Послевоенное законодательство



ЧАСТЬ 1

ФРАНЦУЗСКАЯ ПРЕССА В 1944-1958 ГГ.

Глава 1

НОВЫЕ УСЛОВИЯ СУЩЕСТВОВАНИЯ ПЕЧАТИ

Пресса в период немецкой оккупации

Разгром французской армии в 1940 г. был не только позор­ным военным поражением, но и крахом всей политической и социальной системы Третьей Республики (1875-1940). В ночь с 16 на 17 июня Президент Республики Альбер Лебрен принял отставку главы правительства Поля Рейно и заменил его марша­лом Филиппом Петэном. В полдень Петэн прибыл на радиостанцию в Бордо, куда массовое бегство из Парижа привело и правительст­во. Он обратился к своим соотечественникам со следующими сло­вами: «С болью в сердце я говорю вам: нужно прекратить борьбу».

В тот же день из Бордо в Лондон вылетел генерал де Голль. Во второй половине дня его принял премьер-министр Велико­британии Черчилль. Он разрешил де Голлю вести передачи для соотечественников на волнах Би-Би-Си. В своем первом обра­щении 18 июня 1940 г. де Голль осудил правительство за отказ от сопротивления и призвал французов присоединиться к тем, кто намерен бороться за освобождение Франции: «Не все еще потеряно для Франции... Эта война не ограничена территорией нашей несчастной страны... Это война мировая... Решается су­дьба всего мира... Что бы ни случилось, пламя французского Сопротивления не должно погаснуть и не погаснет никогда».

А 10 июля в театральном зале казино г. Виши депутаты ут­вердили текст, по которому «парламент передает всю власть правительству под руководством маршала Петэна... Если пос­ле поражения во франко-прусской войне вместо империи во Франции появился республиканский строй, то теперь, - пишет автор монографии «Четвертая Республика» историк Н.Н.Молча­нов, - вместо Республики в зале игорного дома Виши возник режим, по сравнению с которым даже империя Луи Бонапарта показалась бы демократией»1. Режим Виши был основан на лич­ной власти маршала Петэна.

Перемирие, подписанное в июне, разделило Францию на две части: Северную и Южную. Последняя не была в этот период оккупирована, а находилась под управлением коллаборациони­стского правительства, расположившегося в курортном городке Виши в центре Франции близ крупного промышленного города Клермон-Ферран. Большая часть парижских газет переместилась в свободную Южную зону, но после высадки союзников в север­ной Африке и она была оккупирована немецкими войсками в ноябре 1942 г.

Все газеты, которые можно было купить в киосках, подчи­нились немецким оккупационным властям либо режиму Виши. В противовес им стали нелегально выходить издания тех, кто решил сопротивляться захватчикам. Эти газеты, чаще всего по­хожие на листовки, ни с информационной, ни с пропагандистс­кой точек зрения не могли соперничать с прессой и радио кол­лаборационистов, однако именно подпольная печать в общест­венном мнении отождествлялась с борьбой за свободу и сохра­нение республиканских традиций.

До ноября 1942 г. зона немецкой оккупации составляла 2/3 территории Франции. Ее название «Северная зона» было довольно условным, так как в нее входила не только часть территории к северу от Мулена, но и атлантическое побережье до Испании. Пресса здесь напрямую контролировалась немецкой военной администрацией. Между двумя зонами: Северной и Южной - была установлена закрытая граница. Этот передел создал значительные трудности в работе транспорта. Региональные газеты, выходившие в городах, близко расположенных от демаркационной линии, были лишены части своих читателей. Но больше всех пострадала парижская пресса, так как ее распространение в Южной зоне было запрещено. Редким исключением был еженедельник «Иллюстрасьон». А наличие двух газет «Пари-суар», выходивших в Париже и в Лионе, иллюстрирует непроницаемость демаркационной линии для прессы. Читатели в провинции, где не получали парижских газет, теряли привычку к их чтению. Никогдабольшенациональнойпрессенеудастсявернутьутерянныепозиции.

В Северной зоне пресса должна была подчиниться особенно строгим требованиям гитлеровского командования: разрешение на выход, жесткая цензура; в Париже два раза в день проводились обязательные брифинги для журналистов. Издания, которые не пожелали подчиниться этим требованиям, закрылись («Об»; «Ордр», «Попюлер», «Эпок», «Энтрансижан» - в Париже; «Эст репюбликен» - в Нанси; «Круадю Нор» - в Лилле) или перенесли свои редакции в Южную зону («Пари-суар» Пруво, «Фигаро», «Тан»). Две трети периодических изданий оккупированной зоны прекратили выход сами или были запрещены немецкойадминистрацией'.

Немецкая администрация способствовала созданию коллаборационистами новых газет, среди которых можно назвать «Вик-туар» Г.Эрве, «Матэн» Бюно-Варийя. В конфискованном помещении редакции газеты Пруво «Пари-суар» стала выходить новая газета под тем же названием. Специальная служба, созданная прибывшим в Париж в ранге посла Отто Абецем, контролировала всю интеллектуальную жизнь Парижа и в первую очередь СМИ. Прекрасно владевший французским языком, воспитанный в значительной мере на французской культуре нацист был мастером манипулирования и пропаганды. В отличие от Парижа в провинции новых газет почти не было, но многие издания продолжали выходить. В 1942 г. в Северной зоне насчитывалось 60 газет.

В Южной зоне вишистское правительство подчинило прессу секретариату пропаганды. Правительство также выкупило информационный сектор агентства Гавас, создав Офис франсезд'ин-формасьон (ОФИ). После оккупации Южной зоны закрылись немногие издания, среди них «Фигаро», «Прогре», «Тан». Только в 1943 г. закрылись «Трибюнрепюбликен» и «Монтань», связанные с Сопротивлением, которое получало от этих газет бумагу для подпольной прессы.

Оценить влияние легальной прессы на общественное мнение довольно трудно, так как нет уверенности в объективности данных некоторых опросов того, времени. В архивах префектуры сохранились данные об общих ежемесячных тиражах парижских газет. Цифры свидетельствуют о значительном - почти в 3,5 раза - сокращении их тиражей. Исследования, проведенные службами правительства Виши, позволили прийти к заключению: «большинство читателей считают, что пресса тенденциозна, управляется оккупантами»1. Французский исследователь Марк Мартэн замечает, что в этот период газеты иногда покупали из-за чисто повседневных потребностей (расписание поездов и автобусов, отоваривания продовольственных карточек, даже для разжигания огня и др.). Новости с фронта узнавали по радио. Поэтому во время войны радио, по мнению исследователя, в значительно большей степени было орудием пропаганды.

Подпольные газеты, издаваемые участниками Сопротивления, не могли стать массовым средством информации и формирования общественного мнения. Большинство из них выходили нерегулярно, на одном листе, в виде листовок, к читателю они иногда попадали через несколько недель после выхода. Трудности с бумагой, секретность их производства и распространения, репрессии, которые обрушивались на редакции и распространителей, препятствовали созданию значительной читательской аудитории. По данным вишистского правительства, в 1943 г. было арестовано, посажено в тюрьму и подвергнуто другим мерам наказания 1600 человек «за незаконную деятельность, выразившуюся в издании подпольных газет». За время оккупации сменилось четыре редколлегии центрального органа ФКП «Юманите». Были расстреляны ее редактор Габриэль Пери и ответственный секретарь Сампэ.

До 1943 г. тиражи даже крупных подпольных газет не превышали 50 тыс. экз. Конечно, не весь тираж удавалось распространить, но каждый номер, попадавший к читателю, передавался из рук в руки. По мнению исследователей французской подпольной печати Л.Дузу и О.Вьеверки, подпольные газеты были в первую очередь инструментом организации движения Сопротивления. Вокруг редакций складывались отряды борцов против нацизма . Для большинства населения их эпизодическое появление было свидетельством существования Сопротивления, а это служило поддержкой для тех, кто отказывался сотрудничать с нацистами и осуждал коллаборационизм.

Нелегальная пресса призывала к борьбе с нацизмом и режимом Виши, а в последние месяцы оккупации она стала предлагать и свои меры возрождения послевоенной Франции (чистка, разрыв с Третьей Республикой, реформы политических институтов и, в частности, системы информации). После освобождения вышедшая из подполья пресса своим участием в Сопротивлении повысила престиж и авторитет новых газет.

В подполье самой значительной по количеству изданий, регулярности выхода, тиражам, а также сети распространения несомненно была пресса французских коммунистов. Она первой перешла на нелегальное положение, так как «ФКП стала издавать подпольные газеты и листовки уже до оккупации страны, поскольку еще до объявления войны правительство Франции запретило коммунистическую партию и ее прессу. На протяжении 1939-1940 гг. продолжали нелегально выходить газеты «Юманите», «Авангард», профсоюзная «Ви увриер»...»1. Подпольная печать коммунистов располагала инфраструктурой, которую ФКП сумела создать в последние месяцы перед оккупацией, пока репрессии еще не были столь жестокими, как при нацистах и правительстве Виши.

Центральный орган партии «Юманите» оставался глашатаем линии ФКП, во всем поддерживавшей СССР и следовавшей инструкциям Коминтерна. Поэтому с сентября 1939 г. она принялась осуждать «империалистическую войну» и оправдывать германо-советский пакт. После вступления немцев на территорию Франции ФКП дважды обращалась в службу немецкой администрации «пропаганда штаффель» за разрешением издавать газету «Юманите» легально. Делегация была арестована. Демарш остался без ответа. Компартия долгое время отрицала попытки договориться с оккупантами и только в 1967 г. вынуждена была это признать. Требование о легальном выходе «Юманите» повторялись в ее подпольных номерах до середины ноября 1940 г.

В первые месяцы оккупации пресса коммунистов с одинаковым рвением осуждала режим Виши и политиков Третьей Республики и старалась обходить молчанием продолжавшуюся войну, чтобы не говорить о присутствии немецких оккупантов во Франции. «Они упоминались, - пишет М.Мартэн, - в довольно сдержанном тоне, использовалось при этом нейтральное слово «власти»... Только в марте-апреле 1941 г. «Юманите» начала разоблачать репрессии немецкой армии... Теперь в лексике газеты появились такие слова, как «нацист», «гестапо», «фюрер»... И только вторжение немецких войск в СССР освободило «Юманите» от инструкций Коминтерна, и она сбрасывает с себя эти цепи и набрасывается на гитлеровскую Германию. К этому времени уже вышло в подполье 109 номеров».

Все подпольные газеты были связаны с организациями, созданными, чтобы бороться с оккупантами, коллаборационизмом, режимом Виши. Первой появилась в конце июня" 1940 г. в Северной зоне газета «Либерасьон» социалиста КристианаПино. Несмотря на то, что к августу 1944 г. было опубликовано 190 номеров, газета не была столь популярна, как «Либерасьон», выходившая в Южной зоне в Клермон-Ферране под руководством Эмманюэляд'Астье. В составе этой редакции были представители различных политических течений: социалисты (РожеМас-сип, Леон Жуо), коммунист (Пьер Эрве) и др.

Другой крупной газетой Южной зоны была «Комба», созданная Анри Френей. Газета значительно позже, чем «Либерасьон» д'Астье, включилась в борьбу с коллаборационизмом и режимом Виши, так как ее создатель до середины 1942 г. заявлял о своем полном доверии Петэну. «Комба» родилась как рупор движения того же названия. В ее редакции были представители самых различных политических взглядов, кроме коммунистов. Газета всегда оставалась на антикоммунистических и антисоветских позициях. Среди ее сотрудников в это время были Жорж Бидо, Клод Бурде, Паскаль Пиа, Альбер Камю.

Еще одним крупным изданием Юга была «Фран-тирер», вышедшая впервые в декабре 1941 г. в Лионе. Она также объединяла представителей разных политических воззрений, но в основном это были левые. Газета сначала распространялась на юго-востоке и в центре Франции, а с 1943 г. стала распространяться и на северо-западе и в Париже, благодаря специальному выпуску, организованному в столице Альбером Байе. В подполье вышло 37 номеров.

В Северной зоне РоберСальмон и Филипп Вьяне приурочили выход газеты «Дефанс де ля Франс» к 14 июля 1941 г. Первые номера в течение нескольких месяцев выпускались с использованием аллюминиевого трафарета, а с 1942 г. газета стала издаваться типографским способом. Благодаря поддержке некоторых промышленников, она приобрела хорошее оборудование, что позволило ей с осени 1943 г., опередив «Юманите», иметь самый большой тираж среди изданий подпольной прессы.

Кроме вышеназванных изданий, которые выделяются и длительностью выхода, и более или менее постоянной периодичностью, а также значительными тиражами, подпольная пресса насчитывает сотни других. «Каталог подпольной периодической прессы, распространявшейся во Франции с 1939 г. по 1945 г.», выпущенный Национальной библиотекой Франции, содержит 1100 названий.

Конечно, годы войны и особенно период оккупации были тяжелыми для прессы. Легальные газеты, которые были фактически органами оккупантов и Виши, лишились доверия читателей и поэтому не могли оказывать большого влияния на общественное мнение. Подпольная же пресса была ограничена условиями производства и распространения.

Радио же, напротив, доказало свою эффективность как в организации Сопротивления, так и в воссоздании легитимностиорганизации «Свободная Франция» (создана в Лондоне; с середины 1942 г. стала называться «Сражающаяся Франция») и ее лидера генерала де Голля и оказалось на первых ролях. Эта новая конфигурация соответствовала новым условиям и впоследствии сказалась на построении системы информации во Франции: создание новой прессы и монополия государства на радиовещание и телевидение.

Послевоенное законодательство

Осенью 1944 г. житель Марселя, отправившийся на следующий день после освобождения города от фашистов в газетный киоск, чтобы узнать новости о продолжающейся войне, не смог обнаружить ни одного издания, выходившего до войны. Не было ни «Пти Провансаль», ни «ПтиМарсейез». Их место заняли новые газеты: «Марсейез» и «Провансаль». Такая же картина наблюдалась во Франции повсюду. Лишь парижане обнаружили в киосках несколько довоенных названий таких, как «Фигаро», «Юманите», однако исчезли «Матэн», «Птипаризьен», «Пари-суар». Начавшийся с Освобождением новый период в истории Франции характеризовался беспрецедентной для ее истории сменой всего информационного пейзажа. По мере восстановления республиканского строя почти полностью обновлялась пресса и кардинально менялась система радиовещания. Отныне вещание на территории Франции разрешалось только государственным станциям.

Пропагандистская война занимала большое место в различных политических течениях, ей придавали большое значение еще со времен поражения Франции в 1940 г. как де Голль и организация «Свободная Франция», так и руководители Сопротивления на территории Франции. Новые положения, регулирующие функционирование прессы и радио, были приняты Французским комитетом национального освобождения, переименованным 2 июня 1944 г. во Временное правительство Французской Республики.

Основная задача этого правительства в период Освобождения состояла в том, чтобы противостоять двум возможным опасностям. Первую представляли США, которые испытывали неприязнь как к де Голлю и его «Свободной Франции», так и к внутреннему Сопротивлению, где большую роль играли коммунисты.

Вторую опасность Временное правительство Французской Республики видело в росте влияния Французской коммунистической партии, которая имела свои вооруженные отряды франтиреров, отряды патриотической милиции. Но позиции, которые занимали коммунисты и им симпатизирующие на местном и региональном уровне по мере освобождения территории, все же вызывали тревогу. Поэтому Временному правительству как центральной власти нужно было быстро восстановить диалог с населением.

Средства массовой информации могли оказать большую помощь комиссарам, префектам, назначенным Временным правительством, в восстановлении национального единства в административных структурах. Через них обнародовались решения правительства, с их помощью обеспечивалась легитимность новой центральной власти. Суровые'требования к новой прессе, финансирование которой должно было стать прозрачным, как «стеклянный дом», и которая должна выполнять только высокую миссию информирования и просвещения, были зафиксированы в серии ордонансов. Нет сомнений, что слишком воинственные требования этих документов отмечены левой идеологией. Именно этим, по мнению некоторых исследователей, можно объяснить негативное отношение де Голля к ордонансам, под которыми он так и не поставил своей подписи. По свидетельству профессора П.Альбера, де Голль редко проявлял интерес к проблемам прессы, оставляя их решение своим сотрудникам.

Помочь Временному правительству выполнить свои функции могла только новая пресса, поэтому с первых дней Освобождения юридические нормы, закрепляющие обновление печати, стали проводиться в жизнь. Желая иметь прессу, функции которой состояли бы в информировании и просвещении граждан, а также в распространении различных мнений, и, создавая ей специальные условия, власти игнорировали экономические реальности рынка.

Между тем экономическое положение в стране оставалось тревожным. Несмотря на то, что к 1947 г. промышленное производство приблизилось к довоенному уровню, положение населения ухудшалось. Только за вторую половину" 1946 г. цены выросли на 50%, в стране не хватало продуктов. Нормы выдачи хлеба по карточкам сократились до 250 г в день. Ресторанам разрешалось работать только одну неделю из двух, мясным магазинам - три дня в неделю. Зато процветал «черный рынок». Тяжелая ситуация сложилась и в прессе. Разразившаяся в 1947 г. длительная стачка типографских рабочих, требовавших прибавки к зарплате и других льгот, продемонстрировала границы возможностей созданной государством системы помощи прессе. Очень скоро большинство новых газет закрылось, не выдержав конкуренции.

Все дальнейшие годы реальная практика существования французских СМИ демонстрировала отступления от этой системы. Однако власти, чтобы противостоять концентрации в СМИ, не решались отменить послевоенные ордонансы. Что же касается концентрации СМИ, то она действительно была задержана в этот период, в основном в прессе национальной, но довольно быстрыми темпами развивалась в региональной прессе и способствовала созданию местных монополий уже в период IV Республики. Некоторые же владельцы довоенных национальных изданий сумели возродить группы прессы, в которых основным компонентом стали журналы, так как послевоенные юридические нормы не касались специализированных изданий. Свои группы воссоздали Жан Пруво, ЧинодельДюка, католическая группа Байяр-пресс. Появились среди владельцев прессы и новые имена - ЭмильенАмори, ДаньельФилипакки. Именно создавая специализированные журналы и приобретая региональные газеты, начал строить свою империю РоберЭрсан.

В период оккупации и затем обновления системы СМИ во время Освобождения и IV Республики, когда из-заэкономических трудностей газеты не могла увеличивать тиражи и объемы, французская пресса «не имела возможности развивать традиции национальной журналистики, что спровоцировало опасный разрыв с журналистской практикой прошлого, с одной стороны, и разрушало привычку к чтению, с другой»'. В отличие от других европейских стран Франция после окончания войны не вернулась к миру. Она погрузилась почти на 15 лет в период колониальных войн и дискредитировала себя фактами жестоких репрессий против вьетнамского и алжирского населения. А правительства в этот период налагали штрафы и применяли другие санкции против газет и журналов, разоблачавших эти факты.

Горячие дебаты развернулись во Франции и в период «холодной войны». «Атлантическая солидарность», т.е. подчинение национальных интересов Франции интересам США, не была популярна в стране. Эти настроения нашли отражение в движении «нейтрализма», поддержанного влиятельной газетой «Монд», левым еженедельником «Франс-обсерватер» и др. Все это не способствовало стабильности французского общества и политических институтов IV Республики. И только после прекращения военных действий в колониях, а также потрясавших Франциютеррористических актов, связанных с колониальными проблемами, страна вступила в период модернизации, урбанизма, роста потребления и сдвигов в области культуры и нравов.

После Второй мировой войны в прессе Франции произошла настоящая революция. Если после Первой мировой войны газеты, сумевшие выжить, продолжали выходить под руководством тех же людей, то освобождение Франции от немецкой оккупации в 1944 г. создало беспрецедентную в истории французской прессы ситуацию. Основные положения «переворота» в печати во время и после Освобождения были разработаны Национальной федерацией подпольной прессы во главе с историком Альбером Байе. Цель заключалась в том, чтобы, с одной стороны, ликвидировать издания, прямо или косвенно сотрудничавшие с оккупантами, а, с другой стороны, установить режим социальной свободы, при котором сохранилась бы республиканская законность, но без недостатков, свойственных довоенной «капиталистической» печати. «Голубая тетрадь», в которой были изложены эти предложения, была передана в июне 1944 г. Временному правительству в Алжире. Она послужила основой для подготовки ордонансов от 22 июня и 30 сентября 1944 г., регламентировавших деятельность прессы в переходный период.

По предложению Национальной федерации подпольной прессы предусматривалось прекращение на десять лет издания газет, подчинявшихся оккупационным властям и вишистскому правительству. Разрешение на выход получали только подпольные издания. По мере освобождения территории сотрудники подпольных изданий занимали редакционные помещения и типографии, принадлежавшие коллаборационистским органам, и выпускали первые легальные номера своих газет'.

Хотя приказ от 6 мая 1944 г. и восстановил свободу прессы, свобода эта была ограничена определенными условиями и правилами. А правила были установлены ордонансом Временного правительства, опубликованным 30 сентября 1944 г. Были запрещены газеты и журналы, возникшие после 25 июня 1940 г., а также издания, продолжавшие выходить спустя 15 дней после подписания перемирия в Северной зоне (оккупированной немцами) и спустя 15 дней после 11 ноября 1942 г. в Южной зоне (т.е. после вступления немецких войск в зону Вишистского режима). За указанными датами явно вырисовывается замысел законодателей, определивших будущую ориентацию «новой прессы»: она не должна быть запятнана сотрудничеством с оккупантами. Некоторые французские историки считают,,что 15-дневный срок был установлен неслучайно: надо было любой ценой помешать возобновлению выхода газеты «Тан», последний номер которой был датирован 29-30 ноября 1942 г.

Некоторые исключения, предусмотренные ордонансами, были сделаны для периодических изданий религиозного, литературного, научного, спортивного и профессионального характера, не имевших политической окраски. Оборудование закрываемых газет и-журналов передавалось в распоряжение вновь создаваемых изданий, которые к тому же имели право на единовременную финансовую помощь.

Из 206 ежедневных газет, выходивших во Франции в 1939 г. (31 в Париже и 175 в провинции), только 28 могли возобновить свой выход после освобождения: семь в Париже («Об», «Се су-ар», «Эпок», «Фигаро», «Юманите», «Попюлер», «Круа») и 21 в провинции («Бьенпюблик» и «Бургоньрепюблик» в Дижоне, «Курье де Сон-э-Луар» в Шалон-сюр-Сон, «Вуадю Нор» в Лилле, «Эст репюбликен» в Нанси, «Франс де Сантр» в Орлеане, «Авр-Эклер» в Гавре, «Дерньернувельд'Альзас», «Журнальд'Альзас э де Лоррен», «Нувельжурналь де Страсбур», «Нувельальзасьен», «Пресс либр» в Страсбурге, «Журналь де ля Коре» в Аяччо, «Лоррен», «Месэн», «Репюбликлоррен» в Меце, «Мон-тань» в Клермон-Ферране, «Попюлердюсантр» в Лиможе, «Прогре» в Лионе и «Юньонрепюбликен де ля Марн» в Шалон-сюрМарн.

Ордонансом 1944 г. вводилась система предварительного разрешения. Право на выход получали, прежде всего, газеты, рожденные Сопротивлением. В связи с дефицитом бумаги Министерство информации определяло для каждого издания тираж, формат и периодичность. Установление контроля за выходом печатной продукции и соблюдение принятых постановлений должны были обеспечить независимость новой прессы.

После освобождения изменился и характер прессы. В отличие от развития коммерческой прессы с большими тиражами, последовавшее после Первой мировой войны, в 1944-1945 гг. во Франции наблюдается тенденция к преобладанию партийных газет.

Предварительное разрешение, без которого не могла выйти ни одна газета, было отменено только в 1947 г. Разрешение на выход в первую очередь получали подпольные издания и газеты, принадлежавшие политическим партиям. Красноречивы цифры, приведенные в марте 1946 г. в Национальном собрании министром информации Гастоном Деффером: «До войны коммунистам принадлежали четыре крупные ежедневные газеты, социалистам - три, МРП (от французского - МувманРепюбликенпопюлер) - Народно-республиканское движение - две. После освобождения, коммунистам принадлежит 51 ежедневная газета, социалистам - 34, МРП - 27».

Правые партии, предавшие национальные интересы, сошли с политической арены. Из довоенных правых партий возродилась лишь партия радикалов и радикал-социалистов, но она не имела большого влияния в массах. После освобождения создавались новые политические партии, например, Народно-республиканское движение, объединившее католиков, участвовавших в Сопротивлении, и привлекавшее на свою сторону широкие массы верующих.

Успехов достигла печать ФКП, завоевавшая признательность своей борьбой за освобождение Франции. В 1944 - 1945 гг. тираж газеты «Юманите» в среднем составлял 326 тыс. экз., а иногда достигал 500-600 тыс. Вечерняя газета коммунистов «Се суар» выходила тиражом 250 тыс. экз., как и предназначенная крестьянам «Терр», что намного превысило довоенный тираж. Возросло количество коммунистических газет в провинции (16 изданий).

Существенное отличие послевоенной прессы было заложено в проектах нового статуса самого предприятия печати. Уже в «Политических тетрадях», органе Комитета исследований, созданного по инициативе видного участника Сопротивления Жана Мулена, были определены еще в 1943 г. основные ориентиры прессы: «газета не может рассматриваться как промышленное или коммерческое предприятие, она должна отказаться от погони за прибылью».

Эта идея была подхвачена Национальной федерацией французской прессы, которая провозгласила в ноябре 1945 г.: «Пресса не является инструментом коммерческой прибыли. Она свободна, когда она зависит не от правящей власти и капитала, а только от сознания журналистов и читателей». Эта благородная, но утопическая идея в значительной степени повлияет на эволюцию печати в послевоенный период. Уже через три года после окончания войны большинство газет исчезнет. В 1945 г. в Париже выходили 34 ежедневные газеты, в 1946 г. - 28, в 1947 г. - 20, в 1948 г. - 16. Сокращалось и количество провинциальных газет.

В мае 1946 г. был принят закон о печати, разработанный при активном участии коммунистов и социалистов. Согласно этому закону, государству передавалось имущество всех запрещенныхгазет. Было учреждено Национальное общество предприятий прессы, которое передавало конфискованное имущество новым газетам на правах аренды.

Несмотря на ограниченные запасы бумаги, наблюдался быстрый рост количества периодических изданий. К середине 1946 г. общий тираж ежедневной прессы достиг 15 млн экз. Количество газет возросло до 203 (28 - в Париже, 175 - в провинции).

Выходя на одном листе, газеты стоили недорого, но инфляция и рост расходов на издание привели к увеличению числа банкротств. Вначале все парижские газеты имели одинаковый тираж - 50 тыс. экз., но благодаря покупке бумаги на черном рынке некоторые смогли достигнуть тиража 250 - 300 тыс. экз. Начиная с 1947 г., после отмены предварительного разрешения, конкуренция вновь вступает в свои права, а реклама приобретает все большее значение и поступает, конечно, в издания, имеющие высокие тиражи. Сказалась и роль читателя, предпочитавшего теперь скорее обратиться к информационной прессе, чем каждый день подвергаться идеологическому воздействию политических газет.

Отмена предварительного разрешения на выпуск газеты законом от 28 февраля .1947 г. с юридической точки зрения могла предоставить финансовым группам возможность снова играть основную роль в экономике прессы. Но статья вторая этого закона ограничивала такую возможность, так как требовала сохранения ориентации созданного в период Освобождения издания, а также интересов его руководителей. Закон гласил: «Остаются в силе положения, запрещающие любые действия, которые могли бы ущемить права тех, кто получил разрешение лично или от имени коллектива издавать газету или журнал и выполнять в нем обязанности директора и главного редактора».

Если эта статья и могла помешать некоторым финансовым группам инвестировать прессу, она не препятствовала получившим разрешение изданиям извлекать финансовую прибыль. Таким образом, вера в идеал «свободной прессы», которая должна была заменить понятие рентабельности понятием «служение читателям», будет постепенно исчезать.

Юридические нормы, принятые переходным правительством после освобождения Франции в 1944 г., в значительной степени повлияли на последующее развитие французской прессы. Еще в период оккупации Франции окружение генерала де Голля и другие участники Сопротивления ставили вопрос о будущем статусе газеты. Факты коллаборационизма многих владельцев газет с фашистским режимом напоминали о власти над прессой «денежных мешков» в межвоенный период, о коррупции и стремлении капитала монополизировать отдельные сферы информации. Чтобы помешать возврату к прошлому, новые руководители страны высказались в пользу частных предприятий, но ограниченных определенными рамками. Они должны были обеспечить полное обновление владельцев газет, обязать их предавать гласности финансовую деятельность изданий и преградить путь к концентрации.

Препятствовать любой форме концентрации призван был базовый принцип ордонансов: одному владельцу - одну газету (имелись в виду ежедневные газеты общеполитической информации). Никто не имел права являться одновременно директором промышленного (или финансового) предприятия и информационного (или рекламного) агентства. Эти требования, хотя они никогда официально не отменялись, не нашли практического применения из-за отсутствия регламентирующих актов.

Послевоенные ордонансы, положившие начало процессу реформирования французской прессы, были отменены только законом 1984 г. Несмотря на то, что положения ордонансов не были проведены в жизнь полностью, во Франции сложилась уникальная система, сочетающая существование частного предприятия прессы с вмешательством государства в его деятельность.

Новая система, сложившаяся в этот период, состояла, с одной стороны, из частных предприятий - издательств газет ижурналов, а, с другой стороны, из сети, так называемых, вспомогательных структур - информационных и рекламных агентств, системы распространения, снабжения бумагой и др., которые в значительной мере финансировались государством или имели форму кооператива.

Проекты закона о статусе прессы, так и не принятые в то время, выявляют степень зависимости всех частей сложившейся системы. Французский исследователь Жан-Мари Шарон считает: «весь этот механизм был неустойчивым, хромым, так как предназначался для частного предприятия, чья деятельность одновременно ограничивалась правилами, которые препятствовали действию объективных законов рыночной экономики».

В результате чего сразу же возникли проблемы с развитием и экономическим управлением предприятиями: они нуждались в капиталах, но поддержка внешнего (чаще всего промышленного) капитала не разрешалась законом, а надежда на рентабельность этих предприятий была слаба. Государство пыталось компенсировать недостатки новой структуры, явившейся результатом политических решений, прибегнув к системе прямой и косвенной государственной помощи, а также предоставив в распоряжение издателей вспомогательные службы, в значительной степени зависящие от государства, или создав кооперативы, также находящиеся под влиянием государства. Таким образом, «зависимости от капитала, издатели газет, как и сами власти, предпочли усиление зависимости от государства».


Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 835; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!