Ослепленные и окруженные: 1979-1992 1 страница

 

Глава 11 . 1979-1980

В лагере «Sabbath» шла активная реорганизация. Тони Айомми сожалел об уходе Оззи, но твердо намеревался вести группу дальше, не видя ни одной причины, почему после этой ссоры ему стоило покончить с проектом. Как мы увидим даль­ше, это упрямство приведет к вполне логичной развязке...

Об Оззи Айомми говорил так: «Я не думаю, что тогда мы могли ему чем-то помочь. Он совершенно перестал себя кон­тролировать. Остальные тогда были не сильно лучше, но, по крайней мере, могли держать себя в руках. Мы все тогда плот­но сидели на кокаине и творили всякую чушь».

Следующий альбом, «Heaven And Hell», все еще числился в планах, потому что музыканты были не в состоянии собрать­ся вместе хотя бы ненадолго, не говоря уже о том, чтобы что-то записать. Как пояснил гитарист, «все так и тянулось, пере­рывы между сессиями становились все больше и больше, и ничего не происходило. Мы приехали в Лос-Анджелес и вме­сте заселились в дом. Я был единственным, кто вообще ходил в офис нашего лейбла. Там спрашивали: „Мы пока еще не слышали ни одной песни... когда их можно будет услышать?", а я отвечал, что композиции пока не готовы... Правда была в том, что у нас не было ничего. Я показал им кучу отстоя, это было неприятно, поскольку мне приходилось в одиночку от­дуваться за всех. В итоге я признался, что мы здесь сидим уже несколько месяцев без всякого толка. Рассказал, что мы просто тратим деньги и бездельничаем».

Группе нужны были позитивные изменения: как конста­тирует Айомми, «если бы мы тогда не разобрались с Оззи, все закончилось бы полным развалом группы, после которого каждый из нас пошел бы своим путем».

Теперь давайте на время оставим «Sabbath» и вернемся к Оззи, который в поте лица искал новых музыкантов. Какое-то время он собирался назвать свой новый проект «Son Of Sabbath», но быстро понял, что это будет неразумно: «Пока не решено, назовем ли мы группу „Son Of Sabbath". Думаю, что ко мне сразу появятся претензии у этих чудиков из Нью-Йорка - „Son Of Sam": уже вижу заголовки, типа „Рок-звезда получает пулю!"... Все-таки еще ничего не ясно с названием самой „Sabbath", ведь верно? А насколько я знаю, „Sabbath" больше нет. Кое-кто посоветовал мне назвать группу просто „Ozzy"».

Кстати, Оззи собирался исполнять некоторые старые хиты «Sabbath» («Если бы я начал сольную карьеру без возмож­ности исполнять „Iron Man", я бы свихнулся!»), при этом соб­ственную музыку он был твердо намерен сочинять в духе старого, более интересного звучания: «Это определенно будет энергичная музыка в стиле ранней „Sabbath". Жесткие риф­фы - вот что это будет».

Оззи работал с гитаристом Гэри Муром, который тогда был участником ирландской рок-группы «Thin Lizzy», хотя это партнерство не могло длиться вечно. «Он изумительный гитарист, - искренне восторгался Оззи. - Он был слишком хорош для „Lizzy", да и для меня слишком хорош. Было че­стью записать с ним пластинку, но его тогда сильнее волно­вала сольная карьера. В результате мы сделали всего пару совместных песен... Их слышали человек двести-триста, и я их мало-помалу урезал - это все равно как убрать десять лишних ударников или басистов... Я все еще считаю, что Тони Айомми - один из лучших гитаристов в мире, и мне будет нелегко найти ему достойную замену».

Кроме того, Осборн рассказал, что его новая группа будет состоять из рокеров следующего поколения: даже в возрасте тридцати одного года Оззи считал себя ветераном рок-музыки. «Они все - молодые ребята. Мне не нужны никакие старперы! Хватит и того, что я сам каждый раз, вылезая на сцену, соскребаю тонны паутины с голосовых связок. Они придадут мне новых сил - как ракеты, которые приделают к моим ногам, чтобы я резвее носился по сцене! Есть только одна проблема: пока все, с кем я общался, при виде меня приходи­ли в невероятный трепет, ведь они все - фанаты „Sabbath". Один парень, который называл себя Громкий Лу, вообще обал­дел от счастья: „О боже мой, это же Оззи Осборн!" Но как только они понимают, что у меня нет перепончатых крыльев, рогов и копыт, все сразу приходит в норму».

В конце 1979-го Оззи предложил должность гитариста в своей пока безымянной группе двадцатичетырехлетнему вир­туозу из глэм-метал группы «Quiet Riot» по имени Рэнди Роудс, которому в то время не было равных. Роудс, вместе с Эдди Ван Халеном (в тени чьей группы некоторое время дер­жалась «Quiet Riot» - тогда музыканты не верили в возмож­ность пробиться на сцену лос-анджелесского глэма) и юным Ингви Мальмстином, стал пионером шреддинга - гитарной техники, требующей невероятной ловкости. В то время как гитаристы блюз-роковой школы шестидесятых, вроде Ричи Блэкмора, Джимми Пейджа и в какой-то мере Тони Айомми, подготовили почву для скоростной игры семидесятых, имен­но музыканты вроде Роудса принесли в гитарное мастерство невероятную скорость и изящество, благодаря которым «ста­рички» смогли усовершенствовать свое звучание в соответ­ствии со стандартами восьмидесятых. Его прослушивание у Оззи стало легендарным: юный гений просто приехал с гитарой «Gibson Les Paul» и усилителем «Fender», минут пять поиграл разные риффы и получил работу. С тех пор Оззи часто гово­рил, что у него чутье на хороших гитаристов - чутье, про­являвшееся и позже. Как он вспоминает, «я приехал в Лос-Анджелес и прослушал столько ребят, косящих под Тони Айомми, что просто уму непостижимо... Рэнди еще только на­страивался, когда я сказал ему: „Ты принят". Феноменально. Одно его присутствие! Я... черт, как бы получше объяснить... у меня есть чутье на правильных людей. Ты можешь быть луч­шим гитаристом в мире, но если я не почувствую, что ты - тот, кто мне нужен, я тебя не выберу».

 

Тем временем «Black Sabbath» тоже не осталась без об­новки.

 

Ронни Джеймс Дио был человек с богатым прошлым. В свои тридцать девять - а на момент переговоров с «Sabbath» ему было именно столько (кстати, всю его карьеру поклонники вели оживленные споры по поводу того, в каком году он ро­дился, в 1942-м или 1949-м) - этот житель Нью-Йорка италь­янского происхождения уже десять лет украшал своим великолепным тенором различные выдающиеся рок-команды. При этом, как и остальные участники «Sabbath», в начале карьеры он черпал вдохновение в музыке пятидесятых - рок-н-ролле и рокабилли. Свою карьеру он начал как певец и мультиинстру-менталист в 1958 году (это, кстати, подтверждает, что он ро­дился раньше 1949-го. - Дж. М.) в группе «The Vegas Kings», затем последовательно возглавил группы «Ronnie & The Rumblers» и «Ronnie & The Red Caps». Первый серьезный успех настиг его в проекте «Ronnie Dio & The Prophets», а затем - и в «Electric Elves», где клавишником был будущий менеджер «Motley Crue» Даг Талер.

После того как Ронни создал группу «Elf», которая, воз­можно, была так названа из-за его миниатюрного, как у на­стоящего эльфа, телосложения, и выступил на разогреве у «Deep Purple», вокал Дио заметил гитарист «Purple» Ричи Блэкмор. Не долго думая, Ричи предложил ему присоеди­ниться к группе «Rainbow», которую создал в 1975-м, после того как в первый раз покинул «Deep Purple». Играя взрывную смесь прогрессив-рока с толикой металла и делая упор на сочетание блестящего гитарного мастерства Блэкмора с витиеватым вокалом Дио, группа, в состав которой также входили басист Крэйг Грабер, ударник Гэри Дрисколл и кла-вишник Микки Ли Соул, в том же году выпустила свой первый полноформатник «Ritchie Blackmore's Rainbow» и сразу ста­ла бешено популярной благодаря синглу «Man On The Silver Mountain».

Группа, названная в честь пользующегося дурной славой голливудского клуба «Rainbow Bar And Grill», ставшего по­стоянным местом сборищ рок-музыкантов и их окружения, внесла свой вклад в хеви-метал обращением к теме - в то время интригующей, теперь же совершенно избитой - мечей и магии. Эту стилистику музыканты прекрасно эксплуатиро­вали до конца семидесятых, пока она не вышла из моды с по­явлением панка, НВБХМ и трэш-метала. Пару лет «Rainbow» пользовалась популярностью, а затем, после выхода еще двух альбомов, непредсказуемый Блэкмор уволил всех музыкан­тов. Сам факт того, что Айомми положил глаз на Дио, кажется весьма удивительным. Дио был не самой очевидной канди­датурой, но фанаты совершенно не удивились тому, что этот энергичный, всегда открытый человек так быстро занял вакантное место Оззи.

Тем не менее во всем этом оставались некоторые несты­ковки. «Black Sabbath» сделала себе имя на сыром, беском­промиссном звучании своих первых четырех альбомов, и не­малую роль в этом занимал именно резкий, нетренирован­ный лай Оззи. Дио, который был близко связан с ранним творчеством «Deep Purple», выступив в 1974-м в роли вока­листа в сайд-проекте басиста Роджера Гловера «Butterfly Ball», обладал изысканным, отточенным голосом, по уровню несравнимым с вокалом Оззи. Более того, его блестящая дикция была диаметрально противоположной простецкому произношению его предшественника, а прославившие Ронни замки, девицы и драконы ярко контрастировали со всем, что до этого сочиняли музыканты «Sabbath», несмотря даже на антисатанинскую направленность их текстов.

Казалось, что появление в рядах группы Дио решит мно­жество возникших на тот момент проблем: во-первых, труд­ности со звуком, который стал чрезмерно изощренным и разбавленным; во-вторых, проблему расколовшихся на два лагеря фанатов. В-третьих, было совершенно непонятно, как строить дальнейшие взаимоотношения с командой Дона Ардена, чей собственный лейбл «Jet» собирался издавать первую сольную пластинку Оззи. Все это вселяло неуверен­ность в команду, а больше всех - в Гизера Батлера, который не видел будущего группы без Оззи. В сентябре 1979-го в Майами, в студии «Criteria Studios», началась запись альбома «Heaven And Hell», но Батлер уже не принимал в ней участия, потому что покинул группу. Впоследствии музыканты переместились в Париж, в студию «Studio Ferber».

Группу уровнем поменьше такие потери в оригинальном составе могли бы увлечь на дно, однако Айомми был челове­ком железной воли и быстро попросил Джеффа Николса, игравшего в группе «Quartz», занять место басиста. Николе присоединился к группе в качестве сессионного музыканта, но этот состав долго не продержался: через пару дней Гизер привел свои чувства в порядок и вернулся в «Sabbath». Через двадцать лет он сказал мне: «Ронни многое сделал для нас именно тогда, когда мы в этом нуждались. Он вдохнул в груп­пу новую жизнь, подарив всем нам массу вдохновения». О своем возвращении в «Sabbath» Батлер сказал буквально следующее: «Тони убеждал меня: „Ты должен вернуться и послушать то, что мы сейчас играем", поэтому я вернулся, как раз к концу записи песни „Heaven And Hell", которую перед самым уходом я только начинал с ними делать. Я ее послушал и сказал: „Это шедевр!"». Николе переключился на клавиши, и возрожденная команда вернулась в строй. Судя по интервью, опубликованному в журнале «Classic Rock Revisited», Айомми вспоминает создание «Heaven And Hell» с теплотой:

«Мне нравился этот альбом. Для нас он стал настоящим испытанием. Все участники „Sabbath" получали сплошное удовольствие: сначала оттягивались на концертах, потом резко перестали, решив подготовить материал для но­вого состава. Это было рискованно, но нам очень хотелось, чтобы все получилось именно с Ронни Джеймсом Дио. Его голос, совсем иной, чем был в группе раньше, заставил меня по-другому подойти к сочинению музыки. И я думаю, у нас получилось... Мне действительно нравилось записывать эту пластинку. Ронни был на высоте, он подошел к работе как профессионал. Нам удалось записать „Heaven And Неll” безо всяких проблем... он делал все, что ему говорили, думаю, потому, что хотел закрепиться у нас. Со следующим альбо­мом... получилось слегка по-другому».

Для нового альбома набрали лучших людей. Известный звукоинженер Джон «Доук» Стилвелл, знавший Дио еще со времен «Ronnie Die & The Prophets», был приглашен пора­ботать на «Heaven And Hell». Он вспоминает о том, что Айомми активно искал новое звучание, а также о некоторых техничес­ких проблемах, которые ему пришлось решать в процессе записи: «Усилитель, новенький стоваттник „Marshall" модели 1959 года, прибыл к нам с изъяном: похоже, при транспор­тировке из Британии разбилось несколько ламп... Айомми был недоволен стандартным звуком „Marshall", ему нужно было больше треска и дисторшна». (Позже Стилвелл нанял молодого басиста Джуи Де Майо, американца итальянского происхождения, на должность пиротехника для турне в под­держку «Heaven And Hell». Впоследствии Де Майо просла­вился как участник группы «Manowar», которая в своем твор­честве довела тематику викингов и варваров почти до абсур­да. - Дж. М.) В пару к Стилвеллу участники «Sabbath» решили нанять продюсера, которым стал Мартин Бирч, доказавший свое ма­стерство работой над альбомами групп «Fleetwood Mac» и «Faces». Помимо этого, Бирч спродюсировал по крайней мере пять пластинок «Deep Purple» (для «Sabbath» этот момент оказался критически важным): сногсшибательный «Deep Purple In Rock» (1970 года), «Stormbringer» 1974-го, «Come Taste The Band» 1975-ro, «Made In Europe» 1976-го и «Last Concert in Japan», выпущенный в 1978 году. Продюсер, кото­рому еще предстояло достичь пика своей карьеры благодаря работе с «Iron Maiden», имел репутацию человека, умевшего организовать запись с любыми музыкантами, а его фирмен­ный звук, объемный и органичный, сразу вывел его на первое место в списке кандидатур на эту роль.

С первых звуков альбома на нем ясно слышно то самое «больше треска и дисторшна», о котором упоминал Стилвелл. Пластинка начинается песней «Neon Knights», вступление которой представляет собой простой, но эффективный одноаккордный рифф и явно показывает, что Айомми снова в фор­ме. Когда вступает Дио, его парящий над мелодией вокал, не сбивающийся на фальцет, завораживает слушателя вол­шебным текстом: «Circles and rings, dragons and kings / Weaving a charm and a spell» («Магические кольца и венцы,/ Драконы, и герои-храбрецы. / Плетут свои заклятья колду­ны»). После чистого, хоть и слегка тяжеловесного, соло Айом­ми эта песня - достаточно жесткая, чтобы порадовать фа­натов, - подходит к концу.

«Children Of The Sea» - первая композиция, в которой Айомми и Дио устраивают совместную импровизацию, - представляет собой монументальный опус, демонстрирующий всю полноту искусства Бирча. Вступление - настоящий шквал нервных акустических гитар - полно случайных, а может, и намеренных аллюзий на творчество «Led Zeppelin» и «Rainbow». В частности, когда Ронни выводит «In the misty morning, on the edge of time/ We've lost the rising sun» («Туман­ным утром, на краю времен,/ Мы потеряли солнечный вос­ход»), создается ощущение, что этот номер мог быть создан кем-то вроде «The Butterfly Ball». Центральная часть компо­зиции, сочетающая общую гармонию с гитарными соло и усиленная мужским и женским хором, являет слушателю всю мощь тандема Айомми и Дио, равно как и продюсерский ге­ний Бирча.

Следующий трек, «Lady Evil», производит меньшее впечат­ление. Особенно смешным смотрится текст припева («Леди Зло, Зло: / Она загадочная, таинственная незнакомка») - дет­ский лепет, далекий как от ранней, околосатанинской лирики группы, так и от изощренности, которую могли бы ожидать новые фанаты. На заднем плане звучит рифф, но он произ­водит впечатление скорее вылизанного и наигранного, чем угрожающего, как можно было ожидать, исходя из тематики. А затянутое, перегруженное примочками соло в исполнении Айомми ничем особенно не интересно.

Семиминутная «Heaven And Hell» намного лучше, чем предыдущая композиция, и тому есть несколько причин. Во-первых, она начинается совместным риффом Айомми и Гизера, заставляющим вспомнить старую добрую «Iron Man». Слова, четко следующие за ритм-секцией, были отданы на откуп Ронни, который выводит их где-то даже напыщенно: «Спой же мне песню - ты ведь певец. / Эй, навреди же мне, злобы творец». Айомми добавляет некоторые новые эффекты, вро­де жужжания, пульсации и даже звука падающих бомб, уси­ленных искусственным эхом. Кроме того, в песне снова слы­шен чрезвычайно пафосный хор. На четвертой минуте темп начинает ускоряться, впервые на альбоме позволяя Гизеру выступить во всей красе. После того как Дио кричит: «Вот ведь дурак, за другого страдаешь! / Что ж ты, дурак, за него отвечаешь», - песня плавно перетекает в финальную часть, которая являет собой почти минутную псевдосредневековую мелодию, исполненную в классической гитарной манере. Что все это значит? Кто знает...

«Wishing Well» большинству слушателей кажется слишком тягучей, не столько из-за текста Ронни («Брось мне монетку, а я тебе - сон»), а из-за того, что она звучит в стиле типич­ной AOR-группы (От английского Album Oriented Rock - группы, ориентированные на студийную, а не концертную деятельность) вроде «Boston» или «Journey», которая попросту пытается играть чуть быстрее и тяжелее. К чести Бирча и музыкантов, следует упомянуть, что гитара в этой песне звонкая и витиеватая, но эти попсовые риффы и бэк-вокал (на заднем плане музыканты постоянно поют одно слово - «dreamer») - ну, скажем, милые, не более того. Не лучшая находка для «Sabbath».

За «Wishing Well» следует «Die Young», переполненная тя­гучими клавишными пассажами Николса. При этом Дио толь­ко и делает, что постоянно выкрикивает «Die young!» на фоне непрерывных соло. Однако с точки зрения аранжировок пес­ня предоставляет Айомми прекрасную возможность поэкспе­риментировать со спокойным вступлением и сложной, на­сыщенной риффами основной частью, и следует отметить, что Тони этой возможностью не злоупотребляет. К сожалению, этого нельзя сказать о следующем треке - «Walk Away», легко­весной и аккуратно вылизанной песенкой, которая, выйди она на пять лет позже, обязательно попала бы на MTV в варианте столь же лощеного видеоклипа. Пока Ронни предостерегает слушателя от коварных женщин, для которых любовь - толь­ко «способ завести ребенка», остальные выдают на-гора мно­жество поверхностных и ужасно пошлых риффов. Даже Айомми исполняет свои соло далеко не блестяще - налицо самый попсовый хит пластинки.

Чтобы достойно завершить альбом, музыканты снова при­ходят в форму, что подтверждает песня «Lonely Is The Word». Медленный угрожающий рифф прекрасно ложится в основу этой истории об одиноком страннике. «По дороге в никуда мы отправиться должны. / Путь пройдет наш слишком близко к темной стороне луны», - манит слушателя Дио, чудесным образом умудряясь не скатиться к избитым фантастическим клише и позволяя Айомми с Николсом заполнить все простран­ство тягучими инструментальными партиями и тонущими в эхе струнными соло. Очень приятный, мягкий способ успокоить слушателя - почти как «Solitude» или «Laguna Sunrise», ко­торые служат тем же целям: показать другую грань таланта музыкантов.

Вышедший в свет 26 апреля 1980 года, альбом «Heaven And Hell» во многом восстановил подмоченную репутацию «Sabbath», убедив фанатов в том, что, невзирая на разочаро­вания последних альбомов, музыканты все же не окончатель­но утратили способность зажигать. Хотя атмосфера пластин­ки была скорее мягкой и гладкой, чем грубой и агрессивной, она соответствовала последним веяниям музыкальной моды, поэтому альбом расходился миллионными тиражами. К тому же в 1980-м уже зарождалась новая музыкальная эпоха: тех­нику звукозаписи окончательно поглотили высокие техно­логии; особую роль стала играть чистота звука, которая по­лучалась при использовании цифровой звукозаписи, а среди музыкантов все больше распространялись синтезаторные эффекты. Благодаря Бирчу, который все это активно исполь­зовал, пластинка заняла девятое место в чартах и продержа­лась там двадцать две недели, показав один из лучших ре­зультатов за всю историю группы.

За выходом альбома последовал грандиозный тур, кото­рый стартовал в Германии и Австрии, а затем переместился в Британию, где «Sabbath» выступала при поддержке одной из восходящих звезд НВБХМ - группы «Angel Witch», а так­же чисто женского байкер-металлического коллектива «Girl-school». За шоу в Лондоне (в концертном зале «Hammersmith Odeon», который в то время был крупнейшей площадкой для проведения роковых и металлических концертов), Глазго, Эдинбурге, Ньюкасле, Дисайде, Манчестере, Бирмингеме и Лестере последовали новые концерты в Германии, а затем - глобальный тур по США.

---

Дата добавления: 2019-08-30; просмотров: 161; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!