ПЕРСПЕКТИВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ИССЛЕДОВАНИЙ РОССИЙСКО-КАВКАЗСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ В XVI–XIX ВВ. В СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
PERSPECTIVE DIRECTIONS OF RESEARCH OF RUSSIAN-CAUCASIAN RELATIONS IN THE XVI – XIX CENTURIES IN MODERN RUSSIAN HISTORIOGRAPHY
А.А. Журтова,
кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры этнологии, истории
народов КБР и журналистики КБГУ им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик
А.А. Zhurtova ,
Candidate of Historical Sciences, Senior Lecturer of the Department of Ethnology, History of the Peoples of the KBR and Journalism of KBSU named Kh.M. Berbekov, Nal’chik
В статье проанализированы основные подходы к изучению российско-кавказских взаимоотношений в XVI–XIX вв. в современной отечественной историографии, определены перспективы исследования данной проблемы.
Ключевые слова: историография, Северный Кавказ, Россия, взаимоотношения, Кавказская война, империя, подданство.
The article analyzes the main approaches to the study of Russian-Caucasian relations in the XVI – XIX centuries in modern domestic historiography, identified prospects for the study of this problem.
Key words: historiography, North Caucasus, Russia, relations, the Caucasian war, empire, citizenship.
Проблеме российско-кавказского исторического взаимодействия в отечественной историографии отведено значительное место. В процессе изучения поставленной проблемы ученые дают различные оценки взаимоотношений народов Северного Кавказа с Российской империей. К числу понятий, претендующих на максимально полное определение характера российско-кавказских взаимоотношений в XVI–XIX вв., относятся: «подданство», «вхождение», «добровольное присоединение», «военно-политический союз», «российскость» и др., при этом у разных авторов одна и та же категория наполнена различным смысловым содержанием.
|
|
|
Многие ученые в качестве главного фактора имперской политики в регионе рассматривают стремление к территориальным приращениям, предполагающим жесткое подавление любых форм сопротивления со стороны завоеванных народов. Часть исследователей сосредотачивается на обосновании того, что Российская империя по своему государственно-территориальному устройству представляла собой идеальный вариант организации власти и управления национальными окраинами, способствовавший благотворному влиянию русского народа на материальную и духовную культуру северокавказских этнических обществ. Все это создает сложную палитру мнений и оценок, которые требуют глубокого научного исследования.
Распад СССР естественным образом привел к распаду и «советской» идентичности, за которым моментально последовал всплеск национализма среди северокавказских народов России. Возросла роль исторической науки как средства формирования и выражения этнической идентичности. Большинство региональных историков в 1990-х гг. предприняло попытку переписать историю российско-кавказских отношений в ХVI–ХIХ вв. на новый лад, отказавшись от марксистских подходов, ограничивавших свободу научного творчества. Местные исследователи, стремясь продемонстрировать равную степень вклада народов Северного Кавказа и русского народа в развитие Российского государства, отказавшись от позиции, трактующей взаимоотношения России с северокавказскими этническими обществами по формуле сюзерен-вассал, ставят в своих работах акцент на равноправии сторон в решении тех или иных вопросов на протяжении всего периода их исторического взаимодействия и подчеркивают взаимовыгодный характер этих связей. Всё это привело к возникновению в историографии региона идей союзов, альянсов народов Северного Кавказа с Россией в прошлом.
|
|
|
Окончательное вхождение Северного Кавказа в состав России многие региональные историки связывают с «жестокой колониальной политикой» имперского руководства в период Кавказской войны. В качестве даты окончательного завоевания Кабарды называется 1825 г., Чечня признается «покоренной» в 1859 г., Карачай – в 1828 г. и т. д. Такой подход к проблеме становится удобным инструментом манипулирования общественным мнением со стороны различных политических сил.
В целях препятствования нарастанию центробежных тенденций в национальных республиках в 90-х гг. ХХ в. возрождается теория о добровольном присоединении северокавказских народов к Российскому государству. Часть исследователей развивает традиции советских работ 1950-х – 1980-х гг., отстаивая точку зрения об исключительно позитивной роли русского народа, находившемся на более высоком уровне политического, социально-экономического и культурного развития, чем народы Северного Кавказа в период их вхождения в состав России. Концепция добровольности является важным элементом современной российской национальной политики.
|
|
|
Процесс вхождения народов Северного Кавказа в состав России был настолько длительным и противоречивым, что сторонники любого научного подхода могут найти богатую фактологическую и документальную основу для своих концептуальных построений. Нарастание противоречий между двумя основными теоретическими подходами к изучению российско-кавказского исторического взаимодействия, определенными А.Х. Боровым как рафинированный либерализм в «центре» и этнокультурный фундаментализм на «периферии», препятствует научному диалогу [1, с. 132, 133] и всестороннему анализу проблемы. Поэтому первоочередной задачей отечественной историографии является ликвидация, с одной стороны, кавказофобии, с другой, – русофобских тенденций в научных исследованиях. Только в этом контексте российская политика в регионе в XVI–XIX вв. может быть показана объективно без демонизации, но и без ненужной идеализации [12]. История российско-кавказских взаимоотношений – это совокупность научных проблем, нуждающихся в широком и объективном обсуждении учеными.
|
|
|
В официальной историографии, как подчеркивает К.Ф. Дзамихов, традиционная схема изложения российской истории, опирающаяся на «великорусскую державную идею приводит к тому, что российская история раскрывается преимущественно как история русского национального государства» [6, с. 29].
Включение в учебники по отечественной истории сюжетов, связанных с описанием национальных регионов, могут, отмечает В.В. Трепавлов, «послужить средством привлечения внимания к поучительным и ярким страницам прошлого народов» [13, с. 120], будут способствовать воспитанию толерантности по отношению к «чужим» жизненным устоям и культурным ценностям, формированию и развитию общероссийского гражданского патриотизма и солидарности, «в частности осознанию общности исторических судеб народов, населяющих Россию» [13, с. 120].
Размышляя над проблемами историописания, В.В. Дегоев отмечает, что мифологизация истории национальными исследователями привела к наступлению «нового средневековья в российском кавказоведении» [4]. В.А. Шнирельман призывает перестать рассматривать исторические проблемы сквозь «этнические очки» [17, с. 112].
Выход на новый уровень исторического знания, с точки зрения Э.А. Шеуджен, не предполагает «раздачу ярлыков», представления себя «в роли единственного форпоста на границе научности и «мифологизации», а также позиционирования себя «как единственного радетеля за «российско-горское взаимодействие», в ситуации, когда все историки Северного Кавказа, занимающиеся историей различных народов являются российскими, а не какими-то привнесенными извне фальсификаторами» [15, с. 90].
Проблема изучения наиболее сложных и дискуссионных проблем северокавказской истории носит не только этнопсихологический, но и научно-методологический характер. Многообразие интерпретаций вхождения Северного Кавказа в состав России строится на различном понимании одних и тех же исторических документов. А.Н. Максимчик обращает внимание на то, что любой текст имеет подтекст: как управляемый, так и неуправляемый, на выделение и понимание которого влияет методологическая и мировоззренческая позиция исследователя. В результате могут возникать некорректные трансплантации идеологических, религиозных и политических конструкций из прошлого в настоящее и наоборот [10, с. 39]. В понимании ученого, характер присоединения новой территории к Российскому государству должен вычисляться «путем суммирования трех слагаемых: цель присоединения + используемые методы + оценка итогов присоединения, а также общего видения истории двусторонних отношений с момента включения территории в состав империи, вплоть до событий недельной давности» [11, с. 259].
Как полагает В.Г. Шнайдер, процесс интеграции малых народов Кавказа в государственное пространство России не следует рассматривать как «процесс предзаданный». Нельзя также, по его мнению, «искать и универсальности в отношении к России отдельных этнокультурных групп региона», поскольку «различным было и понимание характера российско-кавказских взаимоотношений каждой из сторон отдельно» [16].
В.В. Трепавлов разделяет точку зрения о том, что отношения подчинения и подданства русской стороной и ее партнерами интерпретировались по-разному. Постановка такой исследовательской задачи предполагает изучение целого клубка взаимосвязанных проблем, в числе которых трактовка обстоятельств и легитимности вхождения северокавказских этнических групп в состав России; выяснение их отношения к российской власти и к русскому народу в целом; изучение представлений о российский государственности как регулирующей системе, заменившей прежние модели общественного устройства, и др. [14, с. 265].
Плодотворным могло быть, как полагает В.В. Лапин, применение в исследовании данной проблематики компаративного метода. «Сопоставление действий европейских держав за пределами Старого Света с российской практикой присоединения и «обустройства» сопредельных территорий выглядит, – как считает исследователь, – очень перспективным» [9].
Австрийский ученый А. Каппелер провел сравнительный анализ формирования многонационального Российского государства и европейских колониальных стран. В результате историк пришел к выводу, что «к российской дореформенной империи не подходит в качестве определения ее характера штамп «колониальной державы» [8, с. 122]. Ученый рассматривает взаимоотношения России и народов Северного Кавказа с точки зрения противостояния исламской и христианской цивилизации. Новые регионы в XIX в. завоевывались с помощью оружия, а сопротивление мусульман подавлялось самыми жестокими методами [7, с. 132]. Несмотря на это, сосуществование в одном социуме двух разных мировоззренческих систем оказалось вполне возможным, что связывается А. Каппелером с преодолимостью этнической и религиозной дистанции между русскими и мусульманами, которая, к примеру, была меньше, чем в других странах Европы [7, с. 133].
Малоизученной и весьма перспективной, на наш взгляд, остается проблема взаимоотношений народов Северного Кавказа с Крымским ханством. Как известно, российско-адыгские переговоры середины XVI в. в Москве были расценены как основание для причисления горцев к подвластным царю народам, и в царский титул добавилась формула «Кабардинские земли, черкасских и горских князей» (государь). Однако тогда же черкесы стали фигурировать и в крымском титуле: «Великой Орды, Кипчакской степи и Крымского юрта хан, множества татар и бесчисленных ногаев и черкесов повелитель» [3]. Возникают вопросы, требующие глубокого научного анализа, в частности о характере установившихся в XVI в. крымско-кавказских взаимоотношений и их дальнейшем развитии; о том, как эти связи воспринимались взаимодействующими субъектами и т. д. Эффективен, на наш взгляд, будет сравнительный анализ формы и степени зависимости местной элиты от российской и крымской власти. Изучение этих проблем позволит лучше понять российско-кавказские взаимоотношения в прошлом. Введение в научный оборот турецких архивных материалов также даст возможность многое уточнить в этом вопросе.
Объектом пристального внимания со стороны ученых была и остается проблема Кавказской войны. С точки зрения коллектива исследователей Ш.А. Гапурова, А.М. Бугаева и В.В. Черноуса, к концу XVIII – началу XIX вв. большая часть Северного Кавказа уже находилась в Российском подданстве [2, с. 94], поэтому все военные события, происходившие в регионе в последующие десятилетия носят характер внутригосударственных. Обострение ситуации на Северном Кавказе в первой половине XIX в. рассматривается авторами как «институциональный конфликт, т.е. конфликт социальных и политико-правовых институтов Российской империи и горских обществ в контексте острой геополитической борьбы в регионе» [2, с. 95].
В качестве «предмета обсуждения» Ш.А. Гапурова, А.М. Бугаева и В.В. Черноуса предлагают научному сообществу следующие положения:
Во-первых, историки считают необходимым «развести» войны России с Турцией и Ираном в XVIII–XIX вв. и военные действия между российскими войсками и горцами в 1818 (1817) – 1864 гг., поскольку «это явления разного характера, и они не могут быть включены в одно название «Кавказская война». Термин «война» подразумевает военные действия между разными государствами, поэтому понятием «Кавказская война» правомерно обозначать военные действия между Россией, Турцией и Ираном в XVIII–XIX вв. [2, с. 97].
Во-вторых, военные действия между российскими войсками и горцами авторы предложили назвать «народно-освободительное движение горцев Северного Кавказа в 1818–1864 гг.» и рассматривать эти события «как восстание горцев против установления российской власти в слишком жестких формах и силовыми методами» [2, с. 98]. А со стороны имперского правительства – «как подавление крестьянского восстания, иногда возглавленного отдельными феодалами» [2, с. 98].
История Кавказа и его взаимоотношений с Россией, как отмечает В.В. Дегоев, не сводится к Кавказской войне, а та, в свою очередь, только к военно-конфронтационной составляющей [5, с. 31]. Многие отечественные ученые вырабатывают альтернативные точки зрения, пытаются дистанцироваться от идеологически и эмоционально ангажированных оценок. Расширение и развитие методологического инструментария в изучении формирования Российского многонационального государства, в частности использование социокультурного (цивилизационного) подхода, теории границы, (контактных зон, фронтира), осуществление политико-правового анализа и др., привело к возникновению новых интерпретаций процесса вхождения Северного Кавказа в состав России. На наш взгляд, всеобъемлющее изучение Кавказской войны предполагает всесторонний анализ российско-кавказских взаимоотношений в XVI–XIX вв., который включает в себя не только подробное описание военных действий в регионе, но и исследование социально-экономических и культурных связей между Россией и местными народами, и демонстрирует многофакторность и непрерывное развитие этих процессов.
Литература:
1. Боров А.Х. Осмысление национальной истории в логике культуры мира: Россия и адыги в новое время // Культура мира и Северный Кавказ. Материалы научно-практической конференции «Мир на Северном Кавказе через диалог культур». Нальчик, 9–11 декабря 1999 г. Нальчик: КБГУ, 2000. С. 131–149.
2. Гапуров Ш.А., Бугаев A.M., Черноус В.В. К 150-летию окончания Кавказской войны: о хронологии, причинах и содержании // Научная мысль Кавказа. 2014. № 4. С. 90–99.
3. Гатагова Л.С., Исмаил-Заде Д.И., Котов В.И., Некрасов А.М., Трепавлов В.В. Россия и Северный Кавказ: 400 лет войны? [Электронный ресурс] // Дипломатический вестник. 1998. № 10. URL: http://www.mid.ru/bdomp/ dip_vest.nsf/98a7!OpenDocument (дата обращения: 13.10.2018).
4. Дегоев В.В. Историку Северного Кавказа: не навреди во гневе и пристрастии! // URL: http://www.mgimo.ru/news/experts/document190447. phtml (дата обращения: 12.10.2018).
5. Дегоев В.В. Социально-политические вызовы ХХI века и пути развития российского кавказоведения // Кавказ в российской политике: история и современность. Материалы международной научной конференции. Москва, МГИМО (У) МИД России 16–17 мая 2006 г. М.: Русская панорама, 2007. С. 17–35.
6. Дзамихов К.Ф. «Своё» и «чужое» прошлое, или Актуальные вопросы историографии Кавказской войны // Метаморфоз vs Трансформация. Мультидисциплинарный подход к изучению истории адыгов в XIX–XXI вв.: материалы Международной научной конференции 6 декабря 2013 г., г. Ростов-на-Дону. Ростов-на-Дону: СКНЦ ВШ ЮФУ, 2013. С. 29–47.
7. Каппелер А. Две традиции в отношениях России к мусульманским народам Российской империи // Отечественная история. 2003. № 2. С. 129–135.
8. Каппелер А. Россия – многонациональная империя: возникновение, история, распад. М: Прогресс-Традиция: Традиция, 2000. 344 с.
9. Лапин В.В. Новейшая историография Кавказской войны [Электронный ресурс] //Отечественная история. 2008. № 5. URL: http://www.reenactor.ru/ARH/PDF/Lapin_00.pdf. (дата обращения: 01.10.2018).
10. Максимчик А.Н. Изучение процесса формирования многонационального Российского государства (на примере Северного Кавказа) // Крынiцазнаўства i спецыяльныя гiстарычныя дысцыплiны: навук. зб. Минск, 2009. Вып. 5. С. 38–44.
11. Максимчик А.Н. Полемика вокруг характера присоединения Северного Кавказа к России в современной историографии // Российские и славянские исследования: Сборник научных статей. Минск, 2010. Вып. 5. С. 253–261.
12. Патракова В.Ф., Черноус В.В. Историография, историческая память адыгов о Кавказской войне XIX в. и современные политические провокаторы [Электронный ресурс]. URL: http://www.kavkazoved.info/news/2011/12/23/ adygy-istoriografia-isovremennye-politicheskie-provokatory.html (дата обращения: 15.10.2018).
13. Трепавлов В.В. Народы России в школьных учебниках по отечественной истории (до ХХ в.) // Отечественная история. 2003. № 1. С. 114–120.
14. Трепавлов В.В. Русско-кавказские отношения в XVI–XVIII вв.: историческая реальность и историографические схемы // Россия и Кавказ: история и современность. Материалы научной конференции, 11–12 ноября 2004 года / Сост. В.Д. Дзидзоев; СОИГСИ им. В.И. Абаева Владикавказского научного центра РАН и Правительства РСО-А. Владикавказ: ИПП им. В.А. Гассиева, 2005. С. 265–273.
15. Шеуджен Э.А. О «национальной историографии», «национальных историках», «своей» истории и «историописаниях» // Научная мысль Кавказа. 2012. № 2. С. 90–98.
16. Шнайдер В.Г. Россия и Северный Кавказ в дореволюционный период: особенности интеграционных процессов [Электронный ресурс]. URL: http://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=15741. (дата обращения: 01.10.2018).
17. Шнирельман В.А. Излечима ли болезнь этноцентризма? Из опыта изучения конструирования образов прошлого – ответ моим критикам // Политическая концептология. 2013. №1. С. 100–113.
УДК 93/94
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 708; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!