Стихотворение и Владимир Высоцкий
Странная история произошла при написании стихотворения «Свободный полет». Дело было в сентябре 2002 года. Помню, что я сидела на кухне и спокойно пила чай. Неожиданно, как это часто бывает, «пошло» стихотворение. Сбегав в спальню за ручкой и тетрадкой, я стала записывать. Окончив, начала вполголоса читать. Вдруг в моей голове зазвучал голос, который невозможно было не узнать. Голос Владимира Высоцкого читал это стихотворение в унисон со мной в своей обычной манере, немного растягивая окончания фраз. Я так была поражена, что по инерции дочитала стихотворение до конца. Замолчала я, замолк и голос, телепатически звучащий до этого где-то внутри меня, прекрасно слышимый, не знаю уж какими органами, но явно не ушами. Подождав немного, я еще раз прочитала стихотворение, но голос Высоцкого больше не прозвучал. Поразмыслив, я пришла к выводу, что, возможно, это стихотворение написано Владимиром Высоцким. А я послужила лишь посредником, чтобы проявить его в материальном мире.
Свободный полет
Я помню!! Когда-то умела летать,
Скользя среди птиц в небосводе.
От радости хочется снова кричать,
Вираж, заложив на излете.
Весь мир подо мной,
Как трава на лугу.
Лечу вниз в свободном паденье…
Но только… все вспомнить никак не могу –
Откуда оно – то уменье?
Вот, кажется, лопнет преграда в мозгах –
Плотина застывшего времени.
И вспомню я то, что забыла в веках,
|
|
|
Какого я роду и племени!
Усилие воли на мир, наложив,
Я к черту пошлю все законы.
И кто же из тех, что остался внизу,
Посмеет чинить мне препоны?
Разноцветные стихи
Когда я стихи не писала, я их читала. Но даже стихи самых любимых авторов – я могла читать лишь в небольшом количестве. Стихи – это не романы, и даже не повести и рассказы. В них нет нити повествования, нет меняющегося сюжета. Стихи – это философия в концентрированной форме. Стихи – это энергия, сжатая в небольшом объеме и действующая как разворачивающая пружина, как стрела, бьющая в цель. И много таких ударов по сознанию не выдержать. К тому же стихи одного автора имеют в основном одну «окраску», ведь каждый поэт запечатлевает в своих стихах определенный тип энергии. Одно время я посещала литобъединение при редакции городской газеты. Ходили постоянно на занятия человек шесть – восемь. Стихи одного из поэтов, не буду называть имен, я видела как острые, длинные, черные блестящие иголки, торчащие из коричневой массы, типа пластилина. Его стихи и в самом деле были как иголки - колющие и разящие. Этих иголок очень много. И они все колют и колют без передышки. Стихи другого, молодого начинающего автора, мне виделись как что-то серое и аморфное, наподобие лужи из киселя. Это еще только сырье, заготовка, из которой может появиться что-то прекрасное или ужасное. Например, голубая сияющая роза или черное облако с желтыми глазами. Свои стихи я вижу в виде тропинки уходящей в кромешную темноту. Тропинка выложена из плоских камней неправильной формы, сияющих серебряным лунным светом. Они кажутся полупрозрачными и не понятно – то ли они отражают свет чего-то невидимого, то ли сами его испускают. Стихи Сергея Есенина воспринимаются как вспышки яркого синего света.
|
|
|
Поэтому часто, прочитав несколько стихотворений одного поэта, я на этом и останавливаюсь. Так как этих стихов достаточно, чтобы выявить доминирующую ноту его творчества, звучащую и излучающую. Мои любимые поэты - Эдуардис Межелайтис, Сергей Есенин и Михаил Лермонтов.
Первая Картина маслом
Прошло три года, в течение которых я рисовала необычные рисунки, возникающие сами собой на бумажных листах. И снова в моей жизни произошло изменение. Я начала писать картины маслом, до этого не имея никакого представления, как это делать. Я знала, что существуют холсты, что их надо чем-то грунтовать, что краски нужно разводить каким-то маслом. Эти знания были почерпнуты мной из литературы, впрочем, знаниями их назвать было нельзя. Настоящие знания в какой-то момент, причем я его даже не осознала, проявились в моей голове. Однажды вечером я, сидела в кресле и листала журнал «Калейдоскоп». Состояние было спокойно-расслабленное: все домашние дела переделаны, впереди несколько часов отдыха. Перевернув очередную страницу, я увидела фотографию айсберга по форме похожего на лежащего сфинкса. В тот же момент телепатически прозвучали слова: Ты это должна нарисовать! Они вызвали во мне потрясение своей неожиданностью и силой ясного «звучания». Дело в том, что год назад знакомая из Санкт-Петербурга подарила мне небольшой загрунтованный подрамник. Я, имея желание писать маслом, но, не умея, боялась испортить эту драгоценность. Вот и пылился подрамник на шкафу. Видно терпение у моих невидимых учителей кончилось, и решили они подвинуть меня на подвиг творчества, дав недвусмысленно мне это понять. Сдвинувшись с мертвой точки, я за три недели написала свою первую картину «Снежный Сфинкс». Взглянув на этот «шедевр» и поразившись – неужели я «Это» написала? – подумала, что теперь буду рисовать, и ничто и никто меня не остановит. Так оно и произошло. Не имея навыков, я писала картины, и писала быстро. Из стихов и картин выступал огненный мир Рериха. Получалось это на подсознательном уровне, а не специально. Сказывалось не только влияние огненной стихии, мой знак зодиака - Лев: «Не забудем о принадлежности зерна Духа к одной из стихий, что дает преимущественное овладение той или иной стихией» – писала Елена Рерих в одном из своих писем. Но и влияние энергий учителей невидимого мира, ведущих меня по пути предназначения. Моему сердцу ближе всего вибрации творчества Николая и Елены Рерих. Потоки энергии, исходящие их от произведений, буквально вырывают мой Дух из бренного тела и возносят в недосягаемые до того сферы. Подробнее об этом я напишу в следующих главах.
|
|
|
|
|
|
Параллельные миры
Блуждание среди миров
«Переход из одного мира в другой был фантастическим, но быстрым и исполненным нетерпения для того, кто подчиняется Импульсу Вселенной: Выбирай! Прорывайся! Выходи за пределы! Найди свою мечту и ею живи!
Дуглас Монро, «Утерянные книги Мерлина».
Полное название этой главы звучит так: Блуждание среди миров в странном тумане, по дороге на работу. Так как оно слишком длинное, я его сократила. Это событие произошло одним морозным зимним утром. Но, начну с начала.
Я работала в архитектурно-строительном отделе Проектно-Исследовательского Центра. В тот январский день 1993 года, закончив выполнять ежедневный утренний «ритуал», я вышла из дома. Обычно я ходила на работу пешком вместо физкультуры, так как работа у меня малоподвижная. Дорога занимает 40 минут. Но сегодня столбик термометра показывал – 32°С, поэтому я решила воспользоваться автобусом. Я не люблю опаздывать или приходить, что называется «впритык» и выхожу всегда с запасом времени. А ввиду большого мороза, рейсовый автобус мог не завестись, и, возможно, все равно пришлось бы идти пешком. «Экспресс» отходил без десяти минут семь. На него всегда собиралась очередь. До его отхода было еще двадцать пять минут, а идти всего – семь-восемь. Вышла с запасом времени, решив, что пораньше займу очередь, чтобы гарантированно попасть в автобус. Выйдя из подъезда, увидела, что на улице висит туман. Было темно. Полярная ночь близилась к завершению, но первое солнце днем появится еще дней через десять, и то на пару минут. Туман в сильный мороз – редкое явление. А этот показался мне не совсем обычным – густой, но в тоже время, какой-то полупрозрачный, мерцающий. Я даже остановилась и несколько секунд созерцала удивительное явление. Город в полярную ночь хорошо освещается, поэтому я решила, что такой эффект дает свет от фонарей, рассеянный в тумане. Несмотря на плотную белую завесу, видимость была хорошей. Туман мне не понравился, какой-то он был «не такой». Что мне в нем не нравилось – я объяснить себе не могла, чувство было на интуитивном уровне. Мне стало, как говорится «не по себе». Обратила внимание на тишину и на отсутствие машин и людей. Я решила, что из-за сильного мороза автолюбители сегодня добираются до работы автобусами. Повторяю, все было окутано туманной дымкой, но видно сквозь нее было хорошо. Надо было спешить к автобусной остановке, чтобы занять очередь. И я, отбросив мысли о тумане, быстро зашагала вдоль своего дома, затем, повернув налево, перешла дорогу, прошла около детского садика и оказалась во дворе дома, стоящего на противоположной стороне улицы. Проходя вдоль него, вспомнила, что здесь живет наш бывший сотрудник. С левой стороны за небольшим дворовым хоккейным катком для детей находилось жилое пятиэтажное здание с магазином на первом этаже. Оно выходило фасадом на параллельную улицу, с другой стороны которой, тянулось небольшое озеро, окруженное участком дикого леса. Я прошла по утоптанной узкой тропинке следующий двух подъездный незаселенный дом. Он находился в аварийном состоянии. Сугробы около него нанесло метра полтора вышиной. Дошла до прохода между домами, расположенными перпендикулярно к тем, которые я только что миновала. Слева располагался жилой дом, справа еще один – нежилой. Оставалось пройти между торцами домов метров двенадцать. Дальше был перекресток, соединяющий мою улицу и параллельную, которая заворачивала у автобусной остановки налево, и шла дальше вокруг озера Комсомольское с занесенными глубоким снегом деревьями вдоль берега. Моя же улица упиралась через два дома в озеро Имандра, На перекрестке и находилась остановка автобуса «Экспресс». Я отлично помню, как стояла у торца левого жилого дома, собираясь миновать его.
Дальше – провал в памяти. Ничего не помню. Когда я «включилась», то обнаружила, что быстро иду между пятиэтажными блочными домами, хаотично расположенными в пространстве. Сначала я только осознала, что я иду, а вокруг меня – жилые дома. Потом пришла мысль – не опоздать бы на автобус. По инерции, продолжая быстро двигаться вперед, я не сразу осознала, что не ориентируюсь на местности. Дома – те же обыкновенные пятиэтажки, и все тот же туман вокруг. Почему-то в голове самыми яркими мыслями были: автобус и работа. Но, продолжая стремительно идти вперед, я вдруг поняла, что не имею не малейшего понятия, где нахожусь. Я помнила свой путь до торца здания и … все! Это было настолько неожиданно и дико, что я растерялась и не знала, что делать. Ноги продолжали нести вперед, а в голове, как молнии метались мысли, анализируя ситуацию, обдумывая варианты и отвергая их. В это время народ спешит на работу, но мне до сих пор не встретилось ни души. Это тоже было противоестественно. Спросить, где я нахожусь, было не у кого. Единственный пришедший в голову вариант – я прошла свою остановку и двигаюсь по направлению к проспекту Металлургов. Решила идти вперед, пока не выйду к остановке на проспекте. Но к нему вела ровная улица, с левой стороны которой – озеро, а с правой жилые дома. Я же находилась среди большого микрорайона с непонятной планировкой, дома располагались без всякой системы. Поэтому я отдавала себе отчет, что мой вариант трещит по всем швам, но ухватилась за него, как за соломинку. Часть сознания понимала, что если признать реальность нахождения в незнакомом городе, то меня охватит паника, и разум не выдержит. Как говорится, могут «полететь пробки» и я перестану контролировать ситуацию. Поэтому сознание цеплялось за любую идею, чтобы оттянуть признание фантастичности ситуации, в которой я неожиданно оказалась. По времени, как я очнулась, прошло уже минут десять. Наконец, я остановилась, чувствуя себя полной идиоткой. Подумала, что надо вернуться назад, так как я прошла уже достаточно большое расстояние, но «пейзаж» не менялся. Я развернулась на 180 градусов, и некоторое время смотрела на окружающие меня со всех сторон розоватые в тумане панельные пятиэтажные дома. В нашем городе не было «розовых» пятиэтажек! Ситуация не прояснилась. В нашем микрорайоне домов с фасадами такого цвета точно не было. Окружающее сквозь туман выглядело нереальным. Город похожий, но явно не тот, в котором я живу. В мозгу опять забилась паническая мысль: «Боже! Я опоздаю на работу!». Как это не смешно звучит, но страх опоздать, спас меня от паники, если не от сумасшествия. До чего же мы привыкли быть шестеренками, которые всю жизнь, изо дня в день, крутятся и крутятся по одному кругу. Даже, если случится космический катаклизм и вся вселенная начнет рушиться, нас будет приводить в ужас только одна мысль: «Вот теперь-то я точно опоздаю на работу!». Как будто это и есть конец света! Я постояла в нерешительности, то ли вернуться назад, то ли идти вперед. Рациональная материалистическая часть моего разума не желала признать действительность и настойчиво бубнила: «Ну, куда-то же ты должна выйти, чтобы сориентироваться!». Наконец, я решила не возвращаться, а идти дальше. Наверное, среагировало подсознание, что не стоит возвращаться туда, где что-то не так. Это опасно! К тому же я не хотела терять время, так как позади, там, где я прошла, автобусных остановок не было. Происходящее со мной напоминало кошмарный сон. Представьте себя на моем месте. Вы спешите к автобусу и вдруг неожиданно оказываетесь в незнакомом месте. Едва ли вам в голову придет «успокаивающая» мысль, что это параллельный мир. Скорее всего, вы будете цепляться за то, что ничего страшного не случилось, что вы просто задумались и вышли куда-то не туда, что виной всему туман, что еще надо немного пройти и мир обретет узнаваемые черты, и тогда вы сориентируетесь. Вот и мой ум не хотел признавать абсурдность настоящего за реальность свершившегося.
Тогда я не испугалась. Было только недоумение и желание добраться до любой автобусной остановки. У меня привычка – быстро ходить, а тут я почти бежала. Прошли уже более двадцати минут, как я вышла из дома, а до сих пор ничего не прояснилось. Вскоре я подошла к небольшому промежутку между домами. Пройдя между их торцами, я увидела небольшой переулок. Впереди и слева стояло несколько невысоких деревьев, засыпанных на треть снегом. Я повернула направо и пошла по переулку. Все было по-прежнему неузнаваемым, но я боялась задумываться об этом. Ситуация была настолько странной, что можно было додуматься черт знает до чего. Пройдя переулок до конца, я вышла на перпендикулярную улицу. Улица была широкая и совершенно незнакомая. Два ряда домов по ее сторонам далеко простирались как вправо, так и влево. Далеко слева на противоположной стороне я увидела небольшую группу людей. Трое стояли вместе, а один чуть в стороне. Это уже было кое-что. Я повернула и пошла к ним, так и не понимая, где нахожусь. Я шла по левой стороне, не переходя улицу, уныло думая, что мой автобус ушел – я блуждала уже где-то с полчаса. И о том, как я буду глупо выглядеть, спрашивая в семь утра, что это за остановка и где я, собственно говоря, нахожусь.
И вот, в какой-то момент, у меня как будто передернули кадр перед глазами. Что-то сместилось – быстро и неуловимо, но я это мгновенное смещение заметила. Улица и четверка людей исчезли. Я стояла у торца того дома, перед которым у меня произошел провал в памяти, только с другой его стороны. Слева находилась выбивалка для ковров, прямо – скверик с деревьями, шириной метров тридцать, а за сквериком знакомая небольшая площадь. К остановке, на которой стояла толпа народа, подъезжал «Экспресс». Раздумывать было некогда – я рванулась к автобусу. На работу я не опоздала.
Лишь очутившись снова в своем знакомом и уютном мире, я нашла в себе силы признать невероятный факт провала в параллельное измерение. С момента выхода из дома до автобуса прошло двадцать пять минут. Весь путь занимал семь минут. Значит, торец дома шириной в двенадцать метров я пересекала восемнадцать минут, вместо тридцати секунд. Но в том мире я блуждала гораздо дольше, минут тридцать, не меньше, судя по пройденному расстоянию. И в результате точка выхода оказалась в пятнадцати шагах от точки входа. Вечером после работы я прошла по маршруту, которым шла утром, внимательно все осмотрев. Заблудиться я просто не могла. Две параллельные улицы были ограничены водоемами, с одной стороны Комсомольским озером и озером Имандра с другой. Моя улица упиралась одним концом в озеро Имандра, другим – в дамбу через ту же Имандру перед комбинатом «Североникель». Параллельная улица, как я уже говорила, заворачивала налево и шла вдоль озера «Комсомольское». Справа от торца дома, который я так долго пересекала, стояли два нежилых дома, заметенные снегом почти на высоту моего роста. Там не было ни проходов, ни тропинок. Плутать было негде. Ничего похожего на тот микрорайон, через который я шла, в нашем городе нет. Город распланирован четкими улицами. Есть микрорайоны с другой стороны озера Имандра, но все дома там девятиэтажные. Свернуть я никуда не могла из-за сугробов. Я нисколько не сомневаюсь, что пересекла в этом странном тумане границу нашего мира и попала в похожий, но чужой мир. Только вернувшись вечером домой, я испытала потрясение и страх, осознав всю экстремальность своего утреннего похождения. Ведь я могла не выйти оттуда, могла остаться там навсегда. Вот так и пропадают люди. Пошел человек на работу утром и не дошел, пропал. Наш мир не так прост, как кажется. В нем имеется много загадочного и неизученного.
В конце 2005 года в книге Дугласа Монро «21 урок Мерлина» я прочла поразившие меня строки, воскресившие в памяти странное событие, происшедшее со мной когда-то по дороге на работу. Вот они: «Сумеречными, «промежуточными» состояниями на Земле считаются: густой туман, ураган, молния, солнечные и лунные затмения, сумерки, полнолуние и безлунная ночь. Но среди всех перечисленных «пороговых состояний» существует одно, которое стоит выше всех остальных, как обеспечивающее возможность наиболее прямого доступа в Потусторонний мир. Густой туман считается «мантией богов». Когда опускается густой туман, возникают открытые Ворота в Потусторонний Мир, через которые человек может в буквальном смысле войти туда и через которые все виды существ могут легко проникнуть в наш мир. Время течет по-разному при переходе из мира в мир. Кельтский бог Янус является «Хранителем порогов». Две головы Януса означают, что он обитатель двух миров. То же и его пища из грибов – ни животная, ни растительная. Густой туман считается особенно могущественным явлением, когда он собирается перед наступлением темноты – у «Портала Сумерек», что делает его двойным порогом!». «Кельты символически представляли духовный барьер между двумя мирами в виде туманного священного лабиринта, идущего по спирали, который часто разделяет два явления».*
Я тоже блуждала в тумане рано утром перед наступлением сумерек. Подобное происшествие случилось с моей знакомой. Правда произошло оно днем, в другом городе и без участия тумана. Но это уже другая история.
Сияющие небеса
«Может быть, реальность начинается в тот момент, когда мы закрываем глаза и погружаемся в сон?»
«Утерянные книги Мерлина», Дуглас Монро
Следующая история связана с моим отцом. А произошла она… во сне. Мой отец был очень необычный человек. Меня всегда поражала его работоспособность. Создавалось такое впечатление, что он обладает властью над временем. Как будто он каким-то магическим образом мог растягивать время, потому что успевал делать неимоверное количество дел. Потом я наблюдала эту способность у своей старшей дочери. А вот младшая данным свойством не обладала. Если мой день – это файл, то его день – сжатый файл, вмещающий в себя, как известно, в несколько раз большую информацию. Он обладал мощным беспокойным умом, великолепной памятью и высоким интеллектом. Отец много знал, многим интересовался. После окончания Ленинградского Мореходного училища он ходил в кругосветное плавание на паруснике «Товарищ», кажется, так он назывался, позже плавал в Америку и Сингапур. Штурман по профессии – великолепно знал звездное небо и свободно ориентировался в созвездиях и звездах. Любовь и интерес к звездному небу не пропадали у него до самой смерти. Войну отец провел на минных тральщиках в Балтийском море. Затем воевал против японцев на Дальнем Востоке, где и остался жить. Он смотрел далеко вперед в будущее. Интересно, что его пророчество насчет моей специальности сбылось. Мне запомнился один разговор с ним, когда я училась в седьмом классе. Отец сказал, что будущее за цветной металлургией и советовал связать свой выбор профессии с этой отраслью. Хотя я выбрала специальность инженера-строителя, но работала проектировщиком на предприятии цветной металлургии. Я была очень привязана к отцу. Приведу один пример, подтверждающий связь между нашими душами, проявившую себя, когда мы находились на большом расстоянии друг от друга. Окончив Ленинградский инженерно-строительный институт, я уехала работать в Заполярье. Родители после выхода на пенсию перебрались на постоянное место жительства в Казахстан. Как-то раз я шла по улице в своем городе, направляясь по делам. В какое-то неуловимое мгновение я четко осознала, что дома что-то произошло. Какая-то беда с отцом. Это было знание, не вызывающее никакого сомнения. Я развернулась и быстро пошла на главпочтамт, чтобы дать телеграмму, в которой написала всего два слова: «Что случилось?». На следующий день пришел ответ, что у отца – инфаркт.
Он выздоровел, прожил еще много лет и умер в 1989 году. Через два года после его смерти во время сна моя душа совершила путешествие в мир, где теперь жил отец.
Я была у отца в гостях. Мы находились в небольшом деревянном доме с низким потолком. Внутри было сумрачно, небольшие низкие окна затенялись уличными растениями. Комната была обставлена простой, деревянной мебелью. Посредине нее стоял стол, вдоль стены – лавка. Стены и потолок обшиты досками. Дерево было потемневшим от времени. Мы долго разговаривали, затем вышли на крыльцо. В лицо хлынул золотой свет. После сумрака комнаты он показался ослепительным. Когда глаза привыкли к освещению, я замерла в восхищении. Небо было золотым, и оно излучало какое-то янтарное сияние. Это был не холодный металлический блеск, цвет его был как яркий солнечный свет, на который смотришь сквозь янтарно-золотистый мёд. Не знаю, сколько времени я простояла на крыльце, ошеломленная фантастическим зрелищем сияющих небес. Облаков не было, небо излучало однородное золотистое свечение всей своей поверхностью. Наконец, я очнулась и смогла оторвать от него взгляд. Ко мне вернулась способность ощущать. Ветра не было, стояла удивительная тишина. Я находилась в небольшом дворике, сплошь покрытом грядками, кустами и деревьями. Цвет зелени был непривычного оттенка. Мне показалось, что на одной из грядок рос густой и высокий горох. Но когда подошла поближе, то растения оказались незнакомыми. Я обратила внимание, что в этом мире царили, как бы это точнее выразиться, комфортные условия. Не было ни холодно, ни жарко, не было никаких посторонних звуков. Казалось, что вокруг на многие километры никого нет. Мы еще походили между грядок, отец рассказывал что-то о растениях. Вокруг дома и двора росли густые высокие деревья того же непривычного зеленого цвета, поэтому, что скрывалось за ними, не просматривалось. Увиденное мной золотисто-медовое сияние, льющееся мягким потоком с небес, невозможно забыть. Ничего прекраснее этого, я не видела ни до того, ни после.
Через два дня после «встречи» с отцом во сне мне попалась небольшая заметка в газете «Труд», взбудоражившая и растревожившая мои чувства. В ней сообщалось о том, что Папа Иоанн Павел II находился в клинической смерти, из которой его удалось вывести. Первые слова, которые произнес Папа Иоанн после пробуждения поразили меня, он сказал: «Я был в Раю! Я видел там золотое сияющее небо!». Небо, виденное мной всего два дня назад. Слишком странное совпадение. Ведь между этими двумя событиями – сон и заметка в газете – могло пройти год, два или десять. Невероятное совпадение их по времени можно рассматривать, как подтверждение небес, что встреча с отцом мне не приснилась. Да и такое небо невозможно придумать. И человеческими словами это божественное сияние описать невозможно, нет таких слов в нашем языке.
С надеждою ищу я родственные души,
Но тщетны все усилия мои.
Вновь одиноко крылья расправляю,
Чтоб сбросить притяжение земли.
Туда лечу, где небо золотое
Медовым светом будет мне сиять.
Где мир прекрасный лечит добротою,
Божественная всюду благодать.
Душою, отдохнув, вернусь обратно.
Здесь не окончены ещё дела мои.
Но миг придёт – уйду я безвозвратно
В тот мир, что создала воображением своим.
Золотой ангел
24.12.01 г. /из дневника/
Бывают моменты, когда внутренняя связь с физическим миром ослабевает. Тогда открывается возможность взглянуть на мир глазами духа, так называемым трансфизическим зрением. Это может быть при стрессе, засыпании или просыпании, во время сна, при болезни или при медитации. Простуженная, я уже третий день лежала с высокой температурой. Читать не хотелось, так как самочувствие было отвратительное. Настроение от всего этого тоже нельзя было назвать радужным, но, как говорится, не бывает, худа – без добра. Я получила потрясающий трансцендентный опыт!
Лежу я, значит, на диване и стенаю про себя: - Ну, сколько же можно болеть! И когда же этот грипп закончится! И тут в голову мне приходит мысль: - Не попробовать ли улучшить свое состояние, попросив помощи у высших сил. Но сделала я это почему-то не обычным способом, например, прочитав молитву или обратившись с просьбой к богу. У меня появилась непоколебимая уверенность, что я должна окунуть свой дух в живой божественный свет, который я видела ранее в пространстве космоса.
Позже, воспоминание об этой, непонятно откуда появившейся уверенности, меня здорово удивило. Но тогда, ни сколько не сомневаясь, я переместила свое сознание внутрь, не отключаясь полностью от окружающего, но, сосредотачиваясь на видении внутренним зрением или, как его еще называют, духовным оком. Оком, способным проницать тонкие планы и измерения. Окружающая обстановка отодвинулась на задворки чувствования и исчезла. Я очутилась в темноте и усилием воли бросила свое сознание вперед. Пробила какой-то красно-фиолетово свод. Вниз посыпались обломки, похожие на острые осколки серого с фиолетовым отливом полупрозрачного стекла или кварца. Физически я ничего не почувствовала, но было знание, что я пробила что-то почти материальное. Продолжаю устремляться вперед. Пробиваю второй свод. Опять вниз рушатся серо-фиолетовые осколки. Ни удара, ни неприятных ощущений не чувствую. Зато чувствую, что несусь куда-то со страшной скоростью. Вырываюсь в пространство, заполненное густым, полупрозрачным, коричнево-желтым газом, вызывающим неприятное, отталкивающее чувство. Скорее прочь! Наконец, и этот слой позади. Я нахожусь в черном и чистом космосе. Впереди видна маленькая белая звездочка, притягивающая к себе внимание. Бросаю себя к ней. Двигаться теперь приходиться рывками, так как сзади как будто прикреплена резинка, останавливающая и отбрасывающая назад. Надо снова и снова прикладывать усилия и бросать себя вперед к стремительно увеличивающейся в размерах белой звезде, преодолевая натяжение резиновой нити сзади. Наконец, сияющий шар заполнил все пространство, и я бросаю себя в последнем усилии внутрь его сияния. Вокруг свет, но глаза он не слепит, а приходит ощущение покоя и комфортности. Когда я окунулась в белый свет, то увидела, что с меня сваливается, разбиваясь на куски, какая-то невидимая оболочка. Я видела те же серо-фиолетовые осколки стекла, что и раньше. Они отлетали от меня, падали в свет и исчезали, растворяясь в нем. Это длилось недолго. И вот уже я обнаруживаю, что вишу в пространстве над огромным шаром энергии, излучающим сияние.
Вдруг из недр белого света начинает медленно всплывать нечто огромное и золотистое. Я различаю голову в каком-то немыслимом летящем уборе. Плечи, – над которыми в стороны распахнуты заостренные пластины, напоминающие броню доспехов. Сзади – острые складки, похожие то ли на топорщащиеся изломы крыльев, то ли на опадающий плащ, то ли на, то и другое вместе. Фигура исполина, отлитого из сверкающего металла, или, скорее всего, из золотистого концентрированного света, поднимается вверх. Вот уже появились руки, плотно прижатые к бокам. Мне сверху видно лицо, стекающее вниз острыми линиями. В блеске лица различаю крупный прямой нос с острыми гранями переносицы. Глаза скрыты высокими надбровными дугами. Грозное лицо Золотого Ангела поражает нечеловеческим спокойствием. На нем трудно зафиксировать взгляд, оно все время меняется и плывет. Может быть это только, кажется из-за блеска и бегущих бликов. А может быть, течет и переливается сама субстанция, из которой он соткан. Фигура Ангела уже поднялась на две трети своего роста. Я смотрю в восторге и изумлении на это грандиозное зрелище. Вижу, как со складок его, то ли плаща, то ли сложенных крыльев, вниз падают и растворяются в сиянии осколки серо-фиолетового стекла, похожие на обломки от тех оболочек, что я пробивала при стремлении сюда. Какой по счету раз я вижу эти осколки чего-то непонятного? Может это остатки кармы? Вдруг я осознаю, что фигура, всплывающая из света, не что иное, как Дух. Я откуда-то знаю это! Может быть, это мой собственный Дух, Сверх-Эго, как мы его называем, тот Золотой Ангел, с которым у меня стал устанавливаться канал «связи». Через этот канал с тонких планов в наш мир идет энергия, трансформирующаяся в стихи и картины. Кто знает?
Мой Дух из бездны мрачной пустоты
Рождается для жизни Вечной.
На свет, летя из темноты,
Где спал он «куколкой» беспечной.
Стремится он на жизни пир
Через огонь страстей и пыл желаний.
Чтобы соткать из полотна мечты свой мир,
Пройдя путём надежд, отчаянья, страданий.
То, что происходит внизу, похоже на крещение духа в огненной купели. И в самом деле: соотношение между сверкающим живым золотом Духом и сияющим белым шаром такое же, как между купелью и младенцем. Но мой ли это дух, и когда было это крещение: в прошлом, настоящем или будущем? Ответа на эти вопросы получить я не успеваю, потому что невидимый резиновый шнур сзади сокращается и мгновенно выдергивает меня из невыразимого пространства. И вот вокруг ничего нет кроме знакомой обстановки комнаты. Но моя потрясенная душа все еще там своей памятью. Это было незабываемое зрелище! Но я не выздоровела, как надеялась. Болезнь прошла своим чередом.
Всех ангелов своих мы сами создаём..
И светлых ангелов, и демонов чернее ночи.
Но в спешке жизни этого не сознаём,
И над прозревшими – хохочем.
Хотим вокруг себя весь мир перевернуть,
Не уловив Вселенской сути.
Мечты порой нам не дают уснуть.
И тонем мы в их сладкой мути.
Мой Дух! Дай силы мне очнуться и прозреть.
В звенящей тишине – на крыльях разума взлететь,
Приблизившись к тебе.
Смертельный холод овладеет мной.
И в ужасе восторженном замрёт безмолвный крик,
Когда сверкающий твой лик
Взойдёт во тьме ночной.
Знаки Пути
Встреча
Я не читала эзотерическую литературу, хотя постоянно сталкивалась с аномальными явлениями. Но я знала о существовании таких книгах, как «Агни-йога» и «Тайная доктрина». Точнее сказать, сначала такой литературы просто не было в книжных магазинах, так как в Советские времена многое было под запретом. Людей держали, даже – не в шорах, а в «темной комнате». Потом, когда она появилась на прилавках в огромном количестве, чувство интуиции все время отвращало меня от нее. Каждый должен идти своим путем, не зацикливаясь на чужом опыте. Чужой опыт может неосознанно провести мимо поворота на свой собственный Путь.
Мой Путь, мерцающий в ночи
Тропою лунных бликов.
Куда он меня в буре жизни влачит
Среди переменчивых ликов?
Меняю одежду, друзей и коней,
Свое, сохраняя лицо!
Судьбе безразличной, конечно, видней,
Зачем меня манит мечтой.
Раз жизнь существует,
Знать смысл в этом есть,
Пусть он не понятен для нас.
Его не измерить нам и не счесть,
Наш вязнет в безмолвии глас.
Пронзающим взглядом с бездонных небес
Иисус прожигает мне душу.
Но все же не знает вселенной Творец –
Пойду по Пути или струшу.
О том человеку самому решать,
В битве, пугающей, жизни ли биться,
Из сил выбиваясь, лететь и бежать,
К мечте путеводной – звездою стремиться,
Или бревном на диване лежать!
Впервые я прикоснулась к этому пласту литературного творчества в декабре 2001 года, после встречи с А. В жизни нет ничего случайного. В то время я была в состоянии, которое можно назвать разочарованием, отчаянием, упадком, но, наверное, все эти определения будут не верны. Суть же была вот в чем: к тому времени я уже осознала, что обладаю определенными паранормальными способностями и трансцендентным видением. Часть из них была у меня с рождения, другие открылись позже. Процесс открытия способностей был чувствителен на физическом плане. К тому времени я прошла несколько эзотерических групп, общалась с разными людьми, но … так и не нашла никого, кто обладал бы похожими способностями. А мне хотелось сравнить свой трансцендентный опыт с опытом другого человека. Хотелось понять, как выражается он у различных людей, но поиски были безрезультатны. Поговорить на эту тему было не с кем. Я, конечно, разговаривала на эту тему со знакомыми, но это был разговор со слепыми. Попробуй слепому человеку объяснить, что представляет собой закат, или, чем красная роза отличается от белой. Какие нужно найти слова, если для него не существует даже черного цвета, не существует само понятие цвета. В таком положении была и я, но все-таки надеялась на встречу с теми, кто видит трансфизические миры. Время шло, и я начала отчаиваться, что отразилось в моих упаднических стихах. Тогда я попросила своих учителей послать мне такого человека. И вот, наконец, свершилось! На краткий миг невидимыми ведущими меня силами он был послан, чтобы дать импульс для дальнейшего развития. В мою жизнь как метеор ворвался человек, который был Учителем по призванию. Он далеко прошел по пути духовного развития, стремясь по нему сознательно, и многого достиг. Я же решала в основном бытовые проблемы, увязнув в повседневных хлопотах, лишь иногда вырываясь в верхние миры, чтобы немного отдохнуть и набраться сил для жизни в нелегком труде каждого дня. Лишь с декабря 1997 года я, наконец, начала делать то, что была должна. Но из-за усталости от повседневной работы и бытовых проблем дело двигалось медленно. Указав, какую литературу мне надо прочесть, и на первых порах снабдив книгами из собственной библиотеки, А. вскоре так же неожиданно исчез, как и появился, переехав на жительство в другой город.
А началось все с того, что однажды мне позвонил незнакомый мужчина и попросил разрешения встретиться, чтобы поговорить и посмотреть картины. Я удивилась, откуда он мог узнать о моем творчестве, но согласилась, так как ко мне приходили разные люди, но обычно их приводили знакомые. А. был высокого роста, широкоплеч, черноволос. А, главное – имел странную, неординарную внешность. Большие черные глаза с восточным разрезом на европейском лице смотрелись очень необычно. Сочетание европейской внешности и высокого роста с азиатскими чертами – в виде прямых черных волос, смуглой кожи и раскосых глаз, создавали контраст, привлекающий внимание. Со своей внешностью он казался выходцем откуда-то с Тибета или с Гималаев. А. сказал, что мне пришло время узнать об опыте других, чтобы сравнить его со своим опытом, и двигаться дальше.
Он был высок и странен ликом.
Не улыбался, не шутил.
Настойчиво, серьезно, тихо
О тайнах мира говорил.
Я слушала его в пол-уха,
Сбиваясь в мыслях на свое.
Не осознав величья Духа,
Почтившим наше бытие.
Я даже иногда скучала,
Не понимая, почему –
Он снова начинал сначала,
Пытаясь «пищу дать уму».
И почему так торопился,
Стараясь сразу все сказать.
И почему вдруг «испарился»,
Не дав мне время осознать –
Кто он такой, зачем явился
И что должна была понять?
И лишь, когда я прочитала,
Что сходят ангелы с небес,
Свет мысль безумная застлала
И миг сомнения исчез!
Как я могла не догадаться,
Встречаясь взглядом – не узнать!
Что он из тех непостижимых
И грозных воинов зари,
Бесстрашных и непобедимых,
Стоящих у границ Земли!
Кто высоки, и странны ликом.
Приходят и уходят вдруг...
И сердце захлебнулось криком –
Я поняла, кем был тот друг!
12.02 г. /Из дневника/
Первая книга, которую дал мне прочесть странный посланник, была «Автобиография йога». Ее автор, Йогананда Парамахамса упоминает в ней о «панорамном» видении многомерного мира, о том видении, которому я дала название – «сферическое». Наши впечатления совпадали. Нигде в литературе я больше не встречала информации об особенностях зрения в тонких мирах. Кстати, начав с Йогананды, я им же и закончила. Как бывает полезно запечатлевать свои мысли на бумаге, происходит их упорядочивание и отсюда понимание того, что ускользало от осознания. Накануне отъезда с Севера, А. неожиданно появился в нашем городе и позвонил мне. В конце нашей прощальной встречи, когда мы проговорили всю ночь, А. подарил мне портрет Йогананды, который я раньше не видела. Йогананда Парамахамса был запечатлен на нем молодым. На следующий день вечером я с дочкой и бабушкой уехала поездом в Воронеж, навсегда покинув Кольский полуостров. Муж должен был выехать позже на машине.
Следующие книги, которые я прочла, были «Живая Этика» Елены Рерих и «Агни Йога». У этих произведений оказалась такая мощная энергетика, что меня просто вышвыривало из нашего мира в высшие измерения. Причем в такие выси, куда сама я до сих пор не взлетала. Никогда раньше книги не действовали на меня так сильно. Это было что-то невероятное. Потрясающий трансцендентный опыт, полученный при чтении «Живой Этики» и «Агни Йоги» я описала в дневнике, который с некоторых пор стала вести. Я стала записывать интересные, с моей точки зрения, события, чтобы не забыть детали, так как под наслоением впечатлений повседневной жизни, они имеют свойство исчезать из памяти, но запечатленные на бумаге – сохраняются.
После встречи с А., моя грусть-тоска прошла, и я с энтузиазмом погрузилась в изотерическую литературу и творчество. Ко мне пришло понимание, почему я не читала раньше подобную литературу. Моими учителями был поставлен запрет на чтение, который я не осознавала, но переступить не могла. Сделано это было для того, чтобы я набралась своего опыта. Человек внушаем, и, часто, вычитав в книге чужие мысли, или чужое суждение, начинает считать их своими, встраивает их в свое мировоззрение. И сворачивает на чужой Путь. Когда же есть собственный опыт, эти мысли могут его только дополнить, но не собьют со своего пути развития. Я это ясно поняла, читая книгу Алисы Бейли «О Космическом Огне». Недаром же Кастанеда, Рерих, Дмитриева и другие, пишут, что человек должен развиваться самостоятельно изнутри, и лишь, когда он достигнет определенной ступени, с ним начинает работать учитель. Можно привести множество цитат:
«Ученики должны быть развиты во внутренней природе без чьей-либо помощи, прежде чем могут быть подвергнуты испытаниям».
(«Карма судьбы» Блаватская Е.П.).
«Никогда не старайся примирить свой духовный мир с духовным миром другого. Никаких компромиссов! Человеческая жизнь – это один большой поиск. Его цель – подтвердить те внутренние знания, которые даны человеку от рождения».
В «Каббале» Папюса, я нашла подтверждение того, что мир представляет собой два полюса одного магнита. На одном конце добро, на другом – зло, на одном свет, на другом – тьма. И Дух святой, вмещающий в себя все. Троица – едина. Но если Свет – это сознание Христа, святой Дух – посредник, то кто же Бог-Отец. То, чье имя неизреченно, тот, кто не может быть понят и не имеет никаких атрибутов. Это есть эзотерическая тайна. Суть ее в том, что Бог-Отец имеет «темный лик». Темный для нашего зрения, на самом деле он представляет Свет столь мощный, что мы его не можем воспринять. Он полюс, противоположный видимому свету, его имя – Хаос. Библия начинается с акта творения, с эманации Света из «Не проявленного хаоса». И эта тайна не дискутируется. Путь к Свету труден. Лишь немногие его преодолевают. Темный бог, Шива – Хранитель и, в другом аспекте, Разрушитель. Он создает миры, затем уничтожает их, впитывая в себя их опыт, который изменяет его. И снова создает миры, более совершенные, более светоносные. Его сила, как прародителя, притягательна. Силы Света прилагают титанические усилия для продвижения всего сущего по пути эволюции. Человек балансирует на силовых линиях невидимых магнитов, притягиваясь то к одному полюсу, то, скользя к другому, в зависимости от вовлекаемых в свою карму энергий. Его можно сравнить с металлическим шариком, катающимся по натянутой проволоке между разноименными полюсами магнита, которые мы называем добром и злом, между Хаосом и Порядком. Но есть и еще одна тайна. Потенциально бессмертные, бессмертными остаются только те души, которые, стремясь к своему духовному развитию, достигают определенного уровня энергетики. Остальные по окончанию минвантары становятся «космическим мусором» – по определению Елены Блаватской, сырьем, землей, из которой потом родятся новые существа.
Когда-то бесплодная земля произвела из себя минералы, растительный и животный мир. Так же, как черная земля рождает из себя чудесные цветы, так и темный хаос производит из себя прекрасные Вселенные. С каждой минвантарой развиваясь сам, он производит из себя все более совершенные миры и существа.
Прочтя много книг разных авторов, я заметила, что книги Николая и Елены Рерих действуют на меня не так как другие. При их чтении возникает ответная реакция подсознания – как будто я начинаю вибрировать на другой частоте, настраиваясь на энергетику книги как камертон. Происходит мгновенный отклик, мое сознание устремляется ввысь. Все чувства обостряются, перехватывая дыхание, сердце учащает свой ритм, энергия наполняет меня до краев. Дух вспыхивает словно порох. Появляется желание действовать и творить, сфера возможностей расширяется. Препятствия материального мира сгорают в огненном устремлении. Я могу все! Огненный мир, о котором пишет Рерих, присутствует в моем творчестве. Он не спрашивает разрешения, а огненной волной исторгается из сознания, кристаллизуясь в стихах и картинах. Огненный мир – это небесный дом Духа, обитающего в каждом из нас. И он чутко реагирует на огненные вибрации произведений Рерихов.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 325; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!