Sity unpublished Cambridge Ph. university D. Thesis. P. 192-196.
2 Black J. 1990. P. 36,61-62.
было очень важно для того, чтобы королевское правительство могло продолжать работу. В контексте отсутствия обязательного конфликта между короной и представительством ежегодные сессии представляются скорее благом, а не злом, поскольку в правление Георгов ни один из парламентов не отказывался вотировать субсидии и не настаивал на их обязательном возмещении. Но в обеих странах монархи предпочитали не рисковать и не назначать таких министров, неприязнь к которым побуждала бы эти учреждения отказываться от вотирования налогов. В Англии угроза была молчаливой, во Франции она заявляла о себе громче. Людовику XV пришлось пожертвовать Машо, Силуэттом и Бертеном, поскольку им не удавалось получить от парламента необходимые суммы. В Англии средство, позволявшее избежать подобных кризисов, называлось «умелым управлением» (management).Непонятно, почему те ж е приемы, которые во Ф р а н ц и и зачастую не давали того же результата, называются «абсолютизмом».
Репрезентативные органы Англии и Франции во многом разнились, но в главном они были похожи. Они являлись посредниками, с помощью которых корона строила свои отношения с правящей элитой.1 Это утверждение не обрадует тех, кто считает французский «абсолютизм» институциональной базой социального порядка, в корне отличавшегося от устройства английского общества. Однако в последних исследованиях, рассматривающих представительные органы раннего Нового времени в контексте взаимодействия сил, их породивших, содержатся выводы о том, что социальная основа власти в Англии и во Франции была одинаковой.2 Таким образом, взаимоотношения короны и представительных органов в обеих странах развивались по схожим сценариям. Если на время забыть о риторике контроля за королевской властью, окажется, что они считали себя сподвижниками королевского правительства. Представительства были связующей нитью между центром и окраинами, между короной и элитой: это было выгодно всем, а от ее разрыва никто и ничего не выигрывал. Нет никаких свидетельств того, что государи относились к их деятельности отрицательно. Возможность получать их одобрение укрепляла королевскую власть: это обязывало страну, или ее регионы, подчиняться решениям, принятым коллективно. Положение английского парламента было более выигрышным, так как он представлял единое государство, творение сильной монархии. Французские парламенты и штаты представляли государство децентрализованное
|
|
|
1 Miller J. 1984. The Potential for «Absolutism» in Later Stuart England // History,
P. 204.
2 Kamen H. 1984. European Society 1500-1700. Hutchison. P. 305; Clark J. C. D.
1985. English Society 1688-1832. Cambridge University Press. P. 42-118; Jones C.
|
|
|
1989. France and England: How We See Ourselves// A Tale of Two Cities. Comag.
P. 12-26.
и сложное по составу: следовательно, они были более слабы vis‑a–vis с короной, единственным воплощением национального единства, и менее полезны в качестве проводников королевской политики. И все же штаты оставались тем, чем они являлись на момент своего рождения по воле государя — активно действующим органом, а не устаревшим препятствием, против которого постоянно плели заговоры так называемые «абсолютистские» режимы.
Многие из перечисленных различий исчезают после 1603 года, когда уния с шотландской короной угрожала сделать английский парламент аналогом французских провинциальных штатов, лишив его возможности представлять всю страну. Для Британии он был такой же провинциальной ассамблеей, какой являлись кортесы Кастилии. В Ирландии уже был свой собственный парламент, а существование самостоятельного парламента в Шотландии превращало конституционный статус Стюартов в сходный с положением Бурбонов. С этих пор в отношениях между короной и парламентом появился еще один дестабилизирующий фактор. Парламенту Англии, не отвечавшему за остальную часть Британских островов, приходилось сотрудничать с королем Великобритании, который не обсуждал управление сложным по составу королевством даже с английским Тайным советом.1 Не так давно историки заинтересовались проблемой нестабильности в неоднородных по составу государствах — а в эту категорию попадало большинство европейских монархий.2 Каждое из них было империей, состоявшей из провинций, каждая из которых имела свои законы и обычаи, воплощенные в собственных репрезентативных ассамблеях. Единственным объединяющим началом был монарх, управлявший теоретически равноправными провинциями под различными титулами и с использованием различных конституций. Проблема заключалась в том, что на практике формальное равенство исчезало после того, как родная провинция государя становилась доминирующим центром, где находился королевский двор и сосредоточивались основные ресурсы: Французское государство — пусть это и не самый показательный пример — улаживало отношения со своими провинциями более успешно, чем его островной соперник. Тот важный факт, что Англия, в конце концов, нашла ключ к решению существовавших проблем, обычно обходят вниманием. Именно «ограниченная» английская, а не «абсолютная» французская монархия разрубила гордиев узел противоречий, распустив периферийные ассамблеи.
|
|
|
1 Russel C. 1983. The Nature of a Parliament in Early Stuart England // Tomlinson H.
|
|
|
(ed.). Before the English Civil War. Macmillan. P. 134-135; Russel C. 1982. Monar
chies, Wars and Estates in England, France and Spain, c. 1580–c. 1640 // Legislative
Studies Quarterly, VII. P. 205-220.
2 KoenigsbergerH. G. 1987. Early Modern Europe 1500-1789. Longman. P. 48-49.
ГОД: ВЕЛИКИЙ ВОДОРАЗДЕЛ?
Современные историки до сих пор разделяют мнение вигов о том, что вскоре после 1688 года Англия превратилась в конституционную монархию. Монарху приходилось делегировать свои полномочия министрам, которых избирал парламент: следовательно, решения короля были подконтрольны им. Англия дистанцировалась от «абсолютистской» Европы и стала одним из немногих государств, в которых репрезентативные органы управляли страной.1 В XVIII столетии правление в стране было парламентским. В 1835 году Маколей объявил, что со времен Славной революции английский парламент «назначал и смещал министров, объявлял войну и заключал мирные договоры».2 Намир исправил многие заблуждения вигов на счет их партии, однако почти не повлиял на оценку роли парламента. Сам он утверждал, что первым двум государям ганноверской династии пришлось сформировать свои правительства из лидеров партии большинства в палате общин.3
Впоследствии мы поняли, что к тенденции преувеличивать историческую роль парламента следует относиться с осторожностью.4 Объявить, что в XVIII веке власть принадлежала королю–в-парламенте, означает игнорировать те полномочия, которыми обладала исключительно корона. В эпоху правления Георгов парламенты не обладали такими правами и инициативами, которые были неведомы средневековым ассамблеям, а в некоторых отношениях их полномочия даже сократились. Средневековые парламенты имели право назначать и смещать министров и наблюдать за проведением тех политических решений, на которые должны были расходоваться полученные от сбора налогов суммы. Но те средства, которые выделял парламент эпохи Георгов, король мог тратить по своему усмотрению. Даже ежегодные сессии не были новым явлением, и у парламентариев было не больше возможностей контролировать управление, чем у их предшественников, которые собирались менее регулярно. При Эдуарде III парламент собирался каждый год и проверял расходы короля. Это тем не менее не делало его конституционным монархом. Важно было не то, как часто созывался парламент, а то, какую роль он выбирал в отно-
1 Doyle W. 1978. The Old European Order Oxford. University Press. P. 37; Dickin
son H. T. 1981. Whiggism in the Eighteenth Century // Cannon J. (ed.). The Whig As
cendancy. Arnold. P. 40.
2 Macaulay T. B. 1907. Critical and Historical Essays. Everyman. P. 323.
3 Owen J. B. 1973. George II Reconsidered // Whiteman A. , Bromley J. C. a n d Dick
s o n P. G. M. (eds.). Statesmen, Scholars and Merchants. Oxford University Press. P. 1 1 5 .
4 SaylesG. 0.1975. P. 3-20; EltonG. 1986. The Parliament of England. Cambridge
Дата добавления: 2019-03-09; просмотров: 229; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!