Объявление: на правах социальной рекламы 11 страница
Вырулив на автостраду, Черис подрезала дальнобойщика, который, впрочем, разглядев ее, лишь чмокнул воздух, и принялась лавировать в потоке машин с быстротой и легкостью, которой мог бы позавидовать и руководитель команды Национальной ассоциации автогонок на серийных автомобилях. Ее «Мустанг» (мне бы такой) был новейшей модели, в отменном состоянии, а сама Черис вовсе не имела склонности зарывать, если можно так выразиться, свои таланты в землю. Ее наряд составляла джинсовая мини‑юбочка, выставлявшая напоказ три четверти загорелых бедер, тугой, оставлявший живот открытым, топик, а под ним лифчик «Викториас сикрет», приподнимавший грудь, усугубляя визуальный эффект. Ее волосы вились на ветру, как шелковый флаг. Она принадлежала к той категории женщин, которые, прибыв к месту назначения после треплющей шевелюру гонки со скоростью шестьдесят миль в час, могут, лишь встряхнув головой и чуть пригладив прическу, выглядеть так, будто они только что из салона.
Было время, я тоже так могла. Было, да прошло. Мои волосы опять курчавились. Хотя в наряде Солнышка это, ясное дело, не имело никакого значения.
– Ну давай, – заявила вдруг она, – расскажи мне о нем.
– О преследователе?
– Ой, ну и дура же ты! Нет, конечно. О Дэвиде.
Черис продолжала лавировать в потоке, так что мы все время находились под прикрытием больших грузовиков, а обогнав полицейскую машину, помахала ручкой. Коп заморгал и помахал в ответ.
|
|
|
– Как ты с ним познакомилась?
– Во время путешествия, – честно призналась я. – Он направлялся на запад. Я его подвезла.
– Он что, путешествовал автостопом? – взвизгнула Черис. – Боже мой, а парни, путешествующие автостопом, это ведь сплошь бродяги, нечистоплотные, лохматые и уж всяко не классные.
– Подвезла, – обиженно повторила я. – А потом он помог мне разрешить кое‑какие проблемы. Ну и мы вроде как… подружились.
– Да уж, могу себе представить, что это за дружба такая… ну да ладно. Чем он хоть занимается? Я имею в виду: он ведь все‑таки не бездомный бродяга.
– Нет, конечно. Он… – Черт меня дернул втянуться в этот разговор! – Он музыкант.
Отличная идея. С творческой личности спрос невелик, на это можно списать многие странности. Решено, быть ему музыкантом.
– Гастролирует, у него ангажемент, то здесь, то там. Поэтому мы видимся время от времени.
– Короче, бездельник. И перекати‑поле. Но, с другой стороны, они не так утомляют, когда не отираются всю дорогу под боком, не валяются, портя воздух, на кушетке и не жалуются, что по кабельному каналу смотреть нечего. Он как, в постели хорош? Сдается мне, что хорош.
– Чер…
– Ладно, все понимаю. Но все‑таки – хорош. Верно? Ну, Джо, брось косточку для моего воображения. Тебе ли не знать, что если у тебя классный парень, то половина удовольствия в том, чтобы этим похвастаться.
|
|
|
Я улыбнулась:
– Ну, мне грех жаловаться.
– Умереть, не встать! Большущее тебе спасибо.
Неожиданно Черис сбросила газ, и я посмотрела на дорогу. Весь транспорт перед нами замедлял движение.
– Вот проклятье! Надо так влипнуть! Дотуда две мили топать, и что он…
Движение перед эстакадой остановилось намертво. На всех полосах. Черис тоже остановила машину, поставила на тормоз и приподнялась на сиденье взглянуть, что тут вообще творится. Из остановившихся рядом машин выходили люди, все смотрели или указывали вперед. Я открыла дверь, вылезла и уставилась туда же, куда и все.
На перилах моста балансировал какой‑то малый: в любой миг он мог рухнуть вниз на бетон и разбиться вдребезги. Что само по себе было очень даже скверно. Но тут было и нечто большее, такое, о чем никто не догадывался. До меня почти мгновенно дошло: того, что вижу я, здесь, вероятно, больше никто не видит.
Из‑за него сошлись в схватке джинны.
Одну из них, словно сошедшую с книжной иллюстрации маленькую блондиночку в фартуке по имени Алиса, оказавшую мне в свое время в Оклахоме кое‑какое содействие, я мигом узнала. Она могла показаться милой, невинной девочкой, когда бы не ядерное пламя в ее голубых глазах. Как хорошо известно всякому, имевшему дело с джиннами, их обличье крайне обманчиво, и полагаться на него было бы большой глупостью. Мне Алиса нравилась, и она, насколько я могла судить, неприязни ко мне не испытывала, но из этого не следовало, будто мы с ней были друзьями. Вообще глупо пытаться завести дружбу с хищником, располагающимся выше тебя в пищевой цепочке: можно лишь порадоваться тому, что ты не входишь в его меню.
|
|
|
Алиса стояла среди затормозивших машин с краю моста, глядя наверх. Бедолага на ограждении, походивший, на мой взгляд, не столько на маньяка с суицидальными склонностями, сколько на пешку в чужой игре с высокими ставками, раскачивался на узких перилах и в глазах взиравших на него людей балансировал на грани падения. Никто из них не видел, что его рука, как в тисках, зажата в хватке другого джинна, тоже женского пола.
Я узнала и эту особу, в свое время прозванную мной Прада из‑за отменного вкуса и знания модных тенденций, но в настоящий момент она выглядела не лучшим образом. Прекрасная дизайнерская кофточка была разорвана, крахмальная белая блузка вся в пятнах, все ее украшения куда‑то подевались. Выглядела она дико – вот, пожалуй, самое подходящее слово. Она буравила взглядом Алису, в отличие от нее, аккуратную и чистую до умопомрачения, словно она и не участвовала в этой, явно ожесточенной, схватке.
|
|
|
Я поспела как раз к третьему акту разворачивавшейся драмы. А возможно, и трагедии. Даже прибудь сюда копы, они при данных обстоятельствах все равно не могли бы ничего поделать.
– Хм… подожди здесь, – бросила я Черис и, огибая стоящие машины, направилась к Алисе.
– Эй, ты чего удумала? – крикнула она, вскочив с водительского сиденья. – Ты что, знаешь этого парня?
– Подожди здесь! – рыкнула я, видимо, таким уверенным тоном, что Черис умолкла и замерла на месте, на сводя с меня глаз. Я же осторожно двинулась к ограждению.
В словах Черис прозвучало нечто, заставившее меня призадуматься: малый и вправду казался смутно знакомым. Присмотревшись, я так и не смогла вспомнить, где могла его видеть, но ощущение осталось.
Он заметил мое приближение и опять же воззрился на меня с таким видом, будто узнал. До сих пор он, сохраняя равновесие, размахивал свободной правой рукой, а теперь вдруг протянул ее мне навстречу. Ладонью вперед.
И я увидела сверкнувший серебром знак.
Это был Хранитель.
Прада, балансируя на перилах с легкостью ястреба на натянутой проволоке, за этот произведенный без разрешения жест встряхнула его так, что малый чуть не свалился. Лицо его побледнело и исказилось от напряжения.
Алиса неожиданно перевела свой пышущий ядерным пламенем взгляд в мою сторону: ничего детского в ее глазах не было.
– Ты‑то здесь откуда взялась? – сказала она.
– Расскажи, что тут происходит, – попросила я. – А то такой переполох, а ничего не понять.
– Это что, твое подкрепление? Человечишка? – с усмешкой осведомилась Прада, обращаясь к Алисе.
Конечно, спешить к ней на подмогу в мои планы точно не входило: начать с того, что я была не настолько тупа, чтобы встревать в схватку между джиннами. Себе дороже.
Как‑то раз Прада меня убила. Хорошо, что на время. Правда, справедливости ради стоит отметить, что тогда она действовала, повинуясь приказу, будучи порабощена Хранителем, которого, к слову, поблизости видно не было. Что меня одновременно и радовало и нервировало.
Между тем Алиса, снова устремив взгляд на Праду, слегка сместила свой вес, и я ощутила новые, пугающие завихрения эфира. Жуткие, опасные и грозящие сделаться еще хуже. Хранители остерегались производить подобные возмущения, находя их опасными для людей, а ведь потенциал джиннов был гораздо, гораздо выше.
Но почему они вступили в противоборство? И, главное, из‑за чего? К тому же они ждут… подкреплений? Это звучит скверно. Похоже на то, что Прада может дождаться помощи. Неужели вольные джинны вступают вот в такие публичные схватки? Никогда о таком не слышала.
А уж тем более о том, чтобы в качестве игрушечной кости, из‑за которой грызутся бойцовые псы, оказался Хранитель. Уж о таком‑то должна бы услышать.
– Я не звала на помощь, – произнесла Алиса чудесным, мелодичным голоском маленькой девочки. – Потому что не нуждаюсь в ней. Даю последний шанс. Отпусти его.
Прада ответила на это издевательским смешком и снова рывком вывела Хранителя из равновесия. Все, что ей требовалось, – это разжать руку: при падении с такой высоты на проходившую внизу оживленную магистраль у него были бы переломаны все кости. Алиса не двинулась. Похоже, при установившемся балансе сил любая ее попытка предпринять какие‑либо активные действия была бы опасна для жизни заложника.
– Алиса, что происходит?
– Что за Алиса? – спросила, вытягивая шею, Черис. – Неужели этого парня зовут Алисой? Надеюсь, по крайней мере, это не первое его имя?
– Заткнись и вали в машину! – рявкнула я.
Она подняла руки, показывая, что сдается, и попятилась.
Между тем ситуация складывалась чертовски опасная. Сцепись Алиса с Прадой в полную силу, как это возможно между джиннами, могло бы пострадать множество невинных людей. Они запросто могли обрушить весь мост, и я не имела возможности этому помешать.
– Это не твоя битва, – промолвила Алиса, обращаясь ко мне, хотя ее внимание было приковано к Праде и человеку, которого та удерживала. – Уходи. Вмешавшись, ты можешь привлечь их внимание.
– Я? Погоди… «их внимание»? О ком ты толкуешь, Алиса? Да объясни ты мне, что тут, черт возьми, творится?
Я чувствовала на себе удивленный взгляд Черис, которой казалось, будто я разговариваю с воздухом, но сейчас мне было не до нее.
– Уходи! – резко бросила Алиса, и я ощутила неожиданное давление эфира. Она не шутила. – Я не смогу тебя защитить. Держись от нас подальше.
Происходящее нравилось мне все меньше и меньше.
– Не уйду, пока не пойму, что тут между вами творится.
У нее вырвалось что‑то вроде рычания. Видать, дело и вправду было худо, поскольку, как я помнила, Алиса в Стране чудес отроду не рычала как бешеный зверь. Потом рычание оборвалось, словно отключилось, и она отвернулась от меня, обозревая место действия.
– Слишком поздно, – промолвила Алиса. – Они уже здесь.
Проследив за ее взглядом, я увидела других джиннов. Четверых, формировавшихся из тумана среди людского скопления. Теперь противники превосходили ее числом. Возможно, не умением, но об этом мне трудно было судить.
– Ты должна остановиться, – промолвила Алиса, обращаясь к Праде. – Он простит тебя за то, что ты сделала, но необходимо остановиться. Хватит.
Прада еще глубже вонзила когти в левую руку Хранителя и опять вывела его из равновесия. Он закачался, отчаянно размахивая рукой, чтобы удержаться на ограде: я слышала его хриплое дыхание даже сквозь крики людей, призывавших его спрыгнуть с перил. Они, разумеется, исходили из того, что этот безумец, способный самостоятельно принимать решения, мог спасти себя.
Но я‑то знала, что это не так.
Между тем четыре новоприбывших джинна приближались. Медленно: то ли смакуя собственное превосходство, то ли остерегаясь возможностей Алисы. Возможно, и то и другое.
Все это казалось какой‑то бессмыслицей. Джинны никогда не устраивали схваток между собой в мире людей, тем более публично. А тут еще и Хранитель, угодивший между ними, словно кусочек мяса между тиграми… Ничего хорошего все это не сулило. Происходили опасные перемены. Я чувствовала это, хоть и не знала, в чем тут суть.
Прада ответила Алисе холодной, нечеловеческой улыбкой.
– Беги, малышка, – проворковала она. – Обещаю за тобой не гнаться.
– Я не собираюсь бежать, – заявила Алиса. – Ты затеяла схватку. Значит, должна быть готова довести дело до конца.
– Я готова.
– Так отпусти человека. Он не имеет значения.
– Еще как имеет!
Прада бросила на нее презрительный взгляд. Хранитель поскользнулся, и от падения его удержала лишь ее стальная хватка. Толпа зевак дружно охнула. Один водитель чуть не вывалился из кабины своего полуприцепа, таращась на бедолагу с разинутым ртом.
Времени у меня было в обрез. Я уже слышала приближающийся вой сирен: скоро сюда прибудут копы, и одному богу ведомо, во что это может вылиться.
Алиса, сложив руки, ждала. Ветер ерошил ее гладкие соломенные волосы, шевелил небесно‑голубое платьице и белый передник. С виду ни дать ни взять героиня Льюиса Кэрролла, но, присмотревшись к детскому личику, за которым таилась совсем не детская сила, я ощутила нечто более древнее, мощное и пугающее, чем что‑либо вне Зазеркалья. Прада разозлила ее. И, похоже, это был очень глупый поступок.
– Этот парень собирается прыгнуть, – сдавленно пробормотала позади меня Черис. – О господи. О господи…
Остальные четыре джинна, должно быть, союзники Прады, подступали все ближе, и тут внезапно Алиса пошла в атаку, захлестнув Праду мощным энергетическим хлыстом. Он оплел ее, попытавшись вместе с заложником сдернуть с перил на относительно безопасное покрытие моста, однако это вызвало обратный эффект. Прада, напрягшись для противодействия, потянула его в противоположную сторону, Хранитель в панике заорал, и Алиса тут же прекратила атаку.
При всем своем могуществе она решительно ничего не могла предпринять, не рискуя жизнями ни в чем не повинных людей. Ей требовалась помощь.
Я понятия не имела, права или нет Алиса по существу спора между джиннами, но, по крайней мере, не она грозила сбросить этого малого с высоты трехэтажного дома.
Осмыслив свои возможности, я остановилась на довольно рискованном решении. Джинны, с точки зрения своей атомной структуры, по существу, парообразны. Они способны уплотняться, приобретать вес и массу, какую считают необходимыми, но я заметила, что в настоящее время поглощенная противоборством Прада не так уж заботилась о сохранении человеческих телесных параметров. Поддержание человеческого облика требовало определенных усилий, а сейчас у нее не было в этом особой надобности.
Все, что мне было нужно, – это обрушить на нее порыв ветра, достаточно сильный, чтобы вырвать пленника из ее хватки, но так, чтобы одновременно отклонить его назад и побудить спрыгнуть на бетонку.
Просто. Можно сказать, изящно. И всяко лучше, чем ждать, пока в смертельной схватке джиннов определится победитель.
Я закрыла глаза, сделала быстрый, глубокий вдох и потянулась к окружавшему воздуху, чтобы взять его под контроль.
Ничего не вышло.
Охнув, я напряглась и повторила попытку, но едва смогла вызвать слабое дуновение. Ничего даже отдаленно сопоставимого по силе с тем, что мне требовалось.
О боже!
Я чувствовала себя неуклюжей, заторможенной, медлительной. Ужасающе ослабленной. Я устремилась в эфир, чувствуя себя плывущей против течения, а когда поднялась, все вокруг оказалось размытым, тусклым, блеклым. Серым, как пепел.
Нечто подобное случилось со мной во время завтрака с Сарой и Имоном, только на сей раз было гораздо хуже.
Изогнувшись, я потянулась к резервам, которые не тревожила с тех пор, как избавилась от Метки демона. Собрала энергию каждой клетки, чтобы разжечь внутренний реактор, слить тонкие силовые потоки воедино, и…
Этого оказалось недостаточно. Поднять ветер я еще могла, а вот управлять им – нет. В таких условиях мое вмешательство было бы не только бесполезно, но гораздо хуже. Неконтролируемый шквал мог запросто сдуть заложника на бетон, и в его гибели была бы виновата я.
Ощутив, что я произвожу некие действия, Прада зарычала, вытянула свободную руку по направлению ко мне, выпустив сверкающие когти, и это вызвало у меня дежавю. Я словно заново ощутила, как они впиваются в мою грудь, чтобы сжать бьющееся сердце. Впрочем, на самом деле, чтобы убить меня, ей не требовалось прикладывать даже таких усилий, достаточно было прервать движение электрических импульсов в нервных клетках. Всего лишь легкий разряд…
– Дэвид! – вырвалось у меня. Я не собиралась его звать, вовсе нет, но была смертельно напугана. Кроме того, здесь находился Хранитель, которому тоже грозила смерть из‑за того, что у меня не хватало сил.
– Дэвид? – Черис, отвлеченная моим возгласом от созерцания драмы, уставилась на меня. – Где Дэвид? Там, на ограде, – это никакой не…
Жаркая белая вспышка, овеявшая меня теплая волна энергии – и Дэвид возник из ниоткуда посреди застрявших в пробке машин и уже двигался ко мне в раздувавшемся на ветру оливковом пальто. Двигался быстрее, чем позволяла человеческая плоть, но никто из людей, мимо которых проходил этот красавец с золотистой кожей, не обращал на него внимания. Для их глаз его просто не существовало.
Зато другие четыре джинна в толпе заметили его мгновенно, и все одновременно отступили на шаг. Прада, зашипев, оставила меня в покое и атаковала его, что с ее стороны было явной ошибкой. Да, он остановился, но лишь для того, чтобы смерить ее тяжелым взглядом. Дэвид выглядел усталым, смертельно усталым, но для нейтрализации того, что она там попыталась на него обрушить, ему потребовалось лишь легкое движение головы. Он взглянул на человека на ограде, потом на полицейских, вобрав в себя общую картину происходящего. Меня всегда интересовало, что он видит в подобных ситуациях – поверхностное изображение или яростный накал эмоций? Ведь мы, даже неосознанно, постоянно изливаем в окружающую среду энергию.
Но что бы он ни увидел, ему это явно не понравилось. От меня не укрылось, что вокруг его глаз и рта залегли тонкие морщинки.
Глаза Дэвида обратились в жаркий, расплавленный металл, кожа засветилась. Готовый к битве, он воззрился на Праду, которая встретила его взгляд с суровым спокойствием.
– Зачем ты это делаешь? – спросил он.
– Я не собираюсь тебе отвечать, – заявила она. – Ты предал нас. Отвернулся от нас.
Дэвид повернулся к Алисе, которая в ответ подняла бледные брови.
– Это началось, – промолвила она. – Распространяется как поветрие. Вольный джинн убивает хозяина и освобождает раба, который освобождает следующего, тот следующего, и так далее.
– Это приказ Джонатана?
– Нет, что ты.
Немигающие васильковые глаза Алисы снова сосредоточились на Праде.
– Ашан убил для нее ее хозяина в обмен на ее верность.
– Хозяина! – саркастично воскликнула Прада. – Да он туфли мои лизать был недостоин. Но я к нему даже не прикоснулась, так что никаких правил не нарушила.
– А как насчет этого? – Дэвид кивком указал на Хранителя, дергавшегося на перилах. – Чем он заслужил такое обращение?
Ее изящные губки сжались в тонкую линию.
– Все они этого заслуживают.
– О, вот тут мы с тобой расходимся во мнениях, – промолвил Дэвид. – Не все. Отпусти его. Сделай это, и я обещаю, что помогу тебе, если Алиса попытается что‑то тебе сделать.
– Дэвид, – предостерегающим тоном произнесла Алиса, – я здесь по приказу Джонатана.
Он оставил это без внимания.
– Я не дам тебя в обиду, – повторил Дэвид. – Отпусти его.
Прада оскалила безупречно белые, острые, как у акулы, зубы.
– Ты подручный Джонатана, – промолвила она. – Всегда им был и останешься. Он и его подручные больше мною не командуют.
Дэвид выглядел… хм, удивленным. Как если бы услышал от нее, что Земля плоская и покоится на спине черепахи.
– Что ты имеешь в виду?
– Я следую за тем, кто знает, что люди наши враги, – ответила Прада. – За тем, кто считает, что пришло время покончить с рабством, чего бы то ни стоило. Я следую за Ашаном.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 122; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!