Телеграмма Г.К. Жукову 12 февраля 1944 года
Должен указать Вам, что я возложил на Вас задачи координировать действия 1‑го и 2‑го Украинских фронтов, а между тем из сегодняшнего Вашего доклада видно, что, несмотря на всю остроту положения, Вы недостаточно осведомлены об обстановке: Вам неизвестно о занятии противником Хильки и Нова‑Буда; Вы не знаете решения Конева об использовании 5 гв. кк. и танкового корпуса Ротмистрова с целью уничтожения противника, прорвавшегося на Шендеровку. Сил и средств на левом крыле 1 УФ и на правом крыле 2‑го Украинского фронта достаточно для того, чтобы ликвидировать прорыв противника и уничтожить Корсуньскую группировку. Требую от Вас, чтобы Вы уделили исполнению этой задачи главное внимание.
ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3963. Д. 158. Л. 32–33 .
Примечание
Указанные в сталинской телеграмме населенные пункты находились на территории, представлявшей собою самый узкий участок (10–12 км) между войсками Манштейна и окруженными в Корсунь‑Шевченковском котле семью немецко‑фашистскими дивизиями и одной бригадой. Противник предпринимал отчаянные попытки прорвать кольцо окружения. Наибольшего ожесточения бои достигли 11 февраля, когда немцам удалось, нанеся встречные удары извне и изнутри котла на Лисянку и Шендеровку, создать реальную угрозу прорыва.
12 февраля Сталин возложил руководство войсками на внутреннем фронте окружения на командующего 2‑м Украинским фронтом И.С. Конева. Представителю Ставки Г.К. Жукову была поручена координация действий лишь на внешнем фронте окружения, – то есть он был, по сути, отстранен от общего руководства уничтожением группировки противника.
|
|
|
Сражение под Корсунь‑Шевченковским завершилось 18 февраля. Несмотря на то, что значительной части немецких войск удалось вырваться из котла, группировка противника была разгромлена (Великая Отечественная война 1941–1945. Военно‑исторические очерки. Кн. 3. Освобождение. М., 1999. С. 37).
Донбасс, Енакиево, металлургический завод. Товарищам Губкину, Бычковскому, Гречухину 3 апреля 1944 года
Поздравляю рабочих, инженеров, техников и служащих Енакиевского металлургического завода с новой производственной победой – успешным восстановлением и вводом в действие третьей доменной печи.
Ваша неустанная работа по скорейшему восстановлению металлургического завода в Донбассе оказывает неоценимую помощь Красной Армии в исторические дни великих побед над немецко‑фашистскими захватчиками.
Желаю вам успехов в деле скорейшего восстановления всех цехов и сооружений Енакиевского металлургического завода и достижения довоенного уровня производства.
|
|
|
И. Сталин
Правда. 1944. 3 апреля.
Донбасс, Сталино, Сталинский металлургический завод товарищам Андрееву, Баранову, Вансяцкому, Кирюшину. Сталинский коксохимический завод товарищам Семененко, Слезу, Зубареву, Прохоровой 3 апреля 1944 года
Поздравляю рабочих, инженеров, техников и служащих Сталинского металлургического завода и Сталинского коксохимического завода с успешным восстановлением и вводом в действие первой доменной печи и коксовой батареи.
Самоотверженным трудом по восстановлению старейшего металлургического завода вы на деле доказываете непоколебимость воли советского народа в короткие сроки возродить металлургию Донбасса.
Желаю вам дальнейших успехов в вашей работе.
И. Сталин
Правда. 1944. 3 апреля.
Заявление при вручении послом США г‑ном Гарриманом грамот президента Рузвельта 28 июня 1944 года
Я принимаю грамоты президента Рузвельта, как символ плодотворного сотрудничества между нашими государствами, осуществляемого во имя свободы наших народов и прогресса человечества.
Грамоты будут вручены представителям Ленинграда и Сталинграда.
Правда. 1944. 28 июня.
Примечание
В мае 1944 года президент США Франклин Рузвельт прислал в СССР грамоты, в которых от имени американского народа выражал восхищение стойкостью и мужеством жителей Ленинграда и Сталинграда.
|
|
|
Обращаясь к ленинградцам, Рузвельт писал: «От имени народа Соединенных Штатов Америки, я преподношу эту грамоту городу Ленинграду как память его храбрым солдатам и его верным мужчинам, женщинам и детям, которые в условиях изоляции от своего народа захватчиками и несмотря на постоянные бомбардировки и бесчетные страдания от холода, голода и болезней успешно отстояли свой любимый город в критический период с 8 сентября 1941 до 18 января 1943 и, таким образом, продемонстрировали несокрушимый дух народа Союза Советских Социалистических Республик и всех народов мира противостоять силам агрессии».
В грамоте, адресованной сталинградцам, в частности говорилось: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками… Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии».
Директору уральского автомобильного завода имени Сталина товарищу Хламову, управляющему строительно‑монтажным трестом наркомстроя товарищу Прихожан, секретарю Челябинского обкома ВКП(б) товарищу Патоличеву 12 июля 1944 года
|
|
|
Приветствую и поздравляю строителей Наркомстроя и работников Уральского автомобильного завода наркомсредмаша с большой производственной победой – пуском нового автомобильного завода и началом выпуска грузовых автомобилей.
В трудных условиях военного времени своей напряженной работой вы разрешили важную оборонную и народнохозяйственную задачу и создали на Урале мощный завод по выпуску автомобилей для Красной Армии и народного хозяйства.
Родина высоко оценит вашу самоотверженную работу и помощь в деле укрепления могущества нашей страны.
Желаю вам дальнейших успехов в освоении производства автомобилей и дальнейшем развитии завода.
И. Сталин
Правда. 1944. 12 июля.
Из телеграммы И. Броз‑Тито 31 октября 1944 года
Я понимаю трудность Вашего положения после освобождения Белграда. Вы не можете не знать, что Советское правительство, несмотря на колоссальные жертвы и потери, делает все возможное и даже невозможное, чтобы помочь Вам. Но меня поражает тот факт, что отдельные инциденты и ошибки отдельных офицеров и бойцов Красной Армии обобщают у Вас и распространяют на всю Красную Армию. Нельзя так оскорблять армию, которая помогает Вам изгонять немцев и обливается кровью в боях с немецкими захватчиками.
Не трудно понять, что семья без урода не бывает, но было бы странно оскорблять семью из‑за одного урода. Если красноармейцы узнают, что Джилас и те, кто ему не возражали, считают английских офицеров в моральном отношении выше советских офицеров, то они завыли бы от такой незаслуженной обиды.
Вопросы истории. 1992. № 4–5. С. 134–135.
Обратный перевод с сербо‑хорватского.
Arhiv Josipa Broza Tita, Kabinet Marsala Jugoslavije, I‑3–b/571.
Примечание
В октябре 1944 года Броз‑Тито, пригласив начальника советской военной миссии генерала Н.В. Корнеева на беседу, на которой присутствовали А. Ранкович, Э. Кардель, К. Попович и П. Дапчевич, обратил его внимание на «отдельные инциденты и неправильные поступки некоторых офицеров и солдат Красной Армии в Югославии». В ответ Корнеев, оспорив правдоподобность сказанного Тито, заявил, что «отдельные изолированные факты преувеличены реакционерами». Тогда в разговор вмешался М. Джилас, заявив, что «наши враги используют это против нас, сравнивая поступки красноармейцев с поведением английских офицеров, которые не замешаны в таких эксцессах». Замечание Джиласа Корнеев отпарировал следующей репликой: «Я решительно протестую против оскорбительного сравнения Красной Армии с армиями капиталистических стран».
Стремясь избежать возможных недоразумений, Тито 29 октября 1944 года обратился к Сталину с личным письмом по этому вопросу. Изложив его существо, Тито пояснил, что «многочисленные неблаговидные поступки отдельных солдат и офицеров Красной Армии с горечью воспринимаются нашей армией и нашим народом, поскольку они обожают Красную Армию, идеализируют ее… Я боюсь, что различного рода недруги могут использовать это в своих целях, т. е. против Советского Союза и нашего народно‑освободительного движения». При этом он поставил Сталина в известность о том, что объяснил все Корнееву, попросив его проинформировать Москву с тем, чтобы были приняты меры, направленные на «устранение даже малейших причин, способных нанести ущерб отношениям с нашим народом». Подчеркнув, что «урегулирование этих вопросов важно с политической точки зрения, поскольку мы считаем, что штабы Красной Армии не должны вмешиваться во внутренние, политические вопросы Югославии», Тито закончил письмо следующими словами: «Я и мои товарищи считаем своей первейшей обязанностью сделать все, чтобы никакая сила не смогла омрачить те любовь и доверие, которые питают наши народы к Советскому Союзу».
Позднее, зимой 1944–1945 годов, принимая югославскую правительственную делегацию, Сталин вернулся к этому вопросу. Если верить Джиласу, «он подверг критике югославскую армию и то, как ею руководят. Однако лично он критиковал только меня. Да еще как! Он возбужденно говорил о трудностях Красной Армии, об ужасах, которые ей приходилось преодолевать, ведя борьбу за тысячи километров от разрушенной страны. Плача, он воскликнул:
– И эту армию оскорбил ни кто иной, как Джилас! Джилас, от которого я меньше всего этого ожидал, человек, которого я так хорошо принимал! Армия, которая проливала за вас кровь! Неужели Джилас, который сам писатель, не знает, что такое человеческие страдания, что такое человеческое сердце! Неужели он не может понять солдата, который, пройдя тысячи километров сквозь кровь, огонь и смерть, развлечется с женщиной или прихватит какую‑нибудь мелочь?» (Джилас М . Беседы со Сталиным. М., 2002. С.109).
Во время следующей встречи в апреле 1945 года, по‑видимому, желая подвести черту под этой, глубоко его задевшей историей, Сталин предложил Джиласу выпить «за Красную Армию». Прервав его оправдательные обяснения, Сталин сказал:
«Вы, конечно, читали Достоевского? Видите, насколько сложная штука человеческая душа, человеческий дух? Тогда представьте себе мужчину, который прошел войну от Сталинграда до Берлина – тысячи километров его собственной опустошенной земли, через трупы своих товарищей и самых близких людей. Как нормально может такой человек реагировать? И что страшного в том, если он развлечется с женщиной после таких ужасов? Вы думали, Красная Армия идеальна. А она не идеальна, да и не может быть такой, даже если бы в ней не было определенного процента преступников – мы открыли наши тюрьмы и всех отправили на фронт. Был один интересный случай. Майор военно‑воздушных сил развлекался с женщиной, а рыцарь‑инженер попробовал ее защитить. Майор вынул пистолет: «Ах ты, тыловой крот!» – и пристрелил инженера‑рыцаря. Майора приговорили к смертной казни. Но каким‑то образом это дело дошло до меня, я навел справки – у меня есть право главнокомандующего в военное время, – и я освободил майора и отправил его на фронт. Теперь он один из наших героев. Надо понимать солдата. Красная Армия не идеальна. Важно то, что она бьет немцев – и бьет их хорошо, а остальное не имеет значения» (Там же . С. 127–128).
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 218; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!