Скольжение по опасному склону, а не решение



Итак, мы с Дженнифер приступили к поиску ответа на вопрос: «Как это произошло?»

На протяжении нескольких сеансов она рассказывала, как они с Картером перестали просто встречаться и начали жить вместе. В полном соответствии с результатами исследований Дженнифер тоже признала, что «так сложилось» и «так было просто легче» [81] . Она объяснила: «Мы платили арендную плату за две квартиры и часто ночевали друг у друга. Я постоянно забывала либо в одной, либо в другой квартире то, что мне нужно было для работы. Нам нравилось подолгу быть вместе, к тому же так было просто дешевле и удобнее. Решение о совместном проживании мы приняли достаточно быстро, но если бы у нас ничего не получилось, мы так же быстро нашли бы выход из этой ситуации».

Дженнифер говорила об известном феномене под названием «скольжение по опасному склону, а не решение» [82] . Переход от свиданий к периодическому проведению совместных ночей, затем к проведению вместе многих ночей, а затем и к совместному проживанию может оказаться «скользким склоном», на котором нет ни обручальных колец, ни свадебной церемонии, ни обсуждений общего будущего. Как правило, такие пары избегают подобных тем.

Когда исследователи спрашивают молодых людей двадцати с лишним лет, почему те решили жить вместе, женщины чаще объясняют это тем, что им нужен доступ к любви, тогда как мужчины говорят о более легком доступе к сексу. Чаще всего у двух партнеров бывают разные невысказанные (даже подсознательно) цели совместного проживания. Однако и мужчины, и женщины единодушно заявляют, что их стандарты по отношению к сожителям гораздо ниже, чем к супругам.

Я спросила Дженнифер, не было ли ее решение жить вместе с Картером таким же «скольжением по склону» и размышляла ли она о возможности совместного проживания меньше, чем о браке.

– В том-то и дело, – сказала она. – Это ведь не был брак, поэтому не надо было обо всем этом думать.

– А если подумать об этом сейчас?

– Наверное, я учитывала такие факторы, как хороший секс, веселые уик-энды, интересная компания и не такая большая арендная плата.

– Тебя беспокоило что-либо в отношении совместного проживания?

– Меня очень волновало то, что Картер не думает о карьере. Наверное, мне казалось тогда, что совместное проживание позволило бы мне проверить, насколько серьезно он относится к подобным вещам. Только сейчас я понимаю, что на самом деле мы никогда не относились к совместному проживанию достаточно серьезно. То, что Картер работал в музыкальной сфере, делало его идеальным парнем. Его жизнь по определению предполагала хорошее времяпрепровождение. Именно так мы и жили.

Как и в случае многих других молодых людей от двадцати до тридцати, совместная жизнь Дженнифер и Картера напоминала скорее связь между соседями по комнате или сексуальными партнерами, чем взаимоотношения между супругами, связанными обязательствами. У них было довольно смутное представление о проверке отношений, и они даже не задумывались о тех вещах, которым приходится уделять особое внимание в браке: они не выплачивали ипотечный кредит, не пытались зачать ребенка, не вставали по ночам к детям, не проводили праздники с родственниками тогда, когда им этого не хотелось, не собирали деньги на обучение детей и на свою пенсию; они даже не видели зарплатные чеки друг друга и выписки о расходах по кредитным карточкам. Возможно, совместное проживание с кем-то имеет свои преимущества, но предстоящее вступление в брак не обязательно относится к их числу. Это особенно верно во времена, когда все говорят о том, что возраст от двадцати до тридцати лет – лучшая возможность весело провести время.

– Что же произошло дальше? – спросила я.

– Год или два спустя я задумалась о том, что же мы делаем.

– Так год или два? Сколько именно? – задала я уточняющий вопрос.

– Я не знаю… – растерялась Дженнифер.

– Так, значит, время тоже соскользнуло куда-то? – уточнила я.

– Совершенно верно. Весь этот период как будто в тумане. Эта неопределенность оказалась самым неприятным, что было в той жизни. У меня появилось ощущение, будто я прохожу многолетние, никогда не заканчивающиеся пробы на роль его жены. Из-за этого я чувствовала себя очень неуверенно. Между нами было много каких-то словесных игр и споров. Я всегда сомневалась, что он хранит мне верность. Честно говоря, я и сейчас так не думаю.

Пожалуй, страхи Дженнифер имели под собой веские основания. Для того чтобы понять причины, необходимо учесть, что эффект сожительства наблюдается только в случаях, когда двое живут вместе до помолвки, до взятия каких бы то ни было обязательств друг перед другом, а не когда это происходит до брака. У пар, которые живут вместе до брака, но после помолвки и которые взяли на себя публичные обязательства, вероятность неудачного или расторгнутого брака не выше, чем у пар, не живущих вместе до вступления в брак. Эти пары не подвержены эффекту сожительства.

Менее результативное общение, более низкий уровень обязательств и нестабильность супружеской жизни – все это свойственно именно парам, живущим вместе до публичного признания обязательств друг перед другом. Многочисленные исследования говорят о том, что такие пары реже хранят верность друг другу как до, так и после вступления в брак[83] . Установлено, что особенно это касается мужчин.

Мы с Дженнифер заговорили о том, как они с Картером перешли от сожительства к браку, ведь этот переход обычно сопровождается таким множеством альтернатив и ритуалов, что вряд ли это могло «произойти просто так».

31

– А наш брак и не произошел просто так, – сказала Дженнифер, широко открыв глаза. – Мне пришлось постоянно подталкивать Картера к принятию решений по поводу колец, даты, места проведения свадебной церемонии, приглашений.

– Почему ты тратила на это так много сил?

– Он так и не стал человеком, из которого мог бы получиться хороший муж, но наша жизнь и не была ориентирована на то, чтобы мы вели себя как взрослые люди. Я предполагала, что все это придет уже после бракосочетания.

– Ты предполагала.

– Я надеялась на это, – холодно улыбнулась Дженнифер. – А еще я думала: «Разве у меня есть другой выбор?»

– Ты могла прекратить все это.

– Но это было не так легко, как кажется.

– Слишком много сложностей для быстрого выхода, о котором ты упоминала.

– Это очень смахивало на трясину, – угрюмо произнесла Дженнифер.

Замыкание

Меня не удивило то, что Дженнифер упомянула о трясине. Сожительство не было бы проблемой, если бы можно было легко от него отказаться. Но все не так просто, как кажется.

Очень часто молодые люди двадцати с лишним лет решают жить вместе со своими партнерами, считая, что это дешевле и не несет никакого риска. Однако через несколько месяцев или лет они осознают, что не могут разорвать этот порочный круг. Это все равно что оформить кредитную карточку под ноль процентов за первый год. Через двенадцать месяцев, когда ставка вырастет до 23 процентов, вы оказываетесь в тупике, поскольку у вас на балансе слишком большой долг, чтобы вы могли выплатить его, и вы уже не успеваете перенести этот баланс на другую карточку с низкой процентной ставкой. На самом деле с эффектом сожительства происходит то же самое. В поведенческой экономике данный феномен обозначается термином «потребительское замыкание» [84] .

Замыкание – это ситуация, когда выбор одного варианта существенно сокращает вероятность выбора другого после того, как уже сделаны инвестиции во что-то. Первоначальные инвестиции, которые называют также затратами начального этапа, могут быть разными. Например, вступительный взнос, или затраты на создание учетной записи в сети, или первый платеж за автомобиль. Чем выше расходы на подготовку, тем меньше вероятность перехода к новой, возможно, лучшей ситуации в будущем. Но даже минимальная инвестиция способна повлечь за собой такое замыкание, особенно если предстоит понести затраты на переход.

Затраты на переход (время, деньги или усилия, необходимые для того, чтобы изменить что-то) – более сложная категория затрат. Когда мы делаем первоначальные инвестиции во что-то, затраты на изменение ситуации кажутся нам гипотетическими и отдаленными во времени, поэтому мы склонны недооценивать их. Нам легко предположить, что мы получим новую кредитную карту позже или разорвем договор аренды, когда придет время. Проблема в том, что, когда время действительно приходит, затраты на переход кажутся нам более существенными, чем раньше.

В сожительстве много затрат начального этапа, или затрат на переход – базовых элементов замыкания. Совместное проживание может доставлять удовольствие и обеспечивать экономию средств, а затраты начального этапа едва ощутимы. Прожив много лет в одной комнате с вещами своего соседа, мы с радостью разделяем с партнером арендную плату за хорошую однокомнатную квартиру. Такие пары пользуются совместным доступом к интернету, у них общие домашние любимцы, и им нравится вместе покупать мебель. Впоследствии затраты начального этапа влияют на вероятность ухода одного из партнеров.

– Да, у нас была мебель, – сказала Дженнифер. – Были общие собаки, одни и те же друзья. У нас выработался свой порядок проведения выходных. Из-за всего этого нам было очень, очень трудно расстаться.

Когда я объяснила Дженнифер проблему замыкания, она сглотнула комок в горле.

– Будучи подростком, я осуждала маму за то, что она так долго оставалась с моим отцом, хотя они и не были счастливы вместе. Теперь же я гораздо лучше понимаю ее. Не так легко порвать отношения даже с человеком, с которым просто живешь вместе. А ведь ей надо было думать о двух детях. Я осталась с Картером, потому что не могла позволить себе нового тренера, – с раскаянием и слезами призналась Дженнифер.

– Двадцатилетней девушке новый тренер действительно можетпоказаться непреодолимым препятствием, – согласилась я, подождав, пока Дженнифер поплачет еще немного. – Но я могу предположить, что причина крылась в чем-то большем, чем просто необходимость в тренере. Какие еще затраты на переход присутствовали в той ситуации?

Дженнифер подумала немного и сказала:

– Мой возраст изменил все. Когда мы начали жить вместе, мне было двадцать с лишним лет. Мне казалось, что если я захочу, будет легко разъехаться. Но когда мне исполнилось тридцать, все изменилось.

– После тридцати затраты на то, чтобы начать все сначала, казались гораздо большими, – продолжила я ее мысль.

– Все женились и выходили замуж. Я тоже хотела выйти замуж. А затем получилось так, что мы с Картером поженились только потому, что уже жили вместе и разменяли четвертый десяток лет.

– Тебе казалось важным побыстрее выйти замуж.

– Мне очень трудно признавать это, но мне было почти все равно, чем все закончится. Я думала, что даже если у нас ничего не получится, я хотя бы буду замужем, как и остальные. Буду на правильном пути, – Дженнифер всхлипнула. – Но развод оказался делом гораздо более сложным, чем я предполагала. Я не жалею о том, что была с Картером, но мне бы хотелось, чтобы я никогда не жила с ним вместе или чтобы смогла уйти, пока все это не зашло слишком далеко. Сейчас я все равно начинаю новую жизнь. Но теперь это намного труднее.

– Но ты все же разрываешь этот замкнутый круг, – напомнила я ей. – Как тебе это удается?

– Мне пришлось взглянуть фактам в лицо. Картер был замечательным парнем в свои двадцать с лишним, но после тридцати он не стал хорошим мужем и вряд ли им когда-либо станет. У меня прекрасная работа и я хочу иметь семью. Картер не готов ни к тому ни к другому. Почему-то я этого не замечала до тех пор, пока мы не вступили в официальный брак.

В последнее время неблагоприятная зависимость между сожительством и разводами действительно как будто уменьшается. А вот еще одна хорошая новость: по результатам исследования, проведенного Pew Research Center в 2010 году, почти две трети американцев считают сожительство первым шагом на пути к вступлению в брак. Серьезное отношение к совместному проживанию до брака может сыграть важную роль в смягчении эффекта сожительства. Результаты последних исследований говорят о том, что самому большому риску эффекта сожительства подвержены те люди, которые всегда живут вместе со всеми своими сексуальными партнерами, пары с разным уровнем обязательств друг перед другом, а также те, кто решил жить вместе ради проверки отношений.

32

Молодым людям двадцати с лишним лет, которые живут вместе и просто получают удовольствие от этого, развод может показаться отдаленным и маловероятным последствием такого проживания. В действительности, когда я поднимаю перед клиентами вопрос о сожительстве, многие из них говорят: «Не беспокойтесь, я не собираюсь вступать в брак или разводиться с этим человеком. Я просто провожу с ним время». Но даже если мы оставим в стороне проблему замыкания, не следует забывать о том, что несчастливый брак и развод – не единственная опасность, а Дженнифер – далеко не единственная моя клиентка, пожалевшая о том, что начала вместе с кем-то жить. Многие клиенты, которым около тридцати или тридцать с небольшим, очень сожалели о том, что потратили лучшие молодые годы на отношения, которые в случае их отдельного проживания продлились бы не больше нескольких месяцев. Все закончилось тем, что они потратили впустую гораздо больше времени, чем предполагалось, а впоследствии очень переживали, что его нельзя вернуть назад.

Некоторые молодые люди двадцати или тридцати с лишним лет готовы взять на себя серьезные обязательства перед возлюбленными, но сомневаются в осознанности своего выбора. Однако если в основе отношений лежит удобство и неопределенность, это может помешать найти свою настоящую любовь.

В наше время совместное проживание до брака получило широкое распространение, хотя существует несколько способов, которые помогут молодым людям двадцати с лишним лет защитить себя от эффекта сожительства. Один из них – не жить вместе с партнером. Но поскольку это не совсем реалистичное предложение, специалисты рекомендуют и другой способ – определить, насколько серьезны намерения партнера, прежде чем начинать жить с ним вместе [85] . Кроме того, полезно было бы предусмотреть и регулярно оценивать те ограничения, которые могут помешать вам уйти, даже если вы захотите этого.

Помимо совместного проживания, существуют и другие способы проверки отношений, в том числе не ограничивать их только свиданиями и сексом. Вы можете выяснить, есть ли между вами и партнером любовь (или хотя бы привязанность, о которой мы поговорим подробнее немного ниже), и как-то иначе. Я не выступаю категорически против сожительства, но считаю, что двадцати-тридцатилетние люди должны понимать: совместное проживание с кем-то не только может сделать их жизнь несчастливой и привести к разводу, но и повышает вероятность того, что они совершат ошибку, на исправление которой придется потратить слишком много времени.

Глава 9
Непритязательность в отношениях

Общение создает социальный мир так же, как причинно-следственные связи создают мир физический.

Ром Харре, психолог

Когда Кэти была подростком, каждый раз, уходя из дома, она замечала, что мать провожает ее неодобрительным взглядом. Мать говорила, что ей необходима или другая одежда, или другое тело. Отец сетовал, что ее «слишком много», она «слишком вульгарная» или слишком что-то еще. После разборок с родителями, происходивших почти каждый вечер, Кэти ложилась спать в своей спальне с плеером iPod и наушниками. На следующее утро она поднималась и отправлялась в школу, где было ничем не лучше.

Мать Кэти была кореянкой, а отец – белым, и они предпочитали не обсуждать расовый вопрос. Они воспитывали дочь так, чтобы она «не видела цвета кожи», и благодарили судьбу за то, что живут в «пострасовом обществе». Однако общество, так же как и школа, не было пострасовым для Кэти. В средней школе она вела себя в полном соответствии с культурными стереотипами, хотя на самом деле была далеко не той тихой ученицей, которой ее все считали. В Южном университете стандартом красоты считались блондинки с милыми улыбками, поэтому Кэти почти никто не замечал.

Теперь Кэти преподавала в начальных классах, а ее планка в отношениях с противоположным полом снизилась до предела. Днем она была преданной своему делу учительницей, которая уже опубликовала один рассказ для юных читателей и работала над следующим, а по вечерам вела совсем другую жизнь. Кэти никогда сама не выбирала парней или партнеров для секса, а позволяла им выбирать себя. У нее была связь почти с каждым мужчиной, который проявлял к ней хоть какой-то интерес. Иногда у Кэти даже случались незащищенные половые контакты. Она часто отвечала на сообщения с предложениями встретиться ради секса, даже если они приходили в два часа ночи, и принимала даже самые слабые оправдания по поводу того, почему нельзя было предупредить раньше. По отношению к любому мужчине, который появлялся в ее жизни, Кэти занимала позицию «это может сработать».

Когда я выразила обеспокоенность по поводу отношений Кэти с мужчинами, она проигнорировала мои слова и сказала в ответ:

– Это только ради практики. Двадцать с чем-то лет – это генеральная репетиция.

– Но посмотри, в чем ты практикуешься, – возразила я. – Подумай, какую роль ты репетируешь.

– В этом нет ничего страшного, – заявила она, списывая со счетов себя саму.

Однако когда я спросила Кэти, что она будет чувствовать, если кто-то из ее учениц тоже пойдет по этому пути, она задумалась и призналась:

– Я не пожелала бы такого ни одной девочке из своего класса.

– Но почему же это устраивает тебя? – возмутилась я.

– Понимаете, некоторые из этих мужчин действительно ко мне небезразличны, – объяснила Кэти, как будто защищаясь. – Этого достаточно, чтобы стать моим парнем.

– Это очень грустно, – произнесла я.

– Все в порядке, – она пожала плечами и отвела глаза.

– Я тебе не верю, – возразила я. – Я не верю, что все в порядке или что ты думаешь, будто это так.

Подсказкой было то, что Кэти весьма неохотно шла на разговоры о мужчинах. Я бы так ничего и не узнала о ее последнем парне, если бы он не разбил ей сердце. Кэти приукрасила рассказ о своем первом свидании и только немного позже проговорилась, что это был не более чем случайный половой контакт в чьем-то кабинете. Если она просто получала удовольствие от постмодернистской сексуальной свободы, тогда откуда такая скрытность?

Когда я спросила Кэти о том, что говорит давняя подруга о ее взаимоотношениях с мужчинами, она пришла в замешательство и ответила после небольшой запинки:

– Ничего… Я имею в виду, что она ничего не знает.

– Она не знает, – повторила я.

– Да, – подтвердила Кэти и сама удивилась, осознав это. – Мне даже в голову не приходило рассказывать ей об этом.

Для меня это кое-что значило. Кэти не специально ничего не рассказывала своей подруге об отношениях с мужчинами; это просто не приходило ей в голову. По моему мнению, это свидетельствовало о том, что Кэти испытывала чувство стыда.

Я спросила девушку, с кем она обсуждала свою жизнь все эти годы.

– Я делюсь понемногу с разными людьми. Думаю, узнать всю историю – будет слишком много для одного человека, – сказала она. – Единственный собеседник, с которым я могу поговорить совершенно откровенно, – это музыка.

33

– Что ты имеешь в виду? – настаивала я.

Кэти объяснила, что в ее iPod загружено много злых, наполненных обидой песен. Она мало говорила о чувствах, поэтому слушала исполнителей, которые делали это за нее. «Иногда я еду на работу и думаю: “Никто бы не поверил, если бы узнал, какую музыку я сейчас слушаю. Никто даже представить себе не может, что происходит у меня в голове”», – призналась Кэти. Мне это напомнило одну рекламу iPod: человек спокойно идет по улице, а на заднем плане на стене в диком танце двигается тень. Так и Кэти жила в свои двадцать с лишним лет: внешне – счастливая учительница, а внутренний мир переполнен гневом и отчаянием.

Когда я рассказала Кэти о своих ассоциациях с рекламой iPod, она призналась, что именно такой видит свою жизнь: разделенной на части настолько, что она не может собрать воедино отдельные фрагменты самой себя. Кэти боялась, что однажды ее тень возьмет над ней верх и все разрушит, причем в самый неподходящий момент. Но ее беспокоило также и то, что она навсегда останется в ловушке притворного счастья, что никто и никогда не узнает ее по-настоящему и она не сможет найти выход из этой ситуации.

Один из самых ценных уроков, которые я извлекла для себя из практики психотерапевта, лучше всего сформулировал клинический психолог по имени Масуд Хан: труднее всего лечить последствия самолечения пациента [86] . Жизнь редко бывает идеальной, а поскольку молодые люди, как правило, достаточно выносливы, они часто пытаются преодолевать трудности посредством каких-то готовых решений. Они могут быть устаревшими, далеко не идеальными, но это все же решения, отменить которые достаточно трудно.

Самолечение может только казаться безвредным или наносить человеку скрытый ущерб, – как в случае с Кэти, успокаивающей себя посредством музыки и мужчин. Самолечение может также причинить явный вред – как в случае нанесения ран, переедания или потребления наркотиков для того, чтобы притупить душевную боль. Как правило, в какой-то момент между двадцатью и тридцатью годами жизнь человека меняется, и прежние решения начинают казаться ему слишком обременительными и неуместными. То, что когда-то помогало, теперь становится препятствием. Нет ничего хорошего в том, чтобы ходить на работу со шрамами на руках, а тому, с кем вы живете, может надоесть всегда видеть вас под кайфом. Но вы чувствуете, что уже не в силах прекратить слушать ту же музыку или заводить случайные связи ради мимолетного внимания к себе. То, что используется для самолечения, может выйти из-под контроля.

– Кэти, существует поговорка, которая гласит: «Плот хорош для переправы через реку, но когда доберешься до другого берега, его лучше оставить».

– Что вы имеете в виду?

– Какое-то время музыка и секс помогали тебе чувствовать себя не такой одинокой, но теперь они лишь усугубляют твое одиночество. Каждая проблема была когда-то решением другой проблемы.

– Что же мне делать? – растерянно спросила Кэти.

– Я хочу, чтобы ты прекратила слушать iPod, а вместо этого начала разговаривать со мной.

– А что не так с моим iPod?

– Твой iPod шепчет тебе что-то прямо в ухо. В свое время он составил тебе компанию, но теперь он как будто из хорошего друга превратился в плохого и мешает тебе строить отношения, благодаря которым ты могла бы узнать что-то новое. Он превращает твою жизнь в мрачную, постоянно повторяющуюся рок-оперу.

– Но мой iPod – это и есть мой друг… может быть, самый близкий, – сказала Кэти сквозь слезы.

– Я знаю. Но проблема в том, что он не может тебе возразить. Он лишь подтверждает все то плохое, что ты думаешь о себе и окружающем мире. Ты сказала, что можешь откровенно разговаривать только с музыкой. Но на самом деле ты разговариваешь сама с собой.

– Но я не могу не слушать музыку. Это как саундтрек моей жизни. Это история моей жизни, – возразила Кэти.

– Так расскажи эту историю мне.

– Можно вам дать мои записи?

– Я бы с удовольствием послушала их. Но я не услышу эти песни так, как слышишь их ты. Попытайся сама рассказать мне свою историю.

На протяжении нескольких сеансов я услышала следующее:

У меня не было парня в средней школе. Не было и секса. Надо мной все смеялись из-за этого. Я росла в прекрасном южном городе, где подростки были очень классными и сумасбродными. Я же чувствовала себя такой неотесанной, что держалась от всех в стороне. Мои родители изводили меня наставлениями о том, что я должна приспособиться и примкнуть к большинству. Знаете, я очень энергична и активна: мой отец всегда говорил, что меня слишком много для любого человека. Он постоянно советовал мне умерить свой гонор. Мама говорила, что мне нужно одеваться более стильно или сбросить килограммов пять, – тогда я начну нравиться мальчикам. Но я была азиаткой, которая просто не могла никому понравиться, что бы ни делала.

Я ходила в маленькую частную школу, и дети там относились ко мне очень плохо. От них не было спасения. Они были жестоки; может, это прозвучит как преувеличение, но они просто издевались надо мной. Я умоляла родителей позволить мне ходить в другую школу, побольше, где бы я могла хотя бы затеряться в общей массе. Но они говорили, что это лучшая школа для подготовки к колледжу, и так далее, и тому подобное, и что если бы я одевалась или вела себя по-другому, меня бы все больше любили.

Не знаю почему, но когда меня поддразнивали по поводу того, что у меня еще не было половых контактов, это особенно расстраивало меня. Возможно, потому, что это было вмешательством в мое личное пространство.

Я чувствовала себя как Эстер Принн наоборот, как будто я хожу с большой буквой V на груди {16}. Я чувствовала себя отвергнутой во всех отношениях.

Через три года после окончания колледжа я все еще оставалась девственницей. У меня возникло ощущение, что я не такая, как все, и что уже слишком поздно становиться одной из них. Все это мучило меня. Но в конце концов я сделала это. Однажды вечером мы с друзьями по работе развлекались, я здорово напилась и у меня случился секс с солистом группы на заднем сиденье лимузина. Может, это и выглядит ужасно, но для меня это оказалось вполне приемлемо.

Кэти была не единственной клиенткой, которая с головой погрузилась в глубины секса. Я продолжала слушать.

– У меня возникло такое чувство, будто я стала частью этого мира той ночью, – сказала она. – Вся моя жизнь прошла так, будто меня никто не замечал, за исключением разве что родителей или, может, детей в средней школе, но даже им не нравилось то, что они видели. И вдруг у меня появилось то, что было кому-то нужно.

34

– Секс.

– Да.

– Ты этого хотела?

– Я хотела, чтобы меня кто-то хотел.

– Ты хотела, чтобы тебя кто-то хотел, – повторила я.

– Я не горжусь этим, – признала Кэти. – В том, что я делаю, есть серьезный пробел. Я вступаю в связь с кем-то и знаю, что это плохо. Но так трудно сопротивляться той власти, которая мне дана.

– Власть…

– Я имею в виду возможность не чувствовать себя непривлекательной и закомплексованный. Возможность чувствовать себя особенной.

– А если мужчина тебя не хочет, ты не чувствуешь себя особенной?

– Если кто-то меня не хочет, я чувствую себя ужасно. Я теряю уверенность в себе. Если у меня нет парня, я как будто оказываюсь в пустыне. Каждый, кто меня хочет, для меня как оазис. Может, это последний мужчина, которому я нужна. У меня такое чувство, будто я должна выпить эту чашу до дна. Я должна взять от жизни все, что можно. Если я не нахожу для себя кого-то, у меня появляется ощущение, будто меня отвергают все.

Сказав все это, Кэти подытожила:

– Я думаю, мне нужно и дальше заводить случайные связи и посмотреть, что из этого получится.

– Я не уверена, что из этого что-то получится, – заметила я.

– Когда я слушаю собственные слова, у меня возникает такое чувство, что мне не следовало бы слушать всех тех людей в средней школе или всех тех, кого я до сих пор слушаю. Но даже сейчас я не могу остаться дома и работать над своими рассказами, этого просто не должно быть. Это значит, что я стану выжившей из ума одинокой женщиной, которая никогда не найдет себе пару. Меня не покидает ощущение, что все, с кем я знакома, начали все это гораздо раньше. Как и всегда, побеждает кто-то другой. В какой-то момент придется просто остановиться. Мне больше не семнадцать лет.

– Да, это так. Тебе двадцать семь.

– Двадцать семь. Когда я слышу это, мне трудно поверить, что мне уже столько лет. И трудно произнести это вслух. Я никогда никому об этом не рассказывала, никогда. Мне непросто осознавать, насколько я еще зависима от всего этого. Я стараюсь не думать об этом. Я пытаюсь держать это в подсознании. Когда это перестанет портить мне жизнь?

– Когда ты извлечешь все это из своего подсознания, – сказала я.

Существует стереотип, что для психологов важны только детские воспоминания. Детство – действительно важный период, но меня больше интересует, что происходило с моими пациентами в старших классах средней школы и в колледже. Средняя школа и возраст от двадцати до тридцати лет – единственный период, в течение которого происходит большинство событий, формирующих нашу личность. Многочисленные исследования говорят также о том, что именно к этому времени относятся и самые важные воспоминания [87] .

Молодость – это время, когда многое происходит впервые, в частности мы впервые пытаемся создать историю своей жизни [88] . Когда у нас развивается способность к абстрактному мышлению, а также интерес к нему, мы начинаем соединять воедино отдельные факты о том, кто мы есть и почему. По мере того как в подростковом возрасте и после двадцати расширяется наша сеть социальных контактов, мы рассказываем эти истории другим людям. Это позволяет нам испытать чувство связности при переезде из одного места в другое.

Истории, которые мы рассказываем о себе, становятся элементами нашей идентичности [89] . Они раскрывают уникальную сущность нашей личности. Все они, взятые вместе, говорят кое-что о наших друзьях, семье и культуре, а также о том, почему мы предпочли именно такой образ жизни.

Я часто помогаю своим клиентам сформировать профессиональную идентичность посредством рассказов о себе, которые имели бы смысл и которые можно было бы брать с собой на собеседования при приеме на работу. Личные истории о любовных отношениях – это гораздо более сложный вопрос. Без описания нашего опыта взаимодействия с друзьями и возлюбленными или без беседы, требующей от нас осмысления происходящего, самые интимные воспоминания могут быть собраны воедино странным, иногда весьма неприятным способом. Хотя некоторые из них порой так и остаются невысказанными, они являются не менее значимыми или весомыми [90] . Научные исследования (а также клинический опыт) говорят о том, что в большинстве случаев такие истории касаются весьма деликатных тем [91] .

Власть, которую имеют над нами невысказанные личные истории, заключается в том, что (как в случае с Кэти) они могут неслышно вращаться по кругу у нас в голове, но никто о них не знает, порой даже мы сами. Чаще всего такие истории прячутся, как сказала Кэти, в пробелах между тем, что мы планируем сделать, и тем, что на самом деле делаем, или между тем, что происходит, и тем, как мы преподносим людям происходящее.

Тем не менее эти истории представляют собой фрагменты идентичности с самым большим потенциалом для перемен [92] . Немного позже мы узнаем, как меняется личность человека в возрасте от двадцати до тридцати лет. Но эти изменения происходят не так быстро и не так драматично, как в историях, которые мы рассказываем о себе. Жизненные истории, в которых преобладает тема крушения надежд, оказывают подавляющее воздействие на личность. Истории о достигнутых успехах носят трансформирующий характер. Именно поэтому один из аспектов моей работы с такими клиентами, как Кэти, состоит в том, чтобы помочь им рассказать о себе правильную историю.

– Со временем наши истории необходимо редактировать и пересматривать, – сказала я Кэти. – Ты должна понимать это, как никто другой.

35

– Расскажи, как ты редактируешь рассказы, которые пишешь для детей.

– Это самая важная часть моей работы. Когда пишешь рассказ, отражаешь в нем какие-то правильные мысли и порывы, но при этом ты ослеплен теми чувствами, которые испытываешь в данный момент. Просматривая этот же рассказ через какое-то время, ты можешь судить о нем более объективно. Бывает так, что история имела какой-то смысл для тебя в момент написания, но не несет никакой смысловой нагрузки для читателей. Просматривая ее еще раз, ты видишь, какие места самые провальные.

– Совершенно верно. История, которую ты рассказываешь себе сейчас, – это первый черновик, оставшийся еще с юности. Для меня в нем нет смысла.

– Действительно нет, – не то спросила, не то подтвердила Кэти.

– Тем не менее ты не относишься к числу отстающих. Нельзя сказать, что ты нежеланна. Когда ты прекратишь встречаться с тем, кто тебя недостоин?

– Знаете, а ведь некоторые из тех парней, с которыми я встречаюсь, очень привлекательны… – игриво ответила Кэти.

– Я говорю не о внешности. Я уверена, что среди этих мужчин есть очень привлекательные и добрые люди. Но ты никогда не требуешь, чтобы они относились к тебе серьезно. Я говорю о встречах с устаревшей, слабой, неточной версией твоего собственного «я».

– Но я такая и есть. Я по-прежнему остаюсь той неприкасаемой, какой меня все считали и считают. Как будто мне все еще семнадцать лет.

– Однако с тех пор произошло многое.

Как правило, у юношей и девушек двадцати с лишним лет, которые снижают планку в своих любовных отношениях (или в работе), есть невысказанные или как минимум неотредактированные истории. Они – следствие прежних бесед и событий, а значит, их можно изменить только посредством новых бесед и новых событий.

Мне как психотерапевту Кэти предстояло многое наверстать. Поскольку на протяжении долгих лет Кэти слушала только родителей, детей из школы и свой iPod, она почти не слышала, что я говорю – и даже что говорит она сама. Однажды она пришла на сеанс и сказала:

– Я набралась смелости, чтобы задать вам один вопрос. Это самый страшный, самый трудный вопрос, который я никогда никому не задавала.

Я сидела и ждала, как мне показалось, достаточно долго.

– Какой вы меня видите? – спросила наконец Кэти со слезами на глазах[93] .

Этот простой вопрос вызвал у меня ком в горле. Я понимала, что он возник у Кэти из-за глубокого убеждения, будто ее никто не замечает и даже не смотрит на нее. Но я понимала также: этот вопрос означает, что теперь она готова к тому, чтобы кто-то помог ей переписать историю о себе.

Я сказала Кэти, что вижу в ней девушку, которую вынудили чувствовать себя так, будто ее «слишком много» и она «не такая, как надо». Я говорила ей о своем беспокойстве по поводу того, что если она и дальше будет встречаться с кем попало, то после тридцати рискует выйти замуж за первого встречного. Мы с Кэти много месяцев обсуждали то, кем она стала сейчас: молодой женщиной двадцати с лишним лет, которой удалось пережить годы неприятия со стороны ровесников и стать замечательной учительницей – любимицей учеников, начинающей писательницей, красивой и желанной молодой женщиной, американкой корейского происхождения, знающей не понаслышке, каково оно, когда тебя никто не замечает.

Еще больше времени мы с Кэти потратили на то, чтобы она смогла совершить переход от принципа «быть желанной» к принципу «желать». Раньше Кэти никогда не задумывалась о том, что она хочет видеть в партнере или что ей от него нужно. Она всегда игнорировала собственные приоритеты и никогда не думала о том, что может взять на себя ответственность за свою личную жизнь.

– Мне кажется, я поняла, что это уже не игра, – призналась Кэти. – Сейчас я нахожусь на том этапе жизни, когда мой следующий роман может оказаться последним. Пожалуй, нужно возвращаться к реальности.

– Да, нужно, – согласилась с ней я.

Кэти сбавила обороты в отношениях с мужчинами. На сеансах психотерапии мы постарались с ней разобраться, какие качества важны для нее и какие отношения дали бы ей ощущение комфорта. Кэти начала воспринимать свидания и секс как приятное, но серьезное занятие, благодаря которому она могла бы составить представление о будущем спутнике жизни. Кэти стала замечать, что мужчин тянет к ней, даже если она не обещает им секс заранее. «Я никогда не думала, что у меня могут быть такие отношения», – изумлялась она.

Кэти все еще встречается с мужчинами, поэтому я не знаю, что она предпочтет в итоге. Но она принимает более взвешенные решения, на которые больше не влияет мнение сверстников, родителей или музыка из любимого iPod. В голове Кэти звучат уже другие голоса: мой голос, голос ее лучшей подруги и ее собственный голос; именно с этими людьми она теперь общается. Именно эти люди теперь ее слушают.

История Кэти корректируется.

Глава 10
Совместимость: сходство и симпатия

Люди любят себе подобных.

Аристотель, философ

Счастливый брак зависит не от того, насколько вы совместимы, а от того, как вы справляетесь со своими различиями.

Лев Толстой, писатель

Илай – один из тех мужчин в голубых рубашках, поток которых каждый понедельник примерно без пятнадцати девять выплескивается из станций метро в деловом центре Сан-Франциско. Каждый раз, когда я встречаюсь с ним, я вижу тщательно выглаженные брюки цвета хаки, вычищенную в химчистке оксфордскую рубашку от бледно-голубого до темно-синего цвета и несессер с самыми современными гаджетами в руках.

Как и многих других мужчин, которые приходят на сеансы психотерапии, Илая на них тоже отправила подруга, которая считала, что он слишком часто ходит на вечеринки. Во время нашего первого сеанса Илай покорно изложил то, что ему велели, но вскоре стало очевидно: он думает совсем о другом. Илай беспокойно ерзал на диване и нервно вертел в руках свой смартфон. Казалось, ему не по себе от собственных мыслей. Он мог молчать несколько минут подряд. Многим клиентам не нравятся периоды молчания, поскольку это ставит их в неловкое положение, но я заметила, что Илай часто удерживает такие паузы ради меня, хотя я к ним привыкла.

За несколько месяцев Илай вскользь поделился некоторыми сомнениями по поводу своей подруги: она мало смеется, постоянно сосредоточена на своей диссертации, а не на вечеринках и развлечениях, и всегда выглядит подавленной. Илая беспокоило то, что, когда они ездили в гости к его семье, подруге требовалось какое-то время для того, чтобы почувствовать себя раскованно со всеми, но даже когда ей это удавалось, она редко смеялась вместе со всеми и не играла в настольные игры. Илаю казалось, что у нее депрессия. Сделав какое-то критическое замечание о подруге, он тут же сожалел об этом и напоминал, какая она милая. Илай очень беспокоился о том, чтобы не задеть чувства возлюбленной, хотя она все равно нас не слышала.

36

Илай и его девушка начали встречаться, заниматься сексом и строить совместную жизнь, не успев даже как следует узнать друг друга. Безусловно, между ними были близость и привязанность, но мне кажется, что они не очень нравились друг другу. Судя по тому, что мне удалось выяснить, подруга Илая обсуждала со своим психотерапевтом личные качества возлюбленного. Я же видела, что Илай во время сеансов весьма неохотно выражал претензии по отношению к ней. Он хотел жить с девушкой, которой нравится быть игривой, которая любит ходить на вечеринки и весело проводить время с семьей и друзьями. Он рисовал в своем воображении спутницу жизни, которая просыпается утром счастливой и отправляется в парк на пробежку.

– Что тебе нравится в твоей подруге? – спросила я однажды.

– Она очень симпатичная. И у нас хороший секс, – сказал Илай, после чего последовала длинная пауза.

– Внешность и секс. Не уверена, что этого достаточно для того чтобы поддерживать отношения.

– Да. Я не знаю. Думаю, мне нужен кто-то… более…

– Может быть, более похожий на тебя самого?

– Ну, меня это немного смущает. Из-за этого я чувствую себя каким-то самовлюбленным типом.

– Илай, совместимость – это не преступление.

– Разве? – хмыкнул он.

– Именно так. На самом деле, это очень важное условие.

Илай и его подруга не особо подходили друг другу, но не понимали этого. Оба были очень красивы. Они оба были евреями и членами Демократической партии. У них были общие друзья и хороший секс, а остальное они пытались как-то обойти. Они оба были добрыми людьми, которые хотели быть вместе, и пытались избегать конфликтов, чтобы сделать друг друга счастливыми. Между тем, преданность Илая граничила с покорностью, а самообладание его подруги можно было расценить как упрямство.

В какой-то момент Илай проговорился, что они с подругой собираются в Никарагуа. Это вызвало у меня беспокойство.

Поездку в одну из стран третьего мира можно расценивать как репетицию вступления в брак и воспитания детей. Вы вдвоем отправляетесь на увлекательные экскурсии и проводите прекрасные дни на пляже, погружаетесь в пучину приключений, на которые не отважились бы или от которых не получили бы удовольствия в одиночку. С другой стороны, вы не можете отдохнуть друг от друга. Все вокруг незнакомо. У вас мало денег или вас ограбили. Кто-то из вас заболел или обгорел на солнце. Вам стало скучно. Путешествие оказалось гораздо труднее, чем вы предполагали, но вы радуетесь уже тому, что не сидите дома. Если Илай не сделает своей подруге предложение у живописного водопада, это будет именно то, что им необходимо. А им следовало понять, смогут ли они путешествовать вместе.

Вернулся Илай в подавленном состоянии. В условиях хронического стресса в Никарагуа они с подругой превратились в еще более резко выраженные версии самих себя. Она хотела целыми днями ходить по древним развалинам, тогда как Илай рвался развлекаться в местных ресторанах. Она стремилась не выходить за пределы той суммы, которая была выделена на путешествие, а Илаю хотелось вести себя более легкомысленно. Илай с нетерпением ждал экскурсии в Коста-Рику, но заболел и нуждался в помощи, а его подруга, по всей вероятности, не справилась с этой задачей. У них были общими время и деньги, поэтому им было не так легко разделиться. В итоге Илай с подругой провели много ночей в разных постелях, слушая пение птиц и крики обезьян в дождевом лесу. Вскоре после той поездки их отношения закончились.

Между Илаем и его девушкой не было совместимости. Под совместимостью я понимаю сходство в чем-то важном и настоящую симпатию к другому человеку – такому, какой он есть. Во многих случаях эти два аспекта неразрывно связаны друг с другом. Причина в том, что чем больше у двух людей общего, тем лучше они понимают друг друга [94] . Каждый из них поддерживает и ценит поступки другого, и это предотвращает возникающие разногласия. Люди, у которых много общего, одинаково реагируют на дождливый день, новый автомобиль, длинный отпуск, годовщину, воскресное утро и шумную вечеринку.

Бытует мнение, что противоположности притягиваются. Возможно, это действительно так в отношении случайных связей. Однако гораздо чаще сходство между партнерами – основной элемент их совместимости. Многочисленные исследования доказали, что пары, у которых большое сходство по таким критериям, как социально-экономический статус, образование, возраст, этническая принадлежность, вероисповедание, привлекательность, установки, ценности и уровень интеллекта, чаще довольны своими отношениями и реже разрывают их [95] .

На первый взгляд может показаться, что найти человека, похожего на себя, не так уж сложно, однако не всякое сходство подходит. У пар, которые встречаются или вступают в брак, действительно много общего в смысле привлекательности, возраста, образования, политических взглядов, религии и уровня интеллекта. Так почему же в таком случае столько разводов? Как насчет Илая и его подруги? Проблема в том, что хотя люди умеют находить сходство между собой и другими по таким очевидным критериям, как возраст и образование, по мнению исследователей, эти факторы скорее мешают, чем способствуют созданию гармоничного союза.

К числу факторов, препятствующих созданию пары, относятся ваши личные обязательные требования к отношениям. Это качества (в большинстве случаев сходные черты), которые, по вашему мнению, не могут быть предметом взаимных уступок. Отсутствие таких общих качеств позволяет отсеять людей, имеющих с вами принципиальные отличия. Например, человек не принадлежит к христианской вере, а вы хотите, чтобы у вас с ним был единый духовный мир и общность интересов. Возможно, вы не можете представить себе отношений с человеком, который лишен такого качества, как любознательность, поскольку, помимо прочего, вы цените и умение поддержать интеллектуальный разговор. Иногда люди даже смиряются с наличием явных, четко обозначенных различий, – например, если в паре один сторонник демократов, а другой – республиканцев (такие пары шутят по поводу своего «смешанного брака»). В любом случае, мы с самого начала знаем, какие качества могут мешать будущим отношениям и, как правило, выбираем партнеров исходя из этого. Однако все лежащие на поверхности общие черты характера не помогут нам найти свою половинку. Они могут свести нас с кем-то, но нет никакой гарантии, что они сделают нас счастливыми.

37

Личностные качества – это один из факторов, способствующих созданию гармоничного союза [96] . Результаты исследований говорят, что чем больше у партнеров общих личностных качеств, тем выше вероятность того, что они будут довольны своими отношениями (особенно это касается молодых пар). Тем не менее встречающиеся партнеры и даже супруги меньше всего похожи друг на друга именно личностными качествами [97] . Возможно, это объясняется тем, что, в отличие от разъединяющих факторов, личностные качества менее очевидны и не так легко поддаются классификации. Личностные качества – это не то, что мы сделали или даже что мы собой представляем, а то, как мы взаимодействуем с окружающим миром, и от этого зависит все, что мы делаем. Личностные качества – та часть нашего «я», которую мы берем с собой повсюду (даже в Никарагуа), а значит, этот вопрос стоит изучить более внимательно.

Большая пятерка

Несколько лет назад в своей практике и социальном кругу я начала замечать особенно гармоничные пары, в которых один из партнеров, каким бы странным и сложным человеком он ни был, находил себе такого же необычного и сложного партнера. Когда эти пары рассказывали историю своего знакомства, кульминацией их рассказа всегда была фраза: «Мы познакомились в интернете!» – а все вокруг восклицали: «Разве это не удивительно?». Однако чем больше я узнавала, что именно имелось в виду, тем менее удивительным мне это казалось. Эти люди говорили не о знакомстве на форумах или посредством размещения личных объявлений, а о том, что им подобрали пару в интернете.

Большинство сайтов знакомств – это не что иное, как доски объявлений для размещения личных данных и фотографий. Однако есть и ресурсы, которые, по всей вероятности, собирают информацию о личностных качествах клиентов и подбирают для них подходящих партнеров. Такие сайты действуют по принципу: важно то, кто вы есть, а не то, чего вы хотите. И это правильно. Вопрос «Чего вы хотите?» возвращает нас к факторам, препятствующим созданию гармоничного союза, таким как хобби, религия, политика и другие общие черты, которые не могут сделать нас счастливыми. Вопрос «Кто вы есть?» позволяет составить профиль вашей личности. По данным ряда исследований, партнеры, нашедшие друг друга с помощью служб знакомств такого рода, как правило, более счастливы, чем люди, которые познакомились другими способами [98] . Подыскивая клиентам пару, опираясь при этом на их личностный профиль, такие сайты знакомств поступают очень разумно[99] .

Насколько я понимаю, успех подобных интернет-ресурсов целиком и полностью зависит от используемых ими методов. Кроме того, далеко не каждый человек предпочитает знакомиться в интернете. Тем не менее мне действительно нравится подход, при котором личностные качества выдвигаются на первый план в период свиданий, а не во время развода. Именно это должен и может делать каждый из вас.

Вам не нужны никакие замысловатые тесты, чтобы проанализировать свои личностные качества или качества другого человека. Одна из самых простых и наиболее изученных моделей личности обозначается термином «большая пятерка» [100] , или «пятифакторная модель личности» [101] . «Большая пятерка» – это пять факторов, которые определяют, как люди взаимодействуют с окружающим миром: открытость, добросовестность, экстраверсия, доброжелательность, нейротизм. Изучив суть этих пяти факторов и проанализировав свое поведение, вы легко сможете установить, в какой сегмент их диапазона значений попадаете – верхний, нижний или где-то посредине.

 

«Большая пятерка»

 

«Большая пятерка» позволяет понять не то, что вам нравится, а то, кто вы есть и как живете. Эти факторы учитывают, когда вы просыпаетесь по утрам и как делаете то, что вам приходится делать. Данная пятифакторная модель личности дает возможность узнать, как вы воспринимаете окружающий мир и как этот мир воспринимает вас. Это очень важно, поскольку ваша личность всегда с вами, куда бы вы ни пошли.

Обратите внимание: половина тех личностных качеств, наличие которых можно определить по шкале «большой пятерки», – врожденные качества[102] . То есть вы пришли в этот мир, представляя собой половину того, кто вы есть сейчас, благодаря генам, пренатальному влиянию и прочим биологическим факторам. По мере того как различные события оставляют свои отпечатки на вашей жизни, вы учитесь взаимодействовать с окружающим миром несколько по-другому, однако ваши личностные качества с течением времени практически не изменяются. Любой отец или мать могут подтвердить силу личности: «Дэвид был таким всегда» или о братьях и сестрах: «Эйвери и Ханна были абсолютно разными с самого рождения».

38

Определив, в какой сегмент значений этих факторов вы попадаете (верхний, нижний или средний), вы получите общий личностный профиль, описывающий ваше поведение в различных ситуациях и в разное время. Вы можете составить такой профиль для любого человека, которого хорошо знаете или только начинаете узнавать, и это поможет вам понять, насколько похожи или отличны ваши личностные качества. Не существует правильных или неправильных качеств, есть только наша личность и ее совместимость с личностью других людей. К какому бы сегменту диапазона значений «большой пятерки» вы ни относились, важно лишь то, как ваши личностные качества согласуются с качествами других людей.

Насколько я могла судить, Илай не так уж часто ходил на вечеринки. По всей вероятности, у его подруги тоже не было депрессии в клиническом смысле. Просто иногда единственное, что мешает построить гармоничные отношения с другим человеком, – несовместимость его личностных качеств с вашими.

Исходя из того, что мы узнали об Илае, он очень активный человек, легко сближающийся с другими людьми. Он любит рано вставать и погружаться в окружающий мир, всегда пребывает в хорошем расположении духа и любит громкие истории, но часто игнорирует временные ограничения и повседневные дела. Это означает, что Илай занимает достаточно высокую позицию по таким факторам, как открытость и экстраверсия, и довольно низкую – по таким как добросовестность и нейротизм.

О подруге Илая мы можем судить только по его словам, а он описал ее как человека, который, в отличие от него самого, отказывается от простых радостей жизни и относится ко всему очень ответственно. Ей требуется какое-то время для того, чтобы освоиться в новой ситуации, но если уж она берется за что-то, то становится очень сфокусированной и целеустремленной. По всей вероятности, подруга Илая – его полная противоположность, поскольку она занимает достаточно низкую позицию по таким факторам, как открытость и экстраверсия, и высокую – по добросовестности и нейротизму. К счастью, Илай и его девушка попадают в верхний сегмент диапазона значений доброжелательности, что, скорее всего, во многом объясняет то, как им удалось жить вместе так долго.

Илай и его подруга не понимали друг друга. Они ошибочно считали, что между ними есть совместимость, поскольку у них много ярко выраженных общих качеств. Однако их смущало то, что из-за существующих различий они постоянно конфликтуют. Не зная, что с этим делать, каждый из них надеялся на то, что другой изменится. Оба полагали, что чем дольше они будут вместе, тем больше общего у них появится, однако факты о сближении личностей говорят совсем другое[103] .

Иногда встречающиеся или женатые пары решают расстаться, потому что что-то меняется, например кто-то нарушил верность или вынужден был куда-то переехать. Однако в большинстве случаев люди расстаются из-за отсутсвия перемен. Гораздо чаще можно услышать, как партнеры говорят, что различия между ними были всегда.

Когда вы свяжете себя обязательствами перед другим человеком, велика вероятность, что вы выберете при этом того, кто во многом похож на вас, потому что это удобно. Однако долгосрочные отношения сопряжены с большими трудностями. Психолог Дэниел Гилберт называет такие отношения «вратами к тяжелой работе», поскольку на этом пути партнеров ждут ипотечные кредиты, дети и т. Д. [104]

Разумеется, ваша «большая пятерка» не может полностью совпадать с «пятеркой» другого человека, но чем больше сходство, тем гармоничнее будут ваши отношения. Что касается различий, то, узнав хотя бы что-то о личности своего любимого, вы получите возможность понять, почему он совершает отличающиеся от ваших (порой раздражающие) поступки. Этого вполне достаточно, чтобы преодолеть разногласия, что тоже очень важно.

– В квартире моего друга в ящике стола лежит обручальное кольцо, – начала свою историю Кортни, когда впервые пришла на мой сеанс. – Мне двадцать восемь лет, и я хочу выйти замуж. Во всяком случае, я так думаю. Но у меня такое чувство, что я прячусь за мебель, избегая тех моментов, когда он может сделать мне предложение, потому что не знаю, хочу ли сказать ему «да».

– Вот как! – воскликнула я, выпрямившись в кресле и радуясь тому, что этот разговор происходит до свадьбы. – А ты осознаешь, почему тебе не хочется этого?

Около пяти минут Кортни рассказывала о том, чем хорош Мэтт: он предан ей; у него интересная работа – микробиолог; он красив; у него доброе сердце; он испытывает к ней влечение; многое делает, чтобы ее порадовать; он ее любит. Кортни нравилось быть с Мэттом; он делал ее счастливой, и она любила его.

На нескольких следующих сеансах я слушала, чем Мэтт не устраивал Кортни. Пожалуй, он недостаточно высок. Иногда он скучает на вечеринках. Он не любит говорить о жизни так же много, как и она. Он не подарил ей лилии на день рождения, хотя ее подруга сказала, что Кортни предпочитает именно эти цветы. Он не умеет одеваться. Его мать постоянно присылает сентиментальные альбомы, в которых наклеены взятые из интернета фотографии Мэтта и Кортни.

Перечисляя все это, Кортни делала умоляющие жесты, но я заметила, что ее претензии не кажутся убедительными даже ей самой. Через несколько недель я призналась:

– Кортни, я в замешательстве. Я внимательно слушала тебя все это время и вижу, что ты явно обеспокоена и взволнована. Но я спрашиваю себя: мы говорим здесь о фундаментальной несовместимости или ты просто не позволяешь себе и Мэтту быть разными?

Кортни вскинула голову. Я видела, что мой вопрос ее удивил.

– Но все эти дурацкие альбомы… я вас умоляю! – произнесла Кортни, выискивая у меня на лице признаки смеха, который она, по всей видимости, привыкла слышать в таких случаях.

– А у какой молодой пары нет шкафа, в котором полно всякой чепухи, полученной от родственников? – искренне спросила я.

Беспокойство Кортни по поводу Мэтта (и меня) еще больше возросло. На его тумбочке уже несколько месяцев подряд лежит одна и та же непрочитанная книга; что это значит? Он не любит проводить время на свежем воздухе; а вдруг он недостаточно вынослив? А еще Кортни отметила, что ей не нравится, что я начинаю сеанс с молчания, а мое обручальное кольцо заставило ее задуматься, не слишком ли я консервативна, чтобы понять ее точку зрения.

39

Возможно, ей нужен новый парень и новый психотерапевт, размышляла Кортни вслух. Может быть, и так, признала я. Но я обратила внимание на то, что Мэтт вряд ли такой уж несостоятельный, каким описывает его Кортни. На самом деле, когда она не была занята выискиванием у него недостатков, они проводили вместе замечательные дни и ночи.

Слушая Кортни, я размышляла о пятифакторной модели личности и об отношениях. Я не задавала себе вопрос, достаточно ли общего между Кортни и Мэттом для того, чтобы они были совместимы, – судя по тому, что я услышала, это было действительно так. Меня не покидала мысль о важном результате одного исследования: высокая степень нейротизма отравляет отношения [105] .

Нейротизм, или склонность к тревоге, депрессии, чрезмерной требовательности и частой смене настроения, – гораздо более распространенная причина несчастливых союзов и их распада, чем несовпадение личностных качеств. Хотя сходство личностных качеств действительно способствует поддержанию гармоничных отношений на протяжении многих лет, различия между двумя людьми неизбежны. Однако важны не сами различия, а то, как человек на них реагирует. Люди с высоким уровнем нейротизма воспринимают их негативно. Тревога и оценочные суждения по поводу различий могут повлечь за собой критику и даже презрение, которые оказывают губительное воздействие на отношения [106] .

Иногда Кортни приходила на сеансы, вооружившись электронными письмами от лучшей подруги. В одном из них та писала, что Кортни должна «бегать, а не ходить», а в другом – что она не должна довольствоваться тем, что предлагает ей Мэтт.

– То есть если ты не должна выходить замуж за Мэтта, то почему? – спросила я.

– Он не помнит о том, что я люблю лилии, и не дарит мне их. Он не читает газеты! Я имею в виду, что это говорит об уровне его интеллекта.

– Насколько я знаю, он весьма успешный микробиолог. Разве это ничего не говорит о его интеллекте?

Кортни проигнорировала мои слова и продолжила:

– Тем не менее. Моя подруга считает, что ситуация с лилиями – это плохой знак.

– А подруга замужем? – спросила я.

– Нет, – ответила Кортни.

Я вспомнила свою собственную историю.

Я родила первого ребенка посредством кесарева сечения после трех дней схваток. Когда все закончилось, врачи сказали мне, что я должна буду привыкнуть к новорожденному и к кнопке, регулирующей подачу обезболивающих препаратов, а также смогу есть примерно через сутки. Затем они сказали моему мужу, чтобы он купил для себя еды. Вскоре он вернулся в мою больничную палату с куском пиццы, пивом, печеньем с шоколадной крошкой и мороженым. Когда я увидела всю эту еду, я была готова закричать.

Моя тетя, которая пришла в больницу, чтобы помочь мне с ребенком, быстро прогнала его из палаты и отвела в кафе. Когда она вернулась, я начала жаловаться на мужа: я бы ни за что не стала жевать свой ланч в палате у больного человека, тогда как ему не разрешают есть. Для меня это означало, что моя жизнь изменилась после рождения ребенка, а его – нет.

Тетя выслушала меня, а затем мягко сказала:

– Мэг, дорогая, думаю, у тебя слишком высокие требования.

– А у тебя слишком низкие! – выпалила я в ответ, представляя, как по вечерам тетя готовит ужин для моего дяди, прежде чем уйти на встречу с подругами, или о том, как дядя сидит и читает книгу, в то время как тетя работает на износ. «Она меня предает», – подумала я.

Сегодня, спустя много лет, я понимаю, что мы обе были правы. Тетя принадлежала к другому поколению, и она приняла такое разделение труда, которое меня не устроило бы. Но я действительно была несправедлива по отношению к мужу. Он тоже не спал трое суток. Он находился рядом, когда у меня начались схватки и когда мне делали операцию. Он беспокоился о здоровье жены и ребенка. Врач действительно посоветовал ему поесть, и он быстро вернулся в палату вместе с едой, чтобы быть со мной. (А цветы принесли через несколько минут после того, как его отправили в кафе.)

Сейчас я отношу свое плохое поведение с мужем (и тетей) на счет боли и истощения, а также непонимания того, что мы с мужем просто по-разному реагировали на стресс. Он попытался восстановить силы, съев что-то вкусное, потому что мог это сделать. Я разозлилась, потому что не могла. Вот и все.

Я сказала Кортни:

– Я анализирую все то, что ты говоришь, и как психолог, знакомый с результатами исследований в этой сфере, и как замужняя женщина, которая знает о браке многое. Я не уверена, что через десять лет лилии и душещипательные разговоры будут иметь какое-то значение для ваших отношений. Жизнь пойдет своим чередом, и вскоре вы будете слишком заняты или слишком счастливы для того, чтобы тратить время на глубокий анализ происходящего.

– Будем надеяться, – хмыкнула Кортни.

– Думаю, окружить себя друзьями, которые во многом похожи на тебя, – не так уж сложно. Вы как группа можете прийти к выводу, что все остальные поступают неправильно. Друзья способны выстроить такую критическую культуру, в которой различия воспринимаются как недостатки.

– Согласна…

– Но иногда различия – это просто различия. И порой они даже могут стать достоинствами.

По результатам исследований многолетних браков установлено, что то, что нам нужно в супружеской жизни, с течением времени меняется[107] . Выстраивать общее видение и общую жизнь – задача молодых пар. Когда вопрос стоит именно так, сходные качества воспринимаются как обнадеживающий фактор, подтверждающий правильность выбора, а различия могут казаться угрожающими. Однако после сорока лет, когда на первый план выходят работа, дети, дом, дела, родственники и община, семейная жизнь уже меньше сфокусирована на отношениях между самими супругами. Когда парам приходится не только ужинать и проводить выходные вместе, разнообразие навыков и интересов может сослужить хорошую службу. В таком случае различия вносят в жизнь свежую струю.

40

– Так вы советуете мне не быть требовательной.

– Я призываю тебя быть требовательной по отношению к тем вещам, которые действительно имеют значение в двадцать лет, таким как любовь или глубокие различия между ценностями, целями и личностными качествами. Но различия, на которые жалуешься ты, – всего лишь обычные разногласия, а это неотъемлемая часть любых настоящих отношений.

– Но в том-то и дело. Как мне понять, почему у нас такие сложные отношения, – потому что они ошибочные или потому что таков реальный мир.

– Ты никогда не будешь знать об этом с полной определенностью. Именно поэтому брак – это обязательства, а не гарантия.

– Тогда как я вообще могу кого-либо выбрать?

– Точно так же, как принимаешь любое другое решение. Ты взвешиваешь факты и прислушиваешься к себе. Главное – обращать внимание на то, что действительно важно, а не на каждую мелочь, которая вызывает у тебя недовольство или тревогу.

– Понимаю.

– Какие-то различия между партнерами есть всегда, но сами по себе они не могут погубить отношения. Все зависит от того, как ты их воспринимаешь. Знаешь ли ты, какие различия между вами с Мэттом? Думала ли ты о том, как они повлияют на вашу жизнь? Готова ли ты преодолеть или даже принять их?

– Такие вопросы заставляют меня нервничать.

– В таком случае давай поставим вопрос по-другому. Предположим, вы с Мэттом порвете отношения. Что будет, если ты так и не найдешь идеальную пару?

– Хороший вопрос.

– Давай пойдем еще дальше и проанализируем этот вопрос с другой стороны. Предположим, ты продолжишь поиски и найдешь идеального мужчину. Что произойдет, если у вас появится дочь или сын, который будет не таким идеальным и не станет делать все так, как ты? Ты снова начнешь критиковать и демонстрировать презрение?

Кортни решила пошутить.

– Как-то у меня действительно промелькнула мысль усыновить ребенка постарше, чтобы найти идеального партнера хотя бы в его лице.

Я не рассмеялась. В своей практике я встречала слишком много детей, которые росли в атмосфере критики и презрения.

Кортни получила серьезную травму колена во время бега. Через два месяца она снова появилась в дверях моего кабинета, опираясь на костыли, и сказала:

– Думаю, я готова выйти замуж за Мэтта.

– Правда? – удивилась я.

– Да. У меня было много времени, чтобы хорошо все обдумать. Мэтт вел себя просто поразительно. Он взял на работе небольшой отпуск и возил меня по всем врачам и на все хирургические процедуры. За это время у нас было несколько важных бесед.

– Это просто замечательно.

– Самый серьезный разговор состоялся между нами после того, как моя лучшая подруга прислала мне большой букет лилий. Я расстроилась, что Мэтт не сделал что-либо в этом роде. Он же рассердился и напомнил мне, что подруга ни разу не пришла навестить меня, тогда как он делал все возможное, чтобы мне помочь. Я поняла, что Мэтт прав. Он все для меня сделал, здесь не может быть никаких претензий. Я осознала, что постоянно на что-то жалуюсь, а он не жалуется даже на это.

– Вот это да!

– Я призналась Мэтту, что увидела обручальное кольцо в ящике его стола и подумала, что я, пожалуй, хочу выйти замуж, но мне нужно еще немного времени. Он сказал, что хочет меня удивить, поэтому сделает предложение в самый неожиданный момент, но мы договорились подождать один год.

– А для чего тебе нужен этот год?

– Я хочу использовать это время для того, чтобы действительно разобраться в наших с Мэттом отношениях и в самой себе.

– Понимаю, – сказала я.

– Я пришла сюда, потому что думала, что именно Мэтт должен измениться, если мы собираемся создать семью. Теперь же я понимаю, что независимо от того, буду ли я с Мэттом или нет, я должна изменить кое-что в себе. Мне нужно научиться контролировать свои эмоции. Но что если у меня не получится? Что если уже слишком поздно?

Кортни поняла, что проблема в ней самой, в ее личности, и что именно этим нужно заниматься на сеансах психотерапии.

– Нет, еще не поздно, – успокоила я ее. – Но если ты хочешь изменить что-то в себе, то сейчас самое подходящее время сделать это.

Часть III
Разум и тело

Глава 11
Опережающее мышление

Понять жизнь можно только оглядываясь назад, а прожить – только глядя вперед.

Сёрен Кьеркегор, философ

Чем больше вы используете свой мозг, тем больше у вас будет мозга, который можно использовать.

Джордж Дорси, антрополог

В 1848 году двадцатипятилетний Финеас Гейдж, железнодорожный рабочий, прокладывал полотно железной дороги в Вермонте [108] . В среду 13 сентября он вместе с другими рабочими взрывал скалистый участок, для того чтобы подготовить ровную поверхность для прокладки рельсов. В обязанности Гейджа входило пробить дыры в скале, наполнить их порохом, засыпать все это песком, а затем утрамбовать песок и порох с помощью трамбовочного стержня. После этого следовало поджечь фитиль и взорвать скалу.

В тот день в половине пятого Финеас Гейдж пробил дыру в скале и заполнил ее порохом, но забыл засыпать песок. Когда он начал утрамбовывать порох стрежнем, возникшие при этом искры подожгли его, что вызвало взрыв. Трамбовочный стержень вырвался из руки Гейджа, пронзил левую скулу, прошел через мозг под левой глазницей, пробил верхнюю часть черепа и вылетел наружу.

Этот несчастный случай имел для Финеаса Гейджа двоякие последствия. К изумлению окружающих, Гейдж остался жив и даже мог разговаривать. Он сидя доехал в повозке до ближайшего городка и обратился к врачу со словами: «Доктор, для вас тут есть работа». В середине XIX столетия ученые еще не очень хорошо разбирались в том, как работает мозг, но считалось, что он играет решающую роль в поддержании жизни и двигательных функций. Какое-то время спустя Гейджа осмотрели медики из Гарварда. Затем он отправился в Нью-Йорк и объездил всю Новую Англию, рассказывая свою историю и показывая себя зевакам.

Со временем стало очевидно, что с Финеасом Гейджем что-то не так[109] . Окружавшие его люди были поражены тем, что он остался жив, поэтому не сразу заметили, что он ведет себя не совсем адекватно. До несчастного случая Гейдж был любимцем друзей, эффективным и знающим работником; человеком, сдержанным в своих привычках и уравновешенным. После несчастного случая у Гейджа появились проблемы с построением планов на будущее. Он начал говорить и делать то, что ему заблагорассудится, не заботясь об окружающих и последствиях своих действий. Его врач пришел к выводу, что, «по всей видимости, нарушен баланс между умственными способностями и животными инстинктами».

41

Состояние Гейджа говорило о том, что передняя часть мозга отвечает скорее не за то, как мы живем и дышим, а за то, как мы действуем. Пройдет еще около сотни лет, прежде чем ученые поймут, почему это происходит.

После несчастного случая с Гейджем ученые начали срочно составлять карту головного мозга. Проводить исследования на людях было опасно, поэтому, как в случае с Гейджем, медикам приходилось полагаться на те травмы и болезни, которые встречались в их практике. Ситуация кардинально изменилась после разработки в 70-х годах ХХ века технологии магнитно-резонансной томографии (МРТ), а затем и функциональной магнитно-резонансной томографии (МФРТ), которая дала возможность врачам изучать работу мозга в живом организме. Целый ряд новых технологий позволяет измерять активность мозга у детей и взрослых, благодаря чему ученые могут лучше понять, как он работает.

Теперь мы знаем, что головной мозг развивается снизу вверх и от заднего участка к переднему. Этот порядок отображает эволюционный возраст различных участков мозга. Самые древние участки (те, которые были даже у наших древних предков и есть у животных) развиваются в первую очередь и находятся у основания головного мозга, возле позвоночника. Они отвечают за дыхание, восприятие посредством органов чувств, эмоции, половое влечение, удовольствие, сон, голод и жажду, иными словами – те самые «животные инстинкты», которые остались у Гейджа нетронутыми после того, как он получил травму. Это те участки мозга, которые мы обозначаем термином «эмоциональный мозг».

Лобная доля находится в передней части головного мозга. Это его самый молодой участок, сформировавшийся у людей в процессе эволюции; этот же участок формируется последним у каждого человека. Лобная доля, получившая название «центр исполнительного функционирования» и «очаг цивилизованности», отвечает за мышление и суждения. Именно здесь рациональное мышление уравновешивает и регулирует чувства и порывы, которые генерирует эмоциональный мозг.

Поскольку лобная доля головного мозга обрабатывает также информацию о вероятности и времени, именно она отвечает за то, как мы справляемся с неопределенностью. Она позволяет нам думать не только о настоящем, но и о будущем. Именно здесь мы успокаиваем свои эмоции на достаточно долгий период, чтобы предвидеть вероятные последствия наших поступков и составить соответствующий план действий на завтра, даже если результат не установлен, а будущее неизвестно. Лобная доля головного мозга – это участок мозга, в котором протекает процесс опережающего мышления.

Возьмем в качестве примера пациентов ХХ и XXI столетия, получивших травмы лобной доли (о некоторых из них написано очень много) [110] . Эти люди отличаются тем, что, хотя их умственные способности не изменились и они по-прежнему могут решать конкретные задачи, у них возникают трудности с принятием решений в личной и общественной жизни. В отношении друзей, партнеров и поступков они делают выбор, противоречащий их собственным интересам. Таким людям трудно увидеть абстрактную цель с точки зрения конкретных шагов, необходимых для ее достижения. У них возникают проблемы с планированием своей жизни на дни и годы вперед.

Современные технологии и пациенты с травмами головного мозга позволили разгадать тайну Финеаса Гейджа. В середине XIX века невозможно было представить, что кто-то может получить травму мозга, остаться в живых, рассказать об этом и еще что-то умудряться делать. Теперь мы понимаем, что Финеас Гейдж превратился из рассудительного в безрассудного человека, из целеустремленного в нерешительного потому, что трамбовочный стержень пронзил его лобную долю.

У молодых людей двадцати с лишним лет могло и не быть причин размышлять о Финеасе Гейдже или лобной доле, если бы не исследователи лаборатории нейровизуализации Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Благодаря сканограммам головного мозга мы знаем, что формирование лобной доли заканчивается в возрасте от двадцати до тридцати лет [111] . В двадцать с лишним лет ищущий удовольствий эмоциональный мозг готов уйти на покой, тогда как лобная доля мозга, отвечающая за опережающее мышление, все еще находится в стадии формирования.

Разумеется, мозг двадцати-тридцатилетних не поврежден, но из-за того что их лобная доля все еще развивается, им может быть свойственно то, что психологи обозначают термином «неустойчивость». Многих моих клиентов приводит в замешательство то, что они не знают, как начать карьеру, к которой стремятся, хотя учились в престижных колледжах. Есть и такие, которые не понимают, почему они, будучи лучшими выпускниками, не могут принимать решения по поводу того, с кем встречаться и какой в этом смысл. Некоторые чувствуют себя обманщиками, потому что им удалось получить хорошую работу, но они не умеют владеть собой. Есть и те, кто не может понять, как их ровесники, которые учились гораздо хуже, теперь добиваются более весомых успехов в жизни.

Все дело просто в разных наборах навыков.

Для того чтобы успешно справляться с учебой, нужно уметь решать задачи, у которых есть правильные ответы и четкие сроки решения. Однако для того чтобы быть взрослым человеком, способным мыслить с опережением, необходимо уметь думать и действовать даже (и особенно) в условиях неопределенности. Лобная доля не позволяет нам спокойно решать задачу о том, чем именно нам стоит заняться в жизни. Проблемы, с которыми сталкиваются взрослые люди (какую работу выбрать, где жить, с кем строить личные отношения или когда создавать семью), не имеют единственно правильного решения. Лобная доля – это тот участок мозга, который позволяет нам выйти за рамки бесполезных поисков черно-белых решений и научиться относиться терпимо к различным оттенкам серого – и действовать соответственно.

Тот факт, что формирование лобной доли завершается достаточно поздно, может стать поводом отложить действия на потом, подождать до тридцати с лишним лет и только затем начать жить взрослой жизнью. В одной из недавно опубликованных статей даже говорится о том, что мозг молодых людей в возрасте от двадцати до тридцати лет должен обслуживать соответствующие потребности [112] . Однако вряд ли стоит тратить впустую третий десяток лет своей жизни.

Упреждающее мышление не приходит с возрастом. Оно развивается в процессе практики и по мере накопления опыта. Именно поэтому некоторые юноши и девушки двадцати двух лет – это владеющие собой, ориентированные на будущее молодые люди, которые знают, чего хотят, и не боятся смотреть в лицо неизвестности, тогда как мозг некоторых людей тридцати четырех лет все еще функционирует по-другому. Для того чтобы понять причину подобных различий в развитии людей необходимо услышать конец истории Финеаса Гейджа.

42

Жизнь Финеаса Гейджа после травмы превратилась в сенсацию. В учебниках его чаще всего изображают как неудачника или чудака, сбежавшего из дома и присоединившегося к цирковой группе, который так и не вернулся даже к подобию нормальной жизни. Гейдж действительно какое-то время демонстрировал металлический трамбовочный стержень (и самого себя) в Американском музее Барнума. Но гораздо важнее другой, не столь известный факт: до смерти, наступившей после ряда эпилептических припадков, Гейдж много лет работал кучером почтовой кареты в Нью-Гэмпшире и Чили. Выполняя эту работу, он каждый день вставал рано утром и подготавливал своих лошадей и карету к отправлению ровно в четыре утра. По несколько часов подряд он возил пассажиров по ухабистым дорогам. Все это противоречит представлениям о том, что Гейдж прожил остаток жизни как импульсивный бездельник.

Историк Малкольм Макмиллан считает, что Финеасу Гейджу пошла на пользу своего рода «социальная реабилитация» [113] . Благодаря регулярному выполнению повседневных обязанностей, связанных с работой кучера почтовой кареты, лобная доля мозга Гейджа смогла восстановить многие навыки, утраченные в результате несчастного случая. Опыт, накапливаемый Гейджем изо дня в день, позволил ему снова обдумывать свои поступки и снова осознавать последствия своих действий.

Таким образом, благодаря Финеасу Гейджу медики получили не только самые ранние данные о функциональных участках головного мозга, но и первые доказательства его пластичности. Социальная реабилитация Гейджа, а также последующие многочисленные исследования головного мозга говорят о том, что мозг меняется под влиянием внешней среды. Этот процесс протекает особенно активно в возрасте от двадцати до тридцати лет, когда завершается второй (и последний) этап формирования головного мозга.

К двадцати годам мозг человека достигает нужного размера, но в нем еще проходит процесс формирования нейронных связей. Обмен информацией в головном мозге происходит на уровне нейронов. Мозг состоит из сотни миллиардов нейронов, каждый из которых способен сформировать тысячи связей с другими нейронами. Скорость и эффективность мышления – главный, полученный ценой титанических усилий результат двух важнейших периодов развития головного мозга.

На протяжении первых полутора лет жизни человека происходит первый этап развития мозга, когда в нем появляется гораздо больше нейронов, чем он может использовать. Мозг младенца активно готовится к освоению всего того, что преподнесет ему жизнь, в частности к обретению способности разговаривать на любом языке, который младенец слышит. Постепенно человек превращается из годовалого младенца, понимающего меньше сотни слов, в шестилетнего ребенка, который знает их уже больше десяти тысяч.

Однако в ходе быстрого синтеза чрезмерно большого количества нейронов формируется очень плотная нейронная сеть, что снижает эффективность когнитивных процессов и адаптивность мозга. Именно поэтому маленькие дети, только начинающие ходить, изо всех сил стараются связать несколько слов в предложение, но забывают надевать носки перед тем, как обуться. Потенциал и путаница правят бал. Для того чтобы повысить эффективность нейронных сетей, после первого этапа активного развития мозга происходит так называемый синаптический прунинг, или удаление избыточных нейронных связей. На протяжении нескольких лет мозг человека сохраняет активные нейронные связи и удаляет те, которые не используются.

Довольно долго считалось, что прунинг носит линейный характер и происходит на протяжении всей жизни человека, по мере того как мозг совершенствует свою нейронную сеть. Однако в 90-х годах ХХ столетия исследователи Национального института психического здоровья обнаружили, что этот процесс повторяется только в течение второго критического периода развития мозга, который начинается в юности и заканчивается в возрасте от двадцати до тридцати лет [114] . В это время снова появляются тысячи связей, многократно увеличивая нашу способность к изучению всего нового. Однако процесс познания при этом не сводится только к языкам, носкам и обуви.

Большинство нейронных связей, появляющихся в юности, возникает в лобной доле. Мозг снова активно готовится, но в этот раз – к неопределенности взрослой жизни [115] . Раннее детство может быть самым лучшим периодом для освоения языка, но специалисты по теории эволюции утверждают, что второй критический период помогает нам справиться со сложными задачами взрослой жизни: как найти свою профессиональную нишу; как выбрать партнера и научиться с ним жить; как быть отцом или матерью; в чем и когда брать на себя ответственность. Этот последний период развития мозга быстро связывает нас со взрослой жизнью.

Но как именно?

Подобно тому как маленькие дети учатся разговаривать на английском, французском, каталонском или китайском языке (в зависимости от того, в какой среде растет ребенок), между двадцатью и тридцатью годами мы особенно чувствительны к тому, что находится в пределах слышимости. Работа, которую мы выполняем в двадцать с лишним лет, учит нас управлять эмоциями и преодолевать те сложности социального взаимодействия, из которых и состоит взрослая жизнь. Работа и учеба позволяют молодым людям освоить сложные технические навыки, которые требуются в наше время во многих сферах деятельности. Связи, формирующиеся в возрасте от двадцати до тридцати лет, готовят нас к вступлению в брак и другим отношениям. Планы, которые мы строим после двадцати, помогают нам мыслить на годы и десятилетия вперед. То, как в период от двадцати до тридцати лет мы справляемся с неудачами, учит нас тому, как вести себя с мужем (женой), начальником и детьми. Нам также известно, что более крупные социальные сети меняют наш мозг к лучшему, поскольку мы общаемся с большим числом самых разных людей [116] .

Поскольку «нейроны, которые возбуждаются вместе, устанавливают связи друг с другом» [117] , наши работа и окружение меняют нашу лобную долю, от которой зависит, какие решения мы принимаем в офисе и за его пределами. В возрасте от двадцати до тридцати лет этот процесс повторяется снова и снова; любовь, работа и разум соединяются воедино и превращают нас в тех взрослых людей, которыми мы хотим стать после тридцати.

43

Но этого может и не произойти.

Поскольку между двадцатью и тридцатью годами последний критический период развития мозга достигает кульминации, этот возраст, как сказал один психолог, – время «большого риска и больших возможностей»[118] . Безусловно, после тридцати мозг остается пластичным, но он больше никогда не предложит нам такого огромного количества новых нейронных связей. Мы больше никогда не сможем изучать что-то новое так быстро. Нам больше никогда не будет так легко стать теми, кем мы надеемся стать. Следовательно, бездействие в этот период очень опасно.

В полном соответствии с принципом «используй или потеряешь» те новые нейронные связи в лобной доле головного мозга, которые мы задействуем, сохраняются и активизируются, а те, которые остаются неиспользованными, просто отсекаются [119] . Мы становимся тем, что видим, слышим и делаем каждый день. Мы не можем стать тем, чего не видим, не слышим и не делаем ежедневно. В нейронауке этот феномен известен под названием «выживание самых активных».

Молодые люди в возрасте от двадцати до тридцати лет, которые эффективно используют свой мозг, занимаясь работой и поддерживая настоящие отношения, осваивают язык взрослой жизни именно тогда, когда их мозг готов к этому. В следующих главах мы поговорим о том, как юноши и девушки этой возрастной категории учатся владеть собой на работе и в любви, что помогает им стать настоящими профессионалами в своей сфере деятельности и добиться успеха в личной жизни. Они учатся строить отношения с другими людьми и достигать поставленных целей, что делает их счастливыми и уверенными в себе. Они учатся мыслить с опережением, пока определяющие моменты их жизни не окажутся в прошлом. Молодые люди двадцати с лишним лет, неэффективно использующие свой мозг, становятся тридцатилетними взрослыми людьми, которые чувствуют себя несостоявшимися в профессиональном и личном плане. Такие люди просто упускают возможность достойно прожить оставшуюся часть жизни.

Это очень легко – позволить неопределенности взять над собой верх, затаиться где-то в городской толпе или в родительском доме и ждать, пока наш мозг созреет сам по себе и мы каким-то образом получим правильные ответы на все те вопросы, которые ставит перед нами жизнь. Но наш мозг устроен совсем не так. И жизнь устроена не так. Кроме того, даже если бы наш разум мог подождать, любовь и работа ждать не могут. Возраст от двадцати до тридцати лет – действительно самый подходящий этап для активных действий. Именно от этого зависит наша способность мыслить с опережением в период неопределенности.

Глава 12
Умение владеть собой

Когда мы пытаемся сделать что-то новое, мы не знаем, что делаем. В этом и есть самая большая проблема.

Джеффри Калмикофф, дизайнер

Его уносит малейший ветерок критики.

Сэмюэл Джонсон, писатель

– На бумаге все то, что я делаю, выглядит очень хорошо, но я ненавижу, просто ненавижу свою работу, – вот что я услышала по телефону. И еще слезы. – Просто скажите мне, что я могу бросить работу. Если я буду знать, что смогу все бросить, мне удастся прожить еще один день. Просто скажите, что я могу уйти. Что я не буду заниматься этим всегда.

– Ты определенно не будешь заниматься этим всю оставшуюся жизнь, и ты, конечно же, можешь все бросить. Но я считаю, что тебе не следует этого делать, – ответила я.

В трубке послышалось шмыганье носом.

Даниель была моей бывшей клиенткой, прошедшей трудный путь стажировок и поиска полезных контактов и в конце концов ставшей ассистентом знаменитого ведущего телевизионных новостей. На какой-то короткий миг ей показалось, что она добилась своей цели. Но через несколько недель она чувствовала себя хуже, чем когда-либо. Мы возобновили наши еженедельные сеансы, на этот раз по телефону. Даниель звонила мне каждый понедельник в восемь часов утра.

Работа Даниель представляла собой нечто среднее между тем, что показано в фильмах «Дьявол носит Prada» и «Красавцы». Начальник кричал на нее почти ежедневно, поскольку ей не удавалось быть всеведущей. Как посмела Даниель не знать, что мистера Х необходимо сразу же соединять с ним по телефону? И почему Даниель не предвидела, что его могут выставить из салона первого класса?

Самое худшее случилось тогда, когда босс выехал за пределы Нью-Йорка на своем автомобиле и заблудился где-то между Коннектикутом и Нью-Джерси. Он позвонил Даниель и начал кричать в трубку: «Где, черт возьми, я нахожусь?!» – как будто она могла знать об этом, сидя за своим столом и ощущая приближающийся приступ паники.

Ситуация, в которой оказалась Даниель, может показаться экстремальной и в каком-то смысле маловероятной. Ее начальник вел себя скорее как персонаж какого-нибудь фильма, чем как реальный человек. Но, увы, он все же был реальным, как и сама Даниель. Мы все когда-то побывали в подобной ситуации.

Когда я училась на последнем курсе, одним из моих научных руководителей назначили известного клинического психолога. Для меня это было честью, хотя я и слышала, что она – чрезвычайно занятая бизнес-леди, у которой наблюдаются проблемы с многозадачностью. Ходили слухи, что она работает со своими подопечными прямо из автомобиля, когда ездит по городу, забирая одежду из химчистки или решая какие-то вопросы в банке. Но мне сказали, что в этом году все будет по-другому. Моему научному руководителю строго-настрого запретили покидать кабинет во время консультаций со студентами. Разве это могло быть плохо?

Наши еженедельные встречи проходили по вторникам после обеда. Руководительница прибегала в кабинет с опозданием и приносила с собой сумку с той работой, которую планировала сделать, слушая меня. Иногда это было вязание. В других случаях она вытирала пыль в кабинете. А однажды даже пригласила кого-то, чтобы сделать перетяжку дивана.

Как-то раз, когда мы устроились в кабинете, она открыла сумку и достала пакет с луковицами. Затем разделочную доску. А потом большой нож. Целый час она резала лук на разделочной доске, которая лежала у нее на коленях, пока я рассказывала ей о клиентах, а она давала мне рекомендации. За все это время она ни разу даже не взглянула в мою сторону, разве что один раз, чтобы сказать: «Время вышло!» Только тогда она заметила, что у меня по лицу катятся слезы, главным образом из-за лука, но отчасти и из-за того, как я себя чувствовала.

44

– Боже мой! Что вас беспокоит? – воскликнула она.

Все, что я могла сделать, – это улыбнуться и спросить:

– Что вы готовите?

По всей видимости, моя руководительница устраивала прием. Порой ее сеансы затягивались до вечера, поэтому она готовила продукты в кабинете. Когда я прощалась с ней, я вела себя так, будто это вполне естественно. Возможно, так и было. У всех нас бывают на работе трудные и даже странные ситуации, и мы должны найти способ это пережить.

Когда молодые люди в возрасте от двадцати до тридцати лет начинают работать (я имею в виду работать по-настоящему), у них наступает шоковое состояние. Не имея возможности затеряться в толпе таких же новичков, они могут оказаться в одиночестве, на самом дне. А наверху могут быть начальники (такие как у Даниель), которые занимают позицию силы скорее из-за своего таланта или опыта, а не из-за наработанных навыков управления. Некоторые руководители не хотят быть истинными наставниками для своих подчиненных. Другие не знают, как это сделать. Но именно на таких руководителей зачастую возложена задача научить молодых людей двадцати с небольшим лет ориентироваться в новом для них мире работы. Это может быть союз, заключенный в аду, но таково реальное положение дел.

Один начальник отдела персонала сказал мне следующее: «Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь объяснил молодым людям двадцати с лишним лет, что офисная культура принципиально отличается от того, к чему они привыкли. Здесь нельзя начинать электронное письмо с междометия “Эй!”. Возможно, вам придется проработать на одном месте достаточно долго, прежде чем вы получите повышение или даже похвалу. Вам непременно скажут, что не следует писать в твиттере о работе или размещать глупые посты на форумах. В офисе нельзя носить определенную одежду. Вы должны думать о том, что говорите и что пишете. Какие действия совершаете. Двадцатилетние юноши и девушки, у которых никогда прежде не было работы, не знают всего этого. Не знают об этом и те, кто работал раньше в кафе или где-то еще, главным образом болтаясь без дела и общаясь с друзьями».

Все то, что происходит на работе каждый день, – очень важно. Опечатки важны, дни пропуска работы по болезни важны – и не только для самого сотрудника, но и для итогов деятельности компании. Даниель призналась мне:

– Я не беспокоилась так сильно во время учебы, потому что понимала, что в каком-то смысле все это ничего не значит. Я не боялась потерпеть неудачу, и при наличии достойных оценок получила бы диплом, как и все остальные. Итог был один и тот же. Теперь же то, что я делаю, имеет значение для моего босса и других сотрудников. Вот из-за чего я теряю сон. Каждый день у меня такое ощущение, что меня вот-вот уволят. Или что я кого-то разочарую. Они могут понять, что я им не нужна. Что я не одна из них. Как будто я солгала в своем резюме и просто делаю вид, что уже взрослая. И все это закончится тем, что я буду работать где-нибудь официанткой.

Даниель не уволили. На нее возложили более серьезные обязанности. Во время учебы в колледже Даниель проходила стажировку в одном телецентре, так что когда она не бегала за латте для своего босса, ей разрешали создавать небольшие фрагменты новостей, которых никто не видел: сюжет о котенке, застрявшем на дереве в Центральном парке, или о фейерверке в День независимости.

Друзья и члены семьи Даниель считали, что она добилась успеха, получив такую хорошую работу. Но сама Даниель не чувствовала себя успешной. Ей нравилась ее работа (создание сюжетов, а не латте), но она никогда в жизни не испытывала такой тревоги и не чувствовала себя столь некомпетентной. Даниель называла себя «случайным продюсером». А ее уверенность в себе упала «до небывало низкого уровня».

Даниель оказалась в самой подходящей для нее ситуации. Молодые люди двадцати с лишним лет, которые не ощущают тревоги и не чувствуют себя некомпетентными на работе, как правило, слишком самонадеянны или выполняют работу, не соответствующую их квалификации. Создание телепрограмм очень привлекало Даниель, а ее работа давала реальный шанс реализовать себя в этой сфере. Проблема состояла в том, что, как и большинство юношей и девушек двадцати с лишним лет, Даниель совершала ошибки. Она отправила руководителю электронное письмо, обратившись к нему некорректно. Положила футляр видеокамеры на микрофон, из-за чего звук оказался приглушенным. Иногда во время переговоров она говорила надтреснутым голосом.

Когда случалось нечто подобное, кто-нибудь из вышестоящих сотрудников, пролетая по коридору, бросал в адрес Даниель запоздалое замечание по поводу ее «серьезного прокола». Иногда ее вызывали в кабинет начальника, – например, когда она неправильно написала имя бывшего президента в заголовке статьи на сайте. «Мы не можемпозволить себе раздражать половину страны, а уж тем более красную половину!» – мрачно выговаривал ей босс.

Даниель рассказывала мне о ежедневных микротравмах, которые считаются неотъемлемой частью рабочей недели любого двадцатилетнего человека. Те неприятные события, которые происходили с ней на работе, часто травмировали ее, что повлекло за собой негативные последствия.

Даниель прекратила завтракать, потому что испытывала тошноту перед выходом на работу. По ночам она не могла спать, поскольку постоянно прокручивала в голове замечания начальника или думала о том, за что еще он может ее отчитать.

– Находиться на работе – это все равно что жить в Лондоне во время бомбежек, – жаловалась она. – Я постоянно думаю: «Пока что все хорошо», или сколько еще должно пройти часов, чтобы я почувствовала себя в безопасности.

Ситуация Даниель очень напоминала ситуацию, в которой оказались многие ее сверстники, получившие хорошую работу. Для того чтобы понять, что происходит с двадцатилетними юношами и девушками в офисе, целесообразно узнать немного больше о том, как их головной мозг обрабатывает информацию.

Специалисты по теории эволюции утверждают, что мозг уделяет особое внимание тому, что застигает нас врасплох, чтобы мы были более подготовлены к взаимодействию с внешним миром в следующий раз. В мозге человека даже есть своего рода встроенный детектор новизны – участок мозга, который генерирует химические сигналы, стимулирующие память, когда происходит что-то новое и необычное [120] . Результаты исследований говорят о том, что когда люди смотрят на рисунки обычных (таких как дом) и причудливых объектов (таких как автомобиль с прикрепленной к нему головой зебры), они с большей вероятностью запомнят именно последние [121] . Когда испытуемые пугаются чего-то, например видят изображение и слышат шипение змеи, они лучше запоминают то, что видят после змеи, а не другие картинки [122] . Точно так же в памяти людей чаще остаются события, которые вызвали у них сильные эмоции, – например, те моменты, когда они были счастливы, грустили или оказывались в затруднительном положении[123] .

45

Когда происходит какое-то чрезвычайное происшествие, мы запоминаем его во всех подробностях и надолго, особенно если оно пробуждает сильные эмоции. Такие воспоминания называют «воспоминаниями-вспышками», поскольку они освещаются и застывают во времени, как будто наш мозг сделал моментальную фотографию. Именно поэтому мы прекрасно помним, где были утром 11 сентября, точно так же как наши родители и их родители помнят, чем занимались, когда узнали об убийстве президента Кеннеди.

Поскольку в возрасте от двадцати до тридцати лет в нашей жизни появляется много нового, она наполняется массой удивительных моментов, а порой и воспоминаний-вспышек. На самом деле многочисленные исследования показали, что в начале взрослой жизни у человека больше ярких воспоминаний, чем на любом другом этапе развития. Некоторые из них бывают особенно счастливыми, – например, когда кто-то находит работу, о которой давно мечтал, или отправляется на первое свидание. Бывают и особо тягостные воспоминания, – как в случае, когда кто-то нажимает кнопку «Ответить всем» в письме, предназначенном для одного человека, или целую неделю ждет результатов теста на ИППП после одной ночи незащищенного секса, или получает текстовое сообщение о том, что его бросает любимый человек.

Когда я вела свой первый курс в колледже (кажется, мне было тогда двадцать восемь лет), я вернула трем сотням студентов экзаменационные работы, не записав их оценки. Подобную ошибку можно сделать только один раз. Время от времени всем нам приходится учиться на горьком опыте, а наш мозг фиксирует это, чтобы мы помнили о том, чему научились. Такие уроки трудно забыть. Это сложный, но эффективный и необходимый путь развития.

Молодые люди двадцати с лишним лет особенно тяжело воспринимают подобные моменты [124] . По сравнению с людьми старшего поколения они больше запоминают негативную (плохие новости), чем позитивную информацию (хорошие новости). Исследования с применением магнитно-резонансной томографии показывают, что мозг двадцати-тридцатилетних просто реагирует на негативную информацию более резко, чем мозг людей старшего возраста [125] . У молодежи активно работает миндалевидное тело – участок головного мозга, отвечающий за эмоции.

Когда молодые люди двадцати с лишним лет получают критические замечания по поводу их компетентности, они испытывают тревогу и гнев. У них возникает желание действовать. Их охватывают негативные эмоции по отношению к окружающим, и они мучительно пытаются найти ответ на вопрос «почему»: «Почему босс сказал это? Почему босс меня не любит?». Если принимать происходящее на работе так близко к сердцу, нечто подобное может происходить на протяжении всех сорока часов рабочей недели.

Уильям Джеймс, один из основателей экспериментальной психологии в Соединенных Штатах Америки, сказал: «Искусство быть мудрым – это искусство знать, чем можно пренебречь». Именно в знании того, на что можно не обращать внимания, проявляется мудрость зрелых людей по сравнению с молодыми. С возрастом приходит то, что принято называть «эффектом позитивности» [126] . Нас все больше интересует позитивная информация, а на негативную наш мозг реагирует не так резко. Мы стараемся не допускать межличностных конфликтов, предпочитая оставить все как есть, – особенно если в этом замешаны люди из нашего ближайшего окружения.

Я объяснила Даниель, как мозг молодых людей двадцати с лишним лет реагирует на неожиданности и критику и как в связи с этим чувствуют себя многие юноши и девушки: по словам одного из моих коллег, как листья на ветру. Когда у нас хороший день на работе, мы как будто летаем, а выговор вышестоящего сотрудника сбрасывает нас на землю.

– Именно так я себя и чувствую, – призналась Даниель. – Как лист на ветру. Я даже представить себе не могла, что мой босс будет оказывать на меня такое влияние. Он сейчас самый важный человек в моей жизни. Он как Бог. Все, что он говорит, кажется мне истиной в последней инстанции.

Чем старше мы становимся, тем меньше чувствуем себя листьями на ветру и больше – деревьями. У нас появляются корни, удерживающие нас на земле, и крепкие стволы, которые могут согнуться, но не сломаются под порывами ветра, хотя этот ветер может даже усилиться. Услышать фразу «Вы уволены!» гораздо страшнее, если вам нужно выплачивать ипотечный кредит. То, что мы делаем на работе неправильно, – уже не мелкие промахи, а потеря счета на полмиллиона долларов или использование программы, которая за один день уничтожит сайт компании. Но люди старшего возраста (и даже молодежь двадцати с лишним лет, которая работает над этим) могут обрести корни, поверив в то, что любая проблема решаема и переживаема.

Иногда мои клиенты спрашивают, лишаюсь ли я сна из-за работы. Разумеется, да. Например, в прошлом году мне пришлось среди ночи быстро надеть джинсы и умчаться в отделение скорой помощи, когда моя клиентка попыталась покончить с собой. Я обогнала машину «скорой» и пока стояла на ветру возле больницы (а родители моей клиентки, которые находились за тысячи километров от нас, ждали моего звонка), думала только об одном: «Если эта девушка выживет, со всем остальным можно справиться». Моя клиентка, увы, этого не понимала (к счастью, она осталась жива), а ведь человек способен справиться с проблемами, которые кажутся ему особенно обидными, страшными или серьезными.

На протяжении всей недели Даниель боролась с желанием бросить работу.

– Мне хочется уволиться, когда я завалена делами. Мне кажется, я делаю все не так, как надо, – сетовала она. – У меня такое чувство, что мне придется всю жизнь работать на этих людей, которые воспринимают меня как ребенка. Я в безвыходном положении. Я не могу пораньше уйти домой или делаю много ошибок. Мне кажется, что я навсегда погрязла в тревогах и сомнениях. Я все время решаю дилемму «драться или бежать».

Молодые люди двадцати с небольшим лет с их активным миндалевидным телом часто стремятся бороться с подобными эмоциями путем смены работы. Они бросают работу, которая им не нравится, или же начинают горячиться и жаловаться боссам своих боссов, не понимая того, что миндалевидное тело начальников их начальников вряд ли работает так же активно, как их собственное. Бросив работу, Даниель почувствовала бы себя лучше на какое-то время. Но такой шаг подтвердил бы и ее страх не прижиться на хорошей работе.

46

Даниель приняла решение продержаться еще хотя бы год, но перешла к другой, не менее проблематичной стратегии: она начала беспрестанно беспокоиться. Наши сеансы изобиловали ее рассказами об ошибках, которые она допустила, о причинах, по которым ее могли уволить, или о том, что у нее на работе могло пойти не так. Очень часто она бродила после ланча по улочкам с мобильным в руках и со слезами жаловалась на одно и то же своим родителям и подругам, а затем снова отправлялась в офис, чтобы вновь погрузиться в те же проблемы. Даниель понимала, что на самом деле все эти волнения бесполезны, но постоянные мысли о самом худшем сценарии действительно мешали ей сократить число ошибок, к которым она была не готова.

– Я сделаю все возможное, чтобы избавиться от этого ужасного ощущения, будто я под бомбежкой, – сказала она.

Беспокойство Даниель помогало ей не чувствовать себя застигнутой врасплох, но из-за этого ее организм постоянно находился в состоянии негативного возбуждения [127] . Волнение приводит к повышению частоты сердечных сокращений, а также к повышению уровня кортизола, или гормона стресса. Кроме того, оно подавляет мысли.

– Мне кажется, что моя жизнь катится под откос, – жаловалась Даниель. – Это напоминает мне времена, когда в колледже у меня были первые серьезные отношения с парнем, и я постоянно беспокоилась о том, что он может меня бросить, потому что ему не нравится, как я одеваюсь или что-то еще. Я по сто раз прокручивала в голове все, что он мне сказал, и бесконечно обсуждала это со своими подругами. У меня было три или четыре подруги, и я без конца болтала с ними по телефону.

– Ты знаешь, почему сейчас у тебя те же ощущения?

– Потому что я встречаюсь со своей работой, и эти отношения приносят мне страдания?

– Нет, – засмеялась я. – Потому что это та же ситуация. У меня были подобные беседы с твоими сверстниками. Они постоянно беспокоились о том, что их бросят из-за какой-то мелочи. Или же начинали волноваться, когда несколько часов подряд не получали сообщений от своих партнеров. Точно так же, как у тебя возникало желание бросить работу, им хотелось либо порвать отношения, либо затеять ссору, для того чтобы найти повод для разрыва отношений и не дать застигнуть себя врасплох.

– Вдобавок ко всему у меня ничего не получалось с личными отношениями. Что вы говорите таким клиентам?

– То же, что и тебе. Ты должна обрести корни, чтобы выстоять на ветру.

– Так, значит, мне нужно спрятать подальше свои негативные эмоции и делать вид, что их нет?

– Нет. Прятать эмоции – это не значит обрести корни. Это ничуть не лучше постоянного беспокойства. Если ты будешь подавлять свои чувства, тело и разум всегда будут пребывать в состоянии стресса, а это приведет к ухудшению памяти. Из-за этого ты постоянно будешь как в тумане.

– Так как же мне взять себя в руки?

Даниель призналась, что на работе ее переполняет чувство тревоги и сомнения. Так не должно быть. Психиатр Виктор Франкл, переживший в свое время холокост, считает установки и реакции человека последней крупицей его свободы. Конечно, Даниель не могла контролировать все те ситуации, которые складывались у нее на работе, но она могла взять под контроль то, как она их интерпретирует и как на них реагирует. В ее власти было успокоить миндалевидное тело и заставить работать лобную долю мозга.

Даниель следовало пересмотреть значение проблем, возникавших на работе. Когда что-то шло не так, ее тут же одолевал страх, что ее уволят и ей придется работать официанткой. Но это иррациональная реакция. Работа (а также отношения) в большинстве случаев не так нестабильна, как кажется на первый взгляд. Даже если бы Даниель действительно ее потеряла, я не уверена, что ей пришлось бы работать официанткой. Даниель нужно было понять, что трудные дни – это всего лишь сильные порывы ветра, и работа не носит столь личностный характер, как ей казалось.

Пересмотр собственных установок уменьшает и даже предотвращает негативные эмоции. Если бы Даниель смогла переоценить ситуации, складывающиеся на работе, опираясь на факты, это изменило бы не только то, как она справляется с работой, но и то, какие чувства она при этом испытывает [128] . Исследования показывают, что людям, способным контролировать свои эмоции, свойственны более высокая удовлетворенность жизнью, оптимизм и целеустремленность. Кроме того, у них лучше складываются отношения с окружающими.

– Сейчас ты тратишь много времени на активное обсуждение своих эмоций, – сказала я. – С самой собой и другими людьми по телефону. Ты преувеличиваешь и превращаешь в катастрофу каждую свою оплошность. Ты должна прекратить звонить маме во время обеденного перерыва.

– Но я чувствую себя лучше после разговора с ней.

– Я знаю. Но эти телефонные звонки отнимают у тебя возможность самостоятельно взять себя в руки.

Звоня матери, Даниель делала то, что психологи называют заимствованием эго. Таким способом она перекладывала всю работу на лобную долю своего собеседника. Иногда подобная потребность возникает у каждого из нас, но слишком часто перекладывая на других свою боль, мы не научимся самостоятельно преодолевать трудности, брать себя в руки тогда, когда наш мозг больше всего готов к освоению новых навыков. Мы не научимся владеть собой, а одно только это снижает нашу уверенность в себе.

– Попробуй самостоятельно взять себя в руки во время обеденного перерыва, – предложила я Даниель.

– Я не знаю, как это сделать.

– Нет, знаешь. Мы с тобой работали над этим. Ты отключишь телефон и справишься со всем сама.

– Справлюсь сама…

– Да, именно так. Когда на работе складывается трудная ситуация, ты можешь ответить своему эмоциональному разуму логикой и аргументами. Ты подумаешь: «Каковы факты

– А факты таковы, что я оглядываюсь вокруг, вижу остальных и понимаю, что я не хватаю звезд с неба на работе, – уныло подытожила Даниель. – Может быть, у меня нет того, что для этого нужно

47

Увы, мои телефонные беседы с Даниель продолжились.

Глава 13
Уверенность приобретается с опытом

Бездействие порождает беспокойство и страх. Действие – уверенность и смелость. Если ты хочешь победить страх, не сиди дома и не думай об этом. Встань и действуй.

Дейл Карнеги, писатель и оратор

Знание – это не навык. Навык – это знание плюс 10 000 повторений.

Синьити Судзуки, преподаватель музыки

– Может быть, у тебя нет того, что для этого нужно, – повторила я слова Даниель. – Что это вообще значит?

– В мире телевидения популярно выражение, что у людей есть это. Однажды я спросила своего босса, как он считает, есть ли у меня это, и знаете, что он ответил? Он сказал: «Нет, у тебя этого нет, но если ты будешь много работать, оно у тебя появится».

– Как ты поняла его слова? – поинтересовалась я.

– Ну, меня немного подбодрило то, что мои усилия вроде бы не пропадают зря, но эти слова вызвали у меня и ощущение второсортности, будто он считает, что у меня нет этого от природы.

– От природы? – переспросила я.

– Да.

– Но в чем же состоит то самое «это»? Что, как тебе кажется, есть у всех, кроме тебя? – поинтересовалась я.

– Уверенность в себе, – просто ответила Даниель.

– А откуда же она у тебя появится? – возмутилась я. – Ты ведь только начала свою карьеру.

Даниель смотрела на некоторых своих коллег с твердым убеждением, что они просто родились уверенными в себе или как минимум обрели это качество после окончания учебы. Однако в действительности большинство тех, с кем она себя сравнивала, были старше нее или работали дольше, чем она. Даниель считала, что у людей на работе уверенность либо есть, либо нет, поэтому малейшая оплошность в очередной раз убеждала ее в том, что ей такая черта не свойственна. Свои ошибки Даниель воспринимала как свидетельство того, кто она есть (возможно, человек, не совсем подходящий для работы на телевидении), а не как подсказку о том, чему ей следует научиться, или как признак того, что она только в начале карьерного пути. Она боялась любого замечания, считая его доказательством того, что она не обладает врожденной уверенностью в себе, и это ее подавляло.

Склонность думать о том, что уверенность в себе присуща работающим людям от рождения, обозначается термином «фиксированный тип мышления» [129] . Фиксированное мышление может проявляться по отношению к самым разным качествам (уровню интеллекта, атлетическим способностям, социальной грамотности, стройности), но что бы это ни было, это мышление в черно-белых тонах. Что касается уверенности в себе, то Даниель была глубоко убеждена, что есть люди, у которых такая уверенность есть, и у которых ее нет, и относила себя ко второй категории. Даниель считала, что ее более хладнокровные коллеги созданы для этой работы, а она – нет. Из-за этого она ощущала такой дискомфорт. А серьезные ошибки или негативные комментарии в свой адрес она воспринимала как приговор.

Люди, которым свойственно так называемое развивающееся мышление, убеждены, что человек может меняться и успех – величина достижимая. Возможно, не каждому дано покорить самые высокие вершины, но в определенных пределах человек может учиться и развиваться. Люди с развивающимся мышлением тоже порой болезненно воспринимают неудачи, но они рассматривают их как шанс для развития и перемен.

Согласно исследованиям, которые проводились в школах на протяжении десятилетий, фиксированный тип мышления препятствует достижению успеха. Школьники с фиксированным мышлением отдают предпочтение заданиям, подтверждающим их убежденность в том, что у них есть это, что бы это ни было – способности к естественным наукам или талант забрасывать мяч на баскетбольной площадке. Но как только задания усложняются, эти же дети перестают получать удовольствие от занятий. Они воспринимают трудные задачи как угрозу, страх перед ними означает, что этого у них все-таки нет, а необходимость бороться с трудностями – это признак их несостоятельности.

Но подумайте вот о чем.

В ходе одного лонгитюдного исследования {17}, которое проводилось среди студентов колледжей, у первокурсников сначала определили тип мышления (фиксированный или развивающийся), а затем отслеживали их успехи на протяжении четырех лет учебы [130] . Когда студенты с фиксированным мышлением сталкивались с трудными учебными проблемами, такими как сложный дипломный проект или низкая успеваемость, они отказывались от дальнейшей борьбы, студенты же с развивающимся мышлением, наоборот, работали еще усерднее или пытались применить другую стратегию. Вместо того чтобы к концу четырех лет учебы отточить свои навыки и стать более решительными, студенты с фиксированным мышлением теряли уверенность в себе. С учебой у них ассоциировались такие чувства, как душевные страдания, стыд и огорчение. Студенты с развивающимся мышлением учились лучше, а по окончании учебы говорили, что стали увереннее, решительнее и сильнее.

Как и в случае со студентами, представления молодых людей в возрасте от двадцати до тридцати лет об успехе и уверенности в себе могут оказывать существенное влияние на эффективность их работы. Даниель была очень трудолюбива, и у нее был явно выраженный развивающийся тип мышления, когда она училась в колледже. Именно поэтому она смогла получить столь престижную должность. Однако по какой-то причине представление о работе у Даниель сформировалось неправильное.

Результаты ряда исследований показывают, что людям свойственно либо фиксированное, либо развивающееся мышление в том, что касается уровня интеллекта. Тем не менее вывод о том, что Даниель не наделена развивающимся мышлением [131] , преждевременен. Она действительно была убеждена, что у каждого человека трудоспособного возраста либо есть то, что ему нужно для работы, либо нет. Но это мнение сформировалось не потому, что ей свойственно фиксированное мышление, а потому, что она не понимала сути происходящего на рабочем месте. Если бы Даниель знала, что на самом деле лежит в основе уверенности работающего человека, это изменило бы ее отношение к себе.

48

Уверенность в себе – не врожденное, а приобретенное с опытом качество. Люди меньше испытывали бы тревогу и чувствовали бы себя более уверенно, если бы могли подтвердить это определенными успехами. Показная уверенность в себе возникает при попытке скрыть свою неуверенность. В основе истинной уверенности лежит опыт непосредственной деятельности или воспоминания о достигнутых успехах, особенно если они дались ценой больших усилий [132] . О чем бы ни шла речь, о любви или работе, уверенность в себе берет верх над неуверенностью только в случае, когда она опирается на опыт. Другого пути нет.

Молодые люди двадцати с лишним лет часто приходят на сеансы психотерапии в надежде на то, что я помогу им обрести уверенность в себе. Некоторые клиенты спрашивают, не решат ли эту проблему сеансы гипноза и гипнотерапии (увы, не решат, да я и не занимаюсь этим). Другие рассчитывают на то, что я порекомендую какой-нибудь лекарственный препарат растительного происхождения (я не могу этого сделать). Единственный способ, которым я могу помочь двадцатилетним клиентам обрести уверенность в себе, – это вернуть их на работу или к отношениям, предоставив нужную информацию. Я учу их управлять своими эмоциями и объясняю, что на самом деле представляет собой уверенность в себе.

Английский термин для обозначения уверенности в себе (confidence) происходит от латинского confidentia – «доверие». В экспериментальной психологии используется более строгий термин: «самоэффективность», или вера в эффективность собственных действий либо в способность обеспечить требуемые результаты. Но какой бы термин мы ни употребили, уверенность в себе означает доверие к себе и убежденность в том, что вы справитесь с порученной работой (будь то публичные выступления, продажи, преподавание или работа ассистента), а также что такое доверие может сформироваться лишь в результате ее многократного выполнения. То есть Даниель, как и другие ее сверстники, могла обрести уверенность в себе только благодаря успешному выполнению поставленной задачи, хотя и не всегда.

Иногда Даниель предавалась мечтам о какой-то простой работе, на которой не нужно думать и меньше вероятность ошибок. Однако те молодые люди после двадцати, которые из-за низкой уверенности в себе прячутся от жизни, выполняя не соответствующую их квалификации работу, действуют вопреки собственным интересам.

Для того чтобы профессиональная деятельность повышала уверенность в себе, она должна быть трудной и интересной. А заниматься ею необходимо, не прибегая слишком часто к чьей-либо помощи. На такой работе не может быть все и всегда сделано безупречно. Длительный период легких успехов вызывает хрупкую уверенность в себе, которая может разрушиться при первой же неудаче. Более устойчивая уверенность в себе – это результат достижения успехов и преодоления неудач.

– Большую часть дня я трачу на то, чтобы управлять своими эмоциями, – пожаловалась мне Даниель. – Иногда это единственное, что я могу сделать, чтобы не наброситься на кого-нибудь и пробыть целый день в офисе.

– Но это и есть опыт непосредственной деятельности. Управляя своими эмоциями, ты формируешь уверенность в себе. Это позволяет тебе находиться в офисе достаточно долго, чтобы добиться успехов в работе. Все это требует времени. Тебе нужно накопить больше опыта непосредственной деятельности.

– Но сколько именно времени понадобится? – спросила Даниель.

– Волшебного числа здесь нет, – ответила я.

– Но хотя бы приблизительно? – продолжила она полушутя, полусерьезно.

– Ну хорошо. Около десяти тысяч часов.

– Ничего себе! – воскликнула Даниель в телефонную трубку. – Откуда у вас такая информация?

Я рассказала Даниель о работе психолога Андерса Эрикссона, известного специалиста по профессиональной компетенции [133] . Многие годы Эрикссон и его коллеги изучали профессиональные навыки хирургов, пианистов, писателей, инвесторов, игроков в дартс, скрипачей и других талантливых людей и пришли к выводу, что уровень мастерства в значительной степени зависит от времени, потраченного на совершенствование соответствующих навыков. Люди, которые добиваются особых успехов в своей области, могут иметь определенные врожденные способности или особый талант, но кроме этого, они тратят по десять тысяч часов, чтобы отшлифовать свое мастерство.

Далеко не каждый человек стремится быть виртуозом в своем деле, но большинство юношей и девушек двадцати с лишним лет, с которыми я знакома, хотят исключительно хорошо делать то, чем занимаются. В среднем для этого требуется минимум десять тысяч часов. Иногда кажется, что в этом возрасте главное – определить, чем мы хотим заниматься, а затем все образуется само собой, без особых усилий с нашей стороны. Мы представляем себе, как получим работу и сразу же станем незаменимы. Но на самом деле все обстоит несколько иначе. Знать, что вы хотите делать, – вовсе не значит знать, как это делать, а знать, как делать свое дело, – вовсе не значит делать его хорошо.

Работа в возрасте от двадцати до тридцати лет – настоящее испытание. Десять тысяч часов – это пять лет целенаправленной работы (40 часов × 50 рабочих недель в год = 2000 часов в год, или 10 000 часов за пять лет) или десять лет менее целенаправленной работы (20 часов × 50 рабочих недель в год = 1000 часов в год, или 10 000 часов за десять лет). Свои десять тысяч часов я отработала за время учебы в университете. Десять тысяч часов Даниель могли занять от пяти до десяти лет работы в области создания телевизионных программ. Вот почему ей необходимо было начинать без промедления.

– Боже мой! – воскликнула Даниель. – Думаю, я не смогу проработать на своего ненормального босса целых пять лет. Десять тысяч часов?

– Это может быть не одна и та же работа. Кроме того, ты начинаешь не с нуля.

Даниель теряла уверенность в себе в том числе из-за того, что не признавала уже достигнутых успехов. Она целых полгода справлялась с трудной работой, а значит, набрала тысячу часов. Кроме того, она накопила сотни часов опыта во время стажировок. Даниель пора было оценить, что она уже имеет.

Даниель составила список всего, чему научилась во время учебы и на работе. Она повесила диплом на стену в квартире, стала относиться к себе более серьезно и одеваться более официально. Она прекратила звонить родителям и подругам во время обеденного перерыва. Она начала следить за тем, что говорит о себе на работе. «Больше никаких самоуничижительных историй!» – заявила она.

49

Раньше Даниель избегала контактов с коллегами, поскольку ужасно боялась критических замечаний, которые кто-то из них мог сделать в ее адрес. Но это не шло ей на пользу. Не имея конкретной информации, Даниель сразу же предполагала самое худшее. Однако положительные отзывы коллег помогли бы ей почувствовать себя лучше, а отрицательные дали бы возможность стать лучше [134] .

Даниель удалось пережить свой первый трудовой год. После моих настоятельных рекомендаций она попросила начальника подвести итоги ее работы за год. Ее беспокойный и беспощадный босс нашел время для того, чтобы вслух прочитать отчет о результатах аттестации. Он написал, что Даниель – «лучшая помощница, которая когда-либо у него была», «трудолюбивый сотрудник, который приходит по воскресениям, чтобы делать свои сюжеты», «инициативный сотрудник» и «человек, умеющий спокойно решать возникающие проблемы». («Ха!» – прокомментировала она последнюю фразу.) В конце года Даниель получила премию в размере тысячи долларов и пришла к выводу, что она стоила того, чтобы потратить еще тысячу часов в дополнение к десяти тысячам.

– Согласна, – сказала я.

С каждой неделей работа становилась все менее напряженной. Когда что-то шло не так (а это по-прежнему случалось), Даниель уже не казалось, что ее все осуждают. Она понимала, что существует разница между тем, чтобы просто испытывать какие-то чувства или действовать под их влиянием. Теперь, чувствуя себя встревоженной или некомпетентной, она успокаивала себя, вспоминая о том, каких успехов ей уже удалось добиться. Примерно через год Даниель получила письмо от своей знакомой, которая тоже работала ассистентом в другом конце города. Она писала: «Здесь есть для тебя работа с руководителем отдела производства программ. Ты наверняка подходишь на эту должность, ведь ты же все это время занималась созданием телевизионных программ. У нас здесь нет подходящей кандидатуры, так что мы обязательно будем размещать объявление об этой вакансии. Ты должна приехать к нам до того, как это произойдет. P.S. Человек, на которого ты будешь работать, просто замечательный!»

Даниель получила новую работу и собиралась уходить со старой.

– Похоже, я буду зарабатывать свои десять тысяч часов в другом месте!

– Прекрасно, – сказала я.

– А о чем мы будем разговаривать теперь? – спросила Даниель.

– Как насчет отношений? В прошлом году ты жаловалась, что у тебя ничего не получается с личными отношениями.

– Ах да, – быстро согласилась Даниель, – теоретически я хочу завязать с кем-то роман. Но я просто не могу представить, что у меня найдется время встречаться с парнем, не говоря уже о том, чтобы разбираться во всем этом. Могу ли я заняться этим позже, намного позже?

– Можешь, но только немного позже, – пояснила я. – Знаешь, ведь ты можешь и работать, и любить одновременно. На самом деле это даже пошло бы тебе на пользу.

Глава 14
Продолжать жить и двигаться дальше

Сама жизнь – лучший лекарь.

Карен Хорни, психоаналитик

Любовь и работа – вот краеугольные камни нашей человечности.

Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа

На протяжении многих лет ученые, изучающие развитие личности, ведут оживленные дискуссии по поводу того, меняются ли люди после тридцати [135] . Многочисленные исследования показали, что вообще-то мы не меняемся. После тридцати наши мысли, чувства и поступки невероятно устойчивы. Экстраверт остается экстравертом; человек добросовестный – таким же добросовестным.

Тем не менее в отношении того, в какой именно степени люди не меняются, существуют разногласия. Одни исследователи утверждают, что «за исключением случаев вмешательства извне и трагических событий, после тридцати лет личностные качества остаются, по существу, неизменными» [136] . Другие настроены более оптимистично, оставляя человеку шанс измениться, хотя и незначительно [137] . Но независимо от того, можем ли мы меняться после тридцати хотя бы немного или нет, все участники дискуссий пришли к выводу, о котором клинические психологи знают уже давно: в возрасте от двадцати до тридцати лет личность человека меняется в гораздо большей степени, чем в любой период до или после.

Это очень важный вывод, поскольку общепринятая точка зрения гласит, что личностные качества формируются в детстве и юности. У иезуитов есть такой афоризм: «Дайте мне ребенка до семи лет – и я сделаю из него человека». Согласно теории Фрейда, развитие личности завершается в период полового созревания. А в средствах массовой информации юность подается как шанс стать новым человеком.

Клиническим психологам известно, что из всех этапов жизненного пути возраст от двадцати до тридцати лет – лучший для того, чтобы измениться. Мне приходилось видеть, как эти молодые люди переходят от социальной тревоги к социальной уверенности или преодолевают последствия несчастливого детства за относительно короткий промежуток времени. А поскольку такие изменения происходят как раз в тот период, когда делается выбор в плане долгосрочной карьеры и отношений, жизнь этих юношей и девушек может сложиться совсем по-другому. В возрасте от двадцати до тридцати лет человек и его личность больше всего готовы к трансформации.

Однажды я была научным руководителем студентки психологического факультета, которая заявила, что ей не нравится работать с молодыми людьми от двадцати до тридцати лет. Она пояснила это тем, что общаясь со старшим поколением, чувствует себя врачом, осматривающим больных, – как будто ее работа заключается в том, чтобы обнаружить сбой в жизни человека и найти решение проблемы. Она считала, что изучает своего рода смертельные случаи, выявляя проблемы, приводящие к разводам, неудачам в карьере и другим личным трагедиям.

50

Когда эта студентка работала с двадцати-тридцатилетними, у нее возникало больше трудностей. Она беспокоилась о том, что может сделать их лучше или хуже. Она говорила, что чувствует, будто «на кону стоит нечто большее». Возможно, она не понимала чего-то в терапии людей старшего возраста, но была права в одном: возраст от двадцати до тридцати – это не время для анализа причин произошедшего. Жизнь продолжается. Еще не поздно что-то изменить.

Сэм узнал о разводе родителей в воскресенье утром, за тарелкой хлопьев. В то время ему было двенадцать, и через две недели он собирался на учебу в седьмой класс.

Мама объяснила ему, что купила дом на той же улице, и пообещала, что он будет жить, как и раньше, но только на два дома. Пытаясь подбодрить сына, она попросила его помочь с переездом. Ей казалось, что ребенку его возраста должно быть интересно перевозить вещи на тележке из одного дома в другой. Теперь Сэм пришел к такому горькому выводу: «Моя мама слишком вовлекла меня в процесс и позволила мне получить от него слишком большое удовольствие». Он чувствовал себя обманутым.

Каждый из родителей хотел быть частью жизни Сэма, поэтому, когда начался учебный год, мальчик через день жил то в одном, то в другом доме. Утром он складывал в рюкзак те вещи и книги, которые могли понадобиться ему в этот день и часть следующего. Наутро он просыпался и делал все это снова. На протяжении шести лет единственное, что оставалось в его жизни неизменным, – это беспокойство о том, что он что-то забыл, и злость из-за того, что ему приходится метаться туда-сюда. По мнению Сэма, «дурацкий принцип “через день” отвечал интересам родителей, а не его». Для родителей это был способ отрицать тот факт, что их жизнь действительно изменилась, а об остальных они не сильно задумывались, особенно о Сэме.

После множества сеансов, на которых мы с Сэмом обсуждали развод его родителей, я почувствовала, что с меня достаточно. Иногда мне хотелось воскликнуть: «Ну же, двигайся дальше!» Но это было бы слишком безжалостно с моей стороны, особенно учитывая, что у Сэма имелось кое-что важное, что он должен был мне рассказать. Поразмышляв об этом, я поняла, что мой порыв, скорее всего, объясняется тем, что я не так уж много знаю о нынешней жизни Сэма.

Сэм начал ходить на сеансы психотерапии потому, что с момента развода родителей он постоянно испытывал чувство тревоги и гнева. Он рассчитывал, что со временем ему станет лучше, а я знала, что на разговорах о прошлом далеко не уедешь. Я решила, что необходимо направить наше с Сэмом внимание на его настоящее, с которым, как оказалось, у него тоже проблемы.

Каждый раз на сеанс Сэм приходил с рюкзаком. Там было немного одежды и, может, даже зубная щетка, поскольку Сэм никогда не знал, где будет ночевать и где вообще его дом. Он сказал, что живет в пяти разных местах. Формально он жил в доме матери и отчима, но часто ночевал у друзей, особенно если после вечеринки было проще остаться в том районе города.

Резюме Сэма было таким же неупорядоченным, как и его жизнь с ночевками в разных местах. После окончания колледжа он менял работу почти ежегодно. В тот период, когда Сэм ходил ко мне на сеансы, он был «беззаботным безработным». Предполагалось, что он должен получать удовольствие от жизни, живя на пособие по безработице. Однако его существование становилось все менее беззаботным. Сэм жаловался на жизнь «без определенной работы». Ему больше не нравилось ходить на вечеринки, как раньше. Он с таким волнением ждал вопроса «Чем ты занимаешься?», что выпивал пару глотков ликера, прежде чем выйти из дома в пятницу или субботу вечером. Когда на вечеринках заходил разговор о работе, Сэм смущался и уходил выпить что-нибудь покрепче.

– Это странно, – признался Сэм. – Чем старше я становлюсь, тем меньше чувствую себя взрослым человеком.

– Не уверена, что ты даешь себе шанс почувствовать себя взрослым, – высказала я свои сомнения.

Насколько я знала, Сэм по-прежнему жил как бродяга. Постоянно меняя места работы и проживания, он продолжал жить по тому же принципу «через день», что и в детстве, хотя ему уже было двадцать с лишним лет. Так что неудивительно, что он испытывал такие чувства, как тревога и гнев, и не ощущал себя взрослым человеком.

Я сказала Сэму, что он правильно сделал, придя на сеансы психотерапии. Было вполне разумно потратить какое-то время на обсуждение развода его родителей, а также того, как это заставило его скитаться с места на место с рюкзаком на плечах. Но я сказала Сэму, что ему больше не нужно так делать и что чем дольше он будет вести такой образ жизни, тем дольше будет испытывать те же чувства, что и раньше.

– Все совершенно безнадежно. Я не могу измениться, – пожаловался он мне однажды, упираясь локтями в колени и почесывая голову так, будто только что сделал короткую стрижку. – Мне нужна трансплантация мозга.

– Твой мозг действительно привык действовать определенным способом. Но я считаю, что ты далеко не безнадежен. Я знаю, что ты еще многое можешь изменить.

Почему? – спросил Сэм с беспомощным сарказмом, скрывающим тревогу и гнев.

– Потому что тебе пошел третий десяток. Твой мозг может измениться. Твоя личность может измениться.

– Но как? – с недоумением спросил он, на этот раз скорее с любопытством, чем со скепсисом.

– Трансплантация мозга, о которой ты говоришь, произойдет у тебя благодаря трансплантации жизни. Став частью этого мира, ты почувствуешь себя гораздо лучше.

Мы с Сэмом поговорили об исследовании Pew Research Center, по результатам которого были сделаны выводы, противоположные тому, в чем нас пытаются убедить фильмы и блоги: те молодые люди от двадцати до тридцати лет, у кого есть работа, более счастливы по сравнению с теми, у кого ее нет [138] . Я порекомендовала Сэму, чтобы помимо посещения сеансов психотерапии он нашел работу и место для постоянного проживания. После этих слов скептицизм быстро вернулся, а Сэм сказал, что скучная работа только усугубит ситуацию, а ответственность за квартиру прибавит ему лишней головной боли. А еще он заявил, что стабильная работа и квартира, о которой он должен заботиться, – это последнее, что ему нужно.

Сэм был неправ.

Многочисленные исследования, которые проводились в разных странах мира, говорят о том, что в возрасте от двадцати до тридцати лет жить становится легче [139] . Мы становимся эмоционально устойчивее и не так болезненно переносим превратности судьбы. Мы становимся более ответственными и социально грамотными. Мы охотнее принимаем жизнь такой, какая она есть, и готовы сотрудничать с другими людьми. В целом мы превращаемся в людей, более довольных жизнью и уверенных в себе, а также меньше испытываем, как сказал Сэм, чувство тревоги и гнева. Однако такие изменения происходят не с каждым человеком. Сэм не мог просто ждать, что ему станет лучше, и дальше скитаясь с рюкзаком на спине.

51

По утверждению психологов, в возрасте от двадцати до тридцати лет положительные изменения личности происходят благодаря способности «продолжать жить и двигаться дальше». Попытки избежать взрослой жизни не помогут почувствовать себя лучше; это может произойти только благодаря инвестициям во взрослую жизнь [140] . Двадцать с лишним лет – это период, когда мы переходим от учебы к работе, от случайных связей к настоящим отношениям или, как в случае Сэма, от ночевок на чужих диванах к своей квартире. Большинство подобных перемен требует, чтобы мы взяли на себя взрослые обязательства (перед руководителями, партнерами, арендодателями, соседями по комнате). Эти обязательства коренным образом меняют как наше положение в обществе, так и то, кто мы есть на самом деле.

Инвестиции в любовь и работу запускают процесс созревания личности. Статус сотрудника компании или успешного партнера способствует ее трансформации, а постоянное проживание на одном месте помогает вести более размеренный образ жизни. Напротив, юноши и девушки двадцати с лишним лет, которые не стремятся жить полной жизнью и двигаться дальше, испытывают такие чувства, как подавленность, гнев и отчужденность [141] .

Существует множество способов взять на себя такие обязательства перед окружающим миром. В двадцать с лишним лет порой приходится мириться с тем, что означает быть остепенившимся или успешным. Большая любовь или работа, которой вы будете гордиться, – такая цель может показаться труднодостижимой, но мы становимся счастливее, просто двигаясь в этом направлении. Молодым людям после двадцати, которые добиваются пусть незначительных, но успехов в работе или более-менее устойчивого финансового положения, в большей степени свойственны такие качества, как уверенность в себе, позитивный настрой и ответственность.

Уже само наличие целей способно сделать нас счастливее и увереннее в себе – как сейчас, так и впоследствии [142] . Во время одного из исследований, объектом которого стали молодые люди с момента окончания колледжа и до тридцати с лишним лет, было установлено, что активная постановка целей в возрасте от двадцати до тридцати лет способствует повышению целеустремленности, мастерства, умения действовать и благосостояния в возрасте от тридцати до сорока лет[143] . Наши цели показывают, кто мы есть и кем хотим стать. Они говорят о том, как мы организуем свою жизнь. Цели называют структурными элементами личности взрослого человека, поэтому стоит обратить особое внимание на следующее: цели, которые вы ставите перед собой сейчас, определяют то, кем вы будете в возрасте от тридцати до сорока лет и старше [144] .

Обязательства перед другими людьми вне работы тоже способствуют переменам и благополучию. По результатам исследований, которые проводились в США и Европе, было установлено, что формирование устойчивых отношений помогает молодым людям двадцати с лишним лет чувствовать себя увереннее и ответственнее, независимо от того, будут ли эти отношения развиваться или нет [145] . Устойчивые отношения снижают уровень социальной тревоги и подавленности, поскольку позволяют нам чувствовать себя менее одинокими и дают возможность отработать навыки межличностного общения. Мы учимся управлять эмоциями и решать конфликты. Отношения с возлюбленными помогают нам найти новые способы подготовиться к жизни в мире взрослых. А в те дни, когда нам становится действительно трудно пережить происходящее, они могут стать источником уверенности и более надежным убежищем, чем то, которое мы можем найти у своих родителей [146] .

Хотя средства массовой информации превозносят холостяцкую жизнь, на самом деле мало приятного в том, чтобы остаться одному в двадцать с лишним лет. В ходе исследования, в рамках которого анализировалась жизнь молодых людей в период от немногим более двадцати до почти тридцати лет, выяснилось, что 80 процентов одиночек (юношей и девушек, которые ходили на свидания и заводили случайные связи, но не брали на себя серьезных обязательств) недовольны такой жизнью и только 10 процентов действительно не хотят иметь партнеров. Постоянное отсутствие пары способно губительно сказаться на жизни мужчин, поскольку у тех, кто ведет одинокий образ жизни в двадцать с лишним лет, к тридцати годам существенно падает самооценка.

Сэм понимал все наоборот. Он считал, что не может стать частью окружающего мира, пока не почувствует себя взрослым человеком, но на самом деле нельзя почувствовать себя взрослым, не приобщившись к их миру. Сэму казалось, что реальный мир лишь усугубит его проблемы, но для того чтобы избавиться от чувства тревоги и гнева в двадцать или даже в тридцать с лишним лет, существовал только один надежный способ: поставить цели и взять на себя определенные обязательства.

52

Сэм занялся поиском квартиры. До этого он снимал их на непродолжительный период. На протяжении нескольких месяцев он чувствовал себя спокойнее, но затем снова начинал собирать рюкзак. Сэм не видел никакой необходимости в наличии постоянного места жительства, пока не осознал, что больше всего на свете хочет завести собаку.

Сэму было стыдно, когда он признался, что до развода родителей у него была собака. Но после развода стало не совсем понятно, кто должен о ней заботиться, и в итоге собака осталась без присмотра. Вскоре ее куда-то отдали. Сэм винил в этом себя. Я попыталась заверить его, что случившееся с собакой – это вина не его, а его родителей. По лицу Сэма было видно, что ему очень больно говорить об этом.

Когда Сэм нашел квартиру и купил собаку, он вернулся к жизни. Необходимость ухаживать за ней и выгуливать придала жизни Сэма тот ритм, которого в ней не хватало. Во время сеансов он рассказывал забавные истории о своей собаке и показывал фотографии. Я видела, как его личность и жизнь меняются прямо на глазах. Сэм начал выгуливать собак за деньги. Он работал помощником инструктора по дрессировке собак. Вскоре он накопил достаточно средств, чтобы открыть небольшой бизнес – службу присмотра за собаками под названием Dog Days. По словам Сэма, это был его шанс сделать все иначе.

Вскоре после того как служба Dog Days начала работу, Сэм прекратил посещать сеансы психотерапии. Работа отнимала много времени, и ему стало трудно встречаться со мной регулярно. Через пару лет Сэм написал мне электронное письмо, в котором говорилось, что он чувствует себя гораздо счастливее и увереннее. Он жил в той же квартире, что и раньше, арендовал большой склад для Dog Days и составил бизнес-план, в котором предусматривался переезд в более просторное помещение на другом конце города. У Сэма были серьезные отношения с девушкой, и на добровольных началах он занимался воспитанием собак-поводырей.

Сэм писал, что еще не готов жениться, но уже чаще задумывается о том, чтобы стать отцом. Он так долго злился на родителей (и так долго позволял им заботиться о себе), что упустил из виду один важный момент: забота о ком-то – одно из его самых сильных качеств. Сэм умел заботиться о других, а это, в свою очередь, помогало ему чувствовать себя лучше. Он знал, что отцовство – именно то, что ему не хотелось бы упустить.

Глава 15
Всему свое время

Управление фертильностью – одна из самых важных функций взрослой жизни.

Жермен Грир, теоретик феминизма

В средствах массовой информации поднялся невероятный шум после того, как Деми Мур в возрасте сорока семи лет сообщила, что хочет иметь ребенка от Эштона Кутчера тридцати двух лет, который был тогда ее мужем. В мае 2010 года в интервью британскому изданию журнала Elle миссис Мур заявила: «Мы постоянно говорим об этом и очень этого хотим. Он уже прекрасный отец моим двум дочерям, поэтому я не сомневаюсь, что если это произойдет, то ребенок станет замечательной частью нашей совместной жизни».

В статье не говорилось о том, как именно пара собиралась завести ребенка: усыновить его, воспользоваться услугами донора яйцеклеток или прибегнуть к традиционному способу. Тем не менее после публикации интервью в газетах появилось множество статей с заголовками такого рода: «Деми Мур хочет ребенка от Эштона Кутчера»; «Деми Мур и Эштон Кутчер надеются, что у них будет ребенок»; «Эштон Кутчер говорит о том, что они с Деми Мур хотят завести биологического ребенка». Все эти заголовки вызывали у меня беспокойство. Я понимала, что многие молодые женщины считают, что миссис Мур расширяет границы биологических часов и демонстрирует, как прекрасно могут выглядеть женщины после сорока. К сожалению, не все так просто.

 

Поскольку ожидаемая средняя продолжительность жизни повышается, а молодые люди вступают в брак позже и тратят больше времени на учебу и работу, увеличивается число супружеских пар, которые заводят первого ребенка в тридцать и даже в сорок с лишним лет. В отчете Pew Research Center за 2010 год под названием The New Demography of American Motherhood («Новая демография материнства в США») сказано, что в настоящее время матери стали старше и образованнее по сравнению с тем, что было в прошлом [147] . Детей, рожденных матерями в возрасте после тридцати пяти лет, больше, чем детей, рожденных девушками, которым еще не исполнилось двадцати. Средний возраст рождения первого ребенка составляет двадцать пять лет, причем около трети матерей рожают первенца после тридцати. За последние двадцать лет число женщин, которые предпочитают рожать детей в возрасте от тридцати пяти до тридцати девяти лет, увеличилось почти на 50 процентов, а в возрасте от сорока до сорока четырех лет – на 80 процентов.

Многие просто не могут себе позволить иметь детей до тех пор, пока не решат проблемы с работой и личными отношениями. Исследования показывают, что число матерей с более высоким уровнем образования растет, а это хорошо для детей. Кроме того, впервые в истории количество работающих женщин превысило число работающих мужчин, а это означает, что больше женщин (и мужчин) пытаются найти баланс между работой и семьей [148] . Но организм человека функционирует так же, как и прежде. Единственное, что изменилось, – это необходимость знать о фертильности (или способности к воспроизведению потомства).

На первый взгляд может показаться, что фертильность – это тема книги для людей тридцати или даже сорока с лишним лет, но на самом деле это не так. Во время другого исследования Pew Research Center двадцати-тридцатилетних попросили перечислить их приоритеты, и большинство респондентов (около 52 процентов) заявили о том, что быть хорошим отцом или матерью – самая важная цель их жизни [149] . Следующую позицию занял успешный брак – об этом сказали 30 процентов респондентов. Сравните эти показатели с 15 процентами тех, кто во главу угла ставит карьеру, с 9 процентами тех, кто больше всего ценит свободное время, и с одним процентом тех, кто хочет стать знаменитым.

Эти данные говорят о том, что многие молодые люди двадцати с лишним лет больше всего хотят иметь счастливую семью, по крайней мере со временем. Эти юноши и девушки имеют право знать, что предстоящее десятилетие – самое подходящее время для рождения ребенка, и заслуживают того, чтобы довести до их сведения статистические данные о фертильности, пока они сами не стали статистикой.

53

Ниже приведены отрезвляющие данные о рождении детей после тридцати пяти лет [150] . Медицину называют «наукой неопределенности и искусством вероятности», что особенно верно в случае репродуктивной медицины [151] . Эта наука еще не достигла должного уровня развития, поэтому родить ребенка будет не так просто даже женщинам, которым еще нет тридцати пяти, не говоря уже о тех, кто перешагнул этот порог. В организме человека происходят возрастные изменения, о которых должны знать все, кто мечтает о детях.

Большинство этих изменений касается фертильности женщин, тем не менее биологические часы тикают и у женщин, и у мужчин. Исследователи уже нашли подтверждения того, что старая сперма может вызвать различные нейрокогнитивные отклонения у детей, такие как аутизм, шизофрения, дислексия и низкий уровень интеллекта [152] . По этой причине, а также по причинам, о которых мы поговорим немного позже, о выборе возраста для рождения детей должны думать и мужчины, и женщины.

Хочу внести ясность: я родила обоих детей после тридцати – в тридцать пять и в тридцать девять лет, если говорить точно. Как и многие другие молодые люди двадцати с лишним лет, я хотела построить карьеру, прежде чем рожать детей, и так и сделала. Получая диплом доктора наук, я прошла по сцене, переваливаясь с ноги на ногу, поскольку была на восьмом месяце беременности первым ребенком. К моменту рождения второго ребенка у меня уже были частная практика и работа в университете. С тех пор я многое узнала о фертильности – моей, моих клиенток и женщин в целом. Рождение двоих детей после тридцати пяти прошло не так гладко, как я ожидала, и теперь я понимаю, как мне повезло. Многим женщинам такая удача не улыбнулась. К их числу относится и Кейтлин.

Кейтлин было тридцать четыре года, когда она познакомилась с Беном. Два года они встречались, а однажды, придя ко мне на сеанс, она сказала, что они подумывают о браке. Этот брак оказался первым для них обоих. Кейтлин много говорила о свадьбе, но никогда не упоминала о детях. Я уже начала подозревать, что она их не хочет, и решила спросить ее об этом прямо.

– А что насчет детей? – задала я вопрос.

Казалось, он застиг Кейтлин врасплох.

– Я не знаю. Я еще не решила.

Этот ответ вызвал у меня негодование, но не в адрес Кейтлин, а в адрес культуры, которая внушает женщинам, что решение завести ребенка неактуально в тридцать шесть лет. Я вспомнила прочитанную накануне статью, в которой одна женщина рассказывала о том, что у нее создалось ложное представление, будто она сможет легко забеременеть в тридцать восемь или даже сорок лет [153] . По всей вероятности, Кейтлин тоже так думала.

– В таком случае сейчас самое время решать, – настаивала я. – Ты же не собираешься тянуть с этим до тех пор, пока уже не сможешь иметь детей.

– Но какой смысл делать это сейчас? Я ведь даже еще не замужем…

– Ты можешь легко сделать это. Выйти замуж – не проблема, а вот с рождением детей могут возникнуть трудности.

– Но я мечтаю о такой же пышной свадьбе, как у всех моих подруг. Я хочу, чтобы у меня было свадебное платье и фотографии. Знаете, на скольких свадьбах я побывала – одна? Сколько подарков я купила? Думаю, нам понадобится года два на то, чтобы устроить помолвку и подготовиться к свадьбе. А затем было бы неплохо еще пару лет пожить для себя, без детей.

– Все это прекрасно. Я знаю, как долго ты ждала замужества и что свадьба будет просто замечательная. Я лишь хочу, чтобы ты подумала, не стоит ли сделать рождение ребенка более приоритетной задачей.

Теперь Кейтлин казалась недовольна мной.

– Люди заводят детей и в сорок лет, – возразила она. – Сейчас такое встречается гораздо чаще, чем раньше. Я меня есть две подруги сорока двух лет, которые только недавно родили детей. В Голливуде все так делают.

– Да, сегодня в таком возрасте рожает больше женщин, чем раньше, это правда, – согласилась я. – Но очень многие женщины не могут сделать этого. Мы действительно время от времени слышим о том, что та или иная голливудская актриса родила ребенка в сорок лет. Но если ты внимательнее изучишь этот вопрос, то поймешь, что им пришлось с помощью различных методов лечить бесплодие. Кроме того, ты найдешь статистические данные о том, сколько сорокалетних женщин, мечтающих о детях, не смогли их зачать. Но об этом не пишут в газетах.

Кейтлин в своих рассуждениях допускала одну распространенную ошибку, которую обозначают термином «эвристика доступности». Эвристика доступности – это упрощенный процесс умозаключений, при котором мы оцениваем вероятность того или иного события по той легкости, с которой примеры или случаи таких событий приходят нам на ум. Кейтлин была лично знакома с двумя сорокалетними женщинами, родившими детей в этом возрасте, а также могла вспомнить много примеров того, как это удалось знаменитостям. Но у нее не было данных о том, насколько легко (или нелегко) зачать и родить ребенка ближе к сорока годам. Кейтлин не знала этих нюансов.

У женщин фертильность достигает пика к концу третьего десятка. С биологической точки зрения для большинства женщин возраст от двадцати до тридцати лет – самое благоприятное время для зачатия и рождения ребенка. От тридцати до тридцати пяти уровень фертильности начинает снижаться, а способность женщины зачать ребенка и выносить его существенно падает. В сорок лет уровень фертильности делает резкий скачок вниз.

Это происходит по причине возрастных изменений, происходящих у всех женщин на третьем и четвертом десятке: качество яйцеклеток снижается, а эндокринная система, которая регулирует выделение гормонов и процессы, протекающие во время беременности, становится менее эффективной. Вследствие всех этих процессов вероятность беременности уменьшается, а вероятность выкидышей увеличивается. Из-за снижения качества яйцеклеткам становится труднее внедриться в стенку матки и созреть. А под воздействием гормонов даже качественная яйцеклетка может не закрепиться в матке.

54

В тридцать лет способность к зачатию у женщин сокращается почти наполовину, в тридцать пять – до четверти и в сорок – до одной восьмой от уровня фертильности в возрасте от двадцати до тридцати лет. Это одна из причин того, почему фактические данные о рождаемости в США выглядят следующим образом: около миллиона младенцев родились у матерей в возрасте от двадцати до двадцати четырех лет; еще миллион – от двадцати пяти до двадцати девяти лет; немногим меньше миллиона – от тридцати до тридцати четырех лет; около полумиллиона – от тридцати пяти до тридцати девяти лет; всего 100 000 малышей родились у матерей в возрасте от сорока до сорока четырех лет и только 10 000 – у матерей от сорока пяти и более лет [154] .

Грандиозная свадьба Кейтлин все же состоялась; в тридцать восемь лет она попыталась зачать ребенка. Но у нее ничего не получилось. После года попыток и двух выкидышей их с мужем направили к репродуктологу. Кейтлин была уверена, что при должном лечении сможет родить ребенка в ближайшем будущем.

Первый признак снижения уровня фертильности – это трудности с зачатием и вынашиванием ребенка. В случае естественного способа зачатия (просто заниматься сексом в период овуляции) вероятность успешных попыток 20–25 процентов на протяжении каждого цикла, если возраст женщины не превышает тридцати пяти лет. Следовательно, если вы молоды, чтобы забеременеть, вам понадобится вступать в половой контакт в среднем около четырех-пяти месяцев. После тридцати пяти вероятность зачать ребенка резко падает: до 5 процентов в сорок лет, до 3 процентов – в сорок один год и до 2 процентов в сорок два года. В сорок лет понадобится повторять попытки зачать ребенка в среднем двадцать или даже больше месяцев, и чем больше времени уходит на это, тем ниже вероятность успешного зачатия. Прибавьте к этому увеличение числа выкидышей у женщин старше тридцати пяти лет (одна четверть от общего числа случаев беременности после тридцати пяти и половина – после сорока лет), и увидите, что для таких пар, как Кейтлин и Бен, возраст после тридцати пяти лет может стать временем напрасного ожидания и горького разочарования.

Когда у таких пар не получается зачать ребенка, они пытаются найти решение проблемы, обратившись к вспомогательным репродуктивным технологиям. Иногда это приносит свои плоды, но чаще результат бывает отрицательный, а эти данные обычно не обнародуются.

Одним из доказательств того, насколько трудно зачать и выносить ребенка в более зрелом возрасте, является стоимость услуг, выставляемая клиниками репродуктивной медицины. Парам в возрасте от двадцати до тридцати лет это обойдется в 25 000 долларов. К тридцати пяти годам стоимость возрастает до 35 000 долларов. После тридцати пяти цена растет еще больше в связи с увеличением количества проблем с зачатием. В сорок лет парам, которые нуждаются в лечении бесплодия, придется заплатить в среднем 100 000 долларов за рождение одного ребенка. К сорока двум годам средняя стоимость достигает 300 000.

Но даже если деньги – не проблема, помехой может стать сама природа. Репродуктивное лечение чаще заканчивается неудачей, чем успешным зачатием. В случае внутриматочного осеменения (так называемого метода кухонной спринцовки, когда сперму вводят в репродуктивные органы женщины) после тридцати пяти лет процент неудач составляет от 90 до 95. Экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО), когда сперму и яйцеклетки соединяют вне организма женщины, а затем получившиеся зародыши переносят в матку, завершается успешно только в 10–20 процентах случаев. У женщин старшего возраста процент неудачного исхода этих процедур настолько высок, что многие клиники репродуктивной медицины вообще отказываются иметь дело с женщинами после сорока: неудачные попытки снизили бы процент успешного зачатия до такого уровня, что это стало бы для данных клиник антирекламой.

К сожалению, у Кейтлин и Бена ребенок так и не появился. Кейтлин сделала одну попытку внутриматочного осеменения и несколько попыток ЭКО, прошла гормональное лечение, – но все оказалось тщетным. Когда ей исполнилось сорок три года, в клиниках отказались продолжать лечение. Врачи посоветовали Кейтлин воспользоваться услугами донора яйцеклеток или усыновить ребенка, но к тому времени они с Беном были уже настолько истощены морально и физически и потратили так много денег, что не могли даже думать об этом. Раньше во время наших сеансов Кейтлин рассказывала о том, что она нашла в интернете об организации свадьбы, затем – о способах зачатия ребенка, а теперь мы говорим с ней о ее горе.

В 1970 году одна из десяти женщин после сорока не имела ребенка. Сейчас это одна женщина из пяти [155] . Правда, сегодня многие мужчины и женщины осознанно не заводят детей. Отцовство и материнство не нужно идеализировать [156] : хотя это и предназначение человека, это и тяжелый труд, который может потребовать большого эмоционального напряжения. Поэтому некоторые пары отказываются от рождения и воспитания детей, чтобы сосредоточиться на работе или других занятиях.

Тем не менее, по данным Национального исследования семейного роста, около половины супружеских пар не имеют детей не из-за осознанного выбора [157] . К числу таких пар относятся Кейтлин и Бен. Это мужчины и женщины тридцати и сорока с лишним лет, которые не проанализировали информацию о фертильности вовремя, скажем, когда им было от двадцати до тридцати. И даже если тогда они еще не были готовы иметь детей, им нужно было хотя бы запланировать, что им следует предпринять и в каком направлении развивать семью, для того чтобы получить другой результат.

На первый взгляд может показаться, что фертильность – это сугубо женский вопрос, но чем больше супружеских пар заводят первого ребенка после тридцати-сорока лет, тем важнее выбор возраста становится для всех. Статистика ничего не говорит о том, сколько мужчин и женщин традиционной и нетрадиционной ориентации, которым все же удалось родить детей в тридцать и даже сорок с лишним лет, были удивлены тем, в какой мере трудным оказался этот процесс. О чем не знают репродуктологи (но что хорошо известно психологам) – это как сказывается позднее рождение и воспитание детей на современном браке и личных отношениях.

55

Когда пары, отправляясь в свадебное путешествие, берут с собой наборы для определения овуляции, а секс превращается в расписанные по графику попытки зачать ребенка, это, безусловно, приводит к негативным последствиям и для женщин, и для мужчин. Многим парам приходится пройти несколько курсов репродуктивного лечения, что привносит тревогу и стресс в их брак, беременность и даже в раннее детство ребенка. Лесбийские пары и одинокие женщины, мечтающие о биологических детях, тоже должны пройти определенные репродуктивные процедуры, которые с возрастом становятся все сложнее и дороже. Многие мужчины и женщины горько сожалеют о том, что им не удалось завести столько детей, сколько хотелось бы, потому что из-за выбора, сделанного от двадцати до тридцати лет, у них просто не осталось на это времени.

Даже если предположить, что супружеские пары смогут без проблем иметь столько детей, сколько хотят, проведенное в 2010 году исследование показывает, что само уже откладывание брака и рождения детей на более поздний срок усиливает эмоциональную нагрузку на семьи [158] . Когда после вступления в брак молодоженам необходимо быстро зачать и родить детей, у них наступает самый напряженный период супружеской жизни. Особенно это касается случаев, когда воспитание малышей совпадает с периодом активного зарабатывания денег.

По данным опроса, проведенного среди родителей, около половины респондентов считают, что у них остается слишком мало времени для младших детей, около двух третей – что у них не хватает времени для мужа (жены), и еще две трети говорят о том, что у них не остается времени для себя. В статье, опубликовавшей результаты этого исследования, подчеркивается еще один аспект данной проблемы: «Многие мужчины и женщины испытывают огромное напряжение, пытаясь помогать своим еще не совсем самостоятельным детям двадцати с лишним лет, тогда как у их восьмидесятилетних родителей ухудшается здоровье и они тоже нуждаются в заботе».

«Дети двадцати с лишним лет?» – подумала я, читая эту статью. Сегодня многим приходится разрываться между потребностями двадцатилетнего ребенка, который учится в колледже, и заботой о престарелых родителях, если в свое время они откладывали семейную жизнь на потом. Но это еще не все. Если у вас появляются дети в возрасте от тридцати пяти до сорока лет, а затем у ваших детей появляются дети в том же возрасте, минимум одному поколению приходится разрываться не между двадцатилетними детьми и восьмидесятилетними родителями, а между совсем маленькими детьми и родителями, которым уже больше восьмидесяти лет. Чаще всего такая ситуация складывается у образованных людей, именно они склонны откладывать рождение детей на самый большой срок. В итоге мужчины и женщины вынуждены заботиться о двух совершенно независимых группах близких людей, причем именно в тот момент, когда им нужно работать.

Семейная жизнь складывается совсем по-другому, если бабушка и дедушка не могут присматривать за детьми или заботиться о них, когда родители уезжают куда-нибудь на выходные. Но все это ничего не говорит о не поддающемся количественному измерению (но куда более горьком) аспекте: увеличении временного разрыва между поколениями. Есть что-то очень грустное в том, как восьмидесятилетняя бабушка приходит в больницу, чтобы увидеть новорожденного внука или внучку. Нелегко осознавать, что у детей будет не так уж много солнечных дней, проведенных у озера с дедушкой, или каникул рядом с любящей бабушкой. Это кажется таким неправильным, когда мы смотрим на своих детей и думаем, как долго будут оставаться в их жизни бабушка и дедушка или даже как долго они будут оставаться в нашей жизни.

Лучший из известных мне способов объяснить все это – рассказать о Билли. Билли – умный мужчина с университетским образованием. В свое время он услышал, что возраст от двадцати до тридцати лет – лучшее время для того, чтобы хорошенько повеселиться и пережить множество приключений, и что в этом возрасте главная цель – «никаких сожалений и миллион воспоминаний». Но все вышло не совсем так. Билли не раз сожалел о многих своих занятиях в двадцать с небольшим, которые оказались не такими уж важными и запоминающимися, как он когда-то думал.

Я работала с Билли в тот период, когда ему было слегка за тридцать и он уже был женат, имел сына и относился очень ответственно к работе. Ему было трудно заниматься всем сразу. У него часто возникало ощущение, что и работа, и семья нуждаются в большем внимании с его стороны, чем он может им уделить. Однажды в офисе у Билли сильно разболелась голова, и он почувствовал острую боль в груди. Он позвонил жене и попросил отвезти его в больницу. На следующий день ему сделали МРТ. К счастью, у него не обнаружили ничего серьезного: все его проблемы объяснялись душевными переживаниями.

Во время следующего сеанса я молча слушала историю Билли. Так прошел целый час: он говорил, а я слушала. Меня настолько взволновало то, что с ним произошло, что я не посмела его перебивать. Мне хотелось бы, чтобы все молодые люди двадцати с лишним лет услышали то, что говорил тогда Билли, поэтому привожу его рассказ полностью.

Итак, я отправился на МРТ – и это было чертовски страшно. Меня запихнули в этот магнитный гроб, опутав проводами и с шумом захлопнув дверь. Где-то все время звучал какой-то сигнал. Томограф был единственной вещью в той стерильно чистой комнате, а оператор сидел в кабинке по другую сторону стены. Было семь тридцать утра и довольно холодно. Мне дали наушники с музыкой, чтобы заглушить шум. Хотите верьте, хотите нет, но там звучали записи Оззи Осборна. В другое время я бы просто посмеялся над этим. Но в тот момент все выглядело иронично и довольно убого. Ничто не могло быть настолько неподходящим в той ситуации, как Оззи Осборн. Я ужасно боялся того, что у меня могли обнаружить.

Самое забавное (нет, пожалуй, грустное) – что жизнь не пронеслась у меня перед глазами в тот момент. Ничего подобного не было. Мне тридцать восемь лет, и я думал тогда только об одной, нет, о двух вещах: что я чувствую, когда держу в руке маленькую ручку своего сына, и как боюсь оставить жену одну со всем этим. Было очевидно, что мне совсем не страшно потерять свое прошлое. Я боялся потерять будущее. У меня возникло ощущение, что до недавнего времени в моей жизни не произошло ничего значимого. Я понимал, что все хорошее впереди. Меня приводила в ужас мысль о том, что я могу так и не увидеть, как мой сын ездит на велосипеде, играет в футбол, оканчивает школу, женится и заводит детей. Моя карьера тоже только пошла в гору.

Слава богу, со мной все оказалось в порядке. Но этот случай заставил меня кое о чем задуматься. Через пару дней я пришел на прием к своему лечащему врачу и попросил ее помочь мне продержаться еще хотя бы лет двадцать. Она сказала, что теперь понимает, что я имею в виду. Когда вы заводите детей в двадцать два года, у вас есть все шансы дождаться, пока они вылупятся из гнезда. Но в этом возрасте никто не думает о таких вещах. А затем, по словам моего врача, многие родители приходят к ней и просят: «Послушайте, мне нужно быть здоровым, пока мои дети не окончат колледж. Пожалуйста, помогите мне продержаться до этого времени». Разве это нормально?

56

Чего я не понимаю и о чем немного сожалею, так это почему я столько лет развлекался на вечеринках и бездельничал, шатаясь по кафе вместе с людьми, лиц которых теперь даже не вспомню. Ради чего? Двадцать лет – хорошее время, но разве стоило так бездарно его растратить? Когда я лежал в томографе, я осознал, что промотал эти годы своей жизни на вечеринках и в кафе, а мог бы провести их с сыном, если бы повзрослел чуть раньше. Почему кто-нибудь не отбросил правила хорошего тона и не сказал мне прямо, что я трачу свою жизнь впустую?

Глава 16
Немного о времени

Прислушивайтесь ко времени, мудрейшему из всех советников.

Плутарх, философ

Чтобы добиться многого, необходимы две вещи: план и недостаток времени.

Леонард Бернстайн, композитор

В 1962 году французский спелеолог Мишель Сиффр, которому было тогда двадцать три года, провел два месяца в пещере [159] . Он хотел пожить вне времени, изолировав себя от изменений света, звука и температуры, чтобы понять, как люди воспринимают время при отсутствии очевидных маркеров. Когда Сиффр вышел из пещеры, ему казалось, что он находился под землей двадцать пять дней, а это составляло чуть меньше половины того времени, которое он действительно там провел. Сиффр потерял счет времени. На протяжении следующих десятилетий было проведено много подобных экспериментов, благодаря которым мы знаем, что нашему мозгу трудно отслеживать время в течение длинных промежутков, не имеющих четких границ. Мы сжимаем время, если оно не размечено определенными маркерами.

Так проходят дни и годы, и мы задаем вопрос: «Куда же девалось все это время?»

Возраст от двадцати до тридцати лет может превратиться в жизнь вне времени. После окончания учебы мы оставляем позади единственную жизнь, которую когда-либо знали, – аккуратно упакованную в отрезки размером в семестр, внутри которых были заключены наши цели. Но вот наша жизнь раскрывается, а учебные планы исчезают без следа. Есть дни, недели, месяцы и годы, но нет способа узнать, когда и почему следует пережить то или иное событие. Это может ввести в заблуждение и превратить жизнь в некое подобие существования в пещере. Один мой двадцатилетний клиент проницательно заметил: «В двадцать с лишним лет время воспринимается совсем по-другому. У вас масса времени, за которое так или иначе должно произойти множество разных событий».

Лора Карстенсен – исследователь Стэнфордского университета – занимается изучением времени. Когда ей исполнился двадцать один год, она попала в автомобильную аварию и несколько месяцев пролежала в больнице, где начала размышлять о том, как молодые и пожилые люди воспринимают время, отведенное им на земную жизнь. Эти размышления помогли ей сделать карьеру: она стала изучать отношение людей к возрасту и времени и то, какое влияние это оказывает на их жизнь.

В ходе одного из последних проектов Лора Карстенсен, работая с молодыми людьми в возрасте от двадцати до тридцати лет, пыталась разобраться, почему одни люди делают пенсионные сбережения, а другие нет. Должна вам честно признаться, что за все время моего общения с юношами и девушками двадцати с лишним лет вопрос о пенсионных планах почти никогда не поднимался. Было бы очень хорошо копить деньги начиная с двадцати лет, но в этом возрасте есть и более насущные проблемы, такие как оплата счетов и погашение кредита. Поэтому в исследованиях Лоры Карстенсен мое внимание привлекли не вопросы, связанные с пенсионным обеспечением, а скорее метод, который она применила.

Для того чтобы помочь молодым людям двадцати с лишним лет представить, какими они станут в будущем, Лора Карстенсен использовала виртуальную реальность [160] . В одном случае условия эксперимента были такими: двадцать пять участников должны были погрузиться в виртуальную реальность и увидеть в виртуальном зеркале цифровое изображение самих себя в текущий момент. В другом двадцать пять испытуемых погружались в ту же виртуальную реальность, но вместо цифровой версии самих себя в текущий момент они видели себя, постаревших, в будущем. Таким образом, вторая группа участников эксперимента видела проекцию того, как они будут выглядеть в старости.

После того как испытуемые вышли из виртуальной реальности, их попросили положить какую-то сумму денег на гипотетический пенсионный сберегательный счет. Те участники эксперимента, которые видели в зеркале текущую версию себя, положили на этот счет в среднем по 73,9 доллара, тогда как те, которые видели себя в будущем, внесли на пенсионный счет более чем вдвое больше, в среднем по 178,1 доллара.

Это исследование поднимает, пусть и в виртуальном пространстве, главную проблему поведения человека: смещение предпочтений в пользу настоящего. Люди всех возрастов и слоев общества не воспринимают будущее всерьез, предпочитая сегодняшнее вознаграждение тому, которое могут получить завтра [161] . Для нас важнее иметь 100 долларов сейчас, чем 150 долларов в следующем месяце. Мы выбираем шоколадное пирожное и обновку сейчас, а с тренажерным залом и кредитной карточкой решаем разобраться позже. И это свойственно не только молодым людям после двадцати. Это общечеловеческое качество, лежащее в основе пагубных привычек, прокрастинации {18}, проблем со здоровьем и легкомысленного отношения к пенсионным сбережениям. Во многих случаях бывает трудно думать о том, что произойдет в неопределенном будущем, и придавать этому какое-то значение.

Однако двадцати-тридцатилетние особенно предрасположены к смещению предпочтений в пользу настоящего. В их мозге еще происходит процесс формирования опережающего мышления, которое необходимо для предвидения последствий и планирования будущего. А когда они все же обращаются к близким друзьям и старшим людям с вопросами о жизни, те только хлопают их по плечу и произносят дежурные фразы типа: «Все образуется. У тебя еще масса времени впереди».

57

С другой стороны, похождения двадцатилетних встречают с большим энтузиазмом: «Жизнь дается только один раз» или «Веселись, пока есть такая возможность». Подобные призывы поощряют риск и поступки, которые один исследователь назвал поведением по принципу «сейчас или никогда» и которые на самом деле не делают нас счастливыми: бесконечные вечеринки, множество случайных связей, нежелание брать на себя ответственность, лень, отсутствие настоящей работы [162] .

Юноши и девушки двадцати с лишним лет постоянно слышат о том, что у них впереди много времени для трудностей взрослой жизни, но очень мало для того, что принято считать приятным времяпрепровождением. Именно поэтому жить настоящим моментом легко. Соединить настоящее с будущим – вот поистине трудная задача.

Однажды я выбирала что-то в магазине одежды и случайно услышала разговор двух продавцов, которые складывали рубашки. Парень сказал девушке примерно следующее:

– Все говорят мне, что я должен бросать курить. С какой стати? Зачем мне жить до девяноста пяти вместо восьмидесяти пяти? Кому нужны лишние десять лет жизни, если ты уже стар, все твои друзья мертвы, а ты влачишь жалкое существование? Если бы отказ от курения вернул мне мои двадцать лет, я бы не задумываясь бросил. Но мне уже двадцать восемь. Почему я должен прекратить получать удовольствие от жизни сейчас только ради того, чтобы стать старым и дожить до девяноста с лишним лет?

Мне хотелось буквально затолкнуть этого продавца в камеру виртуальной реальности и показать ему, что рак легких ужасен в любом возрасте. Но я была не на работе, поэтому заставила себя промолчать.

Остаток дня я размышляла об услышанном. Речь шла не о курении и даже не о здоровье. Речь шла о времени. Понятно, что парень говорил о настоящем, но я обратила внимание на то, что для него как будто не было ничего между возрастом двадцать восемь и восемьдесят пять лет. В его понимании жизнь состояла из таких этапов: от двадцати до тридцати лет, а затем и смерть не за горами. Он даже не упомянул о том, что будет происходить в его жизни в тридцать, сорок, шестьдесят или семьдесят лет; у него не было ни малейшего представления о том, чем он будет заниматься в этом возрасте. Этот молодой человек не мог представить себя никем другим, кроме парня двадцати с лишним лет, вся жизнь которого сводится к общению с друзьями, а все остальное придет само по себе.

Во многих культурах используется фраза memento more («помни о смерти»), чтобы напомнить нам о том, что мы смертны; ту же роль играют скелеты и увядающие цветы в произведениях искусства или в оформлении витрин. В прошлые столетия было принято рисовать на портретах увядшую розу в руке или часы в виде черепа, что символизировало течение времени. В своей практике я часто вижу, что многим молодым людям двадцати с лишним лет трудно думать о будущем. Им необходимо напоминание memento vitae («помни о жизни»), для того чтобы они не забывали: жизнь продолжается, а после тридцати она может быть даже гораздо интереснее.

Рейчел работала барменом в ресторане, после того как бросила учебу в университете, где изучала общественное здравоохранение. Ей не нравилась эта область, и она считала, что ее диплом по истории и культуре США больше подходит для работы в сфере юриспруденции. Проблема была в том, что прошло уже два года после окончания учебы, а Рейчел еще ничего не сделала для получения степени доктора права.

Рейчел работала в вечернюю смену, поэтому после закрытия ресторана часто оставалась там с другими официантами, и они весело проводили время. Затем она ночевала прямо в ресторане, а днем пыталась увидеться с друзьями, которые не работали вместе с ней. После одной такой вечеринки подруга осталась ночевать у Рейчел и в десять часов утра вскочила с постели с возгласом: «Боже мой, не могу поверить, что я проспала так долго! У меня куча дел. Мне нужно бежать!» В тот день Рейчел пришла ко мне на сеанс, сделав не очень приятное для себя открытие, что она часто спит до полудня.

– Я такая рассеянная, – призналась она. – Я просто не могу следить за ходом времени.

Когда я спросила Рейчел, каковы причины ее рассеянности, она пожаловалась, что рабочий график не позволяет ей жить в одном ритме с окружающим миром. Кроме того, ее постоянно выбивали из колеи какие-то дела или проблемы с парнями. А иногда она целями днями смотрела сериал «Закон и порядок» и предавалась мечтам. Даже когда Рейчел пробовала что-либо сделать, появлялась масса предлогов уклониться от этого.

– Я смотрю на экран компьютера и пытаюсь написать письмо своему старому преподавателю с просьбой дать мне рекомендацию для поступления в юридическую школу или что-либо в этом роде. Я знаю, что должна это сделать, но с облегчением все бросаю, когда мне приходит от кого-то сообщение в сети или по телефону, – сказала она. – Мне проще думать о чем-то другом.

Однажды Рейчел пришла ко мне на сеанс днем, поменявшись с кем-то сменой. Она швырнула сумку на диван и проворчала, усаживаясь:

– Мне так надоели эти рестораны, и я терпеть не могу работать в обеденную смену. Все клиенты, приходящие обедать, обращаются с официантами и барменами как с людьми второго сорта. И меня не покидает мысль, что я могла бы иметь работу не хуже, чем у них, если бы захотела, – пожаловалась Рейчел.

Когда мои клиенты устают от чего-то, а я устаю об этом слушать, в большинстве случаев это означает, что пора что-то менять.

– Давай поговорим об этом, – предложила я. – Какую работу ты могла бы иметь?

– Юриста. Они не умнее меня.

– Хорошо. Возможно, они действительно не умнее тебя. Но все же есть то, чем они от тебя отличаются в данный момент.

– Юридическая школа. Я знаю.

– Но это еще не все. Есть еще подготовительные курсы для сдачи вступительного теста и сам тест. А еще заявления. Рекомендательные письма. Собеседования. Три года учебы плюс летняя стажировка. Коллегия адвокатов. И только после всего этого ты получишь новую работу.

– Я знаю, знаю, – раздраженно воскликнула Рейчел.

Я подождала, пока ее раздражение пройдет, а затем сказала:

– Наверное, тебе кажется, будто я на тебя давлю.

– Я знаю, что вы делаете свою работу. Но в наше время все самое важное в жизни происходит позже, чем когда-то, – в возрасте от тридцати до сорока лет.

Я вспомнила о своих двадцатилетних клиентах и возразила:

– Тут есть большая разница: одно дело, когда что-то уже происходит в жизни после тридцати, и совсем другое – в этом возрасте это «что-то» только начинать.

Я подошла к столу и взяла карандаш и бумагу.

– Я хочу нарисовать линию времени. Помоги мне ее заполнить.

– Никакой линии времени, – медленно произнесла Рейчел, бросив на меня перепуганный взгляд. – Я не хочу быть одной из тех девушек, у которых на телефоне фотография обручального кольца, ведь я пока что одна. Я говорю всем, что выйду замуж в сорок лет и рожу первого ребенка в сорок пять. Мне не нужна никакая линия времени.

58

– Похоже, что все-таки нужна, – возразила я.

Смещение предпочтений в пользу настоящего проявляется особенно сильно у тех молодых людей двадцати с лишним лет, которые устанавливают большую психологическую дистанцию между настоящим и будущим [163] . Любовь или работа может казаться им весьма отдаленной во времени, – так Рейчел отбросила далеко в будущее замужество и рождение детей. Кроме того, будущее может оказаться отдаленным в социальном плане: так бывает, когда мы общаемся с людьми, которые тоже не говорят о будущем. Впоследствии оно может показаться нам отдаленным даже в пространственном отношении, если мы планируем поселиться в каком-то другом месте.

Проблема в том, что ощущение отдаленности от будущего влечет за собой абстрагирование от него; абстрагирование еще больше усиливает ощущение отдаленности – и так по кругу. Чем отдаленнее кажутся нам любовь и работа, тем меньше нам нужно о них думать; чем меньше мы думаем о любви и работе, тем более отдаленными от них себя чувствуем. Я начала рисовать линию времени, для того чтобы приблизить будущее Рейчел и направить ее мысли в более конкретное русло.

– Тебе сейчас двадцать шесть лет. Когда ты собираешься поступать в юридическую школу? – спросила я с карандашом руке.

– Я точно не знаю. Ваша линия времени заставляет меня нервничать, – засмеялась Рейчел, – так что я даже думать не могу о том, что это произойдет в следующем году. Но определенно до тридцати. Я стопроцентно не буду работать барменом в тридцать лет.

– Хорошо. Если ты поступишь в юридическую школу около тридцати, тебе понадобится три года на то, чтобы ее окончить. А еще минимум год до начала учебы нужно потратить на подготовку и сдачу теста, подачу заявлений и поиск рекомендательных писем. После окончания учебы потребуется, по всей вероятности, еще год для получения разрешения на юридическую практику и поиска работы. В сумме это минимум пять лет. Так что если ты начнешь этот процесс в тридцать, то станешь одним из тех юристов, которые обедают в твоем ресторане, не раньше чем через пять лет. К тому времени тебе исполнится тридцать пять. Как ты на это смотришь?

– Вроде бы все в порядке…

– Напомни мне, пожалуйста, когда ты собираешься выйти замуж? В сорок лет? – я отметила это на линии времени.

Рейчел начала сомневаться.

– А родить ребенка в сорок пять? Ты уверена?

– Нет, не совсем. Я имела в виду, что все это еще так далеко. Я не хочу беспокоиться об этом сейчас.

– Вот именно. Ты относишь решение этих вопросов на отдаленное, абстрактное будущее. Когда на самом деле ты хочешь выйти замуж и родить ребенка? – спросила я, вытирая то, что уже было отмечено на линии времени.

– Я совершенно точно хотела бы родить первого ребенка до тридцати пяти и выйти замуж перед этим. Я не хочу быть пожилой мамой.

– Теперь ты говоришь более осознанно, – сказала я, исправляя линию времени. – Итак, ты думаешь, что в период от тридцати до тридцати пяти лет ты поступишь в юридическую школу, выйдешь замуж и родишь ребенка. Это будут весьма напряженные годы. Как тебе нравится мысль о том, что во время учебы в юридической школе у тебя будет ребенок?

– Звучит ужасно. Нет, я этого не хочу. Кроме того, возможно, я не захочу работать полный день после рождения ребенка.

– А ты можешь выйти замуж и родить ребенка сейчас?

– Нет! Доктор Джей! У меня ведь даже парня нет!

– Рейчел, твоя жизнь не становится длиннее. Ты планируешь сделать все это от тридцати до тридцати пяти лет, но говоришь, что не хочешь делать все это одновременно.

– Нет, не хочу.

– Тогда сейчас самое подходящее время для учебы.

– Думаю, мне следовало бы также прекратить так часто встречаться со случайными людьми, которых мне даже не хочется иметь в своем окружении, – сказала Рейчел.

– Пожалуй, да.

После того как юридическая школа стала не такой отдаленной перспективой для Рейчел, ее планы в отношении учебы конкретизировались. Она запаслась книгами о том, как поступить в юридическую школу; составила список всего того, что разделяет ее и тех юристов, которые обедали в ее ресторане; бросила работу бармена и нашла работу в юридической компании, для того чтобы получить там рекомендательные письма; потратила немало сил на подготовку к вступительному тесту.

Примерно через два года Рейчел поступила в юридическую школу в Пенсильвании.

В прошлом Рейчел не раз слышала о том, что сейчас «самое важное в жизни происходит позже, чем когда-то», но не совсем понимала, что это означает для ее жизни в период от двадцати до тридцати лет. Когда Рейчел решила для себя, какой должна быть ее жизнь на четвертом десятке, она смогла более четко определить, что нужно успеть сделать в двадцать с лишним лет. Возможно, линия времени – это не камера виртуальной реальности, но она помогает нашему мозгу увидеть время таким, какое оно есть, – ограниченным. Это дает нам повод подниматься утром и двигаться дальше.

Возраст от двадцати до тридцати лет – это период, на протяжении которого у нас начинает формироваться ощущение времени и мы строим собственные планы относительно своей дальнейшей жизни. Определить, когда следует заняться карьерой и создать семью, – достаточно трудно. Гораздо легче ни о чем не думать и держаться подальше от проблем. Однако молодые люди двадцати с лишним лет, живущие вне времени, как правило, не бывают счастливы. Это все равно что жить в пещере, в которой мы не можем определить, который сейчас час, не знаем, что должны делать или почему, – и порой это продолжается до тех пор, пока не станет слишком поздно что-либо изменить.

Проучившись какое-то время в юридической школе, Рейчел прислала мне письмо. В нем говорилось следующее:

Мне казалось, что если я не буду заниматься взрослыми делами, то время остановится. Но оно не остановилось. Оно двигалось дальше. Люди, которые меня окружали, тоже двигались дальше. Теперь я вижу, что и мне пора начать действовать. Я пытаюсь ставить перед собой цели, к которым могла бы стремиться (например, бегать по 5 километров или пройти летнюю стажировку), с тем чтобы быть более ориентированной на будущее.

Кроме того, моя близкая подруга здесь – врач-стажер. Ей тридцать три года (она почти на пять лет старше меня); мы разговариваем с ней по тысяче раз в день. Меня просто поражает тот факт, что хотя ей уже за тридцать, то, что она делает в своей жизни, мало чем отличается от того, что делаю я. Это заставляет меня задуматься о том, что время летит, поэтому я хочу в полной мере использовать те ничем не обремененные, свободные годы, которые я здесь проведу. С другой стороны, мне нравится учиться в юридической школе; я даже работаю в местной юридической консультации. На самом деле я просто в восторге от того, что у меня есть медицинская страховка и пенсионный план. Я хочу насладиться своим третьим десятком, но в то же время хочу, чтобы и конец моей жизни был счастливым.

59

Как добиться того, чтобы конец жизни был счастливым? Мой любимый писатель Джон Ирвинг знает об этом. Он пишет эпические романы, сюжет которых охватывает несколько поколений, в которых все заканчивается хорошо. Как он делает это? Сам Джон Ирвинг говорит по этому поводу следующее: «Я всегда начинаю с последнего предложения, а затем развиваю сюжет в обратном порядке, продвигаясь к началу истории» [164] . По всей вероятности, это требует упорного труда, особенно если вспомнить о распространенном заблуждении, что великие писатели просто садятся и записывают то, что диктует им сюжет. Ирвинг же говорит о том, что хорошая история и счастливый конец требуют осознанных усилий.

Большинство молодых людей от двадцати до тридцати лет не могут написать последнее предложение своей жизни, но в случае необходимости способны определить, каких целей хотели бы достичь (или чего хотели бы избежать) в тридцать, сорок или шестьдесят с лишним лет, и строить свою жизнь исходя из этого. Именно так вы напишете свою эпическую историю со счастливым концом, охватывающую несколько поколений.

Эпилог
Поможет ли все это мне?

Самое главное достоинство зрелости заключается в том, что вам уже не нужно переживать, как сложится ваша жизнь.

Скотт Адамс, карикатурист

На входе в Национальный парк «Скалистые горы» висит табличка с надписью, сделанной большими жирными буквами: «ГОРАМ ВСЕ РАВНО» [165] . Эта надпись предупреждает посетителей парка о том, что они должны иметь надлежащее снаряжение и быть готовыми к таким опасностям, как молнии и лавины. Мне было двадцать восемь лет, когда я впервые увидела эту надпись. Она внушала страх, но насколько я помню, сразу же мне понравилась. Для меня многое значил тот факт, что на этой табличке была написана правда. Надпись напоминала мне о том, что, когда я отправлюсь в заповедник, я должна знать, куда иду, и быть готовой ко всему. Если бы вечером меня застала гроза на вершине горы, не имело бы никакого значения, собиралась ли я вернуться раньше или нет и даже хороший ли я человек. Со взрослой жизнью все обстоит так же. Есть вещи, которые следует принимать такими, какие они есть. Самое лучшее, что можно сделать, – это узнать о них как можно больше.

Так или иначе, но почти все мои двадцати-тридцатилетние клиенты спрашивают: «Поможет ли все это мне?» Неопределенность, которая стоит за этим вопросом, усложняет их жизнь, но она же делает возможными и необходимыми реальные действия. Мы испытываем чувство тревоги, не зная своего будущего, но еще больше пугает мысль, что то, что мы делаем от двадцати до тридцати лет, определяет всю оставшуюся жизнь. Нам становится легче, когда мы пытаемся убедить себя в том, что третий десяток лет – это еще не настоящая жизнь, и что работа и отношения в этом возрасте не имеют особого значения. Но я изучала эволюцию взрослых на протяжении всей своей карьеры, поэтому знаю, что это очень далеко от истины. А годы практики, на протяжении которых я внимательно слушала своих клиентов и студентов, убедили меня в одном: в глубине души молодые люди двадцати с небольшим лет хотят, чтобы с ними считались и чтобы к их жизни относились серьезно. Они хотят знать, что то, чем они занимаются, имеет значение, – а это действительно так.

Формулы хорошей жизни не существует, как нет жизни правильной или неправильной. Но есть выбор и его последствия, поэтому двадцатилетним юношам и девушкам было бы полезно задуматься о своем будущем. Благодаря этому они будут чувствовать себя лучше, когда это будущее наступит. Если в возрасте от двадцати до тридцати лет вы будете уделять достаточно внимания своей жизни, вас ждут замечательные дни.

Я увидела табличку с надписью «ГОРАМ ВСЕ РАВНО», когда меня отправили в турпоход по Скалистым горам. Возможно, потому что эта надпись немного обескуражила меня, я решила уточнить маршрут у смотрителя заповедника. Для того чтобы добраться до первой долины, на которой я должна была разбить лагерь, мне следовало пройти несколько километров и подняться по каменистой осыпи на склоне горы. Затем мне предстояло пройти по диагонали по крутому склону, покрытому снегом, для того чтобы добраться до седловины между двумя горами. После этого я могла подняться на гребень горы и спуститься вниз по другому склону до наступления ночи.

Это не представляло особой опасности, учитывая то, что у меня было достаточно опыта и хорошее снаряжение. Но мне действительно следовало добраться до заснеженного склона достаточно быстро, чтобы перейти его, пока солнце не растопило снег и склон не стал скользким. Я знала, с какой скоростью нужно идти и под каким углом пересекать склон, но все же волновалась.

Я собрала свои карты и собралась уходить, но затем остановилась и спросила смотрителя: «Я это сделаю?»

Он посмотрел на меня и ответил: «Ты еще не решила». Тогда я подумала, что этот человек – не очень хороший смотритель заповедника. Теперь же я отдаю ему должное. В тот момент он говорил мне о том, что я каждый день говорю теперь своим клиентам двадцати с лишним лет. Будущее не написано на небесах. Нет никаких гарантий. Поэтому возьмите на себя ответственность за свою жизнь. Поставьте цели. Найдите работу. Создайте семью. Не забывайте о времени. Внесите в свою жизнь определенность. Ваша судьба не должна зависеть от того, что вы чего-то не знали или что-то не сделали.

Сейчас вы делаете выбор, который определит всю вашу жизнь.

Благодарности

«Пиши книгу только в случае, если не можешь ее не писать», – предупредил меня один мой коллега. Учитывая то, насколько важен опыт других людей в жизни каждого человека, я просто не могла не рассказать все эти истории мужчин и женщин, поделившихся со мной информацией о самых трудных и определяющих моментах своей жизни. За годы работы с клиентами двадцати, тридцати и сорока с лишним лет у меня накопилось много данных и я сделала много выводов, которыми не могла не поделиться. Мои клиенты и студенты не просто сделали эту книгу возможной. Благодаря им я не могла не написать ее.

Я выражаю признательность своим коллегам, которые прямо или косвенно помогали мне: кто-то из них читал отдельные главы или всю рукопись, кто-то делал ценные замечания, давал полезные рекомендации, высказывал авторитетное мнение или был моим наставником. Я хочу назвать некоторых из них по именам: Дженнифер Акерман, Кэмерон Андерсон, Джессика Барнс, Лесли Белл, Натали Боеро, Чарльз Бойски, Джейн Брашарес, Эллисон Бриско, Диана Барроуз, Лора Карстенсен, Леонард Картер, Лои Кейс, Нэнси Ходороу, Кэтлин Дэвис, Дафна Де Марнефф, Рейчел Иблинг, Уильям Эванс, Криста Гатти, Джиан Гонзага, Равенна Хельсон, Том Дженкс, Оливер Джон, Эмили Лейп, Пема Лин, Джанет Мэлли, Кэрол Мэннинг, Си Паско, Мэр Портер, Виктория Паунси, Эллен Рэмбо, Дебора Рафаэль, Марк Регнерус, Ричард Роббинс, Молли Шнур, Брюс Смит, Эбигейл Стюарт, Андерсон Томсон, Рафаэль Триана, Эрик Туркхеймер, Бредфорд Вилкокс и Гейл Уинстон.

60

Я хотела бы выразить признательность всем тем учреждениям, которые оказали мне помощь в учебе, преподавании, научных исследованиях и клинической работе, таким как Центр консультативной психологии, Педагогическая школа и факультет психологии Университета штата Вирджиния; факультет психологии, Институт личной и социальной психологии, факультет гендерных исследований и изучения женщин и Центр лонгитюдных исследований Миллса Калифорнийского университета в Беркли; Access Institute в Сан-Франциско; Американская ассоциация психоаналитиков и Национальный институт психического здоровья.

Я выражаю глубочайшую благодарность Джонатану Карпу из издательства Twelve, который поддержал мою идею о начале нового разговора с молодыми людьми двадцати с лишним лет. Он любезно посоветовал мне рассказать интересные истории о клиентах и смело отстаивать свои убеждения. Возможно, мне не всегда это удавалось, но это был хороший совет. Сьюзан Леман прочитала рукопись и предложила ряд идей, которые помогли систематизировать и углубить материал, изложенный на страницах книги. Я благодарна ей за это, а также за неизменную поддержку. Гари Голдштейн отредактировал окончательный вариант рукописи и отважно отдал его в печать. Именно благодаря ему книга вышла в свет в таком варианте. Я искренне признательна выпускающему редактору Рашель Мэндик и техническому редактору Сири Силлек за их добросовестную работу.

Признания заслуживают и три сотрудника Twelve, которым исполнилось двадцать с лишним лет. Аманда Лэнг и Либби Бартон прочитали несколько глав книги и предоставили полезную информацию, занимаясь в то же время решением мелких, но важных вопросов. Соня Сафро прочитала рукопись много раз, внимательно отмечая те моменты, когда юноши и девушки двадцати с лишним лет могли потерять интерес к моей книге, а также те, когда я сама как будто забывала о них. Пожалуй, в издательской отрасли работает много весьма целеустремленных молодых людей от двадцати до тридцати лет.

Мне не хватает слов, чтобы описать то восхищение, которое вызывает у меня неутомимая Тина Беннетт. Все, что я могу сделать, – это поблагодарить ее за то, что она такой мудрый и проницательный агент, первоклассный редактор, непревзойденная женщина и поистине хороший человек. После сорока лет поворотные моменты бывают в жизни реже, чем от двадцати до тридцати, но никто лучше Тины не умеет создавать их в любом возрасте.

Больше всего я признательна своим родным за то, что они наполнили мою жизнь смыслом и перспективой, о существовании которых в двадцать с лишним лет я даже не догадывалась. Я благодарю своего мужа за то, что он великодушно выслушивал бесконечные разговоры о книге и говорил «да» всему, что способствовало осуществлению этого проекта, в том числе позволил мне рассказать историю о пицце. Я благодарна своим детям за терпеливое ожидание у моего кабинета, пока я писала книгу. Более того, я благодарна им и за те моменты, когда они, не в силах больше ждать, врывались ко мне в кабинет.

Самое большое достоинство возраста действительно заключается в знании того, что жизнь удалась.

От автора

Эта книга – результат моей работы в качестве клинического психолога в Шарлоттсвилле, а также профессора клинической медицины в университете штата Вирджиния, а до этого – практикующего врача в Беркли и преподавателя Калифорнийского университета в Беркли. На ее страницах я рассказываю очень личные и порой трогательные истории о клиентах и студентах, благодаря которым узнала много нового о возрастной категории от двадцати до тридцати лет. В целях конфиденциальности я изменила их имена и кое-какие детали жизни. Во многих примерах я говорю о людях, переживших аналогичные события, с которыми проводила похожие сеансы и беседы. Я искренне надеюсь, что читатель двадцати с лишним лет увидит себя в историях, вошедших в эту книгу, хотя любое совпадение с реально существующими людьми случайно.

Об авторе

Доктор наук Мэг Джей – клинический психолог, специализирующийся на развитии молодых людей в возрасте от двадцати до тридцати лет и более старшего поколения. Она – ассистент профессора клинической психологии в Университете штата Вирджиния, а также ведет частную практику в Шарлоттсвилле. Доктор Джей получила докторскую степень по клинической психологии и гендерным исследованиям в Калифорнийском университете в Беркли.

 

Примечания:

1См. W. R. Mackavey, J. E. Malley, A. J. Stewart. “Remembering Autobiographically Consequential Experiences: Content Analysis of Psychologists’ Accounts of Their Lives” / Psychology and Aging 6 (1991): 50–59. В этом исследовании автобиографически значимые события были разделены по стадиям развития человека, а не по десятилетним периодам. Для того чтобы определить, на какой десяток лет жизни человека приходится больше всего значимых событий, я проанализировала эти данные еще раз, определив среднее число значимых событий в год на каждом этапе развития. Затем на основании средних показателей я определила число значимых событий в расчете на десятки лет, а не на этапы развития.

2Исчерпывающую информацию о том, чем поколение послевоенного бума рождаемости отличается от молодых людей двадцати с лишним лет XXI столетия, можно найти в книге: Neil Howe, William Strauss. Millennials Rising: The Next Great Generation (New York: Vintage, 2000).

3Данные о том, сколько стоили дома в прошлом, можно найти на сайте: http://www.census.gov/hhes/www/housing/census/historic/values.html.

4Последние данные о поколении двадцати-тридцатилетних людей XXI столетия содержатся в отчете исследовательского центра Pew Research Center за 2010 год “Millennials: Confident. Connected. Open to Change”, доступ к которому можно получить на сайте: http://pewresearch.org/millennials.

5См. статью “The Bridget Jones Economy: Singles and the City – How Young Singles Shape City Culture, Lifestyles, and Economics” / Economist, December 22, 2001.

6Речь идет о передовой статье Льва Гроссмана “Meet the Twixters”, опубликованной в воскресном номере журнала Time за 16 января 2005 года. В своей статье Гроссман представил исчерпывающий анализ экономических, социальных и культурных изменений в жизни общества, из-за которых у молодых людей от двадцати до тридцати лет появилось ощущение, будто они ничего не стоят.

7См. David Brooks. “The Odyssey Years” / New York Times, October 9, 2007.

8Исследователь Роберт Дженсен Арнетт ввел термин «зарождающаяся зрелость» для обозначения возраста от восемнадцати до двадцати пяти лет. Арнетт провел много замечательных исследований этой возрастной группы, – некоторые из них упоминаются в этой книге. Я использую в своей книге результаты исследований Роберта Арнетта, но не термин «зарождающаяся зрелость», поскольку в ней идет речь обо всем периоде от двадцати до тридцати лет. Кроме того, я не думаю, что можно укрепить самооценку молодых людей двадцати с лишним лет, по сути, заявляя, что они – не взрослые.

9См. Richard Settersten, Barbara E. Ray. Not Quite Adults: Why 20-Some-things Are Choosing a Slower Path to Adulthood, and Why It’s Goodfor Everyone (NewYork: Bantam Books, 2010).

10См. Catherine Mayer “10 Ideas Changing the World Right Now” / Time magazine, March 12, 2009.

11Глубокий анализ постмодернистской экономики и ее последствий содержится в статье: Richard Sennett. “The New Political Economy and Its Culture” / The Hedgehog Review 12 (2000): 55–71.

12Текущие статистические данные можно найти на сайте Бюро трудовой статистики США: http://www.bls.gov/cps.

13Теме конкурентной борьбы за неоплачиваемую стажировку посвящена следующая статья: Gerry Shih, “Unpaid Work, But They Pay for Privilege” / New York Times, August 8, 2009.

14Последние данные о поколении двадцати-тридцатилетних людей XXI столетия содержатся в отчете исследовательского центра Pew Research Center за 2010 год “Millennials: Confident. Connected. Open to Change”, доступ к которому можно получить на сайте: http://pewresearch.org/millennials.

15Кроме отчета Pew Research Center, информацию о вступлении молодых людей во взрослую жизнь можно найти также на сайте исследовательской сети по изучению проблем перехода ко взрослости Network on Transitions to Adulthood: www.transitions2adulthood.com.

16См. представленное в главе 1 описание книги Джеффри Йенсена Арне «Начало взрослости: извилистый путь от поздней юности до двадцати с лишним лет». Jeffrey Jensen Arnett, Emerging Adulthood: The Winding Road from the Late Teens through the Twenties (New York: Oxford University Press, 2004).

17См. Project on Student Debt: http://projectonstudentdebt.org.

18См. Noreen Malone, “The Kids Are Actually Sort of Alright” / New York magazine, October 24, 2011.

19Это высказывание принадлежит Френсису Бэкону.

20См. доклад Сюзанны Бьянки, представленный в ноябре 2010 года на конференции Focus on Workplace Flexibility («Фокус на создании гибких условий работы»): S. M. Bianchi. “Family Change and Time Allocation in American Families”. С этим докладом можно ознакомиться на сайте: http://workplaceflexibility.org. Об исследованиях Сюзанны Бьянки идет речь в главе «Всему свое время».

21Строго говоря, здесь более уместным был бы термин «чувствительный период». Критический период характеризуется тем, что если какие-то качества не сформируются в это время, они уже никогда не будут сформированы. Чувствительный период – это период, на протяжении которого то или иное качество развивается легче всего. Я использую термин «критический период» потому, что он более привычен, а еще потому, что именно он упоминается в приведенном выше высказывании Наома Хомского, где тоже подчеркивается разница между критическим и чувствительным периодом.

22См. Robin Marantz Henig. “What Is It About 20-Somethings?” / New York Times, August 18, 2010.

23Из передовой статьи Льва Гроссмана “Meet the Twixters”, опубликованной в воскресном номере журнала Time за 16 января 2005 года.

24Историю об Эрике Эриксоне рассказывали уже много раз во многих источниках. Самый исчерпывающий рассказ можно найти здесь: Lawrence J. Friedman. Identity’s Architect: A Biography of Erik Erikson (New York: Scribner, 1999).

25Термин «капитал идентичности» впервые ввел социолог Джеймс Коут. Болееподробнуюинформациюсм. вкниге: James Cote. Arrested Adulthood: The Changing Nature of Maturity and Identity (New York: New York University Press, 2000).

26Из классической книги: Эрик Эриксон. Идентичность. Юность и кризис. – М.: Флинта, МПСИ, Прогресс, 2006.

27См. J. E. Marcia. “Development and Validation of Ego-Identity Status” / Journal of Personality and Social Psychology 3 (1966): 551–558; J. E. Cote, S. J. Schwartz. “Comparing Psychological and Social Approaches to Identity: Identity Status, Identity Capital, and the Individualization Process” / Journal of Adolescence 25 (2002): 571–586; S. J. Schwartz, J. E. Cote, J. J. Arnett, “Identity and Agency in Emerging Adulthood: Two Developmental Routes in the Individuation Process” / Youth Society 2 (2005): 201–220.

28Цитата взята из статьи: Don Peck. “How a New Jobless Era Will Transform America” for The Atlantic, March 2010.

29В своей статье “Stop-Gap Jobs Rob Graduates of Ambition” (The Times (London), April 5, 2008) Розмари Беннетт ссылается на результаты новых исследований Тони Кессиди и Лиз Райт, представленные на конференции Британского психологического общества.

30См. K. Mossakowski. “Is the Duration of Poverty and Unemployment a Risk Factor for Heavy Drinking?” / Social Science and Medicine 67 (2008); p. 947–955.

31См. Don Peck. “How a New Jobless Era Will Transform America” / Atlantic, March 2010; Austan Goolsbee. “Hello, Young Workers: The Best Way to Reach the Top Is to Start There” / New York Times, May 25, 2006.

32См. Ellen E. Schultz and Jessica Silver-Grecnberg. “The Other Midlife Crisis” / Wall Street Journal, June 18, 2011.

33Ведутсяспорыпоповодутого, ктоввелэтоттермин: МишельМаффесоли – французскийсоциолог, которыйнаписалкнигу Le temps des tribus: Le declin de I’individualisme dans les societes de masses (The Time of Tribes: The Decline of Individualism in Postmodern Society) в 1988 году, илиЭтанУоттерс – американскийписатель, которыйв 2001 годуопубликовалв New York Times статьюподназванием Urban Tribes («Городскиекланы»), ав 2003 годунаписалкнигустакимженазванием.

34См. работы Грановеттера по этой теме: Mark Granovetter. “The Strength of Weak Ties” / American Journal of Sociology 78 (1973): 1360–1380; “The Strength of Weak Ties: A Network Theory Revisited” / Sociological Theory 1 (1983): 201–233.

35См. M. McPherson, L. Smith-Lovin, J. M. Cook. “Birds of a Feather: Homophily in Social Networks” / Annual Review of Sociology 27 (2001): 415–444.

36См. D. M. Boyd, N. B. Ellison. “Social Network Sites: Definition, History, and Scholarship” / Journal of Computer-Mediated Communication 13 (2008): 210–230.

37См. R. Goscr. “The Complexity of Roles as a Seedbed of Individual Autonomy” / The Idea of Social Structure: Papers in Honor of Robert K. Merton, edited by L. A. Coser (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1975). О том, как более сложные и разнообразные социальные роли способствуют развитию богатой индивидуальности, можно прочитать в книге Роуз Козер: Rose Coser. In Defense of Modernity (Stanford, GA: Stanford University Press, 1991).

38См. B. Bernstein. “Elaborated and Restricted Codes: Their Social Origins and Some Consequences” / American Anthropologist 66 (1964): 55–69.

39Цитата взята из автобиографии Бенджамина Франклина, которая опубликована в сборнике: Брэдфорд У. История поселения в Плимуте. Бенджамин Франклин. Автобиография. Памфлеты. Сент Джон. – М.: Худ. лит-ра, 1987.

40Описание феномена, который впоследствии назвали эффектом Бенджамина Франклина, содержится в статье: J. Jecker, D. Landy. “Liking a Person as a Function of Doing Him a Favour” / Human Relations 22 (1968): 371 378. Классическое описание техники «нога в дверях» можно найти здесь: J. L. Frcedman, S. C. Fraser. “Compliance without Pressure: The Foot-in-the-Door Technique” / Journal of Personality and Social Psychology 4 (1966): 195–202.

41См. S. G. Post. “Altruism, Happiness, and Health: It’s Good to Be Good” / International Journal of Behavioral Medicine 12 (2005): 66–77.

42См. A. Luks. “Doing Good: Helper’s High” / Psychology Today 22 (1988): 39–40.

43Эрик Эриксон не только писал о начале взрослости, но и был первым психологом, предложившим модель психосоциального развития, охватывающего весь жизненный путь человека от рождения до смерти. Последние две стадии развития – это генеративность и целостность эго. Эти стадии, которые человек проходит в зрелом возрасте и в старости, включают в себя ощущение целеустремленности и удовлетворенности достигнутыми успехами.

44См. L. L. Garstensen, D. M. Isaacowitz, S. T. Charles. “Taking Time Seriously: A Theory of Sociocmotional Selectivity” / American Psychologist 54 (1999): 165–181.

45См. S. Iyengar, M. Lepper. “When Choice Is Demotivating: Can One Desire Too Much of a Good Thing?” / Journal of Personality and Social Psychology 79 (2000): 995–1006; S. Iyengar. The Art of Choosing (New York: Twelve, 2010).

46Этот термин изобрел психоаналитик Кристофер Боллас.

47См. J. B. Walther, B. Van Der Heide, S-Y Kim, D. Westerman, S. T. Tong. “The Role of Friends’ Appearance and Behavior on Evaluations of Individuals on Facebook: Are We Known by the Company We Keep?” / Human Communication Research 34 (2008): 28–49.

48См. T. A. Pempek, Y. A. Yermolayeva, S. L. Calvert. “College Students’ Social Networking Experiences on Facebook” / Journal of Applied Developmental Psychology 30 (2009): 227–238.

49См. J. B. Walther, B. Van Der Heide, S-Y Kim, D. Westerman, S. T. Tong. “The Role of Friends’ Appearance and Behavior on Evaluations of Individuals on Facebook: Are We Known by the Company We Keep?” / Human Communication Research M (2008): 28–49.

50См. A. Joinson. “Looking At, Looking Up, or Keeping Up with People? Motives and Uses of Facebook” / Proceedings of the 26th Annual SIGCHI Conference on Human Factors in Computing Systems (2008). См. также: C. Lampe, N. Ellison, C. Stemfield. “A Face(book) in the Crowd: Social Searching vs. Social Browsing” / Proceedings of the 2006 20th Anniversary Conference on Computer Supported Cooperative Work.

51Термины «тирания долга» и «стремление к славе» ввела Карен Хорни. Эти отклонения в развитии личности описаны в книге: Хорни К… Невроз и рост личности. – М.: Академ. проект, 2008.

52См. Catherine Rampell. “Many with New College Degree Find the Job Market Humbling” / New York Times, May 18, 2011.

53В этой главе я использую термин «жизнь на заказ», поскольку я опиралась в ней на опыт моего клиента Иэна. Но другие теоретики тоже выдвигали идею о том, что жизнь больше нельзя строить по готовому шаблону и что на молодых людях лежит ответственность за то, чтобы собрать воедино отдельные фрагменты своего «я» и своей жизни. В своей работе с клиентами в возрасте от двадцати до тридцати лет я больше всего полагалась на работы психолога Эрика Эриксона и социологов Джеймса Коте и Ричарда Сеннета.

54Цитата взята из работ Эдит Уортон.

55См. V. L. Vignoles, X. Chryssochoou, G. M. Breakwell. “The Distinctiveness Principle: Identity, Meaning, and the Bounds of Cultural Relativity” / Personality and Social Psychology Review 4 (2000): 337–354.

56Термин «массовая кастомизация» впервые использовал Стэн Дэвис в книге: Stan Davis. Future Perfect (New York: Basic Books, 1987).

57Информацию о том, как кастомизация продуктов позволяет потребителям выразить свою уникальность и добиться большего соответствия продукта своим нуждам, можно найти здесь: N. Franke, M. Schreier. “Why Customers Value Mass-Customized Projects: The Importance of Process Effort and Enjoyment” / Journal of Product Innovation Management 27 (2010): 1020–1031; N. Franke, M. Schreier. “Product Uniqueness as a Driver of Customer Utility in Mass Customization” / Marketing Letters 19 (2007): 93–107.

58См. Thomas Frank. Conglomerates and the Media (New York: The New Press, 1997) / Utne Reader at http://www.utne.com/1997-ll-01/let-them-eat-lifestyle.aspx. См. также: Thomas Frank. The Conquest of Cool: Business Culture, Counterculture, and the Rise of Hip Consumerism (Chicago: University of Chicago Press, 1998).

59См. David Brooks. “Advice for High School Graduates” / New York Times, June 10, 2009.

60

См. Charles M. Blow. “The Demise of Dating” / the New York Times, December 13, 2008.

61ИзотчетаЦентрапоконтролюзаболеваемости: “Cohabitation, Marriage, Divorce, and Remarriage in the United States”, July 2002 / http://www.cdc.gov/nchs/data/series/sr_23/sr23_022.pdf.

62См. отчетБюропереписинаселенияСША: “Median Age at First Marriage, by Sex: 1890 to the Present” / www.census.gov.

63См. Kay Hymowitz. “Child-Man in the Promised Land: Today’s Single Young Men Hang Out in a Hormonal Libido Between Adolescence and Adulthood”; “Love in the Time of Darwinism: A Report from the Chaotic Postfeminist Dating Scene, Where Only the Strong Survive,” / City Journal, 2008 / www.city-journal.org.

64См. Samuel F. Freedman. “In College Entrance Frenzy, a Lesson Out of Left Field” / New York Times, April 26, 2006.

65См. Gerry Shih. “Unpaid Work, but They Pay for Privilege” / New York Times, August 8, 2009.

66Эти слова, принадлежащие Сэмюэлу Джонсону, приведены в книге: This J. J. Arnett. Emerging Adulthood: The Winding Roadjrom the Late Teens Through the Twenties (New York: Oxford University Press, 2004).

67Книга, которую необходимо обязательно прочитать всем детям разведенных родителей или самим разведенным родителям: Валлерштайн Д.В., Льюис Д., Блейксли С. Неожиданное наследие развода: 25 лет знаковых исследований. – М.: Гиперион, 2000.

68ИзотчетаЦентрапоконтролюзаболеваемости: “Cohabitation, Marriage, Divorce, and Remarriage in the United States”, July 2002 / http://www.cdc.gov/nchs/data/series/sr_23/sr23_022.pdf.

69Речь идет о лонгитюдном исследовании в колледже Миллза, которое продолжалось пятьдесят лет и охватывало около ста женщин, закончивших колледж Миллза в Окленде в начале 60-х годов XX столетия. Это было одно из самых продолжительных в мире исследований с участием женщин, по результатам которого было написано около сотни научных работ. Сейчас это исследование продолжается в Калифорнийском университете в Беркли под руководством Равенны Хельсон и Оливера Джона.

70Обзор теоретических подходов к оценке взаимосвязи между возрастом вступления в брак и успехом супружеской жизни, а также предварительные данные, свидетельствующие о том, что более поздние браки могут оказаться менее счастливыми, можно найти здесь: N.D. Glenn, J. E. Uecker, R. W. B. Love Jr. “Later First Marriage and Marital Success”. Social Science Research 39 (2010): 787–800.

71Этот термин впервые упоминается в книге: J. J. Arnett. Emerging Adulthood: The Winding Road from the Late Teens Through the Twenties (New York: Oxford University Press, 2004).

72Информацию об интересном исследовании по поводу того, как экстраверсия способствует повышению статуса в группе, можно найти здесь: C. Anderson, O. P. John, D. Keltner, A. M. Kring’s article “Who Attains Social Status? Effects of Personality and Physical Attractiveness in Social Groups” / Journal of Personality and Social Psychology 81 (2001): 116–132.

73См. Arthur Jensen’s Bias in Mental Testing (New York: Free Press, 1980).

74Размышления о самоэффективности и о том, как она приводит к успеху, содержатся в основополагающей работе Альберта Бандуры: Albert Bandura. Self-Efficacy: The Exercise of Control (New York: Worth Publishers, 1997).

75Я нашла статью, на которую ссылалась Эмма, и она показалась мне весьма интересной. См. “Weekend with Boyfriend’s Parents Explains a Lot” / The Onion, Issue 38–02, January 23, 2002.

76См. D. Popenoe. “Cohabitation, Marriage, and Child Well-Being” / National Marriage Project, http://www.virginia.edu/marriageproject/.

77Эти данные можно найти здесь: D. Popenoe, B. D. Whitehead. “State of Our Unions” / National Marriage Project, http://www.virginia.edu/marriageproject/.

78См. “Cohabitation, Marriage, Divorce, and Remarriage in the United States” / Centers for Disease Control and Prevention, Vital and Health Statistics, Series 23, Number 22, July 2002; “Marriage and Cohabitation in the United States” / Centers for Disease Control and Prevention, Vital and Health Statistics, Series 23, Number 28, February 2010.

79О научных исследованиях по теме сожительства идет речь в следующих работах: C. C. Cohan, S. Kleinbaum. “Toward a Greater Understanding of the Cohabitation Effect: Premarital Cohabitation and Marital Communication” / Journal of Marriage and Family 64 (2004):180–192; S. M. Stanley, G. K. Rhoades, H. J. Markman. “Sliding Versus Deciding: Inertia and the Premarital Cohabitation Effect” / Family Relations 55 (2006): 499–509.

80См. “State of Our Unions” / National Marriage Project, http://www.virginia.edu/marriageproject/.

81См. J. M. Lindsay. “An Ambiguous Commitment: Moving into a Cohabitation Relationship” / Journal of Family Studies 6 (2000): 120–134; S. M. Stanley, G. K. Rhoades, H. J. Markman. “Sliding Versus Deciding”; W. D. Manning, P. J. Smock. “Measuring and Modeling Cohabitation: New Perspectives from Qualitative Data” / Journal of Marriage and Family 67 (2005): 989–1002.

82См. S. M. Stanley, G. K. Rhoades, H. J. Markman. “Sliding Versus Deciding.”

83См. G. K. Rhoades, S. M. Scott, H. J. Markman. “The Pre-Engagement Cohabitation Effect: A Replication and Extension of Previous Findings” / Journal of Family Psychology 23 (2009): 107–111; G. H. Kline, S. M. Scott, H. J. Markman, P. A. Olmos-Gallo, M. St. Peters, S. W. Whitton, L. M. Prado. “Timing Is Everything: Pre-Engagement Cohabitation and Increased Risk for Poor Marital Outcomes” / Journal of Family Psychology (2004): 311–318; G. K. Rhoades, S. M. Scott, H. J. Markman. “Pre-Engagement Cohabitation and Gender Asymmetry in Marital Commitment” / Journal of Family Psychology 20 (2006): 553–560.

84Вы можете ознакомиться с результатами любых исследований по теме замыкания и межвременного дисконтирования, в частности: G. Zauberman. “The Intcrtemporal Dynamics of Consumer Lock-in” / Journal of Consumer Research 30 (2003): 405–419.

85См. S. M. Stanley, G. K. Rhoades, H. J. Markman. “Sliding Versus Deciding.”

86См. Masud Khan. The Privacy of the Self (New York: International Universities Press, 1974).

87См. D. C. Rubin, T. A. Rahhal, L. W. Poon. “Things Learned in Early Adulthood Are Remembered Best” in Memory & Cognition 26 (1998): 3–19; A. Thome. “Personal Memory Telling and Personality Development” / Personality and Social Psychology Review 4 (2000): 45–56.

88См. T. Habermas, S. Bluck. “Getting a Life: The Emergence of the Life Story in Adolescence” / Psychological Bulletin 126 (2000): 748–769; M. Pasupathi. “The Social Construction of the Personal Past and Its Implications for Adult Development” / Psychological Bulletin 127 (2001): 651–672.

89Теме рассказа о себе как одного из аспектов идентичности посвящена следующая работа: D. P. McAdams, J. L. Pals. “A New Big Five: Fundamental Principles for an Integrative Science of Personality” / American Psychologist 61 (2006): 204–217.

90См. A.Thorne, K. C. McLean, A. M. Lawrence. “When Remembering Is Not Enough: Reflecting on Self-Defining Memories in Late Adolescence” / Journal of Personality 72 (2004): 513–541.

91См. B. Rime, B. Mesquita, P. Philippot, S. Boca. “Beyond the Emotional Event: Six Studies on the Social Sharing of Emotion” / Cognition & Emotion 5 (1991): 435–465.

92См. D. P. McAdams, J. L. Pals. “A New Big Five: Fundamental Principles for an Integrative Science of Personality” / American Psychologist 61 (2006), 204–217.

93Для детей очень важно, чтобы родители «видели» их и рассказывали им истории их жизни по мере того, как они взрослеют. Об этом можно прочитать в статье: R. Fivush, C. A. Haden, E. Reese. “Elaborating on Elaborations: Role of Maternal Reminiscing Style in Cognitive and Socioemotional Development” / Child Development 11 (2006): 1568–1588.

94См. C. Anderson, D. Keltner, O. P. John. “Emotional Convergence Between People over Time” / Journal of Personality and Social Psychology 84 (2003): 1054–1068; G. Gonzaga, B. Campos, T. Bradbury. “Similarity, Convergence, and Relationship Satisfaction in Dating and Married Couples” / Journal of Personality and Social Psychology 93 (2007): 34–48; S. Luo, E. C. Klohnen. “Assortative Mating and Marital Quality in Newlyweds: A Couple-Centered Approach” / Journal of Personality and Social Psychology 88 (2005): 304–326; D. Watson, E. C. Klohnen, A. Casillas, E. Nus Simms, J. Haig, D. S. Berry. “Match Makers and Deal Breakers: Analyses of Assortative Mating in Newlywed Couples” / Journal of Personality 72 (2004): 1029–1068.

95См. следующие статьи о различных типах сходства между партнерами: E. Berscheid, K. Dion, E. Hatfield, G. W. Walster. “Physical Attractiveness and Dating Choice: A Test of the Matching Hypothesis” / Journal of Experimental Social Psychology 7 (1971): 173–189; T. Bouchard Jr., M. McGue. “Familial Studies of Intelligence: A Review” / Science 212 (1981): 1055–1059; D. M. Buss. “Human Mate Selection” / American Scientist 73 (1985): 47–51; A. Feingold’s paper “Matching for Attractiveness in Romantic Partners and Same-Sex Friends: A Meta-Analysis and Theoretical Critique” / Psychological Bulletin 104 (1988): 226–235; D. T. Y. Tan, R. Singh. “Attitudes and Attraction: A Developmental Study of the Similarity-Attraction and Dissimilarity-Repulsion Hypotheses” / Personality and Social Psychology Bulletin 21 (1995): 975–986; S. G. Vandenberg. “Assortativc Mating, or Who Marries Whom?” / Behavior Genetics 11 (1972): 1–21; G. L. White. “Physical Attractiveness and Courtship Process” / Journal of Personality and Social Psychology 39 (1980): 660–668.

96О том, как сходство личностных качеств повышает удовлетворенность встречающихся или супружеских пар, можно прочитать здесь: G. Gonzaga, B. Campos, T. Bradbury. “Similarity, Convergence, and Relationship Satisfaction in Dating and Married Couples”; S. Luo, E. C. Klohnen. “Assortative Mating and Marital Quality in Newlyweds”; R. Gaunt. “Couple Similarity and Marital Satisfaction: Are Similar Spouses Happier?” / Journal of ‘Personality 74 (2006): 1401–1420; J. S. Blum, A. Mehrabian. “Personality and Temperament Correlates of Marital Satisfaction” / Journal of Personality 67 (1999): 93–125; A. Caspi, E. S. Herbener. “Continuity and Change: Assortative Marriage and the Consistency of Personality in Adulthood” / Journal of Personality and Social Psychology 58 (1990): 250–258; R. W. Robins, A. Caspi, T. E. Moffitt. “Two Personalities, One Relationship: Both Partners’ Personality Traits Shape the Quality of their Relationship” / Journal of Personality and Social Psychology 79 (2000): 251–259. В следующих статьях идет речь о том, что сходство личностных характеристик не всегда является признаком удовлетворенности партнеров своими отношениями: K. S. Gattis, S. Berns, L. E. Simpson, A. Christensen. “Birds of a Feather or Strange Birds? Ties among Personality Dimensions, Similarity, and Marital Quality / Journal of Family Psychology 18 (2004): 564–574; D. Watson, E. C. Klohnen, A. Casillas, E. Nus Simms, J. Haig, D. S. Berry. “Match Makers and Deal Breakers.”

97См. H. J. Eysenck. “Genetic and Environmental Contributions to Individual Differences” / Journal of Personality 58 (1990): 245–261; S. Luo, E. C. Klohnen. “Assortative Mating and Marital Quality in Newlyweds.”

98См. пресс-релизсайтазнакомств eHarmony: “New Research Finds eHarmony Couples Are Significantly Happier in Their Marriages Than Non-eHarmony Couples”, February 2, 2006: http://www.eharmony.com/press/release/1.

99См. S. Luo and E. G. Klohnen, “Assortative Mating and Marital Quality in Newlyweds.”

100См. Alina Tugend. “Blinded by Science in the Online Dating Game” / The New York Times, July 17, 2009.

101Существует множество научных статей на тему пятифакторной модели личности, или «большой пятерки», в частности: O. P. John, L. P. Naumann, G. J. Soto. “Paradigm Shift to the Intcgrative Big-Five Trait Taxonomy: History, Measurement, and Conceptual Issues” in O. P. John, R. W. Robins, and L. A. Pervin (Eds.). Handbook of Personality: Theory and Research, Third Edition (New York: Guilford Press, 2010), pages 114–158. Для того чтобы определить свою позицию в диапазоне значений «большой пятерки», посетите следующий веб-сайт: http://www.outofservice.com/bigfive.

102См. K. L. Jang, W. J. Livesley, P. A. Vernon’s paper “Heritability and the Big Five Personality Dimensions and Their Facets: A Twin Study” / Journal of Personality 64 (1996): 577–591. Наследуемость – это демографический показатель, который выражает степень передачи личностных характеристик от поколения к поколению во всей популяции. Если показатель наследуемости 50 процентов, это не означает, что личностные качества каждого человека унаследованы ровно на 50 процентов. Индивидуальные различия присутствуют почти всегда. Однако коэффициент наследуемости – это показатель, который дает общее представление о том, в какой степени различия между отдельными людьми могут быть обусловлены природой (генетическими факторами) или воспитанием (окружающей средой).

103См. M. N. Humbad, M. B. Don-nellan, W. G. Iacono, M. McGue, S. A. Burt. “Is Spousal Similarity for Personality a Matter of Convergence or Selection?” / Personality and Individual Differences 49 (2010): 827–830; G. Anderson, D. Keltner, O. P. John, “Emotional Convergence Between People over Time”; D. Watson, E. C. Klohnen, A. Casillas, E. Nus Simms, J. Haig, D. S. Berry, “Match Makers and Deal Breakers.”

104Дэниел Гилберт рассказывает о том, как межличностные отношения делают нас более или менее счастливыми, в одном из фильмов сериала PBS под названием This Emotional Life («Эта эмоциональная жизнь»). Цитата о «вратах к тяжелой работе» взята из интервью Гилберта на Национальном общественном радио, в котором он рассказывал об этой серии фильмов. Это интервью можно найти здесь: http://www.npr.org/templates/story/story.php?storyId=122207615.

105Негативная эмоциональность и удовлетворенность отношениями рассматриваются в следующих научных статьях: B. R. Karney, T. N. Bradbury. “Neuroticism, Marital Interaction and the Trajectory of Marital Satisfaction” / Journal of ‘Personality and Social Psychology 72 (1997): 1075–1092; J. P. Caughlin, T. L. Huston, R. M. Houts. “How Does Personality Matter in Marriage: An Examination of Trait Anxiety, Interpersonal Negativity, and Marital Satisfaction” in Journal of Personality and Social Psychology 78 (2000): 326–336; P. S. Dyrenforth, D. A. Kashy, M. B. Donnellan, R. E. Lucas. “Predicting Relationship and Life Satisfaction from Personality in Nationally Representative Samples from Three Countries: The Relative Importance of Actor, Partner, and Similarity Effects” / Journal of Personality and Social Psychology 99 (2010): 690–702; J. M. Malouff, E. B. Thorsteinsson, N. S. Schutte, N. Bhullar, S. E. Rooke. “The Five-Factor Model of Personality and Relationship Satisfaction of Intimate Partners: A Meta-Analysis” in Journal of Research in Personality 44 (2009): 124–127.

106См. книгу специалиста по супружеским отношениям Джона Готтмана: John M. Gottman. What Predicts Divorce? The Relationship Between Marital Processes and Marital Outcomes (Hillsdalc, NJ: Erlbaum, 1994).

107См. M. N. Shiota, R. W. Levcnson. “Birds of a Feather Don’t Always Fly Farthest: Similarity in Big Five Personality Predicts More Negative Marital Satisfaction Trajectories in Long-Term Marriages” / Personality and Aging 22 (2007): 666–675.

108Исторические данные о Финеасе Гейдже и его дурной славе можно найти в книге Малкольма Макмиллана: Malcolm Macmillan. An Odd Kind of Fame: Stories of Phineas Gage (Cambridge, MA: MIT Press, 2000). Новые данные, связанные со случаем Финеаса Гейджа, содержатся в следующей статье Макмиллана: Malcolm Macmillan. “Phineas Gage – Unravelling the Myth” / The Psychologist 21 (2008): 828–831.

109Эта информация взята из записок доктора Джона Мартина Харлоу – врача, который осмотрел Гейджа сразу же после несчастного случая, а затем лечил его какое-то время. Харлоу опубликовал три работы, посвященные Гейджу – в 1848-м, 1849-м и 1868 годах. Эти работы включены в книгу Макмиллана An Odd Kind of Fame.

110См. работу Антонио Дамасио, а также другие работы, посвященные гипотезе соматических маркеров, в частности: A. Bechara, A. R. Damasio. “The Somatic Marker Hypothesis: A Neural Theory of Economic Decision” / Games and Economic Behavior 52 (2004): 336–372.

111См. E. R. Sowell, P. M. Thompson, G. J. Flolmes, T. L. Jernigan, A. W. Toga. “In Vivo Evidence for Post-Adolescent Brain Maturation in Frontal and Striatal Regions” / NatureNeuwscience 2 (1999): 859–861.

112См. Robin Marantz Henig. “What Is It About 20-Somethings?” / New York Times, August 18, 2010.

113См. Malcolm Macmillan. “Phineas Gage – Unravelling the Myth”.

114Общиесведенияоразвитииголовногомозгаюношейидевушеквподростковомвозрастеиввозрастеотдвадцатидотридцатилетпредставленыздесь: D. R. Weinberger, B. Elvevag, J. N. Giedd’s summary “The Adolescent Brain: A Work in Progress” for the National Campaign to Prevent Teen Pregnancy (June 2005).

115Информацию об изменениях, происходящих в головном мозге в последний период его развития, можно найти в статье: S. J. Blakemore, S. Choudhury. “Development of the adolescent brain: implications for executive function and social cognition” / Journal of Child Psychology and Psychiatry 47 (2006): 296–312.

116См. J. Sallet, R. Mars, M. Noonan, J. Andersson, J. O’Reilly, S. Jbabdi, P. Croxson, M. Jenkinson, K. Miller, M. Rushworth. “Social Network Size Affects Neural Circuits in Macaques” / Science 334 (2011): 697–700; R. Kanai, B. Bahrami, R. Roylance, G. Rees. “Online Social Network Size is Reflected in Human Brain Structure” / Proceedings of the Royal Society B: Biological Sciences, published online Oct. 12, 2011.

117Речь идет о принципе Хебба, который описывает механизм пластичности и ассоциативного научения. Этот принцип сформулировал Дональд Хебб.

118См. результаты исследований юношеского мозга, которые провел Джей Джидд, в частности – следующую статью: J. Giedd. “The Teen Biain – Insights from Neuroimaging” / Journal of Adolescent Health 42 (2008): 335–343.

119Нейронные связи в лобной доле, которые мы используем, сохраняются и активизируются посредством миелинизации – процесса образования миелиновой оболочки вокруг аксона (выходного компонента нейрона). Это увеличивает скорость обмена информацией между нейронами. Лобная доля – это последний участок мозга, в котором происходит процесс миелинизации, вероятно, потому, что этот участок мозга созревает в последнюю очередь. Благодаря миелинизации нейронные связи, оставшиеся после удаления избыточных связей, становятся более быстродействующими и эффективными.

120См. “Learning by Surprise” by Daniela Finker and Harmut Schotze in Scientific American, December 17, 2008: http://www.scientificamerican.com/article.cfm?id=learning-by-surprise.

121См. P. Michelon, A. Z. Snyder, R. L. Buckner, M. McAvoy, andj. M. Zacks’s article “Neural Correlates of Incongruous Visual Information: An Event-Related fMRI Study” in Neurolmage 19 (2003): 1612–1626, as well as J. M. Talarico and D. G. Rubin’s chapter “Flashbulb Memories Result from Ordinary Memory Processes and Extraordinary Event Characteristics” in Flashbulb Memories: New Issues and New Perspectives, edited by O. Luminet and A. Curci (New York: Psychology Press, 2009).

122См. N. Kock, R. Chatelain-Jardon, and Jesus Carmona’s article “Surprise and Human Evolution: How a Snake Screen Enhanced Knowledge Transfer Through a Web Interface” in Evolutionary Psychology and Information Systems Research 24 (2010): 103–118.

123См. R. Fivush, J. G. Bohanek, K. Martin, and J. M. Sales’s chapter “Emotional Memory and Memory for Emotions” in Flashbulb Memories: New Issues and New Perspectives, edited by O. Luminet and A. Curci (New York: Psychology Press, 2009).

124См. S. T. Charles, L. L. Carstensen. “ Unpleasant Situations Elicit Different Emotional Responses in Younger and Older Adults” / Psychology and Aging 23 (2008): 495–504; F. Blanchard-Fields. “Everyday Problem Solving and Emotion: An Adult Developmental Perspective” / Current Directions in Psychological Science 16 (2007): 26–31.

125См. M. Mather, T. Canli, T. English, S. Whitfield, P. Wais, K. Ochsner, J. D. E. Gabrieli, L. L. Carstensen. “Amygdala Responses to Emotionally Valenced Stimuli in Older and Younger Adults” / Psychological Science 15 (2004): 259–263.

126См. M. Mather, L. L. Carstensen. “Aging and Motivated Cognition: The Positivity Effect in Attention and Memory” / Trends in Cognitive Science 9 (2005): 496–502.

127См. S. J. Llera, M. G. Newman. “Effects of Worry on Physiological and Subjective Reactivity to Emotional Stimuli in Generalized Anxiety Disorder and Nonanxious Control Participants” / Emotion 10 (2010): 640–650.

128О регулировании эмоций можно прочитать здесь: K. N. Ochsner, J. J. Grossю “Thinking Makes It So: A Social Cognitive Neuroscience Approach to Emotion Regulation” / R. F. Baumeister and K. D. Vohs (Eds.), Handbook of Self-Regulation: Research, Theory, and Applications (New York: Guilford Press, 2004), 229–255. Сравнительный анализ таких стратегий регулирования эмоций, как переоценка и подавление, представлен в следующих работах: J. J. Gross, O. P. John. “Individual Differences in Two Emotion Regulation Processes: Implications for Affect, Relationships, and Well-Being” / Journal of Personality and Social Psychology 85 (2003): 348–362; O. P. John, J. J. Gross. “Individual Differences in Emotion Regulation” / J. J. Gross (Ed.), Handbook of Emotion Regulation (New York: Guilford Press, 2007), 351–372.

129Более подробную информацию о развивающемся и фиксированном мышлении можно найти в любой работе Кэрол Дуэк, особенно в ее книге: Дуэк К. Гибкое сознание. Новый взгляд на психологию развития взрослых и детей. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013.

130См. R. W. Robins, J. L. Pals. “Implicit Self-Theories in the Academic Domain. Implications for Goal Orientation, Attributions, Affect, and Self-Esteem Change” / Self & Identity 1 (2002): 313–336.

131. R. W. Robins, J. L. Pals. “Implicit Self-Theories in the Academic Domain. Implications for Goal Orientation, Attributions, Affect, and Self-Esteem Change” / Self & Identity 1 (2002): 313–336.

132Теме самоэффективности посвящена основополагающая работа Альберта Бандуры: Albert Bandura. Self-Efficacy: The Exercise of Control (New York: Worth Publishers, 1997).

133О работе Андерса Эрикссона написано очень много, в частности – научная статья: K. A. Ericsson, R. T. Krampe, C. Tesch-Romer. “The Role of Deliberate Practice in the Acquisition of Expert Performance” / Psychological Review 100 (1993): 363–406. Более популярный вариант можно найти в главе 2 («Правило 10 000 часов») книги: Гладуэлл М. Гении и аутсайдеры. Почему одним все, а другим ничего? – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013.

134См. S. Chowdhury, M. Endres, T. W. Lanis. “Preparing Students for Success in Team Work Environments: The Importance of Building Confidence” / Journal of Managerial Issues XIV (2002): 346–359.

135Подробное описание дискуссий по поводу того, меняются ли люди после тридцати лет, можно найти здесь: B. W. Roberts, K. E. Walton, W. Viechtbauer. “Patterns of Mean-Level Change in Personality Traits Across the Life Course: A Meta-Analysis of Longitudinal Studies” / Psychological Bulletin 132 (2006): 1–25. См. также комментарий Пола Коста и Роберта Макри (P. T. Costa and R. R. McCrae) в том же журнале на с. 26–28, и ответ авторов на этот комментарий на с. 29–32.

136См. P. T. Costa, R. R. McCrae, I. C. Sieglcr. “Continuity and Change Over the Adult Life Cycle: Personality and Personality Disorders” / C. R. Cloninger (Ed.), Personality and Psycho-pathology (Arlington, VA: American Psychiatric Press, 1999), p. 130.

137См. B. W. Roberts, K. E. Walton, W. Viechtbauer. “Patterns of Mean-Level Change in Personality Traits across the Life Course: A Meta-Analysis of Longitudinal Studies” / Psychological Bulletin 132 (2006).

138См. “How Young People View Their Lives, Futures, and Politics: A Portrait of ‘Generation Next’ by Pew Research Center,” January 9, 2007 / http://www.people-press.org/2007/01/09/a-portrait-of-generation-next/.

139См. B. W. Roberts, D. Mroczek. “Personality Trait Change in Adulthood” / Current Directions in Psychological Science 17 (2008): 31–35.

140Ниже перечислены статьи, в которых рассматривается теория социальных инвестиций, или предположение о том, что ответственность за социальные роли позволяют молодым людям от двадцати до тридцати лет получать большее удовольствие от жизни: B. W. Roberts, D. Wood, J. L. Smith. “Evaluating Five Factor Theory and Social Investment Perspectives on Personality Trait Development” / Journal of Personality 39 (2008): 166–184; J. Lodi-Smith, B. W. Roberts. “Social Investment and Personality: A Meta-Analysis of the Relationship of Personality Traits to Investment in Work, Family, Religion, and Volunteerism” / Personality and Social Psychology Review 11 (2007): 68–86; R. Hogan, B. W. Roberts. “A Socioanalytic Model of Maturity” / Journal of Career Assessment 12 (2004): 207–217.

141См. B. W. Roberts, A. Caspi, T. E. Moffitt. “Work Experiences and Personality Development in Young Adulthood” / Journal of Personality and Social Psychology 84 (2003): 582–593.

142См. B. W. Roberts, M. O’Donnell, R. W. Robins. “Goal and Personality Trait Development in Emerging Adulthood” / Journal of Personality and Social Psychology 87 (2004): 541–550.

143См. P. L. Hill, J. J. Jackson, B. W. Roberts, D. K. Lapsley, J. W. Brandenberger. “Change You Can Believe In: Changes in Goal Setting During Emerging and Young Adulthood Predict Later Adult Well-Being” / Social Psychology and Personality Science 2 (2011): 123–131.

144См. A. M. Freund, M. Riediger. “Goals as Building Blocks of Personality in Adulthood” / D. K. Mroczek, T. D. Little (Eds.), Handbook of Personality Development (Mahwah, NJ: Erlbaum, 2006), 353–372.

145См. J. Lehnart, F. J. Neyer, J. Eccles. “Long-Term Effects of Social Investment: The Case of Partnering in Young Adulthood” / Journal of Personality 78 (2010): 639–670; F. J. Neyer, J. Lehnartю “Relationships Matter in Personality Development: Evidence From an 8-Year Longitudinal Study Across Young Adulthood” / Journal of Personality 75 (2007): 535–568; B. W. Roberts, K. E. Walton, W. Viechtbauer. “Patterns of Mean-Level Change in Personality Traits Across the Life Course”; F. J. Neyer, J. B. Asendorpf. “Personality-Relationship Transaction in Young Adulthood” / Journal of Personality and Social Psychology 81 (2001): 1190–1204.

146См. J. Lehnart, F. J. Neyer, J. Ecclcs. “Long-Term Effects of Social Investment”; F. J. Neyer, J. Lehnart. “Relationships Matter in Personality Development.”

147Более подробная информация об изменениях, которые происходят с матерями, содержится в отчете PewResearchCenter “TheNewDemographyofAmericanMotherhood”: http://pewresearch.org/pubs/1586/changing-demographic-characteristics-american-mothers.

148О том, что в постмодернистскую эпоху число работающих женщин превысило число работающих мужчин (и они, возможно, даже справляются с работой лучше), см. статью: Hanna Rosin. “The End of Men” / The Atlantic, July/August 2010.

149См. отчет Pew Research Center за 2010 год “Millennials: Confident. Connected. Open to Change” / http://www.pewsocialtrends.org/2010/02/24/millennials-confident-connected-open-to-change/.

150За исключением особо оговоренных случаев данные о фертильности, представленные в данной главе, взяты из бесед с доктором Уильямом Эвансом, специалистом по репродуктивной медицине в отделении эндокринологии и метаболизма медицинского центра при Университете штата Вирджиния. Доктор Эванс любезно прочитал мне ускоренный курс по фертильности, поделившись статистическими данными и своим обширным опытом, а также прочитал черновой вариант этой главы, чтобы убедиться в точности изложенного материала.

151Это высказывание Уильяма Ослера.

152См. S. Saha, A. G. Bainett, C. Foldi, T. H. Burne, D. W. Eyles, S. L. Buka, J. J. McGrath. “Advanced Paternal Age Is Associated with Impaired Neurocognitive Outcomes During Infancy and Childhood” / PLoS Medicine 6 (2009): el000040.

153Эта цитата взята из следующего источника: This quote comes from Brenda Wilson. “For Prospective Moms, Biology and Culture Clash” / NPR, May 8, 2008, http://www.npr.org/templates/story/story.php?storyId=90227229.

154Фактические данные таковы: 1082 837 детей родились у матерей в возрасте от двадцати до двадцати четырех лет; 1208 405 – у матерей в возрасте от двадцати пяти до двадцати девяти лет; 962 179 – у матерей от тридцати до тридцати четырех лет; 499 916 – от тридцати пяти до тридцати девяти лет; 105 071 – от сорока до сорок четырех лет; 7 349 – у матерей сорока пяти лет и больше. См. National Vital Statistics Reports, Volume 57, Number 12. “Births: Preliminary Data for 2007” / at http://www.cdc.gov/nchs/births.htm.

155Этиданныевзятыизотчета Pew Research Cente: “Childlessness Up Among All Women; Down Among Women with Advanced Degrees”, June 25, 2010.

156Впечатляющий рассказ о трудностях, с которыми сталкиваются современные родители, можно прочитать здесь: Jennifer Senior. “All Joy and No Fun: Why Parents Hate Parenting” / New York magazine, July 4, 2010.

157См. J. C. Abma, G. M. Martinez. “Childlessness Among Older Women in the United States: Trends and Profiles” / Journal of Marriage and Family 68 (2006): 1045–1056.

158См. S. M. Bianchi. “Family Change and Time Allocation in American Families”, November 2010 conference for Focus on Workplace Flexibility / http://workplaceflexibility.org. Обэтомисследованиирассказываетсятакжевстатье: Steven Greenhouse. “Delayed Child Rearing, More Stressful Lives” / New York Times, December 1, 2010.

159Об эксперименте Мишеля Сиффра в пещере и его дальнейшей карьере в хронобиологии написано очень много. Интересный рассказ об этом можно найти в интервью, которое Джошуа Фоер взял у Сиффра: “Caveman: An Interview with Michel Siffre” / Cabinet magazine, Issue 30 (2008); http://www.cabinetmagazine.org/issues/30/foer.php.

160Полное описание проекта Лоры Карстенсен и Джереми Байленсона под названием “Connecting to the Future Self: Using Web-Based Virtual Reality to Increase Retirement Saving” можно найти на сайте: http://healthpolicy.stanford.edu/research/connecting_to_the_future_self_using_webbased_virtual_reality_to_increase_retirement_saving/.

161Для того чтобы лучше понять эти концепции, см. следующую работу Гэла Зобермана: D. Soman, G. Ainslie, S. Frederick, X. Li, J. Lynch, P. Moreau, A. Mitchell, D. Read, A. Sawyer, Y. Trope, K. Wertenbroch, G. Zauberman. “The Psychology of Inter-temporal Discounting: Why Arc Distant Events Valued Differently from Proximal Ones?” / Marketing Letters 16 (2005): 347–360.

162См. R. D. Ravert. “You’re Only Young Once: Things College Students Report Doing Before It’s Too Late” / Journal of Adolescent Research 24 (2009): 376–396.

163. Y. Trope, N. Liberman, C. Wakslak. “Construal Levels and Psychological Distance: Effects on Representation, Prediction, Evaluation, and Behavior” / Journal of Consumer Psychology 17 (2007): 83–95.

164Цитата Джона Ирвинга взята с сайта писателя: www.john-irving.com.

165Фотографию этой надписи можно увидеть здесь: www.rockymountainrescue.org.

1Твикстеры (сокр. от англ. betwixt – «ни то ни се», «ни рыба ни мясо») – молодые люди, которые не хотят становиться взрослыми и живут с родителями или зависимы от них материально. Прим. пер.

2Дотком – компания, чья бизнес-модель основывается на работе в интернете. Прим. ред.

3Стартап, или стартап-компания, – компания с короткой историей операционной деятельности. Как правило, такие компании созданы недавно, находятся в стадии развития или исследования перспективных рынков. Прим. ред.

4Мэри Антин (1881–1949) – американская писательница, родом из России. Прим. ред.

5

Ретрит (англ. retreat – уединение, удаление от общества, рус. лит. затвор) – международное обозначение времяпрепровождения, посвященного духовной практике. Прим. ред.

6Педагогика Монтессори, или система Монтессори, – система воспитания, разработанная в первой половине XX века итальянским педагогом, ученым и мыслителем Марией Монтессори. Основана на индивидуальном подходе педагога к каждому ребенку. Прим. ред.

7Пулитцеровская премия – одна из наиболее престижных наград США в области литературы, журналистики, музыки и театра. Датой учреждения считается 17 августа 1903 года. Вручается ежегодно в первый понедельник мая попечителями Колумбийского университета в Нью-Йорке. Размер премии – 10 тысяч долларов. Прим. ред.

8Outward Bound – программа физической и волевой закалки, участники которой подвергаются различным испытаниям во время экспедиций в мир дикой природы и развивают навыки командной работы, лидерства, саморазвития и т. д. Прим. пер.

9Гранола – смесь плющеной овсяной крупы, орехов и меда, запеченных до хрустящего состояния. Гранолу часто берут в походы и путешествия с рюкзаком за плечами, поскольку она мало весит, высококалорийна и хорошо хранится. Прим. ред.

10Дженини Гарольд (1910–1997) – известный американский предприниматель, с 1959 по 1977 годы руководил компанией ITT. Прим. ред.

11Когнитивистика (лат. cognitio – познание) – междисциплинарное научное направление, объединяющее теорию познания, когнитивную психологию, нейрофизиологию, когнитивную лингвистику и теорию искусственного интеллекта. Прим. ред.

12Фулбрайт Джеймс (1905–1995) – американский сенатор, основатель Программы Фулбрайта – программы образовательных грантов, основанной в 1946 г. и финансируемой госдепартаментом США в целях укрепления культурно-академических связей между гражданами США и других стран. Прим. ред.

13Гилберт Э. Есть, молиться, любить. М.: РИПОЛ Классик, 2013.

14Кастомизация – это адаптирование имеющегося продукта под конкретного клиента с учетом его интересов и требований. Основная задача кастомизации – создать у человека ощущение, что работа делается лично для него и удовлетворяет его личные потребности. Прим. ред.

15Либертарианство – мировоззрение, в основе которого лежит запрет на агрессивное насилие. Прим. ред.

16Эстер Принн – героиня романа Натаниеля Гортона «Алая буква», а также фильма, который был по нему поставлен. Эстер обвинили в прелюбодеянии и осудили на пожизненную кару: она должна была носить на груди знак позора – алую вышитую букву А (от англ. «adulteress» – «прелюбодейка»). Кэти говорит о букве V от англ. «virgin» – «девственница». Гортон Н. Алая буква. М.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2011. Прим. пер.

17Лонгитюдное исследование (от англ. longitude – долгота) – длительное и систематическое изучение одних и тех же испытуемых, позволяющее определять диапазон возрастной и индивидуальной изменчивости фаз жизненного цикла человека. Прим. ред.

18Прокрастинация (англ. procrastination – задержка, откладывание) – понятие в психологии, обозначающее склонность к постоянному «откладыванию на потом» неприятных мыслей и дел. Прим. ред.

 

 

 

 

 


Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 281; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!