Дух нации и мрачные песни о важном



Удивительно, но отечественные СМИ делают все, чтобы эта Божья милость не была осознана нашим народом как милость. На наших глазах они строят новый миф, превосходящий своей мерзостью все рассмотренные выше -миф о бедствии, якобы постигшем Россию с крушением коммунизма. То, что в апокалиптических оценках заинтересованы коммунисты, объяснения не требует. Мотивацию же демократических СМИ при нынешнем раскладе сил в стране поймет разве что психоаналитик.

Роль печати и эфира у нас сегодня воистину парадоксальна. Они - главные стражи наших свобод и демократических достижений. И они же - мощный дестабилизирующий фактор. Можно гордиться тем, что нигде на просторах бывшего СССР не появилось таких зорких и зубастых средств массовой информации, как в России. Не будь их, духи гнилых коммунистических болот, возможно, уже утянули бы нас в какую-нибудь новую историческую трясину. Однако лихая безоглядность наших СМИ, их любовь к мрачным прогнозам и подстрекательским заголовкам, их похоронный настрой вперемешку с шутовской развязностью, их незнакомство с заповедью “не навреди” также вполне способны торпедировать наше будущее.

106

Мини-эсхатологию, которую наши СМИ то ли от затмения разума, то ли от инфантилизма уже 8 или 9 лет всячески внедряют в наше сознание,хорошо обрисовал председатель российского Социал-демократического союза Василий Липицкий: “Сложился повторяемый из года в год стереотип. По весне мы слышим: &quotВот вернется осенью народ с огородов и дач -тогда и грянет буря!” Зимой нас подбадривают: “Вот иссякнут к весне запасы, собранные, на дачах и огородах, - тут-то народ и поднимется!”, “К лету промышленность окончательно встанет!””

Горько признавать, но наша журналистика повинна в нескольких тягчайших грехах. Первый из них состоит в том, что за последние годы она полностью разрушила мировосприятие среднего нормального человека, постоянно внушая ему мысль, что он существует в обстановке нескончаемой катастрофы, что Россия переживает перманентную трагедию, что каждую сферу нашего бытия постиг провал и крах. Эту установку наших СМИ Иван Толстой (Радио “Свобода”) грубо, но метко определяет как дерьмоцентризм, а пишущий эти строки - как катастрофизм44. Такая установка есть достаточно сложный феномен общественной психологии, но главная причина ее господства проста: в самом организме наших СМИ живет и паразитирует, как солитер, Большой Негативный Миф о России. Множество журналистов и публицистов, пишущих о ее проблемах, капи-

44 Во множестве радио-, газетных и журнальных материалов; например: &quotКакое счастье - гробанулась ракета!” (Журналист, №8, 1997).

107

тулировали перед этим мифом еще до того, как взяли в руку перо. Их истошная ирония и грошовый скептицизм, посягающие на сферы, обычно табуированные уже на уровне подсознания, самый их тон по отношению к родной стране - ничто иное как попытки отвлечь внимание от факта капитуляции.

Совсем неспроста в этой среде зародился новейший миф о том, будто “Россия разгромлена в холодной войне”. Так и хочется спросить: с кем вы, мастера культуры? Откуда у вас эта песня? Считать, что Россия потерпела поражение, могут только люди, прочно связывающие себя с коммунизмом. Да, тт. Ленин, Сталин, Троцкий, Дзержинский. Ежов, Берия, Хрущев, Брежнев, Андропов и примкнувший к ним Шепилов, действительно, потерпели поражение. Но не Россия.

Россия в холодной войне, хочу напомнить, вообще не участвовала ни минуты. В этой войне разгромлены коммунизм, несвобода, Политбюро, железный занавес, гонка вооружений, соцсоревнование, соцреализм, Главлит, Агитпроп, “единство партии и народа”, “ленинский университет миллионов”, номенклатура, “братская помощь” злодейским режимам, борьба с религией, убийственная “мелиорация” земель, поворот северных рек, полная инфантилизация общества, шутовские выборы, кукольный “Верховный совет”, “пролетарский интернационализм”, спецраспределители, стукачи, кумачи, парткомы, месячники борьбы, ленинские комнаты, пятые пункты, 101-е километры, погранзоны, радиоглушилки, характеристики “от треугольника”, “есть мнение”, “под муд-

108

рым руководством”, повальная стандартизация жизни, нечеловеческая тоска (вы не забыли, что буквы СССР означали Страна Смертельной Скуки Ради?), дефициты, “доставание” вещей и продуктов, очереди, “не больше килограмма в одни руки”, невозможность видеть мир, разлитая в воздухе фальшь, унижающая демагогия, официозная культура, осторожность в разговорах, тотальное убожество, ежедневная порция стыда, неостановимый идеологический долбёж, шизофреническое двоемыслие, фига в кармане, партсобрания и все прочее, что составляло черный ужас и идиотизм подсоветской жизни. Все это было бесконечно враждебно самой душе и сути России, так что главной победившей стороной в войне, затеянной когда-то коммунистическим СССР, стала как раз Россия.

Согласен с Мариэттой Чудаковой (Грани, №182, 1996), определившей позицию наших демократических СМИ как “социально-комфортную, гиперкритическую, обеспеченную традиционно престижным статусом “властителей дум” и амбициями “четвертой власти””, не сумевшую сочетать “традиционно культивируемый критицизм с социальной ответственностью и рациональным политическим поведением”. В свое оправдание “многие любят повторять, что “ничего не изменилось” [трудно придумать что-то глупее - А.Г], - самогипноз помогает им, активно пользуясь свободой слова и печати, обходиться без всяких конструктивных идей”. Болезнь на диво упорна. “Обличения и насмешки сыпались на президента и правительство (независимо от состава) все пять лет, приутих-

109

нув месяца за 2-3 до летних выборов (когда Зюганов стоял уже на пороге Кремля), с тем, чтобы возобновиться после них”.

Второй грех наших СМИ, за который им не оправдаться никогда, таков. Сотни тысяч, а может быть и миллионы супружеских пар в России не родили еще одного ребенка не потому, что не могли себе это позволить или не хотели, а потому, что каждый день на них обрушивались пророчества близких катастроф, неминуемых социальных взрывов, русского бунта (совершенно верно, “бессмысленного и беспощадного” - чем хуже наш журналист знает родную словесность, тем тверже он помнит полдюжины основополагающих, на его вкус, цитат, путая только их авторов).

Наши СМИ не пожалели сил, чтобы замедлить хозяйственное развитие страны - в этом их третий великий грех. Они отвадили множество потенциальных инвесторов, бесконечно преувеличивая слухи о тотальной криминализации российской жизни, ненадежности ситуации, неизбежном “откате реформ”, близкой смене курса, нестойкости правительства, всеобщей продажности властей всех уровней. Не думая о последствиях, они невольно подыгрывали конкурентам российских предприятий, распугивая клиентуру последних - к примеру, фильм Говорухина о кражах из контейнеров (чего на самом деле в России меньше, чем в среднем по миру) послужил зарубежным морским перевозчикам отличной антирекламой Транссиба, а это, как мне сказали в МПС (хотя не поручусь, что дело только в этом), стоило нашей казне миллиардов, которые ей приносил контейнерный поток Находка-Европа. Беско-

110

нечным враньем о русской мафии, якобы раскинувшей щупальца по всму глобусу, о “грязных деньгах” из России45 они вредят отечественному бизнесу за рубежом, вредят каждому из нас, когда мы посещаем заграницу либо собираемся это сделать.

Наконец, склонность наших СМИ в трудные для страны дни к истерикам представляет уже просто общественную опасность. Так было между 15 и 22 мая 1998, когда “рельсовая война” (напомню, бастующие шахтеры перекрыли Транссиб и Ростовскую железную дорогу) совпала с финансовым кризисом, большой студенческой демонстрацией в Москве и другими достаточно серьезными событиями. К тому же незримо присутствовала еще одна угроза. “Во имя спасения десятков тысяч людей, - рассказал позже министр путей сообщения Н.Аксененко, - я вынужден был бы дать указание двинуть поезда на бастующих. Скопление опасных грузов, чреватых техногенными катастрофами, было близким к беде. Мы бы сделали все, чтобы освободить пути”.

45 Цифры, которые при этом называются, запредельны. Эксперт Ассоциации российских банков Л.Макаревич уверяет в “Финансовых известиях” (16.6.98), что “с помощью бартера, занижения цен, невозвратов из-за различных &quotфорс-мажоров” общая сумма укрытых за рубежом капиталов достигла за годы реформ 700 млрд долл. Откуда могло взяться столько “млрд”? Не хочет ли эксперт сказать, что за 6-7 лет с помощью экспортных махинаций из страны вывезены десяток или два ее годовых бюджетов?! Но тогда истинный экспорт из России должен многократно превосходить учитываемый таможенниками. а объем отечественного ВВП - быть неизмеримо выше того, о котором рапортует Госкомстат ( и чье начальство недавно угодило за решетку). Оценка Л.Макаревича - не предел, встречаются циФры впятеро-вшестеро большие, и к ним мы еще вернемся.

111

Как же ведут себя в эти дни (да и в дальнейшем) наши СМИ? Дм.Юрьев в “Русской мысли” (28.5.98) блестяще описал, как они включали механизмы раскачки общественного сознания и как эта раскачка входила в разрушительный самовозбуждающийся режим. Журналисты как по” команде “заговорили о ситуации в России в целом и о перспективах российских финансов в частности... в терминах катастрофы, краха, провала, преддверия гражданской войны”, стали рисовать, забыв о чувстве реальности, “чудовищный образ гибнущей нации”. В этом занятии они слились в “единый общероссийский экзальтированный хор”, вошли в “какой-то мазохистский раж: пусть будет еще хуже - и за это мы возненавидим власть еще больше!” Они подталкивали свою аудиторию к мысли, что “любые действия в отношении этой власти оправданы, любые ее действия по самозащите или хотя бы по защите общественного порядка - недопустимы и аморальны”.46 Не забудем, добавлю от себя, и про взвинченную красную Думу.

В мае 1998-го обошлось, но три месяца спустя, в конце августа позорная истерика СМИ еще ближе подвела страну к неуправляемому развитию событий. Все лето они воевали с правительством, которое воевало с кризисом, неустанно дергали финансовый рынок, держателей бумаг, инвесторов и, наконец, честного обывателя нестихающими воплями о скорой девальвации, чем, естественно, подталкивали

46 См. также мою статью “Булыжник просвистел мимо" (Русская мысль, 11.6.98)

112

именно такое развитие событий. Нынче они надеются, что это сойдет за выдающуюся проницательность. Не хочется напоминать, как поступали с паникерами в военное время -слишком уж это грустное воспоминание. К счастью, на дворе все еще мир, так что нашим сеятелям паники и подстрекателям смуты опасаться нечего - до тех пор пока (и если) они этот мир не опрокинут.

Старческое брюзжание молодых

Говорят, мы переживаем кризис. Есть соблазн принять это утверждение в качестве медицинского образа - ведь кризис есть перелом болезни к выздоровлению. И соблазн добавить, что коммунистическая короста будет сходить долго, не надо только ее сдирать. И вспомнить, что государства выходят из кризисов с возросшей сопротивляемостью, обновленными и гибкими.

Но куда точнее будет сравнить нашу сегодняшнюю жизнь с капитальным ремонтом дома без отселения жильцов. Никто из занятых этим ремонтом никогда подобных работ не производил - не было прецедентов. Работа трудная и даже опасная, а кроме того надо считаться с гневом тех жильцов, кто предпочли бы и дальше жить в своих ужасных засаленных комнатах, лишь бы не терпеть ужасы ремонта.

Как другие одолевали сложные периоды своей истории? Крайне поучителен опыт США. Говорят, правда, Россию 90-х нельзя сравнивать со Штатами 30-х: там продолжали дей-

113

ствовать механизмы свободного рынка, а нам их еще создавать и создавать. Из этого суждения, как обычно, выпала психологическая составляющая. Население США воспринимало кризис как кару, свалившуюся непонятно за что, тогда как в России лишь неловкость власти, не умеющей ничего объяснить обществу, помещала связать трудности нашего Большого Ремонта с платой за устранение тоталитаризма - платой безмерно легкой по сравнению с той, какую уплатили страны, где тоталитаризм был выкорчеван чужеземным штыком. Кстати, в бывших республиках СССР трудности - и куда более тяжкие, чем в России - психологически облегчаются чувством, что это плата за обретенную свободу.

Приходится слышать и такое: 30-е годы в США - дом отдыха по сравнению с сегодняшней Россией. Так ли это? В США поры Великой Депрессии безработица в своем пике охватывала, если считать вместе с иждивенцами, треть населения страны, были голодные марши на Вашингтон, общественные работы, трудовые лагеря, куда еще и не брали вторично. От 1,5 до 4 млн бездомных - оценки расходятся - скитались по стране, строили на городских пустырях “гувервили” (первые 39 месяцев кризиса у руля страны стоял президент Гувер) из фанеры и жести, то в одном, то в другом округе вводилось военное положение. По сводкам Амторга47 не менее миллиона американцев гото-

47 Аmtorg Trading Corporation - торговая организация, по негласному взаимному согласию выполнявшая некоторые консульские функции до обмена посольствами между СССР и США в начале 1934 года.

114

вы были выехать в СССР при условии обеспечения их там работой (в печати не раз называлась и втрое большая цифра). К власти в США тогда вполне мог придти свой Гитлер.губернатор Луизианы Хьюи Лонг (Huey Long), автор программы “перераспределения благ”, демагог с замашками самого крутого диктатора, и, к слову сказать, шел он к этой власти на всех парах, поддерживаемый рабочим классом и фермерами - да не повезло: застрелили за год до выборов, на которых он имел все шансы победить.

Что же переломило кризис в Америке 30-х? Прямые обращения президента США Рузвельта к народу, усилия газет, радио, Голливуда48 и церковных проповедников по поддержке духа нации. Страну буквально спасла тогда установка на положительные ценности, на оптимизм и патриотизм. Позже выявилась поразительная вещь: главным в преодолении кризиса оказался не подъем производства -настоящий подъем (не простой возврат утерянных высот) начался лишь в 1943-м, на тринадцатом году кризиса, благодаря мощным заказам на вооружение, - а перелом настроений в стране, заметный начиная уже с 1935 года. В тот год продолжались банковские кра-

48 Голливуд 30-х породил не робеющих перед преградами героев, и эти герои вселяли надежду в потерянных. Нынешнее российское кино, похоже, имеет задачу вогнать потерянных в отчаяние. Большинство фильмов 1990-1997 гг. годны лишь для мусорной корзины. Кинорежиссер Никита Михалков выразился так: “Какой нормальный человек, посмотрев эти фильмы, захочет посетить Россию?” Особенно ужасны, добавлю от себя, так называемые комедии.

115

хи, выдалась небывалая засуха, свирепствовали пыльные бури, шло массовое разорение фермеров, безработица только усиливалась, но большинство американского народа уже почувствовало, что вопреки всему оно победило судьбу. -

Сегодня, когда у нас ищут национальную идею “на все времена”, полезно вспомнить, что куда больше толка от идей, ориентированных на обозримую перспективу. Такой национальной идеей стал в США 30-х лозунг “Keep smiling!” (“&quotУлыбайся!” - подразумеваемый смысл: пусть лучше завидуют, чем жалеют!)

В лозунге наподобие этого нуждается сегодня и Россия. Только до улыбок ли нам будет, покуда мы и дальше обречены слышать и читать нескончаемое старческое брюзжание молодых комментаторов про кризис и катастрофу, если нам продолжат без устали бухтеть, что ничего у нас не выйдет - такая уж у нас история, и география такая, и народишко никуда не годится, если любимцы климактерических женщин и впредь будут твердить про “катастрофу по имени Россия” (подлинные слова, прозвучавшие с телеэкрана 13 декабря 1997). Подобные заявления - большая глупость, чтобы не заподозрить худшее.

Можно пожалеть историков, которые будут изучать российские 90-е годы по массовой печати, по записям телепередач. Наши дни покажутся им каким-то дантовым адом, где не было места нормальным людям. Это все равно, что пытаться составить представление о жизни Европы 50-х по подшивкам тогдашней “Правды” - вы решите, что кроме забастовок,

116

преступности, роста цен и ежечасного обнищания трудящихся там ничего не происходило. Не всякий сильный человек такое выдержит. Слишком доверчивые рискуют душевным здоровьем. Одна тетя, поклонница “Общей газеты”, не выдержала и сочинила письмо в любимый орган (а тот, симптоматично, с радостью напечатал): “Родина-уродина! Если бы ты была человеком, я бы дала тебе веревку, чтобы ты скорее повесилась!”

Есть такая милая порода журналистов. идет ли речь о безопасности движения, выгодах подключения к Интернету, зарядке для беременных, открытии охотничьего сезона или выставки цветов, они смело начинают так: “В наши дни всеобщей разрухи, межнациональных конфликтов и полного беспредела, уместно ли говорить о таких пустяках, как беременность (безопасность движения, Интернет и т.д.)?" На ТВ в этом месте положено скорчить особо постную мину, после чего можно переходить к делу. Под занавес нужно снова ввернуть что-либо эдакое - вне всякой связи с обсуждавшимся вопросом. Выбор эдакого невелик. Ну, скажем: “Как заметил еще Петр Великий (Нестор Летописец, игумен Даниил, старец Фило-фей, Столыпин, Распутин), в России две беды - дураки и дороги”. Другой вариант: “Чем заняты россияне? - спросили у Державина (Ломоносова, Суворова, дедушки Крылова, Козьмы Пруткова, Кузьмы Крючкова) - “Воруют”” - ответствовал поэт (герой)”. Третий, и едва ли не последний: “Как сказал Чаадаев (Симеон Полоцкий, Феофан Прокопович, Карамзин, Есенин), умом Россию не понять”. Впрочем, вот

117

еще один, совсем незаезженный ход: “Потерпев закономерный крах, остается лишь задавать вечные российские вопросы “Кто виноват?” и “Что делать?””


Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 401; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!