ДОНЕЦКИЙ КРАЙ В ГОДЫ ПЕРВЫХ СОВЕТСКИХ ПЯТИЛЕТОК: МОДЕРНИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ

ЛЕКЦИЯ

ТЕМА: ДОНБАСС В МЕЖВОЕННЫЙ ПЕРИОД (1921–1941 гг.)

Образование СССР (1922г.).

Новая экономическая политика и особенности ее проведения в Донбассе.

Донецкий край в годы первых советских пятилеток: модернизация экономики.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ:

 

1. История (история Донбасса: от древности до современности) :

учебное пособие / под общей редакцией Л. Г. Шепко, В. Н. Никольского. –

Донецк: ДонНУ, 2018. – 693 с.

2. Степкин В. П. История Донецка (1779–1991) / В. П. Степкин. – Донецк: Апекс, 2004. – 287 с.

3. Нікольський В. М. Політичні репресії 1937–1938 рр. на Донеччині : причини, перебіг, наслідки / В. М. Нікольський. – Донецьк : Каштан, 2011. – 200 с.

4. История родного края : в 2 ч. / [Р. Д. Лях, В. Н. Никольский, В. Д. Нестерцов и др.]. – Донецк : Кардинал, 1998. –Ч. 2 : учеб. пособие для 10–11 кл. – 1999. – 336 с.

 

ОБРАЗОВАНИЕ СССР (1922 г.)

Во время гражданской войны на территории бывшей Российской империи образовалось шесть советских республик – Российская Феде- рация, Украина, Белоруссия, Азербайджан, Армения, Грузия, две на- родные республики – Бухарская и Хорезмская. Отношения между ними регулировались системой двусторонних и многосторонних соглашений, которая получила название «договорной федерации». После граждан- ской войны встал вопрос об окончательном урегулировании отношений между республиками. Для этого была образована специальная комиссия во главе с наркомом национальностей Иосифом Сталиным. В Украине с критикой этого плана активно выступили председатель правительства Х. Раковский и нарком внутренних дел Г. Скрипник. В. Ленин отверг

сталинский план и разработал собственный, по которому все республики, включая Российскую Федерацию, на равных правах входили в состав Союза Советских Социалистических Республик, сохраняя за собой право свободного выхода. Таким образом, образовывалось новое федеративное государство, в котором наряду с республиканскими предусматривалось формирование союзных органов власти. На основе ленинского плана I съезд советов СССР 30 декабря 1922 г. принял решение об образовании Союза Советских Социалистических Республик (СССР). В его состав вошли Российская Федерация, Украинская ССР, Белорусская ССР, За- кавказская Федерация (Грузия, Армения, Азербайджан). В документах, положенных в основу СССР (Декларация и Договор), права центра пре- валировали над правами республик. Юридическое оформление СССР окончательно завершилось в 1924 г. , когда была принята Конституция СССР, IX Всеукраинский съезд советов (май 1925 г.) утвердил изменения в Конституции УССР, законодательно закрепив вхождение республики в состав СССР.

 

НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА И ОСОБЕННОСТИ ЕЕ ПРОВЕДЕНИЯ В ДОНБАССЕ

4 февраля 1921 г. В. Ленин, выступая на Московской конферен ции металлистов, выдвинул задачу пересмотра политики в отношении крестьянства. 8 февраля того же года он написал «Предварительный, черновой набросок тезисов насчет крестьян», в котором последний пункт предусматривал свободу реализации излишков крестьянского хозяйства. В этот же день на заседании Политбюро в ходе обсуждения вопроса о замене продразверстки натуральным налогом была создана специальная комиссия.

Между тем ситуация в стране накалялась. Это проявилось в воо- руженном сопротивлении новой власти, кульминацией которого стали массовые выступления крестьян в Тамбовской губернии («антоновщина») и так наз. «Кронштадтский мятеж» моряков, состоявших, в основной массе, из бывших крестьян, восстания на Украине, Дону, Кубани, По- волжье и Сибири.

На Х съезде РКП (б) с докладами о замене разверстки налогом вы- ступили председатель Совнаркома РСФСР (правительства) В. И. Ленин и нарком продовольствия А. Д. Цюрупа. Партия открыто признавала, что продовольственная разверстка вызывала массовое недовольство трудового крестьянства и от нее необходимо отказаться. Новая модель «смычки» рабочего класса с крестьянством должна была стимулировать сельскохозяйственное производство, так как излишки оставались в ру- ках крестьян и могли продаваться на рынке. Таким образом, отменялась распределительная монополия государства и начиналось восстановление рыночных отношений.

Причиной и базой для этого необходимого отступления от коммунистической политики было раздробленное крестьянское хозяйство с допотопными орудиями труда.

Решение съезда по этому вопросу явилось началом разработки нового курса экономической политики.

 Новый курс вызвал непонимание и сопротивление со стороны мно- гих партийных и государственных функционеров. Политбюро создало специальную комиссию (Л. Б. Каменев, А. А. Андреев, А. И. Рыков и П. А. Богданов), которая выработала документ, названный «Наказ СНК о проведении в жизнь начал новой экономической политики». После многочисленных обсуждений в партийных и профсоюзных органах он был утвержден пленумом ЦК, а 9 августа – Советом народных комиссаров. 11 августа 1921 г. этот документ был напечатан в газете «Правда».

Наказ содержал два принципиальных момента: 1) переход к управ- лению «экономическими единицами сообразно принципам коммерческой выгоды»; 2) разрешение свободы торговли, аренды и концессий. Если в период «военного коммунизма» в основе экономической политики ле- жала идея о том, что методы управления должны сами собой привести к наиболее благоприятным результатам, то НЭП предполагал, что всякий метод хорош и целесообразен, если он дает экономическую выгоду.

Все промышленные предприятия, в соответствии с Наказом СНК, разделялись на три группы: 1) в руках у государства (в лице ВСНХ) со- средотачивались наиболее крупные и с государственной точки зрения важные предприятия; их дела ведутся на началах точного хозяйствен- ного расчета; они получают право продажи собственной продукции в республике и за границей и изыскивать различные источники матери- альных, продовольственных и денежных ресурсов; 2) предприятия, не вошедшие в эту группу, сдаются в аренду кооперативам, товариществам и пр.; 3) остальные предприятия подлежат закрытию, а их рабочие рас- пределяются по государственным работам, направляются в совхозы или получают помощь от государства, от отделов труда.

В Наказе также указывалась необходимость кооперирования ку- старей и ремесленников.

Идея нэпа исходила из того, что отступление в целом будет огра- ниченным: от использования методов, свойственных коммунистической экономике (планирование, отсутствие товарно-денежных отношений и т. п.), советская власть перейдет к широкому использованию государствен- ного капитализма. В. И. Ленин определял государственный капитализм как переходный период для создания предпосылок к строительству со- циализма, преодоления раздробленности мелких крестьянских хозяйств.

Вынужденная условиями гражданской войны национализация промышленности и транспорта сделала госкапитализм, как социаль- но-экономический уклад и как специфический метод социалистического строительства, ненужным. Но с переходом к нэпу госкапитализм снова стал актуальным. Первостепенными становились вопросы развития государственно-капиталистических предприятий (монополия внешней торговли, кооперация, концессии, аренда и т. п.).

Как перспектива появлялась проблема преобразования государствен- ного капитализма в социалистические производственные отношения.

Главным гарантом было государство диктатуры пролетариата и влияние коммунистической партии в рабочем классе.

17 октября 1921 г., выступая с докладом «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» на ІІ съезде политпросветов, В. И. Ленин признал, что капитализм восстановлен в значительной мере, что ради выживания советской власти нужно дать возможность развития госкапитализму, придется допустить его усиление, что пределы отступления еще не известны. Это ставило перед революцией новые задачи, к решению которых коммунисты не были готовы, так как не умели хозяйствовать по-коммунистически в силу несовершенства планового аппарата. Этому нужно было учиться у капиталистов и, научившись у них, победить их же оружием.

Трестирование. Аренда в угольной промышленности. С переходом к новой экономической политике перед властью возникла чрезвычайно трудная задача – научиться управлять производством и при этом «не потерять лица». Речь шла о том, что преобладание идеологии над экономикой всегда чревато нежелательными последствиями.

Трестирование. Перестройка хозяйственной жизни в стране на- чалась с упразднения жестко централизованной системы управления экономикой. Система главков стала заменяться системой трестов и син- дикатов. Главки представляли собой централизованный до крайностей административный аппарат управления одной отраслью хозяйства.

Тресты и синдикаты, рожденные упраздняемыми главками, уже по своей природе имели отрицательные элементы главкизма – они созда- вались как полухозяйственные – полуадминистративные единицы. Это происходило потому, что переход к нэпу для многих отраслей хозяйства был неожиданностью – его просто не понимали. И только после разъяс- нения, что это «всерьез и надолго», хозяйственные руководители начали усваивать основную директиву нэпа – самоокупаемость. Но самоокупа- емость предполагает самостоятельное ведение хозяйства, оборотный капитал, основные фонды, умение вести дело, срочную отчетность, производство продукции и безубыточный ее сбыт за наличный расчет.

Для управления предприятиями угольной промышленности Дон- басса в 1920 г. было создано ЦПКП (Центральное правление камен- ноугольной промышленности) Донбасса. Ему предстояло управлять сотнями «разнокалиберных» предприятий, расположенных на территории 20 тыс. кв. верст, с более чем сотней тысяч рабочих. Донецкую губер- нию разделили на четыре горных округа (Луганский, Криндачевский, Юзовский и Шахтинский), которые включали 16 районов, разделенных на «кусты» и группы шахт.

Административно-хозяйственная линия подчинения хозяйственного органа предполагала беспрекословное исполнение приказов как основ- ной принцип. При этой системе местный орган управления угольной промышленностью Донбасса – ЦПКП – выполнял функции посредника, выполнявшего исключительно задания Центра, собиравшего и переда- вавшего главку те сведения, которые были необходимы для жестко-цен- трализованного управления.

В октябре 1921 г. ЦПКП преобразуется в Управление государ- ственной каменноугольной промышленности (УГКП) в ранге треста (управляющим был назначен В. Чубарь). В его состав входили 533 ка- менноугольные и антрацитовые шахты, 7 рудничных совхозов, Крама- торский металлургический завод, 6 механических заводов, 9 кирпичных заводов и 6 вспомогательных предприятий.

Донецкий государственный трест по производству и продаже ка- менного угля и антрацита («Донуголь») был создан в Харькове 1 октября 1923 г., в ходе реорганизации УГКП. Управляющим был назначен М. Ру- химович. Предприятия треста – шахты и рудники – осуществляли 80 % всей добычи в регионе. Началом перехода на самоокупаемость было подписание начальником Главного топливного управления в Москве

А. Чубаровым 4 сентября 1923 г. «Положения о рудоуправлениях».

Однако эта громоздкая структура не могла эффективно руководить отраслью. Решение проблемы было найдено в комбинировании различных отраслей производства – потребителей угля – с угольной промышлен- ностью. Металлургическая и химическая промышленности Донбасса производили изделия, средства от продажи которых можно было пустить на «собственные» шахты. Юзовскому комбинату треста «Югосталь» были переданы рудники бывших Новороссийского, Никополь-Мариу- польского и Рыковского обществ. Макеевский комбинат получил руд- ники акционерного общества «Унион», Петровский комбинат – шахты бывшего Русско-Бельгийского общества. Тресту «Химуголь» передали все рудники Лисичанского района, а также шахты Скальковского и До- нецкого «кустов».

Позднее у группы руководителей железных дорог появилось желание обеспечить себя топливом, причем дешевым, в результате чего создается общество «Транспорткопи», получившее в середине 1923 г. Байракское и Ровенецкое рудоуправления. При отборе рудников и прикрепления их к  тому или иному тресту в основу было положено два довольно случайных признака: географическая близость рудников к заводам, юридическая связь и принадлежность в прошлом к одному акционерному обществу.

Следует отметить, что, кроме указанных трестов, в Донбассе уголь добывали также Паевое товарищество «Уголь» (ПТУ), «Аркампром», ГПУ и Солетрест.

По состоянию на октябрь 1928 г. в составе «Донугля» было 258 шахт.

2 сентября 1929 г. на заседании специальной комиссии ВСНХ Украины было принято решение о передаче всех шахт треста «Югосталь» тресту

«Донуголь».

Аренда в угольной промышленности. 26 июня 1921 г. (т. е. задолго до выхода «Наказа СНК...») руководство ЦПКП издает приказ № 229, которым разрешалось сдавать шахты в аренду артелям, кооперативам

и отдельным лицам. Арендаторы должны были отдавать государству 30 % добытого топлива, свободно распоряжаясь остальным. Ставилось и такое условие – не принимать рабочих крупных предприятий. При этом кустовым и районным управлениям разрешалось снабжать по до- говоренности арендованные шахты лесом и материалами.

Население с самого начала проявило интерес к нововведению. Но со стороны районных управлений и райкомов профсоюза выдвигались различные препятствия и помехи. Давало, скажем, районное управление согласие на передачу в аренду некоторых шахт. Когда же на них начи- нались работы, приходил приказ – договор отменить, арендаторов-част- ников арестовать. Были случаи произвольного ареста промышленной милицией всех должностных лиц, приезжавших в район для сдачи шахт.

В результате больших усилий к 1 сентября было организовано семь арендных участков: Дружковский, Щербиновский, Марьинский, Алмазный, Успенско-Ольховский, Дебальцевский и Криндачевский. Только прибытие специальной комиссии Совета труда и обороны во главе с заместителем председателя Высшего совета народного хозяй- ства И. Смилгой «легализовало» полномочия КИМКП (Комиссии по использованию мелких каменноугольных предприятий).

Последовавшее затем создание единого управления всей отраслью –

треста «Донуголь» – привело к ликвидации аренды на этих предприятиях.

Так завершилась попытка внедрения конкурирующих форм соб- ственности в угольной промышленности Донбасса.

Денежная реформа 1922–1924 гг. Материальное положение рабочих. К окончанию интервенции и гражданской войны денежная система в стране была крайне разбалансированной, что приводило к постоянному росту цен. Единственное, в чем страна не испытывала недостатка, были деньги. Их было действительно много: в обороте находились 886 500 000 000 000 000 000, т. е., почти тысяча квадриллионов рублей. Но это были не пресловутые «керенки» Временного правительства, а уже советские рубли, в обиходе называвшиеся «совзнаками».

Цены на продукты и товары были под стать «бумажкам». В Юзовке пуд пшеничной муки стоил 9,5 млн руб., десяток яиц – 1 млн, фунт пече- ного хлеба – 160 тыс., а четверть молока (2,5 литра) – 350 тыс. совзна- ков. И эти цены постоянно росли. Неслучайно в день получки рабочие затемно занимали очередь в кассы предприятия, чтобы купить продукты на базаре, пока они резко не подорожали.

Частые конфликты на шахтах и заводах случались потому, что за- держка зарплаты на день-два «съедала» ее значительную часть.

Разрегулированная денежная система сводила «на нет» все попыт- ки восстановить экономику. Государственный бюджет имел громадный дефицит.

Первая денежная реформа в СССР была проведена в 1922– 1924 гг. Обесценившиеся в годы гражданской войны бумажные деньги были заменены устойчивыми банковскими билетами – бумажными чер- вонцами и устойчивыми разменными денежными знаками. При первой деноминации один рубль образца 1922 г. приравнивался к 10 000 руб. в денежных знаках всех прежних выпусков. В результате находившиеся в обращении денежные знаки различных образцов были заменены зна- ками одного образца.

Изучив опыт других стран, нарком финансов РСФСР Г. Сокольни- ков вместе с другими специалистами-финансистами остановились на австрийской системе: золото хранилось в банке, а взамен выпускались бумажные банкноты.

Реформа началась декретом 12 октября 1922 г. Выпускавшиеся эмиссионным отделом государственного банка червонцы обеспечивались на четверть золотом и валютой, а остальное гарантировалось быстроре- ализуемыми товарами и векселями.

Поняв выгодность новой валюты, многие предприниматели, вклю- чая тресты, отраслевые банки и кооперацию Донбасса, стали переводить свои счета на «твердые» червонцы.

Материальное положение рабочих. В 1920 г. оно определялось толь- ко расходами на питание. С переходом к новой экономической политике ситуация в корне меняется. Подъем промышленного производства сдер- живался обвальной инфляцией. Пока советские рубли обесценивались, нужно было страховать заработки от падения (снижения покупательной способности). Для этого были введены твердые единицы – переводные

 

коэффициенты, называвшиеся «товарными рублями». Товарный рубль включал стоимость набора из 24 наименований продуктов и товаров ши- рокого потребления. Было подсчитано, что в январе 1913 г. за этот набор нужно было заплатить 10 руб. На 1 сентября 1923 г. стоимость такого же набора равнялась 350 руб. Набор был составлен так, что каждого продукта было взято определенное количество, обычно потребляемое рабочим. Зная заработок, можно было заранее подсчитать, какая его часть должна пойти на хлеб, другие продукты, обувь, одежду. Соответственно пересчитывалась, ориентируясь на товарный рубль, зарплата, выдавав- шаяся еженедельно. Товарный рубль давал возможность устанавливать реальную зарплату, и этим он был относительно выгоден рабочим.

Цена наборов устанавливалась четыре раза в месяц, о чем сообща- лось в газетах. Но дни выдачи зарплаты не совпадали с днями расчетов товарных рублей. Зарплата выдавалась не каждый день, а совзнак посто- янно падал в цене. Поэтому рабочие теряли значительные суммы. Кроме того, полученную зарплату нельзя было потратить за один день – в день получки, и здесь были потери.

В Донбассе практически было невозможно сблизить дни расчетов товарных рублей с днями выдачи зарплаты. Объясняется это тем, что на крупных предприятиях, с сотнями и тысячами рабочих, не успевали выполнять эту работу. Была и еще одна причина, тоже зависевшая от особенностей региона. Если предприятия, выпускавшие изделия легкой промышленности, после реализации товаров сразу же получали деньги, то в Донбассе уголь, металл, химикаты реализовались потребителям по всей стране. В результате средства на счета шахт и заводов поступали поздно.

Это вынудило именно в Донецкой губернии перейти к исчислению зарплаты в червонцах. Позднее червонец стали выдавать и в других регионах страны.

В дальнейшем, в конкурентной борьбе с совзнаком (основная сущ- ность денежной реформы) червонец окончательно победил.

В ноябре 1923 г. средний заработок на едока составлял в совзнаках: у рабочих-металлистов – 20,35 руб., горняков – 15,19 руб., химиков – 10,39 руб.

Эти деньги расходовались у горняков (в среднем на едока) таким образом: на питание – 4,26 руб., содержание и оплату жилья – 0,55 руб., топливо – 1,89 руб., одежду и туалет – 5,5 руб., хозяйственные расхо- ды – 0,38 руб., стирку и гигиену – 0,2 руб., спиртные напитки – 0,11 руб., культурно-просветительные нужды – 0,18 руб., табак, папиросы и спич- ки – 0,18 руб., лечение – 0,04 руб., общественно-политические расходы – 0,60руб., помощь отсутствующим членам семьи – 0,21 руб., расходы на собственное хозяйство – 0,47 руб., прочие – 0,46 руб.

Таким образом, расходовались 15,03 руб. Остаток дохода составлял с начала года 2 руб. 33 коп. Как же питались рабочие? В соответствии с международной нормой Фойта, принятой в 1920-е гг., человек, занятый средним по тяжести физическим трудом, должен получать ежесуточно 118 г белка, 56 г жиров и 500 г углеводов. При тяжелой работе нужно 145 г белка, 100 г жиров и 500 г углеводов.

Нужно отметить, что реальная зарплата в сентябре 1925 г. (в срав- нении с 1913 г., в %) была следующей: у металлистов – 54 %, пищеви- ков – 93 %, печатников – 128 %, химиков – 93 %, горнорабочих – 43 %.

Фактором, наиболее отрицательно влиявшим на материальное по- ложение рабочих в 1926–1927 гг. и имевшим форму систематического массового явления, была несвоевременная выплата зарплаты. Особенно ощутимым это было в тяжелой промышленности и строительстве. В августе-сентябре зарплату не получали горняки 15-ти рудоуправлений.

В 1928 г. средняя зарплата рабочих в Донбассе составляла 64 руб. 76 коп. в месяц. Уровень жизни можно реально оценить в сопоставлении зарплаты с ценами.

Частный рынок: мука ржаная (за кг) – 10,3 коп., мука пшеничная – 15,3коп., хлеб пшеничный – 20,0 коп., крупа гречневая – 23,5 коп., ка- пуста свежая – 50,0 коп., лук репчатый –13,8 коп., говядина – 66,3 коп., баранина – 87,5 коп., масло сливочное – 1 руб.60 коп., сахар-рафинад – 70,0 коп., сахар-песок – 60,0 коп., сельдь астраханская – 71,0 коп., мыло – 50,0 коп., молоко (за литр) – 16,3 коп., масло растительное – 50,0 коп., керосин – 10,4 коп., яйца куриные (десяток) – 31,0 коп., ситец (за метр) – 43,0коп., стаканы гладкие (штука) – 17,5 коп.

В кооперации цены были на 10–15 % ниже, но номенклатура това- ров была вдвое меньше.

Несмотря на определенные перекосы и недоразумения, в целом прослеживался процесс постепенного повышения уровня жизни донец- ких рабочих в 1920-е гг. Наиболее динамично это происходило в период новой экономической политики, когда существенным было влияние рыночных отношений на развитие промышленности и социальную по- литику государства.

Кооперация. Важнейшей составляющей частью нового курса эко- номической политики была кооперация.

«Союз рабочих кооперативов Донбасса», созданный 1 сентября 1918 г. в условиях немецкой оккупации и гетьманщины, просуществовал недолго. Присутствие в названии объединения слова «рабочих» было неприемлемым для его инициаторов, и объединение получило наиме- нование «Союздонбассейн».

С восстановлением советской власти в 1920 г. система рабочей кооперации была преобразована в орган распределения продуктов пита- ния и промышленных изделий. Эта работа проводилась под контролем Наркомата продовольствия и фактически кооперативные организации превратились в его подразделения.

Со временем кооперация была преобразована в самостоятельную организацию, независимую от хозяйственных органов, что принципи- ально отличало ее от кооперации «распределительного» периода.

«Союздонбассейн» до августа 1922 г. занимался в основном хле- бозаготовительными и продуктовыми операциями. Эти новые функции кооперации появились потому, что Донбасс был крупнейшим потреби- телем и испытывал острую нехватку в продуктах питания из-за значи- тельного сокращения посевных площадей и неурожая, охватившего в 1921 г. самые крупные сельскохозяйственные районы губернии.

«Союздонбассейн» своих средств не имел, и для закупки продук- тов в других губерниях он был вынужден заключать договоры с пред- приятиями государственной промышленности, получая от них железо, соль и другие товары. То есть, объединение работало на комиссионных началах – было посредником. Такая деятельность потребовала создания сети различных контор вне Донецкой губернии. В этот период экономика региона начала оздоравливаться, натуральные формы торгового обмена постепенно вытеснялись. В связи с улучшением продовольственного положения в Донбассе (государство теперь обеспечивало регион продовольствием в объеме годовой потребности), на первый план выдвигались товарные запросы населения. Важной вехой на пути развития кооперации в условиях нэпа был ХІІІ съезд РКП (б), проходивший в мае 1924 г. О внимании к кооперации говорит тот факт, что ее проблемам были посвящены три доклада– Л. Каменева, Г. Кржижановского и А. Андреева. Отмечалось, что кооперативное строительство перестало быть задачей только ведомственной, а «становилось основной задачей партии, советской власти и всего рабочего класса и от решения этой задачи будет зависеть не только то, насколько мы будем продвигаться в смысле завоевания рынка, в смысле завоевания торговли, в смысле установления смычки, но и то, насколько мы будем продвигаться в деле социалистического внедрения в деревне».

В решениях съезда указывалось, что необходимо решительно пере- ходить на добровольное членство, когда гражданин сознательно вступает в кооператив, добровольно вносит свой пай, становится материально заинтересованным. Подчеркивалось, что самая лучшая агитация – это хорошая постановка дела в кооперативе.

Среди первоочередных задач значилось: «торговать дешевле, чем частный торговец». Среди бед, которыми страдала кооперация со времен

«распределительного периода», были бюрократизм и волокита.

В первой половине 1924 г. экономическая ситуация способствова- ла усилению рабочей кооперации. В феврале была разрешена так наз.

«товарная интервенция», что, кроме привлечения новых средств, закре- пило торговые связи кооперации с трестами и синдикатами. Денежная реформа также укрепила финансовое положение кооперативов.

11 сентября 1924 г. собрание уполномоченных Союздонбассейна приняло решение о ликвидации этой организации как центра обще- донбасской потребительской кооперации и создании вместо нее пяти окружных союзов.

Начался новый период в деятельности потребительской коопе- рации Донбасса. Кроме торговли, кооператоры делали первые шаги в культурно-просветительной деятельности – распространяли коопера- тивные газеты, журналы, плакаты, составляли библиотечки, снабжали руководящие органы первичной кооперации литературой.

Большую роль здесь сыграли планы В. Ленина о создании общества

«цивилизованных кооператоров». Однако само понятие не уточнялось. Предполагалось поголовное участие населения в кооперации. Развитие кооперативной торговли базировалось на успешном восстановлении промышленности.

Рабочая кооперация в основном снабжала людей товарами про- мышленного назначения, частный рынок специализировался на торговле продуктами питания. Государственная торговля переживала кризис, почти не имея розничной сети,а сосредоточила свои усилия на оптовой торговле.

Определенных успехов достигла и сельская потребительская ко- операция. В Сталинском округе из 326 тыс. чел. населения в сельской местности она обслуживала почти 250 тыс. Количество сельских коо- перативов с октября 1924 г. по январь 1926 г. увеличилось более чем в 2 раза, численность пайщиков достигла 16 тыс. чел., а в Артемовском округе – 46 тыс. чел.

Широкое распространение и развитие в Донбассе получили раз- личные виды производственной и сбытовой сельскохозяйственной кооперации. Для оказания материальной и организационной помощи крестьянству в 1923 г. было создано Донецкое общество сельскохозяйственного кредита (Донецкий губсельбанк). К 1 октября 1925 г. общество включало 205 сельскохозяйственных товариществ, 169 коллективов, 568 машинных товариществ и 15 кооперативов специального типа.

Следует отметить, что если другие типы производственных коо- перативов существовали ранее, то машинные товарищества появились только в 1924 г. Именно они были одной из самых прогрессивных форм объединения, что сразу признали крестьяне (все 568 товариществ были созданы за один год).

Тогда же, в 1924 г., кооператоры поняли, что без трактора не обой- тись. В 1921–1922 голодные годы тягловая сила крестьянского хозяйства – лошади, быки, волы – пали от бескормицы или пошли «под нож». Первая партия тракторов «Фордзон» была закуплена Донецким губсельбанком самостоятельно, на собственные средства. Это было целое событие, к которому и в центре, и в самом Донбассе отнеслись настороженно, зара- нее предсказывая неудачу. Скептики были и среди хлеборобов, и среди агрономов. Однако назревшая потребность в механизации сельского хозяйства и значительный недостаток рабочего скота (погибшего от голода или пущенного «под нож» владельцами из-за недостатка кормов в 1921–1922 гг.) заставили наиболее передовых крестьян приобретать трактора. Нужно отдать должное, партийные органы в Донбассе спо- собствовали механизации села.

По условиям Губсельбанка, право на получение трактора имели коллективы, владевшие не менее 100 десятинами земли, машинные то- варищества со 150 десятинами и колхозы. До октября 1925 г. Донецкий губсельбанк провел четыре тракторных кампании, в результате которых были получены и распределены 884 трактора, из них средства на 664 трактора выделил Укрсельбанк.

В одном из основополагающих документов нэпа – «Наказе СНК о проведении в жизнь начал новой экономической политики» – особое внимание уделялось кустарно-промысловой кооперации, которая должна

была помочь государству объединить труд трех миллионов ремесленных хозяйств, обеспечив их кредитами и сырьем для производства. Продукция этой отрасли кооперации в середине 1920-х гг. оценивалась в масштабах СССР общей суммой почти 3 млрд руб. Нужно было также организован- но довести эту продукцию кустарей и ремесленников до потребителя.

Задачу кооперирования мелких кустарей и ремесленников в г. Ста- лино взяло на себя товарищество «Мелкий кредит», возникшее в 1923 г. и объединившее около 100 кустарей. Начало его работы – без средств

и поддержки – было сложным. Но стремление к объединению сделало свое дело – к 1925 г. в товарищество входили 360 кустарей-одиночек и 13 артелей. На первых порах было легче получить кредиты под гарантии организации. Далее постепенно перешли к централизации закупки материалов и сырья, а затем – и к реализации готовой продукции.

Объединялись самые разнородные виды производства– от портных, сапожников, пекарей, мыловаров до чугунолитейных и механических мастерских, мельниц и шахт.

Кустпромкооперация с пониманием откликнулась на призыв Со- вета Труда и Обороны СССР – принять меры по ликвидации «ножниц» между ценами на промышленные и продовольственные товары. Так, за шесть месяцев цены на сеялки, производившиеся артелью в с. Лесовка Галициновского сельсовета, снизились почти на 25 %.

Артели кустарей-ремесленников, ставя одной из задач подъем культурного уровня, нередко выделяли часть средств в культфонды, устанавливали в клубах кинопроекторы, радиоточки, создавали библио- теки. Члены артелей, кустари-одиночки привлекались к участию в работе таких общественных организаций, как кассы взаимопомощи, комитеты незаможных крестьян (КНС), потребительской кооперации.

Следующим этапом в укреплении кустарно-ремесленной кооперации явилась реорганизация «Кустпромкредита» в «Кустпромсоюз». Одним из реальных шагов в этом направлении стал созыв в мае 1927 г. первого съезда уполномоченных от артелей и кустарей-одиночек. Активное уча- стие в проведении этого съезда приняли окружком КП(б)У, окрисполком, окружной финансовый отдел, окружной КНС, «Кредитсоюз».

В докладе «Кустпромкредита» указывалось, что из 2 450 кустарей округа этой организацией объединены около 1 000 чел., из которых две трети работали в Сталино, Дмитриевске и других крупных промышлен- ных центрах, а остальные – в сельских районах. В последующие годы система кустпромкооперации претерпела значительные изменения, что проявилось не только в ее существенном расширении, но и в чрезмерной централизации, с преобладанием администрирования. Демократические начала в кустпромкооперации были утрачены, и она превратилась в придаток системы бытового обслуживания населения.

Наименее развитой формой кооперации в 1920-е гг. была жилищ- ная. Причинами такого положения были нехватка средств, строитель- ных материалов и специальной техники. Нередко эти проблемы могли решаться на местах.

Такой была государственная концепция, государственная политика в области кооперации периода нэпа.

В специфических условиях крупнейшего промышленного района – Донбасса – кооперация могла развиваться только как часть общехозяй- ственной системы.

 Безработица. Забастовки, волынки. Безработица. В предше- ствующий период «военного коммунизма» сколько-нибудь заметная безработица исключалась как явление. Командно-административная система того времени предполагала обеспечение работой всех, неза- висимо от полезности самого труда. Более того, из-за низкой произво- дительности незаинтересованного работника рабочих рук не хватало. И приходилось даже привлекать армию.

Но вот был принят курс новой экономической политики, и ока- залось, что нет нужды в громадных, разросшихся административных аппаратах. Первыми советскими безработными в 1921 г. стали чинов- ники, называвшиеся тогда «совслужащими».

Нужно отметить, что такое наследие предшествующего периода, как острый дефицит рабочих рук, при чрезвычайно непродуманном использовании труда работающих, «кануло в Лету». И уже на второй Всероссийской тарифной конференции (сентябрь 1921 г.) было указано: «В связи с новым курсом экономической политики, сокращением штатов предприятий и учреждений, переходом к ведению предприятий на основах безубыточности и хозяйственного учета, круг занятых в государственной промышленности рабочих и служащих значительно сужается».

Безработица в Донбассе развивалась стремительно. В октябре 1921 г. во всей губернии на учете официально числилось 1 926 чел. безработных, в октябре 1923г. – 16 595 чел., а к октябрю 1925г. – 22 293 чел. То есть, число зарегистрированных безработных увеличилось в 11,6 раза. В последующие годы этот процент продолжал расти: по Ста- линскому округу количество безработных с 1927 по 1929 гг. возросло в 1,6 раза, а по Мариупольскому – в 2 раза. И при этом нельзя забы- вать, что в результате передачи в состав Юго-Восточного края РСФСР частей Таганрогского и Шахтинского округов территория губернии сократилась примерно на треть.

Причины безработицы были различными: рационализация про- изводства, всевозможные кампании совершенствования структуры управления экономикой, банкротство предприятий, произвол руко- водителей, репрессии против забастовщиков. Но главной причиной был хозяйственный расчет, не позволявший «содержать» излишнее количество рабочих и служащих.

Создавались биржи труда, вначале занимавшиеся лишь регистра- цией безработных и выдачей им соответствующих документов. Затем при них были созданы корреспондентские пункты, предназначенные для трудоустройства потерявших работу.

 26 сентября 1922 г. Совет Народных Комиссаров УССР определил для безработных такие льготы – оплата жилища в половинном размере, бесплатное пользование водой и канализацией.

До июня 1923 г. в Донецкой губернии было организовано бес- платное питание для части безработных (до 20 %). С июля того же года столовые для безработных были закрыты и начали выплачивать денежные пособия. Проведенные в 1927 г. подсчеты свидетельствуют, что при максимальном размере пособия, полностью тратя его на пита- ние, рабочий мог купить за месяц 16,3 кг хлеба и круп, 17,8 кг овощей, 1,4 кг фруктов, 5,6 кг мяса и сала, 600 г рыбы, 2,6 кг молока и молоч- ных продуктов, 0,5 кг подсолнечного масла и 1,54 кг сахара в месяц.

Пособия выплачивались страховыми кассами, чей бюджет складывался из перечислений от прибыли предприятий, высчетов из зарплаты и штрафов за нарушение техники безопасности. Те же из безработных, кто не имели права получать государственное пособие, могли рассчитывать на профсоюзную помощь (если имели не менее двух лет профсоюзного стажа).

В какой-то мере проблемы безработных решали сезонные артели, создававшиеся на время полевых работ в деревне. В 1923 г., по анало- гии с ними, образуются артели безработных, объединявшие до 1 000 чел. по губернии (3–5 %).

Пытались в Донбассе организовать и такую форму помощи без- работным, как общественные работы. Биржи труда по договоренности с коммунхозами собирали безработных на уборку улиц, снегоочистку, погрузочные работы.

Для обеспечения безработных крышей над головой комборбезы организовывали ночлежки. Вначале они были в каждом округе. Но к 1925 г. в Мариуполе остался один ночлежный дом на 30 чел. В Луганске исполком отказался выделять помещение для этих целей. В Артемовске отдали общежитие для безработных под административное учреждение. В Сталино в помещении бывшей ночлежки расположилась страховая касса.

Забастовки, волынки. Архивные документы 1920–1927 гг. свиде- тельствуют о таком довольно распространенном в то время явлении, как массовое недовольство рабочих своим положением. 1923-й год выделяется из всего периода резким ростом не только количества за- бастовок, но и участием в них значительного числа рабочих. Особенно это касалось угольной промышленности.

В обзоре «Забастовочное движение по промышленным предприятиям Донецкой губернии», подготовленном губотделом Государственного политического управления (ГПУ), причины выступлений рабочих определялись таким образом: «Ввиду несравненно большей интенсивности госпромышленных предприятий Донецкой губернии, по сравнению с прошлым годом, 1923 год ознаменовался большим наплывом рабочих масс из центральных губерний, а также и тягой на старые места рабочих, покинувших таковой в период неурожайных годов, бывших в Донбассе».

В условиях начавшейся денежной реформы зарплату шахтеры получали не только по частям, но и деньгами, продуктами в таких соотношениях: в марте – обесценивавшимися деньгами (совзнаками) 85 %, продуктами – 15 %; в апреле – деньгами – 88 %, продуктами – 12 %; в мае – деньгами – 90 %, продуктами – 10 %.

В обзоре забастовочного движения губернского совета профсоюзов за 9 мес. 1923 г. приводятся такие данные, характеризующие выступления рабочих.

Количество забастовок – 135, затронуто 123 предприятия, в том числе: по профсоюзу горнорабочих – 93 предприятия (75 % от обще- го количества бастовавших), по союзу металлистов – 22 предприятия (18 %), по союзу химиков – 7 предприятий (5,8 %), по союзу печатников – 1 предприятие (0,8 %).

По роду промышленной деятельности бастовавшие предприятия распределялись так: каменноугольных рудников – 118, металлообраба- тывающих заводов – 1, стекольных заводов – 4, типографий – 1.

Территориально забастовки распределялись по региону так: у горнорабочих – в Алмазно-Марьевском р-не, у металлистов – в Енакиевском р-не и районе Макеевского комбината, у химиков – на стекольном заводе в Константиновке и на рудниках в районе станции Насвитовичево Бахмутского р-на, у печатников – в типографии Макеевского комбината.

В сводке ГПУ о забастовках в 1923 г. было отмечено, что они не носили характера организованности, были стихийными, не отличались продолжительностью, не охватывали больших предприятий, а выража- лись, как правило, в частичных остановках производства (на несколько часов или 1–2 суток), причем в забастовках участвовали сравнительно небольшие группы рабочих.

Общие потери добычи угля и антрацита по Донбассу от забасто- вок за 1923 г. составили 70 млн пудов угля.

Отметим, что 1923 г. был наиболее насыщенным забастовками. В архивах сохранились отдельные документы, характеризующие ста- чечное движение в последующие годы.

В политическом письме секретаря Артемовского окружного коми- тета КП (б)У упоминается краткосрочная забастовка-волынка лесогонов на шахте в Горловке (март 1925 г.).

В информационной сводке ЦК КП (б)У от 20 ноября 1926 г. сооб- щалось о забастовке грузчиков Мариупольского порта.

В сводке Артемовского окружного отдела ГПУ за 15 марта 1927 г. анализируется забастовка горняков шахты им. Титова Титовского рудо- управления. Здесь были другие причины недовольства рабочих – протест против повышения норм выработки, непродуманные действия админи- страции.

Сам ход реализации нового курса экономической политики менял ситуацию – денежная реформа, совершенствование налоговой системы снимали с повестки дня такую причину забастовок как несвоевремен- ность выплаты заработной платы.

Но многие причины выражения протеста рабочими оставались, ведь нэп на местах осуществлялся методом «проб и ошибок».

Сельское хозяйство. Колхозы и совхозы. В соответствии с ре- шениями X съезда РКП (б) в марте 1921 г. были разработаны нормы продовольственного налога, объявлено об упразднении продразверстки, разрешено торговать сельскохозяйственной продукцией, что способ- ствовало повышению трудовой активности крестьян. Уже весной 1921 г. посевные площади расширились. Однако село, лишенное запасов, было зависимым от погодных условий. В 1921 г. сильная засуха пора- зила степные губернии. Урожай был катастрофически низким, всего 297 млн пудов.

Результатом стал голод 1921–1922 гг. Он был обусловлен, прежде всего, экономической политикой государства, а во-вторых, зависимостью местных властей, которые действовали не в интересах своих граждан, а безропотно выполняли указания руководящего центра. Голод, безуслов- но, был результатом значительного недобора урожая вследствие засухи, а также ущерба, причиненного хозяйству семилетней войной. Однако руководство страны требовало поставок хлеба.

И это в то время, когда положение становилось трагическим, за- пасы были изъяты полностью. Новый урожай, в частности, в Донецкой губернии, дал в среднем по 6 пудов с десятины, т. е. меньше, чем было посеяно (по 9 с дес.). Руководители Донецкого губисполкома сообщали:

«Голод в Донбассе приобрел ужасные размеры. Голодают до 500 тыс. чел. Крестьяне в отчаянии роют себе могилы, не ощущая реальной помощи». Однако выкачка хлеба продолжалась. До 15 января 1922 г. в губернии было изъято 120 тыс. пудов хлеба. Смертность на почве голода была значительной. Умирали в основном в селах. Обстановка в промышленных центрах несколько смягчилась вследствие предоставления изъятого у крестьян продовольствия. Изъятие запасов, в том числе и посевного материала, уменьшение численности рабочего скота обусловили сокра- щение посевов. Так, в 1922 г. в губернии было засеяно 1 682 тыс. деся- тин против 2 386 тыс. в 1921 г. В 1923 г. посевная площадь несколько расширилась и составила 2 102 тыс. десятин, или 83 % посевов 1916 г., в 1924 г. – 97 %, в 1925 г. были достигнуты показатели 1916 г.

Колхозы и совхозы 20-е гг. ХХ в. Совхозы и колхозы создавались уже в ходе преобразования аграрных отношений. В 1923 г. было учтено 139 совхозов, которым отведено 105 тыс. десятин угодий, 55 из них были

«приписными» промышленных предприятий. Создавались и коллектив- ные хозяйства крестьян – коммуны, артели, ТСОЗы. В конце 1922 г. в Донецкой губернии имелось 483 коллективных хозяйства, в том числе 35 коммун, 432 артели, 16 ТСОЗов. Всего в коллективных хозяйствах было 64 тыс. десятин земли, числилось 14 334 чел., т. е. в среднем по 29 чел. на хозяйство. Особой популярностью коллективные хозяйства не пользовались.

Национальная политика. «Коренизация» и украинизация. На- циональная политика советского правительства Украины в 1920-е гг., согласно официальным документам, предусматривала приспособление всего советского аппарата и создание специальных учреждений для обслуживания национальных меньшинств, проведения национального административно-территориального районирования.

Для руководства этими процессами в 1924 г. в Украине был создан специальный орган для работы среди национальных меньшинств – Центральная комиссия национальных меньшинств при ВУЦИК (ЦКНМ при ВУЦИК). Местными органами ЦКНМ становились бюро национальных меньшинств или уполномоченные по делам национальных меньшинств при губернских и окружных исполкомах. В их функции входило участие с правом совещательного голоса в работе исполнительных комитетов, местных организаций, разработка постановлений по нацменьшинствам, инициирование вопросов о необходимости изменений административных границ и др.

Донбасс издавна традиционно и заслуженно называют многонациональным краем.

По данным Сплошной подворной переписи Донецкой губернии

1923 г., ее население составляло 2 518 010 чел., из них: украинцев –

1 609 723, русских – 655 962, греков – 86 615, немцев – 56 834, евреев –

42 727, татар – 5 347, поляков – 6 622, болгар – 867, прочих – 16 899.

 Для выяснения причин и характера национальных процессов и проблем выделим городское и сельское население. Если среди сельского населения губернии украинцы составляли 73,3 %, то среди городско- го – 33, 3 %, русские (соответственно) – 17 % и 52 4 %, греки – 4,2 % и 0,96 %, немцы – 2 % и 0,64 %, евреи – 0,23 % и 6 %, татары – 0,01 % и 1,1 %.

Но и этих данных недостаточно. Специфика региона заключалась в многообразии типов населенных пунктов. В сельской местности, в 77 районах было 3 116 деревень, хуторов и колоний. Кроме губернского центра и шести окружных, к городам губернии относились два районных центра (Славянск и Енакиево) и семь заштатных городов. Важнейшим отличием Донецкой губернии от других были ее рудничные и фабрично-заводские поселки, которых насчитывалось 423.

В городах количество, например, русского населения колебалось от 18,8 % (Старобельск) до 59,9 % (Сталино), греческого – от 0,5 % (Артемовск) до 10 % (Мариуполь). Еще более пестрой была картина в поселках, где нередко возникали своеобразные национальные землячества. Так, в поселке Ново-Экономического рудника проживало мужчин татарской национальности 125 чел., а на поселке Брянского рудника – 232 чел. Поселок Кадиевского рудника насчитывал среди населения 2 354 русских, 944 украинца, 60 поляков, 22 еврея, 20 немев, 60 поляков, 15 татар.

Параллельно с многонациональными поселениями городского типа встречались и мононациональные. В г. Шахты 90,2 % были рус- скими, в Дебальцево 76,3 % – украинцами. Мононациональными были многие рудничные и заводские поселки.

В губернии насчитывалось 63 поселения сельского типа, насе- ленных греками (38 – в Мариупольском округе, 25 – в Сталинском). Немецкие колонии распределялись так: 85 – в Мариупольском округе, 51 – в Сталинском, 36 – в Луганском. В Мариупольском округе было 12 еврейских сельскохозяйственных колоний.

Кроме национальностей, включенных в статистические отчеты, в Донецкой губернии проживали 53 335 чел., отнесенных к графе «прочие народы» – больше, чем в любой другой губернии Украины. По данным административных отделов, здесь проживали около 750 китайцев, 55 ассирийцев, а также англичане, персы, турки, шведы, австрийцы, ру- мыны, эстонцы, латыши.

В Донбассе бюро по работе среди национальных меньшинств были созданы в 1923 г. в Артемовском, Мариупольском и Сталинском округах. В Луганском и Старобельском округах действовали уполномоченные по делам нацменьшинств. Среди штатных работников были немцы, греки, евреи, русские, молдаване, татары и пр. Национальные секции – еврейские, немецкие, греческие, татарские были почти при всех окружных партийных комитетах.

Но национальные сельские советы стали образовываться еще в 1923 г. Тогда их было 37: 26 греческих, 10 немецких и один еврейский. В 1925 г. на территории Мариупольского округа был создан Люксем бургский район.

В созданных национальных районах с середины 1920-х гг. началась работа по переводу делопроизводства, избирательных кампаний в Советы на родной язык. Переписка с окружными исполкомами должна была вестись на русском или украинском языке. В течение 1920-х гг. были переведены на родной язык большинство немецких сельсоветов. Греческие, еврейские и молдавские работали на русском языке.

Но в ЦКНМ при ВУЦИК разрабатывались планы полного пере- вода их на национальные языки.

Однако вся работа в этом направлении прекратилась уже в начале 1930-х гг. Прежде всего это произошло из-за новых административно-территориальных реформ, которые свели «на нет» достижения по национальному районированию.

«Коренизация» и украинизация. Решения VII конференции КП (б) У об украинизации и XII съезда РКП (б) о принципе «коренизации», а также постановление ВУЦИК и СНК УССР от 1 августа 1923 г. только декларировали начало этой работы.

2 ноября 1923 г. бюро Донецкого губкома КП (б)У утвердило План по украинизации по социальному воспитанию» (общеобразова- тельных школ). Были намечены два направления работы: украинизация педагогического персонала и украинизация учащихся. Для первых устанавливался срок – один год подготовки на инструктивно-прове- рочных курсах. Каждый был обязан не только овладеть литературным языком, но и ознакомиться с терминологией, образцами украинской литературы, знать историю и экономическую географию Украины.

Было запланировано создание сети украинских школ в губернии: в Бахмутском округе – 30 школ, Таганрогском – 13, Шахтинском – 10, Юзовском – 21, Мариупольском – 11, Луганском – 16, Старобельском –

28. На 1 апреля 1924 г. в губернии была украинизирована 181 школа (в 1913 г. украинских школ было всего 7). Таким образом, количество украинских школ увеличилось за 11 лет на 174, а за год план был пе- ревыполнен на 52 школы. Количество учителей, преподававших на украинском языке, равнялось 546. Значительно хуже было положение с украинизацией просветитель- ных учреждений (включая ликбезы) и учреждений профессионального образования. Это объяснялось отсутствием достаточного количества педагогов. Была подана заявка на Харьковскую биржу труда. Начался своеобразный поход на Донбасс учителей-специалистов Подольской, Полтавской и Киевской губерний. Еще сложнее была ситуация с украинизацией государственных учреждений. В губернском центре – Бахмуте весной 1924 г. были созданы 9 курсов украинского языка для работников госучреждений, которые охватывали 362 чел. Но обучение шло так медленно, что 9 июня 1924 г. бюро губкома КП (б)У приняло решение поддержать предложение губисполкома и губернского совета профсоюзов о переносе сроков украинизации в Донбассе на один год.

В апреле 1925 г. генеральным секретарем ЦК КП (б)У был назна- чен Л. Каганович. Его появление на Украине связано с определенной активизацией процесса украинизации, что связано с выполнением соответствующих указаний И. Сталина.

Образование и культура. В конце 1915 г. министр народного про- свещения Российской империи граф П. Н. Игнатьев внес для утвержде- ния в Государственную думу проект сметы расходов по народному образованию на следующий год, где указывалось, что всего в стране имелось 5 технических заведений, 34 средних, 29 низших технических,

36 ремесленных училищ, 32 школы для ремесленных учеников, 171 низшая ремесленная школа, 68 различных профессиональных школ, 200 профессиональных курсов и классов и 761 класс ручного труда.

В Донбассе имелось всего 8 профессиональных школ, в которых обучалось около 700 чел.

В качестве одной из своих важнейших задач большевики ставили осуществление так называемой «культурной революции». Необходимо было начинать с азов, добиваясь поголовной грамотности. В 1921 г.

в Донецкой губернии создаются пункты и школы по ликвидации не- грамотности (ликпункты и школы ликбеза). В апреле 1924 г. журнал

«Просвещение Донбасса» сообщал, что ликвидация неграмотности проходит очень слабо: из 35 тыс. неграмотных членов профсоюзов обучено всего 7 тыс. На селе ситуация была еще хуже: из 475 тыс. неграмотных крестьян было обучено только 5 тыс. Помимо нехватки средств, сказывалось то, что многие шахтеры, строители, химики были сезонными рабочими, прибывшими в Донбасс, чтобы заработать на покупку лошади или инвентаря. Они не видели необходимости даже в начальном образовании. Именно поэтому организации общества «Долой неграмотность», Губграмчека не только искали средства для содержания ликпунктов и школ ликбеза, а и вели пропаганду необхо- димости обучения. Одновременно с ликвидацией неграмотности было решено создать сеть школ для малограмотных взрослых, которых было 90 тыс. Предусматривалось, что в городе будут обучаться ежегодно по 5 раз 800 групп из 25–30 человек, а в селе – по 3 раза.

Только за три года на эти цели было необходимо 7 млн золотых рублей – громадная по тем временам сумма. Поэтому после длитель- ных дискуссий приняли решение отказаться от «немедленного и пол- ного удовлетворения нужды в просвещении решительно всех слоев населения». Губернский отдел народного образования стал на путь «ударничества»: в рабочем Донбассе в первую очередь создавались просветительные учреждения для организованного пролетариата, затем – для беднейшего крестьянства и в последнюю очередь – для остального населения. Такой подход объяснялся тем, что профсоюзы вместе с хозяйственными органами приняли на свое полное обеспечение значительную часть просветительных учреждений (271 из 309), суще- ствовавших в городах и рабочих поселках, а также 13 профтехшкол. В 1922 г. в Донбассе система профессионального образования рабочих включала 24 школы фабзавуча (2 340 учащихся), 7 домов подростков (360 чел.), 2 вечерних техникума (178 чел.), 34 рабочих курсов (2 560 чел.) и 3 научно-физических кабинета.

Более высокой ступенью являлась система индустриально-тех- нического образования, в которую входили 5 техникумов (Юзовский горно-механический, Таганрогский металлургический, Бахмутский механико-электротехнический, Горловский и Лисичанский горные). В те годы техникумы давали хотя и узкое, но высшее образование. В Донбассе также работали кооперативный и музыкальный техникумы, 2 медицинские, 3 музыкальные и 2 художественные школы, в которых обучалось более 1 200 чел. Для получения специального сельскохо- зяйственного образования к 1922 г. были созданы Луганский сельхоз- техникум, Каменская, Власовская и Таганрогская профшколы, четыре переходные школы, две лесных, а также землемерные курсы. В этих заведениях обучалось 620 чел.

Преподавателей не хватало, их в начале 20-х гг. ХХ в. готовили лишь на шести трехгодичных курсах (697 чел.) и двух краткосрочных курсах (213 чел.). Надо было учить и детей. Школы социального вос- питания, предназначенные именно для этого, испытывали особенные трудности. Среднее (семилетнее) образование мог получить далеко не каждый – школам не хватало средств. В основном заканчивали первую ступень (концентр) 3 или 4 группы и получали начальное образование.

 

Осенью 1922 г. в газетах РСФСР и Украины проходила дискус- сия: где взять деньги для школы. Предполагалось либо сделать школы платными, отказавшись от советской политики в области народного образования, либо закрыть многие из них. Выхода, казалось, не было. Донецкий губнаробраз, отражая настроения рабочего центра, нашел третий путь – ввел денежное обложение. Аргументировалось это сле- дующим образом. В дореволюционный период плата за обучение озна- чала получение права на образование. Новый подход – так называемые взносы обложения – означал лишь добровольное участие родителей в хозяйственном обеспечении просветительного учреждения. Если рань- ше неуплата родителями за обучение означала исключение ученика из школы, то по новому положению этого не стало.

В 1923 г. в Донецкой губернии числилось 2 118 учреждений со- циального воспитания. Из них 1 750 трудовых школ (3,3 % из них не работали). На средства родителей и населения содержались 66 % школ, 14,1 % получали деньги из местного бюджета, 7,3 % существовали на средства профсоюзов и только 3,5 % – за счет наркомата просвещения. Хотя еще год назад наркомпрос содержал более половины школ в губернии.

За короткий период произошли резкие изменения, причинами ко- торых были, главным образом, переход к жесткому бюджету и широкое привлечение населения к содержанию школ на договорных началах.

Параллельно велись поиски иных путей материального обеспечения школ. В Шахтинском уезде начали такой эксперимент: каждая волость выделила специальный земельный фонд, хозяйственное использование которого и давало средства для содержания просветительных учрежде- ний. Это ставило их вне зависимости от обеспеченных слоев населения, создавало прочную материальную базу просвещению.

Следующей важнейшей задачей Донецкого губнаробраза было просвещение беднейшего крестьянства. 2 октября 1921 г. сессия губис- полкома декретировала самообложение на просветительные нужды в селе. Работники губернского и уездных отделов народного образования выехали в села для агитационной работы. Несмотря на голод, поразивший губернию, к апрелю 1922 г. было собрано 26 млрд руб. (образца 1921 г.) и небольшое количество продуктов. Это была сумма, равная той, которую народный комиссариат просвещения Украины выделил Донбассу на 5 мес. Средств хватило на содержание просветительных учреждений до марта, после чего начались перебои в оплате работников школ – к 1 июня 1922 г. 16 тыс. учителей не получили зарплату.

Чтобы обеспечить средства к существованию учителей, стали внедрять так называемое «хозяйственное обрастание» – засев земельных участков при школах-семилетках и детских домах. Благодаря энергии работников просвещения и содействию Советов и земельных органов в первый же год в Донбассе при всех просветительных учреждениях было засеяно 2 000 десятин земли (2 200 га). Губисполком отменил погашение детскими учреждениями полученной семенной ссуды, что увеличило результаты посевной кампании.

По статистическим данным, в 1922 г. учителя сельских школ по- лучили оплату труда хлебом, собранным по договорам у населения. Но если в Мариупольском уезде им выдавалось по 2–3 пуда в месяц, то в Шахтинском – до 11,5, а в среднем по губернии – по 7 пудов.

По разрабатывавшейся в те годы теории советского социального воспитания детский дом представлял собой ячейку общества, в которой ребенок воспитывается в духе коллективизма, с малых лет приучается к коллективным навыкам, к коллективному сознанию, приучается чувствовать себя частью единого целого. А в качестве идеала выдвигалось

положение, при котором школа должна была поглотиться детским домом, устраняющим влияние семьи. К счастью, жизнь уже тогда отбросила подобные крайности.

В декабре 1921 г. в Донецкой губернии был 261 детский дом, где находилось 19 792 ребенка. Примерно столько же беспризорников оставалось на улице. Поэтому создавались коллекторы-распределители по устройству этих детей, открывались дневные детские дома, детские сады при школах-семилетках, детские площадки. 71 детский дом был прикреплен к богатым хозяйственным организациям – шахтам и заводам. Беспризорных детей передавали на попечение богатым частным лицам, вначале на принципах добровольности, а затем пришлось перейти к принудительному патронированию. К началу 1923 г. около 1 500 детей в губернии имели опекунов.

Но, несмотря на все это, проблема снижения детских правонару- шений и борьбы с преступностью не исчезала. Повсеместно создавались комиссии по делам несовершеннолетних, а в Таганроге, Мариуполе и Луганске были организованы так наз. полуреформатории – учреждения социальной реабилитации малолетних правонарушителей. Уже с 1920 г. по требованию жителей поселков и городов Донбасса открывались ра- бочие клубы и «красные уголки». Они нередко размещались в старых ветхих помещениях, совершенно не приспособленных для массовой работы. К 1923 г. в Донбассе работали 127 рабочих клубов. В 1924 г. рудничные комитеты под руководством Донецкого губотдела профсоюза горнорабочих начали строительство клубов на свои средства, первый та- кой клуб появился на Боково-Антрацитовском руднике. А в марте 1925 г. на V Донецком съезде профсоюзов было решено строить клубы-театры (получившие позднее название Дворцов культуры) в первую очередь на восьми крупнейших рудниках – Щербиновском, Краснотворческом (Рутченково), Петровском, Брянском, Енакиевском, Гришинском и Ры- ковском. За сезон 1926–1927 гг. построено 12 Дворцов культуры. В них, а также в «красных уголках» при шахтах, заводах, рабочих общежитиях действовали кружки, проводились вечера вопросов и ответов, читка га- зет, лекции, беседы.

На 1 января 1923 г. в губернии работали 124 общедоступные библи- отеки, 7 селянских домов, 135 клубов, 43 хаты-читальни, 52 «Просвиты», 84 театра (Дома культуры), 32 кинотеатра, 4 музея, 1 студия. А к осени 1925 г. количество сельбудов увеличилось в 35, хат-читален – в 4 раза. Показательны такие цифры: если до 1917 г. в губернии было 44 библи- отеки, то к 1923 г. открылось еще 67, из них 55 – в сельской местности. В городских библиотеках в 1923 г. было 209 753 книги, в поселковых – 5 019, а в сельских – 54 293. По меркам сегодняшнего дня число читателей было ограниченным: в городских библиотеках губернии – 18 866 чел., в поселковых – 920, в сельских – 7 748. Крупных библиотек (с числом книг более 10 тыс.) было всего 7, а 80,7 % библиотек имели 150 и менее книг.

Но в целом просветительская и культурная работа в 1920-е гг. была наиболее слабым местом в Донбассе. Деятели искусства, работавшие

на периферии, часто «развлекали» неискушенного зрителя откровенной халтурой. Сюда поступали далеко не лучшие фильмы, приезжали невы- сокого художественного достоинства театральные и эстрадные группы.

Новая экономическая политика, как свидетельствуют изложенные выше материалы по ее реализации в Донбассе, была рассчитана на по- строение социализма наиболее целесообразными, доступными путями.

На ХІ съезде РКП (б) было принято решение об окончательном переводе государственных предприятий на коммерческие основы дея- тельности. Был подписан декрет ВЦИК, создавший основу для суще- ствования частной собственности и частного предпринимательства:

«предоставить всем гражданам, неограниченным в установленном за- коном порядке в своей правоспособности, право на территории РСФСР и союзных и договорных с нею Советских Республик организовывать промышленные и торговые предприятия и заниматься дозволенными законами РСФСР профессиями и промыслами, с соблюдением всех по- становлений, регулирующих промышленную и торговую деятельность и охраняющих применение труда», – было указано в этом документе. С началом проведения нэпа стали проявляться и многие отрицательные стороны, связанные с восстановлением капиталистических отношений.

Вновь вступила в права частная собственность. Неизвестно откуда поя- вившиеся нэпманы с огромными капиталами неясного происхождения спекулировали, кутили в ресторанах и все больше чувствовали себя хозяевами жизни. В деревне, ставшей после октябрьской (1917 г.) рево- люции сплошь середняцкой, снова вырос и стал задавать тон «кулак».

Вся экономическая система нэпа держалась на монополизме, который опирался на политическую систему диктатуры пролетариата. Поэтому неслучайно, наряду с послаблениями частной собственности в эконо- мике, в первой половине 1920-х гг. были окончательно разгромлены все мелкобуржуазные политические партии. Любые элементы капитализма неизбежно ведут к попыткам буржуазии полностью реставрировать ка- питалистический строй. Большевики хорошо это понимали.

Подводя итог, нужно сказать, что новая экономическая политика преследовала две основные цели: восстановление разрушенного граж- данской войной хозяйства, для чего был привлечен частный капитал (поскольку национализированная промышленность таких возможностей не имела); создание предпосылок для строительства социалистического общества, поскольку нэп был подходящей уступкой для укрепления союза пролетариата и мелкобуржуазной крестьянской стихии (в силу частно- собственнической психологии крестьянства частный капитал считался единственной возможной в тех условиях формой укрупнения сельского хозяйства). «Рыночный» социализм был всего лишь вынужденным и недолговременным отступлением в условиях того времени.

 

ДОНЕЦКИЙ КРАЙ В ГОДЫ ПЕРВЫХ СОВЕТСКИХ ПЯТИЛЕТОК: МОДЕРНИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ

Политика индустриализации. Первый пятилетний план. Во второй половине 1920-х годов важнейшей задачей экономического раз- вития страны стало преобразование ее из аграрной в индустриальную, обеспечение ее экономической независимости и укрепление обороноспособности.

Курс на индустриализацию провозгласил в декабре 1925 г. XIV съезд ВКП (б). На съезде шла речь о необходимости превращения СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую их. В документах съезда обосновывалась потребность в максимальном развитии производства средств производства (группа А) для обеспечения экономической независимости. Подчеркивалась важность создания социалистической промышленности на основе ее технического переос- нащения.

Первый пятилетний план. На рубеже 1920–1930-х гг. руководством страны был принят курс на форсированное создание социалистической промышленности. Наиболее полное воплощение эта политика получила в пятилетних планах развития народного хозяйства. Первый пятилетний план (1928–1932) вступил в действие с 1 октября 1928 г. Руководство страны выдвинуло лозунг: в кратчайший срок догнать и перегнать в тех- нико-экономическом отношении передовые капиталистические страны. За ним стояло желание любой ценой ликвидировать отставание в разви- тии страны и построить новое общество. Промышленная отсталость и международная изоляция СССР стимулировали выбор плана форсиро- ванного развития тяжелой промышленности.

Донбассу в этих планах отводилась важная роль, так как тут были сосредоточены предприятия базовых отраслей народного хозяйства: угольной, металлургической, химической.

В начале первой пятилетки Донбасс был единственной угольно-ме- таллургической базой страны. Он должен был обеспечить экономику топливом и металлом и тем самым «сыграть решающую роль в создании фундамента социализма в СССР». В 1928–1929 гг. из 40 млн т добычи каменного угля по СССР Донбасс дал 30,7 млн т (т. е. 80 % общесоюз- ной добычи).

Значение региона определялось еще и тем, что его шахты добывали ценные марки высококачественного угля для металлургической, коксо- химической промышленности, транспорта и электростанций. Удельный вес бассейна в топливном балансе страны к началу первой пятилетки составлял 65,5 %. На топливные потребности промышленности исполь- зовалось 59 % донецкого угля, на железнодорожный транспорт – 26,4 %, на электростанции – 4,5 %. Только для Центрального промышленного и Ленинградского районов Донбасс давал до 60 % всего топлива.

За пять лет горняки должны были более чем вдвое увеличить до- бычу угля по сравнению с показателями 1913 г. Бурный рост народного хозяйства предъявил новые повышенные требования к угольной про- мышленности Донецкого бассейна. Несмотря на то, что общая произ- водительность шахт Донбасса из года в год увеличивалась, потребность в угле значительно опережала темпы роста угледобычи.

Чтобы выполнить эту задачу, необходимо было реконструиро- вать старые шахты и построить новые мощные угольные предприятия, решить проблему механизации труда. Нужно было обеспечить шахты

 

большим количеством врубовых машин, отбойных молотков, конвейеров, электровозов, погрузочных машин. Также необходимо было добиться полного использования имевшегося оборудования и обучить техниче- скому минимуму рабочих, обслуживавших механизмы. Следовало мак- симально использовать передовой опыт отечественной и зарубежной промышленности.

Проведенные мероприятия обеспечили перелом в развитии меха- низации шахт. За 1928–1932 гг. зарубка в Донбассе механизируется на 70,4 %, среднемесячная производительность тяжелой врубовой машины возрастает на 154,6 %, количество тяжелых врубовых машин – на 308 %, отбойных молотков – более чем на 500 %, конвейеров – более чем на 1000 %.

Рационализация и техническая реконструкция старых шахт про- водились методом концентрации добычи на отдельных из них за счет количественного уменьшения мелких шахт. В 1928–1929 гг. работало всего 428 шахт, но это были только средние и крупные предприятия. За годы первой пятилетки были построены 62 новые шахты общей мощ- ностью 29,8 млн т (56 % общего числа новых шахт по стране).

Важным направлением модернизации была подготовка квалифи- цированных технических специалистов. В первые два года пятилетки темпы подготовки новых кадров отставали от темпов реконструкции угольной промышленности. В 1930 г. недостаток рабочей силы на шахтах в Сталинском округе составлял 14,9 тыс. чел., в Луганском – 14 тыс., в Артемовском – 12 тыс. По указанию ЦК ВКП (б) и СНК СССР, «Союз- уголь» заключил ряд договоров с Колхозцентром и союзом Всеработземлес по набору рабочей силы в угольную промышленность. Была проведена мобилизация 10 тыс. комсомольцев Украины. Первые партии молодых рабочих прибыли в Донбасс в апреле 1930 г.

Для ознакомления новых кадров с условиями и методами труда на шахтах в Донбассе впервые начали действовать имитационные лавы и установочные штреки, были созданы профтехнические курсы, ФЗУ и гор- промучи. Для подготовки квалифицированных рабочих была расширена сеть курсов Центрального института труда, курсов мастеров врубовых машин и значительно увеличено число бригад индивидуального обуче- ния. Благодаря этому в создании и подготовке устойчивых шахтерских кадров произошли существенные сдвиги. На 1 января 1930 г. на шахтах Артемовского округа было подготовлено 234 забойщика, а бригадно-ин- дивидуальным обучением – 3 тыс. чел. различных квалификаций. На курсах в Сталинском округе в 1-м полугодии 1930 г. подготовили 635 забойщиков, во втором – 900. Бригадно-индивидуальным методом за первые два года пятилетки в этом округе было подготовлено до 5 000 подземных рабочих. В ходе выполнения первой пятилетки производи- тельность труда повысилась на 41 %. Однако проблема обеспечения угольной промышленности квалифицированными кадрами была решена лишь частично.

Субсидирование промышленности велось в основном за счет вну- трипромышленного накопления и перераспределения национального дохода через госбюджет в ее пользу. Важнейшим источником финанси- рования стала «перекачка» средств из аграрного сектора в индустриаль- ный. Кроме того, для получения дополнительных средств правительство начало выпускать займы, осуществило эмиссию денег, что вызвало резкое увеличение инфляции. И хотя было объявлено о завершении пятилет- ки в 4 года и 3 месяца, откорректированные задания плана по выпуску большинства видов продукции выполнить не удалось.

Вторая пятилетка. Второй пятилетний план (1933–1937), утвержденный XVII съездом ВКП (б) в начале 1934 г., сохранил тенден- цию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отраслям легкой промышленности. Его главная экономическая задача заключалась в завершении реконструкции всех отраслей народного хозяйства на ос- нове новейшей техники. К началу выполнения плана горная промыш- ленность Донбасса уже была обеспечена отечественным оборудованием. Это позволило отказаться от импорта. Была поставлена задача завершить механизацию всех трудоемких процессов в угольной промышленности. С 1932 по 1937 гг. в Донбассе производительность труда горняков воз- росла в 1,6 раза, а производительность рабочего на отбойном молотке – в 2,2 раза.

В годы второй пятилетки в Донбассе были построены крупнейшие предприятия СССР. На юге Донбасса был построен один из крупнейших металлургических комбинатов советского союза «Азовсталь». 12 августа 1933 г. – доменная печь № 1 комбината дала первый чугун. 28 сентября 1934 г. введен в эксплуатацию Новокраматорский машиностроительный завод. В 1937 г. начато строительство Краматорского завода тяжёлого станкостроения.

В конце 1930-х гг. руководство ВКП (б) поставило цель: «заверше- ние строительства социализма и постепенный переход от социализма к коммунизму». Именно на решение крупнейших задач, связанных с этими целями, и был направлен третий пятилетний план на 1938–1942 гг. Пред- усматривалось увеличить добычу каменного угля в 1942 г. до 242 млн т (увеличение роста угледобычи на 90 % по сравнению с 1937 г.).

 Учитывая, что Вторая мировая война уже фактически началась после Мюнхенского договора 1938 г., приоритет в 3-й пятилетке факти- чески получили отрасли военно-промышленного комплекса.

В Донбассе расширяется шахтный фонд за счет реконструкции старых и строительства новых крупных шахт. В 1940 г. шахт, произво- дительностью от 300 тыс. т угля в год и выше, было 44 %, а добыча на них составила 72 % всей угледобычи бассейна.

Началось широкое внедрение угольных комбайнов. В 1940 г. шахты Донбасса имели 600 мощных подъемных машин, столько же вентиля- торных установок, 2 600 насосов, 400 главных компрессорных устано-

вок, более 2 000 врубовых машин, 1,5 тыс. электровозов, около 1,5 тыс. лебедок, более 5 тыс. конвейеров, более 120 тыс. вагонеток.

Перед Великой Отечественной войной на донецком угле работало около 60 % металлургии и железнодорожного транспорта страны, около 70 % всей химической промышленности, около 50 % электростанций СССР.

За годы довоенных пятилеток добыча угля в Донецком бассейне возросла более чем втрое – с 27,3 млн т в 1927–1928 гг. до 85,5 млн т в 1940 г. Производительность труда возросла более чем вдвое. В 1940 г. Донбасс давал 60 % общесоюзной добычи угля.

В тяжелом состоянии в начале 1920-х годов находилась метал- лургическая промышленность. Ценой огромных усилий завод ДЮМО (Донецко-Юрьевского металлургического общества, п. Юрьевка – ныне г. Алчевск) произвел в 1922 г. 1 млн пудов стали и 900 тыс. пудов про- ката, или соответственно в 16 и 13 раз меньше, чем в 1913 г. В 1923 г. завод был поставлен на консервацию и не работал до начала 1926 г. В связи с переходом к индустриализации состоялся его новый пуск уже как Алчевского металлургического завода им. Ворошилова. Тогда были пу- щены две доменные печи, несколько мартеновских печей, три прокатных стана. В следующем году на заводе был построен новый коксовый цех.

В 1931 г. коллектив доменной печи № 2 завоевал первое место во Всеукраинском конкурсе на лучшую домну. В 1933–1934 гг. на заводе вступили в строй еще две мощные домны. В последующие годы произ- водственные мощности этого металлургического гиганта продолжали наращиваться. К 1941 г. на заводе действовало 4 доменные, 7 марте- новских печей, мощные прокатные станы, 5 волочильных станов и 42 вспомогательных и обслуживающих цеха. С момента пуска завода после консервации и до июня 1941 г. на нем было произведено 7,2 млн т чугуна, 2,8 млн т стали, 2,7 млн т проката.

 Благодаря тяжелому и напряженному труду рабочих и инженеров были восстановлены и значительно увеличены мощности химической и стекольной промышленности. Лисичанский завод «Донсода» уже в 1925/1926 экономическом году достиг уровня 1913 г. по производству кальцинированной соды, а в 1940 г. давал около 70 % общесоюзного производства.

На протяжении 1930–1935 гг. было осуществлено строительство Лисичанского мехстеклозавода производительностью 7 млн кв. м оконного стекла, давшего в конце 1935 г. свою первую продукцию.

В 1925 г. завершились восстановительные работы на химическом заводе «Красное знамя» (до 1923 г. «Русско-Краска»), преобразованного в 1932 г. в крупный химкомбинат. В 1930-х гг. комбинат давал половину продукции всей анилинокрасочной промышленности СССР. В 1940 г. на нем было выпущено более 7,8 тыс. т красителей, в т. ч. 163 т кубовых, которые производились только здесь.

В 1928 г. на Луганском паровозостроительном заводе началась реконструкция, было создано специальное строительное управление

«Луганбуд». В конце 1933 г. реконструированный завод вступил в строй и стал крупнейшим в Европе паровозостроительным предприятием. В 1938 г. магистральные паровозы серий ФД и ИС демонстрировались на Парижской всемирной выставке и получили высокую оценку. В 1940 г. завод выпустил 441 паровоз, что составляло 70 % их общесоюзного про- изводства.

Техническая реконструкция промышленности велась на наиболее прогрессивной энергетической основе – электричестве. С целью элек- трификации России был утвержден план ГОЭЛРО (в нем фигурировал Южный экономический район, который состоял из Украины и граничив- ших с ней территорий РСФСР). Предполагалось построить 30 тепловых и гидравлических электростанций, каждая из которых должна была обеспечить электроэнергией крупный промышленный узел или район,

а сами электростанции получили название «государственных районных электростанций» (ГРЭС).

В 1922 г., в соответствии с планом ГОЭЛРО, началось строительство Штеровской ГРЭС. Это была первая тепловая электростанция, построен- ная по плану ГОЭЛРО. Она расположена в р. Миус Луганской области. В 1926 г. ее первый агрегат мощностью 10 тыс. кВт был сдан в промышлен- ную эксплуатацию. Через пять лет, осенью 1931 г., строительство было полностью завершено, а мощность ГРЭС достигла 157 тыс. кВт. В целом электроэнергетика в крае развивалась более динамично, чем остальные отрасли народного хозяйства, производство электроэнергии быстро росло.

 Таким образом, в приоритетных отраслях промышленности дей- ствительно были достигнуты очень высокие результаты. Вместе с тем развитию легкой промышленности, производящей предметы потребления, не уделялось должного внимания. Сюда направлялись ограниченные финансовые и материальные ресурсы, поэтому результаты выполнения пятилеток по группе Б оказались значительно ниже запланированных (от 40 до 80 % по разным отраслям).

К концу 1930-х годов усилилась бюрократизация управления эконо- микой. Углубились деформации в развитии народного хозяйства: легкая промышленность все более отставала от тяжелой индустрии. Серьезные трудности испытывало сельское хозяйство.

Соцсоревнование и стахановское движение. В годы военного коммунизма широко практиковалась такая форма организации массо- вого трудового героизма, как «коммунистические субботники». Они в какой-то мере позволяли решать текущие хозяйственные проблемы, но явно не могли содействовать подъему экономики в целом. В поисках средств для решения задач индустриализации в начале первой пяти- летки руководство ВКП (б) обратилось к забытым теоретическим разра- боткам В. И. Ленина. 20 января 1929 г. в газете «Правда» была впервые напечатана его статья «Как организовать соревнование?», написанная еще в 1917 г. Было решено, что в новых условиях идея трудового сорев- нования как нельзя лучше отвечала стоявшим задачам. Инициаторами соцсоревнования выступили рабочие Москвы и Ленинграда. 29 апреля 1929 г. XVI Партконференция обратилась к рабочим, всем трудящимся с призывом развернуть социалистическое соревнование. Указывалось, что соревнование и пятилетка неразрывно связаны между собой, они должны стать средством социалистического воспитания рабочего класса, особенно новых рабочих – выходцев из деревень и мелкобуржуазных городских слоев, должны способствовать широкому вовлечению масс в управление хозяйством и всем государством.

31 января 1929 г. в «Рабочей газете» было опубликовано обраще- ние рабочих Горловской шахты «Кочегарка» к коллективу Ирминского рудника Луганского округа с предложением организовать социалисти- ческое соревнование. В Донбассе начинают создавать так называемые ударные бригады. Реакция на их создание была своеобразной. Райкомы профсоюзов не оказывали им никакой помощи, а руководители шахт рассматривали ударников как резервные группы рабочей силы и пере- брасывали их с одного участка на другой. Положительным в деятель- ности этих бригад были многочисленные факты перевыполнения плана (обычно на 10–20 %).

 Новым явлением в социалистическом соревновании явилось дви- жение рационализаторов. Только в мае 1931 г. в фонд рабочего изо- бретательства было подано около 10 тыс. рацпредложений от шахтеров, техников и инженеров угольной промышленности Донбасса.

В 1930 г. инженером шахты № 22 Голубовского рудника К. К. Кар- ташевым и рабочим шахты «Волково» Первомайского рудоуправления Н. Д. Касауровым (впоследствии он стал Героем Социалистического Труда) был внедрен метод беспрерывной добычи угля, позволивший существенно увеличить производительность труда. Еще более высокую производительность обеспечивала новая горная техника. В 1932 г. глав- ный механик Первомайского рудоуправления А. И. Бахмутский скон- струировал первый в мире угольный комбайн, успешно работавший на шахте «Альберт» треста «Кадиевуголь». Одновременно на шахте № 12 Брянского рудоуправления был испытан угледобывающий комбайн конструкции инженеров В. Г. Яцких и Г. И. Роменского. Двумя годами позже механиком треста «Первомайскуголь» Н. А. Чихачевым был создан экспериментальный образец породопроходческого комбайна. Однако массовое производство этой новой горной техники тогда налажено не было.

В апреле 1933 г. кадровый рабочий шахты «Кочегарка» в Горловке Никита Изотов, применяя передовые методы труда, стал регулярно перевыполнять норму на 500–600 %. Своим методам он обучил рабочих участка. Лучшие горняки Донбасса (Свиридов, Валейников, Темных, Мурашко и др.) стали работать по его методу и обучали новым приемам молодых рабочих. Изотовское движение сыграло большую роль в обу- чении десятков тысяч молодых шахтеров прогрессивным методам труда.

В ночь с 30 на 31 августа 1935 г. забойщик шахты «Центральная-Ир- мино» в Кадиевке Алексей Стаханов нарубил 102 т угля, выполнив 14 сменных норм. Сущность его метода заключалась в новой организации труда в забое, основанной на разделении производственных операций между забойщиком и крепильщиком. Свой рекорд Стаханов ставил не один: за ним крепили забой двое рабочих, кроме того, парторг шахты К. Петров освещал рабочее место.

На состоявшемся в тот же день собрании рабочих 40 забойщиков заявили о желании посоревноваться со Стахановым. 8 сентября Стаха- нов добыл 175 т. Вскоре Н. Изотов установил новый рекорд – 240 т. Эти рекорды были закреплены Ф. Артюховым, М. Дюкановым, М. Канце- даловым. Новая организация труда позволила в два-три раза увеличить загрузку отбойного молотка. Почин забойщиков поддержали машинисты врубовых машин.

 На железнодорожном транспорте начало стахановскому движению было положено машинистом станции Славянск Петром Кривоносом. В основе его метода лежала идея скоростного вождения поездов.

В сельском хозяйстве бригада трактористок Старобешевской МТС, руководимая Пашей Ангелиной, перевыполнила задание более чем в два раза.

Движение распространилось и на другие отрасли. Вначале стаханов- ское движение было выражением трудовой инициативы квалифицирован- ных рабочих. Инициаторы нового соревнования получали значительные материальные и моральные стимулы, что в основном соответствовало уровню их квалификации и реальных трудовых достижений.

14–16 ноября 1935 г. в Москве состоялось Всесоюзное совещание стахановцев – рабочих промышленности и транспорта, ставшее началом перехода от индивидуальных рекордов к коллективному стахановскому труду в форме проведения стахановских смен и суток. Затем последо- вали недели и декады стахановского труда. Все это надолго выбивало производственный процесс из нормального ритма. Израсходованные запасы сырья не восполнялись, оборудование ветшало, росло число несчастных случаев на производстве. Для установления новых рекор- дов шли на увеличение продолжительности рабочего дня. Постоянно увеличивались нормы выработки. Постепенно стахановское движение было обюрокрачено.

Аграрная политика. В 1925 г. довоенные посевные площади были восстановлены. Рынок был насыщен дешевыми сельхозпродуктами: пуд ржи стоил – 0,7 руб., гусь – 1,6 руб., говядина – 0,2 руб. за фунт и т. д.

Благосостояние крестьян повышалось. Однако наряду с восстановлением агроиндустрии, стала проявляться ограниченность мелкого хозяйства.

В нем отсутствовали условия для внедрения машин. Оно оставалось мелкотоварным. По причине низкой производительности труда один работник мог прокормить всего трех человек. Село нуждалось в значи- тельной государственной поддержке, в то время, когда на него смотрели как на источник средств для индустриализации. Закупочные цены на хлеб оставались низкими, что привело к снижению заинтересованности крестьян в выращивании зерновых культур. В 1927 г. произошло даже сокращение посевов пшеницы, ячменя. Поставки зерна на рынок сокра- тились, поскольку крестьяне не желали продавать хлеб по низким ценам. Осенью проявились так наз. хлебные затруднения. Они были обусловлены увеличением экспорта зерна при сокращении сбора. Руководство страны нашло выход в «чрезвычайных мерах» по изъятию хлеба из крестьян- ских хозяйств. По сути, была возобновлена практика продразверстки.

 Торговля хлебом на рынке запрещалась, снова появились продотряды. Крестьянским дворам давались дополнительные задания по поставкам хлеба по твердым, ниже рыночных, ценам. Так появились «твердопла- новцы». В случае невыполнения заданий хозяйство конфисковывалось, распродавалось с торгов, а семья выбрасывалась на улицу. Например, до июля в Артемовском округе за невыполнение «твердых заданий» было конфисковано и распродано имущество 314 крестьян, среди которых 167 – зажиточных, 100 – середняков, а 9 – даже бедняков.

В 1929 г. в Старобельском округе было зарегистрировано 30 террористических актов: убийств, покушений на убийство, поджогов имущества сельских активистов. По Мариупольскому округу в 1929 г. за невыполнение дополнительного плана хлебопоставок было описано 2 268 хозяйств (3,5 % хозяйств округа), из них 1 232 хозяйства (1,9 %) продано с торгов. За сопротивление грабежу было арестовано 528 че- ловек, 516 привлечены к уголовной ответственности. Суд приговорил четырех человек к расстрелу, 145 – к лишению свободы, 55 были высланы за пределы округа. Остальные были оштрафованы. И все это за то, что люди пытались отстоять право на продукт своего труда.

Однако репрессивные меры обстановку в сельском хозяйстве не улучшили. Наоборот, у крестьян исчезла заинтересованность в расшире- нии производства, поскольку все запасы снова, как и в период военного коммунизма, насильственно изымались.

Сталин решил, что наиболее приемлемым путем решения хлебной проблемы может стать создание колхозов, а также совхозов. В статье «Год великого перелома», опубликованной в газете «Правда» 7 ноября 1929 г., им был провозглашен курс на сплошную коллективизацию. Сталин и его окружение ввергли страну в авантюристическую затею по так наз.

«социалистической реорганизации» сельского хозяйства, невзирая на то, что для сплошной коллективизации не имелось ни материально-техниче- ских, ни морально-психологических условий. Потребовалось применение жестких мер с тем, чтобы вынудить крестьян к вступлению в колхозы.

Преследование зажиточных крестьян переросло в массовую кам- панию «ликвидации кулачества как класса», которая была объявлена Сталиным в речи 27 декабря 1929 г.

В 1929 г. такого класса практически не было. Но расправа с отдель- ными крестьянами была необходима для того, чтобы на их трагическом примере показать односельчанам, к чему приведет их отказ от вступления в колхоз. Видимость законности этому насилию была придана поста- новлением ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г. В районах были соз- даны комиссии, которые определяли нормы раскулачивания по каждому

 сельсовету. На местах сельские активисты намечали конкретные жертвы. Намеченные к расправе крестьяне распределялись на категории. К первой относились так наз. контрреволюционные активисты. Их осуждали к рас- стрелу или отправляли в исправительные лагеря. Имущество подлежало конфискации, а семья выселялась в северные районы страны. Вторую категорию составляли так наз. кулаки, которые с семьями выселялись

в отдаленные районы страны. К третьей группе относились крестьяне, которые имели средства производства, наемных работников. Их имуще- ство подлежало конфискации, сами они расселялись в пределах района. Возникла и еще одна категория. Это те, которые на свою беду построили дом или завели пару лошадей, корову. Они выселялись из своего двора, однако могли остаться в своем селе, переселившись, например, в старую хату. Для раскулачивания создавались группы из председателя сельсо- вета, секретаря партячейки, представителя от бедняков, прибывших из города рабочих, студентов, а также милиционера. Хозяину объявлялось решение о раскулачивании. Сразу проводились обыск и опись всего имущества, которое конфисковывалось. Скот, хозяйственный инвентарь передавались колхозу. Одежда, обувь, утварь обычно разворовывались.

Многие крестьяне, не дожидаясь погрома, бросали свои хозяйства и перебирались на шахты, стройки, пополняя ряды рабочих. Именно из них формировалось новое поколение рабочих. В 1930–1932 гг. среди шахтеров оно составило 80 %, металлургов – 63 %. Введенный в 1932 г. паспортный режим ограничивал права крестьян на передвижение. В кол- хозах оставалась беднейшая часть села. Следовательно, в ходе раскулачи- вания была уничтожена наиболее работоспособная часть крестьянства.

Жестокой расправой с так наз. кулаками и подкулачниками село было запугано, сопротивление крестьян сломлено. Они безропотно писали заявления с просьбой принять в колхоз, сдавали сельхозинвентарь, скот.

Коллективизация сельского хозяйства проводилась быстро. Если к 1 октября 1929 г. на Донетчине колхозами было охвачено 9 % крестьян- ских хозяйств, то к 1 октября 1930 г. – 65 %. К 1 октября 1932 г. в Донец- кой области было создано 1 578 колхозов, которые объединили 84,4 % крестьянских дворов: сплошная коллективизация сельского хозяйства была осуществлена. Цель была достигнута, крупное хозяйство создано. Однако преобразование личного крестьянского хозяйства в колхозное далось дорогой ценой. У крестьян были отобраны и переданы колхозам рабочий (зачастую и продуктивный) скот, сельхозинвентарь, хозяйствен- ные постройки. Они были лишены земли, предоставленной советской властью в 1920 г. Земля была перераспределена: из 5 241 тыс. га 3 228,9 тыс. (59,7 %) было закреплено за колхозами, 95,2 тыс. (1,7 %) выделено  для индивидуальных подсобных хозяйств колхозников, 50,8 тыс. (0,9 %) осталось у единоличников, 1 971 тыс. (37,7 %) предоставлена совхозам. В ходе коллективизации сельского хозяйства были уничтожены основы крестьянской трудовой жизни. Крестьяне были оторваны от земли, лишены хозяйственной самостоятельности. Их уделом стало безропотное исполне- ние распоряжений колхозного начальства. Лучшая, наиболее трудолюбивая часть крестьянства была уничтожена, выслана в другие районы. Другая часть ушла из села на промышленные стройки. Те, что остались, были оторваны от земли, от производства. Паспорта им не выдавались, права выезда из села они были лишены. Материальное обеспечение колхозни- ков было мизерным. Основную часть продуктов они получали от своего подсобного хозяйства, уплачивая к тому же довольно значительные на- туральные налоги (50 кг мяса, 120 штук яиц, 140 л молока и др.). Такими оказались последствия коллективизации сельского хозяйства.

Насильственная сплошная коллективизация крайне отрицательно отразилась на сельском хозяйстве. Предполагалось, что обобществление средств производства обеспечит их более эффективное использование. Однако этого не произошло. Орудия изнашивались, выходили из строя. Катастрофический ущерб был причинен животноводству, особенно конскому поголовью. Так, в колхозах Великоянисольского р-на число лошадей сократилось за зиму 1931–1932 гг. с 6 500 до 1 955, в 1933 г. пало еще 906 голов. В колхозе «Третий год пятилетки» Енакиевского

р-на из 176 пало 89. Всего в районе на 1 октября 1931 г. имелось 2 216 лошадей, к апрелю 1 932 г. осталось 1 530, из них пригодных к рабо- те – только 1 144. В артели «Передовик» Макеевского р-на на 1 марта 1933 г. имелось 179 лошадей, к июню осталось 116, из них пригодных к работе лишь 41. В артели «Сталинский металлист» из 115 лошадей за зиму погибло 35. Сохранившиеся к работе были не пригодны. Сле- довательно, село осталось без рабочего скота. Его убыль решено было компенсировать машинами. Уже в 1930 г. возникают государственные машинно-тракторные станции, по две-три в каждом районе. На них было возложено обслуживание закрепленной группы колхозов по до- говорам с хозяйствами и оплатой натурой. МТС обрабатывали почву, осуществляли сев и уборку культур. Агрономы МТС предоставляли агротехническую помощь хозяйствам. Созданные в 1933 г. политотделы вели идеологическую работу. В 1940 г. в Донецкой области имелось 54

МТС. Каждая в среднем имела 139 тракторов, 43 комбайна, 10 автомашин. Вначале в колхозах произведенный продукт распределяли поровну между едоками. Но уже в 1931 г. перешли к учету труда колхозников на основе трудодня. Эта условная единица учета определялась по специальным расценкам. За год колхозник мог заработать 130–150 трудодней на так наз. постоянных работах – на конюшне, в свинарнике – 300-500. Учет вел бригадир или учетчик. В 1931–1933 гг. трудодень практически не оплачивался. Например, из колхоза «Ильич» Переездинского сель- совета Артемовского р-на сообщалось: «В 1931 г. стоимость трудодня определили в 45 коп., не получили ничего, а сейчас получают пайку хлеба с колхозной конторы только те, что сейчас работают в колхозе».

О том же сообщали из колхоза «Вторая пятилетка»: «Распределения результатов хозяйствования по натуре не было, на руки колхозникам про- довольственное зерно не выдавалось». В Сорочинском районе в 1931 г. трудодень был оценен в 57 коп., в 1932 г. – 1 р. 30 коп. Натуральных выплат не производилось.

К зиме 1932–1933 гг. село было начисто ограблено, скот уничтожен, хлеб вывезен. Каких-либо запасов или снабжения продовольствием не было. В то же время эффективность общественного производства сни- жалась. Например, весенний сев в 1932 г. продолжался и в июне. Посевы в колхозах составили 335 тыс. га, в совхозах – 822 тыс. га. Единоличные хозяйства засеяли 40 тыс. га. Вся посевная площадь равнялась 1,1 млн га, или 91,2 % плановых заданий. Урожай был низким. В то же время план хлебопоставок на Донецкую область с урожая 1932 г. был определен в 411 тыс. центнеров – свыше половины урожая. Изъятие хлеба осущест- влялось путем жестких репрессий против крестьян.

В счет плана поставок было забрано все фуражное зерно, даже посевной материал. Однако задания выполнены не были. Основным источником пополнения заготовок был переобмолот соломы и возврат выданного колхозникам хлеба. Например, в Великоянисольском р-не от переобмолота соломы было получено 1 269 центнеров зерна, а путем возврата ранее выданного на трудодень зерна – 1 812.

И все же в Донбассе голод был смягчен созданием на промышлен- ных предприятиях системы общественного питания. В 1932 г. ею был охвачен 71 % рабочих. В столовых кормили своих работников по низ- ким ценам: суп – 20–40 коп., жаркое – 50–60 коп., ряженка – 25–50 коп., чай – 4–5 коп. В городах открывались коммерческие магазины. Село же было брошено на произвол судьбы.

От голода вымирали целые села, прежде всего те, которые за невы- полнение хлебопоставок заносились на «черную доску», со снятием со всех видов снабжения. Было съедено все. В пищу употреблялись собаки, кошки, павшие животные. Имели место случаи каннибализма. Однако трагические размеры голода тщательно скрывались. Всего же погибло от голода не менее 15 % сельских жителей.

 Трагедия голода усугублялась еще и жестокими репрессиями про- тив обезумевших людей, которые вынуждены были подбирать колоски для спасения своих детей. Сталин собственноручно написал проект постановления ВЦИК, принятого 7 августа 1932 г., «Об охране имуще- ства государственных предприятий, колхозов и кооперативов и об укре- плении общественной (социалистической) собственности», которым за хищение имущества, независимо от размеров, устанавливалась высшая мера наказания – расстрел, а при наличии смягчающих обстоятельств – лишение свободы не менее чем на 10 лет с конфискацией имущества. За период с 7 августа 1932 г. по 1 апреля 1933 г. по этому постановлению в Донецкой области было осуждено 9 286 чел., из них 301 приговорен к расстрелу. Только по колхозам было осуждено 5 566 человек, из них 167 приговорены к высшей мере наказания. Меры применялись исключи- тельно жестокие. Например, рабочий Лисичанского плиточного завода Довбня был задержан «на бахче с намерением якобы кражи арбузов», за что был осужден на 10 лет лишения свободы.

Репрессии проводились не только в отношении крестьян, но и недостаточно прилежных руководителей. Так, в январе 1933 г. за не- выполнение непосильного плана хлебозаготовок были отданы под суд правления пяти артелей колхозов Великоянисольского р-на. Всего в этом районе на протяжении хлебозаготовительного периода 1932–1933 гг. были привлечены к судебной ответственности «за саботаж и сопротивление хлебопоставкам» 600 человек руководящего состава. Из них 20 были приговорены к расстрелу, а остальные – на сроки от 3 до 10 лет с вы- сылкой в концлагеря.

Отдавались под суд колхозники и за хозяйственные упущения, например, «за вредительское отношение к лошадям». Их жизнь це- нилась ниже жизни лошади. Следовательно, насильственная колхоз- но-совхозная система насаждалась путем жесточайших репрессий в отношении людей.

Начиная с 1934 г., происходит улучшение состояния колхозов. Налаживалось их агрономическое обслуживание, они окрепли орга- низационно, улучшалась обработка почвы, повышалась урожайность. Были нормированы поставки продукции: 35 % составляли обязатель- ные натуральные поставки государству, 25 % – оплата за работы МТС, 40 % оставалось в распоряжении колхоза и шло на посевной материал, на хозяйственные нужды, а также для выдачи на трудодень. Выдачи на трудодень составляли 3–4 кг зерна, а также подсолнух, овощи, солому. Выдавалось также по 1,2–1,5 руб. на трудодень. Улучшалась торговля на селе. В сельские магазины, кроме водки и карамели, сельди, керосина, стали «завозить» ткани. Простояв с вечера всю ночь в очереди, колхозник мог, если повезет, купить 4–6 м сатина, ситца, бязи. Под сданное зерно поставлялись велосипеды, патефоны и др. В селах открывались фельд- шерско-акушерские пункты, укреплялись бывшие земские участковые больницы. Расширилась школьная сеть, в каждом сельсовете имелась неполная средняя (семилетняя) школа, 2–3 средние школы на район.

Численность учащихся росла.

В 1940 г. в Донецкой области имелось 1 118 колхозов, которые объ- единяли 116,3 тыс. крестьянских дворов. Кроме колхозов, создавались и совхозы. В 1940 г. в Донецкой области их имелось 143 (вместе с под- собными хозяйствами промышленных предприятий). Они находились на государственном содержании, в 1940 г. имели 358 тыс. га посевов (из 1 532 тыс. га общего посева).

Для технического обслуживания колхозов в 1930 г. возникают го- сударственные машинно-тракторные станции, по 2–3 в каждом районе. В 1940 г. в Донецкой области имелось 54 МТС. Каждая станция обслу- живала закрепленную группу совхозов: обрабатывала своей техникой поля, проводила сев, уборку урожая. За выполнение работы колхозы рассчитывались натурой. МТС также были на полном государственном обеспечении.

Колхозные и совхозные поля обрабатывали 6 тыс. тракторов. Однако значительного роста сельскохозяйственного производства не произошло. Например, в 1913 г. зерновых было собрано (в границах нынешней Донецкой области) 1 136 тыс. т, в 1934 г. – 481 тыс. тонн, а в 1940 – 1 205 тыс. тонн, т. е. всего лишь на 69 тыс. тонн больше, чем в предвоенном 1913 г. Однако следует отметить, что значительно увеличи-

лись сборы кукурузы, подсолнечника, овощей. В целом так наз. социали- стическое преобразование сельского хозяйства, за которое народ заплатил такую дорогую цену раскулачиванием, уничтожением крестьянства, голодомором, особых преимуществ не имело. Более того, большая часть молока, мяса, яиц, а также картофеля, овощей производилась в кро- шечных индивидуальных подсобных хозяйствах колхозников, рабочих, служащих. У них содержались две трети коров. Так, на 1 января 1941 г. в области их имелось 213 тыс., из них 42 тыс. – в колхозах, 28 тыс. – в совхозах, 143 тыс. – в индивидуальных хозяйствах.

 

---

Дата добавления: 2020-11-29; просмотров: 2302; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!