Вопрос 30.Методологические проблемы современной юриспруденции.
«Дезавуация марксизма-ленинизма» в качестве единственно верной теории познания права и государства привела в отечественном правоведении к потере методологических ориентиров современных ученых-юристов. Некоторые юристы начали искать замену одной монистической философско-методологической системы (марксизм-ленинизм) другой (постмодернизм как отказ от методологии, феноменологическая концептуализация методологии правоведения, герменевтическая «парадигма», синергетика и др.), но успехом построение нового философско-методологического монизма эти попытки пока, очевидно, не увенчались.
В современности основные фокусы компетентности в обществе перешли в политику и менеджмент. Решения по правовым вопросам становятся не научно обоснованными, а политически целесообразными, решающими управленческие задачи. Вопрос стоит следующим образом: в таком обществе наука сохраняет свое значение, свою содержательную автономию или нет? Сейчас наука зависит от общества, в ее основе, как утверждает постнеклассический тип рациональности, ценностно-целевые структуры общества. Соответственно, наука делает то, на что есть социальный заказ. В современных условиях прекращение финансирования означает и прекращение науки.
Сегодня проблематизирована традиционная картина эволюции научного знания, история науки, опровергнуты основания юриспруденции, в результате чего она находится в поиске своего места, требуется переконфигурировать метод – в контексте глобализации, регионализации и т.д.
|
|
|
Здесь перед правоведением стоит задача самоопределения: либо правоведение будет продолжать утверждать себя в качестве знания научного, что означает разработку соответствующего современному уровню развития науки метода, рефлексии оснований специфики юридического знания, либо правоведение начнет утверждать себя в качестве определенного вида социально-инженерной деятельности, для эффективности которой также требуется метод, но его идейные основания и установки, несомненно, иные нежели у метода науки.
Из монографии Н.Н. Тарасова. Специфика методологического исследования. Юридическое методологическое исследование может быть только рефлексивным, т.е. стремящимся не столько к отображению в знании правовой реальности, сколько к осмыслению оснований, условий, форм и средств такого отображения. Иначе говоря, методологически ориентированное научное правосознание вынуждено обращаться не к праву, а прежде всего к самому себе, своим основаниям, правилам и средствам. Отсюда, содержание конкретного методологического исследования создается анализом юридической науки, а эмпирической областью становится, в первую очередь, само научное познание права.
|
|
|
(Н.Н. Тарасов, лекции по истории и методологии юридической науки.) Методология исследует способы деятельности, приводит их в схемы, понятия, конструкции, занимается упорядочением, объяснением такого способа работы, способна продвигать такие исследования за счет того, что задает образцы и правила исследования, которые обусловлены самой природой научного познания. Сопровождая само научное исследование, она обеспечивает его эвристичность, эффективность, хотя сама методология не имеет отношения к предмету научного исследования. Методология не создает правила исследования, она их рефлексивным образом приводит в отчетливую форму, задает обобщения и их систематизирует, но не выдумывает. Любые прорывы, новации с точки зрения с точки зрения новых методов научного познания создаются самой наукой, но не методологией. Методология задает некоторое пространство, которое аккумулирует все достижения с точки зрения исследовательского инструментария, она может подсказать некоторые тенденции, указать некоторые наиболее эффективные направления, но создать новый метод или систему инструментов она не в состоянии, у нее другие задачи. Для того, чтобы заняться методологическим анализом, нужно остановить деятельность, исследовать живой организм нельзя, его нужно остановить, умертвить и начать препарировать.
|
|
|
В рамках нормальной науки методология востребуется нечасто. Нормальная наука – это наука, которая существует в рамках устоявшейся парадигмы, как некоторой системы оснований, способов и средств аргументации, формы презентации научного знания, их проверки, которые приняты в некотором научном сообществе и являются в нем общепризнанными (Т. Кун «Структура научных революций», 1972). Метод нормальной науки – это и есть система исследовательских средств и способов, объединенных научной парадигмой (здесь господствует инструментальное понимание метода науки). Нормальная наука, как правило, действует по образцам – «калькам», в которых заключен и организован, типизирован прошлый исследовательский опыт, который дает результат в рамках имеющегося предмета науки для решения типичных задач. Нормальная наука существует как некоторая традиция, длится некоторое время, затем происходит ее слом, формируется новая наука, создающая новые правила, затем она сама становится нормальной.
|
|
|
Случаи вмешательства методологии в науку. Первый случай: парадокс в предмете науки – тенденции, процессы, которые мы описываем привычными нам средствами, способами, вдруг начинают вести себя по принципиально иным законам, а имеющийся инструментарий не позволяет их адекватно описать (например, представление о сверхтекучести). Почему понятия нормальной науки и средства ее описания объекта не могут описывать данные явления? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратиться к методологии, сама нормальная наука из такой ситуации выйти не может. В этой ситуации их решают сами предметники той или науки, только они начинают работать не как ученые, а как методологи.
Второй случай связан с ситуацией, когда исследователь в рамках существующей организации предмета и метода науки не может достичь исследовательских целей, возникает определенный «разрыв» между имеющимися средствами и поставленной целью. 1) невозможность регистрации определенных объектов может быть связана с дефициентностью нашей приборной базы; либо 2) мы неправильно ставим задачу, неправильно формируем теоретическую модель. Годятся ли исследовательские средства для решения проблемы? Если проблема поставлена неправильно, то не годятся.
Третий случай: наличие теоретического противоречия в предмете науки, которое не может быть снято в рамках имеющейся научной парадигмы. Нужно выйти в рефлексивную позицию – и понять, что требуется для решения задачи – либо сформулировать новую концепцию, которая способна объяснять соответствующие правовые явления, либо речь идет уже о том, что не работает сама научная парадигма, в таком случае следует попытаться изменить методологические установки, эпистемологические идеалы, рефлективным образом осмыслить основания норм исследовательской деятельности в целом, т.е. попытаться сформировать новую методологическую программу, либо осмысление проблемы может привести к выводу, что она по своей природе вообще не относится к предмету правоведения, носит философский или междисциплинарный характер – в таком случае исключительно средствами юриспруденции, находясь в предмете правоведения, ее решить невозможно.
«Поиск» методологии в современном правоведении должен иметь определенные социокультурные или «внутринаучные» основания. Вместе с тем имеется ряд трудностей, которые препятствуют серьезной актуализации методологических исследований в современном правоведении.
(Тарасов Н.Н. «Методологические проблемы юридической науки».) Обращение к проблемам методологии той или иной науки неизбежно наталкивается на ряд принципиальных трудностей, связанных как с содержательной стороной, так и со стандартами видения исследовательской работы, сложившимися в рамках этой науки.
Пункт первый – это традиционное отношение большинства юристов к методологическому исследованию как исследованию философского плана, не решающему собственных задач правоведения. Для российской юриспруденции такое отношение имеет свои резоны и некоторые объективные основания. К их числу относится, например, то обстоятельство, что до недавнего времени вся методологическая проблематика правоведения фактически находилась в «собственности» официальной философии. На долю юристов оставалась, главным образом, реализация соответствующих методологических идей. Однако кроме исторических обстоятельств нашей юриспруденции можно назвать и иные причины такого отношения. Дело в том, что в современных представлениях методология, являясь мощным средством обеспечения эффективности и качества научного исследования, работает только системным образом и отчетливо проявляет свои возможности «лишь в последовательном развитии науки как целостной системы». Другими словами, методологические проблемы научного исследования выраженно пред- стают как проблемы самой науки при обращении к ней как целостной развивающейся системе. В отдельном же исследовании, посвященном конкретной проблематике данной науки, «практическая» роль методологии не всегда очевидна. Так, большинству правоведов из собственного опыта известно, что конкретное юридическое исследование может быть вполне успешным и признанным научным сообществом при достаточно формальном обращении к обозначению и реализации его метода.
Второй пункт связан с трудностями «перевода» методологических представлений на уровень простых и ясных правил исследовательской деятельности. На сегодняшний день проблема такого «перевода» удовлетворительного решения не имеет. Кроме того, методологическое знание по своей природе ограничено в возможностях представления в виде формулировок и требований формально-юридического уровня точности. Для нашего юридического сознания, безусловно, органически ориентированного на вербальную точность любых нормативных установлений, по аналогии с нормами позитивного права, восприятие «недостаточно четких» методологических установлений, видимо, представляет особую сложность. Отсюда, юристами, решающими конкретные задачи правоведения, методологические конструкции нередко воспринимаются как «размытые» постулаты общего (опять-таки, «философского») характера имеющие весьма неопределенное отношение к предмету исследования.
Третий пункт, в связи с этим, касается специфики предмета методологического исследования. Если объектом позитивной юриспруденции является право, правовые явления, правовая действительность, то объектом методологического исследования в правоведении является сама юридическая наука как познающее право юридическое мышление. Отсюда, содержание конкретного методологического исследования создается анализом юридической науки, а эмпирической областью становится, в первую очередь, само научное познание права. Такой способ работы может предопределить упреки, как минимум, по поводу «недостаточного» внимания 92 исследователя к традиционно актуальным позитивным проблемам нашего правоведения, анализу действующего законодательства и юридической практики, отсутствия значимых для за-конодательной или правоприменительной деятельности предложений и т.п.
Этот «недостаток» отягчается тем обстоятельством, что актуальность методологической проблематики общенаучного уровня, не являющаяся органичной для отраслевых юридических наук, не проявляется естественным образом и в общетеоретическом горизонте. В действительности общей теории права методологическое и теоретическое знание находятся в неразрывном единстве. Поэтому выделение собственно методологических проблем требует особого рода методологической рефлексии, т.е. особого анализа самого теоретического познания права. Другими словами, методологическое исследование и в общей теории права обращено, на- пример, не к понятию права или процесса правового регулирования, а к основаниям и способам построения данных понятий в юридической науке, не к правоотношениям или юридическим фактам, а правилам построения частных научных теорий правоведения. Это, учитывая современный прагматизм даже теоретического юридического сознания, может стать еще одной причиной отношения к методологическим проблемам правоведения как проблемам пре-имущественно «отвлеченно-философским», не исключенного сегодня даже среди отдельных теоретиков права. Тем не менее, без собственных специальных методологических исследований юридическая наука имеет явно незавидное будущее.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 3702; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!