ГЛАВА 13 Появление Мэри, уход Виктора и «парижские занятия» 9 страница
Тем временем для двух маленьких мальчиков жизнь была сплошным развлечением. Они бегали по вилле и её окрестностям, ласково называли Кроули Старым Зверем и ходили с ним купаться, гулять и лазать по скалам. Идея Кроули о раннем образовании была направлена на то, чтобы побудить мальчиков обнаружить их собственные устремления. Кроули был убеждён, что очень важно позволить ребёнку развить собственную индивидуальность, которую формальное образование стремится подавить. Ребёнку следует давать как можно больше интеллектуальных стимулов, но, нельзя силой заставлять его реагировать на них. Кроули считал, что нет смысла в целенаправленном обучении, но, если ребёнок проявляет к чему-нибудь любопытство, предмет его интереса должен быть разъяснён ему во всех подробностях. Обоим мальчикам разрешалось от начала до конца присутствовать при ритуалах сексуальной магии, что, по мнению Кроули, должно было искоренить любые сексуальные комплексы, которые могли зародиться в их детских душах.
Кроули утверждал, что поскольку мальчики имели возможность удовлетворить любое своё желание, они никогда не плакали, не лгали и не путались под ногами; тем не менее он иногда сам бежал от них, пресытившись обществом женщин и детей. Альма, сестра Лии, была другого мнения. Она считала мальчиков маленькими дикими демонами, которые если когда-нибудь и обнаружат свои истинные желания, неизбежно окажется, что эти желания отвратительны. Ханси в возрасте пяти лет уже пристрастился к курению и называл себя Зверем номер 2.
|
|
|
Вскоре на виллу начали прибывать первые посетители. Жизнь в Чефалу показалась им невероятно свободной — и несущей освобождение, — но в то же время строго контролируемой проводимыми ритуалами. Большинство приезжих проводило время за чтением, прогулками, купанием, приёмом наркотиков и занятиями сексом, как магическим, так и обыкновенным. В доме царил беспорядок. Дети бродили, где им заблагорассудится, собаки (в том числе та, которую недавно приобрёл Кроули, назвав её по своему капризу Сатаной) входили в дом и выходили из него без всякого присмотра, на полу валялись бутылки вперемешку с ритуальными принадлежностями. Неудивительно, что эконом, нанятый из местного населения, набожный католик, подобно большинству жителей Сицилии, не задержался в доме надолго. После того как он ушёл, за домом уже никто не следил. Еды хватало, чтобы насытиться, э она была плохого качества, потому что никто не хотел готовить на всех. Процесс поиска своих истинных желаний э включал составления графика дежурств по дому.
Существовал разработанный Кроули курс обучения, оторый посетители и жильцы дома должны были пройти, но большинство людей игнорировало его или относи-ось к нему чисто формально. Членам А.-.А.-, позволялось э время церемоний облачаться в свои магические одеяния, но все остальные должны были носить просторные плащи1 ярко-голубого цвета с капюшонами и широкими рукавами, похожие на академические мантии. Если в таком одеянии человек поднимал руки и держал их горизонтально, его силуэт должен был напоминать букву «Т». Мантии имели алую подкладку и подпоясывались золотыми кушаками. Мужчинам предписывалось брить головы, оставляя лишь одну прядь волос на лбу, как это делал Кроули, женщины должны были красить волосы хной. Каждый обязан был вести персональный магический дневник, читать который позволялось всем.
|
|
|
День начинался с рассветом, когда Лия била в гонг, созывая всех на богослужение, посвященное Ра, Солнцу. Магическая молитва предшествовала завтраку, который состоял из козьего сыра, хлеба и кофе и проходил в тишине. Молитва, которую Кроули называл Молитвой Воли, звучала так: «Делай что желаешь — таков весь закон. Что такое Желание? Вот моё желание есть и пить. Для чего? Чтобы этим укреплялось моё тело. Для чего? Чтобы я мог выполнить Великий Труд. Любовь — это Закон, любовь по желанию. Принимайтесь за еду!» Остаток дня проходил в свободном режиме, если не считать ритуалов, проводимых в определённое время, а также молитв, возносимых к Ра в полдень, вечером и в полночь. Время от времени Кроули проводил Гностическую Мессу, во время которой каждый выпивал бокал вина и ел Пирожные Света. Обедали в полдень, а ужин подавался перед самым закатом солнца, после чего читали «Книгу Закона». Вино подавали часто, и, в отличие от еды, оно всегда было превосходного качества.
|
|
|
В дополнение к обычным занятиям на открытом воздухе Кроули изобрёл новый вид спорта, которым можно было заниматься во внутреннем дворе виллы. Он назывался Игрой Телемы. Играли футбольным мячом, а правила игры слегка напоминали игру в пятёрки. При этом внутренний двор размечался точно так же. К мячу разрешалось прикасаться любой частью тела, а сама игра была очень быстрой и утомительной.
Наркотики в Аббатстве Телемы были, разумеется, в открытом доступе. Кроули учил, что единственный способ освободиться от пристрастия к наркотикам — это принимать их по собственному желанию и подчинить их себе при помощи Воли. В противоречие позднейшим утверждениям прессы в Аббатстве не проводились оргии с наркотиками, но кокаин и гашиш имелись в изобилии. Каждого, с кем случалась передозировка, Кроули наказывал за злоупотребление наркотиками, тогда как их нужно было лишь использовать для собственного духовного роста.
|
|
|
Несмотря на такое достаточно спокойное отношение к употреблению наркотиков и злоупотреблению ими, Кроули был очень обеспокоен проблемой наркотиков, но хранил это беспокойство глубоко в себе. Причиной волнений Кроули была развившаяся у него зависимость от героина. Он знал, что попал на крючок, и испытывал в связи с этим фактом одновременно стыд и раздражение: он нередко пытался порвать с пагубной привычкой, но каждый раз с новой силой к нему возвращалась астма, и он снова брался за героин, чтобы облегчить свои страдания. При всём этом, однако, он не перестал давать героин другим. В мае 1920 года Лия, когда у неё поднялась температура, получила от него дозу, которая должна была помочь ей уснуть. Ещё через два месяца Кроули упоминает в дневнике, что принял дозу героина, чтобы составить компанию Лии.
В Чефалу Кроули часто болел: в течение всей своей жизни он никогда не был абсолютно здоровым, но на Сицилии здоровье его время от времени особенно ухудшалось. Вдобавок к заболеванию бронхов у него часто бывали приступы рвоты, он плохо спал, страдал от лихорадки и диареи. У него периодически зудела кожа от героиновой ломки. Может быть, сицилийский климат и мог способствовать улучшению здоровья, но условия жизни на вилле были антисанитарными, пища — скудной и некачественной, поэтому не помогло даже множество наркотиков, которые принимал Кроули.
Несмотря на свою зависимость от героина и пристрастие к гашишу, основным наркотиком, который Кроули использовал в Чефалу, был кокаин. Этот наркотик не вызывал физиологического привыкания, но Кроули опасался, что впал в зависимость от него так же, как и от героина.
23 мая он записал в своём дневнике: «Я чувствую, как в моём разуме начинает утверждаться сама возможность наркотической ломки». Со временем его положение становилось всё более затруднительным. Он принимал кокаин в магических целях, стремясь укрепить волю, и, тем не менее, спрашивал себя: «Что сильнее, моя воля или наркотик? Я должен доказать, что я — хозяин и мастер. Как я сделаю это? При помощи кокаина!» По дневникам Кроу-ли видно, что он испробовал кокаин во всех его видах: кокаин казался ему бодрящим, его воздействие способствовало увеличению творческой энергии Кроули, и в то же время этот наркотик приводил его в подавленное, апатичное состояние. Чего с ним не произошло, в отличие от многих других любителей кокаина, так это то, что у него не развилась паранойя. 12 июля Кроули провёл сеанс сексуальной магии, направленный на то, чтобы победить пристрастие к кокаину. Во время церемонии он предложил запереть от него кокаин, чтобы тем самым вынудить его перестать принимать этот наркотик. Но продержался он недолго. Через девять дней утром у Кроули началось сильное кровотечение из носа. Кокаин и другие наркотики, которые он вдыхал или нюхал, оказывали разрушительное действие на его носовую полость. В августе Кроули записал в дневнике, что они с Лией вдохнули литр эфира, тогда как обычная их порция составляла лишь десятую часть от этого количества.
Отношения с Лией как с Алой Женщиной имели для Кроули величайшую важность. Он верил, что внутри неё обитает Великая Богиня и что во время физических (то есть сексуальных) сношений с ней он вступает в контакт с божеством. Он дал клятву повиновения Лии как Алостраэль, или своей Алой Женщине, после чего Лия совершила над ним несколько унизительных действий, чтобы он мог проверить себя. Он позволил ей жечь себя концом сигареты, а потом она заставила его есть её кал. Несмотря на это, он заявлял: «Я люблю Алостраэль; она — моё утешение, моя опора, страсть моей души, награда моей жизни, воплощение моей мечты», и всё потому, что она способствовала его магической деятельности. Она служила медиумом, при помощи которого Кроули мог вступить в контакт с астральным миром. В конце лета Лия и Кроули решили, что им вновь следует направить свои занятия сексуальной магией на то, чтобы Лия забеременела, причём вновь зачатый ребёнок должен был стать воплощением Айвасса.
Характерно, что Лия и Нинетт не были единственными женщинами, о которых Кроули оставлял заметки романтического или магического характера. Он, например, написал Хелен Холлис (которую называл Змеёй) с предложением выйти за него замуж: она отклонила предложение. В марте 1920 года, незадолго до отъезда из Парижа в Чефалу, Кроули провёл с Нинетт ритуал сексуальной магии, направленный на достижение «успеха у Эме Гуро», богатой вдовы, с которой Кроули встречался в Британии и Америке. Но она также отказалась от предложения о женитьбе.
Однако была одна женщина, которая по-настоящему завладела вниманием и воображением Кроули. Это была актриса немого кино из Голливуда, которую звали Джейн Вульф, снявшаяся в более чем тридцати фильмах. Эта женщина внимательно изучала труды Кроули и с 1917 года вела с ним переписку, однако они никогда не встречались. За это время Кроули стал в её глазах тем учителем, которого она так долго искала и который, как ей казалось, мог спасти её от самой себя. Со своей стороны Кроули, который любил ходить в кино, представлял её себе тонкой, хрупкой юной красавицей. Что в ней действительно было хрупким и ломким, так это её личность. Она принимала веронал и однажды совершила попытку самоубийства. К 1920 году их переписка приняла романтический оборот, и Кроули пригласил её в Чефалу. Возможно, он думал о ней как о своей следующей Алой Женщине.
Кроули пригласил Джейн Вульф не прямо на Сицилию, а попросил её приехать в Бу-Саада в день летнего солнцестояния. Таким образом он устраивал ей своего рода проверку, а также давал себе возможность познакомиться с ней в отсутствие Лии и Нинетт. Он выехал из Чефалу 22 июня, но затем переменил намерения и телеграфировал Джейн, прося её встретиться с ним в Тунисе, где он намеревался позаниматься гомосексуальной магией с покладистыми в этом отношении арабскими юношами. Телеграмма не дошла до Джейн Вульф, которая приехала в Бу-Саада и несколько дней ждала там своего учителя в условиях палящей жары. Тем временем Кроули отчаялся дождаться её и 10 июля вернулся на Сицилию. Наконец, устав от жизни в пустыне, Джейн Вульф и сама отправилась на Сицилию и 23 июля прибыла в Палермо, где её встретила Лия.
Первая встреча совершенно не вдохновила Джейн. Лия была одета в грязное чёрное платье, да и самой ей явно не мешало помыться. Когда Лия представила Джейн Кроули, тот был одет во что-то яркое и безвкусное, увешан множеством браслетов, а в ушах у него красовались кольца: он проколол уши в первый же день по возвращении из Туниса.
На следующий день все трое сели на поезд, шедший в Чефалу, а из Чефалу совершили пешую прогулку по оливковым рощам до Аббатства. Вид Аббатства чрезвычайно разочаровал Джейн. Это место вызвало «физическое отвращение, и, по мере того как шло время, я всё более явно ощущала омерзительный запах, который окутывал дом и его окрестности; казалось, что он поднимался до самого неба. Я не могла дышать». Не меньшим разочарованием стала для Кроули и она сама. Он совсем не так представлял себе кинозвезду. Блистательной юной красавицей она не была. Достаточно сказать, что она была на шесть месяцев старше его, несколько по-мужски стригла волосы и имела коренастую фигуру. Кроме того, она носила грубые башмаки и твидовые юбки. Причиной предположения Кроули о более юном возрасте Джейн было то, что она солгала ему по поводу своего возраста. Эта ложь значительно исказила астрологические прогнозы, которые в отношении неё составлял Кроули. Составив новый гороскоп, он обнаружил, что её любовь к нему была на самом деле не более чем любопытством. Ей не суждено было стать его новой Алой Женщиной. В сущности, сомнительно даже то, занимались ли они с Кроули сексуальной магией. Однако к изучению магии Джейн относилась всерьёз.
Как только Джейн Вульф появилась в Аббатстве, Кроули посвятил её в А.-. А.-., начав учить её йоге и курению опиума. Она была шокирована поведением остальных те-лемитов, как называли себя члены общины, но со временем примирилась с местными нравами. Кроули соорудил для неё простую хижину неподалёку от виллы, забрал у неё все вещи и одежду, вручил простое шерстяное платье, карандаш и блокнот, где она должна была вести свой магический дневник, и изолировал её от всех. Никому не разрешалось приходить к ней, но каждый вечер к Джейн посылали Говарда, который приносил ей пропитание на завтра: виноград, хлеб и воду. В течение нескольких недель, как когда-то Нойбург в Болескине, она страдала от множества неудобств, но со временем привыкла и к завершению срока такой уединённой жизни обрела глубокое спокойствие и внутреннюю умиротворённость. Оставшись, она затем прожила в Аббатстве почти столько же, сколько и сам Кроули, работая его секретарём, а также помогая ему делать некоторые из неэротических настенных росписей и пытаясь поддерживать в доме хотя бы видимость чистоты и порядка.
В сентябре 1920 года Кроули и Лия, которая снова была беременна, отправились в Неаполь. Кроули нужен был дантист, а Лии — глазной врач. Ненадолго заехав на Капри, они вернулись в Чефалу, где их ожидала трагедия. Пупэ, которая постоянно болела с самого рождения, почувствовала себя ещё хуже. Её отправили в больницу в Палермо, где она умерла 14 октября. Кроули был безутешен. Через шесть дней трагедия усугубилась тем, что у Лии произошёл выкидыш. Не случись этого, Лия родила бы мальчика, первого сына Кроули и воплощение Айвасса. Из всех этих несчастий Кроули сделал вывод, что не следует ни сосредоточиваться на прошлом, ни строить планов на будущее: жизнь преходяща, и значение имеет лишь то, что происходит сейчас. Он решил сконцентрироваться на своей миссии проповедника Закона Телемы, даря свою любовь не только горстке избранных, но всему человечеству.
Обезумев от своей потери, Лия стала неуправляемой и обвинила Нинетт, которая сама была на восьмом месяце беременности, в том, что та магическими средствами спровоцировала выкидыш. Кроули сумел завладеть магическим дневником Нинетт, чтобы посмотреть, на самом ли деле это было так. Он был глубоко шокирован прочитанным. «Я был чрезвычайно напуган, — писал он в своём -дневнике, — тем, сколь ужасно человеческое сердце. Я никогда не подозревал, что такое возможно». В результате всего этого Кроули изгнал Нинетт из Чефалу, запретив ей возвращаться раньше, чем родится её собственный ребёнок. Ей не пришлось долго ждать. 26 ноября она родила дочь, которой дали имя Астарта Лулу Пантея, причём первое слово было именем проститутки, считавшейся одним из прежних воплощений Кроули.
За несколько дней до этого на виллу прибыл Сесиль Фредерик Рассел, один из первых американцев, вступивших в А.-.А.-. , который познакомился с Кроули в Нью-Йорке летом 1918 года. В прошлом он служил в Военно-морском флоте США, а теперь выполнял самую простую работу в военно-морском госпитале в Аннаполисе. От военной службы Рассел был отстранён за передозировку кокаина, спровоцированную чтением «Равноденствия» с рассуждениями Кроули о наркотиках и магии. К сожалению, Рассел был неотёсанным малым. Кроули утверждал, что он покрыт «скорлупой стопроцентно американской вульгарности, под которой скрывается Великий Посвященный». Он нередко казался суровым и был склонен к дурному настроению, но вместе с тем прекрасно разбирался в литературном творчестве Кроули и многие его стихи знал наизусть. При столкновении с любыми властями Рассел вёл себя как неистовый бунтарь: этот недостаток Кроули надеялся изгнать из него в своём Аббатстве. Это намерение Кроули с неизбежностью привело к тому, что между ним и Расселом установились напряжённые отношения, а между их личностями началось длительное противостояние. Они часто спорили, и Кроули видел, как заносчивость Рассела разрушает характер этого человека и делает его закрытым и замкнутым.
Один из главных камней преткновения был связан с гомосексуальной магией. Кроули начал проводить серию сексуальных ритуалов с Лией и Расселом, но тотуча-ствовал в них неохотно. Кроули так описывал происходившее в своём дневнике: «После ужина мы послали за Genesthai [магическое имя Рассела]. Было около 11 часов вечера Opus V. Genesthai in ano meo. Алостраэль должна была возбуждать пенис Genesthai рукой, чтобы добиться эрекции, после чего ей следовало ввести его пенис в мой анус. Оргазм был невероятно мощным. Почти весь Эликсир впитался; Алостраэль, которой я предложил его, досталось лишь несколько капель». В своей автобиографии Рассел, который был гетеросексуалом и с неприязнью относился к гомосексуализму, резко заявил: «На твою обольстительную магию член у меня не встал», после чего добавил, что «этиловый эфир не возбуждает чувственности».
Рассел остался в Чефалу на год, но его пребывание в Аббатстве принесло только разочарование. Кроули ожидал от него великих свершений, возможно, надеялся даже, что Рассел станет его магическим сыном, но все эти надежды не сбылись. Хотя Рассел и Кроули продолжали переписываться, близкие отношения между ними прекратились, как в личном, так и в магическом смысле. После пребывания на Сицилии Рассел вернулся в Америку, где в начале 1930-х основал своё собственное оккультное общество под названием Клуб Хоронзона. Ритуалы этого общества представляли собой ухудшенную копию ритуалов ОТО и «Золотой Зари», топорно соединённых с небольшим количеством обрядов сексуальной магии.
Зимой 1920 года запасы денег снова начали истощаться. В начале нового года Кроули отправился в Париж с важной миссией благотворительного сбора денег. Лия осталась отвечать за ведение дел в Чефалу. Нинетт вместе с её новорождённым ребёнком разрешили вернуться в общину, причём Кроули наказал обеим женщинам не ссориться во время его отсутствия.
В Париже Нина Хэмнетт познакомила Кроули с Джот ном Салливаном, математиком и научным экспертом газеты Times, а также с его подругой Сильвией. Кроули и Салливан немедленно подружились. В течение двух недель они встречались почти каждый день. За это время Кроули развернул перед своими новыми знакомыми основные положения своей философии и познакомил их с сексуальной магией. У Салливана и Сильвии была большая разница в возрасте, и отношения их осложнялись проблемами сексуального характера. Эти проблемы Кроули, судя по всему, удалось устранить. Кроули предложил Сильвии поехать вместе с ним в Чефалу, и отношения их могли бы иметь продолжение, если бы Сильвия не забеременела, хотя и неясно от кого: разумеется, Кроули занимался с ней сексом в порядке «инструкции» к сексуальной магии. Салливан обдумал предложение Кроули и отказался. Кроули не очень переживал на этот счёт и утверждал, что Сильвия была ему симпатична, но «что это не имело большого значения. Она была лишь одной из миллионов других девушек».
Хотя чета Салливанов была потеряна для Аббатства, вернувшись на Сицилию 6 апреля, Кроули обнаружил в Аббатстве новичков — английскую писательницу Мэри Баттс и её друга, Сесиля Мэйтланда. Несмотря на это, Кроули был разочарован до предела. Денег ему по-прежнему едва хватало на насущные нужды, а зависимость от героина его подавляла. Он знал, что только его воля может помочь ему избавиться от власти наркотиков, поэтому он совершал горные восхождения, занимался живописью в стремлении обрести контроль над пагубной привычкой: однако терпел поражение. Кроме того, ему казалось, что дисциплина в Аббатстве постоянно слабеет. Слишком многие стали считать Аббатство загородной виллой для отдыха, поэтому Кроули стремился побуждать всех уделять магии больше внимания. Тем временем в магической карьере самого Кроули возникли сложности.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 329; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!