Иосиф Флавий: свидетельство о прор. Иоанне Предтече



Помимо рассмотренного Testimonium Flavianum — свидетельства об Иисусе Христе, Иосиф Флавий также говорит еще о прор. Иоанне Предтече (Древн. XVIII, 5, 2) и ап. Иакове, брате Господнем (Древн. XХ, 9, 1).

Сведения о прор. Иоанне ПредтечеИосиф Флавий предваряет сообщением о войне между Иродом и аравийским царем Аретой, поводом к которой послужила Иродиада: «Ирод был давно уже женат на дочери Ареты. Во время одного путешествия в Рим он заехал к своему сводному брату Ироду... Влюбившись в жену брата, Иродиаду (она была дочерью их общего брата Аристобула и сестрою Агриппы Великого), он рискнул предложить ей выйти за него замуж. Иродиада согласилась... При этом было условлено, что Ирод прогонит дочь Ареты... Последняя… поехала тотчас же в Аравию.., к отцу своему. Ему она рассказала о намерении Ирода. Арета на основании этого решил начать войну со своим зятем... В происшедшей битве все войско Ирода было уничтожено»[244]. В данном свидетельствеИосиф Флавий не противоречит событиям излагаемым в Евангелии и уточняет их в деталях.

После этого он говорит о прор. Иоанне Предтече: «Некоторые иудеи, впрочем, видели в уничтожении войска Ирода вполне справедливое наказание со стороны Господа Бога за убиение Иоанна. Ирод умертвил этого праведного человека, который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения. При таких условиях (учил Иоанн) омовение будет угодно Господу Богу, так как они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела, тем более что души их заранее уже успевают очиститься. Так как многие стекались к проповеднику, учение которого возвышало их души. Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на массу (вполне подчинившуюся ему) не повело к каким-то осложнениям. Поэтому тетрарх предпочел предупредить это, схватив Иоанна и казнив его раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода Иоанн был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там казнен. Иудеи же были убеждены, что войско Ирода погибло лишь в наказание за эту казнь, так как Предвечный желал проучить Ирода»[245].

Несмотря на противоречивость со сведениями Евангелия (впрочем противоречивость вызвана субъективным фактором — Иосиф Флавий полагает, что Ирод видел в прор. Иоанне Предтече своего рода «политического конкурента» и не связывает казнь пророка с Иродиадой), весьма важным является их общее историческое свидетельство опрор. Иоанне Предтече. В свою очередь, это в очередной раз опровергает тезис мифологистов о том, что Евангелия якобы исторически недостоверны.

Интересно отметить, что несмотря на очевидную «угрозу» тезису о том, что Евангелия нельзя считать историческими источниками, мифологисты, в целом, были склонны доверять информации Иосифа Флавияо прор. Иоанне Предтече. В частности, С. И. Ковалев указывал, что «этот отрывок производит впечатление подлинного. Иоанн Креститель мог быть одним из тех многочисленных пророков, которые появлялись в напряженной атмосфере Палестины I в. и предсказывали скорое пришествие мессии»[246].

 

Иосиф Флавий: свидетельство об ап. Иакове, брате Господнем

Об ап. Иакове Праведном († 62), — первом Иерусалимском епископе, Иосиф Флавий пишет следующее: «Узнав о смерти Феста, император послал в Иудею наместником Альбина. Около того же времени царь [Агриппа] лишил Иосифа первосвященнического сана и назначил преемником ему Анана...Анан… имел крутой и весьма неспокойный характер; он принадлежал к партии саддукеев, которые, как мы уже говорили, отличались в судах особенною жестокостью. Будучи таким человеком, Анан полагал, что вследствие смерти Феста и неприбытия пока еще Альбина наступил удобный момент (для удовлетворения своей суровости). Поэтому он собрал синедрион и представил ему Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом, равно как нескольких других лиц, обвинил их в нарушении законов и приговорил к побитию камнями. Однако все усерднейшие и лучшие законоведы, бывшие [тогда] в городе, отнеслись к этому постановлению неприязненно»[247].

Из-за краткости сообщенияИосифа Флавия остается неясным, за какое конкретно «нарушение законов» Синедрион, по инициативе первосвященника Анана осудил на смерть ап. Иакова Праведного и «нескольких других лиц». Но самым простым и наиболее вероятным все-же представляется исповедание христианской веры. Также это сообщение подтверждает то о чем говорит Д. А. Хвольсон: об аристократической клерикальной партии садуккеев, правившей и руководившей Синедрионом и о жестокости садуккеев в отношении ведения судебных дел, о враждебности к садуккеям и их непопулярности среди иудейского народа.

Можно предположить, что осуждение на смерть ап. Иакова Праведного и других христиан саддукеями во главе с Ананом, имело ту же причину, что осуждение саддукеями Иисуса Христа, — садуккеи видели в них для себя угрозу. Общеизвестно нечестие в религиозной жизни садуккейской партии, также как и высота духовно-нравственной жизни первых христиан. Из Священного Предания известно каким авторитетом пользовался в Иерусалиме ап. Иаков Праведный и, по всей вероятности, — в этом и была угроза для Анана, как первосвященника Иерусалимского Храма.

Если аутентичность свидетельства Иосифа Флавия о прор. Иоанне Предтече мифологическая школа, в целом, принимала, то об ап. Иакове Праведном категорически отрицала. Причем, отрицала чисто «по-пролетарски», в духе советской атеистической пропаганды: раз Бога нет, то ап. Иакова тоже быть не может. В частности, об этом прямо пишет С. И. Ковалев: «если мы считаем фальшивкой вышеупомянутое место в XVIII книге», т. е. Testimonium Flavianum, «то логически должны признать интерполяцией и рассказ о казни “брата Иисуса”»[248]. Комментарии тут излишни. Можно лишь отметить, что «большинство исследователей 2-й пол. XX в. принимают свидетельство, касающееся Иакова как подлинное»[249].

 

Мара бар Серапион

Мара бар Серапион — языческий философ и писатель кон. I в., уроженец г. Самосаты. Его единственный текст — «Письмо к сыну», в котором и содержатся краткие биографические сведения. «Письмо к сыну» Мары бар Серапиона обрел в числе прочих сирийских рукописей, во время поездки по Египту в 1840-х гг., британский востоковед УильямКюртон (WilliamCureton) (1808-1864). Сам же У. Кюртон ввел его в научный оборот в 1855 г. В 1861 г. прот. А. Горским это единственное произведение Мары бар Серапиона было введено в отечественную церковно-историческую науку. Впервые полный текст «Письма» в собственном переводе с комментариями был в 1985 г. опубликован С. С. Аверинцевым.

«Письмо» Мары бар Серапиона, на сегодняшний день «вероятно, древнейшее сохранившееся упоминание об Иисусе Христе в языческой литературе»[250]. На содержащееся свидетельство об Иисусе Христе у Мары бар Серапиона обратил внимание уже У. Кюртон. Позднее эти взгляды никогда не были опровергнуты. Само свидетельство содержится в неявной форме, — Мара бар Серапион не называет имени Иисуса Христа. Среди прочих наставлений своему сыну, он восхваляет философию, как ведущую к постижению мудрости. Мудрость, в свою очередь, по мнению Мары бар Серапиона, и есть смысл человеческой жизни.

И на фоне этих рассуждений, Мара бар Серапион говорит: «Итак, если мудр ты и неусыпен в рачении, не престанет божество помогать ни тебе, ни любящим тебя». И далее подкрепляет эту мысль следующими историческими примерами (хотя, строго говоря, не совсем точными): «что доброго стяжали афиняне, убив Сократа, возмездие за коего получили они в гладе и моровой язве? Или сыны Самоса, сжегши Пифагора? Ибо земля их в одночасье сокрыта была песком. Или иудеи, казнив Мудрого Царя своего? Ибо царство их с того времени отнялось у них. Ибо по правде отметило божество мудрость сих трех: ибо афиняне умирали от глада, и сыны Самоса одолены были морем, не имея средств помочь себе, иудеи же, покинутые и прогнанные из царства своего, рассеяны по всякой стране. Сократ бессмертен через Платона; Пифагор же — через кумир Геры; а Царь Мудрый — через законы, им данные»[251].

Подавляющее большинство исследователей склонны считать, что под «Царем Мудрым»Мара бар Серапион подразумевает Иисуса Христа.Б. Г. Деревенский, по этому поводу замечает следующее: «поскольку ни об одном из царей из династий Хасмонеев и Иродов не известно, чтобы он пал от руки своих подданных, то возникло предположение, что имеется в виду не кто иной, как Иисус Христос, на кресте которого было написано: “Царь Иудейский”. К тому же вряд ли кого-либо из Иродов можно было поставить в один ряд с древними мудрецами Сократом и Пифагором»[252].

Отождествление Мудрого Царя и Иисуса Христа в «Письме» Мары бар Серапиона зависит и от датировки этого литературного памятника. У. Кюртон и последующие исследователи датировали его кон. I в. В частности, прот. А. Горский писал: «проследив все письмо Мары, мы… видим в писателе некоторое знакомство с историей и с идеями христианства. Оно писано вскоре после войны иудейской. Мара сам мог быть в Иудее, вместе с войсками своего государя, и там получить некоторые сведения о евангельском учении; или мог слышать о нем в своей стране, от рассеявшихся повсюду проповедников евангелия»[253].

Однако, во 2-пол. ХХ в. относительно «Письма» Мары бар Серапиона «высказывались аргументы и в пользу более поздней датировки — II-III вв.»[254]. Но они не были приняты большинством исследователей. По этому поводу С. С. Аверинцев писал следующее: «этот загадочный текст… принадлежит 2-й пол. I в.Мара знаком с христианской проповедью… и относится к ней сочувственно, однако сам не является христианином, поскольку Иисус для него — лишь один из мудрецов и невинных страдальцев, вызывающих уважение и симпатию и пригодных как ободряющей пример для человека в беде, не более того… маловероятно, чтобы так говорил человек кон. II в. или тем паче III в., т. е. современник многочисленной повсюду распространившейся институционально оформившейся церковной организации, когда сила вещей уже не оставляла места для такого неопределенного сочувствия и вынуждала каждого определить свое место, примкнув либо к Церкви, либо к одной из еретических общин, либо к противникам христианства»[255].

Помимо этого, С. С. Аверинцев склонен видеть созвучие свидетельства о Христе у Мары бар Серапиона и Testimonium Flavianum в «Книге титулов» еп. Агапия Манбиджского. Он говорит о том, что «взгляд Мары на Иисуса как на мудрого, но отнюдь не божественного учителя сильно напоминает… отзыв Иосифа Флавия, недавно обнаруженный в составе арабоязычной всемирной хроники Агапия из Менбиджа (X в.)»[256].


Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 1088; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!