Лирика Есенина, лирический герой и время, поэтика.

Актуальные проблемы современного изучения истории русской литературы 1920-1950х

Историю литературы можно изучать в лицах и в динамике.
Литература этих десятилетий включает несколько проблем:
Единый литературный процесс распадается на 2 русла: советская литература и литература русского зарубежья.
Термин «Советская лтература» придумал редактор журнала «Красная Новь» критик Воронский. Вне этой литературы также существовали крупные художники.
Термин «возвращенная литература». Сейчас этот термин устарел. Теперь ее называют литературой «на глубине».
Определение с высылкой на теплоходе «Обер- бургомистрХакен» («Филосо́фскийпарохо́д» — кампания правительства РСФСР по высылке неугодных власти интеллектуалов России за границу в сентябре и ноябре 1922 года. В мае 1922 года В. И. Ленин предложил заменить применение смертной казни для активно выступающих против советской власти высылкой за границу. «Философский пароход» в узком смысле — собирательное имя для двух рейсов немецких пассажирских судов «OberbürgermeisterHaken» (29—30 сентября) и «Prussia» (16—17 ноября), доставивших из Петрограда в Штеттин более 160 человек. Также высылки осуществлялись на пароходах из Одессы и Севастополя и поездами из Москвы в Латвию и Германию.)
В 1918 литераторы и критики опубликовали сборник «Из глубины»( в нем например Бердяев «О том падении России»). Духовное положение находилось на глубине.
Советская литература выработала концепцию нового мира и человека. Это было лишь тенденцией внутри литературы. Доктрина коллективизма и особая доктрина с мифологическим пантеоном во главе с Лениным.
Декрет об отделении из школы от церкви (???) в 1918. Советская культура обладала своей религиозной доктриной.
Реформа русского правописания в 1918 – исключена буква «ять» (этой буквой обозначалась церковь)
Одно из самых сильных сокращений фондов в 24 году. Занималась лично Крупская. Перефраз исторических фактов.
В результате уничтожения православной монархии другая культурная ситуация. Возникновение советской литературы связано с именами Горького, Маяковского, Островского, Федина, Шолохова, Демьяна Бедного.
В 1920-е годы разрозненные органы цензуры были централизованы. Главным из них в итоге многочисленных преобразований и реорганизаций стал «Главлит» — Главное управление по делам литературы и издательств. Созданная в эти годы система цензуры оказалась настолько эффективной, что просуществовала без принципиальных изменений до самого распада Советского Союза.
В течение этого периода цензурные ограничения усиливались. Происходило внедрение сотрудников ОГПУ в среду литераторов для выявления и пресечения публикации «антисоветских» произведений. Одной из первых жертв цензуры стал Михаил Булгаков.[40] Кроме того, запрещалось распространять информацию о Соловецких концлагерях, о крушениях поездов, отчёты о заседаниях Комиссии по делам несовершеннолетних, «сведения о забастовках, массовых антисоветских выступлениях, манифестациях, о беспорядках и волнениях» и многое другое. Были взяты под контроль репертуары театров, лекции в сельских клубах и даже стенгазеты

Почитать Лев Троцкий «Литература и революция»
Ортодоксальность советской литературы в том, что она была служебная. Литература социального заказа - атеистическая, к ней подводили литературу классового искусства. На заре советской власти был организован Пролеткульт (Пролетку́льт (сокр. от Пролетарские культурно-просветительные организации) — массовая культурно-просветительская и литературно-художественная организация пролетарской самодеятельности при Наркомате просвещения, существовавшая с 1917 по 1932 год. Идеологами Пролеткульта были А. А. Богданов, А. К. Гастев (основатель Центрального института труда в 1920 году), В. Ф. Плетнёв, исходившие из определения «классовой культуры», сформулированного Плехановым. Целью организации декларировалось развитие пролетарской культуры. По мнению Богданова, любое произведение искусства отражает интересы и мировоззрение только одного класса и поэтому непригодно для другого. Следовательно, пролетариату требуется создать «свою» собственную культуру с нуля. По определению Богданова, пролетарская культура — динамичная система элементов сознания, которая управляет социальной практикой, а пролетариат как класс её реализует. Лозунг Пролеткульта звучал: «Искусство прошлого — на свалку!».) Единственный писатель, который вышел оттуда – Андрей Платонов.
Существовали «попутчики» революции: Есенин и другие (не были пролетариями).
Советская литература была средством пропаганды и воспитания.
Многонациональная советская литература - это особый идеологический субстрат.
Периодизация:
1 период: 20е годы - зарубежная русская литература оформилась к 20-му году. Самый насыщенный период.
2 период: 30е годы – жесткая концепция. Пришли к идеологической монолитности.
3 период: 40-50 годы- деградация течения. Союз писателей становится министерством литературы (образно говоря).
Было много пролетарских группировок., а также литературных кружков.
Каковы были причины возникновения столь многочисленных и разнохарактерных литературных групп? Обычно на первый план выдвигаются материально-бытовые: "Вместе легче преодолеть разруху, голод, наладить условия для нормальной работы людей, причастных к литературе и искусству".
В обилии группировок сказывались и разные художественные пристрастия, и идейное размежевание. Хотя руководство правящей партии и пыталось подчинить себе всю идеологическую жизнь страны, но в 20-е годы еще не была выработана и отработана "методика" такого подчинения. Создалось такое положение, что, вместо ожидаемого мощного потока писателей-коммунистов или рабочих-писателей появился ряд отдельных литературных кружков.
Наиболее заметные литературные группировки того времени: ЛЕФ {Левый фронт искусства), "Перевал"; конструктивизм, или ЛЦК; Объединение реального искусства (ОБЭРИУ).

Литературная группа ЛЕФ, или Левый фронт (искусства):
• возникла в 1922 г.;
• просуществовала в спорах и борьбе с пролетарскими, крестьянскими писателями до 1928 г.;
• состояла в основном из поэтов и теоретиков предреволюционного литературного направления футуризма во главе с В. Маяковским, О. Бриком, В. Арбатовым, Н. Чужаком, В. Каменским, А. Крученых и др.; недолгое время в эту группу входил Б.Л. Пастернак;
• выдвигала следующие теоретические положения литературы и искусства:
• утверждение союза искусства с производством;
• выполнение искусством функции жизнестроительства;
• пропаганда веры в технический прогресс в экономике;
• понимание литературы как факта, репортажа и документалистики вместо вымысла, который должен быть отменен как пережиток прошлого;
• отрицание пушкинского реализма;
• отвержение всякого личностного, интимного начала в творчестве.

Литературная группа "Перевал":
• являлась марксистской литературной группой;
• возникла в Москве в 1923—1924 гг.;
• активно развивалась в 1926—1927 гг.;
• имела издательскую базу в виде журнала "Красная новь" и сборников "Перевал", которые выходили до 1929 г.;
• в качестве неформального лидера выступал критик А.К. Воронский (1884-1943);
• в гр. входили М. Светлов, Э. Багрицкий, А. Платонов, Иван Катаев, А. Малышкин, М. Пришвин и др.;
• имела следующую литературную платформу:
• отстаивание свободы писателей от навязываемого им "социального заказа";
• защита права автора на выбор темы, жанра, отвечающего индивидуальности творца;
• борьба с нормативным "управляемым искусством", которое утверждалось сторонниками пролетарской литературы;
• понимание художественного образа как гораздо более высокого, сложного, многозначного, чем любая голая идея, схема;
• была обвинена во внеклассовом, надысторическом подходе к искусству, в культе красоты, в неверии в возможность рождения нового классового искусства;
• после разгрома троцкизма и исключения из партии лидера направления А.К. Воронского была распущена как реакционная организация.

Литературная группа ЛЦК, или литературный центр конструктивистов:

• возникла в 1924 г. на почве литературного направления – конструктивизма, распалась весной 1930 г.;
• в группу входили И. Сельвинский, В. Луговской, В. Инбер, Б. Агапов, Э. Багрицкий, Е. Габрилович;
• имела следующую литературную позицию:
- тяготение к фактам и цифрам;
- использование деловой речи, цитат из документов, описаний события;
- стремление к преодолению в литературе человека с его слабостями, тонкостями души, архаизмом привязанностей к дому, семье и прошлому;
- предельно полное, рациональное подчинение образов и метафор (а в стихотворении - рифм) теме произведения;
- отрицание национальной специфики искусства.
Литературная группа ОБЭРИУ, или Объединение реального искусства:
• являлась небольшой по численности камерно-салонной группой поэтов, многие из которых почти не публиковались;
• была основана в 1926 г. Даниилом Хармсом, Александром, Введенским и Николаем Заболоцким;
• в разные годы в группу входили прозаик КК Вагинов, драматург Е.л. Шварц, сотрудничали с ней художники Павел Филонов и Казимир Малевич; ,
• находилась под влиянием идей футуристов, в частности В. Хлебникова;
• преследовала целью пародийно-абсурдное uзображение действительности;
• участники группы чаще всего издавались в 30-е гг, как писатели для детей;
• традиции и эксперименты группы были продолжены в 70 - 80-е гг. многими представителями авангардного искусства - И. Холиным, Д. Приговым, Т. Кибировым и др.
Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП) - самая мощная литературная организация
• официально оформилась в январе 1925 года
• входили крупные писатели: А.Фадеев, А.Серафимович, Ю.Либединский и др.
• печатным органом стал новый (с апреля 1926 г.) журнал "На литературном посту", который сменил осужденный журнал "На посту".
• ассоциация выдвинула новую, как казалось тогда, идейную и творческую платформу пролетарского литературного движения: объединить все творческие силы рабочего класса и повести за собою всю литературу, воспитывая также писателей из интеллигенции и крестьян в духе коммунистического мировоззрения и мироощущения
• ассоциация призывала к учебе у классиков, особенно у Л.Толстого, в этом проявилась ориентация группы именно на реалистическую традицию.
• РАПП эти надежды не оправдала и задачи не выполнила, действовала в разрез обозначенным задачам, насаждая дух групповщины:

Отдельно от большинства существующих литературных группировок стояли О.Э. Мандельштам, А. Ахматова, А. Грин, М. Цветаева и др;

Значение в литературном процессе
Постоянная литературная борьба за отстаивание своих узкогрупповых интересов вносила в литературную атмосферу нервозность, нетерпимость, кастовость.
Большинство современных критиков считают наличие множества литературных организаций естественным выражением на литературном уровне самых различных общественных представлений, взглядов, идей", видят в них эстетическую полифонию, плюрализм творческих методов.

Авторам хочется утвердить другую концепцию, отличную от главной. Таким человеком стал Воронский, он говорил о познавательной функции литературы. Главное, по его мнению, это художественность и актуальность, а не классовая принадлежность. Он считал, что культура прошлого – фундамент современности.
Соцреализм был признан основным творческим методом советской литературы. Единый союз советских писателей , термин стал обязательным для всех советских произведений.
Устав союза советских писателей
1. Пункт партийности. Писатель должен изображать не то, что он узнал и понял, а то, что партия отметила как типичное.
2. В каждом произведении должен быть положительный герой.
3. Исторически конкретное изображение действительности в революционном развитии. Развитие действия в произведении.
4. В конце 30х был введен термин «народность». Тогда же появилось понятие «враг народа».
5. Появилось понятие патриотизм и «советский патриотизм».
Репрессии 30х затронули личные судьбы писателей.(Воронский, Клюев, Мандельштам, Хармс, Пильняк).

Лирика Есенина, лирический герой и время, поэтика.

Поэзия Есенина – одна из самых автобиографичных и автопсихологичных в русской литературе, онаисповедальная, обнаженная:
"От сонма чувств
Вскружилась голова.
И я сказал: Коль этот зуд проснулся,
Всю душу выплещу в слова" ("Мой путь").

Лирическая система Есенина скрепляется образом лирического героя. Он чрезвычайно эмоционален, противоречив, ему свойственны и тончайшие, нежнейшие движения души, и в то же время слава скандалиста и хулигана, близок автору.

Есенин укрепил в литературе "эпистолярный" жанр – жанр лирического письма: "Письмо матери", "Письмо к женщине", "Письмо деду", "Письмо от матери", "Письмо к сестре".

В 1919 Есенин оказывается одним из организаторов литературной группы – имажинистов. Есенин утверждал необходимость связи поэзии с естественной образностью русского языка, со стихией народного творчества.

С первых поэтических сборников («Радуница», 1916; «Сельский часослов», 1918) выступил как тонкий лирик, мастер глубоко психологизированного пейзажа, певец крестьянской Руси, знаток народного языка и народной души.
Трагическое мироощущение, душевное смятение выражены в циклах «Кобыльи корабли» (1920), «Москва кабацкая» (1924), поэме «Чёрный человек» (1925). В поэме «Баллада о двадцати шести» (1924), посвящённой бакинским комиссарам, сборнике «Русь Советская» (1925), поэме «Анна Снегина» (1925) Есенин стремился постигнуть «коммуной вздыбленную Русь», хотя продолжал чувствовать себя поэтом «Руси уходящей», «золотой бревёнчатой избы». На стихи Есенина написано множество песен.

ТЕМА ПРИРОДЫ: Родная природа для Есенина - это вечный источник вдохновения, описание самых простых и будничных сцен в его восприятии становится волшебным, сказочным, манящим (“Береза”, “Пороша”). Многие явления природы поэт олицетворяет, видит в них живое, разумное начало, приписывает растениям качества животных.

ТЕМА ЛЮБВИ: У раннего Есенина – это единственное чувство, гармоничное сочетание человека и природы. Последние стихотворения поэта трагичны, в них звучит мотив неразделённой, несчастной, безответной любви. Даже в любовной лирике Есенина тема любви сливается с темой Родины. «Не гляди на меня с упреком», «Ты меня не любишь, не жалеешь», «Руки милой — пара лебедей». Автор "Персидских мотивов" убеждается в непрочности безмятежного счастья вдали от родного края. И главной героиней цикла становится далёкая Россия: " Поэтому, что я с севера, что ли, Что луна там огромней в сто раз,Как бы ни был красив Шираз, он не лучше рязанских раздолий".

ТЕМА РОДИНЫ: «Гой ты, Русь, моя родная». Поэт признается в любви Родине и фактически ставит её выше рая, выше небесной жизни: Если крикнет рать святая: “Кинь ты Русь, живи в раю!” Я скажу: “Не надо рая, Дайт
е родину мою”. В стихотворении появляются религиозные, христианские мотивы, в основном связанные с церковной атрибутикой (“Хаты – в ризах образа”, «Пахнет яблоком и медом по церквам твой кроткий Спас»). Поэт представляет себе Русь только христианской, этот мотив получает развитие и в стихотворении «Запели тесаные дороги» (1916).
Ключевые образы -- звон и сон (дрема, туман, дымка). Есенинская Россия — это небесный град Китеж. Она тихо дремлет под звон колоколов «на туманном берегу»:
Молочный дым качает ветром села, Но ветра нет, есть только легкий звон. И дремлет Русь в тоске своей веселой, Вцепивши руки в желтыйкрутосклон.
Разумеется, Россия Есенина, так же как и Россия Тютчева, Некрасова, Блока, — это лишь поэтический миф. Примечателен тот факт, что есенинская Русь - - родная сестра блоковской России. У обоих поэтов рядом с «Россией-тайной», «светлой женой» — другая — «гугнивая матушка Русь», гулящая, нищая и бесприютная:
Сторона ль моя,сторонка,
Горевая полоса.
Только лес, да посолонка,
Да заречная коса...
Но вопреки всему: «Тебе одной плету венок, / Цветами сыплю стежку серую» и «...не любить тебя, не верить — /Я научиться не могу».

Лирический герой его ранних стихов- путник и богомолец, идущий по полевым и лесным просторам Руси с тайной верой в Иисуса и Богородицу: Чую радуницу Божью-Не напрсно я живу.Поклоняюсь

Есенин не деревенский, а русский поэт. Надеялся на становление Голубой Руси на основе крестьянской России. Это его поэтический миф. Природа для него храм в котором нужно молиться. В ней сочетается языческое (природа- рыжая кобыла, луна-заяц, а звёзды -его следы) и христианское (рябиновые кисти-раны Христа). Русь с полями и лесами для него рай. Надеется, что революция – это исполнение пророчества о голубой Руси, но, увидев, что стало с деревней, сильно разочаровывается. В городе ему неуютно. Образ хулигана ближе к городу, чем к деревне. Пейзажи мрачные. Корова уже не тёплое, природное, а вывеска, говядина, мёртвая природа. В стихе «Сорокоуст» из окна поезда смотрит, как жеребёнок не догоняет железного коня. В «Анне Снегиной» более реальное отражение деревенской действительности – борьба мужиков за землю. Чумазый сброд добрался до господского добра.
В ранней лирике Есенин под влиянием Клюева( крестьянский поэт, хранитель всего национального)герой его ранней лирики - путник, богомолец, шагающий по просторам Руси с верой в Христа и Богородицу. Природа – храм. Иногда появляется образ пастуха. Постепенно на первый план выходит образ босяка, который постепенно становится бродягой и хулиганом. Общая черта – изгойство. В стихе «Инония» он пророк и хулиган одновременно (вместе с Иисусом на небеса взят и разбойник). Новый третий мужицкий завет, пророчил нового Христа. (Спас на кобыле). В 20г. Пишет стихи «Хулиган», «исповедь хулигана». Называет себя вором, хамом, но в душе остался деревенским. Хулиган выпадает из деревенского уклада – деревня не смогла стать голубой Русью. В «любовь хулигана» последняя зацепка за жизнь (Августа Миклашевская), но не удалась. Невозможность любить ( губы как жесть). В Анне Снегиной герой – двойник Есенина. Возвращается в деревню и видит жестокую реальность – борьбу мужиков за землю. Любовь к Анне осталась в молодости. Он прощает жизни всё, что не сбылось. расстаётся с ней навсегда (она уехала в Лондон),друга Прона убили белые. Он вернулся в столицу – к ним жизнь безжалостна.

«Не жалею, не зову, не плачу». Это стихотворение написано С.Есениным в 1921 году, в ту пору ему исполнилось всего двадцать шесть лет, а в его творчестве уже появились грустные философские размышления о преходящести бытия, о скоротечности жизни. Сам Есенин так объясняет мотивы печали и грустных размышлений: «Поэту необходимо чаще думать о смерти, и что только памятуя о ней, поэт может особенно остро чувствовать жизнь». Основная интонация стихотворения исповедальная, доверительная, грустная, прощальная и в то же время благодарная за благодать жить на этой земле.
Есенин умело пользуется всей палитрой красок, создавая свои неповторимые оттенки: «страна березового ситца», «пламень уст», «гулкая рань», «розовый конь»… Цветовая гамма способствует передаче тончайших настроений, придает живописную одухотворенность. Ведь именно одно слово «розовый» создает и усиливает ощущение прошедшей юности, красоты, свежести: Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя, иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовой коне. Песенность этого стихотворения несомненна. Музыка звучит в каждой строфе. Эпитеты, сравнения, метафоры существуют не сами по себе, ради красоты формы, а для того, чтобы полнее и глубже выразить себя. Прошлое («страна березового ситца не заманит шляться босиком»), настоящее («дух бродяжий!Ты все реже, реже расшевеливаешь пламень уст»), грустные думы о будущем («увяданья золотом охваченный, я не буду больше молодым») – все сливается в единую картину человеческой осени. Есенин задает себе вопрос: «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?», прислушиваясь к себе с тревогой, смятением, неуверенностью и беспокойством: «Неужели это так на самом деле?»

14.А. Ахматова, поэт огромного поэтического дара, возвышенного и трагического, вошла в русскую литературу, прежде всего как певец любви. Однако с течением времени -- времени бурь и потрясений в судьбе России -- ее лирика, поначалу камерная, интимно-исповедальная, обретает высокое гражданское звучание. Уже в годы первой мировой войны в ее творчество вошли мотивы гражданственности, самопожертвования, любви к Родине. Ахматова сразу определила для себя главное: быть вместе с Россией на всех ее путях и перепутьях.
После Октябрьской революции Ахматова не покинула Родину, оставшись в "своем краю глухом и грешном". В стихотворениях этих лет (сборники "Подорожник" и "AnnoDomini MCMXXI", оба — 1921 года) скорбь о судьбе родной страны сливается с темой отрешенности от суетности мира, мотивы "великой земной любви" окрашиваются настроениями мистического ожидания "жениха", а понимание творчества как божественной благодати одухотворяет размышления о поэтическом слове и призвании поэта и переводит их в "вечный" план. В 1922 г. М. С. Шагинян писала, отмечая глубинное свойство дарования поэта: "Ахматова с годами все больше умеет быть потрясающе-народной, без всяких quasi, без фальши, с суровой простотой и с бесценной скупостью речи".

С 1924 г. Ахматову перестают печатать. В 1926 г. должно было выйти двухтомное собрание ее стихотворений, однако издание не состоялось, несмотря на продолжительные и настойчивые хлопоты. Только в 1940 г. увидел свет небольшой сборник "Из шести книг", а два следующих — в 1960-е годы ("Стихотворения", 1961; "Бег времени", 1965).
Начиная с середины 1920-х годов Ахматова много занимается архитектурой старого Петербурга, изучением жизни и творчества А. С. Пушкина, что отвечало ее художественным устремлениям к классической ясности и гармоничности поэтического стиля, а также было связано с осмыслением проблемы "поэт и власть". В Ахматовой, несмотря на жестокость времени, неистребимо жил дух высокой классики, определяя и ее творческую манеру, и стиль жизненного поведения.
В 20-30 годы отмечается кризис в творчестве Ахматовой, он закончился в 1936 году. В полный рост как гражданский поэт Анна Ахматова предстала перед Россией в военные годы. Ее женское, материнское начало, ее мужество, страдание и сострадание, ее простонародная честность складывались в величавый образ Матери – Родины. В предреволюционные годы, а также в годы революции и позже она все чаще задумывается над сутью своего поэтического ремесла, над обязанностями поэта, пишет о долге художника перед временем:
Мне голос был, он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда»

Эпоха, в которую творила Ахматова, стала переломной для нашего государства, и очень многие современники поэтессы оказались в положении выбора: уехать из страны, поступиться принципами или остаться, продолжать писать, отстаивать свои взгляды, жить и умереть на Родине.
В лирике предреволюционного периода и 20-х годов появляются гражданские мотивы, отличающие настоящего поэта. Родина, время требовали от Ахматовой служения высшим идеалам. Как бы ни было сильно для нее ощущение надвигающейся трагедии, никогда для нее не стояло вопроса: уехать или остаться. В стихотворении «Мне голос был...» лирическая героиня слышит голос, зовущий ее покинуть Родину, уехать из страны, но она не может подчиниться этому зову, потому что она всегда была там, где, к несчастью, был ее народ. Хотя иногда ею действительно овладевал страх: рушились мечты, надежды, все основы, на которых зиждилась жизнь. Томит неизвестность:
Страх, во тьме перебирая вещи, Лунный луч наводит на топор. За стеною слышен стук зловещий — Что там, крысы, призрак или вор?
В этом стихотворении показан страх беззащитной женщины, которой за окном мерещится зло «с глянцевитой черной бородой». Она говорит, что лучше бы на нее были направлены дула винтовок, и готова красной кровью истечь на некрашеном погосте. Героиня молит Бога:
Боже, мир душе моей верни!
И тем не менее она остается в России, выбирая позицию «внутренней эмиграции». Почти десятилетие молчания и уединения с 1925 по 1935 год — вот выражение этой позиции. Она «не с теми, кто бросил землю на растерзание врагам». А. Ахматова отказывает им в своих стихах, ей жалок изгнанник. Она остается в «глухом чаду пожара», готовая вынести все, что выпадет на долю России.
Репрессии 1937—1938 годов тяжело отозвались в судьбе А. Ахматовой, унеся многих близких и надолго разлучив ее с сыном. В память о тех страшных событиях она создает поэму «Реквием», которую по праву можно назвать памятником страшной эпохе, когда вся страна превратилась в огромную очередь в тюрьму. В поэме личная трагедия сливается с национальной, и Ахматова стала голосом национальной трагедии:
Звезды смерти стояли над нами, И безвинная корчилась Русь Под кровавыми сапогами И под крышами черных марусь.
В годы Великой Отечественной войны Ахматова пишет сборник «Ветер войны». Первое стихотворение в этом сборнике — «Клятва» — написано от имени многих советских людей. В нем поэтесса клянется, что люди пожертвуют всем, клянется детьми и могилами, что никто не заставит покориться русских людей. А боль свою они переплавят в силу.
В «Мужестве» Ахматова пишет о том, что ей дороже всего, — о русском слове, обещая никому его не отдать. Ей не страшно потерять кров, умереть под пулями, ведь все понимают, «что нынче лежит на весах и что совершается ныне».
А в стихотворениях, посвященных Победе, она называет это событие «желанной гостьей», «долгожданной» и просит матерей поднять детей, спасенных от тысяч смертей, чтобы встретить Победу. Победа — это начало новой жизни, она
И бабочку с плеча на землю ссадит, И первый одуванчик распушит.

15.
В прежние годы было довольно распространенным представление об узости, камерности поэзии Ахматовой, и, казалось, ничто не предвещало ее эволюции в ином направлении. Ср., например, отзыв Б. Зайцева об Ахматовой после прочтения им поэмы "Реквием" в 1963 году за рубежом: "Я-то видел Ахматову “царскосельской веселой грешницей” и “насмешницей”... Можно ли было предположить тогда, в этой Бродячей Собаке, что хрупкая эта и тоненькая женщина издаст такой вопль – женский, материнский, вопль не только о себе, но и обо всех страждущих – женах, матерях, невестах... Откуда взялась мужская сила стиха, простота его, гром слов будто и обычных, но гудящих колокольным похоронным звоном, разящих человеческое сердце и вызывающих восхищение художническое?"
Основой поэмы стала личная трагедия А. Ахматовой: ее сын Лев Гумилев был трижды арестован в сталинские годы. Первый раз его, студента исторического факультета ЛГУ, арестовали в 1935 году, и тогда его удалось скоро вызволить. Ахматова тогда написала письмо И.В. Сталину. Во второй раз сын Ахматовой был арестован в 1938 году и приговорен к 10 годам лагерей, позднее срок сократили до 5 лет. В третий раз Льва арестовывают в 1949 году, приговаривают к расстрелу, который заменяют затем ссылкой. Вина его не была доказана, и впоследствии он был реабилитирован. Сама Ахматова аресты 1935 и 1938 годов рассматривала как месть властей за то, что Лев был сыном Н. Гумилева. Арест 1949 года, по мнению Ахматовой, был следствием известного постановления ЦК ВКП(б), и теперь сын сидел уже из-за нее.
Но "Реквием" – это не только личная трагедия, но трагедия народная.
Композиция поэмы имеет сложную структуру: она включает в себя Эпиграф, Вместо предисловия, Посвящение, Вступление, 10 глав (три из которых имеют название:VII – Приговор, VIII – К смерти, Х – Распятие) и Эпилог (состоящий из трех частей).
Почти весь "Реквием" был написан в 1935–1940 годах, раздел Вместо Предисловия и Эпиграф помечены 1957 и 1961 годами. Долгое время произведение существовало только в памяти Ахматовой и ее друзей, лишь в 1950-е годы она решилась записать его, а первая публикация состоялась в 1988 году, через 22 года после смерти поэта.
Поначалу "Реквием" был задуман как лирический цикл и лишь позднее переименован в поэму.
Эпиграф и Вместо Предисловия – смысловые и музыкальные ключи произведения. Эпиграф (автоцитата из стихотворения Ахматовой 1961 года "Так не зря мы вместе бедовали...") вводит в эпическое повествование о народной трагедии лирическую тему:

Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Вместо Предисловия (1957) – часть, продолжающая тему "моего народа", переносит нас в "тогда" – тюремную очередь Ленинграда 1930-х годов. Ахматовский "Реквием", так же как и моцартовский, написан "по заказу", но в роли "заказчика" в поэме выступает "стомильонный народ". Лирическое и эпическое в поэме слиты воедино: рассказывая о своем горе (аресте сына – Л. Гумилева и мужа – Н. Пунина), Ахматова говорит от лица миллионов "безымянных" "мы": "В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то "опознал" меня. Тогда стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом): – А это вы можете описать? И я сказала: – Могу. Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом".

В Посвящении продолжается тема прозаического Предисловия. Но меняется масштаб описываемых событий, достигая грандиозного размаха:

Перед этим горем гнутся горы,
Не течет великая река,
Но крепки тюремные затворы,
А за ними каторжные норы...
Здесь получают характеристику время и пространство, в котором находится героиня и ее случайные подруги по тюремным очередям. Времени больше нет, оно остановилось, онемело, стало безмолвным ("не течет великая река"). Жестко звучащие рифмы "горы" и "норы" усиливают впечатление суровости, трагичности происходящего. Пейзаж перекликается с картинами Дантова "Ада", с его кругами, уступами, злыми каменными щелями... И тюремный Ленинград воспринимается как один из кругов знаменитого "Ада" Данте. Далее, во Вступлении, мы встречаем образ большой поэтической силы и точности:

И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград.

Многочисленное варьирование сходных мотивов в поэме напоминает музыкальные лейтмотивы. В Посвящении и Вступлении намечены те основные мотивы и образы, которые будут развиваться в произведении дальше.
Для поэмы характерен особый звуковой мир. В записных книжках Ахматовой есть слова, характеризующие особую музыку ее произведения: "...траурный реквием, единственным аккомпанементом которого может быть только Тишина и резкие отдаленные удары похоронного колокола". Но тишина поэмы наполнена тревожными, дисгармоничными звуками: ключей постылых скрежет, песня разлуки паровозных гудков, плач детей, женский вой, громыхание черных марусь, хлюпанье дверей и вой старухи. Такое обилие звуков лишь усиливает трагическую тишину, которая взрывается лишь однажды – в главе Распятие:

Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне...
Распятие – смысловой и эмоциональный центр произведения; для Матери Иисуса, с которой отождествляет себя лирическая героиня Ахматовой, как и для ее сына, настал "великий час":

Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
Магдалина и любимый ученик как бы воплощают собой те этапы крестного пути, которые уже пройдены Матерью: Магдалина – мятежное страдание, когда лирическая героиня "выла под кремлевскими башнями" и "кидалась в ноги палачу", Иоанн – тихое оцепенение человека, пытающегося "убить память", обезумевшего от горя и зовущего смерть. Молчание Матери, на которую "так никто взглянуть и не посмел", разрешается плачем-реквиемом. Не только по своему сыну, но и по всем погубленным.
Замыкающий поэму Эпилог "переключает время" на настоящее, возвращая нас к мелодии и общему смыслу Предисловия и Посвящения: снова появляется образ тюремной очереди "под красною ослепшею стеною". Голос лирической героини крепнет, вторая часть Эпилога звучит как торжественный хорал, сопровождаемый ударами погребального колокола:

Опять поминальный приблизился час.
Я вижу, я слышу, я чувствую вас.
"Реквием" стал памятником в слове современникам Ахматовой: и мертвым, и живым. Всех их она оплакала, личную, лирическую тему поэмы завершила эпически. Согласье на торжество по воздвижению памятника ей самой в этой стране она дает лишь при одном условии: что это будет Памятник Поэту у Тюремной Стены. Это памятник не столько поэту, сколько народному горю:

Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь.
Забыть, как постылая хлюпала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.

19.
М. Кольцов, И. Ильф, Е. Петров, В. Катаев, В. Ардов, М. Зощенко, А. Зорич, П. Романов, М. Булгаков… Вот далеко не полный перечень талантливейших писателей, имена которых олицетворяют сатиру 20-30-х годов XIX столетия. Это были разные люди с разными судьбами, характерами, манерами, вкусами, привычками. Несмотря на это, у них было много общего: все они были людьми высокой культуры, очень неравнодушными, тяжело и болезненно переживавшими несовершенство тогдашнего общества и человеческой натуры.

Русские писатели-сатирики в 20-е годы отличались особенной смелостью и откровенностью своих высказываний. Все они являлись наследниками русского реализма XX века. Имя Михаила Зощенко стоит в одном ряду с такими именами в русской литературе, как А. Толстой, Илья Ильф и Евгений Петров, М. Булгаков, А. Платонов. Популярности М. Зощенко в 20-е годы мог позавидовать любой маститый писатель в России.

В литературном наследии, которое предстояло освоить и критически переработать советской сатире, в 20-е годы выделяются три основные линии. Во-первых, фольклорно-сказовая, идущая от раешника, анекдота, народной легенды, сатирической сказки; во-вторых, классическая (от Гоголя до Чехова); и, наконец, сатирическая. В творчестве большинства крупных писателей-сатириков той поры каждая из этих тенденций может быть прослежена довольно отчетливо.

В то нелегкое время юмор и сатира были в моде. В периодических изданиях появлялись новые сатирические рубрики, многие из которых стали впоследствии постоянными и являлись своеобразной «визитной карточкой» издания. Это была примета времени, в ней отразилась атмосфера жизни 20-30-х годов.

Сатира начиналась с самой жизни. Жизнь предлагала сатирикам темы для статей, фельетонов, романов и рассказов. На первом месте среди негативных явлений тогдашней жизни был тоталитарный воинствующий бюрократизм. Голыми руками бюрократа не возьмешь - он очень ушлый, баррикадируется циркулярами и инструкциями, которые сам же изобретает. Смысл его деятельности - остановить течение времени с наибольшей выгодой для себя.

Особенно частым героем сатирических произведений того периода был бюрократ-приспособленец. Как правило, это полуграмотный мещанин, одетый в гимнастерку и галифе, в начищенных сапогах, то есть бывший «герой гражданской войны», ловко прикрывающий свою бездарную деятельность, тормозящую прогресс, былыми заслугами.

Писатели-сатирики тех лет не льстили народу, не заискивали перед ним. Они бичевали до боли, до крови всю эту нечисть. Позже это им припомнят и оскорбившийся хам, и головотяп, и «человек ответственный и сознательный» в полувоенном обмундировании. Припомнят и назовут очернителями, а теоретическую базу подведут их же собратья по перу - литературные критики-конъюнктурщики. В этом смысле показательна позиция советского критика И. Нусинова, который в 1931 году написал: «Если сатира займет в пролетарской литературе третьестепенное место, то и юмор, как литературная категория, социально чуждая пролетариату, не может претендовать на особое значение». Именно такое нашествие достойных ненависти «критиков» показал великий Мастер Булгаков в своем бессмертном романе. Он понимал» что критиканство утвердилось надолго, что поделать с ним ничего невозможно, что миром искусства правят латунские и что страна на время окунулась в беспросветную тьму и представляет собой большую, новую психиатрическую клинику, оборудованную по последнему слову техники, «…как в «Метрополе»!». И видимо, поэтому человека, заслужившего бессмертие своим романом, он спасает, перенося в мир иной, где нет ничьей власти, кроме воли Божьей.

С течением времени персонажи произведений сатириков преобразились. В наше время бюрократы носят форму делового человека, их возможности увеличились во сто крат. Пропорционально увеличились и их желания, по своей сути оставшиеся теми же. Хам приобрел черты щеголя, зачатки образования дают ему возможность хамить с использованием иностранных выражений. Головотяп все так же может осуществлять свои бездумные проекты с поистине российским размахом.

2. «Великий комбинатор» Остап Бендер Ильфа и Петрова
2.1 Рождение Остапа Бендера
Сотрудничество И. и П. началось, когда они, откликнувшись на шутливое приглашение В. Катаева стать его «литературными неграми», приступили к сочинению сатирического романа-обозрения на тему, предложенную им же, - о поисках сокровищ, спрятанных в стуле.

«12 стульев» - авантюрно-приключенческий роман с фигурой удачливого плута в центре. Такая ориентация писателей на весьма архаичную жанровую традицию представлялась не более чем остроумной пародией на старый плутовской роман, приемом сатирического заострения злободневной темы. Однако роман «12 стульев» не только не противоречил жанровой норме плутовского романа, но, напротив, воссоздавал ее в той первозданной полноте, какой с середины XVIII в. не встречалось в мировой литературе, притом воссоздавал с учетом ее позднейших, частичных и иначе сориентированных, художественных преломлений («Мертвые души» Гоголя и др.). Литературный энциклопедический словарь. - М., 1987. С. 123

Остап Бендер в качества «плута» скорее играет своими «масками», чем живет в них и отнюдь не стремится закрепиться в какой-либо из этих временных личин. Он бывает циничным, но не в силу душевной опустошенности и не с людьми простодушно-доверчивыми или нравственно чистыми. У него есть свой «высокий» идеал («Рио-де-Жанейро»), в который он сентиментально верует и который развенчивается в романе не потому, что иллюзорен, или недостижим, или пошл, а только потому, что объективно развенчан уже самой историей, причем как раз здесь и теперь, с чем «великий комбинатор» лично для себя не желает мириться. Как персонаж романа сатирического, Остап Бендер наделен специфической художественной функцией - быть «лакмусовой бумажкой», которая проявляет сокровенную сущность всего, с чем соприкасается. За счет этого он превращается отчасти в резонера, чьи приговоры не просто остроумны и метки, но безошибочны и беспощадны, отчего не нуждаются в дальнейших авторских корректировках (именно это привносит в роман эффект мнимой писательской «беззаботности»). Остап Бендер гораздо богаче одарен, чем это требуется его сатирическим амплуа, его талантливость не сводится к комбинаторным способностям мошенника и прагматическому артистизму авантюриста. В нем проступают черты, сближающие его с честолюбивыми молодыми героями классического европейского романа XIX в. («Красное и черное» Стендаля, «Утраченные иллюзии» Бальзака, «Тысяча душ» Писемского). Эти персонажи из чувства социальной обделенности готовы идти на любые житейские и нравственные компромиссы, прокладывая себе «путь наверх». Их жизненное фиаско обнажало трагическую несовместимость человечности с индивидуалистическим идеалом. Остап Бендер отличается от них тем, что живет в другое время и в другой исторической обстановке. Уже одно это отличие превращает его в комического двойника своих «высоких» литературных предтеч, возвращая самому типу индивидуалиста исконный облик «плута». Русские писатели ХХ века: Биографический словарь. Т.1. М., 2006. - С. 568

Необычайная популярность романа «12 стульев» прочно соединила вместе имена его создателей и тем самым в значительной мере предопределила их дальнейшую творческую судьбу. Эпизодически на протяжении 1928-1931 гг. они еще продолжают порознь публиковать рассказы и фельетоны, которые в большинстве даже стилистически неотличимы от тех, какие пишутся совместно. Предпринимаются попытки создания крупных сатирических произведений: повесть «Светлая личность» - нравоописательная «провинциальная» сатира с элементами фантастики - по определению авторов, «серия гротескных новелл», бичующих управленческо-бюрократические нравы. И. и П. проявили здесь (как и в рассказах и фельетонах той поры) отчасти с новых сторон, отчасти в знакомых по «12 стульям» ракурсах свой блестящий талант юмористов и сатириков, но обе повести оставались в рамках общих достижений текущей литературной сатиры.

Воскрешение «великого комбинатора»
Летом 1929 г. созрела идея «воскресить» Остапа Бендера, столь «легкомысленно», по собственному признанию писателей, «убитого» ими в финале первого романа. Но замысел нового романа сложился не сразу. Первоначально возник план романа под названием «Великий комбинатор». Его основу должна была составлять международная афера героя, позволявшая иначе, чем в «12 стульях», но тоже широко развернуть роман как сатирическое обозрение, однако лишавшая его «приключенческой» динамики. Окончательное решение возвращало замысел в русло уже опробованной жанровой формы; второй роман превращался в нетривиальный вариант-повтор первого, а оба вместе - в неформальную только дилогию. Роман обрел свое название - «Золотой теленок», была написана его 1-я часть, однако работа надолго застопорилась: неясным оставался финал, не находилось должной развязки. Только поездка с писательской бригадой на строительство Турксиба весной 1930 г. подсказала характер концовки, и вскоре роман был завершен. Публикация его и затем 8 отдельных прижизненных изданий на русском языке, а также серия зарубежных переводов утвердили всесоюзную и мировую славу писателей как выдающихся сатириков. Негативное отношение к ним определенной группы литературных критиков выразилось на этот раз в упорном противодействии печатанию романа, но в 1932 г. изменилась вся литературно-идеологическая конъюнктура в стране, и писательское признание пришло к И. и П. как-то незаметно, словно бы само собой. Русские писатели ХХ века: Биографический словарь. Т.1. М., 2006. - С. 568

В «Золотом теленке» повторяется сюжетно-композиционная схема «12 стульев» с тем же центральным героем, с аналогичной сквозной темой и панорамным накоплением сатирических типов и зарисовок. Только прежде Остап Бендер включался в погоню за сокровищем случайно, теперь он сам обосновывает стратегию поиска. А сокровище, которого он добивается, уже богатство новое, имеющее совсем другой социальный, юридический и политический статус, нежели бриллианты мадам Петуховой. Тема денег в «Золотом теленке» обретает глубокий концептуальный смысл. Идея Остапа («раз в стране бродят денежные знаки, то должны быть люди, у которых их много») и его стартовая цель (полмиллиона - колоссальная по мерке рядового трудящегося человека сумма) с самого начала переводят тему «денег» из области мелких плутней и розовых грез обывателя в сферу государственных и социальных отношений и идей. Развернутая Остапом обложная охота на советского «подпольного миллионера» исходит из презумпции абсолютной юридической беззащитности последнего. Более того, обнаруживать таких лиц и реквизировать их нелегальные богатства - прямая обязанность государственных правоохранительных органов. Остап Бендер вступает как бы в негласное соревнование с государством, выполняя за него эту работу. Он не борется ни с государственной идеологией, ни с его институтами, он просто отчуждает их от себя. Остап Бендер одерживает победу предельным напряжением сил и способностей, которое настолько укрупняет потенциальное достоинство личности героя, что трагически высвечивает в нем черты деятеля исторического масштаба. Соответственно меняется и основная сатирическая тональность произведения. В романе выявляется устрашающая тенденция перерождения изначально высоких слов, лозунгов, идей и идеалов в наглый или бессмысленный идиотизм абсурда. Роман тем самым и проблемно, и стилистически подключается к магистральной линии русской классической сатиры гоголевского, щедринского типа. Финальный крах бендеровского идеала денег как моральной ценности, замещаемой в сознании молодого поколения ценностным идеалам труда, и затем заурядно пошлое ограбление Бендера-миллионера первыми же встречными блюстителями порядка по ту сторону границы - все это ставит роман в ряд вершинных явлений русской литературной классики.

М. Зощенко и творческий дуэт Ильфа и Петрова являются ярчайшими представителями русской сатирики ХХ века.

Благодаря мастерству «братьев» И. Ильфа и Е. Петрова, перед нами предстает целая цепочка чрезвычайно колоритных и легко узнаваемых персонажей - мещан-обывателей.

В рассказах М. Зощенко хам постоянно безобразничает в коммунальной квартире, в трамвае, в учреждении, но на вопрос, откуда взялись его повадки, куда уходят корни его представления о мире, более глубоко отвечает другой замечательный писатель той поры.

Сатира - это способ изобличения всего, что не соответствует эстетическим идеалам, насмешка над тем, что мешает их осуществлению. Сущность сатиры заключается в отрицании осмеиваемого явления и противопоставлении ему идеала.

Объект юмора - те явления жизни, которые не вступают в противоречие с идеалом. Хоть они и заслуживают критики, но при этом сохраняют свою привлекательность. Юмор стремится совершенствовать, избавлять от недостатков, помогая раскрываться всему общественно значимому.

Как известно, в каждой шутке есть доля правды. Правду многие недолюбливают, хоть и уважают. Шутку, напротив, любят все, хотя особого уважения к ней не питают. В юмористической литературе больше шутки, в сатирической - правды.

Михаил Афанасьевич Булгаков начинал с фельетонов, с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси.
Именно Гоголь был для Булгакова идеальным образцом профессионала, который необходим любому творческому человеку.

Сатира Булгакова прошла прошла через определённые этапы. Его многочисленные статьи , фельетоны, корреспонденции, на примере которых можно проследить эволюционный путь профессионального журналиста и блестящего публициста, не были написаны в остро разоблачительном ключе. Полемические выпады в статьях раннего периода чаще всего завершались добродушным авторским смехом.
Однако с течением времени перо Булгакова крепло, документально-художественная проза становилась все более зрелой, приобретая черты политического сарказма.
Сатирические повести "Дьяволиада", "Роковые яйца", "Собачье сердце" звучат с особой актуальностью сейчас.

Следующий этап в истории литературы, когда сатирические жанры бурно развивались,— 20-е годы. Несмотря на рапповскую критику, преследование всего «непролетарского», в это десятилетие созданы замечательные сатирические произведения М. Зощенко и А. Платоновым, П. Романовым и Е. Зозулей, И. Ильфом и Е. Петровым, М. Булгаковым и Ю. Олешей. Не все их книги увидели свет при жизни авторов, многие подверглись уничтожающей критике, но правда их восторжествовала.
На Западе в 20-е годы издавались А. Аверченко, Саша Черный, Н. Тэффи, после неожиданного отзыва Ленина А. Аверченко стали печатать и в Советской России.
В 30-е годы сатира в отечественной литературе идет на спад. Последним «прорывом» можно считать публикацию «Золотого теленка» в 1933 году (журнальный вариант — 1931). «Смешно думать о настоящей сатире,— замечал Зощенко.— Привычные темы, которыми полна моя записная книжка, увы, сейчас не актуальны,— там ничего нет о силосах и об отсутствии тары...»
Когда уже после войны, в 1946 году, клеймили М. Зощенко, то и покойным И. Ильфу и Е. Петрову «припечатали» задним числом за «путешествие плутов по стране дураков». И не просто в рецензии помянули недобрым словом, но из библиотек изымали их книгу, сочтя «грубой ошибкой» ее публикацию.

И. Ильф (1897-1937) и Е. Петров (1902-1942) выросли на одесской почве, прошли через газетную поденщину. Встретясь в «Гудке», дальше двигались вместе. Каждому было отмерено всего по сорок лет жизни. Те, кто заставлял (и заставляет) смеяться самых солидных и респектабельных читателей, непробиваемо серьезных и не обладающих чувством юмора, внешне были суровыми и часто грустными. По мере «расцвета» советского государства у них иллюзий оставалось все меньше. «Умрем под музыку Дунаевского и стихи Лебедева-Кумача»,— заметил И. Ильф в записной книжке. Их фельетоны, юмористические повести и романы поражали остроумием, умением «раздеть» и обывателя, и интеллигента, и высокопоставленного чиновника. Фельетонистов в 20-е годы было много. В жанре авантюрной повести пробовали силы П. Романов, Я. Окунев. И. Ильф и Е. Петров создали два блестящих романа, получивших высокую оценку и в Европе, и в Америке. На суперобложке американского издания значилось: «Книга, которая слишком смешна, чтобы быть опубликованной в России».
Великий комбинатор Остап Бендер великолепно справился с ролью главного героя. О нем больше всего спорили критики, разоблачая стремление Остапа к обогащению, отсутствие у него идеалов. В «Литературной газете» говорилось: «Если бы Ильф и Петров положили в основу своего романа понимание Бендера как классового враг га... они глубже бы взрыхлили почву нашей действительности». Но обаяние Остапа трудно было преодолеть даже суровым критикам. Может быть, именно потому, что он был талантлив и находчив, аристократичен и нежаден.
«Золотой теленок» предварялся диалогом авторов с неким строгим господином:
«— Да, смеяться нельзя! И улыбаться нельзя! Когда я вижу эту новую жизнь, эти сдвиги, мне не хочется улыбаться, мне хочется молиться!
— Но ведь мы не просто смеемся,— возражали мы.— Наша цель — сатира именно на тех людей, которые не понимают реконструктивного периода».
Готовность «молиться» и признание «успехов реконструктивного периода» призваны были обосновать лояльность авторов. Но слишком двусмысленно звучали уверения и прозрачны были намеки.
Жизнь провинции, увиденная глазами Бендера в романе, писатели дополнили историями из жизни Колоколамска, многочисленными примерами в фельетонах. Высмеивались даже не подлежащие насмешкам вещи вроде пролетарского происхождения, главного, а порой и единственного козыря нового героя. В «Пролетарии чистых кровей» это происхождение продается за рюмку водки и суп-пейзан. Когда спохватившийся герой пытается вернуть свою драгоценность, выясняется, что ее рыночная цена выросла и обмен возможен лишь на партийный билет.
И. Ильф и Е. Петров, как М. Булгаков в «Собачьем сердце», Е. Зозуля в «Мастерской человеков», бьют тревогу по поводу того, как бескультурье торжествует и оправдывается нехваткой времени, как наглость выдается за достоинство. БулгаковскогоШарикова пришлось срочно «расчеловечить» и возвратить в собачий образ. Зло и беспощадно посмеялся Е. Зозуля над экспериментами по выполнению заказов на искусственное создание людей. И. Ильф язвил по поводу «раскрепощения», данного революцией: «До революции он был генеральской задницей. Революция раскрепостила его, и он начал самостоятельное существование». В этих горьких насмешках — не зубоскальство сторонних наблюдателей, а искренняя боль людей, не умеющих называть черное белым, разруху изобилием, душевную пустоту ростом культуры. Писатели не могли закрыть глаза и видеть то, что «положено», как это делали литературоведы, рассуждающие о причинах отказа от сатирического изображения жизни: «В связи с исчезновением последнего антагонистического класса (кулака) среди простых людей упрочилось чувство хозяина жизни... пышным цветом расцвела лирическая комедия» (Л. Ершов, 1977).

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 1714; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 3 4 5 6 7 8 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!