КНИГА О ЖЕРТВОПРИНОШЕНИИ КОНЯ 31 страница
8—16. Проведя там в блаженстве всю эту ночь, счастливые цари мнили себя словно пребывающими в раю. Не было там ни скорби, ни страха, ни трепета, ни недовольства, ни бесславия при встрече воителей друг с другом, о бык-бхарата! И жены, встретив своих отцов, братьев, мужей и сыновей, познали высшее счастье, забыли о горе. Но, проведя в блаженстве одну лишь ночь, те мужи и те жены обняли друг друга, попрощались и вернулись туда, откуда пришли. Величайший из подвижников напутствовал своим благословением всех этих воинов, и они на виду у зрителей все в один миг исчезли! Вместе со своими колесницами и знаменами погрузившись в святые воды Текущей тремя путями279 реки, великие духом герои ушли в свои (посмертные) обители. Одни пошли в мир богов, другие — во дворец Брахмы; одни достигли мира Варуны, а другие — мира Куберы. Некоторые цари попали в мир Вайвасваты280; другие пошли к рак-шасам и пишачам, а кое-кто — к северным куру281. Все те великие духом герои, с их колесницами и сопровождающими пешими воинами, уйдя каждый в свой мир, приобщились к участи бессмертных.
17—18. Когда исчезли все те герои, великий, преисполненный пламенного пыла, благочестивый подвижник, неизменный благодетель рода Куру, по-прежнему стоя в воде, обратился ко всем женам-кшатрийкам, потерявшим в битве своих мужей, с такими словами: «Кто из вас, о достойнейшие жены, хотели бы разделить со своим супругом его посмертную обитель, — те в сей же миг без страха погрузитесь в воды Ганги!».
|
|
|
19—29. Улышав его слова, преисполненные веры красавицы испросили у свекра282 благословения и вошли в воды Джахнави283. Все эти праведницы освободились от своих бренных тел и соединились тогда со своими мужьями, о царь! Одна за другой все те родовитые, добродетельные жены вошли в реку и, освободившись (от тел), достигли тех же миров, что и их мужья. Обретшие небесную красоту, в небесных одеждах, венках и украшениях, (они пошли) туда, где находились их мужья. Преисполненные благочестия и ясности, чуждые всякой помраченности, не ведающие более тревоги, наделенные всеми благими качествами, обрели они каждая свой, уготованный ей мир. А всем оставшимся всецело преданный дхарме благодетель Вьяса даровал исполнение заветного желания, которое было в этот миг у каждого на сердце.
25—28. Прослышав о том, как приходили обратно в этот мир (павшие) цари, великое ликование испытали все люди, включая и тех, кто были уже в ином теле284. Всяк человек, который прослушает (это сказанье) о встрече с (умершими) близкими, всегда будет встречать своих любимых и в этом мире, и в ином. Тот ученый муж, кто сообщит другим это (сказание), обретет желанную встречу с близкими, забудет о труде и болезнях, достигнет высшего совершенства! Люди, заучивающие Веды, исполняющие обряды, стойкие, преданные поискам высшего духовного начала путем йоги, — слушая постоянно эту главу, обретут высочайшую участь, о бхарата285!
|
|
|
Такова в «Книге о жизни в обители» великой «Махабхараты» сорок первая глава.
Глава 42
Сута сказал286:
1—9. Выслушав о том, как праотцы его явились и вновь исчезли, возликовал мудрый царь Джанамеджая. И спросил он, исполненный радости, по поводу возвращения (мертвых): «Как возможно, что оставившие тело являются в прежнем облике?». На эти слова тот превосходнейший из два-ждырожденных, ученик Вьясы, обладатель великой духовной мощи, достойнейший из владеющих речью287 ответил царю Джанамеджае: «Деяния никогда не пропадают (без следа), это точно известно! Деяниями определяется, каково будет тело и каков внешний облик, о царь! Великие первоэлементы существуют вечно благодаря своей причастности Владыке всего сущего; сопричастные вечному, они не гибнут, когда отделяются друг от друга288. Если и без труда289 совершается действие, (все равно) усилие приносит плоды. А когда дух с этими (плодами) сочетается, то приходится ему вкушать радость и горе. Достоверно известно также, что никогда не гибнет Познающий Поле, который есть неколебимая основа души всех живых, наделенных сознанием существ. Пока карма не исчерпана, человек сохраняет свой облик, когда же исчерпана карма — должен перейти в иную форму. Тогда различные сути, обретя тело, сочетаются в единство; потому для людей знающих они и в раздельном состоянии вечны.
|
|
|
10—17. Вот какое ведийское знание290 (сообщается) при жертвоприношении коня об убиении жертвенного животного: в иной мир уходят дыхания291 коня, ибо они вечны. Сообщу тебе, в чем для тебя благо, если это тебе угодно, о царь! Ты ведь слышал, когда участвовал в жертвоприношениях, о путях богов. Если твое жертвоприношение подобающе исполнено, боги даруют тебе благо. Когда являются боги (на жертвоприношение), они сами распоряжаются тем, как идут жертвенные животные (на небо); те сути, которые уходят (на небо) при этом жертвоприношении, — вечны, и ничто иное нельзя считать таковым. При том, что вечен этот набор из пяти292, при том, что вечен Атман, — человек, полагающий, что он все время соединяется с разными (сутями), мыслит ложно. А тот, кто чрезмерно скорбит из-за разлуки, тот, я полагаю, просто глупец. Кто считает бедой разлуку, должен в этом мире избегать сближений. Если не привязываться, не будет и союзов, а ведь вся скорбь на земле порождается разлучением. Человек же, познавший низшее и высшее (в их различии), не обольщается гордыней. Познавший иное, приобщается к высшему разуменью и избавляется от помраченности. Из незримого пришедший в незримое опять он уходит. Я его не знаю, он меня не знает, и безразличия к мирскому я не достиг. В каком теле что человек, не властный над собой, совершает, в том самом теле плод этого потом, хочет или не хочет, вкушает. В чем душой погрешил, за то душе его и воздается, а в чем телом погрешил, за то воздается телу.
|
|
|
Такова в «Книге о жизни в обители» великой «Махабхараты» сорок вторая глава.
Гл а в а 43
Вайшампаяна сказал:
/—3. Никогда прежде не видел царь Дхритараштра своих сыновей293, теперь же, по милости святого мудреца, увидел их в подлинном их облике, о продолжатель рода Куру! Тот царь, величайший из людей, усвоил святые установленья для царей и ведийскую тайную науку, (воспитал в себе) решительность ума. Наделенный великой мудростью Видура достиг высшего совершенства силой подвижничества; а Дхритараштра — благодаря встрече с подвижником Вьясой.
Джанамеджая сказал:
4—5. Я поверю всему этому лишь тогда, когда Вьяса и для меня станет дарителем и позволит мне увидеть моего (покойного) отца294, в том же облике, одежде и в том же возрасте, (что и при жизни). Да будет мне такая радость, да осуществится цель, и да обрету я уверенность. По милости сына святого мудреца295 пусть желание мое сбудется!
Сута сказал:
6—11. Когда царь произнес эти слова, великий подвижник, премудрый Вьяса явил свою милость и вызвал явление Парикшита. И увидел царь Джанамеджая своего достопочтенного отца в том же самом облике и возрасте сходящим (на землю) с неба. Увидел он также великого духом Ша-мику, сына его Шрингина296 и всех советников, какие были у царя Парикшита297. Велико было ликование царя Джанамеджаи, когда он, совершая заключительное омовение, не только сам омылся, но и окропил водою своего отца. А после омовения достойнейший из бхаратов сказал Астике, сыну мудреца Джараткару из рода Яявара298: «О Астика, сколь многообразные чудеса сопуствуют нашему обряду! Вот и отец мой явился сюда ныне, развеяв мою скорбь!».
Астика сказал:
12—16. На чьем жертвоприношении присутствует древний святой мудрец Двайпаяна, чье сокровище — пыл подвижничества, тому принадлежит и этот мир, и иной, о достойнейший в роде Куру! Ты прослушал, о потомок Пандавов, удивительное сказание о том, как змеи были обращены в пепел и посланы вослед твоему отцу. Благодаря твоей правдивости, о царь, удалось как-то спастись Такшаке299. Всем святым мудрецам были возданы должные почести. Наконец, ты увидел, какова посмертная участь великого духом (царя)! Выслушав уничтожающее грех (сказание), ты воспринял необъятный закон праведности. Благодаря общению с людьми высокого духа развязан узел твоего сердца. Перед теми, кто привержен благому закону, кто находит радость в добродетели, перед теми, от кого бежит грех, должно склониться в поклоне!
Сута сказал:
17—18. Выслушав речь величайшего из дваждырожденных, царь Джанамеджая воздал почести святому мудрецу, многократно восхвалив его достоинства. А неколебимого святого мудреца Вайшампаяну царственный знаток закона попросил поведать о том, как дальше протекала жизнь (Дхритараштры) в лесах.
Такова в «Книге о жизни в обители» великой «Махабхараты» сорок третья глава.
Глава 44
Джанамеджая сказал:
1. Увидев сыновей и внуков со всеми близкими, что делал потом владыка народа Дхритараштра и что — царь Юдхиштхира?
Вайшампаяна сказал:
2—12. Узрев то великое чудо — возвращение (павших) сыновей, — царственный мудрец забыл о скорби и вернулся в обитель. А все другие люди, в их числе — величайшие святые мудрецы, получив от Дхритараштры напутствие, пошли куда кому хотелось. Великие духом Пандавы со своими женами и с малой, но отборной дружиной последовали за тем великим духом царем. К вернувшемуся в обитель царю Дхритараштре почитаемый всем миром подвижник, брахман-мудрец, сын Сатьявати обратился с речью: «Внемли, о мощнодланный Дхритараштра, краса рода Куру! С тобой вели беседы на различные темы преуспевшие в знании святые мудрецы, вершители благих деяний, из благородных и славных семей, постигшие Веды с ведангами, почтенные годами знатоки Священного закона. Не предавайся сердцем скорби: ведь перед судьбой и мудрый бессилен. Тайну богов поведал тебе боговидец Нарада. Как ты сам видел, сыновья твои, исполнив свой кшатрийский долг, пошли прекрасной посмертной стезей тех, кто прошел очищение оружием, и вкушают ныне все желанные им удовольствия. Многомудрый Юдхиштхира со всеми его братьями, женами и близкими стараются развлечь и утешить тебя. Отпусти его, пусть идет в свое царство и правит им. Ведь уже больше месяца прожили они в лесу. А свое владение надо всеми силами неусыпно охранять, о губитель недругов, ибо на царство всегда есть много охотников, о владыка людей!
13—22. Выслушав речь необъятным разуменьем наделенного Вьясы, царь кауравов призвал тогда Юдхиштхиру и обратился к нему, красноречивый, с такими словами: «О Аджаташатру, благо тебе! Внемли мне и ты, и все твои братья! По милости твоей, о хранитель земли, нас не мучит более скорбь! С тобой мне здесь так хорошо, о сын мой, как было прежде в Городе, носящем имя слона. Под твоей неусыпной опекой, о многомудрый, я пользуюсь всеми желанными благами. Благодаря тебе, вкушаю я плод, приносимый воспитанием достойного сына. Ты доставляешь мне огромную радость! Даже на миг не могу я рассердиться на тебя, о мой могучий сын! Но когда я вижу тебя здесь, о почтенный, пыл подвижничества моего умаляется. Лишь потому, что вижу тебя рядом, я продолжаю еще поддерживать это изнуренное подвижничеством тело. Обе матери твои, разделяя мой обет, питаются только сухой листвой, — им недолго осталось жить! Силой подвижничества Вьясы и благодаря встрече с тобой видел я Дурьодхану и других (сыновей моих), ушедших в мир иной. Цель моей жизни давно осуществлена, о безупречный! С твоего соизволения я хочу предаться суровому подвижничеству. Отныне на тебе лежит ответственность и за рисовые клецки (для предков)300, и за славу, и за благополучие рода. Не медли, о мощнодланный, сегодня или завтра отправляйся в путь! Ты уже выслушал много наставлений об обязанностях царя, и этого достаточно, мне больше нечего тебе сказать, о владыка!».
23—24. На эти слова царя отвечал Юдхиштхира: «О отец мой, знаток благого закона, не изволь отсылать меня прочь, ни в чем не повинного! Пусть все братья мои и вся свита уходят, если желают, — я же останусь присматривать за тобой, почтенный, и за двумя матерями, твердыми в своих обетах!».
25—26. Тогда обратилась к нему Гандхари: «О нет, сын мой, послушай меня: ныне ты ответствен и за благо рода Куру, и за поминальные клецки для моего свекра301. Ступай сын мой, довольно, ты уже достаточно почтил нас. Ты должен сделать все так, как сказал твой царственный отец».
27—35. После этих слов Гандхари Юдхиштхира, утирая слезы любви, струящиеся из глаз, голосом, прерывавшимся от рыданий, обратился к Кунти: «Царь и многославная Гандхари отсылают меня прочь. Но мое сердце привязано к тебе; могу ли я, несчастный, тебя покинуть? Но я не смею и быть помехой твоему подвижничеству, о благочестивая: ведь ничего нет выше подвижничества, подвижничеством обретается Великое. Да и мой ум не лежит более, как прежде, к делам царства, о царица! Сердцем и всей душой привязался я к подвижничеству. Опустела вся эта земля, не радует она меня больше, о благая! Родичей наших мало осталось в живых, и сила наша не та, что раньше. Панчалы почти истреблены, остались разве что девушки, и я не вижу у них никого, кто мог бы продолжить род. Всех их обратил в пепел во время сражения Дрона, а если кто уцелел, то его сразил в ночи сын Дроны302. То же, как мы видели, (случилось) с племенами чеди и матсьев. Уцелело, под защитой Васудевы, только воинство вришни303. Видя все это, я считаю, что жить стоит лишь ради исполнения высшего религиозного долга, а не для иной какой цели. Окинь же нас всех благословляющим взглядом, о мать. Нам теперь трудно будет видеться с тобою. Ведь царь намерен предаться строжайшему подвижничеству!».
36—38. Вслед за этим мощнодланный Сахадева, предводитель воинств, чьи глаза были переполнены слезами, сказал Юдхиштхире: «Я не в силах покинуть мать, о величайший из царей! Возвращайся поскорее домой, я же в лесу предамся подвижничеству. Оставшись здесь, иссушу подвижничеством тело, но в то же время, готовый к услугам, буду всегда у ног царя и матерей!».
39—41. Обняв могучего воина, Кунти ему сказала: «Не говори так, сын! Иди домой и сделай все, как я говорю. Ступайте все с моим благословением и будьте здоровы, сыночки! Иначе будет от вас помеха нашему подвижничеству. Связанной узами любви, непосилен мне будет высший подвиг. Поэтому — ступай, сынок. Ведь уже совсем немного нам (жить) осталось!».
42—52. Многообразные доводы Кунти настроили на должный лад сознание Сахадевы и особенно — царя Юдхиштхиры, о Индра царей! Те герои из рода Куру, получив напутствие от матери и от царя, почтительно поклонились Юдхиштхире и начали прощаться: «О царь, мы уходим домой, осчастливленные твоим благословением. Благодаря твоему напутствию, мы уходим чистыми от всякого греха». В ответ на эти слова великого духом Царя праведности царственный мудрец Дхритараштра радостно даровал Юдхиштхире разрешение удалиться вместе с пожеланиями быть всегда победоносным. Царь также ободрил Бхиму, первейшего из силачей, а тот, многомудрый и доблестный, должным образом ему ответил. Затем Кауравья обнял Арджуну, сжал в объятиях отважных Близнецов, похвалил их и разрешил двинуться в путь. Братья почтительно припали к стопам Гандхари и получили от нее напутствие. Мать вдохнула запах головы и обняла каждого, а потом они обошли по солнцу вокруг царя, как телята (бегают вокруг матери, запертой) в загоне. Совершая этот круговой обход, они не отрывали от царя взгляда. Потом все благочестивые женщины рода Куру во главе с Драупади по всем правилам почтили свекра. Когда обе свекрови обняли их, обласкали, дали им разрешение уйти и наставление о том, как должно вести себя, женщины выступили в путь следом за своими мужьями. И вот раздался громкий клич возничих: «Запрягай!», а также рев верблюдов и ржанье коней. И наконец царь Юдхиштхира с женами, родичами и войском вернулся в свой город — Хастинапуру.
Такова в «Книге о жизни в обители» великой «Махабхараты» сорок четвертая глава.
СКАЗАНИЕ О ВИЗИТЕ НАРАДЫ
Гл а в а 45
Вайшампаяна сказал:
1—4. Когда после возвращения Пандавов прошло два года, случилось так, что мудрец-боговидец Нарада явился к Юдхиштхире, о царь! Когда он был усажен и отдохнул, мощнодланный царь куру, Юдхиштхира, достойнейший из наделенных речью, почтив гостя, сказал ему: «Давно не приходил к нам владыка. Здоров ли ты, и благополучен ли, о брахман? Какие края повидал? И что я могу сделать для тебя? Скажи, о достойнейший из дваждырожденных: чем могу угодить дорогому гостю?».
Нарада сказал:
5. Давно мы не виделись, о царь! Я пришел из подвижнического леса, повидав Гангу и различные святые места.
Юдхиштхира сказал:
б—8. Я сегодня слышал от людей, живущих на берегу Ганги, что великий духом Дхритараштра предается суровейшему подвижничеству. Не встречал ли ты его там? Благополучен ли продолжатель рода Куру? Благоденствуют ли Гандхари и Кунти, и Санджая, сын суты? Как поживает ныне тот царь, отец мой? Вот о чем я хотел бы услышать, если ты встречался с ним, о владыка!
Нарада сказал:
9—17. Мужайся, о великий царь, и услышь от меня все, как есть. Вот что я видел и слышал в подвижническом лесу. Когда вы покинули лесную обитель, отец твой, о царь, радость куру, с Поля Куру направился к Вратам Ганги. Мудрого царя сопровождали Гандхари, невестка Кунти, сута Санджая и жрецы с жертвенным огнем. И вот отец твой, подвижник, владеющий сокровищем тапаса, предался суровому подвижничеству. Держа во рту деревяшку304, он хранил обет молчания и питался одним воздухом. Через шесть месяцев остались от царя лишь кожа да кости. Гандхари питалась одной водою, о бхарата, Кунти ела раз в месяц, а Санджая раз в три дня. Жрецы по всем правилам возливали на огонь жертвенное масло, как в присутствии царя, так и во время его отлучек из того леса, о владыка! Царь отныне не жил на одном месте, постоянно скитаясь по лесам. Обе царицы и Санджая следовали за ним. Санджая служил царю поводырем, помогая преодолевать все препятствия, а безупречная Кунти заменяла собой зрение царице Гандхари.
18—27. Однажды, находясь на берегу Ганги, тот мудрый, наидостойнейший из царей стоял в водах реки и совершал возлиянья, повернувшись лицом к обители. Тут ветер раздул огонь, и страшный лесной пожар принялся испепелять тот лес, окружив его со всех сторон. Спасаясь от огня, стада оленей и кабанов, а также множества двуязыких змей стремились укрыться в любых водоемах. Когда тот лес, постигнутый великой бедой, пришел в смятенье, в царе из-за долгого поста едва теплилась жизнь. Ни у него, ни у обеих твоих матерей не было сил убежать. И вот царь, увидев, что огонь подступает совсем близко, сказал суте Санд-жае такие слова, о владыка земли: «Ступай, о Санджая, туда, где не сожжет тебя огонь! А мы здесь, предав себя огню, обретем высшую (посмертную) участь». Но Санджая, достойнейший из наделенных речью, взволнованно сказал ему: «О царь, не приличествует тебе такая смерть — от мирского огня. Но я не вижу и средства спастись от пламени. Что в этих обстоятельствах делать — да соизволит мне разъяснить почтенный!».
28—33. На эти слова Санджаи царь ответил: «Такая смерть не предосудительна для нас — ведь мы покинули свой дом! Смерть от воды, огня, ветра и голода похвальна для подвижников. Уходи, Санджая, не медли!». Сказав это Санджае, царь сосредоточил сознанье и уселся лицом к востоку, вместе с Гандхари и Кунти. Увидев его в этом положении, Санджая почтительно обошел вокруг него по солнцу и сказал царю: «Многомудрый, сосредоточься на Атмане!». И тот премудрый царь, сын риши, сделал, как было сказано: затруднив деятельность всей совокупности индрий, (бесчувствием) уподобился полену305. Причастная великой доле Гандхари и твоя родительница Притха, и сам царь, твой отец, предали себя пламени лесного пожара. А советник царя, Санджая спасся из того пламени. Я видел его на берегу Ганги в окружении подвижников. Исполненный духовного пыла, поведал им сута Санджая обо всем происшедшем, а затем попрощался и пошел к горе Химавану.
34—38. Вот так встретили свою смерть многомудрый царь народа куру, а также обе твои матери — Гандхари и Притха, о владыка людей! В беспорядочном странствии своем306 случилось мне увидеть мертвое тело царя, а также (тела) двух цариц, о храбрейший из бхаратов! В том отшельническом лесу собралось тогда много подвижников, и, узнав о том, как царь встретил свой конец, они не скорбели о его судьбе! Там-то я и услышал всё о том, как сгорели в пламени царь и две царицы, о Пандава, достойнейший из людей! Не надо скорбеть о случившемся! Благим был конец царя Дхритараштры, ибо он, вместе с Гандхари и твоей матерью, (добровольно) соединился со стихией огня, о Индра царей!».
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 190; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!