Понятие «культурного шока» и его симптомы
Стрессогенное воздействие новой культуры на человека специалисты назвали культурным шоком; иногда используются сходные понятия «шок перехода», «культурная утомляемость». В той или иной степени его переживают практически все иммигранты. Он вызывает нарушение психического здоровья, более или менее выраженное психическое потрясение.
Термин «культурный шок» был введен в научный оборот американским исследователем Калсрво Обергом в 1954 г. Он отметил, что при вхождении в новую культуру человек испытывает ряд неприятных ощущений. Сегодня считается, что опыт новой культуры является неприятным или шоковым, потому что он неожидан и потому что может привести к негативной оценке собственной культуры.
Обычно выделяют следующие формы проявления культурного шока:
§ напряжение из-за усилий, прилагаемых для достижения психологической адаптации;
§ чувство потери из-за лишения друзей, своего положения, профессии, собственности;
§ чувство одиночества (отверженности) в новой культуре, которое
§ может трансформироваться в отрицание этой культуры; о нарушение ролевых ожиданий и самоидентификации;
§ тревога, переходящая в негодование и отвращение после осознания культурных различий;
§ чувство неполноценности из-за неспособности справиться с ситуацией.
Главной причиной культурного шока является различие культур. Каждая культура выработала множество символов и образов, стереотипов поведения, с помощью которых человек может автоматически действовать в разных ситуациях. Когда человек оказывается в условиях новой культуры, привычная система ориентации становится неадекватной, поскольку она основывается на других представлениях о мире, иных нормах и ценностях, стереотипах поведения и восприятия. Именно разочарование в адекватности собственной культуры, осознание ее неуниверсальности становится причиной шока, так как в условиях своей культуры человек не отдает себе отчет, что в ней есть эта скрытая, невидимая часть культуры.
|
|
|
Состояние культурного шока имеет самое непосредственное отношение к процессу общения. Каждый человек воспринимает свою способность к коммуникации как нечто само собой разумеющееся и не осознает, какую роль играет эта способность в его жизни, до тех пор, пока не оказывается в ситуации непонимания. Неудачное общение, как правило, вызывает у него душевную боль и разочарование. Однако в этом состоянии человек осознает, что источником разочарования является его собственная неспособность к адекватной коммуникации. Речь идет не только и не столько о незнании языка, сколько об умении расшифровать культурную информацию иного культурного окружения, о психологической совместимости с носителями иной культуры, способности понять и принять их ценности.
|
|
|
Диапазон симптомов культурного шока очень широк — от слабых эмоциональных расстройств до серьезных стрессов, психозов, алкоголизма и суицидов. На практике он часто выражается в излишней заботе о чистоте посуды, белья, качестве воды и пиши, в психосоматических расстройствах, общей тревожности, бессоннице, страхе. Та или иная разновидность культурного шока может развиваться от нескольких месяцев до нескольких лет в зависимости от индивидуальных особенностей личности.
Современные исследователи рассматривают культурный шок как часть процесса адаптации к новым условиям. Более того, в этом процессе личность не просто приобретает знания о новой культуре и нормах поведения в ней, но становится более развитой культурно, хотя и испытывает стресс. Поэтому с начала 1990-х гг. специалисты предпочитают говорить не о культурном шоке, а о стрессе аккультурации.
Механизм развития культурного шока впервые подробно описан Обергом, который утверждал, что люди проходят через определенные ступени переживания культурного шока и постепенно достигают удовлетворительною уровня адаптации. Сегодня для их описания предложена кривая адаптация (U-образная кривая), в которой выделяют пять этапов адаптации.
|
|
|
§ Первый этап называют «медовым месяцем»: как правило, мигранты, оказавшись за границей, полны энтузиазма и надежд. К тому же часто к их приезду готовятся, их ждут, и сначала они получают помощь, могут иметь некоторые льготы. Но этот период быстро проходит.
§ На втором этапе непривычная окружающая среда и культура начинают оказывать негативное воздействие. Все большее значение приобретают психологические факторы, вызванные непониманием местных жителей. Результатом могут быть разочарование, фрустрация и даже депрессия. Поэтому в данный период мигранты пытаются убежать от реальности, общаясь преимущественно со своими земляками и жалуясь им на жизнь.
§ Третий этап — критический, так как культурный шок достигает максимума. Это может привести к соматическим и психическим болезням. Часть мигрантов возвращается на родину. Но большая часть находит в себе силы преодолеть культурные различия, учит язык, знакомится с местной культурой, обзаводится местными друзьями, от которых получает необходимую поддержку.
|
|
|
§ На четвертом этапе появляется оптимистический настрой, человек становится более уверенным в себе и удовлетворенным своим положением в новом обществе и культуре, считая весьма успешными приспособление и интегрирование в жизнь нового общества.
§ На пятом этапе достигается полная адаптация к новой культуре. С этого времени индивид и окружающая среда взаимносоответствуют друг другу. В зависимости от интенсивности перечисленных факторов процесс адаптации может продолжаться от нескольких месяцев до 4-5 лет.
Полученная U-образная кривая развития культурного шока характеризуется следующими ступенями: хорошо, хуже, плохо, лучше, хорошо.
Когда успешно адаптировавшийся в чужой культуре человек возвращается на родину, он сталкивается с необходимостью обратной адаптации (реадаптации) к собственной культуре. Считается, что при этом он испытывает «шок возвращения», описываемый W-образной кривой реадаптации. Она повторяет U-образную кривую: первое время человек радуется возвращению, встречам с друзьями, потом замечает, что какие-то особенности родной культуры кажутся ему странными и непривычными, но постепенно он вновь приспосабливается к жизни дома.
Факторы, влияющие на культурный шок, можно разделить на две группы — внутренние (индивидуальные) и внешние (групповые).
В группе внутренних (индивидуальных) факторов важнейшими являются индивидуальные характеристики человека — возраст, пол, образован и, черты характера, жизненный опыт.
Возраст является критическим элементом адаптации к другому сообществу: чем старше человек, тем труднее он адаптируется к новой культурной системе, тяжелее и дольше переживает культурный шок, медленнее воспринимает модели новой культуры. Так, маленькие дети адаптируются быстро и успешно, но уже школьники испытывают большие затруднения, а пожилые люди практически не способны к адаптации и аккультурации.
Пол. Ранее считалось, что женщины труднее приспосабливаются к новому окружению, чем мужчины. Но это относится к женщинам из традиционных обществ, удел которых и на новом месте — занятие домашним хозяйством и ограниченное общение с новыми людьми. У женщин из развитых стран способности к аккультурации такие же, как у мужчин, а американки лучше, чем мужчины, приспосабливаются к новым обстоятельствам. Поэтому в последнее время исследователи считают, что для адаптации более важенфактор образования: чем оно выше, тем успешнее адаптация. Образование, даже без учета культурного содержания, расширяет внутренние возможности человека. Чем сложнее картина мира у человека, тем легче и быстрее он воспринимает новации.
В связи с этим специалисты выделили универсальный набор личностных характеристик, которыми должен обладать человек, готовящийся к жизни в чужой стране с чужой культурой. Это — профессиональная компетентность, высокая самооценка, общительность, экстравертность, открытость для разных взглядов, интерес к окружающим, склонность к сотрудничеству, терпимость к неопределенности, внутренний самоконтроль, смелость и настойчивость, эмпатия. Правда, реальная жизненная практика показывает, что наличие этих качеств не всегда гарантирует успех. Если ценности чужой культуры слишком сильно отличаются от названных свойств личности, т.е. культу рная дистанция слишком велика, адаптация будет протекать весьма сложно.
Обстоятельства жизненного опыта человека также относятся к внутренним факторам адаптации и преодоления культурного шока. Здесь важнее всего — мотивы к адаптации. От мотивации мигрантов зависит, насколько полно они знакомятся с языком, историей и культурой той страны, куда они едут. Сильная мотивация у эмигрантов, которые стремятся переехать на постоянное место жительства в другую страну и хотят поскорее стать полноправными членами новой культуры, а также у студентов, получающих образование за границей. Намного хуже обстоит дело у вынужденных переселенцев и беженцев, которые не хотели покидать родину и не желают привыкать к новым условиям жизни.
Более быстрой адаптации способствуют опыт пребывания в инокультурной среде, наличие друзей среди местных жителей, которые помогают быстрее овладеть необходимой для жизни информацией, обеспечивают поддержку (социальную, эмоциональную, иногда даже финансовую), контакты с бывшими соотечественниками, живущими в этой стране. Но здесь есть опасность замкнуться в узком круге общения, что усилит отчуждение. Поэтому многие службы, связанные с эмигрантами, пытаются ограничить их проживание в гомогенных национальных группах, полагая, что это мешает быстрой адаптации и даже может стать причиной этнических предубеждений.
К внешним факторам, влияющим на адаптацию и культурный шок, относятся культурная дистанция, особенности культуры, условия страны пребывания.
Культурная дистанция - степень различий между родной культурой и той, к которой адаптируется человек. При этом на адаптацию влияет даже не сама культурная дистанция, а представление человека о ней. его ощущение культурной дистанции, которое зависит от множества факторов — наличия или отсутствия войн или конфликтов как в настоящем, так и в прошлом, знание чужого языка и культуры и т.п. Субъективно культурная дистанция может восприниматься как более далекая или более близкая, чем на самом деле; в обоих случаях культурный шок продлится, а адаптация будет затруднена.
Особенности культуры, к которой принадлежат мигранты. Так, хуже адаптируются представители культур, в которых очень важно понятие «лица» и где боятся его потерять; такие люди очень болезненно воспринимают неизбежные в процессе адаптации ошибки и незнание. С трудом адаптируются представители «великих держав», которые обычно считают, что приспосабливаться должны не они, а другие.
Условия страны пребывании, в частности доброжелательность местных жителей к приезжим, готовность помочь им, общаться с ними. В плюралистическом обществе адаптироваться гораздо легче, а также в обществах, где политика культурного плюрализма провозглашена на государственном уровне, как, например, в Канаде или Швеции, чем в тоталитарном или ортодоксальном.
Нельзя не назвать такие факторы, как экономическая и политическая стабильность в принимающей стране, уровень преступности, от которого зависит безопасность мигрантов, возможность общаться с представителями другой культуры (что реально, если есть совместные занятия — общая работа, увлечения и др.), позиция СМИ, которые создают общий эмоциональный настрой и общественное мнение относительно других этнических и культурных групп.
Культурный шок — сложное и болезненное для человека состояние, но свидетельствующее о личностном росте, ломке существующих стереотипов, для чего требуются огромные затраты физических и психологических ресурсов человека. В результате формируется новая картина мира, основанная на принятии и понимании культурного многообразия, снимается дихотомия Мы-Они, появляется устойчивость перед новыми испытаниями, терпимость к новому и необычному. Главный итог — способность жить в постоянно меняющемся мире, в котором все меньшее значение имеют границы между странами и все более важными становятся непосредственные кон так ты между людьми.
13. Стратегии вежливости. Дистанцирование
П. Браун и С. Левинсон называют негативную вежливость основой уважительного поведения ('heart of respective behaviour' – «сердце уважительного поведения») [Brown, Levinson 1987: 129]. Она представляет собой хорошо разработанный набор конвенциональных стратегий, направленных на то, чтобы продемонстрировать собеседнику признание его независимости, личной автономии, заверить в отсутствии намерений со стороны говорящего нарушить существующие между ним и адресатом границы, а в случае необходимости покушения на свободу адресата минимизировать импозицию, воздействие на него. Данные стратегии нацелены на социальное дистанцирование, на создание коммуникативных барьеров, границ ('hedges' в терминологии П. Браун и С. Левинсона) [ibid.: 145], на то, чтобы не допустить сближения, показать наличие дистанции между собеседниками и таким образом продемонстрировать уважение друг другу.
Тот факт, что вежливость дистанцирования составляет основу английской вежливости не является случайным для культуры, в которой личная автономия – одна из важнейших культурных ценностей.
Если Дж. Лич выделял вежливые по своей природе и невежливые речевые акты (в дальнейшем – РА), авторы этой теории вводят такое понятие, как угрожающий лицу речевой акт (Face Threatening Act – FTA). Среди РА, угрожающих «негативному лицу» адресата, они называют в первую очередь приказ, совет, угрозу, предупреждение. Сюда относятся также просьба, предложение, приглашение – все те РА, в которых говорящий побуждает слушающего совершить действие или где в той или иной степени затрагиваются его интересы или чувства.
Обобщая стратегии негативной вежливости (вежливости дистанцирования), назовем основные из них (подробнее см. [Brown, Levinson 1987: 129–208; 2001: 51])[23].
Выражайтесь косвенно ('Be conventionally indirect'): Could you possibly pass the salt (please)?
Задавайте вопросы, будьте уклончивы (буквально «создавайте преграды») ('Question, hedge'). Под так называемыми преградами – 'hedge' – понимаются средства смягчения, препятствующие прямолинейности и категоричности высказываний): How far is it? – Well, it's too far to walk. I mean, you know, it's a long way / I'll just say he's not easy to get on.
Предоставляйте слушающему выбор, возможность не совершать действие (имеется в виду действие, к которому его побуждают) ('Give H the option not to do the act'): It would be nice to have tea together, but I am sure you are very busy.
Минимизируйте свои предположения о желании адресата совершить действие ('Make minimal assumptions about H's wants'), другими словами, сомневайтесь в возможности или желании адресата выполнить действие: I don t know if you will want to send this by air mail or by speed post.
Будьте пессимистом ('Be pessimistic'): I don't suppose you'd know the time, would you?
Минимизируйте степень вмешательства ('Minimize the imposition')[24]: I just want to ask you if I can borrow (if you could lend me) a tiny bit (a little, a single sheet) of paper.
Выводите говорящего и слушающего из дискурса ('Dissociate S, H from the discourse'): This is to inform our employees that…
Представляйте речевой акт как общее правило ('State the FTA as a general rule'): Company regulations require an examination.
Извиняйтесь (Apologize): I'm sorry to trouble you, could you tell me the time?
Используйте фамилии и титулы ('Use family names and titles'):
Mr. Lee, there is a phone call for you.
Будьте немногословны ('Be taciturn').
В данном исследовании не ставится цель подробно проанализировать все английские стратегии негативной вежливости, тем более что часто они комбинируются. Попытаемся выделить те из них, которые предопределяют основные особенности английского коммуникативного поведения, выявляемые при его сопоставлении с русским. Но прежде кратко остановимся на рассмотрении некоторых из перечисленных стратегий и тех языковых средств, при помощи которых они реализуются, исходя из собственных наблюдений над английским коммуникативным поведением и свидетельств, которые находим в научной и художественной литературе.
Выражайтесь косвенно ('Be conventionally indirect'). Прямой стиль общения в целом не характерен для английской межличностной коммуникации, предпочтение отдается косвенному, что проявляется в разных коммуникативных ситуациях: при запросе информации, выражении мнения, обращении с просьбой, в приглашении и др.
Так, необходимая информация часто запрашивается не прямо (Как вас зовут?/Кто говорит? ит.д.), а через вопрос о возможности адресата дать нужную информацию или через вопрос-разрешение задать вопрос. Особенно это характерно для официального общения: Could you give me your name, please? (букв.: Вы могли бы дать мне ваше имя, пожалуйста[25]) – при регистрации в гостинице; May I ask who is calling? (Могу я спросить, кто звонит?) – секретарь в офисе.
В русской коммуникации в подобных ситуациях вопрос, как правило, задается в более прямой форме. Ср.:
Откуда вы звоните? – Can you tell me where you're ringing from, please? (Вы можете сказать мне, откуда вы звоните, пожалуйста?) – телефонный оператор.
С кем вы хотите поговорить? (или даже Кто вам нужен?) – Could you tell me, who you want to speak to, please? (Вы могли бы сказать мне, с кем вы хотите поговорить, пожалуйста?).
Ваш адрес? Ваш номер телефона? – Can you give me your address and telephone number, please? (Вы можете дать мне ваш адрес и номер телефона, пожалуйста?) – при открытии счета в банке.
Какая область вас интересует? – May I ask your branch? (Могу я спросить вашу область?) – консультант, обучающий поиску информации на компьютере.
Запрос информации делается также при помощи косвенного вопроса (I wonder… / I'm wondering...), что еще больше снижает степень прямолинейности. Ср.:
Will the library be open this Sunday? (Библиотека будет открыта в воскресенье?)
Could you tell me please if the library will be open this Sunday? (Могли бы вы сказать мне, будет ли открыта библиотека в воскресенье?)
I am just wondering whether the library will be open this Sunday? (Я просто интересуюсь, будет ли открыта библиотека в воскресенье).
Англичане избегают категоричности, прямолинейности при выражении своего мнения, предпочитают не высказывать его прямо, не говорить однозначно да/нет. Часто они субъективируют свое высказывание при помощи таких средств, как I think, I guess, I suppose, maybe, probably, perhaps и др., что снижает категоричность оценок и суждений:
Is she a good singer? – I think so.
Is it an interesting film? – I don't think so.
I think smoking should be banned.
Иллюстрацией данной особенности являются также следующие фрагменты диалогов:
1. 'How I hate my invisibility.
'I think you are beautiful. I don't think you are invisible' (J. Johnston).
2. Remember those tennis parties the old lady used to give? 'I can't say I do. I never enjoyed them.
'Fou never were much of a chap for sport.
'I suppose not. Never been gregarious' (J. Johnston). С целью смягчения негативного мнения или оценки предпочтение часто отдается позитивным оценочным лексемам, употребляемым в отрицательных предложениях, т. е. вместо bad – not so good, вместо rude – not very polite, вместо stupid – not very clever и т. д. Смещение акцента с отрицательной оценки на положительную также способствует снижению категоричности, прямолинейности, сохранению лица собеседника. Здесь проявляется такая черта английского коммуникативного поведения, как understatement (недоговоренность, недосказанность). Как пишет по этому поводу М. Любимов, редкий англичанин бросит в лицо: «Вы лжете!», а скажет: «Ваша информация не совсем точна, сэр!» [Любимов 2004: 248].
Интересно отметить, что, выражая отрицательное мнение или давая совет не делать чего-либо, отрицание ориентировано не на слушающего (как в русском языке), а на говорящего. Ср.:
Думаю, ты не прав. – I don't think you are right (Я не думаю, что ты прав).
Думаю, тебе не надо покупать эту машину. – I don't think you should buy this car (Я не думаю, что тебе надо покупать эту машину).
Думаю, тебе не надо так много работать. – I don't think you should work so hard (Не думаю, что тебе надо так много работать).
Наблюдения показывают, что отрицание, направленное на слушающего, придает большую категоричность и прямолинейность высказыванию (при выражении мнения), усиливает степень давления на собеседника (в речевом акте «совет»). При переносе отрицания на говорящего эта категоричность, прямолинейность снижается.
I don't think часто употребляется также в отказе от приглашения с целью смягчения отказа: Would you like to go to the theatre tomorrow? – I'd love to, but I don't think I have time (Ты бы хотела пойти в театр завтра? – С удовольствием, но я не думаю, что у меня есть время).
Наиболее ярко стратегия «выражайтесь косвенно» проявляется в побудительных речевых актах, прежде всего в тех, которые представляют особую «угрозу» для коммуникантов. Так, обращаясь с просьбой, англичане избегают говорить прямо Do that, please (Сделай/те это, пожалуйста), наиболее конвенциональным способом выражения просьбы в английском языке является вопрос с модальными глаголами can/could, will/would:
Выбор глагола также влияет на степень косвенности: глаголы в сослагательном наклонении увеличивают ее, так как они выражают в некоторой степени гипотетичность, предположительность, сомнение в возможности или желании адресата совершить действие. Ср.: Can you give me this book? (Ты можешь дать мне эту книгу?) – Could you give me this book? (Ты мог бы дать мне эту книгу?). Еще большую косвенность высказывания наблюдаем в косвенном вопросе с I wonder, где происходит смещение акцента с адресата на самого говорящего: I wonder whether you could you give me this book (Я интересуюсь, мог бы ты дать мне эту книгу), а также в вопросах с Do you think – Do you think you could you give me this book? (Ты думаешь, ты мог бы дать мне эту книгу?). Здесь мы наблюдаем многократное отступление от прямолинейности.
В той или иной степени стратегия «выражайтесь косвенно» свойственна в английской коммуникации и другим РА. Так, она часто используется в требовании, где прямое побуждение, с точки зрения русских коммуникантов, представляется наиболее уместным:
Will you kindly open your handbag? (Вы любезно откроете сумку?) (на таможне). Ср: Откройте, пожалуйста, вашу сумку.
Can I see your passport? (Могу я увидеть ваш паспорт?) (на паспортном контроле). Ср.: Ваш паспорт, пожалуйста или Предъявите, пожалуйста, ваш паспорт.
Даже в тех случаях, когда говорящий побуждает адресата к действию в его собственных интересах (в приглашении, совете, предложении), косвенное выражение побуждения является в английской коммуникации предпочтительным:
Why don't you visit the museum after lunch? (Почему бы тебе не посетить музей после обеда?).
May I suggest that we go that way? (Могу я предложить пойти той дорогой?).
I'm just wondering whether you would like to come to my birthday party? (Я просто интересуюсь, хотел бы ты прийти ко мне на день рождения).
Задавайте вопросы, будьте уклончивы ('Question, hedge') (буквально «создавайте преграды» или, как мы уже говорили, используйте средства смягчения высказываний). Данная стратегия непосредственно связана с предыдущей, поскольку вопрос переводит прямое высказывание в косвенное. Вопросительные конструкции, как отмечалось, широко используются в побудительных РА, которые будут подробно рассмотрены в дальнейшем:
Could you tell me how to get to the station? (Могли бы вы сказать мне, как добраться до станции?) (просьба дать информацию).
Would you hold on, please? (Вы подождали бы, пожалуйста?) (просьба не вешать трубку).
Would you mind closing the door, please? (Вы не возражали бы закрыть дверь?) (просьба закрыть дверь).
Why don't you sit down? (Почему бы вам не сесть?) (приглашение сесть).
Would you like to come over? (Ты бы хотел зайти?) (приглашение в гости).
May I suggest that we accept their plan? (Могу я предложить принять их план?) (предложение).
Could I draw your attention to the blackboard? (Могу я привлечь ваше внимание к доске?) (команда учителя).
В просьбе широко распространенным элементом, способствующим уклончивости, является Do you think, который употребляется как в формулах, ориентированных на говорящего (в просьбах-разрешениях), так и в формулах, ориентированных на слушающего (в просьбах о действии):
Do you think you could help me? (Ты думаешь, ты мог бы помочь мне?) (просьба о действии).
Do you think I could leave work early? (Вы думаете, я мог бы уйти пораньше с работы?) (просьба-разрешение).
В русском языке подобная степень уклончивости представляется чрезмерной. Данные фразы скорее всего звучали бы следующим образом: Можешь помочь мне? / Ты не мог бы помочь мне? или Не поможешь? / Я мог бы пораньше уйти с работы?
Предоставляйте слушающему выбор, возможность не совершать действие ('Give H the option not to do the act'). В качестве иллюстрации данной стратегии приводится следующий пример: It would be nice to have tea together, but I am sure you are very busy (Было бы замечательно попить чай вместе, но я уверен, что ты очень занят) [Scollon, Scollon 2001: 51]. Высказывая уверенность в том, что собеседник занят, говорящий дает ему возможность отказаться от приглашения, заранее предлагает ему другой выбор. Данный пример вполне может быть отнесен также и к стратегии «будьте пессимистом», что в очередной раз свидетельствует о том, что в одном и том же высказывании используется несколько стратегий (тактик), которые направлены на реализацию более общей стратегии. В данном случае – на дистанцирование от собеседника, на демонстрацию уважения его независимости.
Что касается стратегии «предоставляйте слушающему выбор, возможность не совершать действие», то, как показывают наблюдения, самым распространенным способом ее реализации может считаться вопросительное высказывание, широко употребляемое в побудительных РА. Поскольку вопрос по своей семантике предполагает возможность как утвердительного, так и отрицательного ответа, задавая его, говорящий дает возможность собеседнику ответить по его усмотрению, то есть предоставляет выбор: Can you help me? – Sure /Sorry, I'm very busy at the moment. Также и в русском языке: Поможешь? – Конечно или Извини, сегодня никак не смогу.
Однако в английском языке, как будет подробно показано, вопросительные высказывания широко используются и в тех ситуациях, где реальный выбор отсутствует: Would you like to read? (Ты хотел бы читать?) (учитель – ученику) или Could you please come to my office for a moment? (Могли бы вы зайти ко мне в кабинет на минуту?) (начальник – подчиненному). Несмотря на то, что адресат обязан выполнить действие, создается видимость, что ему предоставляется возможность выбора – реагировать на вопрос утвердительно или отрицательно, совершать действие или нет. Использование речевой формулы, содержащей семантическую опцию в ситуации, которая в действительности никакой опции не предполагает, является эффективным средством дистанцирования, снижения степени давления на собеседника.
Минимизируйте свои предположения о возможности и желании адресата ('Make minimal assumptions about H's wants') [Scollon, Scollon 2001: 51]. Другими словами, сомневайтесь в возможности, желании адресата совершить действие, к которому его побуждают. П. Браун и С. Левинсон формулируют данную стратегию следующим образом: исходите не из того, что слушающий может и хочет совершить акт, а, наоборот, из того, что он вряд ли совершит его ( Don't assume H is able, willing to do A', 'assume he is not likely to do A')
[Brown, Levinson 1987: 146].
Приведем некоторые примеры того, как проявляется данная коммуникативная стратегия.
Прежде всего, это использование в английском языке в вопросах-просьбах помимо глагола can/could глагола will/would, употребляя который говорящий задает вопрос не только о возможности собеседника совершить действие, что мы имеем и в русском языке, но и вопрос о его намерении, желании, о чем свидетельствуют также и определенные модификаторы, чаще всего сопровождающие эти глаголы:
Could you possibly do that? (Мог бы ты, возможно, это сделать?)
Would you kindly do that? (Пожелал бы ты любезно это сделать?).
Сомнение в желании адресата совершить действие содержится и в реквестивной конструкции с Would you mind, которая широко употребляется не только в официальном, но и повседневном общении, когда коммуниканты находятся в близких отношениях:
Would you mind repeating that, please? (Ты бы не возражал повторить это, пожалуйста?) (учитель – ученику).
Would you mind closing the door? (Ты бы не возражала закрыть дверь?) (муж – жене).
Особенно наглядно данная стратегия проявляется в приглашении, где самыми употребительными формулами являются вопросы о желании адресата, его заинтересованности в приглашении:
Would you like to come around for a while?(Ты бы хотел зайти на минутку?)
Would you like to come to dinner tomorrow evening? (Ты бы хотел прийти поужинать завтра вечером?)
В русском приглашении вопрос о том, заинтересован ли слушающий в приглашении, как правило, не ставится. Ср.: Зайди на минутку / Приходи завтра вечером. Поужинаем.
Предлагая что-либо (выпить, съесть), в английской коммуникации говорящий также прежде всего интересуется, хочет ли этого собеседник:
Would you like some more salad? (Вы бы хотели еще салата?).
Would you like some more wine? (Вы бы хотели еще вина?).
При отрицательном ответе обычно следует уточняющий вопрос Are you sure? (Вы уверены?), после которого все попытки угостить, как правило, прекращаются.
Русские коммуниканты в данной ситуации традиционно действуют более настойчиво: Поешь(те) еще /Возьми(те) еще салата. Ну, хоть ложечку / А это вы еще не попробовали / Давай(те) еще выпьем /Как нет? Еще надо обязательно выпить за… (хозяйку, успехи, нашу встречу и т. д.).
Будьте пессимистом ('Be pessimistic'). Сомневаясь в возможности реализации действия, к которому говорящий побуждает собеседника, он тем самым уменьшает степень воздействия на него и помогает в случае необходимости отказаться от совершения этого действия.
Сомнение может выражаться эксплицитно, как в примере I don't suppose you'd know the time, would you? (Я не полагаю, что вы бы знали время, да?) [Scollon, Scollon 2001: 51] или I don't suppose you could collect my books for me, could you? (Я не полагаю, что ты мог бы забрать мои книги, да?). Использование данной стратегии позволяет выразить просьбу в столь косвенной форме, что русский человек не сразу поймет, что в первом случае его спрашивают, который час, во втором просят помочь забрать книги. Ср.: Не подскажете, который час? / Сможешь забрать мои книги?
Как уже отмечалось, эта стратегия используется и в приглашении, что делает его звучание для русского человека также весьма странным и не дает верного представления об истинных намерениях приглашающего: 'I don't suppose you're free for lunch tomorrow, by any chance? (J. Archer). В данной фразе, которая в буквальном переводе может звучать как «Я не полагаю, что вы завтра случайно свободны на ланч» или «Вы наверняка заняты завтра в обед», реализуются все из вышеперечисленных стратегий: это и «будьте пессимистом», и «сомневайтесь в возможности адресата совершить действие», и «предоставляйте слушающему выбор», и «задавайте вопросы, и «выражайтесь косвенно», что снова подтверждает нашу мысль о том, что это – тактики, используемые для реализации стратегии дистанцирования.
Возвращаясь к анализируемой здесь стратегии «будьте пессимистом», отметим, что для ее реализации используются разнообразные лексико-грамматические средства со значением сомнения, предположительности, ирреальности: модальные глаголы, сослагательное наклонение, представляющее возможность (желание) адресата совершить действие как гипотетическое, ирреальное, также разнообразные средства субъективной модальности со значением сомнения: possibly, maybe, probably, perhaps и др.:
Is there any chance of borrowing your note-book? (Есть какой-нибудь шанс одолжить твой ноутбук?).
I'd like to speak to your husband if I may (Я бы хотел поговорить с вашим мужем, если я могу).
Perhaps you might kindly call me and tell me where Kate is? (Возможно, вы могли бы любезно позвонить мне и сказать, где Кейт?).
Чем больше доля сомнения говорящего, тем выше степень вежливости высказывания. Ср.: Can you help me? – Could you help me? – Could you possibly help me? Не случайно поэтому русские словари переводят слово perhaps (в просьбах) как пожалуйста, будьте добры: Perhaps you would be good enough to read this. – Будьте добры, прочтите это (БАРС). На наш взгляд, здесь нельзя говорить о семантическом значении данного слова. Вряд ли, приняв во внимание это значение слова perhaps, русскоговорящий коммуникант сможет построить английскую фразу в соответствии с правилами английской коммуникации. Используя данную информацию, фраза Сделай это, пожалуйста может быть переведена как Do it perhaps. Здесь необходимо сопоставлять не отдельные слова, а прагматическое значение высказывания в целом. По этой причине знание коммуникативных стратегий, являющихся предметом данного исследования, открывает более надежный путь к эффективной коммуникации.
Выводите говорящего и слушающего из дискурса ('Dissociate S, H from the discourse'). Данная стратегия широко используется в английской коммуникации и играет чрезвычайно важную роль. На кого делается акцент в высказывании, зависит от РА.
Так, по нашим наблюдениям, приглашая, английские коммуниканты строят высказывание с ориентацией на слушающего, то есть в нем отсутствует говорящий (В отличие от русских приглашений Ятебя приглашаю. Я тебя жду):
Would you like to come to my birthday party? (Ты бы хотел прийти ко мне на день рождения?).
Are you interested in coming? (Тебе интересно прийти?).
Why don't you come? (Почему бы тебе не прийти?).
Вывод из ситуации адресата характерен для просьбы, которая предполагает действие слушающего в интересах говорящего. Дж. Лич обращает внимание на тот факт, что высказывание Could I borrow this electric drill' (Мог бы я одолжить электродрель?) является более вежливым, чем 'Couldyou lend me this electric drill' (Мог бы ты одолжить мне электродрель?) [Leech 1983: 134]. Соответственно также различаются следующие высказывания Could I leave a message for her? и Could you give her a message?
Русский человек вряд ли почувствует разницу между Я могу одолжить у тебя электродрель? и Ты можешь одолжить мне электродрель? или Могу я оставить для нее информацию? – Вы можете передать ей информацию? так как для русской коммуникации эта стратегия не типична. Более того, в случаях, когда говорящий облечен большей властью или имеет некоторое право давать указания (преподаватель – студент, покупатель – продавец), ориентированные на говорящего конструкции в русской коммуникации практически не употребляются. В английском же языке типичными являются следующие высказывания:
Could I hear first violins? (Мог бы я послушать первые скрипки?) (дирижер – музыкантам).
Could I have another cup of coffee, please? (Мог бы я иметь еще одну чашку кофе, пожалуйста?) (клиент – официанту).
May I have your attention, please? (Могу я иметь ваше внимание, пожалуйста?) (учитель – ученикам).
Вывод адресата из ситуации в подобных высказываниях способствует реализации стратегии «выражайтесь косвенно», так как в семантике такого высказывания отсутствует направленность на адресата и не содержится никакого указания на действие, к которому говорящий побуждает своего собеседника (в приведенных примерах это – играйте, принесите, слушайте), оно лишь заключает в себе вопрос о возможности говорящего. Другими словами, в результате переноса акцента на говорящего оказывается завуалированным не только исполнитель действия, но и само действие, к которому в прагматическом плане его побуждают.
Вывод адресата из ситуации возможен и в повествовательных высказываниях, например в запросе информации. Ср.:
I'm just wondering till what time the computer class is open today (Я просто интересуюсь, до которого часа открыт сегодня компьютерный класс). – Скажите, пожалуйста, до которого часа открыт сегодня компьютерный класс.
Вывести адресата из ситуации можно также при помощи пассивных конструкций:
It has to be returned in 2 weeks (Она должна быть возвращена через 2 недели) (библиотекарь – читателю). – Ср.: Вы должны вернуть ее через две недели.
Этот способ широко применяется в объявлениях, регулирующих общественное поведение:
This door should only be used in emergencies (в школе).
During busy times E-mail and Internet usage should be restricted to academic work only (в компьютерном классе).
Вывод адресата возможен также при помощи использования косвенного обращения вместо прямого:
Pedestrians are kindly requested to abide by the rules. (Пешеходов любезно просят придерживаться правил). Ср.: Граждане пешеходы, соблюдайте правила уличного движения.
We are now beginning our descent. Would passengers please make sure that their seat-belts are fastened. Ср.: Уважаемые пассажиры! Наш самолет пошел на посадку. Просим застегнуть ремни.
We would like to remind passengers that smoking is not permitted until you are in the airport building. (Мы бы хотели напомнить пассажирам, что курение не разрешено, пока вы находитесь в здании аэропорта). Ср.: Уважаемые пассажиры, напоминаем вам, что в здании аэровокзала курить запрещено.
В данных высказываниях использовано несколько приемов, сводящих до минимума степень воздействия на адресата: отсутствуют императив, прямое обращение, перформативные глаголы; вместо них употребляются косвенное обращение, пассивные конструкции, сослагательное наклонение. Благодаря этому из ситуации выводится адресат, а в некоторых случаях и сам говорящий. В результате прямая инструкция (указание) превращается в косвенную смягченную просьбу.
Представляйте угрожающий лицу речевой акт как общее правило ('State the FTA as a general rule'). Данная стратегия непосредственно связана с предыдущей и также направлена на вывод адресата из ситуации либо на максимальное дистанцирование его от действия, к которому в прагматическом плане его побуждают:
No unauthorized persons are allowed beyond this point (в музее).
Tickets, where possible, should be purchased at off-peak hours (на станции метро).
Seats are not for feet (в вагоне метро).
Широко употребляемым для этих целей является глагол to be supposed (предполагаться), который позволяет избегать употребления лексем с более сильным значением облигаторности:
You are supposed to do your homework every day (Вы предполагаетесь делать домашнюю работу каждый день). Ср.: Вы должны делать домашнюю работу каждый день (учитель – ученикам).
You are supposed to be at school at 9 o'clock (Вы предполагаетесь быть в школе в 9 часов). – Ср.: Вы должны быть в школе в 9 часов.
Представляя действие, к которому говорящий побуждает слушающего, не как свое личное требование, а как общепринятую норму, он, тем самым, снижает директивность своего высказывания, поскольку таким образом от действия отдаляются как говорящий, так и слушающий. Подобная имперсонализация (вывод адресата, а зачастую и адресанта, из ситуации) является одной из важнейших стратегий английской вежливости.
Извиняйтесь ('Apologize'). П. Браун и С. Левинсон рассматривают извинение как стратегию негативной вежливости [Brown, Le-vinson 1987: 186–189], что, безусловно, оправдано, поскольку, принося извинение, мы признаем факт вторжения в запретную зону, зону независимости собеседника, и выражаем сожаление по этому поводу (или сожаление о намерении совершить это вторжение). Однако, на наш взгляд, извинение является также стратегией и позитивной вежливости (стратегией сближения), поскольку ситуации, в которых приносятся извинения в той или иной культуре, их частотность и экспрессивность зависят от того, насколько члены лингво-культурной общности обращают внимание друг на друга, демонстрируют свое взаимное расположение. По этой причине извинение как речевой акт мы будем рассматривать в разделе, посвященном вежливости сближения.
Думается, что извинение является стратегией негативной вежливости (стратегией дистанцировнаия) прежде всего в тех ситуациях, когда говорящий предвидит, что его действие будет покушением на независимость адресата, но в силу различных причин вынужден идти на это. Чтобы сохранить при этом лицо, он должен принести извинение за совершение опасного речевого акта. Для этого предлагаются следующие тактики:
1. Признайте факт покушения на независимость адресата (Admit impingement):
I'm sure you must be very busy, but.
I know this is a bore, but…
I'd like to ask you a big favour.
I hope this isn't going to bother you too much[26].
2. Покажите свое нежелание совершать опасный акт (Indicate reluctance):
I normally wouldn't ask you this, but…
I hate to intrude, but…
I hate to impose, but…
I'm terribly embarrassed to have to admit.
I hesitate to trouble you, but…
3. Приведите убедительные причины вмешательства (Give overwhelming reasons):
I can think of nobody else who could… I simply can't manage to… I'm absolutely lost.
Can you possibly help me with this, because there's no one else I could ask.
4. Попросите прощения (Beg forgiveness): Excuse me, but…
I'm sorry to bother you. I hope you'll forgive me if… Please forgive me if. Would you forgive me. I beg your indulgence…
Данные стратегии (тактики) реализуются при помощи так называемых средств внешней модальности (см. [House, Kasper 1981; Faerch, Kasper 1989]). Комбинируя их, можно сконструировать многословное вступление, предваряющее непосредственное обращение с просьбой, что даст возможность продемонстрировать всю глубину уважения к независимости собеседника:
Excuse me, I hate to intrude, but I'm absolutely lost here, could you please show mу the way to the tube?
Excuse me, I'm sure you must be very busy but I can think of nobody else who could help me with this translation. I hope this isn't going to take too much time.
Комбинация стратегий вежливости. Как видно из краткого анализа, перечисленные стратегии негативной вежливости, стратегии дистанцирования, тесно переплетаются и, как правило, их трудно разделить, анализировать в отдельности, поскольку в одном и том же высказывании и даже при помощи одного и того же лексико-грамматического средства может реализовываться сразу несколько стратегий. Так, строя высказывание в форме вопроса, говорящий стремится выражаться косвенно, таким образом он также предоставляет слушающему возможность выбора (по крайней мере, формально, то есть в семантическом плане) и тем самым выражает в какой-то степени неуверенность в возможности реализации действия. Выражение сомнения, неуверенности, то есть стратегия «будьте пессимистом», в свою очередь всегда связано со стратегией «будьте уклончивы» и т. д.
Таким образом, перечисленные стратегии часто используются одновременно, как, например, в следующем высказывании:
Could I draw your attention to this map, please? (Мог бы я привлечь ваше внимание к этой карте, пожалуйста?). Ср.: Посмотрите, пожалуйста, на эту карту (учитель – ученикам).
Английское побуждение в этой ситуации выражено не прямо, а косвенно – при помощи вопроса. Вопрос формально допускает как положительный, так и отрицательный ответ, т. е. слушающему предоставляется выбор – возможность отреагировать на побуждение положительно или отрицательно (по крайней мере, на уровне семантики). В то же время, задавая вопрос, говорящий выражает сомнение, которое усиливается при помощи глагола в сослагательном наклонении, таким образом выражается пессимизм и неуверенность в желании адресата выполнить действие. Кроме того, данное высказывание является субъетно-ориентированным, т. е. адресат выводится из речевой ситуации и тем самым дистанцируeтся от действия, о котором его просит говорящий.
Таким образом, в одном высказывании говорящий использует несколько стратегий, комбинация которых позволяет ему свести до минимума давление на адресата и продемонстрировать свое глубокое уважение к его личной автономии. При этом следует отметить, что данные стратегии были использованы в ситуации (обращение учителя к ученикам), которая в принципе допускает прямые указания, поскольку говорящий обладает определенной властью над адресатом.
Для иллюстрации – еще несколько примеров:
Do you think you could possibly make a little less noise? (Вы думаете, вы могли бы, возможно, немножко меньше шуметь?) (соседям по общежитию).
Здесь использованы следующие стратегии:
– косвенное выражение просьбы-замечания, что достигается при помощи двух приемов: просьба оформляется в виде вопроса, который в свою очередь задается в косвенной форме при помощи Do you think (то есть имеет место «удвоенная» косвенность);
– предоставление опции (выражая просьбу в форме вопроса, говорящий предоставляет слушающему возможность выбора: совершать действие или нет);
– сомнение в возможности выполнения действия (модальный глагол стоит в условном наклонении, плюс модификатор possibly);
– минимизация воздействия на собеседника (a little less noise). Excuse me, Tom, I'm sorry to bother you but I wonder if you could possibly do me a small favour (Извини, Том, мне жаль, что я беспокою тебя, но я интересуюсь, мог бы ты, возможно, сделать мне маленькое одолжение) (обращение с просьбой к другу).
В данном высказывании используются следующие стратегии:
– извинение (excuse me),
– сожаление по поводу причиняемого беспокойства (I am sorry to bother you),
– косвенное выражение просьбы (косвенный вопрос, т. е. «удвоенная» косвенность),
– сомнение в возможности совершения действия, пессимизм (сослагательное наклонение, possibly),
– минимизация импозиции, уменьшение угрозы через акцентирование незначительности услуги (a small favour).
Чем больше коммуникативных стратегий использовано в высказывании, тем в более косвенной форме выражено побуждение и тем в большей степени оказывается реализованной гиперстратегия вежливости дистанцирования – «уменьшайте воздействие на адресата, демонстрируйте свое уважение к его личной независимости».
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 661; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!