ЧТО ЗАПРЕЩАЕТ ШЕСТАЯ ЗАПОВЕДЬ?

     Я писал "Тропу" и она нужна была, прежде всего, мне самому. Некоторые главы я полностью переписывал, ибо начинал видеть и понимать шире. Была одна тема, на которую я ощутил запрет и лишь че­рез полгода смог продолжить ее. Исследуя Биб­лию, я относился к этой Книге с благоговением и трепетом, и Она открывала передо мной свои тайны. Это было неожиданно и так удивительно, что я не мог сдержи­вать свой восторг, целуя священные стоки.

     "Тропа" - произведение не столь катехизической, как апологетической на­правленности. Много в ней написано нестандартно, даже смело, порой на уровне гипотезы. Но иначе было нельзя, ведь она и для тех, кто уверовал во Христа, но в поисках истинного пристанища, и для тех православных, кто укрепляет каждый ка­мень в алтаре своей веры.

Для тех, кто верит,

Не верит, ищет

И сомневается.

ТРОЕ

     Пассажирский поезд, погромыхивая, отошел от полустанка, унося с собой и шум, и суету обычной железнодорожной жизни. Перед глазами еще стоял душ­ный вагон с его нервозностью, суматохой и надоедливым лязгом тамбурных дверей, но благодатная тишина, но дивная музыка небесных сфер, в которой и переливы жаво­ронка, и стрекотание кузнечиков, и далекие неясные звуки лет­него утра.

     Нас было трое. Три спутника, случайно собранные вместе на этом уединенном по­лустанке.

     Отдаленный гудок теплохода напомнил о близости реки и цели нашего путе­шествия на этом этапе: пристани, до которой еще предстояло шагать часа по­лтора по довольно широкой тропе, проложенной среди холмов и редколесья.

      С добрыми собеседниками дорога всегда короче. Мы познакомились и двину­лись в путь. Виктор, слегка нескладный молодой человек, студент физ­мата, закинув на плечи полупустую спортивную сумку, энергично зашагал по дороге, но, поняв, что старшему из нас - пожилому ветерану с орденской планкой на пиджаке, не по силам такой темп - сбавил шаг. Впрочем, идти было легко. Не обремененные лиш­ней ношей, мы с удовольствием шагали по подсохшей после летнего ночного дождя земле, все еще пружинившей под но­гами. Дышалось полной грудью; Виктор по-дет­ски улыбался, даже морщины на лице старика разгладились.

     Разговор велся легкий и непринужденный. О чем могут говорить малознакомые люди как не о погоде, окружающей местности и прочих разностях.

     Петр Кузьмич, старший из попутчиков, высказывался обо всем резко и безапелляционно. Его манера говорить выдавала характер прямой, волевой, но неско­лько догматичный. Виктор вмешивался в беседу неохотно, односложно отвечая на вопросы, но чувствовалось, что его неконтактность не есть результат ограниченно­сти и лени.

     Вынырнув из дальнего леса, солнце теплой волной обдало нас и заискрилось в кап­лях росы. Почти одновременно протяжный звук колокольного звона из ближней сельской церкви разлился в воздухе. И этот благовест, и сменивший его нехитрый перезвон в три колокола, были тем заключительным аккордом, без которого гармония мира в это чистое воскресное утро была бы неполной.

     Я вздохнул и осенил себя крестным знамением, мысленно обращаясь к Тво­рцу с ко­роткой молитвой.

     - Что это вы креститесь? - недоуменно спросил старик. - Неужели верующий?

     - А вы неужели неверующий? - в тон ему переспросил я.

     - Конечно. Верующим можно быть или по привычке, если особо не задумы­ваться, или подпасть под чужое влияние, если в голове каша вместо мозгов.

     - Виктор, - обратился я юноше, - а какова ваша позиция?

     - Я верю в Бога, но с вероисповеданием не определился пока.

     - Петр Кузьмич, а вы читали Библию?

     - Читал. Осилил Бытие, Исход и Новозаветное Писание. Не верю. Я материа­лист.

     - Может, вы не поняли сути религии? Может, вам лучше почитать толкование на Библию, или другие труды христианских богословов?

     - Да что вы, стал бы я над этим голову ломать.

     - Значит причина вашего неверия - материалистическая философия, - предпо­ложил я. - Кто вам ближе: Вольтер, Ницше, Маркс?

     Кузьмич пристально посмотрел на меня, стараясь понять, не издеваюсь ли я над ним.

     - Я не верю в Бога - и все! Это мое личное внутреннее убеждение.

     - Вы поймите правильно. Всякая человеческая позиция должна иметь очень проч­ное основание. А отвергать Бога, не пытаясь понять основ религии, а ис­ходя из соб­ственного заключения - это позиция дикаря, не желающего признать реальности радио эфира.

     - Ну, хорошо, отвечу определенно. Я никогда не смогу стать верующим, по­тому что лукавить - не в моей натуре.

     - Вы считаете, что все верующие лукавят? - удивился я.

     - Отнюдь. Люди идут себе в церковь, молятся, многие искренне верят в Бога, и я даже рад за них. Но я так не могу, возможно, потому, что я знаю больше, чем они.

     - Это не аргумент, - возразил я. - Много ученых с мировыми именами верили в Бога.

     - Уже не знаю, чем они руководствовались, но есть многое, через что я не могу пе­реступить. Лично я не могу отбросить, к примеру, теорию эволюции и начать ве­рить, что все то, что я вижу вокруг себя, было сотворено Богом сразу, как есть.

     - Простите, но вы слишком примитивно понимаете сотворение мира. Вам бы право­славных богословов почитать...

     - Не намерен. Теорию эволюции никто не может оспорить. А сотворение мира, как это описывает Библия, вызывает улыбку даже у школьника. Какие бы сказочки не сочиняли, но жизнь на земле зародилась от простейших организмов до человека методом естественного отбора. Материя первична, сознание втори­чно. Это вам не мистика, а наука.

     Старик задымил папиросой. Прищуренный глаз и снисходительная улыбка за щеточ­кой усов говорили о скрываемом чувстве превосходства.

ПАНЦИРЬ РАКА

     - Петр Кузьмич, вы не станете отрицать, что в науке бывают учения, которые на определенное время воспринимаются, как догма, как неоспоримая истина. Это по­хоже на панцирь рака, который защищает и дает возможность разви­ваться. Но на­стает момент, когда рак линяет: сбрасывает тесный панцирь, чтобы расти дальше.

     - Да, в науке подобное случается. Истины могут просто на определенном этапе быть поняты узко, однобоко.

     - Именно так материалистическая наука понимает эволюцию, потому что она оперирует истиной в угоду принятой догме, что мир существует без Бога.

     - Никакие выверты не могут оспорить роль эволюции.

     - Я не оспариваю.

     - Вы признаете, что жизнь на земле эволюционировала?

     - Да.

     - И продолжаете верить в Бога?

     - Несомненно.

     - Тогда я просто требую объяснений.

     - Охотно объясню. Но давайте начнем с зарождения жизни. Материали­сты считают, что жизнь возникла случайно, когда количество и сложность ве­щества скачком перешла в качество, то есть материя ожила.

     - Все так и произошло, – закивал Кузьмич.

     - Но это все равно, что поверить Мюнхгаузену, который сам себя за во­лосы из болота вытащил.

     - Что вы этим хотите сказать?

     - Только то, что вы не видите в процессе зарождения жизни творческого действия Святого Духа. Если бы, например, человек из восемнадцатого века мог видеть строительство современного завода, он бы понял так: сначала воз­вели стены, крышу, завезли станки, разное оборудование. И вокруг все это само по себе ожило, завертелось, заработало… Человек описал то, что понял. Он не мог знать, что это электрический ток оживил станки и оборудование. Так и ма­териалисты представляют зарождение жизни, не понимая и веря в творческое действие Бога.

     - Вы намекаете, что во всем следует видеть невидимое присутствие Бога?

     - А вам хочется верить, что все появилось само по себе, “по щучьему веле­нию”? Так кто из нас верит в сказки?

     Старик молча выплюнул окурок.

     - Мир был задуман Богом и создан Богом, – продолжал я. – Возьмите про­стую форму жизни: живую клетку. Это же целый комплекс. Здесь есть система внутренней транспортировки, центр связи, фабрики, вырабатывающие энергию и передающие характерные черты наследственности. Случайно родить такой сложнейший организм мертвая природа не в состоянии, потому что мертвое рождать не способно. Материалисты, отрицая Бога, наделили природу божественными свойствами. А что же такое природа? Старая колдунья, оживляющая мертвое? Нет. Может разумная энергия? Тоже нет. Если жизнь за­родилась случайно, то не было никаких целенаправленных действий, потому что кроме грубой материи и космических излучений ничего нет. Или вы полагаете, что смесь камней, солей и вода, пронизываемая убийственным кос­мическим излучением способна родить что-либо живое? Такая враждебная среда скорее способна убить живое.

     - Почему же убить? – возразил Кузьмич. – Случайно так сложились обстоя­тельства, так уж сцепились молекулы, что их сумма получила качест­венно новый результат.

     - Даже если бы так произошло, то, что защитит этот комочек от закона смерти, который властвует во Вселенной?

     - Какого такого закона?

     - Стремления к покою. Все умирает. Горы распадаются, скалы развалива­ются на камни, на песок. Посмотрите вокруг. Всякое живое обречено на то, чтобы стареть, упасть, сгнить, разложиться на мельчайшие молекулы. Смерть своим бичом загоняет сложнейшие формы жизни до нуля, до первоначального состояния. Можно сказать, что жизнь совершенно не присущая самой природе, ибо и звезды гаснут, и галактики взрываются и умирают, и солнце наше из сверх горячей голубой звезды перешло уже в разряд желтого карлика и погаснет во времени. И Земля остынет, сохраняя лишь в ядре своем первона­чальное пламя. Закон угасания, закон смерти царит во всем мире. Явление жизни – это как протест, как объявление войны первому закону. Жизнь – это новый закон, внедряющий мир свыше, данный Богом, но уже никак не произвольное саморазвитие из закона смерти. Каждое живое существо, даже мельчайшая инфузория – это островок жизни на вражеской территории. Только оживотворенная энергией Святого Духа материя может ожить. Но не случайно, не прихоти ради, а по великому плану Бога. Вот часть материи с окружающей средой. Но чтобы эта живая клетка не погасла, как случайная искра, необхо­димы могущественные законы, которых нет в мертвом море.

     - Вы о чем? – Кузьмич смотрел исподлобья, но с интересом.

     - Их мы называем инстинктами самосохранения и продолжения рода. Но если инстинкт самосохранения и мог развиться через опыт, то инстинкт продолжения рода – это уже нечто особое, ибо он в определенный момент под­чиняет себе первый инстинкт. Живет себе инфузория, благоденствует, и вдруг приказ, неизвестно откуда. И начинает наша инфузория делиться, как будто за­быв, что все живое в высшей степени эгоистично. Наша туфелька отторгает от себя часть протоплазмы и ядра и сама становится ущербной и хилой и тратит силу, чтобы восстановиться в прежнем виде. Ради чего?

     - Чтобы продлить род, чтобы иметь возможность развиваться дальше, в бо­лее сложные формы жизни.

     - Это что наша инфузория так соображает? Да это просто Спиноза, а не ка­пля слизи. Нет, все не так, и вы сами это понимаете. Инстинкт размножения выработать в себе инфузория не могла, ибо это нарушение первого инстинкта. Значит, он дан извне, внедрен в ген.

     - Выходит так. Природа предусмотрела это.

     - Очнитесь, мы исследуем не нынешний мир, а те сумеречные времена, ко­гда возникла первая жизнь. Какая природа? Камни, вулканы, океаны и сол­нечная радиация. Больше ничего нет… Жизнь развивалась на земле не хаотически, не слепо, не методом “тыка”, а по великому плану Бога, опекаемая животворными Его энергиями. Вот, что можно назвать эволюцией.

     Старик задумался. Позиция, с которой я заставил его взглянуть на истину, была для него новой.

     - Ну хорошо, – медленно вымолвил он, – я согласен, что такая точка зре­ния возможна. Возможно, и имела место творческая воля Бога в эволюции. А возможно и нет. Это две разные точки зрения. Почему я должен верить вашей?

     - А вы посмотрите на любую былинку, на любой цветок, и они скажут о Боге больше, чем куча научных трактатов.

     - Да ну… Трава и есть трава, – ухмыльнулся дед.

     - И что нам говорит вот это растение? – спросил Виктор, протягивая мне сломанную ветку отцветающей уже калины. Я заметил, что юноша оживился и с интересом внимал нашему диалогу.

     - Если калина развивалась с простейших организмов сама по себе, то смею спросить у вас: на каком этапе у нее появились мозг и глаза? Никогда не было! – захохотал старик.

     - Но в процессе эволюции был период, когда растения еще не имели способ­ности цвести…

     - Верно, в эру палеозоя, – живо откликнулся студент. – Тогда растения раз­множались вегетативно и спорами.

     - Так как узнал предок калины, что на свете появились мухи, пчелы и ба­бочки? Ведь именно они включены в процесс опыления.

     - Цветы могут опыляться и ветром, – пробормотал дед.

     - Но не ветер калина делает ставку. Не для ветра цветет и пахнет. Расчет в первую очередь на насекомых. Она знает, что насекомые любят яркий цвет и запах. Но даром даже муха на цветок не сядет. Очень ей нужны чужие проблемы размножения! Она ищет еду – нектар. И калина знает, соединение ка­ких молекул дает формулу вкусного нектара, чтобы угодить шмелю или мушке. Она видит, какой длины хоботок у пчелы, соображает, как расположить тычинки…

     - Ничего она не видит и не соображает! – нервно воскликнул старик.

     - Вы правы, ей это не нужно, – улыбнулся я, – потому что есть Тот, Кто ви­дит, и мыслит, и изменяет, и животворит. Именно Его энергии пронизывают каждую живую клетку, каждую молекулу. Эволюция не бездумный процесс, не линейное развитие всего живого. Если бы развитие живых организмов происходило произвольно, слепо, не контролируемо Высшим Разумом, то не стало бы ни простейших, ни мхов, ни грибов, ни червей. Все они в эволюцион­ном марше поперли занимать высшие ступени развития, а обезьяна так целыми отрядами вливались бы в ряды человечества. И все бы погибло через наруше­ние естественной цепи питания. Эволюцию можно понять, как творение и внут­ривидовое совершенствование сотворенных Богом видов и родов растений и животных. Да, живой организм может развиваться, адаптироваться, приспосаб­ливаться, расти и совершенствоваться. Но это происходит в пределах закона, установленного Богом. Селекционно можно вывести новый сорт яблок, но это внутри родовое изменение. В Библии читаем: “И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов и гадов, и зверей земных по роду их” (Быт. 1-24). Поэтому на елке яблоки могут вырасти лишь в новогодний праздник.

     - Ну, не знаю… – пробормотал Кузьмич. – Однако скрестили лошадь с ос­лом, получился мул. Неплохая вроде скотинка.

     - И тут же вступил в силу высший запрет: как мы знаем, мул бесплоден.   

     - Но все же организм способен изменяться под воздействием внешней среды и закреплять эти привычки. Изменение возможно и через наследствен­ность. Верно?

     - Да, верно, но все это только через Высшее позволение.

     - Это недоказуемо, – возразил старик.

     - Я так понимаю, что для доказательства нужен эксперимент?

     - Неплохо бы, – улыбнулся Кузьмич, – но такой эксперимент невозможен, ведь он должен бы длиться тысячи лет.

     - Даже миллионы. Такой эксперимент длится с момента появления млекопи­тающих.

     - Не понял. Что вы имеете в виду?

     - Наличие девственности. Если бы теория Дарвина была верна, то все особи женского пола уже давно рождались бы без этих признаков.

     Студент захохотал. Кузьмич звонко хлопнул себя по щеке и растер комари­ный укус.

     - У вас все гладко получается и с сотворением мира и с одухотворенной эво­люцией, но что вы скажете на такой факт: если все создал Бог, все разумно и целесообразно, то зачем было создавать комаров, всякий гнус, блох и парази­тов?

     - Ваш вопрос слишком серьезен, чтобы ответить вот так, сразу, парой фраз. Если мы настроены поговорить более масштабно, то постепенно дойдем до того момента, когда понять будет легче.

     - Охотно, – оживился дед, – отчего не поговорить? Времени у нас навалом, а тема интересная.

     - Я всегда мечтал расширить свои горизонты в богопознании, – добавил сту­дент.

     - Хорошо, друзья мои. Но я попытаюсь ответить вам, Петр Кузьмич, сей­час через аналогию, а потом, когда будем говорить о роли Адама в деле формирования жизни – все станет на свои места.

     Я взглянул на орденскую планку ветерана и начал:

     - Представьте себе, Петр Кузьмич, что некая армия ведет боевое действие и выполняет команды генштаба, но вдруг всякая связь с генштабом стала не­возможна. Общее задание известно, тактические задачи ясны, но нет связи ни с центром, ни друг с другом отдельных соединений. Что произойдет?

     - Армия не остановится. С должным обеспечением тылов соединения бу­дут продвигаться в заданном направлении, производя тактические действия со­образно обстановке, но со временем часть войск попадет в окружение, в других начнется партизанщина, деморализация, измена и переход на сторону врага.

     - Почему? Ведь этому солдат никто не учил?

     - Таковы уж законы жизни, если нет связи и крепкого управления с цен­тра.

     - Вот эту связь между Богом и землей выполнял Адам. Теперь проведите па­раллели между блохой и предателем-мародером, и вы поймете, как после грехопадения, при потере связи с Богом, но при действующем законе, который от начала имела земля и “производить живое” начались те изменения, которые теперь мы видим в живом мире, где “тварь стенает и мучится”, но ждет нового человека и новую землю. Об этом мы еще поговорим.

     Несколько минут мы шагали молча. Затем дед рассеянно почесал затылок и пробормотал:

     - Никогда не думал, что какой-то цветок способен поколебать мои убеждения.

     - Разве только цветок говорит о Боге? Вы обращали внимание на семечко клена с крылышком? Это сделано по всем правилам аэродинамики. Живой винт. Подхватил ветер такое семечко, и оно не просто упало, а отлетело как можно дальше, используя свой пропеллер. Случайно можно найти такую со­вершенную форму проб и анализа. Но ведь дерево теряет с семечком всякую связь, как только оно оторвалось. Да и ума у клена нет, как вы заметили.

     Я наклонился и оторвал от штанины колючий шарик репейника.

     - Смотрите, он тоже ищет место под солнцем и использует других существ в роли сеятеля. Он отрастил колючки и цепляется в нашу одежду или шерсть пробегающего мимо зверя. А вон та дикая вишня – просто ученый-ор­нитолог. Она знает о птицах очень много и для них создает вокруг семечка вкусную мякоть. Для чего это вишне нужно? Чтобы птица заглотила семечко, которое защищено твердой оболочкой. Поэтому оно не раздавливается, а про­никает в пищеварительную систему. Но скорлупка сделана с учетом кислотно­сти и времени ее воздействия, поэтому не переваривается, а падает на землю далеко от матери-вишни. Такая вот авиапочта.

     - Надо же. Век прожил, а о таких вещах не задумывался, – вздохнул ста­рик. 

     - Очень интересно и показательно явление мимикрии у животных и расте­ний. Это способность подражать, подделываться под другие для защиты и охоты. Вот, к примеру, бабочка-серпокрилец. Его молодая гусеница похожа на птичьи экскременты, взрослая гусеница – на засохшую березовую сережку, а сидячая бабочка – на вялый березовый лист. Эти удивительные превращения проделывает одна особь в течение короткого времени.

     - Поразительно! – воскликнул Кузьмич. – Такая сообразительность и у кого – гусеницы, глупейшего создания.

     - Еще более удивительно, что и растения способны подражать, подделы­вать. Некоторые орхидеи для запыления завлекают насекомых не запахом и не нектаром. Для защиты от хаотической селекции они избрали лишь один вид на­секомых и завлекают только самцов видом своих цветков, которые имитируют сидячих самок именно этого вида.

     - Цветок подделался под самку жука? – переспросил дед, внезапно остано­вившись на дороге. – В самом деле?

     - Да, у орхидеи офис.

     - Это невозможно. Чтобы сделать имитацию, необходимо и соображение и взгляд со стороны…

     - Верно, но это факт.

     - Я совсем запутался. Растение не может ни мыслить, ни видеть.

     - Ему это и не нужно. Я уже говорил, что есть Тот, Кто и мыслит, и видит, и творит. Бог есть вездесущий невидимый Дух, но “невидимое Его, вечная сила Его и Божество от создания мара через рассматривания творений видимых”. Так сказал апостол Павел.

     Старик все еще недвижимо стоял на тропе. Вдруг резко шлепнул себя ладо­нью по лбу: – Я же недавно читал о раффлезии, растении, которое ест мух. Ее цветок имеет и вид, и запах гниющего мяса. Никакая слепая эволюция на та­кое не способна. Почему я оставил это без внимания? Почему не проанализиро­вал и сам не понял, что все формы жизни сотворены? Это очевидно.

     - Потому что атеистическая догма сковывает ваши мысли, не позволяет им подняться до уровня сознания бытия Бога. Свой выбор человек делает сам. И если не хотите видеть мир однобоко – прежде всего, сбросьте ваш панцирь рака. Он уже тесен для вас.

ЖИЗНЬ ЗЕМНАЯ

     - Если, по-вашему, Бог создал мир и правит им, и если Он всемогущ, то почему на земле столько несправедливостей и бед? – после продолжительного молчания задумчиво спросил Петр Кузьмич. – Почему Бог не может сделать, чтобы человек был счастлив, и не страдал?

     - Петр Кузьмич, вы слыхали о правилах техники безопасности?

     - Еще бы! Я инженер-электрик.

     - Если их нарушать, то к чему это приведет?

     - Ясно. К смерти или травме.

     - Кого винить, если пострадавший знал, но сознательно нарушал?

     - Сам и виноват.

     - Значит, к начальнику претензий нет?

     - Еще чего?! Конечно.

     - Почему вы тогда вините Бога? Он создал мир, создал людей, дал законы и заповеди. Живи по заповеди и не страдай. Но люди постоянно нарушают их.

     - Может, и не все знают заповеди?

     - Ой, Кузьмич, не лукавьте. Люди не знают, что убивать, воровать, насиловать, обманывать – это плохо?

     - Ну, конечно знают, на то они и люди.

     - Так зачем тогда все это делают?

     - Э… Но если Бог всемогущ, пусть сделает, чтобы не нарушали, – вывернулся дед.

     - Нет. Люди созданы по образу и подобию Бога, имеют свободную волю. А если подчинить ее, то это будет уже не человек, а “зомби”. Тогда пусть бы Бог создал такие условия, где невозможно было бы грешить.

     - Кузьмич, у вас есть дети?

     - Да два сына.

     - Вы бы хотели бы, чтобы дети ваши росли под строжайшей вашей опекой, когда к каждому приставлено по паре надзирателей, оберегающих их от любого неверного шага, где все поступки заранее расписаны вами?

     - Это получились бы не сыны, а истуканы. Что мне их, на полку ставить?

     - Ну, а если бы младший сын имел возможность обманывать, пьянствовать, грабить, врать, но, помня о вашем отцовском наставлении, не поддался бы соблазну, этому злу, а старший тоже не грешил, но потому, что не имел такой возможности, то который сын был бы ближе, которому бы доверили бы свое дело, свое имение?

     - Ясно, что младшему, ведь он уже проверен, а старший – “темная лошадка”.

     - Вот такую проверку проходит каждый из нас в своей земной жизни. Ведь жизнь – не санаторий, не Диснейленд. Земная жизнь – это скорее мастерская или школа для души. Бог любит нас и делает то, что благо, дает возможность спасения.

     - У твоей соседки умер сын, единственная опора для вдовы в старости. А ведь мальчику еще и десяти лет не было. Это тоже благо, тоже справедливо?

     - Здесь мы судим, не зная истины. Может юноше предстояло попасть в дурную компанию. Может он стал бы грабителем, алкоголиком. И не опорой для матери он мог стать, а ее бедой, мукой. Сколько таких примеров. Может, мать не раз бы пожалела, что родила его на свет…

     - Да так бывает. Материнская любовь слепа. Вот и сестра моя… Ну, а ее то почему Бог не избавил от страданий? Почему не прибрал заранее сына-наркомана?

     - Значит, страдания нужны ей для очищения. Люди грешат. Возможно, страдая, она иступляет вину свою, а, может, всего рода. Мы многое не знаем. Не все то лучше, что лучше.

     Есть восточная притча. Шел один мудрец со своим учеником, и они увидели парусник, готовящийся к входу в море. Мудрец поднялся на борт, проник в трюм и сделал в борту пробоину.

     - Зачем ты это сделал?! – вскричал ученик. – Эти люди и так бедны, а теперь им придется тратиться на ремонт!

     - Зато они сегодня не выйдут в море и шквал, который налетит ночью, не разобьет их о скалы, – ответил мудрец.

     Стоит ли скорбеть о преждевременной смерти? Ведь дом родной душ наших – это мир высший. Мы здесь, как в тюрьме, так разве плохо, если заключенного амнистируют до срока?

     - Тогда можно сделать вывод, что лучший выход – побег. – Кузьмич недвусмысленно чиркнул себя большим пальцем по горлу и взглянул наверх.

     - О, нет! Ни в коем случае! За побег можно схлопотать вечный срок в карцере, – указал я вниз.

     - Постойте, но есть сколько угодно примеров, когда всякие жлобы живут припеваючи и плюют на нормы морали, – возмутился старик.

     - Пока человек живет на земле – всегда остается надежда на то, что он покается и спасется. Но когда Бог видит, что человек неисправим, то наказания будут бесполезны. Кто грешит – пусть грешит до конца. Этим он хуже себе не сделает. Ювелир не станет трудиться над огранкой мутного и треснутого камня.

     - Да, это, похоже, – согласился Кузьмич. – Мой сосед сначала воспитал своего сына, лупил его за проступки. А когда пацан связался с наркотиками – махнул на него рукой. Теперь не трогает и не бьет. Все равно пропащий.

     Дед грустно покачал головой, но вдруг спросил:

     - А почему Бог не пошлет смерть такому грешнику? 

     - Не все так просто. Мы живем в мире, который похож на некую сеть из множества случайностей, причин и следствий. Мы сами и генераторы причин и потребители следствий от взаимодействия этой сети, которая только кажется случайной и хаотичной. Мы ячейки этой сети и дин Бог знает, для чего Он вызвал нас из небытия, какую роль мы должны сыграть для других и когда пора нас отозвать. Ангел смерти посылается в нескольких случаях: когда истек срок пребывания на земле этого человека, когда дальнейшее его пребывание может навредить его душе, когда его действия вредят душам других людей. Впрочем, бывают и другие варианты, которые слишком сложны для того, чтобы понять их.

     Вы сомневались в справедливости Бога? Правильно сомневались. Бог несправедлив. Человек отворачивается от своего Создателя, богохульствует, подвержен страстям своим, оскверняет в себе образ Божий, оскверняет храмы Его, изрыгает хулу на все святое – а Бог вместо того, чтобы испепелить его гневом Своим – все еще жалеет, ждет и любит его. Бог есть Любовь, а любовь выше справедливости.

     - Бог любит и делает все во благо нам? И то, что у моего соседа, прекрасного доброго человека морозом побило огород – тоже благо? Не понимаю.

     - Да, во благо. Ваш сосед, я так думаю, неплохо разбирается в овощеводстве?

     - Он дока, каких мало. К нему все за советами ходят.

     - И он гордился, наверно, своим талантом, своим умением?

     - А почему нет, конечно, но нос не задирал.

     - Но в успехах своих видел лишь свои заслуги. А это очень опасное положение, когда человек успокаивается, застывает в своем Мирке, где все размеренно и спокойно, и, кажется, что так будет всегда. Человек коснеет в паутине своей жизни, где есть место самодовольству, но нет места Богу.

     - Да нет, он вроде и верующий. Даже в церковь иногда ходит.

     - Вот именно: “вроде верующий”. Это теплохладность, которая губительна для души. Бог говорит человеку: “О, если бы ты был горячий или холодный! Но ты теплохладный – никакой, и извергну тебя из уст Своих”.

     Теплохладность – это неподвижность, омерщвленность. Если камень катится не туда, его легче подправить, изменить его движение в нужном направлении, но если он врос в землю – сорвать трудно. Легче исправить человека, обратить его душу ко спасению, к Богу тогда, когда человек ищет, стремится, активен. А соседу нужна была хорошая эмоциональная встряска, удар по гордыне, что и получилось.

- Уж конечно. Он даже роптать на Бога начал.

     - Зато потом он одумается, ужаснется и побежит на исповедь. И вот – оцепенения пагубного самодовольства – как и не бывало. Вот такая шоковая терапия.

     - По-моему, это жестоко.

     - Напротив. Бог выбрал самый щадящий вариант. Разве лучше болезнь или травма? Чтобы спасти душу – все средства хороши. Никто не посмеет обвинить в жестокости того, кто, к примеру, разбудит доброй затрещиной уснувшего за рулем.

     Жизнь на земле – это постоянная балансировка между добром и злом, светом и тьмой. Образно можно представить себе так: разум, как возчий, везет душу в колеснице материального тела. В его руках вожжи – ум, и правит он упряжкой бешеных коней, которые есть наши страсти. От человека, его личности и воли зависит, как промчится он дорогой жизни. Справится ли он со своими страстями? Не разобьется ли тело, не погубит ли душу?

     Жизнь земная – короткая пробежка перед прыжком в вечность.

     - Вы все время намекаете, что существует еще некая загробная жизнь. Какая-то поповщина. Есть мир, в котором мы живем. Всякие параллельные миры – в лучшем случае фантастика.

- А что вы считаете реальностью?

- То, что человек может познать пятью чувствами.

     - Но ведь человек даже в материальном мире ощущает лишь ограниченную часть. Он не видит ультрафиолет и инфракрасное излучение, из всего диапазона звуков слышит лишь фрагмент. А магнитные поля, а радиоволны? Попробуйте объяснить дикарю принцип сотового телефона. Он не поверит вам. Попробуйте объяснить человеку, который от рождения лишен обоняния, что такое аромат цветка. Он видит переливы цвета каждого лепестка, осязает их бархатность и нежность, но аромат… он для него непостижим, нереален. А ведь аромат, – будто душа человека. Есть люди, души которых благоухают перед Богом, есть невыразительные, серенькие, есть и смердящие…

     - Погодите. Вы говорите о радиоволнах, всяких излучениях, полях. Но се это тоже материальный мир и человек постигает его с помощью приборов.   

- Верно. Пару столетий назад физикам мир представлялся много проще. Устройство и движение Вселенной понималось механически, подобно часовому механизму. Затем открылось познание более тонких состояний материи – плазмы, поля. И вот здесь наука подошла к осознанию того, что приблизилась вплотную к некой области, которую никак нельзя мерить мерками материального мира.

- Полностью с вами согласен, – воодушевился студент.– Квантовая механика, исследующая частицу, как волну, открыла реальность особого мира, начинающегося за пределами элементарных частиц протонов, нейтронов, позитронов...

- Сбавь обороты, сынок, – осадил его дед.

- Это можно понять так, что во Вселенной, кроме видимого мира, существует в форме волны особый мир, который есть неизменное основание всему существующему изменчивому миру. Эта субстанция строго организована и вот она-то правит миром.

- Как так правит?

- Петр Кузьмич, – подключился я, – вам, как материалисту, известно, что материя без движения существовать не может.

     - Да, движение рассматривается, как неотъемлемое свойство материи, как способ ее существования.

- А поскольку теперь наука пришла к выводу, что именно волновая функция дает движение всему видимому миру звезд, планет, туманностей и субстанция не хаотична, а строго и разумно организована, то наука практически признала, что материальный мир управляется Богом.

- Когда я это понял, – вдохновенно прижимая ладони к груди, произнес Виктор, – мир для меня изменился, наполнился смыслом. Я обрел веру в Бога.

- А это не… – покрутил дед перед собой растопыренной кистью,– … не плод измышлений?

- Ну что вы, – выпрямился парень, – уже и приборы разработаны, на жидких кристаллах, для фиксирования волновых функций. Есть и антимир, функции отрицательные, действующие разрушительно.

- А это еще что такое?

- Обычные весы, Кузьмич, – улыбнулся я.

     Старик замолчал. Он шагал по тропе, глядя прямо перед собой, но по отсутствующему взгляду было понятно, что не этими холмами заняты его мысли.

- В первой главе Библии говорится, что Бог создал свет, причем еще до сотворения светил, – продолжил я. – Над этим фактом долго потешались атеисты, как над нелепицей. А ведь говорилось не о видимом свете, а той первичной творческой вибрации, волне, от которой возникло все наше Мироздание. Вот так соединяется несоединимое: наука и религия. “Знание удаляет нас от Бога, а большое знание приводит к Нему”. Это сказал Роджер Бекон, английский средневековый ученый, которого материалисты считают “своим”. Кто-то очень точно сказал, что ученые долго штурмовали скалу Истины, а когда, наконец, достигли ее вершины, то обнаружили, что там давно пребывают богословы.

- Все это переворачивает мои взгляды. Я даже растерялся и не знаю, кому верить, – Кузьмич протер носовым платком вспотевший лоб, хотя еще не было жарко.

- А я вам обрисую некую ситуацию. Предположим, известный ученый астроном объясняет нам великие тайны Вселенной, а профессор-ботаник спорит с ним и уверяет нас, что астроном не прав. Кому мы поверим?

- Конечно астроному! Что может ботаник смыслить в астрономии. “Суди, дружок не выше сапога”, – говорит художник сапожнику в стихотворении Пушкина.

- Верно. Почему же люди в вопросах веры и религии поверили не богословам, а каким-то там атеистам?

- Может оттого, – после минутной паузы ответил старик, – что трудно поверить в то, что не укладывается в голове человека.

- А я вам скажу, что вы легко приняли и поверили в одну истину, которая также не укладывается в голове человека и которую нельзя познать ни опытом, ни техникой, ни органами чувств, ни приборами.

- Не может быть! Что же это?

- Понятие о бесконечности. Вам сказали, что Вселенная бесконечна, – и вы легко поверили, хоть это невозможно ни исследовать, ни увидеть, ни познать, ни сравнить. Приняли на веру – вот и все!

- Вот это да, – озабоченно почесал макушку Кузьмич, – и правда.

- Вы поверили в это быстро и легко. Но не можете поверить в Того, Чье творение у нас перед глазами, ведь всякое творение предполагает Творца. А вот причина нашего неверия – это другой вопрос.

- И какова причина? – не отступал дед.

- Вера в бесконечность нейтральна, вам не мешает верить в это.

- Что мне мешает верить в Бога?

- Вероятно те силы, которым выгодно, чтобы вы оставались в неверии. В духовном мире нет нейтрального положения. Кто не с Богом – тот становится рабом тьмы. Кому выгодно, чтобы человек не был с Богом? Подумайте и попробуйте ответить.

- Выходит, что силам зла, – медленно вымолвил старик.

МИР АНГЕЛОВ

      Четверть часа мы шагали молча. Я видел, какая борьба идет в сознании старика. Ум еще цеплялся за привычные понятия, сложившиеся с давних пор.

     Расстаться с ними было страшно, но то ум уже ясно видел их несостоятельность. Опираться дальше на обломки материалистического мировоззрения, но принять новое без веры – это повиснуть в воздухе. Что может поддержать человека в такой ситуации? Очевидно – слово Божие, дающее опору для перехода над пропастью неверия. Но и здесь, как оказалось, таились свои подводные камни.

- Я теперь еще в более сложном положении, чем был в начале, – промолвил дед. – Я готов признать, что Бог создал мир и управляет им. Но отказ от старых научных догм еще не делает меня верующим. Недостаточно просто признать бытие Бога – я так полагаю, что вам этого мало. Вы станете грузить меня своими догматами. Заставите поверить в то, что описано в Библии, которую вы считаете священной Книгой, а для меня она пока сборник нелепиц. Но вы во все это верите?

- Верю.

- И я верю, – эхом отозвался студент.

- Почему? Почему вы верите в истинность тех описаний, которые иначе, чем сказкой не назовешь?  

- А вы представьте себе тех первых слушателей библейских историй: пастухов, кочевников, скитавшихся по пустынным просторам Иудеи, внимавших лишь голосам дикой природы и с трепетом вбиравших в себя простые, но величественные слова древнего Предания. Что ж удивительного, если Истина была этим детям природы на вырост, в форме сказки. Истина – как вода. Не влив воду в обычную посуду – не пронесешь, не сохранишь. Не придав истине простых форм – не осознаешь, не запомнишь, не передашь. Но форма – лишь покрывало. Если вы готовы, давайте приоткроем его. Давайте прикоснемся к тем знаниям, которые почерпнули из Библии святые отцы и современные богословы, потому, что для чтения нужен ум, а для понимания Библии – духовность.

- Тогда начните с сотворения мира. Где вы там нашли ангелов, о которых потом столько говорят. Даже во времена Христа саддукеи не верили в них, а ведь они читали ту же Библию. Значит, у них были резоны не верить.

- Я ведь не зря сказал, что читать и понимать – разные вещи. В те времена даже фарисейские учителя уже смутно понимали премудрость Священного Писания. На встрече с Никодимом Господь укоряет его в этом. А саддукеи понимали еще меньше, а чего не понимали, в то не верили.

- Чего не понимали?

- Ну, без спасительной аналогии нам не обойтись. Так вот, что бы вы подумали о человеке, который на вашу просьбу потушить свет, стал бы дуть на лампочку?

- Тундра дремучая.

- А человек просто не имел понятия ни о проводке, ни об электричестве вообще. Видел только свет в лампочке.

- Я по-о-нял, – усмехаясь, протянул дед. – Выходит, я обозвал саддукеев и себя заодно. Тогда так, – хлопнул он себя по колену, – я хочу знать больше и готов слушать. А уж верить – обещать не могу. Такой уж я саддукей.

- Итак, вначале Бог сотворил небо. Не свод небесный, не атмосферу, не космос, а духовный мир.

- То есть ангелов, – уточнил студент.

- Да, бесплотных духов, имеющих начало, но живущих вечно.

- Вы предлагаете мне поверить в неких обитателей высшего мира, которые являются в человеческом обличии, да еще и с крыльями, которые им явно ни к чему, поскольку это все-таки духи, а не дельтапланеристы, – съязвил дед.

- Прежде всего, я предлагаю понять сам божественный процесс сотворения мира. В 32-м псалме говорится: “Словом Господа сотворены небеса и духом уст Его все воинство их”. Бог творит сиянием Своей славы. Эти бесчисленные лучи нетварного света дают жизнь первому этапу творения – миру идей. Это Первопричина всему сущему. Все понятия, вещи, явления, принципы, все, что можем мы познать и понять, в нашем материальном мире не появилось случайно. Все рождено свыше, все пришло оттуда, опустилось из мира идей. Всякая сотворенная вещь имеет точку соприкосновения с Божеством. Все вышло из Логоса, из Бога-Слова. “Я есть Альфа и Омега, начало и конец”, – сказал Господь. Мысль Бога Отца, производимая Словом и совершаемая Духом сотворила вторые Светы, служебные первому свету. Вот эти вторые Светы и есть высший чин в ангельской иерархии – Серафимы. Дальше идут Херувимы, Престолы, Господства, Силы, Власти, Начала, Архангелы, Ангелы. Постепенное отражение и трансформация сотворенных идей до уровня материального мира – это и есть первоначальное служение ангелов.

     Сотворение ангельских сфер произошло как бы в молчании. Первое слово Бога: “Да будет свет”. Это уже творческая вибрация, пронизавшая высшие миры и создавшая из ничего видимый мир, давшая ему движение, а, следовательно, и пространство.

     Мы знаем, что время относительно даже в материальном мире. Ангелы створены в особом временном состоянии и не скованы временем, как люди, и пространство не преграда для них.

Понятней ли вам стал ангельский мир? Трудно ли в это поверить? – с надеждой спросил я Кузьмича.

- Вполне понятно, – уверенно ответил дед. – Почти, как принцип передачи и трансформации электроэнергии от мощной ГЭС до уровня бытовой сети.

- Да, но у ГЭС “идея” одна – трехразовый ток. А у первого этапа творения – океан идей, и каждая принимается и низводится до материи как по отдельному лучу, и в каждом задействована вся иерархическая лестница ангелов.

- И это понятно. Непонятно другое: каков облик у ангелов. Если все, созданное Богом функционально, то человекообразность ангелов – нелепица. Ангелы не носят идеи в ведрах, ни руки, ни ноги им не нужны. Одежда и крылья тоже. Что же остается? Вот и растаял ваш ангел.

- Нет, не растаял. Остается духовная личность и энергия. Но, будучи послан Богом на землю, он явится в таком виде, который человеку легче принять. И говорить будет на том языке, на котором вы мыслите. Если вы не верите, что ангелы крылаты, то он будет с крыльями. Посланный для контакта с человеком, он будет иметь человеческий облик. Так проще для нас. Даже мы, общаясь с детьми, снисходим до их уровня. Мы садимся на корточки и говорим тем языком, который понятен ребенку. Отправившись в море, мы одеваем акваланг и сами становимся похожи на рыбу.

     Мы не должны очеловечивать ангелов, но это нелегко. Простодушная бабушка-прихожанка искренне верит в ангела, как прекрасного юношу с крыльями. Библеисту видится могущественный дух, сражающийся за земные государства в духовном мире. Богослов понимает ангелов, как вестников божественной мудрости и тех, кто возносит молитвы святых к престолу Всевышнего. Ученый, постигший тайны квантовой механики, понимает ангельский мир, как иерархию божественного света, дающего жизнь.

- Ну, я совсем запутался, – вздохнул Кузьмич. – Кто же из них прав?

- Как не парадоксально это прозвучит, но все.

- Вот те раз! Как ты?

- Потому, что я упомянул разные проявления, разные служения.

- Вы знаете, – смущенно промолвил студент, – я ангелов, их облик, воспринимаю оп Библии, а не так, как вы говорите. Пророки ясно описывают ангелов, их вид, одежду оружие. Мне кажется, вы отходите от Библии.

- Давай рассмотрим, как же следует понимать по Библии. Что было показано Иакову во сне?

- Лестницу от земли до неба и ангелов, восходящих и нисходящих по ней.

- Скажи, лестница – символ, или некое небесное инженерное сооружение со ступеньками и перилами?

- Символ.

- А ангел, который был спутником Товии и которого все принимали за человека, он материализовался до человеческого естества, или это лишь внешнее сходство, оболочка?

- Ангел потом открылся, что хоть ел и пил с людьми, но это им только казалось.

- Вот и ответ. Зримый покров, похожий на человеческий, ангел принимает, когда по воле Бога должен контактировать с людьми. И еще об ангельской одежде. В Откровении Иоанна Богослова читаем, что ангелы следовали за Господом “облаченные в виссон белый и чистый” (Откр. 19, 14). Что такое виссон?

- Кажется, льняная ткань.

- Вот. Если не готов к твердой духовной пище, то так и воспринимай. А если духовно вырос, то читай подсказку там же: “виссон же есть праведность святых” (Откр. 19, 8).

- Как это понять? Праведность святых – нечто абстрактное.

- Ошибаешься. Это мощная духовная энергия их молитв. А энергия – это и есть материя ангельских миров. Есть известное высказывание, что мир держится молитвами святых. Это не просто красивая фраза.

- А как понимать бунт Денницы? – заинтересовано блеснул Кузьмич стеклами очков. – В той форме, которую я знаю – я ее принять не могу. Высший ангел возгордился, не захотел исполнять волю Бога, попытался сделать революцию и был изгнан. Какая-то драма на любительской сцене. А вы еще говорите, что не нужно очеловечивать мир ангелов.

- А вы попытайтесь абстрагироваться от формы. В чем суть этой истории? Некий сбой, нарушение меры добра и света на уровне херувимов, появившийся из крохотного зерна, субъективно показавшегося добром.

- Гордыни? – недоверчиво скривил губы Кузьмич.

- Не сразу. Ангельские миры во всей их полноте воспринимали Свет, льющийся от Творца. Свет, как благо, был желанным и давал жизнь и совершенство. Совершенство достигалось через совершенствование, а это процесс, допускавший свободомыслие. Ангелы, даже высшие Светы – не боги. Они лишь отражение мира идей. Идея скромности, благодарности за получение Добра и Света от Бога, трансформировалось в сознании одного из херувимов к понятию неловкости, стыда за то, что он получает незаслуженно, даром. И эта степень утверждалась в нем и стала помехой в принятии Света, поскольку принимать, или не принимать Свет, во власти наделенных свободой воли. Но неприятие Света даже в малой мере – отпадение от Жизни, от Бога. Горный обвал подобен цепной реакции и причина ему – малозаметное падение одного камешка. Так идея принятая субъективно, по самомнению, повлекла за собой и отказ от Света, и гордыню, и бунт против Бога.

- Послушайте, – затеребил мой рукав студент, – но откуда это известно? О неловкости, стыде, отказе от Света… В Библии этого нет.

- А как ты думаешь, падший Люцифер мог создать свою библию, свою религию?

- Ну да, сатанизм.

- Нет, сатанизм – это явленный и откровенный выплеск зла, нечто вроде их секты. Но тонкая, хитрая, закамуфлированная религия сатаны – это Каббала. Вот там и разворачиваются в мире человеческом все те же извращенные идеи отказа от Света из-за стыда. Не зря старцы говорят, что излишняя скромность – признак скрытой гордыни. Адепты, практикующие Каббалу, на начальных стадиях могут ничего не заподозрить, но Свет они уже готовы принимать, делая одолжение Богу, а значит благодарить за это Творца уже не обязаны, и они уже избранники, и чем дальше – тем хуже. Земное продолжение небесной трагедии. Гримаса дьявольской гордыни.

- Разве Бог не предвидел отпадение в ангельском мире?

- Конечно, начав творить, Бог уже видел и знал те отпадения, которые возможны для индивидуумов, наделенных свободой воли. Ангелы были свободны и имели возможность не грешить. Но возникла первая смерть – отпадение. Поскольку ангелы бесплотны, то смерть для тех, кто отпал – это полное отключение от Бога. Бог отделил свет от тьмы. Произошла поляризация в мире ангелов. Одна часть, ставшая совершенной, имеет невозможность грешить, а другая, ставшая демонами, невозможность не грешить. В теперешнем ангельском мире бунт, как самомнение, невозможен. Произошло полное слияние с волей Бога. В демонском мире царит зло. Добро для них недоступно и ненавистно.

- Значит, зло и смерть сотворены Богом? – спросил Кузьмич.

- Нет.

- Выходит, сатана тоже творец. Создал смерть и зло. Если не Бог их создал, то выходит, что падший ангел.

- Виновник – да, но не творец. Нельзя рассматривать зло, как часть первоосновы, как идею. Можно сказать, что зла не существует. Зло – это отсутствие добра, доведенное до абсолюта. Смерть – отсутствие жизни.

- Нет, – замотал головой, – как говорит мой внук: не догоняю. Это какой-то философский туман.

- Хорошо, объясню на примере. Вы удаляетесь от источника тепла и света, допустим, от костра. В какой-то момент вы окажетесь в темноте и холоде, которые и есть отсутствие света и тепла. Существо, которое не имеет понятия о тепле и свете, не ощутит ничего, ибо все познается в сравнении.

- Но Бог знал о предстоящем падении, мыслил и о смерти, и о зле. А мысль Бога – это сила, которой Он творит миры. Вот и появилось зло в свое время. Так выходит? – студент смотрел на меня настороженно и выжидающе.

- Софистика, друг мой, софистика. Сейчас ты сам убедишься. Представь себе, что родился, живет и работает здоровый нормальный человек. Но по неосторожности, по легкомыслию, отступив от правил безопасности, отрубил себе руку. Не станешь ли ты утверждать, что увечье это рождено было вместе с ним и потом проявилось. Так же нельзя утверждать, что зло родилось вместе с благом, потому, что все о Бога. От Бога Благо и Свет, а зло и тьма – недостаток Блага и Света.

Я замолчал. Тема была непростая.

- Петр Кузьмич, – обратился к ветерану студент, – как вы теперь? Сможете поверить в ангелов?

- Поверить? Эта тема просто теперь, когда я в ней разобрался, перестала вызывать у меня протест. С меня довольно.

- А у тебя, Виктор, – спросил я, – протеста не возникает? Ведь ты не православный, насколько я понял

Юноша усмехнулся, дернул головой, и мне стало ясно, что все протесты еще впереди.

- Еще пару вопросов, – сбил Кузьмич шляпу на затылок. – Если наука так близко подошла к осознанию Бога, то есть ли научное подтверждение тому, что Вселенная действительно был сотворена, а не существует вечно?

- Да, есть. Из курса астрономии мы знаем, что в Метагалактике действует закон красного смещения в спектрах, подтверждающий, что галактики разлетаются в разные стороны с ускорением. Верно, студент?

- Да, это закон Хаббла. Из расширения Вселенной ученые делают вывод, что первоначально вся материя была сконцентрирована в одной точке.

- Эту точку поставил Бог, и из нее действительно “из ничего” брызнул Свет божественной энергии по воле Творца и началось Бытие.

- Зачем Бог сотворил мир и человека? – в жажде познания Кузьмич был подобен ребенку, постигающему для себя новый мир. В такой период ребенок докапывается до фундаментальных истин и иногда ломает игрушки, чтобы понять, как они устроены

- Мы можем предполагать, философствовать на эту тему, но это попытка вместить невместимое. Наш ум сформирован категориями земными, конечными, человеческими. Нельзя линейкой измерить силу тока. Нельзя человеку познать замысел Бога.

     Богу не может чего-либо недоставать, потому что в Нем есть все. Бог, обладая свойствами бесконечности, не может иметь желаний, так как это свойство конечно. Ответ на вопрос, почему Бог, обладающий всем, чем можно обладать и Сам по Себе являющийся причиной всех вещей создал Вселенную – человек в полной мере не понять, не принять не может, а если бы мог, то был бы Богом. Однако Бог творил не опытным путем, не просто так, поглядеть, что из этого получится. Если Бог над временем, то для Него что настоящее, что будущее – все “сейчас”. Идея о человеке у Него была предначально. Земля еще клокотала расплавленной магмой, еще ни один лучик солнца не проникал к ней сквозь густую пелену паров, газов и дыма, но Бог видел и будущее возникновение растительного и животного миров, и сотворение человека, и грехопадение его, и долгий путь, который предстоял человеку для постепенного совершенствования его души. Человек сотворен, как гибкая система, имеющая свободу воли. Зная грехопадение человека, Бог видел и крестную смерть Сына Своего, посланного, чтобы вытащить из пропасти земной упавшее туда человечество. Вытащить через искупление, вывод “малого стада” к высотам запредельным. “Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом”. Пусть радость осознания этого коснется и вас, ибо, если Бог, зная все, что будет, все же творил человека, значит, Он и знал, что тварь Его не погибнет во прахе. Шатаясь и спотыкаясь, через падения и отступления, человек обретет почетное священное место, уготованное ему Богом. Божественный замысел будет исполнен.

ТАЙНА БИБЛИИ

     Тропа слегка пошла на подъем, мы замедлили шаг. Студент извлек томик Библии карманного формата и, читая на ходу, объяснил: – Я перечитываю о сотворении мира.

- Во, во, за шесть дней. И человек из грязи, – насмешливо хмыкнул дед.

- За шесть эпох, Кузьмич. Именно так следует понимать дни творения. И человек – не ожившая кукла, вылепленная из глины. Взят из земли, из праха – значит не опустившийся с неба и не сотворен из ничего. Бог не творил моментально ни землю, ни человека. Все зреет и разворачивается во времени.

- В далеком детстве бабушка рассказывала мне об Адаме и Еве, как они украли яблоко в Божьем саду и были наказаны. Позже я не раз читал об этом, но все как-то попадались книжки не глубже, чем “Библия для детей”.

- А вы читали неправославную литературу? – напрягся студент.

- А… – махнул рукой дед, – читал, соседка приносила. Та же сказка, только без славянских оборотов. Легко понять, трудно поверить. Вероятно, и здесь своя тайна, иносказание. Вот мир ангелов теперь мне стал больше понятен, глубины Божьего мира раскрылись через простые образы. Теперь хотелось бы понять о древе Жизни, древе познания. Ведь не фруктовые же деревья, в самом деле. И в чем смысл грехопадения?

- Прежде всего, давайте рассмотрим устройство мира, в условиях которого начал жить человек. Земля первоначального творения – это не тот мир, который мы видим вокруг себя.

- Конечно, наш мир послепотопный, – откликнулся Виктор.

- Даже не в этом дело. Наш мир проклят. Посмотрите вокруг. Это только кажется, что вокруг тишь да благодать. Нет. Наш мир ужасен. Все живое рождается, живет и умирает в страданиях. Боль, крик, хруст плоти на зубах, муки, агония… Бактерию пожирает червь, червя – жук, жука – ящерица, ящерицу – птица, птицу – человек, человека – бактерия в виде болезни. Все круг замкнулся. Даже растения враждуют друг с другом за землю, за воду, за солнце. Но такой земля не была изначально.

- Твари не жрали друг друга?

- Нет.

- Вот уж ерунда. Как такое возможно?

- Да оно у вас перед носом. Смотрите.  

Басовито гудящий шмель облетел нас и снизился к кочке, пышно заросшей цветущим клевером.

- Смотрите. Есть ли у шмеля ко клеверу злость, вражда, ненависть? Нет. Причиняет ли он ему боль, утрату? Тоже нет. И клевер раскрывает навстречу шмелю свои лепестки и с любовью предлагает нектар взамен за услугу опыления. А вот дикая груша, она растит плоды, чтобы ели другие, и никому от этого не больно, а всем хорошо. Вот отношения животного мира, основанные на любви. Так создал Бог, и так было во всем. Но даже выше такого мира Бог создал мир новый – Едем, а в нем еще выше – мир Рая. Вы правильно поняли, Кузьмич, что сад и деревья – иносказание. Поэтому нельзя теперь найти в междуречье Тигра и Евфрата следов рая.

- Куда же он делся?

- Он был и есть. Но давайте по порядку, сначала о человеке. “Бог сотворил человека животным, получившим повеление стать богом”, – сказал Василий Великий. Человек телом сотворен, как животное.

- Питекантроп, – скривил губы в улыбке студент.

- Вроде того. Но он получил от Бога некую иную, неземную субстанцию, искорку от Духа, которая ворвалась в его естество и озарила и душу, и разум. Дух в человеке стал причиной кардинального роста личности, утоньшения, преображения грубых покровов плоти до едемского состояния, когда человек мог лицезреть Бога. Это этапы обожения человека. Сначала тварь земная, “персть”, затем образ Божий, а там со временем и соединение с Богом.

Каким должен быть человек, чтобы состоялось обожение? Кротким, добрым, послушным, любящим… чего сам человек не мог иметь? Вечной жизни. Это ему предоставил Бог.

- Древо жизни?

- Да. Человек был подключен к источнику вечной жизни; Бог не ограничивал временем для совершенствования.

- А древо познания?

- Это мудрость, которая есть свобода от заблуждений.

- Но ведь именно это и было запрещено. Почему?

- Преподобный Ефрем Сирин, говоря о заповедях не вкушения от древа познания, объяснил, что “она дана только на время”. Это православное понимание.

     Человек был призван на служение. И он уже многое прошел, стал разумным, Бог ввел в Эдем уже не животное и не глупца, а образ и подобие Свое. Но впереди еще много было работы. Человек должен был принести Богу обновленную землю и совершенное сердце. И тогда Бог сказал бы: пора, ты готов, Адам. Иди и познай великую тайну рая, которая сокрыта даже от ангелов.

- Тайная премудрость? Сокровенные знания? – насторожился студент.

- Друзья, – вздохнул я, – если бы вы знали, что такое Причастие, объяснить было бы легче.

- Ну, теоретически я знаю, – ответил дед.

- Да и практически, – выпятил нижнюю губу студент. – Я не раз бывал на вечере поминовения Христа.

- Нет, давайте с этим повременим. До понятия о Евхаристии вам тоже нужно дорасти, как Адаму до дерева познания. Но первые люди не доросли, не устояли, не дождались Божьего зова, а поступили по своеволию, решили причаститься не во Имя Бога, а во имя свое. Это все равно, что ворваться в алтарь, к престолу, и самим испить из Чаши. И были изгнаны.

     На что рассчитывал падший херувим, искушая Еву? На то, что в его власти окажутся богоподобные существа, да еще имеющие доступ к древу жизни. “Нет, не умрете” – сказал он и здесь не слукавил, ибо не знал, что люди могут быть изгнаны. Но Бог предусмотрел все. Отлучение от древа жизни можно понять как благо. Что может быть ужасней вечной жизни установившегося несовершенства, застывшего уродства с печатью проклятия? Поэтому еще в Раю, предвидя грех, Бог дал людям заповедь размножения. В Раю это было лишь идеей, а реальность она приобрела после грехопадения, с принятием людьми “одежд кожаных”, то есть плоти.

     Вы спросили, Кузьмич, куда делся Рай. Остался на месте. Это земля пала, разорвав эти миры, отделив нас от Едема. Человек отступил в мир, из которого был взят, и если бы не была предусмотрена Богом возможность размножения, то он исчез бы, как вид. Тела бы истлели, а души, заклейменные грехом, отправились бы в антимир, к сатане.

- Послушайте, у вас на каждом шагу одни символы, – возмутился студент. – Будто Библию читаете между строк. И адвентисты и свидетели Иеговы понимают Бытие иначе.

- Тогда к ним также относятся слова апостола Павла, сказанные о евреях, что у них при чтении Писания до сих пор не снято покрывало сердца, поэтому и умы ослеплены. (2 Кор. 3,14). Библия – книга непростая. Но если ты настаиваешь на буквальном прочтении, то должен признать, что Еву искусил не сатана, а некая неизвестная науке тварь, хитрый зверь полевой, который умнее людей, поскольку знает больше их, да еще и говорящий.

Я пытливо посмотрел на юношу. Тот поднял глаза, усмехнулся: – Да, верно. Но, может, Моисей не знал ни о сатане, ни об ангелах, поэтому и не пишет о них.

- В Пятикнижии действительно не упоминается ни о падении Денницы, ни об иерархии ангелов. И вдруг мы читаем, что Бог поставил херувима, охраняющего врата Едема. И мы понимаем, что это проблеск тех знаний, которыми владел Моисей и которые затем через пророков и других авторов Библии проявились на ее страницах. Это ветхозаветное Предание.

      Текст Библии прост лишь на первый взгляд, но по нему алмазной россыпью блистают ключевые слова, символы, иносказания, дающие возможность увидеть иной, прикровенный пласт. Святой Иероним, первый переводчик Библии на латинский язык сказал: “Самая трудная и непонятная из Священных книг есть книга Бытие. Она содержит столько тайн, сколько слов”.

Мы можем постичь тайну Библии, но знание принципов изложения даст возможность избежать узкого, я ба сказал, сектантского понимания.

Моисей вырос при дворе фараона и был научен “всей мудрости Египетской” (Деян. 7,22). Манера египетского тайнописания имела три ключа. Первый: ясный и простой. Второй: слово, любой текст нужно рассматривать в этих ключах: говорю, обозначаю, скрываю. Вот принцип, по которому построен текст Писания. Не зная тайнописи, Библию можно читать, как обычную книгу, как историю, как сказку, роман; ходить по поверхности, не подозревая, какие богатства сокрыты в глубинах.

Кочевой народ не мог иметь ни потаенных монастырей, ни охраняемых подземелий, как в Египте или в Тибете. Мудрость, открытую Богом, Моисей спрятал в самом тексте. “Вот она, иди и бери, если сможешь” – как бы говорит он. Сокрытое в духе – духом открывается. Есть в Библии примеры и особых сокровений. Это четвертый ключ, именуемый печатью. Евангелие тоже не лишено принципа тайности Моисея. Народу Христос говорил притчу, посвященным ученикам открывал ее значение. Вот вам два ключа. А третий: “не может вместить”. А когда смогли вместить апостолы? После того, как сошел на них Дух-Утешитель, который научил всему.

Откровение Иоанна Богослова примечательно тем, что в нем аллегории, символы, зримые картины незримого мира идут параллельно с объяснением, раскрытием их. Не зря ведь ангел сказал: “не запечатывай слов пророчества” (Откр. 22,10). Однако третий ключ весьма непрост, поэтому существует разное толкование Апокалипсиса. Возможно, третий ключ раскрывается во времени.

- Я бы попросил коротко объяснить всю Библейскую историю, хотя бы основное. Очень уж все туманно… – покачал головой старик. – А православное понимание мне импонирует.

- Хорошо, попробую. Если рассмотреть период от Адама до Моисея, то мы видим несколько циклов. Снова и снова происходит падение и развращение, и Бог скрупулезно отделял редкие самородки праведности от горы пустой породы. Первое массовое отступление привело к тому, что Бог уничтожил все живое потопом.

- Зачем же потоп?! – воскликнул Кузьмич. – Звери-то в чем виноваты? Сколько их погибло! Ведь лишь по паре всего спаслось в ковчеге, насколько я помню.

- Роль человека в истории развития жизни была особая. Адам стоял на самой вершине пирамиды жизни, до грехопадения он был опекуном нижних царств: животного, растительного, минерального. Помните, в первой главе говорится, что человека Бог поставил владычествовать над птицами, зверями, рыбами и гадами. А во второй главе уточняется, что “…всякий полевой кустарник, которого еще не было на земле, и всякую плевую травку, которая еще не росла, ибо Господь Бог не посылал ни дождя на землю и не было человека для возделывания земли…” (Быт. 2,5). Некоторые смеялись, мол, трава и леса прекрасно растут без человека, а насчет владычества просто курьез. Самое беззащитное и слабосильное существо, без когтей и клыков, не может владычествовать надо львами, акулами, грифами. Но ведь дело было до грехопадения. Тогда человек был помощник Бога, сотворец. К нему привел Бог всякую тварь для наречения имени.

- Это место всегда смешило меня, – заулыбался Кузьмич. – Как представлю парад живности перед Адамом, от медузы и осьминога, до пингвина и червяка, так понимаю, что это несерьезно      

     - Если вы понимали нереальность такой “картинки”, воспринятой буквально, значит, чувствовали иносказание, но вам проще было отмахнуться и посчитать это выдумкой, чем разобраться и вникнуть в суть сказанного.

- Ну, это мне не по зубам. Куда мне лезть в высокие материи!

- А “лезть” никуда не надо. Следовало почитать толкование Библии, написанное святыми отцами Церкви.

- Так что такое “наречение имен тварям”? – напомнил студент.

- Это и было актом сотворчества. Помните, мы говорили об иерархии Света. Идеи, рожденные Богом Отцом через Бога Слова, посредством Бога Духа, через ангельскую иерархию низводились до уровня Адама, и дальше до уровня грубо материального мира земли. Человек давал имена, то есть постигал сущность тварей, их динамику, и определял пути развития их, ибо мир создан Богом, чтобы человек совершенствовал его. Символ “возделывания земли” очень точен. Если садовник ухаживает за садом, вырывает бурьян, подрезает и формирует, прививает и поливает – то сад растет как нужно, плодоносит и радует глаз. А заброшенный сад очень скоро заглохнет, зачахнет и выродится.

- Это уж точно, – не удержался дед.

- Помните, мы говорили о комарах и блохах? Теперь, надеюсь, вам понятно? Когда человек низложен был со своего высокого места, то проклятие легло и на землю.

- Но ведь проклятие – зло. Как мог Бог проклясть землю? – спросил старик.

- Здесь “проклятие” не следует рассматривать как действие зла. Это уменьшение добра, благодати. Мы ведь говорили уже о смерти и тьме, которые есть отсутствие жизни и света. Адам нарушил условия, разорвал цепь. Снисхождение благодати на землю в прежнем виде стало невозможным. Произошли страшные мутации и мир начал вырождение. И ко времени Ноя человечество развратилось, ибо началось смешение между потомками Сифа и Каина, а это потеря чистоты рода, носителей истинной религии о Едином Боге. Без потопа человечество деградировало бы до уровня животного, погасив в себе искру Духа. Так что же делают с садом, пораженным многочисленными болезнями?

- Уничтожают! – рубанул воздух ладонью Кузьмич.

- Но если некоторые сорта очень ценны, и еще не выродились?

- Можно сохранить черенки или семена для нового сада.

- Петр Кузьмич, – улыбнулся я,– поздравляю. Вы сами объяснили причину потопа и смысл Ноевого ковчега с чистыми и нечистыми парами животных.

Потоп – глобальный способ отделить праведное от неправедного. Дальше история падений повторяется, но масштабы совсем иные. Библейская история ведет нас от сынов Ноя, через размножение людей на земле, через Вавилон, приводит к рассеянию, к праведнику Аврааму. Мы видим, что человек не оставлен Богом и Творец, как садовник, отделяет чистую поросль и опекает ее. Сад человеческой жизни снова порос “тернием и волчцами” и, чтобы они не заглушили ростки праведной жизни, Бог определяет Авраама, и семейство его выводит в Ханаанскую землю. Видите, теперь Бог не уничтожает нечестивых, а просто отделяет праведных от неправедных. А если и были уничтожения (Содом и Гоморра), то весьма локального масштаба.

Два семейства, Авраама и племянника его Лота, поселяются в земле Ханаанской, но здесь еще одно разделение можем мы видеть, Лот отошел от Авраама и завет обрезания был дан лишь Аврааму и потомству его. Этот завет был особым знаком чистоты рода, данный Богом народу, который верил и любил своего Творца и убегал от идолопоклонства, от оргий моавитов, культов Ваала, Астарты, чуждался халдейской мудрости и свято чтил Единого Бога живого. Но не избежал и этот народ нового падения. На сей раз падения в египетское рабство. Они выбрали сытую беспечную жизнь в земле Гессет, подаренной фараоном и забыли, что Бог завещал им жить в Ханаане. И поплатились. Четыреста лет пребывали они в египетском рабстве. Однако Бог не оставил избранный Свой народ и воздвиг из среды его пророка Моисея, который сыграл в мировой истории титаническую роль. Он не только вывел израильтян из плена, но создал из этих своенравных и непокорных племен избранный народ, сцементированный воедино силой Закона и Завета.

Евреи ушли в пустыню и вот они у подножия горы Синай. Здесь Моисей от Бога десять заповедей, уложение законов и повеление устроить переносной храм-скинию. Как мы видим, созданы были предпосылки для начала великого процесса, растянувшегося на века – процесса особого совершенствования. Что представлял собой этот народ, я уже говорил. Даже здесь, у подножия Синая, видя дымящуюся вершину и слыша гром и звуки трубные, они не могли противостоять языческой заразе и вылили из золота идола-тельца. Чтобы обуздать такой народ, нужно было искоренить анархию. Для этого внедрил в их сознание Моисей Закон – жестокое уложение, которое определяло все действия и поступки на всякие случаи жизни. Закон, который формировал этот рост был суров , но лишь страх мог должным образом воздействовать на эти загрубелые души с печатью рабства и бездуховности.

- Что такое скиния? Зачем Богу понадобилось вселяться в палатку? – это спросил, конечно, дотошный Кузьмич.

- Ветхозаветная скиния – это модель, которая наглядно и великолепно через простое объясняет сложное.

- Простите, – перебил студент, – модель чего?

- Модель мира, его земных и небесных сфер, и в то же время план спасения изгнанного из рая человечества.

- Потрясающе!– воскликнул дед. – Вы хотите из палатки и сундука соорудить такой глобальный символ?! Тогда я просто требую подробных объяснений.

- Непременно! Итак, скиния образует три плана, различных по степени важности: двор, святилище и “святое святых”, скрытое завесой, в котором стоял ковчег завета и куда входил лишь раз в год первосвященник с кровью жертвенного агнца. Какой смысл вложил Господь в эту модель, что символизирует собой три ступени? Двор – народ Израильский, избранный для восхождения. Святилище – будущая церковь Христова, христиане, которых символизировали левиты и священники. Именно о христианах апостол Петр сказал: “вы – род избранных, царственное священство, народ святый”(1 Петра 2,9).

     Что же такое третья ступень, “святое святых”? Это рай, потерянный при грехопадении. Кто был поставлен на страже Едемских врат? Верно, херувим. Вход закрыт. Что было выткано на завесе, которая преграждала доступ ко “святому святых”? Изображение херувима. Так что все сходится, символика верная. Первосвященник, входящий за завесу с жертвенной кровью – прообраз Христа Спасителя, кровью Своею искупившего нас. Через Него мы имеем возможность войти в Небесное Царство. Вы помните, что случилось во время смерти Иисуса на кресте?

- Землетрясение и … и завеса разорвалась в храме, – радостно заулыбался студент.

- Верна символика? И что это означает?

- То, что открыт путь ко спасению, – уверенно закончил юноша.

- Я потрясен! – Кузьмич уронил чемодан и присел на ствол поваленного дерева. – Дать глубочайшие, вселенские откровения через такие простые символы. Это, действительно, по силам только Богу.

- Для того и даны они Богом, чтобы человек пронес их через тысячелетия. И теперь в храмах, построенных по образу, данного Богом на Синае, мы, христиане, стоим во время богослужения не во дворе, а уже во святилище, произошел сдвиг, смещение сфер. Мы стоим на ступень ближе к Небу. А служение в наших храмах, где священник, пребывая в алтаре, символизирует Христа – это дальнейшее раскрытие Божьего плана. Алтарь, символизирующий рай, уже досягаем. Древо жизни склонило к нам ветви свои и приобщает к Жизни через Таинство Причастия, дарованное нам Господом. “Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Ин. 10,10) – говорит Христос.

     Мы вернемся еще к разговору о Церкви, а в завершение библейской темы скажу, что Моисей через сорокалетнее странствование по пустыне вывел народ избранный к земле обетованной.

     - Я неплохо помню карту и масштаб. – Кузьмич начал чертить на дорожной пыли концом сломанного прутика. – Вот это Египет, это Красное море, это Иерусалим. Я понимаю, это не марш-бросок, но целых сорок лет?!

- И в этом есть свой глубинный смысл. Народ, переживший четыреста лет рабства, не мог создать полноценного государства. Рабская психология создает такую общность, где нет связующей идеи, делающей людей патриотами, а государство единым и непоколебимым. За сорок лет произошла смена поколений. Вымерли рабы, а те, кто вошел в землю обетованную, были сильным народом, живым храмом Иеговы, способным отстоять свою веру о свою государственность, ибо рождены были в пустыне и не знали ни чужого кнута, ни чужого бога.

     То, что евреи шли сорок лет через пустыню – история, первый ключ. Необходимость этого, обозначенный смысл – политика, второй ключ. О третьем ключе мы можем лишь догадываться. Священная история развивается по спирали, где числа играют особую роль, ибо отрезки, циклы давних времен, являясь тенью будущего, проявляются на верхних витках и служат вехами в откровении. История действительно повторяется на качественно новом уровне. И тогда открывается новый смысл того, что взятое само по себе могло казаться бессмыслицей.

     - У меня странное ощущение, – пробормотал студент, – будто толкование важнее, чем Писание. А ведь Христос постоянно ссылался именно на Слово. И когда диавол искушал Его в пустыне – Слово Божие было оружием в Его устах.

- Важнее верно понятое Слово. Ты упомянул искушения Христа и это очень кстати. Ответы Господа весьма поучительны. Когда на первое и второе предложение князя тьмы Христос ответил словами из Писания, тогда диавол пускает в ход особую хитрость. Он мастерски, как заправский сектант, цитируя святое Писание, говорит, чтобы Иисус бросился с храма, ибо написано, что Ангелы сохранят и не дадут разбиться. Мол, что ж Ты медлишь, прыгай, разве Ты не веришь Писанию? Это же удар тем же оружием. Если ба на месте Христа стоял буквоед-книжник, то он был бы зажат в угол и побежден собственной тактикой. Что же ответил Иисус? “Сказано: не искушай Господа Бога твоего” (Лк. 4,12). Он дал нам образец духовного отношения к слову Божию, парируя одну фразу из Писания другой, более весомой.

     Если есть книги канонические и неканонические, то и фразы могут быть разных степеней значимости, достоинства.

- Кто это может определить? Что если каждый начнет толковать по-своему?

- Ай, браво, парень! Как верно мыслишь! Именно так после Лютера и произошло. Все начали толковать Слово, отбросив Предание. И раскололись на две сотни сект. Я же не зря постоянно говорю о святых отцах древности и современных богословах, которым Писание было открыто в духе. Дух-Утешитель, которого послал Отец в мир, действует в Церкви и поныне и научает всему.

Тема наша, о тайнах Библии, слишком велика, да и не по силам нам. Мы лишь прикоснулись к ней, чтобы иметь общие понятия о том, как следует читать и понимать Слово.

ЧТО ЗАПРЕЩАЕТ ШЕСТАЯ ЗАПОВЕДЬ?

- Раньше я на многие вещи в вопросах вероисповедания не обращал никакого внимания, – сосредоточенно протирая очки, заявил Кузьмич, – но теперь, изменив свою позицию к вере, я присматриваюсь к православной вере и поэтому скажу: моя старушка часто спорит с кумом, оба они православные, но у них различные мнения по поводу идентификационных кодов. Это просто две группировки. Как начнут – хоть из хаты беги. Те говорят, что коды брать нельзя, это печать Антихриста, а кто взял – уже тому хана. Эти возражают, что нечего паниковать, до настоящих печатей еще далеко и будет по-другому. У каждого свои резоны, каждый ссылается на своего старца или святого и спорят. Выходит, православная церковь разделилась в этом вопросе? Это признак слабости, я так считаю.

- А я уверен, что это как раз признак силы. Петр Кузьмич, что такое армия без разведки?

- Обречена. Слепа и глуха.

- Вот одна из сторон и есть разведка. Бдительность ее вы уже видите. Никакой враг врасплох не захватит. Чуть только вражья рать перешла в наступление – все православие: Греция, Украина, Россия – на сполох, в набат! С такой разведкой врага не проспишь. Но в армии должны быть и стратеги, знающие, где основная сила врага, а где только передовые отряды. Стратеги есть в православии. Они говорят: не рвитесь в бой преждевременно, это не Антихрист, а лишь тень его, не расходуйте по тени боеприпас. Да, Церковь земная есть воинствующая, хотя битва наша не против плоти и крови. Бой будет дан Антихристу, но лишь Православие имеет готовность и силу.

     Кузьмич расправил плечи и по-военному отчеканил:

- Ответом удовлетворен!

- Зря вы склоняетесь к православию, – студент говорил нервно, громче обычного. – Они в вопросах веры переврали. Я общаюсь с адвентистами седьмого дня и со свидетелями Иеговы, пока не решил, кому отдать предпочтение, да и ведическое понимание мира меня очень привлекает. Но к православию я не обращусь. Вы смотрите в Библию и стараетесь не видеть, верите наперекор ей. Признаете десять заповедей, а три из них нарушаете: читаете веление Бога: не делать и не поклоняться изображениям – малюете иконы. Читаете, что Бог повелел святить субботу – чтите воскресенье. Знаете о заповеди “не убий” – а ваши священники благословляют на войну. Я уж не говорю о выдуманной вами загробной жизни. Этого нет ни в Ветхом ни в Новом Заветах!

     Студент закончил триаду на высокой ноте, с вызовом глядя на меня.

- Не думай, Виктор, что ты удивил меня своими выпадами, – спокойно ответил я. – Для меня ничего нового в твоих вопросах нет. Я сам задавал их себе лет десять назад, когда вот так, как ты, лавировал между сектами и псевдодуховными школами в поисках истины. Ты сказал, что не обратишься к православию. Ты просто его не знаешь, уверяю тебя. Но, поскольку ты еще в поиске, то, думаю, можешь трезво оценивать и отсеивать истину от правдоподобия. Сложнее, когда человек окончательно увяз в секте. Тогда он превращается в тонущего глухаря, который не в состоянии услышать ничего, кроме собственного чириканья.

     Однако, давай по порядку. О загробной жизни сейчас ты вместить не сможешь, перенесем ее после беседы о триединстве человека, а вот о “нарушении” трех заповедей давай поговорим.

- Ну так ответьте, зачем ваши священники благословляют солдат, освящают оружие? Разве этому учил Господь? Разве не прощать мы должны врагам нашим?

- Непременно, но только личным врагам. Не путай отношения личностные и общественные. Твой выпад, Виктор, несостоятелен. Христос не призывал равнодушно смотреть, как бьют, к примеру, твою мать, разоряют твой дом. Кроткий и терпеливый Учитель безропотно вынес все издевательства перед Голгофой, но всего несколько дней назад, когда дело коснулось защиты Храма – Господь сделал бич и бесстрашно ринулся на тех, кто осквернял дом Отца. Один на толпу. Не кротостью победил он здесь, а смелостью. Именно не гневом, а смелостью во имя любви.

     Если ударили тебя, лучше стерпеть, чтобы ссора не разгорелась, но если ударили твоего ребенка – ты не станешь представлять его другую щеку. Ты обязан защитить свою семью, свое государство. Как можно не благословлять солдат, идущих отдавать жизни свои за близких, если Сам Господь благословил их, сказав: “Нет больше той любви, если кто положит душу свою за друзей своих” (Ин. 15,13).

- Это точно, – припечатал дед.

- Разговор о субботе – непростая тема, мы непременно поговорим об этом, но прежде давай выясним, что же запрещает вторая заповедь, ибо на этом спотыкаются все сектанты.

Кузьмич наморщил лоб.

- Виктор, напомни нам ее, – попросил я.

- “Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не покланяйся и не служи им…” (Исх. 20,4).

- Прошу заметить, что здесь есть видимое разделение на две категории изображений. Первая обобщенно называется “кумир”, а вторая дана подобно среде обитания: небо, земля, вода. О каких изображениях говорится во второй категории?

- О птицах, зверях, рыбках.

- Да, и какое разделение еще заметно в видении Иезекииля, где описываются мерзости идолослужения. “И вошел я и вижу, и вот всякие изображения пресмыкающихся и нечистых животных и всякие идолы дома Израилева написанные по стенам кругом” (Иез. 8,10).

- Да, две категории, ну и что? И те, и другие – под запретом.

- Конечно, но давай начнем с животных. Что такое тотемизм?

- Ранняя форма религии. Поклонение разным изображениям животных, которые якобы охраняют род, дают удачу на охоте, рыбалке и прочее.

- Да, здесь действительно изображения эти ничто. Разве только можно попутно сказать, что они дали начало геральдике. Но кумиры и идолы – это иная некая категория изображений, они уже не нейтральны, а имеют незримую связь с миром бесовским. Они тоже охватывают три среды обитания, но это уже не безобидные птицы, животные, рыбы. Здесь имеются в виду верования народов, окруживших Израиль. Бог запрещает поклоняться символам видимого неба. То есть идолам солнца, луны, дождя, грозы. Под запретом животные – символы богатства, огня, плодородия, как это было в Египте. Запрещены идолы в виде рыб, которым покланялись в Ассирии. Вот эти кумиры символизировали отдельных правителей демонского мира, перед которыми совершались ужасные жертвоприношения. Поэтому читаем у апостола Павла, что язычники, принося жертву идолам – приносят бесам (1 Кор. 10,20).

 Определим еще раз две категории изображений. Первые – идолы, символизирующие тех или иных слуг сатаны. Вторые – ничего не замечающие изображения птиц, рыб, животных. Теперь скажи мне, Виктор, к какой из этих категорий можно причислить иконы? Как видишь, ни к первой, ни ко второй. Это не птицы, не звери, и, да простит мне Господь, не бесы. Святые иконы – это третья категория изображений, на которую не распространяется запрет второй заповеди.

- Может и так, но сами изображения, иконы – это доски и краски, а поклоняться нужно в духе и истине.

- На горе Хорив Моисей кому поклонялся? Огню или терновому кусту?

- Нет, из среды огня ему явился Ангел, и Моисей слышал голос Бога и поклонился Богу.

- Но если бы какой пастух подсмотрел за этим со стороны, то понял бы, что Моисей кланяется горящему кусту. Вот так, со стороны, сектанты смотрят на наше поклонение Богу перед святыми иконами.

- Нет, я этого не понимаю. Вы “славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку” (Рим. 1,23). Это сказал апостол Павел и вам нечем возразить ему.

- Разве о христианах так говорил апостол Павел? Чтобы разобраться, давай пофантазируем. Если бы во время Христа был уже изобретен фотоаппарат и появились фотографии Иисуса, это было бы грехом?

- Ну…– замычал студент, – пожалуй, нет. Бесстрастный объектив фотоаппарата запечатлел то, что увидел.

- В том то и дело. Пока Бог отделен был от человека тем самым мраком, который сделал Он покровом Своим, пока Он был трансцендентен – человек не смел изображать Его, не смел “славу нетленного Бога изменять в образ”, ибо всякое изображение Бога было бы ложью, но когда Он воплотился в человеческое тело, Бог стал видим, а, следовательно, и изобразим.

     “Филипп сказал Ему: Господи! Покажи нам Отца и довольно для нас. Иисус сказал ему: столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел и Отца” (Ин. 14,8,9).

     Багровые пятна появились на скулах юноши.

- Вы пытаетесь разными теориями прикрыть явное идолопоклонство! – выпалил он. – Я видел ваши иконы. Там не только Иисус. Я заходил в ваш храм и пришел в ужас от увиденного. Там и кони, и орлы, и голуби… Как раз то, что подпадает под вторую заповедь.

- А у тебя, Виктор, что является святыней в этом мире?

     Юноша снова достал Библию и поцеловал ее.

- И ты ее целуешь? Там же столько описаний и коней, и разных идолов, и змия, и дьявола, и ада!

- Да я целую не то! – побледнел парень. – Я припадаю к боговдохновенной книге, к святыне, к Священному Писанию!

- А иконы могут быть иллюстрациями к Священному Писанию и изображают то, о чем описано. Событие можно рассказать, можно и изобразить. Это информация, которая доводится до сознания либо через уши, либо через глаза. Средство вторично. Библия и икона – это два материнских предмета, имеющие и духовную сущность, поэтому ни Библия, ни иконы не могут быть препятствием для поклонения в духе. Целуя Библию или икону, мы поклоняемся Богу. Дух Святой освятил Библию, вдохновляя пророков. Он же освящает каждую икону в чине церковного освящения.

     Когда неверующий человек подходит к иконе – у него нет контакта с ее душой, с ее ангелом. Неверующий человек видит колорит, стиль, технику, школу – то есть видит в иконе лишь произведение искусства. Верующий человек соприкасается с благодатным полем иконы, у него активизируется зрение духовное, созерцательность, он ощущает единение с высшими мирами, и уже нет ни красок, ни доски, ни оклада. Есть только небожитель, с которым установилась сакральная связь через зримый предмет – икону. Неправославному человеку трудно представить, какое это богатство – святые иконы в храме, или дома…

- Все это лирика, – процедил сквозь зубы студент, – а проза такова, что вы покланяетесь именно конкретным предметам, доскам и я докажу это. Вы верите, что Матерь Иисуса может помогать из загробного мира. Так ли это, или нет, – не тема нашего разговора. Но вы, зная, что Матерь Христа одна – покланяетесь разным Ее изображениям. Вы так и говорите: вот Казанская Богородица, вот Почаевская, вот еще какая-то. Да, их много, икон ваших Богородиц, вот им, этим доскам вы и кланяетесь.

- Все это было бы умно, если бы не было глупо, – вмешался долго молчавший Кузьмич, – и ты, студент, ошибаешься. Это даже я понимаю. У моей старушки много икон. А на другой стене фотографии сыновей. Когда она гостям их показывает, то говорит: это Сашенька сено косить помогает, а это, когда он пожарным работал, а это Сашенька – врач, у него теперь своя клиника. А когда протирает пыль с рамок, то так прямо и говорит: а ты, Васечка, нас совсем забыл, хоть бы письмо прислал. И старушка моя, хоть так говорит и даже целует портреты, но не считает, что у нас три разных Саши, и не думает, что Васечка – это такая коробочка со стеклом. Обращается-то она вроде к портрету, а умом где-то под Киевом, где Васечка служит. Вот такая “проза”, – перекривил дед сектанта.

Студент не отвечал, но я чувствовал, что он ничего не понял. Повисла неловкая пауза.

- Ты начал этот разговор, обвиняя православие во лжи, – продолжал я, – мне пришлось защищаться. Возможно я бываю излишне резок – прости. Может ты совсем и не хочешь менять свои убеждения во имя истины – скажи, и мы оставим эту тему, да вообще, поговорим о политике, искусстве. Мне бы меньше всего хотелось бы, чтобы любовь, которая должна объединять, вдруг отстала от нашей компании.

Юноша улыбнулся, лицо по-детски просияло:

- Нет…отчего не выяснить все. Истина дороже всего.

- Дороже всего любовь. Что за истина может родиться от неприязни? Согласитесь, Виктор, что в любом деле трудно разобраться, не поняв принципа, движущей идеи.

- Пожалуй.

- Отрицая иконы, сектанты берут в расчет не принцип, а только цитаты из Писания. Это не может не привести к противоречиям и тупикам.

- Да, мы цитируем Библию, это слова боговдохновенные, никаких противоречий у нас нет.

- Давай посмотрим. Бог запретил культовые изображения?

- Да.

- Бог повелел сделать изображения херувимов на скинии завета?

- Но…это только украшения.

- Это легко проверить. Если изображение не несет смысловой нагрузки – его можно заменить. Позволительно ли на завесе, символизирующей вход в рай, выткать вместо херувима солнце или розочки? Нет, потому, что это образ: видимое изображение невидимого духа, стерегущего вход в Едем. Это не украшение.

- Как и те чеканные херувимы на ковчеге завета, меж которых являлась слава Господня. Вот и первый тупик.

Иная ситуация. Бог запретил поклоняться изображениям животных, пресмыкающихся? Но Бог повелел Моисею сделать медного змея и повесить его на знамени. И даже велено было тем евреям, которые страдали от укусов змей, с верой в исцеление взирать на змея. Казалось бы прямое нарушение второй заповеди. Но Бог не Себе противоречить. Значит снова тупик. Но тупики эти только для тех, кто не знает о Божественном принципе, который гласит: нельзя поклоняться изображению того, что не имеет связи с Горним миром. Я прежде говорил о трех категориях изображений. Теперь – все, как на ладони. Изображению птиц нельзя поклоняться, изображению голубя, если это символ Святого Духа – можно. Можно херувиму – нельзя идолу. Медному змею, которого воздвиг Моисей, можно было покланяться, потому что это символ будущего распятого Христа, и людей исцелял не змей, а Бог. (Прем. Сол. 16,7). А когда со временем утратилась, забылась духовная связь и евреи стали покланяться медному змею, называя его Нехуштан и воскуряя перед ним фимиам – Езекия разрушил это изображение, поскольку такое поклонение – нарушение Божественного принципа, а следовательно, нарушение второй заповеди.

- Ну, насчет кумиров понятно, – хмыкнул Кузьмич, – а зачем запрещать тотемы? Стругают себе люди птичек, черепах, кланяются им, просят о доброй охоте. Что за беда? Забава, только и всего.

- Это не невинная забава, а демонская хитрость, которая приводит к блокаде, к изоляции от Бога. Человек сотворен богоподобным, наделен свободой воли. Помощь с небес может прийти только на зов. Если просьба снизу – будет помощь сверху. “Стучите и откроется”. Блокада может быть прервана лишь в ответ на пожелание этого людьми. Иначе невозможно. Если бы Израиль, народ избранный, уклонился в идолопоклонство, или даже в тотемизм, то воплощение Спасителя было бы невозможно.

- А что такое освящение иконы? Ну почитает поп молитву, обрызгает святой водой, и что в ней изменилось? – докапывался дед.

- Можно объяснить на простом примере. Если вы обычный гвоздь подержите в поле сильного магнита, то внешне ничего в гвозде не изменилось. Но он начал притягивать кнопки, булавки, то есть сам стал магнитом. В церковном освящении тоже нужно видеть Божественный принцип. Принцип святости и преемственности. Чтобы получить причетность к святыне, нужно иметь готовность и соответствие. Это общее правило. Нераскаявшийся грешник не приобщится к святости Причастия, портрет Пушкина не станет иконой даже после многократного освящения, как не станет магнитом гвоздь из меди.

- И все-таки не понимаю, – вздохнул студент. – Как можно применить принцип к словам апостола Павла, запрещавшему поклоняться твари, а не Творцу? Ведь на ваших иконах люди, то есть твари, а не только Бог. Вот и выходит, что все же “славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку” и служите “твари вместо Творца” (Рим. 1,23,25).

- Но согласитесь, что это говорится о древних язычниках, как раз тех, кто покланялся одной из двух запрещенных категорий изображений.

- Это определение подходит к вам, православным.

- А разве мы земные? Разве не имеем причастности к небу? Разве Христос напрасно пострадал? Читай, ты же знаешь Писание: “Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии” (1 Кор. 6,19,20).

     Да, мы выкуплены от мира, я говорю о тех, кто составляет Церковь – невидимое Тело Христа. И поэтому принцип верен. Мы не пишем иконы с живых людей. Те святые, которых мы прославляем не от земли и не от ада, а составляют “торжествующую Церковь небесную” (Евр. 12,23). Прославляя их, мы прославляем Христа, ибо это Тело Его. И выходит, что мы служим Творцу, а не твари.

- Удивительно, – вполголоса вымолвил юноша, – моя логически безукоризненная позиция, основанная на Библии, разрушилась за несколько минут…

- …натолкнувшись на Божественный принцип, – закончил, улыбаясь Кузьмич.

ТРИЕДИНСТВО БОГА

- Вы говорили о Божественном принципе, помогающем отличить истинное поклонение от ложного, поклонение Творцу, а не твари. Но это верно лишь в том случае, если считать Христа Богом. Свидетели Иеговы так не считают, и их позиция не согласована.

     Я внутренне отметил, что студент не отождествляет себя с хилиастами, и это был добрый знак.

- Вероятно, мне нужно было сначала говорить о сущности Бога, о понимании Его ипостасей. Да, методист из меня неважный. Да и учить я вас не имею права, вы можете меня упрекнуть, что я “без году неделя” в православии и будете правы. Но я не учу вас. Каждый излагает свое видение, свое понимание. А поскольку я прошел сам и через неверие, и через сектантские Сциллу и Харибу, то вижу тупики там, где вам мерещится верный путь. Я излагаю свое понимание веры, “твердое основание учения”, и это прекрасный способ учиться самому, потому что так освещается даже то, что прежде было в тени, не замечалось. Видно, не зря свел нас Господь на этой тропе… Итак, Виктор, не приемлешь, что Бог есть Троица?

- В Библии даже слова “Троица” нет. Если есть Троица, почему Он не сообщил об этом своим пророкам?

- Как у тебя все просто. Но ты же знаешь, что именем Своим Иегова Бог не открылся сразу. “Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем “Бог Всемогущий”, а именем Моим Иегова не открылся им” (Исх. 6,3). Так же и имя Троица, которое уже есть не новое явленное имя, но раскрытие сущности Бога, невозможно было открыть в ветхозаветные времена. Если даже теперь хилиасты соблазняются о Нем, не в состоянии вместить , что Бог один, но в трех лицах, то для древних иудеев, убегающих от политистического мира, можно было говорить о Боге, как о Единой личности , Чем Он есть по Своей природе, не раскрывая Его Ипостасность. В ветхозаветном Писании Бог антропоморфен, но я говорил уже о разных пониманиях текста.

     Я не буду указывать тебе те места из Ветхого Завета, где озвучен Совет Пресвятой Троицы. Ты не раз читал эти строки, но если намек на триединство Бога для вас слишком тонок, то давай разберемся основательно. Ты веришь, что Сын Божий не Бог, что Он сотворен Богом, как некий высший Ангел и подчинен Отцу. Так я изложил?

- Да, это так.

- Но, я верю, что Сын Божий – Бог, несотворен и равен Отцу. И вы, и мы основываемся на Писании. Значит, одно из вероучений основано не на истине, а на домысле, искажении. Согласен?

- Да, это очевидно, – согласился студент.

- Давай сопоставим?

- Это несложно, – воодушевился студент, – Христос Сам сказал, что Он есть Первым и Последним, Началом и Концом. Значит, Он и Начало творений и первое Творение Бога.

- Быть началом для чего-либо не значит начинаться вместе с ним. Родник – это начало речки. Но вода не возникает в момент появления из-под земли. Она пребывает постоянно в водоносном пласте.

- Знаете, у меня основание в Библии, а у вас как раз начинаются домыслы.

- Я знаю, с кем имею дело, поэтому открой книгу Исаии. Кто это говорит с пророком? Кто такой Господь Саваоф?

- Это говорит Бог Иегова. Саваоф – Его титул.

- Но вот Он тоже говорит о Себе: “ Я первый и Я последний…” (Ис. 44,6). Если следовать вашей логике, то и Иегову тоже придется признать сотворенным, а поскольку это абсурд, то и ваше первое утверждение, что Сын Божий сотворен, основанное на том, что Он есть Первый и Последний.

- Да… пусть так… – нервно потер подбородок юноша, – но это главное доказательство.

- Я понимаю. И ваше вероучение основано не на косвенных доказательствах, а на словах Писания. Открой Евангелие от Иоанна. Читай.

- “Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было вначале у Бога. Все через Него начало Быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть”.

- Что такое Слово? Голос Бога? Творческая вибрация? Нет, потому, что “Слово было Бог”. Слово, Сын Божий есть Бог. Это очевидно.

- Да, но Бог, Творец, Господь – это титулы и могут применяться к разным лицам, так же, как “президент”, “царь”, “генерал”. А Всемогущий Бог и Творец Вселенной лишь Иегова.

- Ты же только что читал, что все через Слово начало быть. Значит, и Бог Сын Творец Вселенной.

- Ну, если все было сотворено через Слово, то Слово было первое творение Иеговы. Так говорят Его свидетели

- Виктор, ну ты же физик! Как ты можешь утверждать такую нелепицу? Тебе прекрасно известно, что время появилось вместе с творением пространства. В нетварном мире нет ни начала, ни конца, а только вечность. Поэтому никак нельзя сказать, что Бог Отец сотворил Сына, ибо сотворение уже предполагает, что было время до сотворения. Еще один абсурд: было время до появления Сына, а ведь самого времени-то еще быть не могло, ибо через Сына Отец сотворил время и все остальное. Нельзя ставить время выше Творца времени. Если Сын “сотворил веки” (Евр. 1,2), то Он был изначально с Отцом, в вечности, до времени. А если Сын составлял одно целое с Отцом, то не мог быть меньшим, или подчиненным, ведь это единый Бог живой: Отец, Сын, Дух. Отец есть источник, Сын – явление, Дух – сила являющая. Апостол Иоанн пишет: “Бога никто не видел никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил” (Ин. 1,18). Вслушайся: “Сущий в недре Отчем”. Именно так Иегова открылся Моисей: “Я есть Сущий” (Исх. 3,14). Понятие о Троице абсолютно логично и Писания это открывают. Троица есть внутренняя тайна Бога живого. Мы узнали о ней, но полностью понять не можем, ибо не по естеству. А узнали мы через Христа, Который есть воплощение Бога Сына Духом Святым.

- Но Иоанн говорит и другое: “… знают Тебя, единого и истинного Бога и посланного Тобой Иисуса Христа”. Говорится о Боге и Христе. Совершенно раздельно.

- В Ветхом Завете Бог утверждался, как Единый Бог. Под какими бы именами Он не открывался – всегда воспринимался, как Единая Личность. Здесь Иоанн не ставит цели раскрыть сущность Бога, это он сделал вначале, а говорит, что знают Бога, как Единого и истинного. Как же могли знать Его иначе, если только Христос ясно раскрыл Его триединство.

- Постойте, если Христос есть Бог, то почему Он молился? А если молился, значит, имел веру. Как мог Бог верить в Себя и молиться Себе?

- Это была не вера, а прямое общение с Отцом. Он в духе видел Отца. “Отец Мой делает и Я делаю” (Ин. 5,17). Сын беседовал с Единородным. Христос – Бог во плоти, у Него две воли: человеческая божественная. Да, Иисус человек, но “в Нем обитает вся полнота Божества телесно” (Кол. 2, 9).

Всегда нужно различать, где говорится о Боге Сыне, Второй Ипостаси Троицы, трансцендентном Боге, а где о человеке Иисусе Христе, воплощении Бога Слова, о Котором сказано: “И Слово стало плотью и обитало с нами…” (Ин. 1,14). Если это упустить, то не избежать сектантской путаницы, когда то, что говорится о Иисусе, как о Помазаннике прилагается к Его Божеству и на этом строится теория, что Сын меньше Отца. Да, “Отец больше Меня”, – говорил Христос. Говорил, как человек.

Представь, какой ересью казались фарисеям слова Иисуса, когда Он говорил: “Я и Отец – одно” (Ин. 10,30). А ведь Он говорил о своей Высшей составляющей. По Духу Он был Бог, по плоти человек.

Как можно не признать Богом Того, Кто есть сущность Бога и Творец мира, Которым “создано все на небесах, и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит” (Кол. 1,16). Фарисеи хотели побить Христа камнями за то, что Он “Отцом Своим называет Бога, делая Себя равным Богу” (Ин. 5,18).

- А как объяснить вот это? Некто обратился к Христу: “Учителю благий” и Христос возразил, что благим можно называть только Бога. Этим Он как бы отказывается от Своей божественности.

- Нет. То человек не исповедал в Нем ни Мессию, ни сына Божьего, а обратился: “учитель”. Разве просто учитель может быть благ? Теперь, в связи с этим, обрати внимание на псалом 142, 10: “Научи меня исполнять волю Твою, потому, что Ты Бог мой; Дух Твой благий да ведет меня в землю правды”. Дух назван благим, потому, что Он не безликая энергия, а Божественная Личность. Вспомни еще слова апостола Петра к Анании: “Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому…? Ты солгал не человеком, о Богу” (Деян. 5,3,4). Дух Святой есть третье Лицо Троицы, ведь Христос не зря предупреждал, что хула на Духа Святого не простится. Почему? Потому, что это хула на Бога.

- Но учение о Троице проникло в христианство из языческих верований, из Египта, Индии, как проникло учение о душе вместе с принятием философии, платонизма.

- Говори уж прямо: боговдохновенное Писание ошибочно, ибо Дух Божий отступил перед духом язычества.

- Я не о Писании говорю, а о вашем перекручивании его в свете язычества! – вспылил студент.

- А я говорю о Писании. Вот апостол Иоанн пишет: “Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух, и Сии три суть едино” (1 Ин. 5,7). Ну, давай, запиши Иоанна в кришнаиты потому, что он говорит наперекор тому, что ты веришь.

- Ну, я ведь не сказал, что исповедываю вероучение иеговистов, – смутился парень, – я, ищу истинную веру.

- Да, прости.

Виктор снова раскрыл Библию.

- Так как понимать из Откровения: “…так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия…” (Откр. 3,14). Христос назван началом создания. Я понимал это, как-то, что Он создан, сотворен…

- Но теперь ты не можешь так думать, иначе ты не библеист, и не физик. К тому же ты не знаешь, как исследовать Библию, используя ссылки на параллельные места. Посмотри и увидишь, как Писание объясняет себя и рассеивает подозрения.

     Иоанн не думает, что Бог сын сотворен, иначе он противоречил бы самому себе. А если та знаешь историю, то это ересь Ария, осужденная Церковью, которую основал Христос, в которой обитает дух, научающий всему.

     Виктор молчал, нервно листая Библию.

- Вот. Есть одно место, которое прямо говорит об исключительности Того, Кто есть Бог Иегова, о Котором сказано, что Он откроет явление Господа Иисуса Христа, “блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих, единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете” (1 Тим. 6,15,16). Он единый имеет бессмертие, поэтому Иисус не воскрес Сам, а Его воскресил Бог Иегова. Это ключевое место для свидетелей Иеговы, и не могу его обойти и умолчать.

- Хорошо, что ты не умолчал. Замолчанные сомнения – это шатающиеся камни в алтаре веры. Давай все исследуем. Что значит иметь бессмертие? Это иметь источник жизни в самом себе, каждому жизнь дается и отнимается, когда приходит срок. Имел ли жизнь в Самом Себе Иисус, будучи Сыном Божиим? Если да, то учение о Троице верно. Если это прерогатива только в Бога Отца – то Троица невозможна.

Все наши сомнения разрешает премудрый Иоанн, любимый ученик Господа, которому были открыты многие тайны запредельного мира. Вот он пишет: “Ибо как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе” (Ин. 5,26). Потому Иисус воистину воскрес.

Юноша вчитался в строки Евангелия, выпрямился, недоуменно пожал плечами.

- Тогда выходит, что апостол Павел написал неправду, что Царь царствующих единый имеет бессмертие?

- Да почему? – засмеялся я. – Апостол Павел говорит о Троице, которая есть Единым Богом, обитающим в неприступном свете. Что ты все Бога представляешь в виде царя на золотом троне! Ох уж эти сектанты.

     Студент закрыл Библию, долго шел молча. Я бы сказал, что это было молчание утверждения, потому что он позже спросил:

- Почему же свидетели Иеговы споткнулись и поняли все не так?

- Вот это вопрос интересный. Потому, что история повторяется. Что в Писании говорится в пользу божественности Христа? Очень многое. Но в нем есть несколько мест, которые могут послужить чем-то вроде камня преткновения, ибо могут быть поняты по-разному. Зачем это? Чтобы понять, вспомним, почему фарисеи не признали Иисуса Мессией? Ведь все пророки говорили о Нем и все, что Он делал – это сбывшиеся пророчества. За что же зацепились фарисеи? За маленькое несоответствие, которое было лишь кажущимся – то, что Он из Галилеи, из Назарета. Мы знаем, что, в самом деле, Иисус родился в Вифлееме, все точно по пророчеству. Но они этого не знали. Почему Бог не устроил так, чтобы Иосиф и Мария остались жить в Вифлееме? Тогда сомнений о Мессии не было ни у первосвященника, ни у фарисеев?

- В самом деле, почему?

- Потому, что Христу нужны были общники с чистой душой и пламенной верой, а не с холодным расчетом. Если бы фарисеям не в чем было сомневаться, а для эффекта Он добавил бы пару знамений, то они признали бы Иисуса Мессией. А ведь это уже признание не верой, не Духом Святым, а логикой, умозаключением. Новое учение было бы “в старые мехи”. И Церковь была бы обречена.

     Помнишь, как отошли от Христа все, кроме двенадцати, когда поняли, что Он ведет их в Иерусалим на царство… Как Иуда, осознав будущую крестную кончину Учителя, отпал от апостолов. Это тоже отбор. Ибо иначе мы бы могли теперь (страшно подумать) читать пятое Евангелие – от Иуды.

     Нет, Христу для основания Церкви нужны были проверенные, надежные “камни”. Те, кто, зная, что их ожидает казнь – все равно исповедовали Христа. Вот поэтому первые века христианства изобиловали и Духом, и мучениками.

     Помнишь, как Филипп говорил Нафанаилу, что они нашли Мессию. Нафанаил сказал: “из Лазарета может ли быть что доброе?”. Почти сакраментальная фраза! Для фарисеев, которые не хотели верить в Христа, достаточно было одной зацепки, чтобы отвергнуть Иисуса. Но уверовавший Нафанаил восклицает: “Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев”.

     “Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым” (1 Кор. 12,3). Ты понял? Кто хочет верить в Бога Сына, того не остановят никакие преграды, кто не хочет – ищет любые причины. Это отбор, отсев. Так происходит и теперь. История действительно повторяется. Разве только о тех фарисеях думал Христос, когда обвинял их в лицемерии, бездушии? Они канули в Лету и не стоят, чтобы о них вспоминать, читая Евангелие. Но вот закваска фарисейская, о которой также предостерегал Господь, бродит таки среди нас. Об неофарисеях предостерегает нас Евангелие.

Я проведу интересную параллель. О камне преткновения сказано, что фарисеи “искали не в вере, а в делах закона. Ибо преткнулись о камень преткновения, как написано: вот полагаю, в Сионе камень соблазна; но всякий, верующий в Него не постыдится” (Рим. 9,32,33). Кто есть сей камень?

- Конечно, Иисус Христос, − с ноткой обиды ответил студент, задетый, что я сомневаюсь, знает ли он такие известные вещи.

- А Тот, чье имя, или по-вашему, титул Саваоф − не Ангел? Не особо сотворенный Дух?

- Это Господь Бог, Иегова, Отец. Зачем спрашивать? И так ясно.

     - Ну, а коли ясно, сопоставь два факта в один. Читай у Исаии (8,13).

- “Господа Саваофа − Его чтите свято, и Он страх вам, и Он трепет вам! И будет Он священием и камнем преткновения, и скалою соблазна…” Но послушайте, о ком это говорится? Вроде как о Сыне и об Отце, все смешалось…

- Так ведь Христос Сам говорил, что Он и Отец – одно.

Я достал из нагрудного кармана маленькую икону Христа.

- Обрати внимание, Виктор, на греческое слово в нимбе Господа. Это “Сущий” (Я есть) все согласно сказанному Им: “прежде, нежели был Авраам, Я есть” (Ин. 8,58). И еще когда спросили Христа: “кто же Ты? Иисус сказал им: от начала Сущий…” (Ин. 8,25). Ну, – кристально посмотрел я юноше в глаза, – и что ты теперь скажешь?

- Иисус Христос – это истинный Бог! – уверенно и радостно ответил студент.

- Ну вот, речь не мальчика, но мужа, – улыбался я.

- Почему же раньше я при чтении книги Исаии, не обратил внимания на это место, будто смотрел и не видел? Да и не только я…

- Ответ есть. Он там же, чуть ниже, в конце темы. Читай.

- “Завяжи свидетельство, и запечатай откровение” (Ис. 8,16).

- Все понимаешь? Четвертый ключ в Библии – это печать, я говорил об этом. Печати в Ветхом Завете действуют и поныне, но снимаются они Иисусом Христом (2 Кор. 3,16). А ты не верил в Христа, как в Бога, значит Он не был с тобой.

Виктор вздохнул и опустил голову.

- Если считать Христа не Богом, а особо сотворенным Существом, как об этом говорят иеговисты, то Евангелие превращается в ересь, ибо проповедует поклоняться твари вместо Творца. Как можно так переврать Писание? Как можно отворачиваться от откровения апостола Павла: “И беспрекословно – великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя Ангелом, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе” (Тим. 3,16). Поэтому Евангелие – благая весть, и веруем мы в Бога Троицу, раскрывшего нам Свою сокровенную сущность. А раскрыть мог лишь Тот, Кто Сам есть один из Лиц Троицы, ибо “никто не знает о Отце, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть” (Мф. 11,27). Теперь и тебе понятно, почему Господь, посылая апостолов в народ, сказал: “Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына, и Святого Духа” (Мф. 28,19).

- Да, Бог есть Троица, эту истину я принимаю… хотя и не понимаю.

- Ты просто еще как следует не поразмыслил. Давай это сделаем вместе.

Мы знаем, что Бог – это Категория вечная и бесконечная. Тварный мир категория временная и ограниченная. Как Бог мог сотворить мир, который не имеет с Ним ничего общего в идеях, абсолютно неадекватен Ему? Как Бог, Бесконечная Причина, породил конечные последствия, тварный мир? Вопрос серьезный, деликатный. Чтобы на него ответить, мы должны подумать, а нет ли в Самом безграничном Боге неких идей, давший возможность иному, ограниченному бытию. И здесь смысл Троицы проливает свет на наши догадки. Да, Бесконечный и Неограниченный Бог в Лицах Своих имеет ограничения. Именно поэтому Бог есть Личность, ибо Личность не есть индивидуальность, это отличие, знаковость. Сын не источник, Дух не явление, Отец не являющая сила. Здесь единство, но не слитность.

Чтобы хоть как-то приблизить нас к понятию о внутремонадных отношениях, Христос дал их в патриархальной форме. Такие выражения, как “Отец”, “Сын”, “родил”, “послал”, “дал власть”, “прославит” – все это говорится, как выразился Иоанн Златоуст “снисходя к слабостям слуха нашего”. Но, используя эти формы, хорошо бы не забываться и “смирять стук сердца нашего”, как говорили древние евреи, ибо речь идет о Боге.

Буддисты не понимают личностного Бога, их Абсолют трансцендентный и безличностный, а верить в такого Бога – значит вообще не верить.

Учение о Троице действительно откровение – прикосновение к высочайшим тайнам бог опознания. Мы верим в Троицу не потому, что это догмат нашей веры. Бог есть Троица, поскольку Он Творец.

О ЧЕМ МОЛЧАЛ ВЕТХИЙ ЗАВЕТ?

      Мы вышли на безлесый пригорок, поросший густой травой. Где-то впереди блестела река, расположенное на берегу село угадывалось за поредевшим лесом. Можно было сделать небольшой привал.

     - Признаться, я не думал, что православное богословие имеет такую основу, – студент бросил сумку в траву и сел рядом, – мне все казалось, что у вас одни домыслы и ритуалы.

- А вы знаете, – подал голос Кузьмич, отвинчивая флягу, – мне доказательства последних тем будто и не нужны.

- Вам проще, – ответил юноша, – час назад вы были неверующим человеком.

- Уж не знаю, могу ли я считать себя верующим, – задумчиво произнес старик, отхлебывая воду из фляги, – думаю, что вряд ли… Не в том смысле, что я сомневаюсь в бытии Творца – нет, с этим все в порядке. Но разве это вера? Если человек пораскинул мозгами и видит, что принятие Бога необходимо, иначе ничего нельзя объяснить – то это, по-моему, еще не вера.

     - Конечно, – согласился я, – это только дверь, за которой вера начинается.

- Значит, действительно, есть нечто большее, чем логика, чем убежденность разума? Может, есть некий опыт? – допытывался дед.

- Да, несомненно. Чувство присутствия живого Бога. Оно в молитве, Таинствах…

- Бог выходит на контакт? С кем? Что есть такое человек? Что мы для Него? Букашки, медузы. Зачем же Он столько возится с нами, вразумляет, опекает? Даже на крест пошел. Ради кого? Неужели в этом мешке с требухой и костями, который скоро превратится в кучу дряни, есть нечто, что ценно даже для Бога?

- Да, есть. Ваша бессмертная личность, ваша душа, ваш дух.

Запрокинув голову, он смотрел в небо. Синева зенита отразилась в его глазах, будто они омылись созерцанием неба.

- Вера, пробормотал старик, – какая там вера, ее даже не хватает, чтобы в душе не сомневаться, не говоря уж о бессмертии и загробной жизни.

- Душа есть жизнь человека, она в его крови. Умирает человек, умирает и его душа. Об этом говорит Библия, – студент произносил слова, будто вызубренный урок. Он косо посмотрел на меня и добавил: – То, что говорят православные о загробной жизни – греческая философия, платонизм. Ученье может и красивое, и не глупое, но что оно стоит перед одной лишь фразой из Екклезиаста: “Участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом” (Ек. 3,19).

- Что человек, что скот – одна участь? – переспросил дед.

- Написано именно так.

- А как быть со всеобщим воскресеньем? – спросил я.

- Это будет последний день. Воскреснут мертвые и пойдут на суд Божий.

- И скоты? На суд Божий? – присвистнул от удивления дед.

- Как?! При чем тут скоты? – возмутился студент.

- Но ведь одна участь… – развел руками Кузьмич, – ты сам так сказал.

- Прости нас, – прикоснулся я к плечу юноши, – но ты сам видишь, к какому абсурду можно придти, если тексты Священного Писания применять, не разбирая.

- В Писании ошибок быть не может, оно боговдохновенно.

- Конечно, боговдохновенно, но нельзя осмысливать фразу, вырванную из контекста, и без учета, кем и когда она была сказана. Разве вся Истина была открыта пророкам сразу? Нет. Даже в новозаветные времена апостол Павел говорил: “Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится” (1 Кор. 13,9,10).

Книгу Екклезиаст написал Соломон, еще задолго до пророка Иезекииля, а ведь только Иезекиилю было Богом дано откровение , что в конце времен будет всеобщее воскресение мертвых. Лишь тогда оно получило у фарисеев, так сказать, официальный статус, догмат. Саддукеи, как мы помним, не приняли его. Эта секта не верила ни в ангелов, ни во всеобщее воскресение. До Иезекииля эта мысль могла возникать лишь проблесково, в отдельные моменты озарения.

Теперь обобщим всю книгу Екклезиаст. От чего это “томление духа”, “суета сует”? От того, что Соломон видел всю нищету материального мира с его земной роскошью, богатством, властью. А ведь только это, да еще перспектива умножить свой род, были главной ценностью в глазах ветхозаветных людей. Чего боялись согрешившие? Гибели тела, ибо это была главная ценность, а наказание за грех – смерть. Чего боятся согрешившие христиане? Погибели души. Что говорил Христос? “Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу, и тело погубить в геенне” (Мф. 10,28). Высшая цель в христианстве не обширные стада, не умножение рода, не власть, не золото. Это в ветхозаветные времена была желанна именно такая награда от Бога. Именно это получил в утешение Иов. Для христианина высшая награда – Царство Небесное, ибо первое проходит, второе вечно.

Но давайте вернемся к Соломону, которого свет божественного откровения начал уже озарять. Вот он дальше пишет: “Кто знает: дух сынов человеческих восходит ли вверх, и дух животных сходит ли вниз, в землю” (Ек. 3,21). Дух, он еще понимает, как дыхание. Он еще в сомнениях, раздумьях. И, наконец: “И возвратится прах в землю, чем он был; а дух возвратится к Богу, Который дал его” (Ек. 12,7). Это уже определенная, выстраданная позиция. Чувствуете динамику? Чувствуете, как меняется мировоззрение под действием Духа мудрости? Что было вначале – и что в конце. Уже осознанно, что не одно дыхание и не одна участь у человека и скота.

- Это не доказательство жизни души вне тела, за гробом “живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают” (Ек. 9,5).

- Я и не собираюсь Ветхим Заветом доказывать бессмертие души и сознательного существования ее вне тела. Ветхий Завет молчит о загробном мире – он его не знает. Рвалась нить жизни, тело отправлялось в землю, дух и душа устремлялись к Богу, но попадали в сеть, сотканную грехопадением Адама и Евы. Человек жив, пока в нем не нарушено триединство. Человек умирает, когда смертельно повреждено тело: через увечья, болезни старость. Человек также умирает, если Богу угодно было взять его дух. Если же дух возвращается в тело – человек оживает. Как Христос оживил девочку, что написано? “И возвратился дух ее; она тотчас встала…” (Лк. 8,55).

- Ну, это понятно, но это уход от главного вопроса.

- Нет, я помню. Вот теперь давайте вместе подумаем, вчитываясь в Новый Завет, может ли душа, лишившись тела, осознавать свое новое состояние?

- Нет.

- Давай посмотрим одно ключевое место из Евангелия от Иоанна. Вот Христос пришел в дом, где недавно умер Лазарь. Какой диалог произошел между Иисусом и Марфой, сестрой умершего? Господь сказал ей, что Лазарь воскреснет. Марфа ответила, что это общеизвестно, что все воскреснут в последний день. Для нее было слабым утешением, ведь она надеялась, что Учитель успеет исцелить болящего брата. Тогда Иисус произнес очень необычный постулат новой веры: “… верующий в Меня, если и умирает, оживет. И всякий верующий в Меня не умрет во век” (Ин. 11, 25). Получается, что верующие во Христа вообще не умирают! Для тех, кто человеком считает лишь тело его, принять такое непросто. Вот сектанты и теперь не принимают. Не удивительно, что не поняла и Марфа. Она растерялась и на вопрос Иисуса: “Веришь ли сему?” уклончиво отвечает: “Верую, что Ты Христос, Сын Божий” (Ин. 11,27). То есть, она, не лукавя, высказала лишь то, что понимает и во что верит.

Верил ли Лазарь во Христа, как Сына Божьего? Да, несомненно. Как можно знать, что он не умер, если плоть его уже смердела? Предельно просто. Что Христос выкрикнул у гроба? Читай.

- “… Он воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон. И вышел умерший…” (Ин. 11, 43).

- К кому взывал Христос? К смердящей плоти? Нет. Он взывал к душе, той нетленной части человека, которая могла услышать. А раз услышала, то и выполнила приказ. Поскольку перед этим была молитва к Отцу, то произошло восстановление мертвого тела, так что оно было готово принять душу и дух – и ожило. И это не единичный случай. Воскрешая умершего сына вдовы, Христос произнес: “Юноша! Тебе говорю, встань!” (Лк. 7,14). И здесь Иисус обращается к душе умершего. Воскрешая дочь Иаира, Господь также, и не только прикасается к мертвому телу, но и говорит, зовет: “Девица! Встань.” (Лк. 8,54). И слышит душа, и соединяются три ипостаси человеческие, и оживает девочка.

- Может душа сохраняет свое сознание лишь краткое время, непосредственно сразу после смерти?

- Скажи, какие два мужа явились Христу на горе Фавор во славе и беседовали с Ним?

- Моисей и Илия.

- Но ведь Моисей умер за сотни лет до Христа?

- Так это привиделось апостолам, ведь сказано, что это было видение.

- Нет, Христос не Копперфильд, не фокусник, чтобы забавлять учеников пустыми видениями. Он всегда был противник эффектных зрелищ и знамений. На фаворе состоялась встреча Царя славы с представителями разных сфер духовного мира. Илия был взят Богом до его естественной смерти, поэтому он был избавлен от власти сатаны. Он, а еще прежде Енох, прошли трансформацию тел и хранятся Богом для той роли, которую они сыграют в последние дни мировой истории. Моисей, хоть и праведник, и великий пророк, но душа его пребывает по внешнюю сторону Рая. Христу еще предстояло соединить эти миры, стать спасительной дверью после победы над сатаной.

Читаем у Луки: “И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда его сделалась белою, блистающею. И вот два мужа беседовали с Ним, которые были Моисей и Илия; явились во славе, они говорили об исходе Его”. Ученики спали. Трое во славе вели беседу о предстоящей крестной смерти Иисуса и Его победе. Проснувшись, ученики увидели лишь три фигуры во славе и облако, которое затем осенило их. Боговдохновенный Лука дает описание события не устами видевших. Это реальная встреча Царя славы с душами двух людей из загробного мира. Того мира, где пребывают и Авраам, и Исаак, и Иаков, и другие праведники, достойные не глубин ада, а “лона Авраамова”. “Бог же не есть Бог мертвых, ибо у Него все живы” (Лк. 20,38).

Да, пока плененных сатаной, но живых, помнящих, слышащих, страдающих. Только живым, тем, кто слышит, можно проповедовать, что и делал Христос. “Духом, сойдя в преисподнюю, Он проповедал плененным там человеческим духам” (1 Петр. 3,19). Победив сатану, Христос открыл путь в Рай для верующих в Него. Души их образуют собор, Церковь торжествующую, в отличие от земной Церкви, которая борется. Апостол пишет, что мы приступили “к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства” (Евр. 12;22,23). Апостол Иоанн в духе видел Царство Небесное “Сидящего на престоле, и двадцать четыре старца в белых одеждах у престола. И души убиенных за слово Божие, пребывающих под жертвенником взывали к Богу” (Откр. 5,8;6,9,10)

Как можно все это читать и утверждать, что человек прекращает всякую жизнь за гробом. Да лишь только история о богаче и Лазаре открывает все.

- Так это просто притча, – отмахнулся студент.

- Видишь ли, всякая притча построена так, что в ней иносказательный таинственный смысл объясняется через простой пример из жизни. Излагаемое в них предельно ясно любому слушателю, будь то поле, засеваемое зерном, или дерево, выросшее из горчичного зерна, или тесто, вскисшее от закваски, или пшеница от плевелы. Но вот история с богачом и Лазарем не вписывается в схему притчи. Христос как бы приподнимает завесу, дает возможность заглянуть в тайну загробной жизни. “Изреку сокровенное от создания мира” (Мф. 13, 35). Было ли для апостолов что-либо ново и непонятно в жизни души за порогом смерти тела? Нет, видимо эта тайна была открыта Христом, и, в отличие от Марфы, они поняли и приняли ее, иначе Господь не стал бы объяснять непонятное через непонятное. Помнишь, Он говорил: “Вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано” (Мф. 13,11).

Что послужило предпосылкой этой темы? Это слова Христа о том, что после Иоанна “Царствие Божие благовествуется и всякий усилием входит в него” (Лк. 16,16). Видишь, сказано не о будущем времени. А “иллюстрацией ” к сказанному и есть история о богаче и Лазаре. Это скорее не притча, а откровение. Что же она открыла? Первое: Авраам жив до сих пор в определенном месте духовного мира. Второе: души праведников не терпят страданий. Третье: души нечестивых страдают в аду. Четвертое: между двумя этими мирами – непреодолимая преграда. Пятое: душа умершего переносится в мир иной ангелами.

- Может это просто сказка, аллегория?

- А если я приведу два примера высказываний Христа, прямо говорящего о загробном мире, ты поверишь?

- Два подтверждения? Самого Христа…

- Слушай. Глава восьмая от Иоанна. Фарисеи говорят Господу: “Авраам умер и пророки. А ты говоришь “кто соблюдает слово Мое, тот не вкусит смерти вовек”. Христос ответил: Авраам, отец ваш, рад был видеть день Мой; и увидел и возрадовался”. И второе. Иисус на Кресте предельно ясно и недвусмысленно сказал разбойнику, уверовавшему в Него: “Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю” (Лк. 23,43). А ты говоришь аллегория, сказка.

Студент выхватил из сумки небольшую книжку с оранжевой обложкой и лихорадочно зашелестел страницами.

- Вот. Свидетели Иеговы это место переводят иначе, ведь прежде знаков препинания не было. А запятая, поставленная в другом месте, меняет смысл. “Истинно Я говорю тебе сегодня, ты будешь со Мною в раю”. Теперь выходит, что не сегодня разбойник будет в раю, а в конце времен.

- Теперь выходит другое. Фраза приобретает ужасный смысл, будто Спаситель сказал, что лишь сегодня Он говорит истинно. Что же, в другие дни обманывает? Это кощунство! Вот к чему приводит препарирование священного текста по-сектантски.

Я взял книжку, называлась она “Самый великий человек, который когда-либо жил”, издана в США.

- Эти лисы обычно берут цитаты из Синодального издания Библии, но если они их не устраивают, то переводят по-своему. Знаешь, ты достаточно умный человек, чтобы питаться жеваной пищей.

Юноша медленно забрал у меня сектантский томик и швырнул его в кусты. Долго молчал, покусывая травинку и глядя куда-то в даль прищуром светло-серых глаз. Я понимаю его. Разумом он уже все понял, но подсознательно продолжал сопротивляться.

- Знаешь, Виктор, почему тебе трудно утвердиться в вере, что жизнь не прекращается за порогом смерти? Потому, что тебя до сих пор убаюкивали цитатами из Екклезиаста, Иова, Псалтыри о том, что мертвый “до скончания неба не пробудится и не воспрянет от сна своего” (Иов 14,12), и что “В тот день погибнут все помышления его” (Пс. 145,4). Но нельзя Ветхим Заветом объяснить то, чего он дать не мог. Бог в ветхозаветные времена не обещал праведникам ни жизни души в раю, ни Небесного Иерусалима. Потому, что не было еще в мире воплощенного Бога, не побеждена еще смерть. И даже праведники могли рассчитывать лишь на “лоно Авраама”, что не выходит еще за пределы шеола. Ведь первая душа, попавшая в Рай – это уверовавший и прощеный разбойник, умерший рядом с Господом.

Ветхий Завет молчит о загробном мире – он его не знает. Нельзя физикой восемнадцатого века доказывать неделимость атома. Нельзя доколумбовой географией доказывать отсутствие Америки. Нельзя передергивать Писания.

Несовершенное не должно вместить в себя абсолютную Жизнь. Несовершенство, уродство не должно проникнуть в вечность. Вот для чего стоял на страже Херувим.

Это похоже замкнутый круг и теперь вы понимаете, что человек разорвать его не мог. Не мог сам стать совершенным, не имея полноты Жизни. Не мог проникнуть к Источнику Жизни, так как собственное уродство – непреодолимая преграда.

Сатана знал, что спасение человека невозможно. Но Бог не был бы Богом, если бы не предусмотрел всего. И Он Сам, с высоты Своего Божества снисходит в материю, в ограниченность в тварность.

Жизнь, зародившаяся в утробе Девы Марии, была исключительной во всем мироздании. Это была чистая капля жизни, без примеси первородного греха. Уже сама по себе такая жизнь имеет устремленность в небо, слияние с Единородным. Упомянутые принципы не имеют над ней власти. Богомладенец был не только совершенным, но и Источником абсолютной Жизни, потому, что в человеческий мир проник Сам Бог своей второй Ипостасью. Иисус Христос стал тем Человеком, Которому удалось разорвать замкнутый круг. С этого момента начиналась вторая часть Его миссии: Он становился Священником Бога Живого, а это прежде всего посредничество. Иисус призывает ко спасению всех, а поскольку спасение и есть Он, то Господь призывает к Себе. Да, человек не может приобщиться к Богу, но может Богочеловеку, ибо в Нем уже есть нечто от природы людей. Именно через приобщение к Источнику абсолютной Жизни происходит исправление, врачевание нашего поврежденного естества. Это мы уже подошли к теме Церкви, но об этом поговорим отдельно.

Я позволю себе одно иносказание, наглядно объясняющее, как вы, Кузьмич, выразились, механику спасения.

Адам был взят от земли и преобразован действием Духа. Это подобно тому, как выливается серебряная чаша: металл, материал земной, действием огня приобретает особую форму. И этим новым естеством, это серебряной чашей, Адам мог почерпать божественную благодать и напоять ею всю землю, совершенствуя ее. Но, не удержал, уронил чашу на землю, разбил ее. Как восстановить, как исправить, спаять чашу? Прежде всего, осознать, поднять куски чаши, очистить их, омыть. Все это было в истории. И осознание греха, и очищение через страдания, и омывание потопом. Кстати, все это проходит каждый христианин. Но для пайки чаши снова нужно участие высшей стихии – огня. И для исцеления человека необходимо действие благодати. Для пайки нужна кислота, которая сама по себе есть смерть для серебра, но примененная с особым условием. Действует как среда, очищающая от окислов, от вредного налета. Крещение водное во Христе есть подобие смерти. Мы крещаемся в его смерть и это очищает нас от ржавчины первородного греха, подготавливает для соединения с благодатью огненного Крещения.

Что нужно еще для пайки чаши? Расплавленный припой, который есть и металл и огонь. Две стихии вместе. Иисус Христос и стал подобием припоя, ибо содержит в Себе и божественное и человеческое начало. Только он мог спаять, восстановить поврежденную чашу человеческой природы. Только Он мог Собой заполнить все разломы и трещины разбитого естества Адама. Но это было впереди. Сначала нужно было обезвредить того, кто непременно помешал бы спасению человека. Нужна была победа над сатаной, и Иисус сознательно шел на крест.

- Как удивительно, похоже, – тихо произнес старик. – Я говорю о символе пайки чаши. Теперь мне стало понятно. Но зачем нужен был крест, заем такая страшная смерть?

- Богочеловеку предстояло сразиться с князем мира сего. Чтобы попасть к его трону, нужно было умереть не просто осужденным, а стать под власть проклятия. Нужна была смерть на кресте потому, что это высшая мера, знак злодейства, ведь “ проклят всяк, висящий на древе”. Только тогда душа умершего увлекается на самое дно адской пропасти. Душа проклятого – это уже как свой в мире тьмы.

- Я понял! – воодушевился Кузьмич. – Если бы, скажем, нашему разведчику нужно было убить Гитлера, то необходимо попасть в самый бункер. А как? Только в личине фашиста.

Мы с Виктором не удержались от смеха. Образ был очень необычным.

- Вот так произошло искупление на кресте, победа над смертью и воскресение Христа, – подытожил я.

- Искупление…– Кузьмич прожевал это слово по слогам. – что это такое, как понять?

Студент по-ученически поднял руку, прося слова, и начал:

- Христос пострадал на Голгофе за все грехи человечества. Его страданиями мы очистились от грехов, Своею смертью Господь помирил нас с Отцом.

- Не понял, – аж притормозил дед. – Люди убили ни в чем неповинного, безгрешного Человека, Который исцелял их, кормил, прощал грехи, да к тому же Сына Самого Бога! И за это вместо того, чтобы стереть людей с лица земли, как вредных паразитов, Бог взял и помирился с Людьми. За что?!

- Христос стал Агнцем, принес Себя в жертву, – продолжал объяснять студент. – Так очищались люди ветхозаветные, через заклание непорочного агнца. Так и Христос стал жертвой за всех нас, кровью омыв нас на кресте.

- Какая-то глобальная мистерия…– неужели Бог не мог простить грехи людям без всяких кровавых сцен?

- Отец простил людей, ведь их простил и Его Сын…

- Во, во – распятый на кресте. Если бы я поссорился с соседями за то, что они у меня в саду воровали яблоки, а они поймали бы и убили моего сына, а я вдруг за это простил им убийство, и заодно и воровство – то это нельзя объяснить никакой логикой. Ни человеческой – ни божественной.

- Но это можно объяснить по-другому. – Студент нервно потер подбородок. – Искупление – это оплата долга накопившихся грехов. Люди не могли сделать это и Бог посылает Сына выкупить из рабства человечество.

- И чем Сын платит?

- Своей человеческой жизнью.

- Кому? Сатане? Не много ли чести?! – от возмущения усы старика стали торчком. – Бог торгуется с сатаной и выкупает людей за Сына… На что это похоже?!

Студент совсем растерялся. Дотошный ветеран атаковал его по всему фронту.

- Достаточно споров, друзья мои, – вмешался я. – Кузьмич, вы уже пощадите нашего юного друга. Тем более, что он отвечал правильно, хотя с позиций схоластики.

Искупление, или по-другому, выкуп – это не покупка, не приобретение. Это освобождение падшего человечества, возможность возвращения блудного сына к Отцу. Кто и кому платит? Платит Бог, но не сатане, нет. Кто же тот, кому даже Бог платит во имя спасения человека? Это любовь! Бог есть Любовь, и задумав творить человека, Он заранее согласился и на воплощение, и на крест. Иначе Он не вправе был бы сказать: “Нет больше той любви, если кто положит душу свою за друзей своих” (Ин. 15,13). Искупление – плата любовью во имя любви.

Божественная любовь произвела на свет образ о подобие Бога в твари, в человеке. Образ подобие оттиску божественной печати в человеческом естестве. Это разум, совесть, свобода воли. Творчество, любовь, личное самосознание. Это исказилось, но не утратилось и после грехопадения. Теперь для спасения человеку нужно получить и подобие, которое уже в определенной мере имел Адам. Что же такое подобие? Может нравственность, добродетель. смирение? Нет, это лишь средство. Подобие достигается обожением человека, изменением его естества, совершаемое благодать. Это превращение раба в сына Бога. Весь этот процесс и есть искупление, выкуп любовью у царства зла, начало которому положил Христос на Голгофе, став жертвенным Агнцем.

- Я понимаю, что агнец, засланный ягненок – лишь прообраз, символ ветхозаветный, – рассуждал студент. – Но почему христиане оставили этот символ, даже изображали так Христа?

- Это очень глубокий символ. Его можно понимать и как символ верности в вере.

- Вот как? Почему?

- Сначала напомню, что агнец, сжигаемый на жертвеннике, есть зримый образ пророчества. В такой форме давно было обетование о Спасителе. Символ очень полный. Алтарь из камня и земли – это Голгофа. Дрова – крест. Каким должен быть жертвенный ягненок?

- Непорочным, первородным, чистым.

- Это прообраз Иисуса Христа, обещанного Мессии, верно?

- Да, к нему подходят эти определения.

- Теперь о верности вере. Образ жертвоприношения можно назвать прообразом Церкви. Вспомни, как совершили его Авель и Каин, каким был жертвенник Авеля? Заколотая жертва, дрова и камни залиты кровью. Если даже для нас это не совсем эстетическое зрелище, то представь себе, какой мучительной была эта процедура для кроткого Авеля, тем более, что тогда еще животных не забивали на мясо, ведь животную пищу люди стали потреблять лишь после потопа.

А что собой представлял жертвенник Каина? Прекрасный и благоуханный, убранный листьями и увитый цветами. Но символы даны людям не для красоты и удобства совершения обрядов. Это зерна Божьего откровения, которые не должны быть изменены по человеческой прихоти. Малейшее отступление ведет к утере сакрального смысла. Каин принес плоды и цветы просто, как дар Богу, как формальность. Поэтому Бог и не принял жертву Каина, она была уже отступлением от истинной веры. Лишь алтарь Авеля, на котором совершился прообраз Таинства, был без нарушений и отступлений. Такое жертвоприношение принял Бог. Я себе позволю сказать, что у подножия алтаря Авеля зародился принцип Православия. Это та Церковь, которую теперь остальной христианский мир называет ортодоксальной. Да, мы не меняем богослужений в угоду миру. Это на алтарях католиков, и, особенно протестантов, обильно проглядывают листочки и цветочки. Но дым из наших кадильниц уходит в небо.

Церковь земная

Мягкие волны редкого звона в один колокол донеслись до нас.

- Что за звон такой? – не удержал Кузьмич своего, почти детского, простодушия.

- В храме поют Символ веры. Это как бы церковный гимн, основы вероучения. Будем проходить мимо храма, можем зайти. Время есть. Ты как? – осторожно коснулся я плеча студента.

- Я верю в Бога, верю, что Он Творец всего видимого и невидимого мира, неплохо знаю Библию, верю в Христа, в свою бессмертную душу, но я не думал, что стану сильнее верить, если постою в храме и понаблюдаю за манипуляциями священника. Бог вездесущ, молитися можно и дома, и, если угодно, перед иконой, и здесь, на природе. Верно?

- Да, верно, молитися можно везде.

- В Писании говорится, что Бог не в рукотворенных храмах живет. Тоже верно?

- Да, конечно.

- А Христос говорил, что где двое или трое соберутся во имя Его, там и Он среди них?

- Говорил.

- Но во имя Его можно собраться и дома, и в лесу, и где угодно, а не только в храме?

- Тоже верно.

- И, что Бог не потребует служения рук человеческих?

- Да, Бог самодостаточен. Он не нуждается ни в наших молитвах, ни в наших храмовых службах.

- Тогда для чего они?

- Для нас самих.

- Но я не ощущаю никакой потребности ни в церковных молитвах, ни в обкуривании ладаном, ни в целовании креста, ни в дегустации того, что в чаше.

- Тебе все равно, где будешь пребывать ты в вечности? Ты не ощущаешь потребности в спасении твоей души?

- Спасение души зависит от веры. – назидательно декламировал студент. – Для этого не нужны никакие ритуалы и церемонии, ибо спасение всего человечества однажды на голгофском кресте. Господь искупил тяжесть всех грехов, их больше нет для того, кто уверует во Христа. “…правдою одного всем человекам оправдание в жизни”. “Благодатью вы спасены через веру и это не от вас, Божий дар…” - сказал апостол Павел.

Если человек уверовал во Иисуса Христа, то он уже стоит перед Богом, так, как если бы никогда не грешил, без всякого ощущения вины. Все сделал Бог через Христа для спасения человека. Сделал раз и навсегда. Никакие ритуалы, суеверия, посты, благотворительность, или ныне “благие дела” или религиозное благочестие не приближают к Богу. Единственное условие – чтобы человек понял свою несостоятельность и верою принял дар Бога. Тогда Кровь Иисуса Христа очистит его. Тогда сойдет Святой Дух и даст рождение свыше. Тогда человек станет настоящим христианином, который через веру в Иисуса Христа помилован, прощен и оправдан по благодати.*

- Слушай, мне нравится твоя вера. – Кузьмич неожиданно хлопнул юношу по спине. – В Бога Христа я уверовал, в Евангелие тоже. Все? Вот это да! Хоп – и готово! А старушка моя в православии извелась вся. И постится, и молится, и исповедует свои грехи, и с соседями ладит, и мне многое прощает, и милостыню дает, и службы не пропускает, и следит за собой, чтобы грешить поменьше – и все сокрушается, не уверенна, спасется ли!

А я стал спасенным сразу. Без всяких выкрутасов.

- Да, это так…вам нужно только креститься. – убеждающе склоняя голову набок, припал к старику студент.

- Зачем? – остановился дед.

- Ну, как же, это необходимо, так крестили апостолы, это условие, чтобы войти в церковь Христа.

*- этот постулат веры не авторская выдумка. Весь абзац взят из протестантской книжки “Основы христианского вероучения” (Н. Н).

-------------------------------------------------------------------------------------------------

- Зачем? – повторил дед, отстраняясь от сектанта.

- Как, я же объяснил… - растерялся юноша.

- Зачем мне лезть в воду, зачем входить в какую-то церковь? Ты же сказал, что я уже спасен через веру и через дар Бога. Так ты, пацан, дурил меня? Может, теперь скажешь, что и молиться нужно?

- А как иначе, конечно…

- А церковь – это зачем, что это такое? – допытывался дед.

- Это собрание людей, искупленных для того, чтобы быть собственным народом Бога и Иисуса. Христос есть Господь и владелец церкви. Задача церкви – проповедь Евангелия.

- Раз нужна церковь, то и священники? – прищурясь, сверил глазом дед. – Входит и без них не обойтись?

- Да, апостолы рукополагали диаконов, пресвитеров…

- Ты уж расскажи, - вмешался я, - какую великую власть связывать и разрешать дал священникам Христос. Расскажи о необходимости покаяния, совершенствования, о хлебопреломлении. Или ты забыл об Этом?

- Я прекрасно знаю Евангелие. – вскинул голову студент.

- А, что ж ты тут распинался, что только вера спасает? – атаковал студента дед. – Выходит, маловато будет. Значит те, кто тебя научил, чего-то недопоняли. Видно Писание читали, как школяр хрестоматию. Так, что же спасет человека, вера, или еще нечто?

- Вера прежде всего. – ответил я. – Без веры невозможно спасение. Но вера – это только устремление ко спасению, внутренняя сила, пламенный мотор в сердце. Никакими делами без веры человек перед Богом оправдаться не может. “Верующий в Меня да спасется” - сказал Господь. Это условие, направление спасения. Имея веру не следует стоять ждать спасения, как манны с неба. Нужна колоссальная работа над собой, совершенствование.

“Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный”. – сказал Христос. Это уже дела веры. А любовь? Апостол Павел разве не прав, что имеющий веру без любви подобен пустому сосуду? Поэтому и писал апостол Иаков, что вера содействует делам, и делами вера достигает совершенства (Иак. 2, 22). А одна лишь вера, не будучи наполнена любовью, делами милосердия, покаяния – спасти, не может. Почему? Потому, что “…вера, если не имеет дел, мертва сама по себе” (Иак. 2, 17).

И вера и дела – только средство ко спасению. Искупление, состоявшееся на кресте, тоже средство, а не цель. А мы, через дела веры, должны принять спасительное средство, подготовленное для нас Богом.

- Вроде, как лекарство… - пробормотал дед.

- Лекарство и есть. Со времен грехопадения человечество заражено страшной бациллой смерти. Лишь родившийся Иисус не имел в Себе яда первородного греха. Вот основа для создания особой закваски, той, которая возводит людей до Царствия Небесного. До Христа и без Христа – все мы опресноки!

Скажи, Виктор, как получают врачи вакцину?

- Кажется из крови переболевших определенной болезнью и выработавших в себе иммунитет.

- Так вот, Христос переболел болезнью, которая называется смерть. Он воскрес. Его Естество – целебное лекарство, вакцина от смерти. “Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни” (Ин. 6, 53, 54). “Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне и Я в нем” (Ин. 6, 56). Это сказал Господь

- Но может это следует понимать не буквально? – продолжал сопротивляться сектант.

- Нет уж, дружочек, тут всякие домыслы в сторону, если уж Сам Господь уточнил: “Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие” (Ин. 6, 55). Именно так понимали и апостолы, утверждая Церковь. Прежде чем сомневаться, сопоставь по Евангелию. А постол Павел, отвечая на твое сомнение, будто спрашивает у тебя: “Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?” (І Кор, 10, 16). Что ты можешь на это ответить? Может, скажешь им: “Ребята первохристиане, братья апостолы, что вы трапезничаете вместе и вино из Чаши потребляете? Вы не так поняли Христа. Вот мы, сектанты – протестанты, спустя две тыщи лет более ясно видим, как это следует делать!

Кузьмич прыснул. Студент тоже смущенно заулыбался.

- Хорошо, - после минутного раздумья продолжил он, - а почему нужно идти в православную церковь? Во многих сектах тоже причащаются.

- Ладно. Давайте разберемся, возможно, ли в принципе создать иную церковь. Именно церковь, а не общину или школу. Чтобы понять, давайте представим, что вот, группа людей, знающих Евангелие и верующих во Христа, решила создать свою отдельную особую церковь, потому, что ни одна из уже существующих, по их представлению, не отвечала духу и букве Писания. Адвентисты уклонились в ветхозаветность, иеговисты Христа за Бога не считают, для харизматов важнее всего потопать и похлопать в экстазе, у католиков папа вместо Христа, православие с его пышностью и золотом как-то не вяжется с простотой и бедностью апостолов. Итак, они решили создать свою церковь. Но для церкви нужны рукоположенные епископы, пресвитеры, диаконы, как это и было в апостольской церкви. Можно ли самочинно объявить себя епископом? Нет, и мы читаем, как Симон-волхв хотел за серебро приобщиться к священнодействию. Но Петр сказал ему: “Нет тебе в сем части и жребия…” (Деян. 8, 21).

Итак, рукоположенных священников в “особой” церкви быть не может, а значит не может быть и церкви, ибо на нее не распространилась цепочка Духа, того Огня, который сошел на первую Церковь. А от незаженой свечи другую не зажжешь. А так возникали все секты.

- Тогда это не церкви, а пустые самоделки. – махнул рукой дед.

- А если допустить, что Дух сошел на новоцерковцев без возложения рук, - осторожно предположил студент, - ведь было такое в истории церкви. После проповеди Петра в Кессарии Дух сошел даже на некрещеных.

- Это так, но дары Духа разные. И Симон-волхв уже получил Духа, уверовав в Господа, но это не те дары, которые он хотел потом купить. Для того, чтобы иметь право на возложение рук, нужен особый дар Духа – Таинство Священства. Без рукоположения никто не был поставлен Духом на священство.

Водное крещение можно принять от любого христианина, но крещение духом возможно лишь через священника.

- А я собирался в этом году креститься у адвентистов. – признался студент.

- Так ты еще не крещен?

- Вообще то меня крестили в шестилетнем возрасте в православной церкви…

- И ты хотел?.. – ужаснулся я.

- Да ведь крестить детей неправильно. Чтобы креститься нужна вера. А в детстве я еще ничего не понимал.

- Ну сектанты, ну иезуиты… Скажи, а разве Христос не говорил, что и лечить нельзя, если нет веры?

- Конечно. Исцеление происходит по вере.

- Но почему Господь лечил тех, за кого просили, и даже заочно? Соображай.

- По… по вере просящих…

- Верно, по вере просящих целительная благодать посылается к больному через родовые или симпатические каналы тех, кто верит и просит. И православные крестят младенцев по вере воспреемников, крестных отца и матери. Ведь кто не родится водою и духом, не войдет в Царство Небесное. Как же лишать спасения детей, ведь умирают и в детстве.

- Но зачем  вероисповедание навязывать? Человек должен сам выбрать свою веру, когда вырастит.

-  Да не, парень, не туда ты загнул. – вмешался Кузьмич. – Тогда и имя дитю нельзя давать, а то вырастет и скажет: зачем меня назвали Витькой, я хочу называться Гаврила или Абдурахман.

- Кроме того мы в Библии читаем повеление Бога, чтобы младенца обрезывали на восьмой день от роду. Это прообраз крещения, а ведь это тоже, по сути, навязывание веры. Вот так аргументация сектантов разбивается и о камень здравого смысла, и о твердыню Библии.

Виктор шел молча, но в его молчании противостояния я не ощущал.

- Если бы ты крестился вторично, то нарушил бы апостольскую заповедь: “Один Господь, одна вера, одно крещение” (Ефес. 4, 5) – продолжил я, и глядя юноше в глаза добавил:

- Ты хотел отказаться от православного крещения? Это все равно, что продать первородство за чечевичную похлебку!

Он вспыхнул, потупился. Слова были жесткие, но необходимые.

- А вы, Петр Кузьмич, - обратился я к ветерану, - когда крещены?

Дед досадливо махнул рукой:

- Да какое там. Батя был коммунист, идейный. Мать не посмела его ослушаться. Так, что перед вами нехристь. И первородный грех, как я теперь понимаю, я тащу до сих пор… и поверьте, я его таки чувствую. Вся жизнь наперекосяк. А в детстве, - озорно блеснув глазом, вспомнил дед, - я был чем то сильно напуган и меня повели к бабке – знахарке. Так та, узнав, что перед ней некрещенный, сама так испугалась, что шмыгнула в чулан. Да только теперь я решил, - резким взмахом руки, подтверждая твердость решения, продолжил дед, - покрещусь обязательно. Да и старушка моя будет рада. – добавил он с мягкой улыбкой.

- Храни вас Господь. – осенил я его крестным знамением. Его рука дернулась в ответ, и он неумело перекрестился.

Какое то время мы шли молча. Затем я обратился к Виктору:

- Ты как-то упоминал, что заходил в православный храм. Давно?

- Да, был и не раз. Вот полгода назад зашли с приятелем. Я из любопытства, он молился и свечи ставил. И ему вдруг плохо стало. Вывели на воздух, дали воды – полегчало.

- Это бывает. Но как ты это объяснишь?

- Что тут объяснять? Свечи сжигают кислород, много дыма от лампады, кадила.

- А кто твой друг? Где работает?

- Электросварщик.

- Так у него на работе дыма и огня побольше, чем в храме? И целую смену так. И в обморок не падает. Да и на улицах бывает такой смог, что не продохнешь. И там дурно не становится. И почему бы это?

Виктор как-то особенно взглянул на меня, улыбнулся углом рта, но, не удержавшись, засмеялся и махнул рукой:

- Сдаюсь, вы правы. Но как это можно объяснить?

- Прежде всего нужно понимать, что храм – не клуб, не контора. Здесь особое намоленное пространство, благодатное излучение. Входить в храм человек должен умиротворенный, со спокойной душой, с мыслью о том, что он входит в место особого присутствия Бога – А иначе, если прихожанин свои проблемы, возможно злость и досаду притащил с собой – он не сливается с благодатью храма, не растворяется в ней. Идут сильные возмущения, противодействия. Тогда и могут произойти душевные срывы, обмороки. Отмечу, что неверующий, скептически настроенный человек ничего не почувствует. Он слишком толстокож для этого.

Есть еще одна причина. Как мы знаем, тонкий мир наполнен всякими темными сущностями, от самых примитивных. Вот такие “пиявки” прилепляются к душе человека и вампирствуют себе потихоньку, питаясь его энергией, его силой. Это даже похоже на глистное заболевание. Человек свыкается и может не замечать наличия у него глистов, но когда примет глистогонное – паразиты начинают бурно реагировать. И приступы тошноты, и головокружения, и многое другое терпит он, если хочет очиститься. Твой друг, возможно, под действием благодати начал избавляться от темных сущностей – началась энергетическая чистка. Ему нужно почаще приходить в храм, поисповедываться, причаститься. У церкви есть действенные средства для борьбы с космосом демонских сил, который нередко пересекается с миром человеческим. Да вы и сами знаете, почему люди вдруг хотят освятить свое жилье. Сотворит православный батюшка чин освящения жилья, окурит ладаном, окропит святой водой – и убегут “барабашки” и прочая нечисть.

Чудеса Евангельские

- Впервые я Евангелие читал, как сказку, - задумчиво промолвил Кузьмич. – Идет себе Христос по воде, укрощает бурю, кормит толпу людей невесть откуда взявшимся хлебом, превращает воду в вино, взлетает в небо. Чудеса, да и только! Неужели все это было?

- А что же такое чудо? Мы должны признать, что механику тех явлений, которые воспринимаются, как чудо, нам не постичь. Сверхъестественное – это то, что действует по законам иного измерения. Мир действительно, не ограничен тремя измерениями и временем. Это лишь условие для жизни наших плотных тел. Мы лишь догадываемся о иных измерениях вследствие воздействия на мозг нашего духа. Ведь для духа высшие измерения – родной мир.

Мы знаем, что Христос был противником эффектных пустых знамений. Ему, воплощенному Богу, были подвластны все законы бытия, но Он сознательно ограничивал Свои действия. И на это была своя причина.

Знал ли падший Денница, что придёт Мессия? Знал ли пророчество Бога, высказанное в Едеме о семени Жены, которое сотрёт главу змия? Несомненно. Да и все Писания говорят о Мессии. Но время Его прихода было точно не указано. И диавол был очень внимателен. Но вот, при крещении Иисуса, был голос Божий: “Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение” (Мф. 3, 17). Диавол насторожился, но уверенности не было, ибо сыны Божьи были и раньше (Быт. 6, 2). Он начал искушать Христа в пустыне: а вдруг этот святой раскроется, выдаст тайну, что понимать под именем Сын Божий? То, что перед ним великий святой, не мог не видеть сатана, тот, который некогда был осеняющим Херувимом.

Мы уже разбирали этот удивительный диалог, но теперь посмотрим с другой стороны. Что значит предложение диавола превратить камень в хлеб? Нужно понимать, что мир держится и развивается по законам, установленным Богом. Что такое камень? По стихиям – это вещество, рожденное от земли и огня. По царствам – представитель царства минералов, вещество мертвое. Что такое зерно, из которого хлеб? По стихиям – рожденное от равновесия четырёх стихий: земли, воды, воздуха, огня. По царствам – из царства растений, вещество живое. Превращение камня в хлеб – не простая метаморфоза. Если бы Иисус превратил камни в хлебы – Он выдал бы Свою Божественную сущность, ибо никто, кроме Бога, не может оживотворить изначально мертвую материю. Произошел бы такой сдвиг основ бытия, что диаволу все стало бы ясно.

Тогда сатана пытается спровоцировать Христа, предлагая поклониться ему, князю мира сего. Иисус не негодует: мол, как ты, тварь, смеешь такое предлагать Творцу мира. Он кротко напоминает, что поклоняться следует только Господу Богу.

Что подумал диавол? Тот, кто собирается поклоняться Богу, вряд ли Бог. Наверное это обычный смертный, может новый пророк, или праведник. Лукавый успокоился и отошел. Но Христос все три года, оставшиеся до Голгофы, помнили о его неусыпном внимании. Нельзя было раскрываться Тому, Кто имел цель проникнуть в адский склеп. Поэтому Иисус и говорит Матери на свадьбе в Кане Галилейской, что еще не пришел час Его. Но первое чудо состоялось там. Он сделал все, чтобы уложиться в рамки “обычного” чуда: не создал вино из ничего, а приказал наносить воды и дальше произошло, как можно предположить, молекулярное превращение. А это, по библейским меркам чудо вполне рядовое, раз Моисей мог превратить воду реки в кровь (Исх. 7, 20). Чудо на уровне пророка или святого. Как и чудо насыщения народа пятью хлебами, ибо произошло умножение, рост, увеличение количества одного и того же. Так делал и пророк Елисей (4 Царств 4, 43).

Христос не дал шансов диаволу всполошиться раньше времени. Даже Иоанн Креститель, слышавший глас Божий и видевший Духа, сходящего на Иисуса в виде голубя, не был уверен и вопрашал через своих учеников, точно ли Иисус Мессия, или ждать другого (Лк. 7, 19).

- А как это Христос шел по воде? – Кузьмич приостановился, расстегивая воротник рубашки, ибо солнце уже припекало. – Это что, вода так уплотнилась, или ангелы Его поддерживали?

- здесь мы приоткрываем великую тайну нашей жизни в будущем веке, когда воскреснем в духовных телах. Мы обмечемся в тела, которые не подвержены ни смерти, ни болезням. Тело Иисуса Христа после воскресения уже стало полностью преображенным. Он был первым. Он проник через закрытую дверь, силою воли преодолевал расстояния, становился невидимым. Но еще задолго до этого проблески будущей трансформы Его тела мы можем замечать и в хождении по водам, и в преображении Его на горе Фавор, когда тело Господа просияло божественным светом. Поэтому и Петр, воспылан верой, пошел по воде. По вере многие христианские подвижники еще в своей земной жизни проявляли свою духоносную сущность. Земные тела, напитанные благодатью, не теряют своей небесной причастности и после смерти. Мироточивые головы, нетленные мощи святых, даже святые могилы Божьих угодников, дающие исцеления верующим – это многочисленные факты.

- Магия какая-то, - снисходительно скривился студент. – Благодатный песочек с могилки, исцеляющие кости праведников…Как вы верите в этот набор полуграмотных богомольцев?

Я вынул из его кармана Библию и раскрыл на четвертой книге Царств.

- Читай, может поверишь и ты.

- И умер Елисей, и похоронили его”, - недоуменно читал юноша священные строки. – “И было, когда погребали одного человека, то, увидев это полчище, погребавшие бросили того человка в гроб Елисеев: и он при падении своем коснулся костей Елисея, и ожил, и встал на ноги свои” (4 Царств 13, 21).

Вообще, насколько я заметил, эта цитата есть ключевой для определения, насколько сильно человек отошел от истинного понимания христианства. Цитата “неудобная”, многие сектанты просто отмахиваются от неё из-за боязни повредить стройный красивый домик своего ущербного вероисповедания. Домик, выстроенный на песке…

- Ты озадачен, - констатировал я, присматриваясь к парню, - но так бывает с каждым, кто бродит в поисках истины в больших странах иных верований, но убеждается, что все постулаты родной веры, сначала казавшиеся детскими, наивными, примитивными, устаревшими – не потеряли своей истинности. Возможно мы выросли, жаждем глубинного познания, другого изложения, но истины то неизменны. Основы веры незыблемы, но как их излагать и понимать зависит и от слушателя и от учителя.

Кузьмич, думая о чем-то своем, недоуменно хныкнул. Я ждал вопроса.

- Да, чудеса просто поразительные. Христос и бурю укрощает, и пять тысяч людей хлебом кормит, и по водам ходит, и в небо взлетает. Но излечения людей выглядят, как на приеме у народного целителя. Почему так? Зачем это Иисус и пальцы закладывает в уши, и накладывает на глаза, и языка касается, и делает мазь из смолы и пыли? Он же Бог во плоти. Почему бы Ему не исцелить всех, кто со своими болячками толпится к Нему? И исцелить одним словом.

- Ну, Кузьмич, - покачал я головой, - умеете вы вопросы задавать.

- Какое там умение, - смутился дед. – Один дурак может задать столько вопросов, что сто мудрецов не смогут ответить.

- Да, тема непростая. Прежде всего, давайте выясним, что такое болезнь, и как она возникает. Мы рассмотрим три плана, три группы причин.

Первая – нарушение закона самосохранения. Если вы ступили босыми ногами на комочки или острые осколки камней, или взяли в руку раскаленный металл, или прикоснулись к кислоте, или съели испорченный продукт, или вышли раздетым в холод на улицу – ваш организм просигналит мозгу болью, тошнотой, дискомфортом. Если вы отреагировали адекватно, то все возвратится в норму. Но если вы проигнорировали сигналы тела, сознательно сломали этот Божественный строй, называемый инстинктом самосохранения, то ваша боль грозит перерасти в болезнь. Вы получите порезы, ожоги, раны, отравление, простуду. Тут важно запомнить сам принцип, ибо он действует неизменно и в других планах. Причина болезни есть сознательное нарушение высшего закона, действующего в нас.

Теперь второй план. Болезни есть результат наших поступков, которые мы делаем вопреки голосу нашей совести, нарушая Божественные заповеди. Поступки эти мы и называем грехами.

Какой главный принцип здоровой жизни, как избежать болезней второго плана? Очень просто. Не делайте людям того, чего не хотите, чтобы делали вам.

Всякий поступок начинается с мысли. Злые умыслы, проклятия, злорадство, гордыня превращают вас в генератор смерти, ибо зло в тонком мире действует разрушительно. В первую очередь страдают те, на которых нацелены наши действия, а потом страдаем и мы, потому, что болезнь и есть тот тормоз, который удерживает человека от дальнейшей раскрутки зла.

- Так значит, причина болезней – грехи. – задумчиво поскреб щеку Кузьмич.- И если я, скажем, напакостил соседу…

- То у вас может заболеть сердце, или желудок, или лимфосистема. Єто уж какое предрасположение.

- Но почему тело должно страдать за місли, за слова, за поступки?

- Потому, что принцип неизменен. Нарушения на втором плане – єто болезнь духа. Знак того, что ві не туда идёте, нарушаете вісший закон. Чтобі вас остановить, дать одуматься – посылается болезнь. В плане спасения всегда жертвуется менее важным. Если в вашем автомобиле отказал тормоз, то вы не станенте жалеть ни двигателя, ни коробки передач, ни корпуса. Лишь бы замедлить ход, лишь бы не разбиться.

Болезнями тела излечивается душа. Это если человек способен осознать свои грехи, изменить мышление и поведение.

Третий план болезней, это те, которые мы унаследовали по роду. Мы знаем из Библии, что Бог наказывает человка до четвертого колена. Это милость, дающая возможность не прекратить род, а праведностью искупить грехи отцов и дедов.

Бывает, в роду идут сильные греховные накопления, и тогда, загадочно для всех, в роду появляется тот, кто уходит в монастырь и постепеннь отмаливает, отмывает родовые грехи.

- А если нет? – спросил Виктор.

- Тогда происходят аварии, параличи, болезни или рождаются уроды, которые своими страданиями чистят род.

- Разве это справедливо? – запыхтел дед папиросой. – Дитя то в чем виновато?

- А в чем виновато дитя, унаследовавшее от отца кучу долгов и заложенный дом? Бывает такое? Так что закон общий. Что пасеешь, то и пожнёшь. Разве отец не знал, что пропивая дом, лишает сына крыши над головой? Знал. Разве будущая мать не знает, что её “баловство” наркотиком отравляет ещё не рожденное дитя? Все мы знаем, но цепочку родовых грехов прервать не хочем. Значит, даже любя своих детей, мы сознательно готовим им болезни, неприятности.

Мы подобны чаше, которая на треть, или на четверть наполнена родовыми грехами. Мы добавляем туда своих грехов, но и вычерпываем страданиями, болезнями, покаянием, милостью, добротой, любовью, прощением. Если черпаем хорошо, то детям передаем чистую чашу, елси очень плохо, забывая о делах милосердия, а главное, пренебрегая Таинством исповеди, то наши грехи переполняют чашу и уже теперь ударят по нашему роду.

Мы рассмотрели три плана, три источника наших болезней. И все они результат сознательного нарушения высшего закона.

Теперь поговорим о лечении. Если корень болезни – грех, то для настоящего исцеления необходимо от него избавиться. Потому подлинное исцеление невозможно без веры и начинается покаянием.

Люди, не знающие Христа, могут лишь отрабатывать, искуплять грехи страданиями и болезнями. Но мы помним, что Христос примирил нас с Отцом, Который простил грехи всего человечества. Имеющие веру в Христа-Спасителя могут получить избавление от своих грехов сразу. Нужно лишь с чистым сердцем и истинным покаянием предстать перед Богом на Таинстве исповеди.

Христос, видя веру человека, прощал грехи. Мы читаем это в Евангелии. Он убирал источник болезни. Без этого настоящего лечения не бывает. Иисус спросил однажды у фарисеев, которые смутились, слыша, как Он прощает грех: “Что легче сказать: прощаются тебе грехи твои или сказать: встань и ходи?” (Лк. 5, 23). Мы понимает, что дело не в словах, сказать легко и то, и другое, но выполнить сказанное – вот о чем говорит Господь. Христос простил грехи, благодать наполнила тело расслабленного и укрепила его. Вот истинное исцеление. Но возможно и другое. Мы знаем, что врачи наши лечат лишь органы и тела от недугов. Лекарь дасть пилюлю, экстрасенс подпитает органы биоэнергией, колдун пошаманит… И все они говорят: встань и ходи. И человек, действительно, встает и идет. Но корень болезни не вырван, бурьян болезни со временем разрастается снова. Но второе бывает хуже первого, ибо при традиционном лечении страдают другие органы, болезнь перемещается. Или грех проявит себя по другому: грядущей непреятностью, неудачачи. А при лечении энергией биополя на массовых сеансах, которые практикуют целители – экстрасенсы, происходит вымывание грязной энергии из больных органов и подпитка их другой энергией. Представьте, что вы испачкались сажей и решили смыть её с вашего тела, приняв общую ванну с сотней других людей, желающих омыться от экземы, проказы, лишая. И все в одной непроточной воде. Вы стенете чище от сажи? Да. Но будете ли чисты вообще? Отньдь! Я уже не говорю об “исцелениях” колдовством, где применяется прямое демоническое воздействие.

Если бы мы могли прозревать немного глубже, то, возможно, радовались бы, что смогли страданиями тела нейтрализовать грехи и не дать им ударить по будущему, защитясь от дальнейших неприятностей покаянием и праведностью. Но мы слепы и слабы, и чуть только где приболит, хватаемся за таблетки, или бежим ко врачу, вместо того, чтобы остановиться, осознать свою жизнь и покаяться. Лечение тела тоже необходимо, но начинать нужно с лечения духа.

Теперь мы подошли к вопросу о том, почему иисусе при исцелении людей делал некоторые манипуляции. Да, простив грехи, Он мог исцелить одним словом, одной мыслью, ведь Ему, как воплощенному Богу, подвластно всё. Но мы помним, что Он никак не хотел прежде времени всполошить диавола, обнаружив Свою Божественную сущность. Поэтому Христос применил для лечения энергетическую терапию – лечение благодатью, которое в те времена использовали ессеи – израильское братство, основанное еще пророком Самуилом. Это удачная маска, которую использовал Господь. Сходство было лишь внешним, ибо целительная благодать, истекавшая с иисуса, имела удивительную силу. Когда кровоточивая женщина с верой прикоснулась к одежде Иисуса, Он сказал: “прикоснулся ко Мне некто, ибо Я чувствовал силу, исшедшую из Меня” (Лк. 8, 46).

Очень ясно описывает евангелист Марк исцеление слепого: “Он, взяв слепого за руку, вывел его вон из селения и, плюнув ему на глаза, возложил на него руки и спросил его: видит ли что? Он, взглянув, сказал: вижу проходящих людей, как деревья. Потом опять возложил руки на глаза ему и велел взглянуть. И он исцелел и стал видеть всё ясно” (Марк 8, 23-25).

Почему Иисус плюнул на глаза? Он знал, как воздействовать благодатной силой на человечнское естество. Очевидно слюна, как и вода, это та субстанция, которая может быть напитана, наполнена силой и явилась переносчиком энергии. Не зря ведь так благодатен поцелуй с любовью и подобен проклятию плевок с ненавистью.

Возложение рук – это общая напитка силой, передача духа; наложение пальцев на глаза – локальная прокачка, точная корректировка зрения. Спаситель знал все обстоятельства, поэтому лишь Ему известно, почему в одних случаях достаточно лишь слова, в других – наложения рук, а иногда Он прибегал к более продолжительным и сложным средством для приведение в действие Своей чудодейственной силы.

- А как же происходило исцеление тех, кто не мог придти лично, а за кого просили? – спросил студент.

- По вере просящего. В тонком мире организм человека излучает волны, определённой длинны. Организмы, близкие по роду, по любви, по симпатии, имеют связь друг с другом. Так мать всегда сердцем чувствует, если её дитю плохо или угрожает опасность. Это интуитивная, вполне реальная связь. Когда Христос лечил заочно, то благодать посылалась через родовые или душевные связи того, кто с верой просил помочь близкому. Кстати, когда в православном храме подают записки “о здравии” и молятся, то происходит та же процедура. Вот так, по душевным каналам даже неверующие получают помощь по молитвам церкви.

- Но, возможно, проходя таким окольным путём, благодать рассеивается и не в полной силе действует на больного? – Виктор настороженно смотрел на меня.

- А если так, то что? – хитро взглянул я на него.

- Очевидно, лучше имея веру, придти самому в храм и получить в полной мере.

- Да, с логикой у тебя, парень, все в порядке, - смеясь похлопал я его по плечу.

В завершение темы я хочу сказать словами святого Августина: “Чудо – явление не противоречащее законам природы. Чудо – явление, противоречащее нашим предствалениям о законах природы”.

Право, лучше не скажешь.

Тайна восьмого дня

Когда исчерпывается одна тема разговора и улягутся страсти, недоумения и вопросы, всегда возникает затишье, межсезонье, время анализа прошлого и первые движения мысли для рождения новых вопросов, новой темы.

Я видел, как меняются мои собеседники, их взгляды, их вопросы, их кругозор. Я не столь самонадеян, чтобы эти изменения душ приписывать себе, своей логике, своей риторике. Со мной незримо шли те православные мыслители, чьи труды я читал, и смею думать, что милость Святого духа была причиной тому, что я смог объединить, осмыслить и изложить свои знания в те логические построения, которые послужили Истине.

Кузьмич будто помолодел; добрая улыбка топорщила его усы, даже очки поблескивали по особому. Виктор явно переживал перелом, что-то еще не давало ему покоя.

- Ну-ка, дружочек, нечего таиться, - хлестнул я его по спине сорванными побегами цветущего цикория, - выкладывай. Я же вижу.

- Вы знаете, что я общался с адвентистами и со свидетелями Иеговы, и есть вопросы, пока не затронутые в разговоре…

- Начни с любого.

- Хорошо. Мы знаем, что в Библии нет ни слова в пользу того, чтобы праздновать воскресенье, и очень много говорится о необходимости хранить субботы – день покоя Господа, как Он и завещал. В православии чувствуется определенная сила и основательность. Но нарушения закона – это серьезно.

- В твоем понимании закон представляется некой глыбой, которую Бог изваял из горы Синай и прихлопнул ею человечество на века.

- Земля и небо прейдут, а закон останется в силе. Это слова из Писания.

- Конечно, заповеди действуют до конца мира сего, но они не мертвые камни, а живая мудрость Бога, определившая нормы поведения для начала формирования нового сознания. Мы говорили уже, что смог сплотить народ израильский через избавление от анархии и идолопоклонства. Он не мог спасти, но мог улучшить души. Декалог стал фундаментом. Его заповеди не теряют своего значения во все времена, как не теряет значение таблица умножения для математики, которую он давно выучил в школе, или грамматика для писателя.

- Вы хотите сказать, что закон… - замялся студент, подбирая подходящее определение.

- Просто вырос. – закончил я его фразу.

- Из чего это видно? – студент настороженно вобрал голову в плечи. – Я усматриваю в этом опасную тенденцию. Очень уж вы свободно подходите к библейским твердыням.

- Виктор, давай попробуем все же постичь этот вопрос не через зубрежку, а через осмысление материала. Для начала вспомним, о пророчестве, что закон будет изменен. Бог, через пророка Иеремию говорит, что заключит новый завет. “…не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его…” (Иер. 31, 31-33).

- Адвентисты утверждают, что это изменение касается лишь уставов еврейских. В законе заповедей не может быть изменено ничего.

- Я говорю не о самих скрижалях. В них не меняются ни одна буква. Я хочу обратить твое внимание на то, как во времени, определенные части человечества имели касательство к этому закону, как изменялось отношение Бога к людям, когда закон начал приносить свои плоды. Мы увидим, как некоторые части заповедей вдруг раздваиваются и один и тот же закон светит по-разному, разным людям. Даже с самого начала, со времен Моисея, Бог не всех людей судил через Декалоч.

- Конечно, лишь народ избранный.

- Вот видишь, язычники не пребывали в тени скрижалей. Но и для народа избранного закон – не мертвая буква. Возьмем вторую заповедь. В ней говорится, как Бог относится к двум категориям людей: ненавидящих Бога наказывает до третьего и четвертого рода, а любящих Бога и соблюдающих заповеди Его, Он милует до тысячи родов. Исходя из этого закона, ответь, какая участь ожидает детей и внуков, потомков первой категории?

- Наказание и кара Господня.

- Да, мы уже говорили, что дети искупят унаследованные грехи отцов. Но впоследствии мы видим, что заповедь эту Бог развил и изменил по милости Своей. Читай у Иеремии: “В те дни уже не будут говорить: “отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина, но каждый будет умирать за свое собственное беззаконие” (Иер 31, 30). Пророк говорит, что назревает такая ситуация, что Бог изменит Свое отношение к грехам, передаваемым по наследству. Произошло ли это? Да, и мы читаем у Иезекииля “поправку” к закону: “…почему же сын не несет вины отца своего? Потому, что сын поступает законно и праведно… Душа согрешающая, она умрет; сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына…” (Иез 18, 19, 20).

Закон израильтяне получили после освобождения из Египта. Дополнения Бог дал после Вавилонского плена. Ты понимаешь, насколько разные эти положения. В первом случае, на протяжении исторического периода родовые связи действуют жестко. Это давало возможность отрабатывать родовой грех, чтобы не прекратился род, и к этому же обеспечивало потомству праведников некий запас милости.

Во втором случае, после изменения, то есть после корректировки Богом этого пункта заповеди, родовая зависимость ослабляется. Грешникам уже не укрыться под праведностью отца, потому что “…отец не понесет вины сына”. Зато праведник получил облегчение от родового бремени. Закон обращен к общине, праведники тянули общую лямку, давая возможность развиться всей массе. Дополнения уже благоволят к индивидуальности, позволяют развиться праведникам.

Ты видишь, что Закон не мертвая глыба, а мудрость Бога, давшего основы начал. Апостол Павел пишет: “…через служение наше, написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотных скрижалях сердца… Он дал нам способность быть служителем Нового Завета, не буквы, но духа, потому, что буква убивает, а дух животворит. Если же служение смертоносным буквам, начертанное на камнях, было так славно, что сыны Израилевы не могли смотреть на лице Моисеево по причине славы лица его преходящей, - то не гораздо ли более должно быть славно служение духа?” (2 Кор. 3, 3-9).

- Выходит… выходит, что Закон не вечен, а этого не… не может быть. – от волнения Виктор начал заикаться.

- Нет, ты не понял. Закон действует неизменно во все веки, это для избранного народа Господь сделал изменение когда настал подходящий момент. Остальной мир не причастен, буква закона действует и теперь, и для всего мира. Поскольку ни язычники, ни атеисты и сейчас не достигли того понимания Единого Бога, какое было у израильтян в послевавилонский период, то какое может быть послабление для них по роду. Масса еще не поднялась. Пока все тесто не поднимется, хлебов из него не выделывают. Поэтому для них заповедь прежняя и вину отцов тащат на себе потомки, и праведники получают льготы для своего рода.

Слова апостола Павла относится только к христианам. Мы не под законам, а под благодатью.

Христос не отменил Закон, Он только Своей Церкви дал служение животворящего духа. А где Дух Божий – там свобода. Чтобы совершенствованием поднять новую генерацию зарождающейся Церкви, Христос далее развил закон, дополнив его заповедями блаженств.

В старом Законе был запрет в основном, на действие, а в заповедях блаженств даже на помышления, верующие ко греху. Но если обобщить, то все заповеди можно свести к двум: любить Бога и ближнего.

Но вернемся к заповеди хранения субботы. Когда Христа обвинили в нарушении субботы, Он сказал: “Сын Человеческий есть господин и субботы”. Что такое быть господином чего либо? Это иметь над ним полную власть. В самом деле, где Дух свободы, там закон отступает. Это мы видим на примере завета обрезания. Завет этот установлен был Богом с Авраамом и потомством его. И сказано было Богом: “Непременно да будет обрезан рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным” (Быт. 17, 13).

Этот завет был выше субботы, ибо обрезался младенец на восьмой день, даже если это выпадало на субботу. Но что мы видим? Где этот закон? Нет его у Христиан, ибо во Христе “ничего не значит ни обрезание, ни обрезание, ни не обрезание”. Если адвентисты отстаивают субботу, то пусть и обрезываются. Тогда они хотя бы имели претензию на последовательность.

- Выходит, в Библии написано неправильно, что завет обрезания вечен? – смутился юноша.

- Нет. Завет этот действительно вечен. Его исполняют евреи и теперь, и будут исполнять до конца мира сего. И не только евреи, но и все авраамиты, то есть мусульмане. Кстати, почему младенца обрезывали именно на восьмой день? Это был сокровенный символ, значение которого понятно стало лишь христианам. Это символ грядущего восьмого дня творения. В шесть дней – эпох завершилось формирование мира сего. Мы живем в седьмой день. Восьмой день начнется по окончанию века сего, после пришествия Христа во славе. Это будет и первым днем для нового мира.

- Меня это не убеждает в отмене почитания субботы. В Евангелии написано, что Христос, а затем апостолы, учили народ в субботу.

- Где учили?

- В синагогах.

- Ну посуди сам, когда и где можно было учить, как не в субботу, и не в синагоге? Ведь в прочие дни люди работали.

- Но адвентисты учат, что субботу соблюдали и христиане первых веков.

- Это не удивительно. Новое не легко приживалось. К тому же традиции в народе очень сильны. Поначалу некоторые христиане даже обрезывались по закону Моисея, и лишь собор апостолов окончательно запретил это. Для христиан из иудеев субботний отдых был очень привычен. И у нас даже языческие обряды живы в народе до сих пор. И колядки, и масленица, и купальские игры. Тысяча лет прошла, а они живы, и вряд ли скоро исчезнут. Но это же не значит, что мы наполовину язычники. От прежнего осталось лишь внешность, шелуха. А суббота до сих пор выходной день, но сакральной связи с древним иудейским шаббатом нет.

- Вы утверждаете, что заповедь о субботе была упразднена, подобно заповеди обрезания. Но апостол Павел писал, что “для народа Божия еще остается субботство” (Евр. 4, 9). Сказано ясно.

- Сказанное тогда становится ясным, если оно понятно. Внимательно перечитай ту часть из послания к евреям, где говорится о покое. Разве о соблюдении еврейского шаббата говорит апостол?

Юноша сосредоточенно приник к странице.

- Ты читаешь о народе израильском в пустыне. Апостол Павел пишет, что Бог, видя их ожесточенные сердца, сказал: “непрестанно заблуждаются сердцами, не познали они путей Моих; посему Я поклялся во главе Моем, что они не войдут в покой Мой” (Евр. 3. 10, 11). Что здесь следует понимать под словом “покой”? куда хотели войти израильтяне? В землю обетованную. Но те, кто вышел из Египта, даже Моисей – не вошли в землю Христианскую, они вымерли за сорок лет. “Итак видим, что они не могли войти за неверие” (Евр. 3.19).

В те времена, когда люди видели лишь образы, тень Христа, они могли понимать Царство Небесное в виде царства земного – земли обетованной, которая начиналась за Иорданом. Иисус Навии с новым народом перешел Иордан, приняв прообраз крещения и вошел в землю обетованную. Можем ли мы сказать, что он вошел в покой? Нет, мы понимаем, что иносказание раскрылось, планка понимания поднялась. Мы видим, что Ханан лишь прообраз покоя, царства Небесного. “Ибо если бы Иисус Навин доставил им покой, то не было бы сказано после того о другом дне” (Евр. 4. 8). Другой день и есть другое состояние, мир неземной.

Какой зримый, реальный символ дал Господь: шесть дней люди трудились, а затем, войдя в субботу, блаженно отдыхали. Это прекрасная схема понимания шести “дней” материального, земного мира, с его тягостями, болезнями, трудом, лишениями – и “днем” покоя, возвращение в блаженство райских обителей. Читая следующие священные строки следует взирать не на землю, а на небо: “посему для народа Божия остается субботство. Ибо кто вошел в покой Его, тот и сам успокоился от дел своих, как Бог от Своих” (Евр. 4. 9, 10).

Теперь я спрошу тебя, Виктор, кто войдет в покой Бога, взамен непокорного народа израильского, о котором Бог сказал, что “они не войдут в покой Мой”.

- Христиане.

- Что такое покой для христиан? Ведь уже не земля обетованная. Что об этом говорит апостол?

- “Ибо, кто вошел в покой Его, тот и сам успокоился от дел своих…” (Евр. 4, 10).

- Разве это о субботе? Покой седьмого дня недели был прообразом покоя седьмой эпохи мира, и об этом покое, о христианах – праведниках, которые входят в покой Господа, говорит апостол. Это и есть субботство.

- Но может покой следует понимать, как жизнь после второго пришествия Христа?

- Нет, это уже не седьмой, а восьмой день. Попробуй поверить, ты прекрасно умеешь пользоваться ссылками в Библии на параллельные места. Так что такое субботство? Смотри на ссылку в Откровении. Что за множество людей из всех племен и народов стояло перед престолом и перед Агнцем в белых одеждах?

- “…это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца?” (Откр. 7, 14).

- К какому времени относится написанное? К концу света?

- Нет, еще и первый ангел не трудил…

- Читай вторую ссылку, объясняющую субботство.

- “…отныне блаженные мертвые, умирающие в Господе; да, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними” (Откр. 14, 13).

- Заметь, сказано не о будущем веке. Вот что есть субботство в раскрытии символа. Это вхождение душ в покой Бога на протяжение той части седьмого дня, которая и есть веком христианства. Известное нам слово “покойник” происходит от слова “покой”. А первым вошел в покой раскаявшийся разбойник, которому Иисус сказал со креста: “ныне будешь со Мною в Раю”.

- Да, - вздохнул юноша, - как то сразу прояснилось все. Будто выше стал.

- Заканчивая разговор о субботе, я тебя спрошу: язычники, которым апостолы проповедовали о Христе, имели отношение к почитанию субботнего дня?

- Разумеется – нет.

- Значит, если бы христианам нужно было соблюдать субботу, то тем язычникам, которых обращали в веру Христову, необходимо было давать заповедь о субботе тоже, как и другие заповеди?

- Конечно.

- Ну так читай, что на самом деле говорят апостолы: “Ибо угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого: воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите. Соблюдая сие хорошо сделаете (Деян. 15. 25-29). А что же говорится о субботе? “Итак, никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу: это есть тень будущего, а тело – во Христе” (Кол. 2. 16, 17).

- Жаль, что Бог не дал какого-либо знамения, чтобы всем было ясно, что теперь следует почитать воскресенье.

- А разве Воскресения Господа в этот день мало? Тогда вспомни, когда родилась Церковь?

- В день схождения духа на молящихся апостолов.

- И когда это было?

- На пятидесятый день, в… в воскресенье…

- Разве это не знамение Бога?

Имя Бога

- Хочешь, я угадаю твой второй вопрос? – обратился я к студенту. – Он об имени Бога, верно?

- Да, любопытно, что вы скажете против того, что нужно почитать имя Бога. Насколько я знаю, в ваших молитвах и богослужениях нет обращения к Иегове, вы будто вычеркнули это имя и с ваших молитв и с Библии, в переводах которой, личное имя всемогущего Бога и Творца Вселенной Иеговы, заменено на имя Господь. Мало того, я общался с некоторыми вашими священниками и они утверждают, что имя Бога – Саваоф!

- А почему бы им этого не утверждать, если имя Саваоф упоминается у пророков, и в Евангелиях, и в Посланиях.

- Нет! – звонко хлопнул студент по раскрытой Библии. – У Бога одно имя – Иегова, остальное – Его титулы. Читайте: «Господь муж брани, Иегова имя Ему» (Исх. 15, 3).

Парень закончил тираду с характерным сектантским подвывом. Я успокаивающие сжал пальцы, дрожавшие на Библии.

- Не волнуйся. Давай спокойно рассмотрим.

Библия в первоисточнике начинается с имени Элохим. Во второй главе появляется двойное имя Элохим Яхве (Господь Бог). Элохим – удивительное имя, в единстве говорящее о множестве. Буквально первую строчку Библии можно перевести так: «в начале сотворил Боги небо и землю». Прямой намек на Троицу. Помнишь, мы вели беседу о триединстве Бога и я сказал, что Бог есть Троица, потому, что Он Творец. Заметь, там, где описывает Библия акт творения, там присутствует имя Элохим, раскрывая единство во множестве. Имя Бога Яхве (Иегова) – это главное имя, в своем содержании раскрывающее такие понятия, как «жизнь», «бытие», «сущность», «существование». Отсюда старославянское «сый», «сущий». Поэтому имя Яхве возникает при повествовании о создании особой формы жизни – человека, о Рае, о создании Евы, имя которой означает «жизнь». Скажи, а ты вообще, читал о именах Бога у Дионисия Ареопагита?

- Я ваших богословов не читаю. – опущенные углы рта и косой взгляд говорили о чувстве пренебрежения.

- Это видно. – заметил я. – Для вас, сектантов, ученик апостола Павла, которого тот крестил в Афинах, о котором упомянуто в Деяниях (17, 34) – чужой. Это показательно.

Юноша смутился.

- Поскольку уже мы начали этот разговор, если позволишь, я его продолжу, чтобы выяснить православную позицию, касающуюся имен Божьих.

Студент, соглашаясь, кивнул.

- Итак, Бог есть свободный и личный. Он все творит своей волей и Своей премудростью. Но было состояние, когда Бог еще не творил мир, еще не был Творцом. Бог существует превечно, но не превечно Он Творец. Бог трансцендентен и творит не непосредственно, а через Свою славу – нетварные энергии. Библия об этом пишет так: «Бог Отец – есть Отец славы» (Еф. 1, 17), «Сын Божий – есть сияние славы» (Евр. 1, 3). «Он же Сам имеет славу прежде бытия мира» (Ин. 17, 5). «Дух Божий – есть Дух славы» (1 Пет. 4, 14).

Творящая энергия Бога – не сотворенная, мы уже говорили об этом. В ней сообщается вся полнота Божества. Энергии раскрывают имена Божьи. В тот момент, когда по воле Бога Отца, через Бога Сына, действием Бога Духа вынырнул из небытия наш мир, все пространство и время начало быть – Бог, ставший Творцом, как бы воскликнул: «Аз есть!». Вот это «Я есмь», или Сущий, или по-еврейски Яхве (Иегова) и есть имя Бога Творца. Это главное имя Бога в тварном мире.

Дальше «…славою Его наполнилась земля. Блеск ее – как солнечный свет; от руки Его лучи, и здесь тайник Его силы!» (Аввак. 3. 3, 4). В дальнейшем Божественные имена образуются в зависимости от вида благодати. Имена, как и энергии, бесчисленны: Премудрость, Жизнь, Сила, Правосудие, любовь, Истина… В именах сообщается то или иное качество Бога, но Бог Творца остается недоступным. Он не определяется ни одной энергией Своей, ни одним именем Своим во всей полноте. Все определения ниже Его. Бог есть Творец, но не только. Бог есть Любовь, но не только. Бог есть Истина, но не только; иначе творчество, любовь и истина были бы богами. Все это лишь отдельные проявления.

Имя – это и определенный этап в домостроительстве Бога. Вот почему Он является людям разными именами. Явиться другим именем – дать начало чему-то новому. Меняется имя – меняется и благодать. Помните, Христос сказал ученикам, которые требовали наказать неверных: «Не знаете, какого вы Духа». То есть, закончился период наказания и начался период прощения и милости. Являть Себя под разными именами – значит являть миру разные этапы домостроительства.

- Правильно ли я понял? – отозвался Кузьмич. – Давайте проверим. Вот человек, приступивший к постройке дома, сначала проявляет себя, как каменщик, возводя фундамент и стены. Далее он является дому своему в имени плотник, устанавливая стропила, крышу, двери. Затем он превращается в маляра и приводит дом к завершению. Один человек, но разные этапы строительства. Один Бог, но разные Имена.

- Вы поняли прекрасно. Так вот, имена Иегова Бог явился, когда нужно было давать закон и проявить силу Свою в скинии. Начинался новый период: совершенствования народа избранного. Младенцу нужна мать, кормилица. Когда подрастет – няня, отроку – воспитатель, взрослому – друг, советник. Закон называют детоводителем до Христа. Бог Иегова явился, как воспитатель народа Израильского.

- Но если имя Иегова – главное имя Творца, то и призывать и славить мы должны именно это имя. – студент настороженно смотрел на меня.

- Разве мы не изменилась со времен Моисея? Разве именем Своим Иегова Бог открылся первым христианам? Или может вашей секте? Разве мы еще младенцы, требующие воспитателя? Уже прошло и отрочество, под учительством Христа. Уже и юность, водимая Духом, дала обильные всходы мученичества и святости, уже и зрелость заканчивается. Имя Иегова остается лишь для евреев – тех, кто не принял Христа. Иисус сказал: «Я открыл имя Бога и еще открою».

- Я думаю, Он говорит о имени Иегова. – удивился студент.

- Это не ты думал, это за тебя так думали. Разве в Библии это имя закрыто? Разве не читалось Пятикнижие во всех синагогах? Христос открыл нам высшее, пред вечное имя Бога. Имя – Отец! Иудеи так не называли Бога. Для них Он Адонаи – Господин, Властелин, Владыка мира. Здесь еще не любовь, а страх, трепет.

Почему для спасения наших душ недостаточно молиться Адонаи, Саваофу, Иегове, хотя это имена одного истинного Бога? А вы вспомнит, что обещал Бог в ветхозаветные времена Своим праведникам? Продление и умножение рода, долгую счастливую жизнь, прощение грехов через праведность, надежду на лоно Авраамово, которое мало что значит без победы Христа над смертью. Ни одна душа в дохристовы времена не могла спастись. Христос открыл нам тайну Троицы и приобщил нас к Ее, доселе незнаемой спасительной благодати. Если мы, православные, составляем незримое тело Христа, которое есть Его земная церковь, то через Него становимся не чужими Богу Отцу. Мы уже не рабы, а сыны Божьи по благодати. Молитва «Отче наш…» - это и есть молитва усыновления. Это не молитва чужих, а обращение чад ко Отцу. Нехристиане так не могут обращаться к Богу. Иудеи молятся Иегове, но, помня о третьей заповеди, обращаются к Нему: Адонаи. Каббалисты называют Его Тетрограмматон, имея в виду непроизносимое имя Бога. Мусульмане молятся Аллаху, как Господину, Владыке. Лишь христиане могут сказать в молитве: «прости, Отец небесный».

- Это понять несложно, - согласился Кузьмич, - все так и происходит в земной жизни. Чужого человека называют по имени: Александр, или Павел Петрович. Отца уже родного дети по имени не зовут, так могут звать только отчима и то, пока не сроднятся. Родной сын говорит: папа, отец. Выходит, что эти сектанты, лжесвидетели, или как их там, делают себя чужими Богу Отцу.

Простая житейская мудрость порой наглядно раскрывает высшие истины. Студент, соглашаясь с выводом деда, закивал головой.

- Почему так важно, так необходимо, приобщиться именно к благодати Предвечного Бога Троицы? – продолжил я. – Потому, что лишь это спасет нас в тот сумеречный судный день, когда будут рушиться стихии мира сего. А приобщить нас к обожающей благодати может Бог Слово, воплощенный в человека и ставший Посредником. Вот поэтому пророк Давид в 137 псалме славил Бога за милость и истину, что возвеличил Бог слово превыше всякого имени Своего. Апостол Петр говорит о имени Христа: «Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись (Деян. 4. 12).

Кто стоит за спиной гадалки?

Солнце с безоблачного неба припекало все сильнее, и Кузьмич остановился, чтобы снять пиджак. Он сложил его, убирая в чемодан, и в этот момент из кармана выпала колода карт и пестрым веером развернулась на траве.

- Дочь сунула, чтобы в вагоне не скучать, – объяснил дед, собирая карты. – Да пару раз всего перебросились в «дурочка».

Я поднял несколько карт. Как привычны, стали для людей эти прямоугольники плотной бумаги с цифрами, рисунками, символами. Но так ли просты они?

- Кто скажет, почему церковь издавна так резко выступает против карт?

- Это известно, – живо отозвался студент. – Карты разжигают человеческие страсти, страсти стают причиной трагедий, разорений, самоубийств.

- Да, это верно. Когда на страже человеческой личности стоит воля – человек защищен, ибо воля – проводник божественного начала. Но демонские силы умеют сковывать волю человека, овладевая разумом с тыла через страсти. Алкоголь, табак, наркотики, азартные игры – вот неполный перечь арсенала, который они умело, пускают в ход в извечной битве за души людей. Людям стоит понять это и посмотреть вокруг себя, и они увидят, сколько пленных в той войне, которую ведет князь тьмы от начала мира.

Но карты выступают еще в одной роли. Они есть орудие гадания. Любопытство, любознательность очень присущи человеку. Всегда мы хотим знать немного больше, чем можно, заглянуть туда, куда и не следует. Колода карт к вашим услугам. Профессиональные гадалки в наше время тоже не редкость.

- Что за хитрость в них такая, что и судьбу знают? – спросил Кузьмич. Собранные карты он держал в руке и будто впервые видел.

- Полагают, что древнеегипетские жрецы зашифровали в картах Таро особое мистическое содержание. Ваши карты, Кузьмич, упрощенный вариант Таро, но и они несут в себе засекреченную информацию. Это что-то вроде конспекта, открывающего через символику двери к неосознанному контакту с пагубным миром падших духов.

Колода карт – это модель мира, предложенная сатаной. Четыре масти – четыре стороны света. За такими понятиями, как восток, запад, север, юг – подразумеваем мы и государства, и континенты. Два цвета мастей – намек на двух плановость. Это еще одна, глубинная четверка: четыре стихии, на равновесии которых держится физический мир. Это земля – воздух, вода – огонь. Масти, как бы горизонтали, нанизанные на вертикаль: четкую иерархию номинала, которая есть мир социальный, где действительно, существует зависимость и подчиненность. Но обратите внимание на ключевой момент. Скажите, кто стоит ниже всех в человеческом обществе?

- Да, кто многие из нас, – ответил старик. – Некоторых так шестерками и называют.

- А кто стоит выше всех?

- Президенты, диктаторы…

- Короли, - уточнил студент, - они имеют абсолютную власть.

- Да, короли, – согласился я, – так в жизни, так должно быть и в картах.

Я взял колоду из рук Кузьмича.

- Смотрите. Кто выше короля? Кого обозначают вот эти пустые карты? Кто же такай этот туз, которого карты, вернее, создатель карт, ставит выше человеческой иерархии? Вот мы и подходим к разгадке. Слово «туз» происходит от немецкого «Daus». А это ничто другое, как диавол. Четыре туза – высшие правители демонского мира, князи частей света, имеющие власть над родом человеческим. Но где же сам сатана, где Денница, который был сброшен с высшего мира? Есть ли карта, которая символизирует его? Да, конечно вот она.

Мои спутники удивленно смотрели на карту, извлеченную мной из колоды. Это был джокер, хитрый шут, который издевательски насмехается над человеческим любопытством и безрассудством.

- Когда вы садитесь за игру, а особенно за столик гадалки, то соглашаетесь с той моделью мира, которую навязали карты, а значит, признаете над собой власть не Бога, а сатаны. И не нужно никаких подписей кровью….

- Как же так, удивился дед, - но человек не отрекается от Бога, он просто играет в карты, особо не раздумывая.

- Скажите, выпивая стакан вина в день, человек отрекается от Бога?

- Нет.

- Верно, нет. А литр.

- Тоже нет. Я жил в Молдавии, там сухое вино в жару пили вместо воды.

- Когда же человек становится пьяницей? Можно ли уловить такой момент? Думаю, нельзя. Но пьяницы лишены Царства Божия, об этом говорил Христос. Они, не отрекаясь, отреклись от Бога. И так во многом.

Напрасно думать, что отступление от Бога должно сопровождаться зримым решительным поступком. Нет, это святые первых веков так отрекались от идолов, от сатаны и шли на смерть Христа. Теперь диавол действует хитрее и улавливает души очень тонко и лукаво, через карты, гороскопы, телепередачи, извращающие мораль, представляющие белыми то, что всегда считалось черным. Вот так, с шутовской ухмылкой незаметно приведет он нас к тому, о чем писал Иоанн Богослов в Откровении.

- Печать Антихриста! – выпалил студент.

- Да и подготовка уже идет в мире полным ходом.

Я отдал карты Кузьмичу. Он минут пять шагал, зажав смятую колоду в кулаке, затем нагнулся, сунул ее в какую-то нору, припечатал каблуком.

- Действительно ли карты могут предвидеть будущее? – продолжил я тему. – Да, и этому есть немало свидетельств, даже в истории.

- Могу подтвердить. Лет эдак с тридцать назад жена была у гадалки. Пришла вся белая и приперла целый ворох предсказаний: и мою отставку, и болезнь сына, и выезд из отцовского дома…. Все и сбылось.

- Петр Кузьмич, и ваш атеизм не пошатнулся? Как вы не сопоставили, что предвидение, без признания мира духов, невозможно.

- Я об этом не думал. Наверно в Бога реальность того, что через предсказание как бы проглядывает иной, метафизический мир, в моем мозгу существовало отдельно друг от друга, в противоположных закоулках. Может некие силы и не давали им сблизиться….

- Если предвидения возможны, то значит, все события уже каким то образом существуют в реальности, – анализировал студент. – Значит это похоже на фильм, который уже отснят, а мы просматриваем, проживаем, кадр за кадром, день за днем и ничего от нас не зависит.

- Такое фаталистическое представление не совсем верно. То, что должно произойти – действительно существует в иной реальности, только оно не статично, не однопланово. Оно двоится, троится на каждом пункте, где человек свободен и сам выбирает из возможного. Человек богоподобен и судьба его во многом зависит от него самого. Правда, здесь имеет место и влияние общества, и степень родовой греховности. На выбор влияет и воля, и те нормы поведения, которые навязало общество. А еще имеет значение и молитва, и материнское благословие и много чего.

Да, мы движемся по оврагам, полянам и завалам леса Неизбежности, но лыжню прокладываем самостоятельно, выбирая путь сознательно и подсознательно. Поэтому, не позволяйте медиуму, или гадалке прикасаться к тому, что уготовано вам Богом.

Один прорицатель, с которым мне пришлось общаться, сказал: «Чтобы увидеть будущее клиента, мне уже не нужны карты. Я имею контакт с духовным слугой его энергия, будто молния проходит по всем бесчисленным развилкам ситуаций и выбора: считывая информацию, пробивает путь судьбы. И все. Лыжня проложена. Теперь клиенту остается прожить то, что напророчено, потому, что сойти с проложенной лыжни можно, но очень непросто». Прав ли прорицатель? Не знаю. Но ясно одно: нельзя из любопытства позволять бесу заглядывать в ваше будущее.

- Но все-таки, как происходит гадание по картам? – спросил Виктор.

- По определенному ключу и значению символов считывается содержание расклада, сделанного с запросом.

- Но почему карты ложатся именно так? Кто их кладет?

- А вот об этом гадалки предпочитают молчать. Они утверждают, что не знают, как это происходит. Думаю – лукавят, ибо здесь задействован тандем: гадалка и падший дух. Карты, конечно, кладет гадалка, но перед этим делают запрос и тасуют. И тасование производится механически, неосознанно. Через подсознание гадалки демон воздействует на идеомоторику рук и карты ложатся, как нужно.

Замечу, что термин «тасование» происходит от того же слова туз, daus, диавол.

- А тусовка? – раскрыл рот юноша.

- Оттуда же, из общей кучи.

Библия категорически запрещает всякое гадание. Немало тех, кто по наивности и любопытству метали карты «на судьбу» себе и подругам, теперь в церкви ищут защиту от сил зла, ибо они непременно предъявляет счет за свою работу.

- А как же пророки? – спросил студент. – Они ведь тоже предвещает будущее.

- Да, но они говорят по воле Бога, и лишь то, что нужно, что во благо.

- Астрологи и прорицатели тоже уверяют, что действуют на благо человечеству. – Задумчиво произнес Кузьмич. – Они предупреждают о разных неприятностях, случаях, помогают людям избегать их.

- А может ли человек, не просчитав всех ситуаций, с его субъективной оценкой того, что есть добро и зло, вмешиваться в ход жизни, управляемой Богом? Что есть добро в дискретном понимании? Все ли добро то, что нравится нам на данный момент? Представьте себе, гадалка вам сказала, что завтра вы опоздаете на поезд. Вы приложили все усилия и успели на поезд. Но в тамбуре, поскользнувшись на банановой кожуре, упали и разбили голову. И в больнице вы будете в сотый раз жалеть, что не опоздали на поезд, и ругать гадалку. Вы вмешались в Провидение, в действие Ангела – хранителя, который, оберегая вас, запланировал это опоздание, зная, что демон – губитель запланировал банановую кожуру.

Вашему малышу кажется злом то, что вы ведете его на прививку, но вы лучше знаете, что нужно вашему сыну. Вот такими детьми Божьими есть и мы. И если нам посылаются неприятности – значит, мы их заработали нашими грехами. Но если мы будем избегать малых неприятностей, то зло, накопившись, ударит по настоящему. Вспомните слова Иоанна Крестителя, который сказал фарисеям: «Порождение ехидны, кто научил вас убегать от грядущего гнева?» (Лк. 3, 7). А кто научил астрологов и гадалок? Тот, кто стоит у них за спиной.

- Мне рассказывали одну историю, она в тему и очень поучительна. – Оживился студент.

Мы приготовились слушать.

* * * *

Было чудесное мартовское утро. С прекрасным настроением Вадим ехал в своем авто и был вполне доволен собой и жизнью. Его внимание привлекла вывеска какой-то провидицы. Вадим никогда не имел дела с гаданиями, но любопытство превозмогло, и через минуту он сидел за столиком известной гадалки.

Я не верю в гадание. – Безразлично промолвил он, но если угадаете мои теперешние дела, тогда разговор продолжим.

Провидица про манипулировала с колодой карт и произнесла: - Я поздравляю вас, молодой человек, ваш бизнес процветает, компаньон – надежный, вы недавно женаты, жена верна вам.

Вадим с высока усмехнулся: - Для этого не нужно быть гадалкой, стоит лишь взглянуть на марку моего авто, костюм и новенькое кольцо. Но ладно, поглядим, как там дальше. Напророчьте мне эдак на годик вперед.

Гадалка опять раскинула карты, нахмурилась, остро и пугливо глянула на клиента.

- Лучше не стоит… - пробормотала она.

- Да чего там, - махнул он рукой, - греби все, что есть.

- Ну, если настаиваете…. Итак, через несколько дней вам сообщат, что вы смертельно больны. Потом жена выйдет замуж за компаньона, вы умрете через полгода в нищете.

- Через полгода я опять сюда заявлюсь, чтобы высмеять твое дурацкое ремесло. – Вадим вышел, хлопнув дверью.

Жизнь продолжалась, но пророчество не выходило у него из головы. Наконец, ему это надоело и он заехал в больницу, чтобы провериться и не думать об этом. И вот он, через несколько дней мрачно возвращался домой. Всё подтвердилось. Болезнь была неизлечимой, и жить оставалось полгода.

Он продал фирму, развелся с женой, чтобы ничего не задерживало его. Последний кусок жизни Вадим решил провести там, где среди блеска и экзотики развеялась бы острая реальность его положения.

Под конец лета, оставив на зеленом сукне Монте – Карло последнюю кредитную карточку, он решил, что умереть лучше дома. И вот он в родном городе. Деньги закончились, дорогие часы продал за бесценок, лишь бы кое-как питаться. Ни семьи, ни друзей, ни надежды…. Время шло, и, хотя болезнь себя еще не проявила. Вадим уже без страха ждал конца.

Кто-то дружески хлопнул его по плечу. Перед ним стоял бывший компаньон.

- Куда ты исчез? Ты ничего не знаешь! Ты не болен, это в больнице напутали, потом прислали извинение. Не веришь? На, слушай.

Вадим взял мобильник, отстраненно слушал извинения какой-то лаборантки.

- Так ты теперь как? – изменил тон собеседник. – А, вообще не при делах… как же ты теперь? Ну ты не сдавайся. Прости, я спешу… заходи как ни будь.

Вадим машинально брел дальше по тротуару. И снова увидел злосчастную вывеску. Рванул двери, зашел.

- Ты, старая ведьма, зачем ты наврала? – с болью крикнул он в ненавистное лицо.

- Не так уж я и старая, - кокетливо поправила прическу гадалка, - и ничего я не наврала.

- Ты сказала, что я смертельно заболею, а это неправда, лаборантка перепутала.

- Минуточку, я так не говорила. Я сказала, что вам сообщат о смертельной болезни. Это было? Вам сообщили? Ну вот, я угадала.

- Но вот уж полгода проходит, а я живой!

Провидица остановила на нем свой взгляд, от которого повеяло холодом Тартара, потерла длинными пальцами морщинистую шею и желчно процедила: - Ну, что же, как говорится – еще не вечер…

О символе креста

Мы обогнули островок густого ельника, и долина во всю ширь раскинулась перед нами. Пестрые полосы огородов, дома, прячущиеся в зелени садов, изгиб реки и дальний берег – все радовало глаз в утреннем свете. Ярким мазком в этой картине выделялось на фоне темных лип белизна церковной стены и пылающий золотой купол.

- Красиво, - не удержался старик, будто свеча в храме природы.

Студент посмотрел на крест, летящий над куполом, и произнес то, что соответствовало сектантской догме: - Как можно почитать крест, если он был орудием казни? А если бы Христу отрубили голову, то на храмах был бы топор? И поклонялись бы топору? И на шею вешали бы топорик, а не крестик, вон как у вас?

Я внимательно посмотрел на Виктора. Глаза его молчали. То, что слетало с губ, было пустой шелухой, которой он изрядно набил себе голову.

- А твои недавние приятели сектанты Христа еще не проклинают?

- Зачем вы так? – обиделся студент. – еще неизвестно, кто больше любит Христа.

- Я следую логике тех, кто вероучение выстроил на буквальном понимании Библии. Это правильно, что крест орудие казни. Но ведь написано, что «проклят всяк, висящий на древе». Скажи, проклятие это действует до сих пор?

- Нет, ну что вы. Все любят Христа.

- Ага, запомни это. Теперь давай рассмотрим, как целый ряд понятий, соприкоснувшись с Христом, претерпевают удивительную метаморфозу, будто меняют свою полярность. Господь стал под власть проклятий и умер, будучи проклятым, по закону. И что же? Проклятие Он превратил в почитание. Даже не христианский мир знает и чтит Его. Пусть, как пророка Ису, пусть, как воплощение Будды, пусть, как великого Аватара, но Христа признают, как великого святого во всех вероучениях. Проклятие исчезло, даже евреи начинают осознавать и принимать Христа, как Мессию.

Он умер, соприкоснулся со смертью – и превратил ее в воскресение, в жизнь.

Толпа ненавидела Иисуса. Но ненависть Он превратил в любовь, Его любят во всем мире.

Он был изранен – но «ранами Его мы исцелились». Если Его раны могут исцелять, то и крест уже не орудие казни. Это надо понять и принять, как высшую над мирную мудрость, иначе слово о кресте так и останется юродством, а не силой Божией, как сказал ап. Павел (I Кор. 1, 18).

Крест при владычестве Рама был действительно страшным орудием казни. Дороги, развилки были отмечены этими ужасающими сооружениями для мучительной казни, выставленные на всеобщий обзор, чтобы страх перед могуществом Рама вытравил саму мысль, а нарушении железных законов империи. На крестах казнили и разбойников, и восставших рабов, и первых христиан. Вид креста и даже упоминание о нем заставляли подсознательно содрогнуться. Сделать так, чтобы крест стал светоносным радостным символом – по силам только Богу. Но это произошло, и незамедлительно, иначе апостол Павел не смог бы написать: «А я не жалею хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа…» (Гал. 6, 14).

- Да, отношения меняются разительно, - согласился студент, - я как-то не мыслил об этом. Даже на примере апостола Павла это видно. Фарисей, гонитель Церкви Савл, соприкоснувшись со Христом, стал святым Павлом, апостол язычников.

- Ну вот, видишь, ты сам вспоминаешь. Христос сказал, что никто не может назвать Его Сыном Божьим, если не будет движим на то Духом Святым. Вероятно, никто и кресту не может поклониться, если дух ею не будет готов к такой смене полярности. Но если сектанты с позиций Ветхого завета смотрят на крест, как орудие пытки, то не долго, вспомнив о том, что «проклят всяк висящий на древе» (Втор. 21, 23), начать относиться ко Христу так, как это делали те, кто издевался над Распятым. Ведь с точки зрения Ветхого завета они были правы, тот, кто проклят, снисхождения не достоин. А если сектанты поменяли минус на плюс и любят Распятого, то должны уважать и крест Его, и раны. Но иеговисты в своих книжках рисуют Христа, прибитого к столбу. Значит по-прежнему минус – столб, а не плюс крест.

- А может, и на столбе Он был распят. Евангелие не говорит точно.

- А ты вчитайся в такие строки: «И поставили над головою Его надпись, означающую вину Его…» (Мф. 27, 37). Одна фраза – и ясно, что если бы Христос был распят на столбе, то надпись невозможно поставить над голов

ой. Можно только над прибитыми над головой руками.

Мне не понятны эти уклонения: а может столб, а если бы топор... Символ креста был предначертан.

- Это где же? – насторожился студент.

- Начнем от времен возникновения еврейского праздника Пасхи.

В период египетского рабства, перед десятой казнью, Бог повел через Моисея, чтобы евреи, каждый в своем семействе закололи агнца не ломая костей, и кровью его помазали столбы и перекладины входных дверей. И ангел смерти пощадил дома со знамением крови.

Мы знаем, что агнец – символ будущего Христа. Пасха ветхозаветная была тенью будущего, она дана в скупых, но точных символах: агнец, крест, кровь на кресте, не сломанные кости. Ведь, как мы знаем, Иисусу, который уже умер, костей не перебили. Откуда крест? А ты ответь, почему не дверь приказано было мазать кровью? Потому, что столб и перекладина – это и есть крест: соединение двух балок.

Я говорил уже о медном змие, что он также символ Распятия. Почемуу сказано Моисею, чтобы тот повесил змия на знамени, а не просто на столбе или шесте? Потому, что знамя прежде было не в виде нынешнего флага на древке, а именно ткань на кресте, хоругвь, какою оно и сохранилось в православном храме. Видишь: и здесь крест. Признают сектанты крест, или нет, но он стал символом христианства во всем мире. Скажи, Виктор, есть ли некий графический символ, обозначающий понятие «жизнь».

- Вряд ли. – наморщил лоб студент.

- А у древних египтян был. Это иероглиф «анх». Вот такой. – нарисовал я на пыли концом сухой ветки.

- Это похоже на человека с распростертыми руками. – произнес Кузьмич. – Будто Распятие.

- Да. Иероглиф, обозначающий «жизнь» слился с изображением Распятого на кресте. Так ожил древний символ. И такой египтянский крест был в употреблении у христиан первых веков наряду с другими.

- Но это же языческий символ. – прищурился Виктор.

- И что тебя смущает? Разве Бог не есть Бог и язычников? Они «не знав Бога, служили богам, которые в существе не боги» (Гал. 4, 80). Но сказано, что и язычников Бог будет судить по совести их. А что есть совесть? Голос Бога внутри человека. Что же удивительно, что интуитивно язычники знаком креста обозначали и «жизнь», как египтяне, и солнце «солнце», как многие древние народности. А что говорит Писание о Христе? Что Он есть и «жизнь», и «солнце правды». Теперь всмотритесь именно в этот крест, - указал я на купол церкви, - что вы видите?

Кузьмич ловко выудил из чемодана армейский бинокль.

- Крест, внутри двадцать лучей в виде солнца, внизу полумесяц. – Отчеканил он.

- А ты, Виктор, читай, что написано в Откровении Иоанна Богослова, начало 12 главы.

 - «И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна и на голове ее венец из двадцати звезд».

- Жена – это церковь Христова, облеченная в солнце – Самого Христа, венец из двенадцати звезд – апостолы Его.

- Просто удивительно, как складно выходит, - порадовался Кузьмич, - но что такое луна внизу креста, под ногами жены? Может символ ислама?

- Нет, это символ Ветхого завета. Мы вышли из Ветхого завета, основание наше там. Но луна светит отраженным светом, а солнце – это Христос. Вот вам не просто крест на храме, а целая иллюстрация к Откровению.

Виктор нерешительно взял у деда бинокль, долго, не мигая, смотрел на купол храма.

- А вот крест иной формы, сделал я новый рисунок на пыли, - восьми конечный.

- Что за конструкция? Да еще и перекошенная. Разве на таком кресте умер Господь? – саркастически раскинул руки студент.

- Не язви. Перед тобой символ – великая тайна бытия. Вертикаль в кресте – это ось мира, это предтеча творения, временная составляющая, на которую нанизаны горизонтали, это еще и единство, воссоединение в Боге всего сущего. Горизонталь верхняя, малая перекладина – символ миров ангельских, над материальный мир духов. Большая перекладина – символ созидания, творчества видимых форм, мир земного творения. Здесь распростерты руки Сына Божия, через Которого «все начало быть». Нижняя косая перекладина имеет три символических значения. Это символ нарушенного равновесия, результат грехопадения, это как бы упавшая средняя горизонталь, с которой души соскальзывают вниз, в ад. Но это и лестница спасения для тех. кто принял Христа и движется вверх, здесь находятся ноги Господа. Если мысленно продлить левый конец перекладины, то он, минуя среднюю горизонталь, выйдет на уровень миров ангельских. Потому третий символ развилки на пути к Богу, где есть путь спасения и путь Иуды. Нижний конец креста символизирует ад. Крест восьми конечный есть символ мира, здесь и план творения, и динамика развития во времени, и схема спасения.

- А верхний конец креста – это Бог? – спросил Кузьмич, внимательно рассматривая рисунок.

- Нет, Бог вне времени, Он за пределом вертикали, к Нему устремлен верхний конец креста. Бог Троица запределен, Он начинается там, где заканчиваются наши представления о Нем, как прекрасно сказал кто-то из древних отцов Церкви.

Как видите, крест, прежде всего символ, а не копия орудия казни. Знак сам по себе ничто, в руках неверующего он не имеет силы. Сила его в том догмате, который он во всей полноте воплощает. Так знак креста во времена язычества не имел той силы и значимости, не мог воздействовать на демонский мир. Лишь победа Христова над адом придала ему силы. Тот, кто мог видеть, как монах – экзорцист с помощью креста изгоняет беса из одержимого – лишних вопросов о силе креста задавать не будет.

Я заровнял рисунок на пыли, чтобы он не был попран прохожими. Задумался. Вспомнилось многое из долгого пути от неверия к Богу. Благо, кто имеет веру с детства. Остальным трудно приходится, много тупиков и ловушек заготовлено на пути к Истине.

- Однажды меня занесло на курсы нетрадиционного целительства. – продолжал вспоминать я уже вслух. – А мой приятель посещал параллельные занятия по изучению магии. Я из любопытства попросил показать конспект. На первой странице, как эпиграф, как непреложный закон стояло: «Перед началом практических действий необходимо снять с себя нательный крест». Вот вам и ответ. Да, в том, демонском мире отлично знают и силу креста и значимость иконы.

Да будет вам известно, когда происходит приобщение, введение в чин молодой ведьмы, то происходит такой ритуал: старая ведьма ночью, в полнолуние, выводит молодую к тому месту, где соединяются два ручья, или речки и там молодая ведьма непременно должна осквернить захваченную с собой освященную икону (да простит мне Господь за такие слова). Тогда покровитель из ада дает силу и ведение.

Небрежение к святыне не нейтрально. Даже тот, кто выбросил на помойку старую дедовскую икону, считая ее «старой рухлядью» - уже несет на себе некий знак, видимый тени, чью сторону он принял.

Православный христианин защищен от демонских козней. Дом его освящен, святые иконы есть в каждой комнате, дом окропляется крещенской водой, обкуривается ладаном. Это крепость его. Есть и личная защита и личное оружие. К первым отнесем то, что православный человек, где бы он не был, пребывает под защитой Церкви. Это в том случае, если он не формальный, а практикующий христианин. Он крещен, миро помазан, он через Причастие Крови и Тела соединен с Господом. Церковь молится за него и его близких. Ангел-Хранитель опекает с вешнего мира. На груди его обязательно есть нательный крест – видимый знак принадлежности к воинствующей Церкви Христа. Нося этот крестик, мы заявляем свою позицию. Да, мы против сил тьмы. Мы против тебя, сатана. Мы не от мира – мы Божьи. Рядом с нами, плечо о плечо, невидимая рать Церкви небесной. Все, что я назвал, соединенное с праведностью – крепкий щит и от бесовских напастей, и от всяких наговоров и сглазов. Ну а личное оружие – это вера, молитва и крестное знамение: меч для борьбы с силами ада. Отнимите все это – и что останется любыми путями ослабишь нас, нанося удары по вере нашей, и делает это через тех, кто попал под влияние сект.

- Я думал, что эти крестики, ладанки – просто остатки от язычества. – признался дед.

- Очень часто так и бывает, - улыбнулся я, - особенно для тех, кто христианином является только по крещению, а таких в наше время большинство. О Боге они вспоминают по праздникам с традиционным застольем. Зайти в храм – подумывают, знают, что надо, но враг легко сбивает с этой мысли. Заповеди не помнят, молитва потребностью не стала. Все это для них очень затруднительно. А повесить на стену иконы, а на шею золотой крестик – много проще. Вот для таких псевдохристиан православные святыни не больше, чем талисманы и обереги. Что поделаешь, времена неоязычества…

Премудрость мира

- Как жаль, что христианство не имеет точного и полного учения, – задумчиво произнес студент. – Как будто разбили божественную картину, писанную на стекле, а теперь собирают осколки, летят, составляют разрозненные части. У тех одно получится, у этих другое. И православные, и католики, и протестанты, да еще сект, сколько… Все читают одно, и то же Писание и каждый толкует по-своему.

Он помолчал немного и с обидой, даже с вызовом закончил: - Будто шел Христос, рассыпал зерна Истины, нате мол, собирайте. А подобрали люди лишь крохи…

- Похоже, ты начитался не только Библии, – заметил я.

Юноша будто не слышал, думая о своем. Какое то время мы шагали молча.

- Месяц назад я беседовал с кришнаитами, потом читал Бхагават – Гиту и еще кое-что. – Отозвался студент. – Веды – удивительное учение! Глубочайшие истины, объясняющие циклы творений и законы, которыми держится видимый мир, изложены очень убедительно и полно.

- Да, чтиво это весьма занимательно. – Подтвердил я.

- Вы читали? Вы согласны с ведическими концепциями и законами? – живо обернулся ко мне юноша.

- Читал, немного анализировал, убирая налет индофлера. А вот о согласии моем ты мог бы и не спрашивать: для этого нужно перестать верить в Евангельские истины.

- Почему? Учение о карме соответствует учению, о предопределении, слова Христа: «что посеешь – то и пожнешь» - прямой кармический постулат. В Евангелии довольно мест, подтверждающих учение о переселении душ.

Я невольно улыбнулся. Как он был похож на меня самого в те прекрасные годы, когда ум порхал, в поисках истины, мировые учения легко понимались лишь по приверженности сердца.

- Почему вы молчите? Вы не согласны? – в голосе я вдруг уловил мольбу, страдание. Видно он и сам хотел, чтобы я поскорее развенчал то, что уводило его от истины.

- Ты ожидаешь, что я начну сейчас громить догмы мировых религий? Зачем? Хочется тебе верить в переселение душ – верь.

- Но это не ответ! Я хочу знать, почему в христианстве нет этого учения.

- Даже если допустить, что концепция о переселении душ верна, то в христианстве она не имеет никакого значения. Мы – под благодатью, а значит, выведены из-под законов мира сего.

Все религии, какие были и есть в мире, за исключением явно сатанинских, это, в лучшем случае, религии познания и совершенствования. Лишь христианство – религия спасения. Ведические писания говорят о себе, что они «путеводитель, помогающий обусловленным душам вырваться из цикла сотворения и уничтожения материального мира и материального тела (10 песнь, Бхагаватам). То есть, как бы указывают направление и учат разным техникам (разные йоги). А дальше, как говорится, спасение утопающих… Но мы знаем, что в мире есть и ковчег спасения, ковчег Христа. Выбирай сам, к чему склонится твое сердце. К тому, что в мире действуют неумолимые законы кармы, которые невозможно не нарушить, невозможно не грешить, живя в условиях земли. Человек просто придавлен кармой. И родовой, и наработанной, и той, которую готовишь на завтра, живя сегодня. Карму невозможно умолить, упросить о прощении, ведь это безликая бездушная сила, сродни гравитации. Или ты примешь, что Бог есть Любовь, что Он готов просить все твои грехи.

- Но ведь истина не там, где нравится, где лучше. Я хочу принять не только сердцем, но и умом, чтобы не сомневаться.

- Тогда ты должен понять, что нельзя рассматривать мировые учения без учета фактора времени. Веды – очень древнее учение, образно можно сказать, что появилось оно в период зимы человечества. Для зимы даже в обычном смысле действуют свои законы: нужно думать об отоплении, иметь теплую одежду. А когда приходит весна, лето – все это упраздняется. Почему те давние времена можно назвать зимой? Потому, что Бог для них был абсолютно недосягаем и недоступен. Он даже воспринимается буддистами, как без личностная сила, Абсолют. Весна – это уже представление о Боге, как о Личности, это уже времена библейские, времена поколения Единому Богу. Лето – когда Солнце-Христос воссиял в мире. Он разорвал кармическую греховную сеть, упразднил закон зимы. Но только для тех, кто это примет. Христос, Бог в плоти, вознесся не только, как дух. Он вознес человеческое естество даже не до уровня Рая, я до престола Отца. Путь открыт. За порогом смерти христианина ждет Посредник, а не колесо сенсоры. Но для язычника, не принявшего Христа, остается его религия, ее законы. Это их путь, их дао, как говорят китайцы. У них все еще зима.

- Значит, вы не отрицаете учения о перевоплощении душ?

- Пойми, что никакое колесо сансары невозможно. Бог мог, конечно, сотворить такой «механизм» перевоплощения душ, для их совершенствования, эволюции. Но, как мы видим, никакого совершенствования не происходит. Нравственность, вера, падает и ухудшается. «Когда приду, найду ли веру на земле?» - сказал Господь. Охладеет и любовь. Значит, если существует колесо сансары, как некий токарный станок для обточки, шлифовки человеческих душ через инкарнацию, то он работает наоборот. Веришь в перевоплощение душ – это признать, что Бог специально устроил так, что души через бесчисленные инкарнации делаются хуже. Но это уже не просто чепуха, а богохульство!

Студент, не в силах что-либо произнести лишь развел руками.

- Лишь однажды человек живет на земле, один раз в том периоде, который начался грехопадением и закончится Страшным судом. – Продолжил я. – Второе воплощение – это уже в новое тело в условиях новой земли и нового неба. А относительно кармических законов, то разве не полную власть над ними показал Христос, прощая грехи и мытарю, и блуднице, и разбойнику? Разве не ради упразднения их пошел Он на крест, разве не дал он Церкви такой власти, говоря: «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф. 18, 18).

Студент облегченно вздохнул, глаза его сияли.

- Да, Бог есть Любовь – и это прекрасно! – воскликнул он.

- Это наше отличие от буддизма индуизма. У них главное знание, а зло от невежества, а у нас главное любовь. На Страшном суде не будут спрашивать ни об интеллекте, ни о медитациях, а о делах любви к Богу и ближнему. Знания мало, что значат в плане спасения, иначе Бог мог бы обойтись без воплощения. Достаточно было бы дать человечеству всю полноту знаний, которую могло оно вместить. Но это закончилось бы падением в бездну, ведь мы уже знаем, чем закончилось досрочное вкушение от Древа познания. Но сатана по-прежнему ловить нас на присущую людям жажду познаний нового. На любопытство. Прежде была очень строгая традиция, преграждавшая доступ неподготовленных к сокрытым знаниям. И Египетские и Пифагорийские жреческие системы открывали непросвещенным совсем малую часть, и то под видом мистерий, аллегорий. Достичь высшей ступени посвящения было непросто и под силу немногим. Теперь же то, что незыблемо хранилось, а о мраке храмовых подземелий, стало доступно всем. Прилавки завалены оккультной литературой и это знамение времени. Где они, тайны Тибета, непостижимая «Книга мертвых», секреты Веданты, Каббалы? Пришло время, нашлись посредники, все извлекли наружу, перевели, истолковали, изложили в доступной форме. Неискушенный интеллектуал начинает углубляться в ведическую литературу, в сочинения Блаватской, Рерихов. Ах, какая мудрость! Ах, какие новые истины Мироздания! А там и до практики недалеко.

- Почему вы называете это знамением времени?

- Потому, что это состояние крайнего развращения духа. Дважды в истории человечество скатывалось к такому состоянию: перед всемирным Потопом, и перед приходом на землю Иисуса Христа. Третий и последний раз – это знамение нынешнее, предапокалиптическое.

Ты сетовал, что люди не имеют точного и полного христианского учения. Люди имеют много больше – Самого Христа. Что перед Ним вся премудрость мира? Великая иллюзия. Осознай это и все предписания и законы мировых религий, все кармические ограничения буддистов, доведенные до абсурда, покажутся тебе просто мышиной возней.

- Вы заставили посмотреть с такой стороны, что мне нечего противопоставить, нечем возразить… да и, признаться, не хочется.

- Я просто приобщил тебя к православному пониманию.

- Что за глыба это Православие?! Стоит чуть уклониться от него – или потеря истины, или богохульство! Похоже, это действительно так.

Храм

- Вот, друзья мои, подходит к концу наш розговор длинною в тропу. О многом мы говорили, многое выяснили, кое что изменилось. Я прав, Кузьмич? – обнял я старика.

- Гм, это «кое что» здесь. – ткнул дед большим пальцем чуть пониже орденской планки. – Я уже христианин, хотя еще не крещенный. Но за этим дело не станет.

- А запалу хватит? – лукаво сощурился студент. – Бесы не собьют ли с пути?

Глаза старика блеснули, он выпрямился, давно забытым движением, будто перед боем, поправил несуществующую портупею, вполголоса отрезал: - Не успеют.

- То есть? – не понял Виктор.

- Так недалеко уже, - кивнул ветеран в сторону белеющей церковной стены.

- Вы решили принять крещение здесь? Сейчас? – округлил глаза студент.

- А чего вилять? Знаешь, сынок, бывают моменты, когда жизнь требует от нас мужских поступков.

Студент неопределенно качнул головой, перекинул сумку на другое плечо. Какое то время мы шли молча.

- Ну, в общем, православие можно бы принять, вздохнул юноша, - если бы не ваши ритуалы. Ведь это колдовство. Да, да, колдовство, и не спорьте со мной, я читал и знаю, что такое магическая лаборатория. Об этом подробно говорится в литературе по практической магии. Только у вас лаборатория называется алтарь. А так – все точно. И жертвенник, и священные предметы и особая вода и курения.

- А как ты полагаешь, лаборатория для мага, это нечто функциональное, или просто декорация?

- Нет, не декорация. Это определенные условия для проведения магических действий.

- В науке есть понятие: доказательство от обратного. – улыбнулся я. – ты признаешь, что для контакта с миром духов нужны особые условия и особое место. Нужен круг, заклятия, вызывания. Нужны особые предметы, одежда и даже очищение постом. Так я излагаю?

Студент утвердительно кивнул.

- Ну так пойми, что церковный алтарь тоже лаборатория. Но лаборатория Бога, где происходит великие Таинства в ответ на действия и молитвы священника. Часто атрибуты добра и зла внешне очень схожи. Нож убийцы и скальпель хирурга, чаша с ядом и чаша с лекарством…. Так ли уж различны они внешне? Все дело в том, в чьих они руках, чему служат; злу или добру, тьме или свету. Зри в корень, как говорится. Признаться, я от тебя, Виктор, такого непонимания не ожидал. Ты, человек знающий Библию, как мог ты обвинить нас в колдовстве? Как ты мог забыть о первой скинии? Бог подробно учит Моисея, как устроить и святое святых, и какая нужна священная утварь, одежды. Маги скопировали свои лаборатории с наших храмов, а не наоборот. Этому научил их сатана, ведь не зря его называют обезьяной Бога

Мы поможем в написании ваших работ!