Revolution: The Russian Colony in Zuerich (1870-1873); a Contribution to the Study of Russian Populism. Assen, 1955. P. 208-212. 120 страница

длительный, хотя и незаконный, союз. Однако от царской поли­ ции вряд ли можно было ожидать внимания к подобным нюансам.

указе говорилось, что тем женщинам, которые останутся в Цю­ рихе после названного срока, будет навсегда запрещено учиться или работать в любом государственном учреждении1.

Бестактность указа и огульные обвинения в безнравственно­ сти и радикализме не только шокировали русскую общину в Цю­ рихе, но и вызвали настоящий раскол внутри ее. Некоторые из женщин, которые вышли замуж в Цюрихе и не планировали жить в России, остались в университете; другие, соблазненные обещанием о возможности учиться в России, отправились домой. Большинство же просто переехало учиться в другое место, хотя не больше 25% из них получили дипломы. Это были те женщи­ ны, которые, не придерживаясь радикальных взглядов, умоляли революционеров оставить их в покое и «позволить революции лежать на полках»2. Однако женщинами «Фричи» указ был вос­ принят как оскорбление и послужил толчком к разрыву с про­ шлым. Они создали «тайное общество» и поклялись вернуться в Россию, чтобы присоединиться к революционному движению. Их первая программа была переполнена шаблонными фразами

Указ цит. по: Богучарский В. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912. С. 213-215.

Meijer J.M. Op. cit. P. 145-146, 155-156; Лавров ПЛ. Народники-пропаганди­ сты, 1873-1878 годов. С. 62. Данные Мейера свидетельствуют о том, что 70 из

девушек, учившихся в университете Цюриха, попали в биографический сло­ варь деятелей революционного движения.

197

об эксплуатации масс и необходимости социалистического про­ изводства и распределения, но в ней отсутствовала тактика, при­ менимая к российским условиям. После переезда в Париж и Же­ неву некоторые из представительниц «Фричи» познакомились с группой грузинских студентов, которых настолько впечатлила их позиция, что они согласились объединиться с ними в партию под названием «Всероссийская социал-революционная организа­ ция». Грузинские студенты, хотя и признавали равенство полов в будущем обществе, игнорировали предложенный женщинами обет безбрачия для всей группы. Когда этот конфликт был ула­ жен в пользу грузин, партия была создана, и ее члены вернулись

Россию, чтобы посвятить себя революционной деятельности1. Вера Фигнер не являлась членом новой партии. Действитель­

но, понадобилось долгое время, прежде чем она, вопреки желани­ ям своего консервативно настроенного мужа, присоединилась к кружку «Фричи». На ее решение повлиял указ. Став членом кружка, она начала переосмысливать свое положение и осознала, что медицина способна лишь залечить раны и «временно осла­ бить» болезни русской цивилизации. Требовалось фундаменталь­ ное изменение общественного и экономического порядка; и в ре­ зультате профессия врача, некогда казавшаяся ей столь высокой, теперь предстала как простое ремесло. Она вспоминала, как мед­ ленно в нее проникало понимание того, что ничто, кроме социа­ лизма, не исправит зла «железного закона заработной платы», и ничто не приведет к возникновению социализма, кроме организа­ ции и пропаганды его идей среди «рабочего класса и народа». Воо­ ружившись этой простой смесью лассальянства и лавризма, Фиг­ нер, в конце концов, приняла решение стать революционеркой2.

Таким образом, к лету 1873 г. женщины «Фричи», подобно ос­ тальным русским в Цюрихе, пришли к тем же идеям, к которым пришли и их сестры в кружке Чайковского в России. Они отверг­ ли учебу, самосовершенствование и профессиональную карьеру ради поисков своей женской и человеческой идентичности. Фе­ минизм и нигилистское самовыражение остались позади. Как вспоминала Фигнер, «заграничные студентки, в массе, не были поборницами “женского вопроса” и относились с улыбкой ко всякого рода напоминаниям о нем». «Мы приехали, не думая о