Та сила, что через цепи гонит ток 21 страница
Зазвучал другой, более высокий голос:
– Вы сделали неправильный вывод, Эрнест Докинс. Просто язык людей изменился за прошедшее время куда сильнее, чем вы представляете. Мы давно знаем о том, что где‑то на этой планете спрятаны огромные арсеналы мощного оружия, и неустанно ищем их. Наша задача – уничтожить все, что может ввергнуть Землю в разрушительную войну. Но мы не знаем, где спрятаны эти арсеналы.
– Хм… не уверен… Простите, я не хочу вас обидеть, но вы – лишь голос, звучащий внутри моего замороженного мозга. Я ничего о вас не знаю. Разве можно в такой ситуации делиться сверхсекретной информацией?
Настало долгое молчание. Обеспокоившись, он спросил:
– Эй, вы еще здесь?
Он ничего не услышал, даже звука собственного голоса. Неужели он обидел своих собеседников, и они прекратили с ним контакт?
– Эй, вы слышите меня? Ответьте, ради Бога! Ответьте!..
Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем голос вновь зазвучал в глубине его мозга:
– Просим прощения, произошла небольшая поломка. Сожалеем о вчерашнем небольшом конфликте.
– Вчерашнем?
– Да, нам пришлось отправиться за новым коммуникатором. Поломка произошла как раз в тот момент, когда вы что‑то говорили о сверхсекретной информации.
– Сожалею, – сказал я. – Вы задали вчера вопрос, на который я, увы, не могу дать ответ.
– Мы хотим лишь предотвратить катастрофу.
– Э‑эх… Подумайте, в каком ужасном положении я нахожусь. Я не могу ничего проверить из того, о чем вы говорите!
|
|
|
– Лучше подумайте вот о чем. Если на вас сверху упадет какой‑либо тяжелый предмет, вы разобьетесь, словно стеклянная бутылка.
– Даже этого я не смогу проверить…
– Мы можем также выключить внешнее энергополе или просто отключить вашу морозильную установку.
– По крайней мере, это будет безболезненной смертью, – ответил он спокойнее, чем сам ожидал.
– Мы требуем, чтобы вы все рассказали об арсенале! – Узнайте об этом где‑нибудь в другом месте.
– Хорошо. Тогда мы отключим коммуникатор и дадим вам размышлять о своей ошибке целую вечность. Рано или поздно вы сойдете с ума, глупец. Прощайте.
– Подождите!
– Вы расскажете нам все?
– Нет. Не могу.
– Вы хотите сойти с ума?
– Нет, но…
– Итак, нам выключать коммуникатор или нет?
– Ваши угрозы не оставляют сомнения в том, кто вы такие. Я не могу вручить вам страшное оружие.
– Эрнест Докинс, вы неразумны.
– А вы – не археологи! Похоже, вы преследуете далеко не чистые цели. Наверняка вы избавитесь от меня, как только я расскажу вам, что мне известно.
– Вы никогда не узнаете, кто мы такие.
– Я знаю достаточно.
– Вернемся к вопросу о вашем возможном сумасшествии. Подумайте еще раз.
|
|
|
Последовало долгое молчание.
Его захлестнула паника, а затем перед ним возникли лица родных, дом, улицы города… Жизнь вокруг становилась все более реальной, и настал момент, когда он вышел из своей бетонной могилы и пошел домой, щуря глаза от яркого летнего солнца. Никто из членов его семьи не удивился, когда он вернулся. После обеда зазвонил телефон, и шеф попросил его срочно прибыть на работу. Оказалось, что приехали военные, чтобы обсудить вопрос о размещении запасов токсических веществ в специальных хранилищах. Эрнест сказал: «Еду», – но не двинулся с места. Его насторожило, что шеф говорил о таких важных делах по городскому телефону. Поразмыслив, он позвонил и попросил у шефа внеочередной отпуск. Не слушая возражений, он повесил трубку и пошел загорать на пляж.
Он удивился, когда однажды в его правом боку вновь возникла боль, но к врачам обращаться не стал. Да и зачем? Днями напролет он лежал на пляже и любовался облаками, слушал шум прибоя, подставлял лицо струям дождя… Это продолжалось долго, целую вечность. Но настал день, когда он услышал голоса, звучавшие из‑под песка. Они о чем‑то его спрашивали, но он не понял ни слова. Подняв глаза, он увидел перед собой расплавленную статую, держащую меч в обугленной руке. Мимо нее плыли серые скалы, и на них сидели русалки, много русалок. Они пели протяжные песни, они расчесывали зеленые, словно водоросли, волосы гребнями из человеческих костей, они смеялись при вспышках молний. А затем все превратились в лед.
|
|
|
Но не пророк
Старый человек сошел с горы, неся ящик под мышкой, и зашагал по тропинке, ведущей к морю. Остановившись, он оперся на посох и стал наблюдать за группой молодых людей, которые были заняты тем, что поджигали дом своего соседа.
– Скажи мне, человек, – спросил старик, обращаясь к одному из молодых людей, – почему вы поджигаете этот дом? Судя по доносящимся до меня крикам и лаю, там находятся ваш сосед, его жена и дети, а также собака.
– Как же нам не поджигать этот дом? – ответил человек. – Наш сосед – чужеземец, он пришел из мест, что расположены по другую сторону пустыни. И он выглядит иначе, чем мы. И его жена красивее наших жен и говорит не совсем так, как у нас принято. И его собака не похожа на наших и лает по‑ненашенски. И их дети способней наших оболтусов и говорят немного иначе, чем следует говорить.
– Понимаю, – сказал старик и продолжил путь.
|
|
|
На перекрестке дорог он подошел к нищему. Костыль его висел высоко на дереве. Старик ударил посохом несколько раз по стволу, и костыль упал на землю. Тогда старик возвратил его нищему и спросил:
– Скажи мне, брат, как твой костыль оказался на дереве?
– Ребятня забросила его туда, – ответил нищий и протянул руку за милостыней.
– Зачем же они сделали это?
– Им было скучно. Они изводили родителей вопросом: «Чем нам заняться?» Тогда один из старших сказал: «Идите и поиграйте с нищим на перекрестке».
– Такие игры бывают довольно злыми, – заметил старик.
– Ваша правда, – ответил нищий, – но, к счастью, некоторые из парней, что постарше, поймали проходившую мимо девушку и ушли в поле, чтобы позабавиться с ней. Слышите ее крики? Они, конечно, уже не такие громкие, как час назад. Будь я молодым и здоровым, то непременно присоединился бы к этой игре!
– Понимаю, – сказал старик и пошел прочь.
– Эй‑эй, а милостыню? Неужто в вашем ящике не найдется немного подаяния для меня, хромого калеки?
– Если хотите, можете получить мое благословение, – ответил старик. – Но денег в этом ящике нет.
– Мне наплевать на твое благословение, старый козел! Разве им пообедаешь? Дай мне денег или еды!
– Увы, мне нечего тебе дать.
– Тогда будь проклят! Чтобы все на свете несчастья обрушились на твою седую голову!
Старик продолжил свой путь к морю. Некоторое время спустя он подошел к двум мужчинам, копавшим яму в песке. Рядом лежал третий, мертвый.
– Таков ваш обряд похорон умершего? – спросил старик.
– Да, – ответил один из мужчин, вытирая пот со лба. – Особенно если вы сами убили его и пытаетесь побыстрее упрятать концы в воду.
– Вы убили этого несчастного? За что?
– Почти ни за что, это и обидно! Куда справедливее было бы, если бы кошелек этого путника был полон золотых монет. Увы, злая судьба посмеялась над нами – там оказалось лишь немного мелочи.
– Судя по одежде, он был беден.
– Да, и теперь мы избавили его от последних хлопот. Ему‑то нынче хорошо, а нам что делать?
– Эй, старик, а что ты прячешь в своем ящике? – подозрительно спросил второй убийца.
– Ничего, что могло бы иметь какую‑нибудь цену. Я хочу бросить его в море.
– Дай сначала в него заглянуть.
– Нельзя.
– Мы сами решаем, что можно, а что нельзя.
– Этот ящик нельзя открывать!
Они приблизились к старику с двух сторон.
– Отдай ящик!
– Нет.
Один из убийц ударил старика камнем по голове, а второй тем временем выхватил у него ящик.
– Так‑то лучше, – сказал первый убийца. – А теперь позволь нам поглядеть, что ты хочешь выбросить в море.
– Предупреждаю вас, – сказал старик, с трудом поднимаясь на ноги. – Если вы откроете этот ящик, то совершите ужасный поступок, который уже никогда нельзя будет исправить!
– Мы сами разберемся, что к чему.
Убийцы хотели было разрезать веревку, которая плотно стягивала крышку, но старик взмолился:
– Подождите немного! Сначала я расскажу немного об этой вещи.
Оба мужчины переглянулись и кивнули:
– Хорошо, рассказывай.
– Это – ящик Пандоры. В нем спрятаны все несчастья, которые только можно себе представить. Пандора, жена Эпиметея, однажды уже выпустила многие из них на Землю.
– Ха. Похоже на глупую выдумку.
– Мне сказали об этом боги и велели бросить ящик в море. В нем осталось еще одно несчастье, хуже всех остальных вместе взятых.
– Ха!
Убийцы разрезали веревку и открыли крышку. Золотое сияние вырвалось наружу. Словно фонтан, оно взмыло в воздух, и изнутри его послышался восторженный крик:
– Свобода! Наконец, после всех этих веков заточения, я вновь стала свободной!
Убийцы озадаченно переглянулись.
– Кто ты, о прелестное существо? – спросил один из них. – И почему ты вызываешь у меня такие странные ощущения?
– Меня зовут Надежда, – ответило невидимое существо из глубины золотого сияния. – Теперь я отправлюсь путешествовать по Земле и во всех ее мрачных уголках буду внушать людям чувство, что они могут стать лучше, чем есть.
Золотое сияние поднялось еще выше и отправилось на поиски самых мрачных мест на Земле.
Оба убийцы повернулись к старику и увидели, что тот изменился. Его борода исчезла, и он превратился в могучего молодого мужчину. Две змеи обвивали его посох.
– Даже боги не могли предотвратить этого, – сказал он с горечью. – Вы навлекли несчастье на себя своими же руками. Вспомните об этом, когда светлая Надежда обратится в прах в ваших руках.
– Нет, – сказали они, – видишь, в нашу сторону идет еще один путник? Мы можем опустошить его кошелек и возместить наши потери за этот день.
– Глупцы! – сказал молодой человек и, повернувшись, быстро зашагал назад в горы. Проходя мимо Геркулеса, он по‑дружески приветствовал его, но предупреждать не стал. Он не хотел лишать двух преступников надежды.
Рука через Галактику
«Не знаю, как выразить вам благодарность за то, что вы продолжаете помнить обо мне. Каждый месяц через Межзвездный фонд приемных родителей "Рука через Галактику" вы посылаете мне посылки. Это очень благородно с вашей стороны, ведь вы меня никогда не видели. Этим месяцем вы отправили мне коробку леденцов, которая, наверное, стоит бешеных денег, и я очень признателен за этот подарок. Позвольте рассказать о том, что произошло у нас, чтобы и вы смогли разделить нашу общую радость. Вы знаете, что нас в семье семеро: это мои братья‑самцы и сестры‑самки. Но трое из них еще птенцы, а я – калека. Из оставшихся четырех моя старшая сестра‑самка находится в положении и не может работать до сезона дождей, пока не снесет яйца. Мои две другие сестры‑самки работают по найму в мастерской одного приезжего землянина, где большие машины штампуют из металла разные вещи, и они чувствуют радость от своей работы, сметая стружку, смазывая маслом заготовки и укладывая их под пресс. Рука моего брата‑самца отросла после травмы, и хотя она не такая длинная, как остальные, работать ею можно. Мы открыли вашу последнюю посылку с почтительностью и нашли там теплые носки, которые не знаем, как надеть, инструменты (нам их, к сожалению, не поднять), немного земной еды (ее мы уже съели) и даже школьные учебники – они могут пригодиться птенцам позднее. Мы были очень благодарны и с почтением вспоминали ваши имена. О Земле мы читали в разных книгах и полагаем, что это счастливая страна, куда Великий Один посылает души праведно живущих, после того как их тела сжигают согласно обычаю. Так ли это? Пожалуйста, напишите нам, если у вас найдется время. Мы очень любознательны и хотели бы побольше услышать о высоких деревьях, о том, как они растут, о заходах земного солнца, о больших домах и о голубом, не похожем на нашенское, небе. Это так великодушно с вашей стороны, что вы вспоминаете обо мне, хотя вы чудесно проводите время с машинами‑рулетками, которые могут выиграть для вас кучу денег. Правда, я не знаю, как они выглядят, эти рулетки, потому что о них ничего не сказано в моем "Кратком галактическом английском словаре". Вроде бы это какая‑то игра. Может быть, в следующий раз вы расскажете о ней? Что‑то я не понял ваше последнее письмо две посылки назад, где вы говорили, будто сливаете на рулетке больше денег за ночь, чем посылаете мне за год. Неужто на Земле используют жидкие деньги? Я думал, что доллар – это бумажка, как же можно ее слить? Будьте очень добры, при случае объясните это. А у нас сейчас наступает жара, так что надо прятаться в гнезде. Вечером станет опять прохладнее, но тогда будет уже темно, так что я это письмо, с вашего разрешения, закончу завтра. Пока до свидания вам и вашим земным родителям.
Вот уже и утро, слава Одину. Сейчас я расскажу вам поподробнее о радости, которую вы нам великодушно доставили. С тех пор как наш отец‑самец был сожжен и его душа унеслась к Одину, стало очень тяжело поддерживать по ночам тепло в нашем гнезде. Теперь, когда мы получили от вас горючие палочки, мы можем греться когда только пожелаем, и спасибо вам за это большое. Моя сестра‑самка, которая вот‑вот снесет яйца, все время находится в тепле, но моя мать‑самка все время мерзнет и дрожит словно от холода, но это не холод, а болезнь, которая пришла вместе с людьми с Земли. Трудно осознать, что небо разделено на миры, до которых так далеко, что от этого кружится голова.
Я рад был узнать, что у вас хорошая компания на Земле и что ваши друзья смеются от радости, когда читают мои письма. Это самое длинное письмо, которое я когда‑либо писал, и надеюсь, что оно вас обрадует. Вы так добры.
Ваш приемный ребенок Фаун Лигг».
«Дорогой Фаун. Твои письма бесценны. Мой муж и я высоко ценим их. Нам сейчас не очень хорошо, но мы непременно напишем тебе тоже длинное письмо, как только разберемся с делами. У нас была трудная неделя, так что прости. Хорошо? И будь добр, извини Сэма за странные слова о рулетке и прочем. Мой муж обожает загадки. Передай наши лучшие пожелания твоей матери‑самке, и брату‑самцу, и сестрам‑самкам. Мы будем думать о вас.
С любовью
Эдит Мейсон.
P. S. Не выходи из гнезда, сынок. Твои соплеменники подняли бунт.
Приемный отец‑самец».
Та сила, что через цепи гонит ток
…И меня гнала сила, которая превосходила мою.
Впечатление подводного каньона: исполинское древнее русло, беззвездная, безлунная ночь, туман, полоса зыбучего песка, яркий фонарь высоко над ней.
Я продвигался вдоль каньона Гудзон, беря пробы осадка – забивал пробоотборник в скользкий ил, вытаскивал анализировал и записывал состав, плотность, распределение слоев в трубке. Потом вытряхивал осадок, перебирался на другое подходящее место и повторял все сначала; если требовала ситуация, рыл шурф, что отнимало много сил, а закончив, вставал на дно и отбирал следующую пробу. Однако, как правило, этого не требовалось – вокруг хватало природных трещин, провалов, западин. Время от времени я бросал что‑нибудь в свой измельчитель – дальше материал поступал в термоядерную топку и превращался в энергию; время от времени мне приходилось останавливаться и раскочегаривать топку, чувствуя, как давит на меня двухкилометровая толща воды, смещать диапазон зрения в инфракрасную область или включать эхолот.
Вдруг я потерял равновесие и тут же выровнялся. Что‑то боролось во мне – на кратчайшую долю секунды померещилась какая‑то неуверенность, какая‑то раздвоенность в сознании. И вдруг – скорее рефлекторно, чем намеренно – все чувства мои обрели небывалую остроту, и я засек источник возмущения в то же мгновение, как ощутил на себе его действие. Пока меня несло по днищу каньона и било о каменные уступы слева, мотало, трясло, швыряло и подбрасывало неукротимым потоком воды, я определил, что эпицентр землетрясения находится в пятидесяти трех милях к юго‑востоку. Добавление к впечатлению подводного каньона: пыльная буря; погасить фонарь.
Я с трудом верил своему везению. Это было захватывающе. Меня несло со скоростью больше пятидесяти миль в час, захлестывало грязью, вытаскивало, швыряло, крутило, вновь захлестывало, давило, переворачивало, выбрасывало на волю и снова несло – дальше, дальше, в бездонную пучину. Я все записывал.
Долгое время полагали, что подводные каньоны – остатки сухопутных, образовавшихся в ледниковую эпоху и залитых морем при его последующем наступлении. Однако этому объяснению противоречит их глубина. Неимоверное количество воды должно было превратиться в лед, чтобы образовать подобные каньоны. Первыми их происхождение под действием водно‑мутьевых потоков обосновали Хеезен и Эвинг, хотя прежде подобную догадку высказывали Дэли и другие. Кажется, Хеезен сказал, что нельзя увидеть водно‑мутьевой поток и остаться в живых. Разумеется, это было сказано десятилетия назад, и он имел в виду современное ему состояние дел. И все же я понимал, как мне повезло – оказаться в самой гуще событий, регистрировать силы, которые углубляют и расширяют каньон, замерять плотность и скорость частиц, перепады температуры… Я прищелкивал от удовольствия.
И снова меня качнуло – тот же внутренний разлад, то же досадное раздвоение личности, словно все немного не в фокусе, как будто видишь и саму мысль, и ее скользящую тень. Пробуксовывание становилось все заметнее, мысли‑тени соединялись во что‑то цельное, это что‑то удалялось от меня, тускнело, потом исчезло совсем. И сразу я ощутил в себе самом небывалую цельность и самодостаточность – оказывается, я и не знал всей полноты своих возможностей. Я раздвинул восприятие в те волновые диапазоны, которыми раньше не пользовался, заглянул дальше, еще дальше…
– Да брось ты, Дэн! Он отлично справляется сам. И пусть его.
– Похоже, ты прав, Том.
Он откинулся в кресле, снял стереовизуальный шлем, расстегнул перчатки с вмонтированными в них миниатюрными преобразователями на сжатом воздухе, которые передавали осязательную информацию; по мере того как он одну за другой отлеплял от кожи чувствительные полоски, ослабевала сила обратной связи. Том подошел помочь. Когда они закончили, скафандр дистанционного управления повис рядом с операторским пультом, словно выеденный крабовый панцирь. Дэн провел тыльной стороной ладони по лбу, пригладил волосы. Том, поддерживая его, провел через каюту к креслу перед экраном.
– До чего ты вспотел. Сядь. Хочешь чего‑нибудь?
– Кофе остался?
– Ага, Погоди минутку.
Том налил кофе и поставил чашку перед Дэном. Опустился в соседнее кресло. Оба они глядели на экран. Там был все тот же мутьевой поток, тот же ил и те же скалы, что Дэн видел в окуляры шлема. Однако теперь они его не трогали. Без системы дистанционного управления он уже не был их частью. Он отхлебнул кофе и стал изучать поток.
– Действительно, крупное везение, – сказал он, – в первый же выход напороться на такую штуку.
Том кивнул. Корабль слабо покачивался. Операторский пульт загудел.
– Да, – согласился Том, глядя на индикаторы. – Просто подарок судьбы. Только глянь на этот грязевой поток. Если модуль выдержит, мы пройдем с ним весь каньон.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!