права вполне обоснованно рассматриваются самими английскими юристами как базовые конституционные уложения всей правовой системы страны. Как известно, в отно­шении положений другого основополагающего документа — Ве­ликой хартии вольностей английский Парламент неоднократно пользовался своим суверенитетом, оставив в действии только че­тыре ее положения.

Можно предположить, что основная роль английских судов, как и судов в странах континентальной Европы, должна сводить­ся лишь к толкованию норм права, сложившихся вследствие за­конодательной деятельности Парламента. Действительно, в ком­петенцию английских судов входит решение вопросов о том, бы­ли или не были в конкретных ситуациях нарушены нормы дейст­вующего права. На основании этих полномочий английские суды выносят приговоры по уголовным делам и решения по гражданским делам. Однако их компетенция, как читатель увидит далее, этим не исчерпывается.           

Альтернативой объяснению общего понятия права исходя из его внутренней природы служат ссылки на роль и задачи права в обществе. В самых общих чертах этот подход заключается в клас­сификации различных форм поведения людей. Дело в том, что социально значимое поведение человека отличается невероятным разнообразием, но все формы поведения условно можно помес­тить между двумя крайними позициями.

Так, некоторые поступки людей оказываются вполне приемле­мыми с точки зрения общества. О таких поступках говорят, что они согласуются с требованиями норм права. Это одна крайняя позиция. В то же время другие поступки людей представляют оче­видное зло (например, убийство, изнасилование, кража, распро­странение наркотиков и др.), и с ними общество не может при­мириться ни при каких условиях. Это другая крайняя позиция.

Между этими двумя крайними формами поведения можно расположить огромное число поступков людей (действий или без­действия), общественная оценка которых не выглядит столь опре­деленной. Сами люди, совершающие подобные поступки, воз­можно, рассматривают их как вполне приемлемые (например, проституция, порнография). Однако с ними, пожалуй, согласятся не все. Возникает спорная ситуация, разрешить которую помога­ет право.

Право, таким образом, обладает способностью с достаточной точностью определять границы приемлемого поведения в общест­ве. Например, эта граница может быть определена следующим об­разом: запрещается езда на автомобиле или ином транспортном средстве со скоростью свыше 70 миль в час.

Однако было бы нереально ставить перед правом задачу дать полный и исчерпывающий перечень того, какое поведение счита­ется в обществе приемлемым и терпимым, а какое — нет. Тем не менее, если совершаются действия, правомерность которых кем-то оспаривается в установленном порядке (будь то частное лицо или государство), необходимо решить, является данное поведение приемлемым или нет с точки зрения права. Причем ответ необ­ходим даже в том случае, если закон по данному поводу молчит, а судам не приходилось сталкиваться в своей практике с такими случаями и нельзя сослаться на ранее состоявшееся судебное ре­шение, или прецедент.

Таким образом, можно сказать, что назначение права состоит в том, чтобы определять, к какой группе поступков относится то, что сделал данный человек. В праве таких классификационных групп всего две: поведение правомерное и поведение, нарушающее требования правовых норм. Решение этого вопроса может быть вынесено только судом и только в двух процессуальных фор­мах:

 

1) вердикт (приговор) о признании виновным или невиновным по уголовному делу (обвинительный или оправдательный при­говор);

2) решение, которое выносится в пользу истца или в пользу от­ветчика по гражданскому делу.

 

Следует, однако, подчеркнуть, что право — это одна из самых неопределенных и сложных систем классификации, которые че­ловечеству приходилось когда-либо изобретать.

 

Глава 2. ПРАВО И ОБЩЕСТВО

Признание отношений

 

Одна из важнейших функций (и одновременно задач) англий­ского права как системы состоит в том, чтобы с помощью его принципов и норм идентифицировать в общественном и професси­ональном юридическом сознании и в практике те или иные отноше­ния людей как правовые. В основном этот процесс приобретает форму разработки правовых доктрин и принципов, на которые, как на прочный фундамент, опирается в первую очередь судебная практика. Правовые доктрины и принципы — это в конечном счете и есть то, что в Англии называется правом.

Не будет преувеличением сказать, что в рамках правовой сис­темы Англии в настоящее время ведущее значение приобрели доктрины свободы и справедливости. Конечно, существуют и дру­гие правовые доктрины, например доктрина собственности, пре­зумпции невиновности, вины, ответственности и т. п. Все они в той или иной мере нашли свою реализацию (т.е. подтверждение) в судах и в законах страны. Эти правовые доктрины объединяет также то, что они рассматриваются как основные, или фундамен­тальные. В самом деле, все они имеют принципиальное значение для функционирования всей системы права, а не только одной или даже нескольких его отраслей.

Среди других доктрин английского права, которые также мож­но отнести к числу фундаментальных, можно назвать такие, как "субъективные права" (rights), "обязанности" (duties) и "субъекты права" (persons). С помощью таких правовых доктрин-концепций можно ответить на ряд важных в практическом отношении воп­росов, возникающих в случае конфликтной ситуации. Например:

 

§ Может ли Х предъявить иск в суде? Является ли Х субъектом правовых отношений?

§ Каковы пределы свободы усмотрения Х?

§ Каковы пределы справедливости по делу Х?

§ Какие субъективные права имеет Х?

§ Какие обязанности возложены на Х?

 

Социальная практика свидетельствует о том, что не так уж лег­ко можно убедить людей (а тем более официальные структуры власти, государство) в факте существования тех или иных мораль­ных, общих гуманитарных или гражданских прав. Между тем при­тязания на них могут быть заявлены, что называется, в любое вре­мя. Например, в католических странах Запада до сих пор дискус­сионным остается вопрос о праве женщины на искусственное прерывание беременности. Не признавая существования такого права, многие говорят, что это не право, а произвол по отноше­нию к будущей жизни. Так или иначе, если общество провозгла­шает принцип свободы для своих граждан, то, видимо, должны существовать и пределы, за рамками которых свобода превраща­ется в произвол. И эта проблема должна как-то решаться.

Итак, в современном обществе свобода существует и может су­ществовать только в пределах права. Это краеугольный принцип, на котором строится жизнь современного (не только английско­го) общества. Но возникает вопрос о практической стороне этой проблемы: как по возможности более обоснованно убедиться в том, что то или иное право действительно существует? Общество не может идти на поводу у хитрых и алчных, злых и оборотистых. Право не может быть учреждено только на том основании, что этого кто-то очень хочет (скажем, большинство в Парламенте).

Чем более аргументированно выглядит в глазах общества вы­вод о существовании данного права, тем вероятнее, что оно в дей­ствительности существует. Абсолютной уверенности в этом, ко­нечно, быть не может. Однако за всю историю существования че­ловечества другого пути для определения "меры свободы" и од­новременно существования того или иного права в цивилизован­ном обществе так и не было изобретено.

В соответствии с базовыми принципами и доктринами англий­ского права любые заявления о существовании тех или иных кон­кретных прав и обязанностей не могут быть признаны юридиче­ски до тех пор, пока не получат официального судебного призна­ния. На практике это происходит через инкорпорацию таких прав и обязанностей в общую правовую систему посредством одного из многочисленных источников английского права, например за­кона или судебного прецедента. Права, получившие признание, в английском обществе обеспечиваются судебной защитой, а ис­полнение обязанностей может быть обеспечено в принудитель­ном порядке.

Допустим, если Y обладает субъективным правом на получение долга от Z, то у него есть законное право предъявлять претензии к Z в судебном порядке. Но при этом существование объективно­го права собственности, из которого и возникает субъективное право кредитора требовать от должника возвращения долга, не должно вызывать сомнений в обществе.                

В английском праве мы не найдем достаточно полного и ис­черпывающего определения правового понятия "субъективные права и обязанности". Одна из проблем, с чем это связано, состо­ит в том, что некоторые обязанности (например, относящиеся к уголовному праву) не имеют корреспондирующих прав. К тому же перечень таких прав и обязанностей остается открытым. Как мы уже отмечали, новые права и обязанности, неизвестные ранее, могут возникнуть в любое время. Однако законодательство и прецедентное право имеют достаточно четкие границы, чтобы мож­но было определить, находятся ли эти новые права и обязанности в пределах правового поля.

Есть две основные концепции, объясняющие появление юри­дических (субъективных) прав:

 

§ юридические права возникают на основе волеизъявления чело­века;

§ юридические права у людей возникают на основании и в свя­зи с необходимостью защиты их интересов.

 

Рассмотрим уже давно ставший классическим пример, кото­рый в английском праве хорошо иллюстрирует приведенные вы­ше положения теории.

Донохью против Стивенсона

 

Судебное дело Donoghue v. Stevenson [1932]* замечательно тем, что в нем английским судьям пришлось столкнуться с новой для них ситуацией. В английском праве начался процесс формирова­ния неизвестной ему ранее области субъективных прав, а именно прав потребителей.

Подробнее см.: Леви Э.Х. Указ. соч. С. 34—37.

 

Вкратце обстоятельства дела были таковы. Потерпевшая Донохью получила в подарок от своей приятельницы бутылку имбир­ного пива. Пиво было заказано для нее в кафе. Бутылка была из­готовлена из темного непрозрачного стекла, и поэтому сразу не было видно, что находится внутри бутылки. Когда же Донохью выпила пиво и бутылка опустела, она увидела в ней разложившу­юся улитку. На почве нервного потрясения Донохью заболела, вынуждена была лечь в клинику и там пройти курс лечения. Об­ратившись с иском в суд, Донохью потребовала, чтобы произво­дитель пива оплатил издержки на лечение и компенсировал при­чиненный ей моральный вред. Суд признал, что ответчик — про­изводитель пива — обязан возместить истице причиненный вред, несмотря на то что между ними не было контрактных отношений.

До дела Донохью подобные вопросы в соответствии с положе­ниями английского гражданского права решались на основе принципов защиты личности, личных имущественных и неиму­щественных прав потерпевшего. Эти нормы сложились в период, когда между производителем товара и потребителем не было про­межуточных звеньев в виде посредников. В таких условиях про­изводитель продукции был известен потребителю, был, что назы­вается, рядом с ним, был его "соседом", т.е. его ближним. А по отношению к ближнему в английском праве традиционно призна­валась обязанность проявлять должную осмотрительность и осто­рожность. Если эта обязанность по тем или иным причинам не выполнялась и наступал вред, то он подлежал возмещению.

В деле Донохью, как видим, появляется новый аспект. Произ­водитель пива не был тем, кого можно было бы назвать ближним. Потерпевшая даже не состояла с производителем в контрактных отношениях. Она была вообще посторонним человеком. К этому времени в невиданных ранее масштабах стремительно развивает­ся разделение труда, в том числе международное. Поэтому потре­битель нередко оказывается "отделенным" от производителя то­варов и услуг не только географически, но и социально, культур­но и т.п.

В данном случае суд, к своему удивлению, обнаружил, что он не может указать на достаточно определенную норму английско­го общего права, чтобы на нее можно было сослаться в данном деле, принимая решение. По сути истица заявила о факте суще­ствования нового объективного права — права потребителя, а сле­довательно, о новой обязанности соблюдать это право. Но не бы­ло ясно, на ком лежит данная обязанность, кто и в каких случа­ях несет ответственность за ее невыполнение, если случился вред.

Потерпевшая, заявив о существовании нового права, которое было нарушено, пыталась с помощью адвокатов отстоять свои субъективные права, добивалась правосудия и желала получить возмещение причиненного ей ущерба. Ответчик, естественно, это оспаривал. В частности, он не был согласен прежде всего с тем, что своими действиями нарушил какое-то право. С его точки зре­ния, такого права на момент происшествия попросту не сущест­вовало, не было и контрактных отношений между ним и потерпевшей, в рамках которых производитель пива готов был нести ответственность.

В этой ситуации суд решил, что на производителе пива все-та­ки лежала общая обязанность быть настолько осторожным и пре­дусмотрительным, чтобы исключить возможность причинения вреда в результате своих неосторожных действий. Иными слова­ми, производитель пива должен был не только произвести напи­ток, но и побеспокоиться о том, чтобы бутылка, в которую будет разлито пиво, не содержала никаких посторонних включений, на­личие которых вызвало бы возражение потребителя пива. Суд признал, что эта обязанность, лежавшая на производителе пива, была им нарушена, поэтому ответчик должен нести наказание за небрежное причинение вреда истцу.

Вместе с тем, как видим, суд не изобрел новой правовой нор­мы. Он не вынул новое право, как фокусник в цирке вынимает кролика из цилиндра. Судьи обратились к тем же правилам и принципам ответственности за причинение вреда, которые уже были хорошо известны. Единственное, что позволил себе суд в деле Донохью, это обновить нормы действующего права так, что­бы оно было применимо в новых социальных обстоятельствах.

В этой связи достаточно широкую известность приобрело вы­сказывание лорда Аткина, который отметил как-то, что, начиная с дела Донохью, английское право признает ответственность про­изводителя продукта не только в тех случаях, когда между ним и потребителем есть непосредственные отношения (например, кон­трактные), но и в тех, когда их разделяют посредники. Согласно решению суда, контроль изготовителя продукции должен быть организован таким образом, чтобы он был "эффективен вплоть до тех пор, пока товар не дойдет до потребителя. Изготовитель по­мещает пищевую продукцию в контейнеры, которые, как он зна­ет, будут открыты самим потребителем. Поэтому не требуется ни­какой предварительной инспекции качества товара со стороны как покупателя, так и потребителя товара"*.

* Леви Э.Х. Указ. соч. С. 35.

 

Решение суда основывалось на двух принципах права, сформу­лированных в деле Донохью против Стивенсона. Согласно перво­му принципу, суд признал, что на производителе лежит обязан­ность не допускать причинения вреда жизни, здоровью или соб­ственности потребителей его продукции. Второй принцип гораз­до шире и формулируется как "принцип соседства" (neighbour principle). Этот принцип создает общую обязанность избегать вре­да, причинение которого можно предвидеть в процессе любой де­ловой активности.

Как видим, благодаря судебному прецеденту сохраняется ди­намичность и гибкость норм английского права. Они могут "рас­тягиваться" или "сокращаться" соответственно потребностям то­го дела, которое рассматривается судом. Возможно, это объясня­ется противоречивой природой и сложностью определения норм действующего права в условиях множественности его источников.

Так или иначе, но благодаря своей гибкости нормы англий­ского права отвечают изменяющейся природе общества, а также уникальности каждого дела. Иски, подобные заявленному в де­ле Донохью против Стивенсона, подавались и ранее, однако они касались особых случаев. Например, речь шла о взрывчатых ве­ществах, ядах и других предметах, опасных в обыденной жизни. Данный же иск был связан с такой ситуацией, когда предмет до­шел до потребителя в том же дефектном состоянии, в каком он покинул изготовителя, т.е. речь шла о скрытом дефекте. Право­та истицы в данном деле была признана судом, и впоследствии судьи распространили эти требования на многие другие анало­гичные случаи. Однако следовало бы отметить, что вместо утвер­ждения нового положения права через серию прецедентов оно вполне могло бы осуществиться через законотворческую дея­тельность Парламента при издании соответствующего законода­тельного акта.

Разрешение споров

 

Вторая функция права состоит в разрешении споров между от­дельными частными лицами, когда они не могут договориться. Конечно, имеются в виду не все отношения. Трудно себе предста­вить, чтобы споры, возникающие в повседневной жизни, напри­мер в семье или на работе, всякий раз становились предметом су­дебного разбирательства. В развитых цивилизованных обществах такие споры обычно рассматриваются в учреждениях, которые не относятся к юридическим органам, т.е. разрешаются вне судебной процедуры. Например, многие семейные конфликты улаживают­ся на основании норм, которые предписываются семейными обы­чаями или требованиями морали и действуют вне права и его си­стемы.

Между тем отдельные нормы, предписываемые обычаями, мо­гут быть инкорпорированы в правовую систему, и тогда они ис­пользуются для разрешения тех ситуаций, которые не могут быть разрешены на основе простого обычая.

Считается, что судебная процедура — это не самый лучший и эффективный способ разрешения конфликтных ситуаций. Поэтому люди в своем большинстве стремятся избегать ее. Это вполне понятно. Правовые процедуры, и в частности судебная, весьма дороги. Судебный процесс может затянуться на долгие месяцы, а может, и годы. Поэтому практически в любом развитом общест­ве официально признаны альтернативные возможности для вне­судебного разрешения споров. Такие процедуры не рассчитаны на применение правил и требований правовых норм.

Например, при заключении контрактов стороны, как правило, оговаривают специальные положения, в соответствии с которыми они обязуются разрешать возможные нарушения условий контра­кта и возникающие между ними разногласия. Однако некоторые отношения могут выходить за рамки частного дела. В таких слу­чаях они становятся объектом правового регулирования и обяза­тельной судебной процедуры.

Современное общество буквально пронизано разнообразными интересами, вокруг которых происходит объединение различных групп людей. Меняются интересы, изменяются и групповые очер­тания. Однако не всегда и не всем группам удается добиться вве­дения необходимых альтернативных процедур внесудебного, а значит, внеправового рассмотрения споров, возникающих в свя­зи с удовлетворением их интересов. Примером такой группы со­циальных интересов может служить профсоюзное движение. Власть этой группы интересов направлена на то, чтобы оказывать влияние на движение трудовых ресурсов. Следовательно, их дея­тельность может сказаться не только на отдельном предприятии, но и на экономическом и политическом положении страны в це­лом. Поэтому с 1960 г. правительство Британии стало уделять особое внимание правовому регулированию деятельности проф­союзов.

Печально известен в этом отношении неудачный Закон об ин­дустриальных отношениях (Industrial Relations Act) 1971 г., приня­тый по инициативе правительства консерваторов. Законом был учрежден специальный Национальный суд по рассмотрению тру­довых споров в промышленности (National Industrial Relations Court), предусматривался целый ряд юридических процедур, со­блюдать которые должны были профсоюзы в процессе своей де­ятельности. Однако вскоре был принят новый Закон о профсою­зах и трудовых отношениях (Trade Union and Labour Relations Act) 1974 г., который отменил Закон 1971 г. Закон 1974 г. был принят по инициативе лейбористского правительства, пришедшего на смену консерваторам. Вместо Национального суда был учрежден специальный национальный орган, независимый от правительст­ва, — Консультативная, примирительная и третейская служба (Advisory, Conciliation and Arbitration Service).

Неоднократно возникали и другие новые ситуации, что свиде­тельствовало о необходимости расширения альтернативных форм разрешения споров. К их числу относится, например, Закон об ответственности за дискриминацию по признаку пола (Sex Discrimination Act) 1975 г. Этот акт объявлял незаконной дискри­минацию по признаку пола и в основном касался женщин. В со­ответствии с Законом для рассмотрения дел о нарушениях его по­ложений была создана Комиссия равных возможностей (Equal Opportunities Commission). В том же 1975 г. был принят Закон о ра­совых отношениях (Race Relations Act) с целью исключить случаи дискриминации по признаку национальной и расовой принад­лежности. Рассмотрение дел о нарушениях требований этого За­кона также было отнесено к ведению не суда, а специального вне­судебного органа — Комиссии по расовому равноправию (Commission for Racial Equality). В соответствии с Законом в случае возникновения проблем, связанных с вопросами иммиграцион­ной политики государства, соответствующие заявления и жалобы должны направляться в Иммиграционную консультативную службу Соединенного Королевства (the United Kingdom Immigration Advisory Service).

С провозглашением в конце 50-х годов политического курса на строительство государства всеобщего благоденствия (Welfare State) английское законодательство дополняется большим количеством законодательных актов, регламентирующих права отдельных групп населения, в той или иной мере претендующих на получе­ние социальных льгот и выплат. Стало ясно, что если бы вся мас­са подобных дел обрушилась на английские суды, то работа су­дебной системы оказалась бы парализованной. Закономерным ре­шением этой проблемы было создание соответствующих админи­стративных трибуналов. В настоящее время они представляют со­бой достаточно эффективно работающие альтернативные, внесу­дебные формы разрешения споров.

Итак, в Англии большинство споров разрешается вне суда и судебной системы. Однако поскольку высшие суды имеют дело с наиболее важными вопросами экономической, социальной и по­литической жизни страны, то их решения имеют непреходящее и определяющее значение.

---

Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 862; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!