Взгляд на классовую структуру через призму простой поляризации
Статья размещена по адресу: http://scepsis.net/library/id_608.html Эрик Олин Райт Марксистские концепции классовой структуры Известно, что класс является основной концепцией марксистской теории, однако сам Маркс никогда не давал систематизированного определения класса. Единственная глава «Капитала», посвященная этому вопросу, обрывается после всего лишь двух страниц. Множество рассуждений, касающихся определения класса, встречается в разбросанном виде не только в других частях «Капитала», но и еще в некоторых работах. Тем не менее нигде мы не находим полного и исчерпывающего определения, в котором все эти рассуждения о классе были бы сведены в единое целое. В последние годы, в русле общей попытки марксистов более тщательно прояснить концептуальные основы марксизма, значительные усилия авторов были направлены на формирование более точного и системного определения класса. В данной работе сделана попытка рассмотреть основное направление дискуссий, связанных с этим определением, а точнее — альтернативные способы, которыми современные марксисты определяли классовую структуру развитых капиталистических обществ. Наш анализ строится на том, что классовая структура является главной определяющей классового конфликта и что, следовательно, соответствующая концептуализация классовой структуры необходима для верной теории социальных изменений[1]. Разногласия по поводу того, как определять классовую структуру, обычно принимают форму дебатов по поводу определения конкретных классов капиталистического общества. Эти споры зачастую носят схоластический характер. Значительное внимание в них уделяется нюансам интерпретации и прочим уточнениям. Часто критерием адекватности определения выступает следование классическим текстам, а не способность понимать мир. И часто, в полемическом пылу спекуляций определениями, теряется теоретическая и политическая цель всей дискуссии. Несмотря на эту опасность развернутые дискуссии по поводу определений все же важны. Они важны, во-первых, потому, что значительного количества неразберихи в глобальных спорах можно избежать, если добиться точного понимания используемых понятий. Например, если два теоретика расходятся в оценке революционного потенциала рабочего класса в современном капиталистическом обществе, то, в первую очередь, им необходимо выяснить, понимают ли они под «рабочим классом» одно и то же. Высказывают ли они разные предположения об одних и тех же участниках классовой борьбы или же они по-разному определяют сами категории этих участников? Кроме элементарного снятия неразберихи в рассуждениях, прояснение определений является важным еще и потому, что способы, на основе которых мы дробим мир и с помощью которых мы конструируем категории, используемые при анализе отдельных исторических и эмпирических проблем, могут иметь значительное влияние на те вопросы, которые мы себе задаем, и на те предположения, которые мы высказываем. Весьма простой пример: если бы мы приняли очень широкое определение рабочего класса, которое включало бы всех наемных работников, мы не стали бы объяснять различия в сознании инженеров и машинистов их классовой позицией (поскольку они оба были бы рабочими). Мы сразу обратились бы к различиям в статусе, в образовании, возможно, в доходе, как к причинам различных форм их сознания. Однако если же принять более узкое определение, в котором под рабочим классом понимались бы лишь наемные работники, исключенные из контроля как над условиями их работы, так и над аппаратом производства, инженеры (в типичных случаях) будут считаться не принадлежащими к рабочему классу. Таким образом, различия в формах классового сознания инженеров и машинистов хотя бы частично можно будет объяснить природой их классовых позиций. Главная цель настоящей работы — очертить контуры длящихся среди марксистов дебатов по поводу правильного способа определения современных капиталистических классов. Однако прежде, чем рассмотреть существо этих споров, было бы полезно бегло указать на некоторые существенные моменты, которые являются общими для всех марксистских определений — моменты, которые отличают марксистские определения классов от существующих сейчас разнообразных немарксистских определений[2]. Есть три основные отличительные черты всех марксистских определений класса. Во-первых, классы определяются скорее через отношения, а не через градацию[3]. Классы понимаются не просто как существующие «над» или «под» другими классами; они скорее всегда определяются с точки зрения их социального отношения к другим классам. Как результат, названия классов — не «высший», «средний» и «низший», а «капиталисты», «рабочие», «феодалы» и «крепостные»[4]. Во-вторых, социальные отношения, определяющие класс, всегда анализируются прежде всего с точки зрения социальной, а не технической организацииэкономических отношений. Классовые отношения основываются не просто на формах технологии, уровне индустриализации или техническом разделении труда[5]. Классовые отношения неизбежно социальны, и, следовательно, их изучение требует систематичного анализа форм социальной организации экономических отношений. Решение этой задачи осуществляется на основе марксистского понятия «способ производства». В-третьих, в рамках социальной организации экономических отношений классовые отношения прежде всего определяются социальными отношениями в процессепроизводства, а не социальными отношениями в процессе обмена. Этот третий аспект резко отличает марксистские концепции класса от всевозможных веберианских представлений[6]. В рамках веберианских концепций классы определяются прежде всего на основе их «рыночной способности», на основе ресурсов, которые они приносят в отношения обмена. Марксисты же воспринимают классовые отношения как структурированные прежде всего на основе социальных отношений внутри самого процесса производства[7]. Не следует предполагать, что отношения обмена являются несущественными, просто их теоретическая значимость сама определена социальными отношениями производства. На основе всего вышеизложенного можно сказать, что в русле марксистских теорий классы могут быть кратко определены как общие позиции в рамках социальных производственных отношений (common positions within the social relations of production)[8]. В то время как все марксисты более или менее соглашаются с этим общим определением классов, гораздо меньше согласия обнаруживается при обращении к точному теоретическому осмыслению того, что такое «социальные отношения производства». В результате мы имеем слишком много расхождений по теоретическому вопросу о критериях выделения конкретных классов в рамках классовой структуры капиталистических обществ. Действительно, среди марксистов нет согласия относительно того, какие классы существуют при современном капитализме. Во всех этих спорах о классовой структуре главную роль играл анализ позиций, которые обычно называют «средним классом». Все марксисты соглашаются, что индустриальные наемные работники физического труда принадлежат к рабочему классу; также все сходятся в том, что владельцы семейных предприятий относятся к классу капиталистов. Разногласия начинаются при переходе к анализу проблемы «белых воротничков», — позиций, занимаемых высококвалифицированными ИТР и различными типами менеджеров. Эти споры предлагают четыре основных стратегии решения данной проблемы (размещения этих позиций). Первая — поместить практически все эти позиции в рабочий класс. За исключением очень небольшого числа менеджеров и управленцев высшего звена, непосредственно связанных с буржуазией посредством реального владения капиталом (акциями), все наемные работники — рабочий класс. Мы назовем этот взгляд простой поляризацией классовой структуры развитого капитализма. Согласно этому взгляду, в капиталистических обществах существует три класса: огромный рабочий класс (80-90% населения), малочисленная мелкая буржуазия (независимые производители-индивидуалы, возможно, 8-10% населения) и совсем незначительный класс капиталистов. Другая стратегия помещает многие категории наемных работников в сегмент мелкой буржуазии, который часто называют «новой мелкой буржуазией» — чтобы отличить ее от традиционной мелкой буржуазии ремесленников, владельцев магазинов, производителей-индивидуалов. Таким образом, классовая структура капиталистических обществ характеризуется умеренно большим рабочим классом, мелкой буржуазией, разделенной на два неравных сегмента, и маленьким классом капиталистов. Третий вариант — это считать тех наемных работников, которые выпадают из рабочего класса, не частью мелкой буржуазии, а новым классом, называемым «классом специалистов и менеджеров» (КСМ) (Professional and Managerial Class — PMC). Этот класс определяется скорее специфической ролью, которую он играет в воспроизводстве классовых отношений, чем просто его позицией в рамках социальных отношений производства как таковых. Наконец, можно предположить, что не все позиции в рамках процесса производства однозначно попадут в один класс. Согласно этой точке зрения, некоторые позиции занимают то, что можно определить как «противоречивые классовые позиции» (contradictory locations within class relations), позиции, объективно тяготеющие к разным классам. Многие из позиций, называемых «средним классом», занимают именно такие противоречивые положения. Есть две разновидности этого общего подхода к классовой структуре: одна анализирует противоречивые позиции в первую очередь с точки зрения выполненияпротиворечивых функций в процессе производства; вторая — с точки зрения противоречивых структурных отношений. господства и подчинения в рамках производства. Различие между этими двумя подходами станет яснее в процессе дальнейшего обсуждения. Прежде, чем продолжать анализ этих четырех групп определений, мне важно высказать свою собственную точку зрения на эти споры. Я — убежденный сторонник марксистских подходов к вопросам классовой структуры. Многие мои исследования и работы направлены на разработку и защиту версии структурных отношений из перечисленных выше четырех взглядов на классовую структуру. Хотя в своем анализе различных иных взглядов я постараюсь быть максимально беспристрастным и скрупулезным, моя оценка, по выражению Луи Альтюссера, не «невинна». Изложение и критика каждого из взглядов на классовую структуру будут, таким образом, рассматриваться с высоты моего наблюдательного пункта в рамках самой дискуссии. Таким образом, было бы полезным начать обсуждение с рассмотрения самого наблюдательного пункта; затем я перейду к детальному анализу других общих взглядов на классовую структуру в русле современного марксизма. Противоречивые классовые позиции: структурная версия Общие черты теории противоречивых классовых позиций впервые были представлены в одной работе в «Нью Лефт Ревью» (New Left Review) в 1976 и позднее разработаны в серии других публикаций[9]. Основной спор посвящен трем взаимосвязанным аспектам господства и подчинения в рамках производства. Каждый из этих аспектов включает социальную связь господства и подчинения по отношению к какому-либо ресурсу в процессе производства: денежному капиталу, то есть потоку инвестиций в производство и направлению общего процесса накопления (накопление прибавочной стоимости); физическому капиталу, то есть реальным средствам производства в рамках процесса производства; и труду, то есть трудовой деятельности непосредственных производителей в рамках производства[10]. Эти отношения могут быть охарактеризованы как отношения господства и подчинения, так как каждое из них одновременно определяет те позиции, которые имеют способность контролировать какой-либо ресурс, и те, которые отчужденны от такого контроля. Первый из этих аспектов часто называют «реальной экономической собственностью» (ownership); второй и третий вместе называют «распоряжением» (possession)[11]. Три названных аспекта ни в коем случае не следует рассматривать как три независимых типа отношений. В рамках капиталистического производства каждый из них является необходимым условием существования других; они никогда не существуют автономно. Однако хотя эти три аспекта социальных отношений и неразрывно связаны между собой, все же между ними существует четкая иерархия. Социальные отношения контроля над денежным капиталом структурируют или ограничивают отношения контроля над физическим капиталом, который, в свою очередь, ограничивает непосредственный контроль над трудом в рамках производства. Таким образом, капиталист-рантье, который не принимает непосредственного участия в контроле над физическим капиталом или работой, тем не менее принадлежит к классу капиталистов — в силу социальных отношений контроля над денежным капиталом («реальной экономической собственностью» на средства производства). Основные классовые отношения между трудом и капиталом можно считать поляризованными, антагонистическими по всем этим трем аспектам: класс капиталистов занимает господствующую позицию с точки зрения социальных отношений контроля над денежным капиталом, физическим капиталом и трудом; рабочий класс занимает подчиненное положение по всем трем аспектам социальных отношений. При в высшей степени абстрактном анализе классовой структуры — то есть при анализе «чисто» капиталистического способа производства — существует только два класса, определяемых этими тремя аспектами производственных отношений. Если же спуститься на менее абстрактный уровень — уровень, который марксисты называют «социальной общностью» (social formation), — тогда в анализе появляются и другие классы. Это происходит главным образом по двум причинам. Во-первых, конкретные капиталистические социальные общности никогда не характеризуются только капиталистическим способом производства. Различные виды докапиталистических производственных отношений существуют бок о бок с капиталистическими отношениями, хотя удельный вес первых и является несущественным и они тем или иным образом социально подчинены капиталистическому способу производства. Особое значение здесь имеет простое товарное производство — то есть производство и продажа товаров индивидами, не имеющими наемных работников. С точки зрения трех вышеописанных аспектов социальных отношений производства, такие «мелкобуржуазные» классовые позиции включают контроль над денежным и физическим капиталами — без контроля над трудом (поскольку в процессе производства не используется никакой рабочей силы). Второй причиной, порождающей добавочные классовые позиции, является то, что при изучении классовых структур конкретных капиталистических обществ три аспекта социальных отношений производства не обязательно абсолютно совпадают — на самом деле, в капиталистическом развитии есть системные силы, препятствующие этому. Такое несоответствие порождает то, что я назвал «противоречивыми классовыми позициями». Три таких позиции имеют особую значимость. Менеджеры и мастера (supervisors) занимают противоречивую позицию между рабочим классом и классом капиталистов. Как и рабочий класс, они отчужденны от контроля над денежным капиталом (то есть от основных решений, касающихся распределения инвестиций и управления накоплением; однако, в отличие от рабочих, они имеют определенный контроль над физическими средствами производства и над трудом рабочих в процессе производства. Среди противоречивых позиций менеджеров и супервайзоров высокопоставленные менеджеры занимают самые близкие позиции к классу капиталистов, а позиции мастеров находятся ближе всего к рабочему классу. Мелкие работодатели (small employers) занимают противоречивую позицию между мелкой буржуазией и классом собственно капиталистов. В отличие от мелкой буржуазии, они используют наемную рабочую силу и, следовательно, являются эксплуататорами по отношению к рабочим. С другой стороны, в отличие от класса капиталистов, они сами непосредственно заняты в процессе производства наравне со своими работниками, кроме этого они не используют достаточного количества рабочей силы, чтобы накопить значительный капитал. Полуавтономные работники занимают противоречивую позицию между мелкой буржуазией и рабочим классом. Как и рабочий класс, они отчужденны от контроля над денежным капиталом и над работой других, но так же, как и мелкая буржуазия, они имеют некоторый реальный контроль над своими непосредственными физическими средствами производства, над своей непосредственной деятельностью в процессе труда. Эти три противоречивых позиции схематически представлены в прилагаемой схеме, а также, в более формализованном виде, в таблице 1. Следует отметить, что в таблице 1 представлено более одной позиции (или «уровня») в рамках каждого из трех аспектов социальных производственных отношений. Возьмем, например, социальные отношения контроля над физическим капиталом, то есть один из двух аспектов «распоряжения» средствами производства. В этом случае «полный» контроль подразумевает, что позиция задействована в принятии решений, касающихся работы и планирования всего процесса производства; «частичный» контроль подразумевает участие в принятии решений, касающихся особых участков процесса производства; «минимальный» контроль подразумевает лишь контроль над непосредственными средствами производства в рамках всего процесса работы; «отсутствие» контроля предполагает полное отчуждение от принятия решений, касающихся работы средств производства. Каждый из этих «уровней» контроля должен рассматриваться вкупе с социальными отношениями других уровней; они не являются лишь делениями на шкале. Вместе взятые, они позволяют более точно определить специфичные позиции внутри каждого противоречивого положения. Важно понять, в чем же именно эти классовые позиции являются «противоречивыми» в рамках классовых отношений. Они противоречивы не просто потому, что не могут быть однозначно помещены ни в один из основных классов. Это не есть вопрос типологической эстетики. Они противоречивы скорее потому, что одновременно обладают относительными характеристиками двух различных классов. Как результат, их классовые интересы сходны с классовыми интересами двух различных классов и не совпадают с интересами ни одного из этих классов. В этом смысле их можно считать объективно тяготеющими к различным классовым позициям. Табл.1: Формальные критерии для определения противоречивых классовых позиций. Классовые позиции Аспекты социальных производственных отношений(а) Отношения экономической собственности Отношения распоряжения контроль над денежным капиталом контроль над физическим капиталом контроль над трудом Буржуазия традиционный капиталист + + + управленец корпорации высшего ранга + + + Противоречивая классовая позиция между буржуазией и пролетариатом высший менеджер частичный/ минимальный + + средний менеджер минимальный/- частичный частичный технократ - минимальный минимальный мастер/супервайзор - - минимальный Пролетариат - - - Противоречивая классовая позиция между пролетариатом и мелкой буржуазией полуавтономный работник - минимальный - Мелкая буржуазия + + - Противоречивая классовая позиция между мелкой буржуазией и буржуазией мелкие работодатели + + минимальный Примечание: «+» — полный контроль; «-» — отсутствие контроля. (а) Уровни контроля внутри каждого из аспектов производственных отношений схематично могут быть определены так: Отношения распоряжения Отношения собственности Контроль над средствами производства Контроль над трудом Полный контроль контроль над процессом общего инвестирования и накопления контроль над всей машиной производства контроль над всей пирамидой управления Частичный контроль участие в принятии решений, касающихся или подразделений общего процесса производства, или некоторых аспектов общего процесса инвестирования контроль над одним участком общего процесса производства контроль над одной частью пирамиды управления Минимальный контроль участие в принятии решений, касающихся небольших подразделений производства контроль над своими непосредственными орудиями производства; некоторая автономия в непосредственном процессе труда контроль над непосредственными производителями; над непосредственными подчиненными - но не над частью пирамиды как таковой Отсутствие контроля полное исключение из участия в принятии решений, касающихся процесса инвестирования и накопления мизерный контроль над каким-либо аспектом средств производства отсутствует возможность применить санкции по отношению к другим работникам Схема и таблица 1 не так просты. Хотя они и позволяют наглядно разместить позиции в рамках социальных отношения производства, они являются в некоторой степени спорными — с точки зрения установления точных границ каждой из противоречивых позиций. С одной стороны, на определенном этапе мастера становятся не более, чем проводниками информации сверху и теряют всякую способность действительно контролировать труд подчиненных. Таких de jure мастеров следует считать частью рабочего класса. С другой стороны, когда высшие менеджеры незаметно переходят в разряд руководителей высшего звена и начинают принимать участие в контроле над принятиями решений, касающихся инвестиций, то их следует отнести к собственно буржуазии. Сходные проблемы возникают при определении «границ» позиций категорий полуавтономного работника и мелкого работодателя. Кроме того, в случае с полуавтономными работниками возникает настоящая двусмысленность в самом содержании «автономии», определяющей противоречивую классовую позицию. Дает ли обладание специальными умениями или знаниями возможность контроля над непосредственным процессом труда? Должен ли такой работник иметь контроль над тем, что производится, а не только над тем, как оно производится? Заключается ли проблема в наличии автономии от самих мастеров или в наличии ее при решении конкретных задач? Наконец, вышеприведенная схема включает только позиции, непосредственно занятые в производстве. Позиции, размещенные вне непосредственного капиталистического производства — государственные служащие, домохозяйки, пенсионеры, студенты и так далее — не поддаются анализу по этим критериям. «Выпадают» ли в какой-то степени эти позиции из классовой структуры, или они вписываются в классовые отношения через социальные отношения, отличные от производственных? В другой моей работе я предложил временное решение этой проблемы[12]. Эти и другие проблемы все еще находятся в процессе разрешения. Очень возможно, что в ходе их решения сама основная схема претерпит существенные изменения. По выражению Альтюссера, концепции изменяются именно посредством «теоретической практики». Однако в данное время эта схема является той канвой, по которой можно анализировать противоречивые классовые позиции. Давайте перейдем к рассмотрению альтернативных взглядов на классовую структуру и оценим их, исходя из данной концептуализации.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Взгляд на классовую структуру через призму простой поляризации
Классическое утверждение, что классовая структура развитых капиталистических обществ характеризуется простой поляризацией между буржуазией и пролетариатом, встречается в «Коммунистическом Манифесте»:
«Наша эпоха, эпоха буржуазии, имеет отличительную черту: она упростила классовые противоречия. Общество в целом все больше и больше раскалывается на два враждебных лагеря, на два огромных класса, стоящих друг против друга: Буржуазию и Пролетариат».
В соответствии с этой точкой зрения, «средний класс» составляют лишь мелкие владельцы магазинов, фермеры и другие традиционные мелкие буржуа. По мере развития капитализма, доля населения, занимающегося индивидуальным трудом и удельный вес мелкобуржуазного производства, неуклонно уменьшается, а классовая структура становится все более поляризованной между рабочими и капиталистами. Формальные классообразующие критерии представлены в таблице 2.
Некоторые современные исследователи придерживаются этого взгляда. Чарльз Лорен (Charles Loren) определяет классы как «группы людей, которые вследствие своего разного отношения к средствам производства различаются по своему отношению к общественному прибавочному труду; группа распоряжается или прибавочным трудом другой группы, или лишь своим собственным прибавочным трудом». За исключением высших руководителей, все работники, независимо от их функции в производстве, «отдают» прибавочный труд капиталу и, таким образом, принадлежат к рабочему классу. В результате, по оценкам Лорена, 90% населения США составляет рабочий класс, 8% — мелкобуржуазные производители, а 2% — класс капиталистов[13].
Табл. 2: Взгляд на классовую структуру через призму простой поляризации.
| Класс | Владеет средствами производства (доход от собственности) | Покупает рабочую силу | Продает рабочую силу (доход от заработной платы) |
| Капиталисты | + | + | - |
| Традиционная мелкая буржуазия | + | - | - |
| Пролетариат | - | - | + |
Примечание: «+» — да; «-» — нет.
Джеймс Беккер (James Becker) и Франческа Фридман (Francesca Freedman) придерживаются схожего взгляда[14]. Они утверждают, что хотя перемены в техническом разделении труда в ходе капиталистического развития и могли породить новые группы или страты внутри классов, эти группы ни в коей мере не изменили структуру классовых отношений, существующих при капиталистическом способе производства. Фридман пишет:
«То, что капитализм создал новые функции и виды занятий — посредством прогрессивного развития производительных сил, а также посредством распространения капитала в новые сферы — не означает изменения в основных экономических отношениях между классами. Значит, эти изменения не порождают новые капиталистические классы. Появление новых видов деятельности скорее привело к возникновению внутри классов новых фракций, сформированных по различным видам экономической деятельности или исходя из места, занимаемого в соответствии с этой деятельностью... С одной стороны, распространение капитала делает необходимым появление групп внутри рабочего населения — соответствующих появлению новых функций потребительской стоимости труда. С другой стороны, этот труд объединен отношениями найма»[15].
Таким образом, рабочий класс определен исключительно с точки зрения отношений найма, а класс капиталистов — с точки зрения собственности на средства производства. Фридман тщательно уточняет значение этих критериев. Отношения найма — это не просто юридическая категория; она скорее показывает, что наемный работник может иметь средства к существованию, лишь работая на кого-либо другого[16].
Аналогично, «собственность на капитал» подразумевает не только юридические права на владение собственностью, но также и то, что владельцу капитала нет необходимости работать, чтобы иметь доход. С этой точки зрения, Фридман настаивает на том, что «средние менеджеры составляют часть рабочего класса, их доход является недостаточным для того, чтобы позволить им принадлежать к классу капиталистов — то есть они не могут владеть значительным количеством акций корпорации или другого финансового имущества». Однако высшие слои иерархии менеджеров следует отнести к собственно буржуазии:
«Грубо говоря, различие заключается в доступе к капиталу и прибыли с капитала (такой, которая может приносить значительный доход); грань проходит там, где количественное увеличение дохода следует связывать с качественным изменением классовой принадлежности (классового членства). Это достигается, когда меновая стоимость труда и позиция, занимаемая данным видом деятельности, позволяют покупку акций или других форм капитала в значительном количестве»[17].
Несмотря на то, что незначительное количество позиций, которые трудно однозначно классифицировать с этой точки зрения, может существовать, все-таки каждый, кто не относится к традиционной мелкой буржуазии, является или рабочим, или капиталистом.
Наиболее изощренная и развернутая защита простого поляризованного взгляда на классовую структуру обществ развитого капитализма встречается в книге Энтони Катлера (Anthony Cutler), Барри Хиндесса (Barry Hindess), Пауля Хирста (Paul Hirst) и Альтара Хуссейна (Althar Hussain)[18]. Их дискуссия строится вокруг анализа различия между общественным и техническим разделением труда. Общественное разделение труда определяется тем, что авторы называют «способом распоряжения и отчуждения» по отношению к средствам производства:
«... Способы распоряжения и отчуждения, а также формы того, чем в действительности распоряжаются, порождают различные типы классовых отношений. Однако во всех случаях действительное владение включает способность контролировать функционирование средств производства, а также не допускать других к их использованию»[19].
Как бы то ни было, техническое разделение труда заключается в «технически необходимом для экономики разделении функций», причем «технически необходимый» понимается в широчайшем смысле, подразумевающем все виды деятельности, прямо или косвенно связанные с производством[20].
В анализе Катлера и др. классы определяются только по способам распоряжения средствами производства и отчуждения от них. Быть отчужденным от средств производства в капиталистическом обществе означает, что для того, чтобы работать, «агент» производства должен продавать свою рабочую силу в качестве товара. Распоряжаться средствами производства означает иметь возможность приводить в движение средства производства, не продавая при этом свою рабочую силу. Таким образом, согласно их анализу, все работники капиталистических предприятий, включая руководителей высшего ранга монополистических корпораций, принадлежат к рабочему классу. Работники вне капиталистического производства, такие как государственные гражданские служащие, не распоряжаются средствами производства, ни являются отчужденными от них и, следовательно, не занимают вообще никакой классовой позиции. Они находятся «вне» экономических классовых отношений.
Тогда кто же такие капиталисты? Капиталисты определяются как те агенты производства, которые юридически владеют средствами производства и способны распоряжаться ими по своему усмотрению. При монополистическом капитализме позицию капиталиста обычно занимает сама корпорация как организация. Согласно этому анализу, очень возможно, что при развитом капитализме возможен капитализм без индивидов-капиталистов.
Весь этот спор строится вокруг утверждения, что функции менеджеров, даже выполняемые президентами корпораций, следует рассматривать просто как особые технические функции элитной страты рабочего класса. Хотя высшие менеджеры и подчиняются непосредственно капиталу, и они в самом деле принимают решения, касающиеся компании (то есть «капитала») как целого, тем не менее, поскольку производство в капиталистическом обществе невозможно без этих управленческих видов деятельности, их следует рассматривать как нечто технически необходимое для производства. Эти авторы пишут: «Никакая ссылка на выполнение функций управления не дает менеджеру способность присваивать средства производства или отчуждать от них, равно как и право продолжать выполнять эти функции управления». Менеджеры и даже президенты корпораций могут быть уволены, и это определенно свидетельствует о том, что в действительности они не распоряжаются средствами производства, независимо от того, каким объемом власти наделило их предприятие. Капиталистов не увольняют; они становятся банкротами. Таким образом, Катлер и др. заключают, что «капитал контролирует своих управленцев», даже управленцев на вершине пирамиды власти[21]. Несмотря на то, что «капитал» при монополистическом капитализме и является безличностной корпорацией, управленцы высшего ранга в этой корпорации, так же как и рабочие на конвейере, отделены от средств производства и, следовательно, являются частью пролетариата.
Критика
Центральной проблемой всех этих взглядов на классовую структуру через призму поляризации является определение «социальных» отношений производства и, в частности, проводимое ими разграничение социальной и технической сторон производства. То, что определенные виды деятельности функционально необходимы для того, чтобы в капиталистическом обществе могло существовать производство, не предполагает, что эти виды деятельности следует считать чисто техническими функциями. Исходя из того, что процесс производства происходит на фоне сложившихся антагонистических классовых отношений, определенные социальные функции так же необходимы для него, как и технические функции. Среди таких функций — отчуждение рабочих от управления инвестициями, от планирования использования физических средств производства, от контроля над самим трудом. Несомненно, всем этим видам деятельности вовсе не чужда техническая сторона, но в то же время они являются основными сторонами социальных отношений производства.
Катлер и др. верно определяют собственность на средства производства как «способность контролировать функционирование средств производства», но далее они рассматривают реальную деятельность управления средствами производства (как противопоставленную способности контролировать управление) как «техническую» функцию, отличную от распоряжения. Это отличие является в высшей степени спорным. Тогда как действительно имеет смысл проводить границу между участием в принятии решений и простым исполнением решений, вряд ли целесообразно различать способность контролировать принятие решений и реальное участие в принятии решений. Высшие руководители и директора компаний могут быть уволены, но они увольняются группами других директоров и управленцев, то есть группами, членами которых являются и они сами. Таким образом, социальные механизмы, посредством которых они теряют работу, качественно отличаются от тех механизмов, посредством которых теряют свою работу рабочие. Они могут не распоряжаться средствами производства лично какиндивиды, но они являются членами групп, распоряжающихся этими средствами производства.
Катлер и его соавторы, а также другие теоретики, смотрящие на классовую структуру через призму простой поляризации, совершенно правы в утверждении, что менеджеров, не являющихся высшими руководителями, не следует включать в класс капиталистов. Но из этого не следует, что они принадлежат к рабочему классу. Если понимать производственные отношения как сложную структуру взаимосвязанных сторон отношений, то рабочих нельзя определять просто как тех, кто не может присваивать средства производства; рабочие также не могут контролировать и условия своей собственной работы, равно как и условия работы других. Поскольку большинство менеджеров имеют какую-либо степень контроля, они не попадают ни в рабочий класс, ни в буржуазию. Именно по этой причине вводится концепция «противоречивых позиций в классовых отношениях».
Наконец, утверждение, что все наемные работники принадлежат к рабочему классу, скрывает фундаментальную — а не второстепенную и несущественную — дифференциацию наемных работников. Если класс как теоретическое понятие существует для того, чтобы что-либо объяснить, то он должен обеспечить основания для объяснения классовой борьбы, разделения людей на классы как организованные социальные силы. Называние набора позиций в социальной структуре общими «классовыми» позициями (противопоставленными какому-либо другому виду позиций) является, в некотором смысле, предположением о «потенциальном единстве таких позиций в классовой борьбе. А это, в свою очередь, основано на несформулированном утверждении, что такие позиции разделяют фундаментальные классовые интересы, то есть интересы, определяемые на уровне способа производства»[22].
Категория всех наемных работников слишком неоднородна по своим основным интересам, чтобы обеспечить структурную основу для классообразования. Утверждение, что высшие руководители — часть пролетариата, а их классовые интересы по свой сути идентичны классовым интересам промышленных рабочих и противоположны интересам капиталистов, является просто необоснованным. Даже если вслед за Катлером и др. мы бы рассматривали позицию компаний как позицию «капитала» в классовой структуре, все равно интересы руководителей высшего звена, как бы они ни были определены, были бы значительно ближе интересам компаний, чем интересам работников ручного труда этих компаний.
Следовательно, взгляд на классовую структуру современных капиталистических обществ через призму простой поляризации является неверным, так как он:
- сводит социальные отношения производства к односторонним отношениям распоряжения или экономической собственности;
- имеет тенденцию относить к техническим функциям те виды деятельности, которые следовало бы считать сторонами социальных отношений производства;
- наконец, разрывает связь между анализом классовой структуры и классообразования посредством включения в рабочий класс социальных позиций с фундаментально противоположными классовыми интересами.
Новая мелкая буржуазия?
Возможно, наиболее популярным среди марксистов общим решением вопроса о месте в классовой структуре разных квалифицированных работников, ИТР и управленцев является помещение их в расплывчатую классовую категорию «мелкой буржуазии» (которая иногда еще менее определенно называется «средним классом»). Как правило, эти категории наемных работников называют «новой» мелкой буржуазией, чтобы отличать их от традиционной мелкой буржуазии, к которой относят владельцев магазинов и ремесленников.
В последних дискуссиях встречается три различных версии этого тезиса. Во-первых, высококвалифицированные работники умственного труда с дипломами считаются мелкой буржуазией, поскольку они «распоряжаются» своими умственными умениями аналогично тому, как распоряжается мелкой собственностью традиционная мелкая буржуазия. Во-вторых, к новой мелкой буржуазии относят всех наемных работников непроизводственной сферы. Наконец, в-третьих, новыми мелкими буржуа считаются все наемные работники, чей доход превышает стоимость их рабочей силы (то есть чей доход содержит часть перераспределенной прибавочной стоимости, произведенной другими работниками), независимо от того, заняты ли они в производственной или непроизводственной сфере.
Я последовательно проанализирую и прокомментирую все три взгляда.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 61; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!