Статус и права родственников пациента при принятии решений об оказании медицинской помощи



Денис Проценко: Вот тут мы подходим к самому интересному. Вы рассказали о случаях, когда пациент был в сознании и мог выразить свое согласие или отказ от медицинского вмешательства. А что делать, когда родственники пациента принимают данное решение за пациента или, когда их мнение отличается от мнения самого пациента?

Понятно, что не все родственники имеют на это право, так как важен их статус законного представителя, однако в этой части тоже не все так ясно. Во-первых, возникает практическая проблема проверки их документов: что проверять, то есть какие документы должны быть, а самое главное, когда их проверять. Более того по факту документы могут и быть, а вот в больницу их не взяли, и что делать в таких случаях?

Полина Габай: Такие вопросы находятся за рамками юриспруденции, ну или, по крайней мере, на ее стыке с морально-этическими и общечеловеческими нормами и ценностями.

Как юрист я обязана сказать вам, что если у матери ребенка нет паспорта и свидетельства о рождении ребенка, то у вас нет оснований считать ее законным представителем, имеющим соответствующее право решать жизнь и судьбу ребенка. Однако, если по всем признакам она мать ребенка и ребенок называет женщину мамой, то у меня язык не повернется дать вам совет о том, что ее мнение не следует учитывать.

Однако конечно же надо максимально стараться иметь доказательства проверки статуса и полномочий представителей, может быть даже иногда делать это ретроспективно, то есть уже после вмешательства просить родителя принести свидетельство о рождении для снятия с него копии.

Денис Проценко: Такая юриспруденция с человеческим лицом мне симпатична, зачастую юристы ставят перед нами очень жесткие рамки, которые фактически неисполнимы. Это во многом сводит на нет и само взаимодействие с юрслужбой и фактическое исполнение их рекомендаций.

Однако вы не рассказали о том, как врачу удостовериться, что родственник не просто родственник, а представитель пациента? Какие у него должны быть документы, доверенности?

Полина Габай: Денис Николаевич, вся история в том, что не каждый родственник является представителем пациента и не каждый представитель является законным. Почти каламбур, но юридически все так и есть. А еще права законного представителя и представителя на основании доверенности сильно отличаются.

Проще всего начать с того, что всех пациентов можно разделить на различные социальные группы: малолетние, недееспособные от 14-18 лет, совершеннолетние, ограниченные судом в дееспособности или просто недееспособные и нормальные совершеннолетние дееспособные пациенты.

У каждой группы пациентов, за исключением последней, будут свои различные категории законных представителей – родители, усыновители, опекуны или попечители. У каждого из них свой набор документов, удостоверяющий их полномочия и статус, не думаю, что об этом сейчас следует подробно рассказывать, мы обычно готовим специальные таблички и схемы для медицинских организаций, где это все подробно описано.

Здесь много путаницы, в том числе и потому, что имеются различия при оформлении договоров и информированных согласий или соответственно отказов. Например, пациент с 14 лет сам подписывает договор, а право на дачу согласия на медвмешательство у него появляется в лучшем случае с 15 лет.

Представитель пациента по доверенности

Денис Проценко: Это конечно должно быть упорядочено, но я только не совсем понял про представителей по доверенности. Вы сказали, что их полномочия отличаются. Чем? Просто это очень важно, так как часто пожилые люди дают доверенность своим детям на ведение всех дел, и мы часто общаемся именно с детьми пациентов, так как родители малодоступны в плане адекватности восприятия, например, находятся в сильной деменции и так далее.

Полина Габай: Да, так делают, притом часто это касается не только пожилых, но и детей. Доверенности делают на бабушек, дедушек и других лиц. Тут все непросто, несмотря на, казалось бы, очевидность полномочий представителя по доверенности. Первая проблема заключается в том, что ФЗ № 323 предоставляет только пациенту или его законному представителю право дачи согласия либо отказа от медицинского вмешательства, то есть представители по доверенности выпадают, они же не являются законными.

Однако это еще не все, так как имеются и другие ограничения. Право человека распоряжаться своей жизнью и здоровьем сугубо личное, оно неотчуждаемо и не может быть передано по доверенности.

Это ограничение гражданского законодательства, мы даже специально делали запросы в компетентные ведомства, и они подтвердили наше мнение. Нотариусы и не дают таких доверенностей, иногда конечно бывает, но установка в целом точно такая. А генеральные доверенности на все про все в данном случае не имеют юридической ценности, они дают право распоряжаться имущественными правами, но не жизнью и здоровьем.

Таким образом, ИДС по доверенности оформляться не должны, при этом я допускаю, что суд может спокойно и принять такой ИДС и не будет сильно копаться в этих нюансах, но это сильно зависит от адвоката той стороны. Здесь же могут всплыть и вопросы наследства, поэтому могут начать серьезно разбираться в том, кто там кого лечил, как и зачем.

С детьми тоже бывают скандалы. Не так давно было интересное дело, когда бабушка-мусульманка отвела ребенка сделать ему циркумцизию, ему сделали, а мать была по праву серьезно возмущена. То есть вывод таков, что в таких случаях нужно оформлять опекунство и тогда можно принимать все решения за пациента, однако эта схема очевидно более-менее подходит пожилым людям, страдающих психическими расстройствами, в силу которых их можно признать недееспособными, а вот с детьми – даже и не знаю.

Для амбулаторного лечения мы разработали схему, когда родитель дает согласие на план лечения, а бабушка или кто-то иной водит ребенка на приемы, а вот со стационарной помощью сложнее, считаю, что только законный представитель может дать согласие или соответственно отказ от лечения.

Денис Проценко: Все конечно замечательно, но врач не может знать всех этих тонкостей права и не может держать все эти вещи в голове. Тем более, что у него часто просто нет времени думать и оценивать юридическую сторону дела.

Полина Габай: Как ни крути, но юридическую сторону дела врачу оценивать придется, если он хочет, чтобы все было в рамках закона и хочет избежать возможной ответственности. Другой вопрос – как сделать наиболее удобным и быстрым путь принятия им правильного решения. Считаю, что необходимо обеспечить врачей и тех работников, которые первично оформляют пациентов, удобными и наглядными пособиями или алгоритмами, и количество ошибок в это области будет резко минимизировано. Правда важно, чтобы эти пособия содержали верную информацию.

Денис Проценко: Все верно, это все к вопросу о совершенствовании правового регулирования медицинской деятельности, конечно всем было бы проще, если бы это было централизовано. Каждому учреждению сложно решать в одиночку такие вопросы, да и единообразие решений тоже предпочтительно.


Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 431; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!